скачать книгу бесплатно
– Здорово. – кивнула я, принимая чашку с горячим напитком. – Я бы тоже хотела выбирать сны по настроению.
– Не советую. – покачал головой Дан. – Это не так уж и здорово.
– Но почему?
Хронос снова пустился в объяснения.
Сон, по сути своей, является иллюзией. Нет, иногда он способен стать сигналом о том, что что-то не так у человека. Проблемы, дурные мысли становятся кошмарами. А иногда во сне приходит решение, над которым человек долго бился… Но телепат может сам выбирать себе сны, и тут заключается главная опасность.
Конечно, в здравом уме никто не станет отдавать предпочтение кошмарам. Поэтому сны, по большей части, снятся приятные. Мужчина упомянул, что поначалу в своих снах он вызывал счастливое прошлое на родной планете. Засыпая во вневременности, он как будто переносился к себе домой, играл с сыном, общался с родными, подолгу гулял по родному городу… Но у этих счастливых и радостных снов был и недостаток: рано или поздно приходилось просыпаться.
– Иногда жутко хотелось остаться в собственном сне. Не возвращаться в реальность, где всё иначе. Вспомни: наверняка у тебя бывали такие сны, после которых ты чувствовала некоторое разочарование. Возвращаясь в реальный мир сожалела о том, что тут всё не так. И даже жалела о том, что приснился счастливый сон.
Я кивнула – бывало и такое.
– Вот и у меня бывало. – грустно улыбнулся Дан. – Постепенно я понял, что не стоит жить прошлым. И потому сны программировал иные. Без участия тех, кто остался в другой жизни. Что-нибудь тихое и спокойное. Природное. Или же созвездия, среди которых потом и гулял, разглядывая их, изучая. Иногда заходил в гости в сновидения к разным людям, болтал с ними. Они думали, что это просто сон и не придавали моему появлению большого значения. А иногда я просто перемещался мысленно в свою лабораторию и работал.
Я покачала головой. Всё-таки Хронос неисправим.
– Да, я трудоголик, и горжусь этим! – согласился мужчина.
Я осмотрелась по сторонам. Солнце уже наполовину показалось из-за горизонта, посылая тёплые лучи. День в этом сне обещал быть жарким. Практически идеальное место. Очень спокойное, но такое красивое! И красок-то всего ничего: белый песок, светлое дерево веранды и дома, сияющее золотом лучи и самые синие в мире небо и море. Если бы не солнце, позолотившее воду, я бы не смогла угадать, где заканчивается одно и начинается другое.
– Здесь так хорошо. Тепло, солнечно, ясно. Тебе подходит. – кивнула я. – Почему же во вневременности вечно пасмурно? Только ли из-за того, что энергии тратится меньше в таком режиме?
– Не только. Спасибо – приятно, что ты думаешь о тепле и солнце в контексте со мной. Но на самом деле, Саша, я совершенно иной. Уже давно не солнечный мальчик. И даже не знаю, был ли им.
– Был. Я тебя, конечно, тогда не знала… Но уверена, что был. У тебя улыбка солнечная и добрая.
– И очень очаровательная! – не преминул подчеркнуть Хронос, улыбаясь. – Но это было очень давно. Теперь же я просто уставший человек. Пасмурный и дождливый.
– Но и в твоём вневременном лесу иногда появляется солнце.
– И сам я порой нахожу силы ещё пожить. Спасибо тебе, девочка. В последнее время искра жизни теплится во мне только благодаря вам: тебе, и всей нашей семье.
– Рады стараться. Ещё бы так постараться, чтобы тебе уходить не пришлось…
– Нет. Надо. Я устал. Тут же дело не только в закончившейся энергии. Я устал от воспоминаний, снов и мыслей. Я покоя хочу.
– Понятно. – кивнула я. – Ты его заслужил.
– Я надеюсь на это…
Помолчав, я снова огляделась.
– Интересно, а это место есть в реальности?
– Было. Мы сидим на веранде моего дома из прошлой жизни.
– Ты же сказал, что не возвращаешься в прошлое во сне.
– Я не возвращаюсь к людям прошлого. Сейчас я здесь с тобой. От дома же остался только внешний вид. Его самого давно нет, и я даже не представляю его внутри. Ты можешь постараться зайти внутрь, но там ничего нет.
– Но есть что-то прежнее?
– Небо и солнце. Они всегда остаются неизменными. Как вечность.
– А море?
– Море течёт и изменяется. Как наша жизнь. Просто оно более бесконечно.
Глава восьмая. Лабиринт времени
Держа нож у горла незнакомца, я наконец-то смог рассмотреть его. Седые длинные волосы, стального цвета глаза, абсолютно ничего не выражавшие. Брови и нос навевают ассоциацию с птицей – орлиные. Тонкие губы внезапно разошлись в улыбке и мужчина расхохотался. Интересно! Веселье его преобразило. У глаз появились добрые морщинки, выражение их сменилось. Сейчас передо мной сидел приятный в целом человек, от которого, кажется, просто невозможно ожидать чего-то плохого. В то же время, обладая достаточно развитым воображением, я могу представить его и нахмуренного, разозлённого… С таким не хотелось бы встретиться в тёмном переулке.
Любопытно было бы узнать о причине его смеха. Я ножом, вроде бы, его ещё пока что не щекотал. И вся ситуация кажется мне слегка подозрительной. Этот человек пригласил меня пройти в комнату, которая непонятно как появилась в Лабиринте. На пороге я испытал ни с чем несравнимые ощущения, о которых даже вспоминать больно. Скорее всего, потерял сознание, ибо совершенно не помню, как оказался в кресле. И… Куда делась моя Ли?
– Где Лилия? – поинтересовался я. – И прекрати смеяться. Мне бы на твоём месте смешно не было.
– Я, конечно, не слишком осведомлён о твоём чувстве юмора. – чуть растягивая гласные, произнёс незнакомец. – Однако сдаётся мне, при мысли о том, что кто-то собрался прирезать призрака, рассмеялся бы и ты, дорогой мой Парис.
– Ты знаешь моё имя – прекрасно. – кивнул я. – Это избавит меня от необходимости представляться. Хотелось бы также узнать, как к тебе обращаться. А ещё получить ответ на свой вопрос.
Его слова по поводу призрака я просто пропустил мимо ушей. Какой он, к мацтиконам призрак, если вполне осязаем и жив… Я даже видел, как бьётся на шее вена, которую я с удовольствием перережу, если с Ли что-то не так.
– Твоя жена на некоторое время оставила нас. Мне нужно поболтать с тобой и надеюсь, ты не откажешь мне в этом… Можешь называть меня проводником Лабиринта, ибо имя всё равно скажет тебе ненамного больше.
– Я продолжу настаивать. Не люблю, когда не отвечают на мои вопросы.
– А я не люблю, когда не внемлют моим просьбам. – нахмурился незнакомец. Предположения мои подтвердились. – Впрочем, я готов назвать своё имя – здесь нет никакого секрета. Валентин.
– Не скажу, что знакомство это для меня приятно…
– Может, ситуация изменится, если ты наконец-то уберёшь этот нож? Всё равно сделать им ты ничего не сможешь.
– Я похож на идиота?
– Ты им и являешься.
Сказав это, Валентин схватил нож за лезвие и дёрнул его на себя. Рукоять я держал крепко, поэтому ладонь он наверняка поранил. Но нет – мужчина продемонстрировал мне абсолютно целую и невредимую руку. Увидев это, я прозевал момент, когда его кулак прилетел мне в челюсть. Тут уже я кубарем скатился на пол, а проводник встал, и глянул на меня.
– Запомни раз и навсегда: я не люблю подобных фокусов. Тебя прощает лишь то, что ты со мной не знаком, и в принципе не знаешь, кто я и на что способен. Только это. Но в будущем, надеюсь, сегодняшний урок ты учтёшь и более не будешь вести себя по идиотски.
Я хмыкнул, и заправил нож за пояс. С характером мой новый знакомый. Что же, посмотрим, в каком направлении события будут развиваться дальше.
– Надеюсь, я смог показать тебе, что являюсь призраком, и потому оружие мне не страшно? – поинтересовался Валентин, отходя к столу.
Комната, насколько я успел заметить, больше напоминала кабинет. Два кресла, небольшой диван, стол с бумагами…
– Тем не менее, для призрака ты достаточно плотен. – кивнул я, потирая челюсть.
– Преимущества моего положения… И, в некотором роде, особенность границы Лабиринта и Времени. Чай будешь?
– Если не отравлен, не откажусь.
У мацтиконов приходится глотать синтетические капсулы. Голод они забивают, но вот вкусом не обладают… А я успел соскучиться по обычной пище, и обычным напиткам.
– Я призрак, а значит я мёртв. К чему мне убивать ещё и тебя?
– Моральное удовлетворение. Или же тебе захотелось найти себе компанию.
Валентин повернулся и смерил меня изучающим взглядом. Потом покачал головой и отвернулся к столу.
– Нет, тебя я в компаньоны не хочу.
– Взаимно.
На самом деле, мне было всё равно: есть яд или нет в кружке с чаем, которую подал мне мужчина. Тому, кто уже не цепляется за жизнь, не слишком страшно её терять.
– И не слишком легко это сделать… – сказал проводник.
– Что?
Чай на вкус оказался великолепен. Или просто я слишком давно не пил ничего настоящего.
– Те, кто не держатся за свою жизнь, рискуют чаще остальных. Но, ища встречу с собственной гибелью, они почему-то её постоянно обходят.
– Есть такое. Ты философ?
– Кем я только не был… Но речь сейчас не обо мне.
– Обо мне, я так полагаю?
– Да. Мне хотелось бы услышать твою историю из твоих же уст. И решить, что с тобой делать.
– Что со мной делать, решу я сам. Во всяком случае, у меня есть дело, которое мне нужно закончить. А в отношении тебя имеются вопросы. И ответы на них я хочу получить.
– Вопросы касательно Лабиринта?
– Именно.
– Задавай. – кивнул Валентин.
– Во-первых, почему Лабиринт? Я не заметил, чтобы эта пустота отвечала привычным понятиям о лабиринтах.
– Гедеон тебе ничего не объяснил?
– Кто?
– Полувменяемый старик, с которым тебе устроили свидание скелетообразные.
– Так его зовут… Нет. Он сказал лишь, что это место позволяет нам увидеть тех, кто дорог, в виде призраков. Ещё здесь не идёт время и находиться без защиты опасно. И что тут можно создать практически любую реальность, обладая для этого достаточными навыками. У меня подобных навыков нет, поэтому я не пытался.
– Забавно. – усмехнулся Валентин. – Похоже, старик сам не знает, что он сотворил. Хотя он и не исследовал Лабиринт так, как изучил его я в своё время.
– Поделишься?
– Слушай.
Лабиринт времени больше всего напоминает психологическую аномалию. Меньше всего он похож на привычный лабиринт – здесь нет стен, вход и выход находятся в одном месте, да и дорога лишь одна. Но осилит её далеко не каждый. Лабиринт вызывает наше прошлое, вытаскивает самое потаённое и тяжёлое, являет нам то, что мы хотели бы забыть или вернуть… Но вернуть нельзя, ведь Лабиринт только показывает прошлое, не давая возможности его изменить.
Здесь мы встречаемся со своими страхами и тем, за что нам стыдно. Тут к нам приходят те, кого мы когда-то обидели или потеряли. Они молчаливой тенью следуют за нами. Они беззвучны, но их молчание тяжелее упрёков. Они, может быть, проделки нашей совести, а может, просто наша память. И от них не скрыться, не убежать.
Для того, чтобы путешествовать по Лабиринту, необязательно идти. Достаточно стоять на одном месте. Призраки прошлого приходят сами, окружают. Стоит лишь попасть на территорию Лабиринта – они тут как тут. С ними невозможно перекинуться парой слов. Точнее, можно говорить что угодно, но они не ответят. Они будто не замечают того, кого мучают. И это невыносимо. Призрачные жители Лабиринта могут являться поодиночке, или же с другими такими же призраками. Не замечая того, чья память их вызвала, они будут общаться с подобными себе, совершать те поступки, что остались в воспоминаниях гостя Лабиринта. Остаётся только смотреть на это, и заново переживать то, что уже случалось.
– Не понимаю. – потряс я головой. – Ты знаешь историю Ли?
– Да. – кивнул Валентин.
– Тогда я не спас её. Не смог… Но, к счастью, этот ужасный момент не воплотился в стенах Лабиринта. Почему?
– Потому что в глубине души ты знаешь, что не виноват.
– Я виноват!
– Значит, она постаралась, чтобы этот эпизод не повторился в стенах Лабиринта.
– Как? Ты же сказал…
– Лилия необычный призрак. Но об этом позже! – проводник заметил, что я хочу возразить и повысил голос. – Сначала я закончу рассказ об этом месте. Потом ты поведаешь мне свою историю.
– А ты ответишь на мои вопросы. У нас достаточно времени?
– Да. Твоя гостья ещё не прибыла. А после того, как иссякнут вопросы и любопытство, вернёмся к Ли.
Разумеется, я хотел бы вернуться к Ли уже сейчас, но что-то подсказывало мне, что мой собеседник редко меняет свои решения. Поэтому я только кивнул и решил слушать его дальше.
Сложно пройти Лабиринт. Очень сложно. Для этого нужно обладать некоторой долей смирения. Приходится видеть и слышать то, что творят вокруг призраки и стараться принять это. Принять то, что было. Здесь невозможно убежать от прошлого, здесь с ним можно только смириться. И раскаяться – это поможет пройти Лабиринт.
– А как же предательство Атлантиды? – вновь не вытерпел я. – Почему я не вижу атлантов, почему снова не повторяется то, что произошло когда-то?
– Потому что это тебя убьёт. – спокойно ответил Валентин. – Ты пошёл на это по своим личным мотивам, которые не оправдались. И так прокручиваешь случившееся в голове… Сожалеешь. Некоторые воспоминания лучше не допускать в Лабиринт, и я закрыл для тебя те дороги, которые могли их вызвать.
– И почему ты такой ко мне добрый?
– Не из личной симпатии. – усмехнулся собеседник. – За всё благодари свою жену.
– Она просила за меня? Но она же не разговаривает с людьми! Или я чего-то не знаю?
