скачать книгу бесплатно
Валентина осталась в своей каюте принимать ванну, а я, расставив и разложив вещи по своим местам, пошла в бар-ресторан перекусить. В коридоре я встретила Родиона, он направлялся туда же – «промочить глотку газировочкой», как он выразился. Хотя пора уже было обедать, о чем настоятельно говорила ему Валентина, которая убеждала его повременить с посещением этого приятного во всех отношениях заведения. Тем более что она знала о пристрастии своего благоверного к хорошим коньякам.
– Интересно, Родион Потапович, что вы на этот раз от меня скрываете? – протянула я томно.
– То есть?
– То есть я не имею ни малейшего понятия о том, что нам предстоит делать на борту этого корабля помимо того, что наслаждаться отдыхом. А вы?
Он хитро улыбнулся и сказал:
– Ты знаешь, я тоже почти ничего не знаю.
– Но все-таки – «почти»?
– Все-таки «почти». Не оставит же меня генерал Азарх ну совершенно без инструкций.
И мы направились в искомое заведение, располагавшееся на третьей палубе. Одно из двух-трех подобных на корабле.
Несмотря на достаточно ранний час и неминуемые для только что взошедших на борт участников круиза хлопоты с размещением в своих каютах и распаковкой багажа, здесь было довольно многолюдно. На самом видном месте у входа восседал тот самый забавный шумный толстяк, что вместе с нами едва не опоздал на корабль. Он ожесточенно работал челюстями, время от времени что-то рявкая в зажатый между плечом и маленьким ухом сотовый телефон. Рядом с ним сидел примерно такой же амбал, только чуть поменьше, но совершенно идентичных пропорций, и синхронно двигал могучими челюстями, достойными иного питбуля.
Родион первым уселся за соседний столик рядом с великолепной парочкой, заказал себе обеденный минимум и алкогольный максимум, то есть бокал коктейля со льдом и ломтиками лимона. Максимум, разумеется, только для данного времени суток, потому как общеизвестно, что по утрам пьют исключительно аристократы и дегенераты, как говаривал незабвенный Лелик из «Бриллиантовой руки».
Я предпочла обойтись стаканом сока и порцией мороженого с фисташками. Есть пока что не хотелось.
В тот момент, когда Родион уже допивал свой коктейль, на его плечо легла тяжелая рука, и грузный здоровяк приземлился на стул рядом с ним.
Я взглянула с интересом.
– Чем обязан? – любезно спросил босс.
Тот посмотрел на него сначала справа, потом слева и с сомнением проговорил:
– Послушай, братан… конечно, я тебе, типа, мешаю… но откуда мне может быть знакомо твое лицо? Ты, случаем, не самарский?
– Нет, – с ходу ответил Родион.
– Тогда, по ходу, мы с тобой пересекались в Москве… базарили на разборке с Бампером. Ведь ты Славик?
– Ничего подобного.
– Я вспомнил, Алик, где я его видел. – Второй здоровяк, чуть поменьше калибром, плюхнулся на второй стул у нашего столика.
– Где?
– В Питере, в «Астории». Его Димон зовут. Он тогда приезжал с Круглоголовым рулить насчет там… А эта девуня с ним – она, типа, адвокатша из конторы. Юридич-чское… обес-печенне! Тебя же Аня зовут, подруга. Ну?
Глоток холодного сока помешал мне вовремя ответить. Впрочем, ребята и не стали ожидать, пока я сподоблюсь на ответную реакцию.
– Точно! – завопил монументальный Алик радостно. – Димон, как же это я тебя мог забыть-то? Ну что, как у тебя дела? Тачку себе прикупил новую?.. Тебе же тогда шлепнули «мерс» из гранатомета.
– А как Седой, Симонов и Натаха? – с ходу влез более мелкокалиберный. – Анюта, они же, в натуре, с тобой терлись, ты еще им ксивы через своих подмахивала. Чуть не спеклась через подсадных, из «козлятника».
Я отпила еще глоток. Теперь уже почему-то из бокала босса, где имелся алкоголь. Откровенно говоря, начало разговора меня позабавило. Родион Потапыч открыл было рот, чтобы отшить пришельцев. Не успел.
– А я собрался, понимаешь, прокатиться, – не дожидаясь ответа Родиона, подхватил Алик, – купил билеты на себя и на бабу… а эта Клава за день до того, как нам на самолет до Новороссийска, она, значит, шла из ресторана до тачки и по пьяни навернулась в люк… этот, как его…
– Калинизационный, в натуре, – наморщив лоб, компетентно подсказал второй.
– Во-во! Там идти-то было всего влегкую-то… метров пять или шесть… корррова! – смачно закончил Алик.
– Ну и что? – спросил Шульгин-«Димон», которого весь этот импровизированный концерт по заявкам уже начал забавлять, как и меня.
– Как это что? – прогрохотал тот. – Вот теперь вместо этой шалавы пришлось взять с собой Японца. А эта дура валяется в больнице… ногу сломала, е-мое. А мне тут паси Японца, в натуре.
Я посмотрела на второго гоблина, которого Алик назвал Японцем, и не обнаружила в его внешности ничего такого, что наталкивало хотя бы на косвенную принадлежность или даже отдаленное отношение к обитателям Страны восходящего солнца. Коктейль приятным теплом растекался по телу, с размеренной приятной ленцой бродил в голове, весьма располагая к общению, и я спросила:
– А почему Японец?
– Так он, дятел, прилип, как банный лист к заднице… возьми да возьми, – пожаловался Алик, – грит, типа, без проблем, что прокружили с телками, мы их тут и на кораблике ангажируем… типа, снимем, – расшифровал он непонятный широким массам термин. В число означенных масс, если судить по недоуменно скривившейся физиономии, входил и Японец. Оставалось только гадать, откуда сам Алик почерпнул представление о том, как нужно правильно произносить и в каких случаях вообще уместно употреблять такое мудреное слово.
– Да я не о том, – покачала головой я, – я насчет прозвища… откуда такое имя – Японец?
– А… – открыл было рот тот, но Алик предупредил его слова скоропалительной и высокоинформативной тирадой:
– А это я тебе легко, типа, втолкую. Ты, Анюта, у нас подкованная, так что быстро просечешь. Он когда еще шелупенью был… типа, в детстве… он книжку прочитал. Как она называется там, Японец?
– «Республика ШКИД», – угрюмо ответил тот.
– Во-во… и, типа, там был такой брателло, которого тоже звали Японец, и он в нулищу смахивал на нашего, значит. А наш Японец про книжного какой-то бутор гнал… ну, еще в детстве, и его и окрестили. Понятно, стало быть?
Я кивнула, Родион Потапович так и вовсе сидел, расслабленно улыбаясь.
– А ты с кем плывешь? – продолжал Алик. – Один, или с братвой, или, может, типа, с «волынкой»? С Анютой вместе или встретились уже тут?
– Тут, – коротко ответил Родион, глядя на входящую в зал ресторана Валентину в элегантном, хотя и очень просто сшитом и довольно коротком платье. – А плыву я вот с кем.
Валентина окинула зал несколько напряженным взглядом, заметила нас в компании двух колоритных братков и, мгновение поколебавшись, направилась к нашему столику.
Взгляды двух новых «старых знакомых», подкативших к нам в ресторане, скрестились на ней, потом Японец смачно прищелкнул языком, а Алик издал неопределенный звук, по эмоциональной насыщенности и тембру напоминающий гортанное «гы-гы» в исполнении самого сексуально озабоченного гиббона зоопарка.
– Молодца, Димон, – сказал Алик, – хоть и лохматый, а молодец. Плыл с одной, теперь будешь с двумя, если мы кому из них очень не приглянемся, а? – И он чрезвычайно хитро подмигнул мне.
– В самом деле, – глубокомысленно присовокупил Японец, с видом глубоко озабоченным поскребывая в канонически обритом затылке.
Босс свирепо усмехнулся.
– Не покатит, мужики, – медленно выговорил он, приложившись к широкому лицу сначала одного, а потом другого амбала далеким от восторга взглядом.
– Шучу, шучу, – поспешил вставить Алик. – Чтоб мы у своего же… Извини, коли че не так. У Японца с чувством юмора плохо, это он забурил всю тему.
Японец выбулькнул нечто, означающее полное согласие со словами своего кореша.
Подошла Валентина. В новом платье и с легким, но весьма умелым макияжем она выглядела года на двадцать два.
– Валя, это мои знакомые ребята Алик и Японец, – непринужденно представил парочку Родион Потапович, а потом повернулся к первому и сказал: – Господа, еще увидимся… например, сегодня вечером в казино. Если хотите, конечно.
– А-а-а, типа, можем рвать ласты, – ухмыльнулся Алик и махнул рукой Японцу: дескать, подымайся и не мешай человеку рулить с его дамами. – Ну че, тогда до вечера, Димон.
Парочка встала и направилась к своему столику завершать так успешно начатую трапезу. Валентина же недоуменно посмотрела им вслед, потом на меня и, переведя финальный вопрошающий взгляд на своего мужа, проговорила:
– Кто это?
– Да так… старые знакомые. По крайней мере они сами так думают, – отмахнулся босс.
– То есть как это… сами так думают? И почему они называют тебя Димоном?
– А Марию они, между прочим, называют Анютой. Если им так удобнее, пусть называют. Хорошие ребята, между прочим, – улыбнулся Родион Потапович, с явной иронией глядя на напряженное лицо Валентины с тревожно и недоверчиво сузившимися темными глазами.
Я поспешила добавить:
– Валя, они нас перепутали. Но вообще забавные, как эти… в зоопарке, приматы.
– Я надеюсь, что эти новые «старые знакомые» не причинят вам тех беспокойств, какие вы оба, великие детективы, с такой охотой наживаете на свою шею, – тихо сказала Валентина. – И если ты помнишь, Родик, что мы поехали отдохнуть, то я не хочу, чтобы ты затевал тут шерлокхолмсовские штучки… ты понял, что я имею в виду, правда?
– Ты мне не доверяешь, что ли?
– Все-таки все мужчины, даже самые умные и рассудительные, непроходимые глупцы, – улыбнувшись, проговорила она с внезапно просветлевшим лицом. – Ладно, пора обедать, Димон и Анюта.
Глава 4
Морской лайнер «Александр Скрябин» был великолепным круизным судном самого высокого класса. Белоснежный многопалубный гигант нес в своих недрах целое курортное поселение со всеми атрибутами индустрии развлечений – рестораном, двумя барами, казино, варьете, дискотекой, двумя тренажерными залами, бассейном, саунами и даже теннисным кортом. Все оборудовано по европейским стандартам и фактически безукоризненно даже на самый придирчивый взгляд. Разумеется, пользование упомянутыми евростандартами стоило не так дешево, и потому на лайнере собиралась преимущественно весьма состоятельная публика, для которой доллары, заплаченные за этот средиземноморский круиз, никогда не были последними.
О нас можно было сказать то же самое. Мы с Родионом провели достаточно удачный сезон, раскрыли несколько весьма крупных дел, самым прибыльным из которых следовало признать дело банкира Маминова, в семье и на работе которого происходили странные вещи. Наш гонорар за одно это дело мог спокойно обеспечить подобный круиз. А то и подороже. Я не хвастаюсь, нет. Деньги были честно отработаны, и именно в деле Маминова нас чуть не угрохали, так что вместо путешествия гонорар мог быть потрачен на ритуальные услуги.
Но, насколько я знала, Родион Потапович взял с собой довольно приличную сумму. Я тоже не сидела на мели, так что отдых обещал быть полноценным, если, конечно, не помешает это злополучное поручение генерала Азарха.
Я всегда знала, что мой босс не чужд азарта. Он всячески гасил в себе это чувство, справедливо полагая, что оно противоречит всякой логике и здравому смыслу, что и определяет, по сути, профессию детектива. Он практически не играл ни в какие игры, за исключением разве что нардов. Два раза я видела его играющим в бильярд, и, кажется, в этой игре Родион Потапович кое-что понимал. По крайней мере дилетант вроде меня не может даже нормально приложиться кием к шару, не говоря уже о том, чтобы загнать этот шар в лузу. Когда же босс садился играть в карты, а это было чрезвычайно редко и по настроению, тут легко можно было определить, что он – человек азартный и увлекающийся: ноздри его трепетали, карты он брал с таким видом, словно это были не мертвые куски картона или пластика, а живые разноцветные бабочки. Что характерно, играл он одинаково, вне зависимости от того, на что играл. С одинаковым выражением лица он перекидывался в «дурачка», скажем, с одним из наших внештатников-старичков и играл в бридж с уголовным авторитетом Мамаем на собственную жизнь. Был такой случай. Понятно, что босс ту игру выиграл, иначе не сидеть бы ему на борту красавца теплохода «Александр Скрябин».
Я стояла у борта и обозревала превосходный вид. Босс подошел ко мне и произнес:
– Мария… а где Валя?
– Мы с ней ходили в солярий, – сказала я. – Наверно, она там задержалась. Когда она дома с Тапиком, у нее же нет времени на все эти лакомые женские процедуры: солярий, косметические маски, визаж… ну, вы понимаете.
– А это долго?
– Что – долго? – не поняла я.
– Долго она там еще будет?
– Я думаю, что определенное время это займет. Час-полтора. А что? – лукаво прищурилась я. – Вы решили, пользуясь отсутствием жены, оказать наконец мне знаки внимания?
Родион Потапович пребывал в раздумье. Кажется, он в самом деле думал, оказывать ему знаки внимания или же нет.
– Вот что, Мария, – наконец подал он голос, – погода, верно, прекрасная?
– А вы сами не видите?
– Времени уже прилично?
– Десять вечера. А что вы спрашиваете, Родион Потапыч, у вас вот у самого на руке часы.
Он наклонился к моему уху с таким видом, словно хотел сказать мне что-то особо игривое:
– Мария, как ты смотришь на то, чтобы пойти в казино?
– Тут, на корабле?
– Ну, – раздраженно бросил он, – если ты собираешься плыть до ближайшего города, то сильно ошибаешься, что я составлю тебе компанию. Конечно же тут, на корабле!
– Инструкции генерала Азарха? – с преувеличенно таинственным видом протянула я, прищурив один глаз. Настроение было прекрасным, не хотелось думать ни о каких генералах и адмиралах, а уж тем более, упаси боже, о таинственных расхитителях капиталистической собственности, умыкнувших с НИИ-42 проект «Не верю».
Родион махнул рукой:
– Давай не об этом, а! Образно говоря… в общем, я сам буду помнить об этом генерале, черт бы его подрал! А ты не напоминай. Договорились?
– Ну да, – засмеялась я.
Родион окинул меня быстрым взглядом. Я была в коротеньких обтягивающих шортиках и коротенькой же пляжной маечке, что совершенно соответствовало установившейся погоде. Босс хитро улыбнулся и сказал:
– Как бы в нашу дружную компанию не вклеился кто-то четвертый.
– Вы имеете в виду грозного преступника? – шутливо сказала я.
– Нет, я имею в виду отдыхающего балбеса, который захочет с тобой познакомиться, в чем, собственно, нет ничего удивительного… выглядишь ты просто здорово.
Я показательно скромно потупилась: босс вообще был скуп на комплименты, а если и делал их, то они были такими же нескладными, как он сам.
– Но в таком виде тебя все равно не пустят в казино, – подытожил он, – так что иди переодевайся. Надень какое-нибудь платье, ну, или там…
– Вы знаете, Родион Потапыч, на это ваши полномочия начальника не распространяются, – улыбнулась я. – Я сама лучше разберусь, что мне надеть. А в казино я пойду. Только вы не увлекайтесь.
– С чего ты решила, что я…
– А у вас глаза горят.
Он приложил палец к губам:
– Вот только о горящих глазах – никому. Особенно Валентине. Ясно?
