Блицвюргер: тройной престиж мгновенного убийства. Детектив

– Я прошу прощение – быстро начал он, тяжело дыша и перескакивая с предложения на предложение. – Мы пассажиры микроавтобуса номер 18. Мы попали в ДТП и наша маршрутка ехать никак не может. Мы хотим попросить вас доставить нас в город. Мы ехали спокойно, и вдруг, внезапно, навстречу нам вылетел он… чёрный джип. Наш водитель крутанул руль… жуть просто. Нас занесло… градусов на триста шестьдесят, наверное, и газель съехала с дороги, и сбила дорожный знак. Каким-то чудом никто не пострадал, но вот в машине что-то переклинило. Колесо. А вот нашему виновнику торжества досталось сильно. Джип перевернуло от резкого поворота. Там мужик какой-то сидел, его лицо разбито и тело всё в кашу. В общем, достали мы его, вроде живой, но помятый. Вызвали скорую помощь… но ехать нужно срочно. Мы выбежали на дорогу, так как знаем, что в это время здесь проезжают рейсовые автобусы. И вот мы здесь. Хорошо что мы вас поймали…

– Боюсь – мрачно перебил парня Олег Николаевич – Вы попали из огня, да в полымя.

Он кратко описал сложившуюся ситуацию новоприбывшим. Те слушали, открыв от удивления рты. Когда речь зашла об убийстве, они инстинктивно повернули головы к месту упокоения незадачливого грабителя автобусов. Один из группы людей, высокий мужчина с чёрными волосами и хмурыми бровями, услышав описание преступника, вздрогнул и подошёл поближе к трупу. Внезапно его лицо исказилось от ужаса и он, наклонившись, резко поднял маску с трупа.

– О Господи – прокричал мужчина и закрыл лицо руками.

– В чём дело? – требовательно спросил водитель.

Мужчина обернулся и простонал:

– Я знаю этого человека. Это – мой двоюродный брат, Павел. Павел Зорин.

В автобусе в очередной раз поднялся гул голосов. Рогин почувствовал, что сходит с ума. Каждый новый поворот ситуации приводил к миллиону новых вопросов. Он взглянул на человека, назвавшего себя двоюродным братом налётчика на автобус. Того уже обступили пассажиры и наперебой попытались разузнать об убитом. Самым часто слышимым вопросом было то, насколько часто Зорин занимался грабежами автобусов.

Дальнейшее Саша помнил, как во сне. Полиция таки явилась на место убийства и ретиво начала свою деятельность. Главный по расследованию, страшно зевая, провёл допрос и принялся записывать свидетелей и подозреваемых в один список. Он внимательно выслушал историю водителя и заявил, что это какая-то чушь, но там, наверху, разберутся, что к чему. После необходимой процедуры ведения следствия, часам к трём ночи пассажиров доставили на вокзал. Сейчас они все были не просто свидетелями. Ситуация складывалась настолько фантастичной, что ставила всех пассажиров в невыгодное положение. Скажи водитель, что видел, как какой-то другой преступник заколол Зорина ножом и бросился бежать через поле, это многое бы объясняло. Но Олег Николаевич упорно настаивал на своем совершенно неправдоподобном свидетельстве, вследствие которого каждый пассажир стал потенциальным подозреваемым в убийстве. Рогин даже подумал, что полиция решит, что они все виновны в убийстве грабителя. Брат Зорина, которого звали Леонид Максимов, так же не смог ничего толком объяснить. Он говорил о том, что ехал из Краснодара и попал в аварию. Зачем его брату понадобилось нападать ночью на автобус, и кто мог при этом желать ему такой ужасной смерти, оставалось загадкой.

Так или иначе, в три часа ночи пассажиры разбрелись по разным местам, чувствуя себя связанными одной трагедий. Некоторые, оставшись без денег, были не в состоянии вызвать такси. Рогин был из их числа. Но, будучи крайне неприхотливым человеком, он просто уселся на скамейке вокзала и спустя пару минут удачно заснул.

Глава вторая

Мысли профессора Гронского

Саша проснулся о того, что кто-то на скамейке нежно к нему прижимался. Однако о том, кем был его таинственный обожатель, Рогин догадался прежде, чем успел открыть глаза. В нос ударил сжимающий горло резкий запах тухлого мусора. Какой-то гражданин без определённого места жительства, видимо, увидев в Рогине родственную душу, решил пристроиться рядом с ним на скамейке и во сне от холода прижался к единственному, в Сашином лице, источнику тепла. Рогин проворно отъехал в сторону и вскочил на ноги. Сон как рукой сняло, и Александр осмотрелся. Уже было довольно светло для зимнего утра. Рогин вздохнул и двинулся в путь. Ему предстояло пройти пешком много улиц. Адрес профессора он помнил хорошо. Спустя два часа, с остановками и блужданиями по дворам, он добрался, наконец, до столь желанного сейчас дома и вошёл в подъезд.

Там Рогин задумчиво остановился напротив железной, коричневой двери с золотым номером 70. Именно за ней и располагалось обиталище профессора, в котором Рогину предстояло провести пока ещё не определённое количество времени. Он быстро нажал на кнопку звонка. События прошедшей ночи заполняли все мысли Рогина, и он стремился рассказать об этом хоть кому-нибудь. Профессор ожидал его ночью, но в связи с тем, что телефон Рогина был выключен, он никак не мог сообщить о задержке. Наверное, не дождавшись своего гостя в назначенное время, профессор в панике начал звонить родителям, а те, в свою очередь… Рогин даже вздрогнул. Что может произойти с человеком ночью в дороге? Да всё, что угодно, и ночное приключение Рогина это отлично подтверждало. Налёт на автобус, ограбление… убийство. Но главный вопрос по-прежнему заключался в том, чья невидимая рука в мгновении ока могла нанести тот смертельный удар, обчистить карманы грабителя и бесследно исчезнуть. И всё это буквально за секунды.

Рассуждения Рогина прервало щёлканье замка. Дверь распахнулась, и на пороге предстал профессор Виктор Вениаминович Гронский. Это был худой, абсолютно седой мужчина лет шестидесяти, среднего роста, в чёрном свитере. Волосы были аккуратно причёсаны, лицо гладко выбрито, за исключением того, что под носом щёточкой красовались белые усы, которые придавали ему очень добродушный вид. Хотя было похоже на то, что профессор уже давно проснулся, глаза, тем не менее, сонно осматривали молодого человека и, казалось, что они в любую секунду могут закрыться.

– Здравствуйте – насколько мог, приветливо, улыбнулся Рогин. – Я Александр Рогин. Прошу прощение, что заставил вас волноваться. Произошла очень неприятная ситуация…

– А разве вы должны были приехать не послезавтра? – на лице Гронского отразилось такое искреннее удивление, что Рогин на мгновение даже усомнился в факте своего прибытия.

– Нет, десятого декабря, как и договаривались. Но, понимаете, в дороге…

– Как нехорошо получилось – удивление профессора сменилось крайней степенью смущения. – Кажется, я опять что-то перепутал. Я ведь вас и не ждал сегодня, у меня тут… ээээ… небольшой беспорядок. Прошу вас, проходите.

Продолжая бормотать извинения за рассеянность, Гронский провёл Рогина через коридор в зал своей квартиры. Небольшой беспорядок заполнял собой каждый метр скромного жилища Виктора Вениаминовича. Во всех углах, на столе и стульях, на полках и местами в коробках на полу в огромном количестве лежали книги самых разных сортов. Запах литературы здесь ощущался даже в воздухе. На Рогина сразу накатили ностальгические воспоминания, когда он ещё маленьким посещал маленькую библиотеку в своём небольшом городке. Там тоже чувствовался аромат старой бумаги и выцветших от времени обложек. Теперь таких библиотек мало осталось, и вряд ли кто-нибудь будет помнить о них лет через двадцать. Но здесь, в этой квартирке, был настоящий рай для классического книголюба, где книги не просто являлись частью интерьера – они были полноценными хозяевами, даже, может быть, божествами в маленьком храме филологии среди других квартир Краснодара. Однако подобные мысли могли прийти в голову далеко не каждому. Большинство людей восприняли бы обстановку жилья профессора, как безумный, хаотичный склад макулатуры, и пришли бы в ужас от мысли провести здесь хотя бы один день. Но Рогину было не до размышлений об окружающей обстановке. Ему хотелось только перекусить и отправиться спать. В голове в очередной раз возникла картина трупа на дороге, и Саша нервно вздрогнул. Гронский, однако, расценил эту дрожь, как реакцию на обстановку в своей квартире.

– Нравится? – с неподдельным интересом спросил он. – Некоторые экземпляры книг, которые вы здесь можете найти, чрезвычайно редкие. Мне невероятно повезло в своё время приобрести этот, вне всяких сомнений, ценный материал. Конечно, вы можете пользоваться моей библиотекой совершенно свободно, даже не спрашивайте меня, берите, что нравится. Только, с возвратом, пожалуйста. – Профессор многозначительно покивал, словно умоляя обратить особое внимание на свои последние слова, и внезапно продекламировал:

– Всё время мои книги здесь, со мной

И им всё время есть, что рассказать.

Я так хотел вот этой вот зимой

Всё с полки взять и разом прочитать…

Рогин удивлённо посмотрел на доктора. Ему редко доводилось слышать, чтобы кто-то взял и начал читать стихи прямо во время живой беседы. Но профессору, очевидно, было не впервой выражаться стихотворным языком. Он снова погрузился в себя, повторив, что если бы знал о точной дате приезда гостя, непременно придал бы своей квартире более человечный вид.

Рогин готов был поклясться, что сообщи он о точной дате своего приезда даже за месяц, Гронский и тогда не сдвинул бы с места ни одну из коробок с книгами. Хотя бы потому, что они по своей площади доминировали над всеми другими предметами в доме и занимали столько территории, что расположить их в состоянии, близком к порядку, вообще не представлялось возможным в этой квартирке.

Спустя пару минут Рогин перестал замечать одни только книги и наконец-то смог осмотреть и другие части интерьера. Квартира состояла из ванной, зала, кухни и спальной комнаты. В зале находились чёрный диван, книжный шкаф (естественно, забитый до отказа книгами), какая-то картина на стене с изображением скучного пейзажа, унылая, непримечательная люстра, вялые, жёлтые обои и… всё. Больше ничего в глаза не бросалось. Спальня тоже не отличалась хоть каким-то намёком на разнообразие и склонность хозяина хоть как-то украсить обстановку. Кровать и обшарпанный шкаф для одежды (Рогин заподозрил, что и там припрятана парочка коробок с книжками). На этом мебель в комнате заканчивалась. Под конец экскурсии Рогина повели на кухню. По каким-то причинам, в этом месте квартиры не было ни одной книги, поэтому помещение для приёма пищи выглядело довольно уютно. Здесь отлично чувствовалась аккуратность и домашняя теплота. Простой, но изящный белый столик, на котором стоял включённый ноутбук, два стула, раковина для мытья посуды, небольшой холодильник, и выложенный белоснежной плиткой пол. Во всём этом изобилии белого цвета в глаза сразу бросился огромный чёрный кот, удобно свернувшийся на одном из стульев в большую, пушистую подушку. Жёлтые глаза настороженно блеснули при виде вошедших людей, но тут же закрылись в безмятежном спокойствии. В свою очередь, Рогин так же испытал какое-то облегчение от одного взгляда на кота, и почувствовал себя посвободнее.

– Его зовут Амур. – Гронский представил своё домашнее животное с лёгким поклоном, как будто знакомил гостя с важной персоной. Наверное, так оно и было: в пределах квартиры Амур казался королём на троне, которому стоит отдать приказ, и он тут же будет исполнен.

– Амур? – переспросил Рогин. – Интересно, почему вы дали коту такое необычное имя?

Нельзя сказать, что Рогину действительно было интересно узнать ответ на свой вопрос, но он чувствовал, что нужно немножко поговорить на бытовые темы, прежде чем он начнёт выкладывать историю своих ночных приключений профессору.

– О, да ничего особенного, – небрежно отозвался профессор, начиная возиться с чайником. – Амур, или Amor по-латыни, Эрос по-гречески, Купидон. Всё это – любовь, несущая в себе колоссальную символику, которая прошла сквозь века искусственной жизни человечества из древних текстов и навсегда застыла там в своей наилучшей форме. Конечно… кхм… не только там. Реальность старается не отставать, но куда ей угнаться за воображением, верно? Не спорьте насчёт этой формулировки, молодой человек! Это ещё вопрос, что возникло первым: любовь на бумаге или любовь в реальной жизни. Я имею в виду, ту красивую поэтичную любовь, которая запечатлелась в образах детей с крыльями и колчаном смертоносных стрел. О, да, именно смертоносных. Заметьте, какое тонкое сравнение. Стрелы, лук – орудия убийства. Но Купидон использовал их, чтобы творить рождение новой жизни. Почему же так? Может быть, это не противопоставление понятий, а самая настоящая логическая цепочка образов, соединяющаяся между собой и… Впрочем, к коту это не имеет никакого отношения. Я нашёл его на улице, когда тот был совсем маленьким и голодным. Бедняжка, совсем один… Отлично помню тот день: в голове крутилась идея для одного стихотворения, которая волновала меня уже давно. Я шёл домой пешком и написал в пути первое четверостишье:

Психея любила Амура

Но как ты её не зови.

Не может простая натура

Влюбить в себя Бога Любви…

Или что-то в этом роде. Я так и не закончил это произведение, потому что возникли более интересные идеи… Не знаю даже, что навело меня на мысль назвать котёнка Амуром… первое слово, которое в голову пришло. Конечно, ему больше бы подошло имя Эрисихтон. О, этот царь, согласно мифу, разгневал богиню Деметру, из-за чего та прокляла его неутолимым голодом. Он не мог насытиться ничем, и в итоге начал есть сам себя, и умер в ужасных муках. Да уж, жестокая вещь – голод. И бездомные животные знакомы с ним не понаслышке. И это притом, сколько продуктов уничтожается просто так…

Рогин уже давно пожалел, что спросил про кота. Идея поговорить на бытовые темы потерпела крах, потому что профессор своим монологом затронул сразу несколько интересных, но не сильно связанных между собой аспектов жизни, и пока Рогин думал, что ответить на фразу о стрелах любви, речь профессора уже коснулась вопроса бездомных животных. Студент не гуманитарного факультета понял, что ему не угнаться за подобной беседой и нужно брать инициативу в свои руки.

– Да, да, конечно, абсолютно согласен! – твёрдо заявил Рогин, когда профессор остановился, чтобы вдохнуть воздуха для новой тирады. – Всё это верно. Но я был бы вам очень признателен, если вы поможете разобраться в одном важном для меня вопросе. Ночью произошла неприятная история, в которую я бы ни за что не поверил, если бы услышал её от кого-то постороннего. И если хотя бы в одной из ваших книг есть подробное описание способа, который позволяет зарезать человека, обчистить его карманы и бесследно скрыться на открытой местности за одно мгновение, я очень хотел бы её прочитать…

Профессор внимательно посмотрел на молодого человека. Казалось, его поразило не то, что он только что сказал, а то, с какой интонацией это было произнесено. В голосе Рогина слышалось усталое отчаяние человека, которому пришлось столкнуться с неразрешимой задачей, не дающей покоя своей непонятностью и ужасной безвыходностью. Гронский перенёс к столу две кружки чая, пакет с печеньем и сел напротив Саши.

– Рассказывайте, что случилось! – в голосе Гронского тоже что-то поменялось. Теперь это не был погружённый в себя, рассеянный старик. Глаза за стёклами очков смотрели сосредоточенно и настороженно, точно так же, как недавно посмотрел на Рогина Амур, как будто что-то оценивал в нём. Такой внимательный взгляд при других обстоятельствах может легко смутить человека, но Рогина он, наоборот, приободрил. Саша начал рассказывать во всех подробностях обо всём, что произошло этой ночью. Рассказ занял не так много времени, как ожидалось. Слова лились из Александра потоком, описывая события ярко и кроваво, иногда так закручивая фразы, что Рогин сам удивлялся. Пару раз он забегал вперёд так, что потом приходилось возвращаться назад. Гронский, помешивая ложкой давно остывший чай, внимал каждому слову. Он только раз перебил Рогина, попросив подробнее описать украденный браслет девушки, после чего до конца рассказа не произнёс ни слова.

Когда Рогин закончил, Гронский пару минут обеспокоенно барабанил пальцами по столу.

– Странное дело – наконец заявил он таким тоном, будто сообщил Рогину что-то колоссально информативное. – Если бы не одно обстоятельство… кхм… Молодой человек, не могу сказать, что вам сильно повезло, но вы, без сомнения, стали свидетелем редчайшего явления.

– Да уж – мрачно подтвердил Рогин. – Я бы тоже так подумал, если бы мне удалось хоть одним глазом увидеть этого убийцу в действии. Во многих боевиках обожают эти крутые моменты, когда жертву убивают одним движением или люди, бегающие со скоростью звука. Однако столкнуться с этим…

– Понимаю, понимаю – многозначительно покивал Гронский. – Только я не это имел в виду. Под редчайшим явлением я подразумеваю настолько идеальный сложенный пасьянс, что это кажется невероятным. А ведь именно в невероятности чаще всего скрывается банальность. Думаю, что смогу доказать вам это. Но сейчас меня сильно беспокоит другое: многое в этом деле кажется безумным и неестественным, настолько странным, что может напугать даже самое сухое воображение. Но что пугает лично меня в этом деле – это как раз таки те факты, которые не кажутся необъяснимыми. Попробуйте ещё раз вспомнить свой рассказ. Если я вас правильно понял, Зорин после выхода из автобуса бросился в сторону поля. Смерть настигла его на обочине, когда он практически сошёл с дороги. Вы сказали, что голова его была повёрнута в сторону полей, а лежал он на животе. Кроме того, кто-то успел за короткий промежуток времени обшарить его карманы? И вот мой вопрос: зачем убийца, кто бы он ни был, взял пистолет убитого? Можно украсть браслет, можно украсть деньги, но не вижу решительно никакого смысла в воровстве орудия убийства. Если только…

– Если только убийца не хотел кого-то прикрыть – пробормотал Рогин. – Возможно, пистолет имел какое-то значение. Или какой-то опознавательный знак, который мог открыть истинный смысл… чего? Виктор Вениаминович, нет, это слишком сложно, для того…

– Нет, нет, думаю, вы на правильном пути – пробормотал Гронский. – Вернее, вы близки к тому, чтобы вступить на правильный путь. Но главное, что меня беспокоит – зачем налётчик побежал к полю?

– Он бы просто безумен – пожал плечами Рогин. – даже был какой-то неестественный, как будто его какие-то конвульсии били. Такое ощущение, что он явился грабить, совершенно не имея никакого плана. Как будто увидел сцену грабежа из боевика девяностых и составил себе представление о киношном ограблении, как о реальном. Он даже не продумал пути отступления. Хотя его двоюродный брат и отзывался о нём, как о честном и порядочном человеке, но очевидно же, что он жестоко ошибался. Налётчик откровенно схалтурил. У него не было ни машины для отступления, ничего. Я уверен, что не убей его этот мгновенный убийца, этого Зорин схватили бы на следующий же день. Он был просто сумасшедший, съехавший с катушек…

– Может быть, вы и правы – задумчиво кивнул Гронский. – Но есть и другое объяснение. Мне пришла в голову одна мысль, которая может кое-что прояснить. Думаю, когда я озвучу её, у вас не останется сомнений в том, что этот пасьянс, который мы так отчаянно пытаемся изучить, изначально был сложен неверно. Всего лишь небольшая перестановка карт – и дело бы заиграло в новом свете.

– Что вы имеете в виду? – спросил Рогин. – Вы намекаете, что знаете, кто мог бы совершить убийство за такой короткий промежуток времени и скрыться?

– О нет. Я боюсь, сейчас это не то, что нам стоит обсуждать. Я пытаюсь натолкнуть вас на более важные мысли. А именно: кто не мог совершить убийство за столь короткий промежуток времени. И сейчас ответить на этот вопрос мне кажется труднее всего. Я не буду озвучивать пока что свои идеи по поводу данного дела. Я лишь дал вам некоторые намёки. Подумайте об этом. В конце концов, вы ведь тоже подозреваемый. Только пассажиры автобуса имеют реальное отношение к этому делу. А пока что, послушайте вот что.

Гронский откинулся на спинку стула.

– Несколько дней назад мой давний друг, следователь уголовного розыска, написал мне сообщение с просьбой помочь ему разобраться в одном странном дельце. Речь идёт о краже одного аксессуара у известного коллекционера. Она не стоит миллиарды долларов, но события, которые с ней связаны… что ж, здесь интереснее. Я не знаю подробностей, только некоторые детали. Но их достаточно, чтобы взглянуть на ваше ночное приключение под другим углом. В той краже тоже оказался замешан Зорин.

– И аксессуар, который был украден, это…

– Тонкий золотой браслет с вырезанной летящей птицей – сказал Гронский.

– Но ведь… – до Рогина дошло. – Браслет, который Зорин украл у девушки…

– Это один из трёх браслетов, которые вместе составляют некое единство, согласно историям, которые с ними связаны – профессор поднял палец вверх. – Пожалуй, самое значимое – это убийство графа Журина в позапрошлом столетии. Я опять же слышал эту историю лишь урывками. Браслет был выигран Журиным в карты у некоего Перовского. После чего граф был убит в собственной комнате. Кто-то ударил его по голове тяжёлым предметом, вследствие чего он и умер. Тогда арестовали двух слуг: Якова и Аркадия. Оба клялись в своей невиновности и до самой смерти, пока их не лишили голов, отрицали свою вину. Но это старая история, а вот вам история современней. Как я уже сказал, несколько дней назад один из браслетов был украден из коллекции Златоумова. И Смолин обратился ко мне за помощью. Он никогда не спрашивает у меня советов в рядовом деле. Видимо, его что-то сильно смутило. И ещё больше смутит, когда он обнаружит, что главное связующее звено, а именно Зорин, объединяет дело о мгновенном убийце на ночной дороге и дело о краже не очень дорогого, но загадочного браслета. Понимаете, это всего лишь миф, но вы будете поражены, когда услышите о нём. Дело в том, что эти браслеты считаются собственностью мифического существа, которого называли, по некоторым источникам, быстрым дьяволом. Неуловимое создание, способное, согласно легендам, развивать немыслимую скорость, невидимую человеческому глазу, и сражать насмерть своих жертв, прежде чем те успеют хоть что-то осознать.

Рогин поперхнулся чаем, и за столом воцарилась тишина. Последние слова профессор произнёс немного небрежно, хотя чувствовалось, что он хотел произвести ими впечатление. И ему это удалось. Рогин вытер рот салфеткой, и прохрипел:

– Вы шутите?

– Нет, так действительно говорится в источниках – невозмутимо ответил профессор. – Но что вас так взволновало. Неужели вы верите в сказки?

– Нет, но… разве это не объяснило бы многое? Например, убийство на дороге?

– О да, несомненно – профессор внезапно стал серьёзным. – И я боюсь, что это единственное возможное объяснение, от которого мороз по коже. Можно бояться убийц, которые ходят по земле, но как можно защититься о того, кто, подобно молнии в облаках, разит насмерть и в мгновении ока, и никакими силами его не остановить. Такой человек невероятно опасен и страшно подумать, что он живёт среди нас. Но этот демон охотится за своими сокровищами, а значит, нам он не опасен.

– Профессор, вы пытаетесь искать логику там, где её быть не может— твёрдо сказал Рогин. – И если этот дьявол существует, нам его никак не поймать…

– Верно – кивнул Гронский. – Но вы должны понять мои слова, сказанные ранее. Сейчас меня не пугает мистический призрак, который не во власти наших возможностей с ним справится. Одним нам с ним не покончить. Есть другая проблема. Вы забываете про полицию. Никто не поверит в существование быстрого демона… слушайте, а давайте назовём его как-нибудь… Например, Блицвюргер? От немецких слов «блиц» – молния и «вюргер» – убийца. Это для того, чтобы не путаться. Так вот, полиция на данный момент может выдвинуть очень серьёзные обвинения против водителя автобуса, а потом и против вас всех. У них наверняка может возникнуть много вопросов. Например, зачем автобус останавливался на целых двадцать минут, хотя должен был остановиться на пять? Зачем водителю понадобилось столько времени для остановки?

Рогин задумался. Раньше этот вопрос не приходил ему в голову. В очередной раз в его голове появился образ трясущегося над трупом Олега Николаевича… Несчастный человек. Даже если он и убил, невозможно настолько хорошо отыграть свою роль… Саша встрепенулся:

– Подождите, а участники ДТП? Они подошли где-то через полчаса после убийства, в 23:45. Но можно ли им верить?

– Никому нельзя верить – просто произнёс Гронский. – Мой друг, Смолин через несколько минут будет здесь. Скорее всего, он возглавит дело и нам нужно обсудить с ним это как можно скорее.

Через несколько минут следователь Анатолий Валерьевич Смолин вошёл в комнату. Это был суровый мужчина, напоминающий собой главных героев многочисленных криминально-детективных сериалов по каналу Россия. Гронский провёл его на кухню, предлагая чай и всё, что полагается в таких случаях. Увидев Александра, Смолин недовольно поморщился. Очевидно, ему неловко было разговаривать с Гронским при посторонних. Но узнав о роли Рогина в истории, его отношение мгновенно изменилось. Приняв деловой вид, Анатолий Валерьевич удобно устроился на стуле и выложил на стол какие-то бумаги.