Край, где поселились люди

– Ну да, правильно все говоришь, я что-то и не обратил внимания на это… – Геннадий Петрович тоже нахмурился.

– Ладно, пойдемте работать. – Миша поднялся. – Я так понимаю, по дому как прежде не получится бегать, будем вместе держаться?

– Да, да, давайте!.. Вместе, вместе! – загалдели вокруг женские голоса.

– Ой, и правда, страшно теперь… – прошептала Таня.

– Так, давайте Таня и тетя Маша здесь на хозяйстве, Лиля и Данил в помощь, и вещи раскладываете у Тамары в хате. А остальные группой соседей грабить. Если что, кричим. Там четверо, и тут четверо. Мы на третьем этаже работаем, недалеко, вы на пятом тут, короче, рядом все, под присмотром друг у друга.

– Сережа, надо люк на крышу закрыть и замок повесить, чтобы женщины не боялись, – Геннадий Петрович махнул головой в сторону подъезда.

– Ага, – кивнула Татьяна.

– Ой, а как же теперь в туалет ходить… страшно…

– На ведро ходить, вон у Тамары, и в окно выливать! – нервно произнес Миша. – Хватит тут за чистотой смотреть, не до этого! Потом разберемся.

– А мусор куда же… – поинтересовалась Татьяна

– Как обычно, в пакеты и на площадку, а мы потом в подвал отнесем, – ответил Миша.

– В подвал?.. Может, не надо туда ходить теперь! Ну его! Давайте мусор тоже из окна выкидывать? В пакет и завязать крепко, чтоб не разлетался.

Миша засмеялся.

– Все, сдулись? Сразу надоело за порядком следить? А то гляди: мусор мы не разбрасываем, срать в одно ведерко ходим, отходы утилизируем… Страшно теперь?

– Естественно! А тебе, можно подумать, не страшно! – возмутилась Мария Савельевна.

– Да я даже не отрицаю, не по себе чего-то мне, – Миша покосился на письмо, лежащее на столе. – Тут и так не курорт был, а теперь еще и это. Пи**ец! Куда я попал и где мои вещи…

– Домой ты попал, и вещи твои тут. Все, давайте делом займемся… Воды принесите чистой. – Мария Савельевна пошагала на кухню.

– Ну что, мы справились вроде? Никто не боялся тут, как вы? – поинтересовался громко и бодро Миша у суетящихся женщин и Данила на пятом этаже.

– Да так… – Таня поглядывала на Геннадия Петровича. – Еду приготовили! Суп. Вкусный получился.

– У вас всегда вкусно, – Геннадий Петрович с теплотой и нежностью посмотрел на Татьяну.

– А вы там как?

– Да что нашли к Серому занесли, вещи там, барахло разное, нужное. Водички добыли: там у Алки две пятишки стояли, да две упаковки с лимонадом, в кучу поставили, чтоб не искать потом, – вместо Геннадия Петровича отчитался Миша.

– Может, теперь на ключ надо квартиры закрывать…

– Так, давайте, господа, без паники, какие ключи? Мы уже три этажа квартир раскурочили, откуда у нас ключи от соседских дверей?

– А-а, это точно… Я не подумала… А нашу… Марии Савельевны?..

– И тут без паники, разберемся. Будем по двое ходить. Давайте кушать, устали. Покушаем, отдохнем, и снова за работу, пока еще не стемнело.

– Да, надо запасаться, чем можем, на третьем тоже холодильники потекли, почти все пропало, погнило уже, все почти выбросить пришлось…

– Давайте за стол! Таня такой суп вкусный приготовила! – Мария Савельевна суетилась вокруг соседей. – Воду нашли – уже хорошо, у кого, ты говоришь?..

– У Алки, соседки моей!

– А кто ж ей бутыли пятилитровые натаскал да лимонада столько? Уж не тот, который на синей машине приезжает?.. – прищурившись из-под очков, поинтересовалась Мария Савельевна.

– Какая нам разница, нашли, главное. Давайте ваш суп, – Миша по-хозяйски расселся и схватил ложку. – Нормально запасы пополнили, еды много у соседей, хотели оставить, но подумали сюда надо перетащить все, на этаж, чтоб далеко не ходить.

Все понимали, что подразумевается под фразой «далеко не ходить». В рядах соседей прослеживались и паника, и страх, и непонимание ситуации со странным письмом. Не хотелось нагонять ужас друг на друга, но странные фотографии не выходили ни у кого из головы. Это был первый день, когда соседи не разбредались кто куда, а держались дружненько, не покидая друг друга из поля зрения. Действительно нашли еще продуктов, воды, несколько пачек сока, сигарет, с десяток бутылок спиртного, много теплых вещей, батареек и прочих полезных штуковин и инструментов.

– Еще свечей нашли, вроде бы и фонариками сейчас все пользуются, а все равно запасаются.

– Да может быть, старые запасы, чего со свечами сделается… так и лежат… – Соседи обсуждали за обедом свои находки.

Влада подошла к Татьяне, суетящейся на кухне.

– Спасибо, ты и действительно отменно готовишь.

– Так я же повар, Лада, как же я могу плохо готовить! Не имею права, можно сказать!

– Очень вкусно.

– Лада, а вы там внизу ничего подозрительного не видели?..

– Нет, все как обычно. Только мужики постоянно спорили и ругались, но дело делали, еще три квартиры вскрыли, сегодня очень слаженно поработали.

– А Гена?.. Геннадий Петрович? Тоже не в настроении?

– Да все, – Влада пожала плечами. – Сегодня как никогда все нервные.

– Да все устали уже… Когда уже растает все?! Будь оно неладно! Как в тюрьме здесь!.. Я и к сестре уже не успеваю! Пока здесь застряла, отпуск уже к концу подходит. Еще и письмо это… Что за такие чудеса, что за письмо?! Хожу только о нем и думаю! Зачем туда эти фотографии положили? Может, это… Ладно, не хочу на наших наговаривать – плохо это! Но знаешь, уже всякие мысли лезут в голову, с ума тут сойдешь… Сколько у меня еще отпуска осталось?.. А какое число сегодня?

– Да шестое вроде…

– А я считала – пятое… Ничего уже не соображу, надо у Гены спросить. Уже домой ехать надо, а я здесь торчу… – охнула Таня в очередной раз. – Чего еще можно приготовить? А… я же уже придумала! …Продукты померзли, жалко… Если бы раньше пособирали по соседям, спасли бы, замотали бы… Картошка вся померзла…

– Да кто же знал, Тань. Мы не собирались здесь столько торчать! Чего б мы по соседям полезли? Это когда припекло уже, так двери выламываем теперь. И то сколько решались…

– Ой-ой-ой, что ж это такое приключилось с нами… Я вот руку порезала, ну надо же, к ножам все не привыкну…

– Сильно?.. – Влада глянула на ладонь соседки.

– Так, чуток. Да что я?.. Вон у Сергея руки потрескались, постоянно в крови. У Мишки спина болит. Гена не говорит, но я же вижу, что беспокоит его что-то сильно, нет-нет да весь скрючится… Мужики молодцы у нас, хоть и гавкаются, и слов не подбирают, но хорошие они, повезло нам с ними. Такие работяги. Мишка вон, с вечера бухой, а утром как огурчик, ну он всегда такой был активный, – Таня улыбнулась. – В школе еще чудил постоянно. Учился очень хорошо, умный он парень-то, а поведение – «два»! …И когда же это закончится… Савельевна вон еле ползает уже, она лекарства принимает, а они закончилось уже, ноги, говорит, болят… А ты как? Вчера температура же была?.. – вспомнила Таня.

– Нормально уже. Я нормально. Руку тоже вывихнула, болит. Да гвоздем расцарапала… Но это мелочи, потерплю.

– Да хоть бы не заболел никто! Ну его к лешему! Тогда с Данилом… Так тогда перепугались, кровь с носа хлещет… Ну вот что делать тогда! Вот как быть?

Влада услышала, что ее громко позвал Сергей, и одновременно рядом слегка вскрикнула Таня.

– Ой, что это?..

– Что такое? – Влада увидела, что Таня смотрит куда-то вдаль, она повернулась и тоже сразу ахнула.

За стеклом открывалось странное зрелище: чуть потемнел воздух, а сверху выглядывало огромное солнце: только освещало оно особенным цветом, не таким, как всегда. Вместо желтого цвета из-за туч пробивался нежный розовый свет, настолько необычный, что казалось, будто они сразу попали в сказку. Ледяная долина вокруг сразу засияла необычными красками, серый цвет будто испарился, а поверхность заиграла совсем другим оттенком – бледно-розовым с черными прожилками. Неровности на льду выглядели чудными трещинками и отражались словно паутинка. Женщины на некоторое время просто замерли, рассматривая необычный вид из окна.

– Влада! Ты где? – громко раздался голос Сергея за спиной. – А, вы уже увидели… Вот это зрелище! Надо Мишу позвать, он курить пошел…

– Вот это да… как в сказке…

Нежный розовый свет вокруг вдруг изменил оттенок и моментально все вокруг заиграло сразу другой краской – более яркой, почти багровой, потом цвет снова изменился на ярко-оранжевый, и долина изо льда просто засияла, как в фантастическом кино.

– Ой… – прошептала Татьяна. – А Гена там где?.. Гена! Вы тоже смотрите?

– Да!.. А вы там?..

– Да, мы тут с Ладкой глядим! Иди к нам!

– Иду-иду… – Геннадий Петрович подошел ближе и стал у женщин за спинами. – Ну это же надо… Такого никогда не видел! Это лед так отражает?..

Щелкнула замком входная дверь.

– Что тут у вас случилось… – Миша зашел в квартиру, и через несколько секунд раздался его громкий и восхищенный голос: – Мать моя женщина!..

– У вас там хорошо видно?

– У нас да, а у вас? – на кухню забежала Лиля. – Ой, у вас лучше видно! Данил! Иди сюда! Здесь лучше видно!.. Идите все сюда! Тетя Маша!..

– Да иду я… Там законопатили постройкой… Ого, тут как красиво все!..

Природа продолжала играть красками: вокруг сверкало ярко-бордовым цветом, потом, прямо на глазах, из-за туч словно выглянуло синяя огромная туча – в секунды долина потемнела и отражалась уже ярко-голубым цветом. Компания соседей замерла и, не дыша, глядела в окно, вокруг то и дело слышались восхищенные возгласы.

– Я такого никогда не видела!.. – прошептала Мария Савельевна. – Сколько лет живу… Может, растает вокруг…

Картина необычайной красоты, развернувшаяся за окном, вызвала у компании соседей самые разные чувства: восторг, удивление, изумление, растерянность и смятение. Калейдоскоп красок продолжал изменяться, и присутствующие восемь человек в большой кухне Марии Савельевна наблюдали, вглядывались, ахали и охали, а потом даже перестали комментировать увиденное. Только сама хозяйка иногда так вздыхала, будто забывала дышать, а потом резко вспоминала о нехватке воздуха и делала глубокий вдох.

Ледяная поляна переливалась красками, искрилась, вдоль и поперек расчерченная разными ломаными линиями от неровностей поверхности – эта была даже не погода за окном – походило на вымышленную иллюзию, придуманную воспаленным мозгом.

Воздух поиграл оттенками и цветами, а потом сразу же воцарилось некое однообразие: краски исчезли, вокруг потемнело, а на самом горизонте показалась огромная туча: сначала более ровная, потом она поменяла свои контуры и превратилась в зловещую воронку.

– Это смерч… – прошептала Влада, с ужасом глядя в окно. – Я видела такое в кино…

Воронка на глазах сразу изменила форму, обрела более четкие контуры и расплылась в некое овальное пятно, а потом вдруг сразу испарилась, вместо нее виднелось теперь просто серо-голубое пространство, походившее на волшебный сумрак.

– Может, нас не снесет… – жалобно протянула Лиля. – Даня… Ты тут?

– Здесь я.

Соседи просто молчали, продолжая глядеть в окно. Геннадий Петрович хотел было произнести что-то о чудесах погоды и, вспомнив одно из природных явлений, попытался воспроизвести в памяти и его название, чтобы успокоить присутствующих, но пока он размышлял, картина за окном уже сменилась несколько раз, и мужчина просто молчал.

– Ой, что там? – вдруг резко вскрикнула Таня. – Там вон! Вон, смотрите!.. Там идет кто-то!

– Где?! – почти одновременно раздался хор голосов.

– Вон!.. Там! – Таня показывала пальцем справа от окна.

Все чуть сдвинулись, пытаясь рассмотреть, что же увидела женщина. Повернув головы и прильнув к окну, соседи разом замолчали: действительно, с правой стороны, они увидели спокойно идущего вдалеке человека. Мужчина шел так, будто его совершенно ни касались явления природы, направляясь куда-то по диагонали мимо дома.

Соседи моргали, снова и снова всматриваясь вдаль. Идущий человек то появлялся, то исчезал.

– Это мираж?.. – тихо спросил Сергей.

– Не знаю, – раздался голос Геннадия Петровича. – Человек идет.

Все продолжили смотреть в окно, таращась туда и продолжая постоянно моргать. Никто сначала не понял, почему так это всех удивило, и почему человек не может идти: мало ли, возможно, лед чуть дальше от дома не был таким неровным, но вдруг Мария Савельевна медленно прошептала.

– Ему разве не холодно там…

Все сразу поняли, что именно в очертаниях мужчины было не так: слишком легкая одежда виднелась на нем, совсем не по сезону. Наряд мужчины состоял из короткого плаща или легкого пальто, а голову покрывала шляпа. Полы верхней одежды от ветра развевались – мужчина явно не чувствовал ни холода, ни ветра. И еще к тому же он шел так спокойно, будто вышел на вечернюю прогулку, и ему были вообще нипочем никакие природные явления.

– А куда он идет?.. – удивленно проговорила Мария Савельевна.

– Может, ему надо покричать… – тихо прошептала Таня и сразу замолчала.

Силуэт мужчины чуть дернулся, словно кадр в старом кино, и человек сразу поменял направление и будто увеличился за секунду в размере. Теперь он выглядел в несколько раз больше, чем минуту ранее, и пересекал ледяную долину так, словно теперь шел совсем в другом направлении. Казалось, что он собирается пройти мимо дома. Соседи снова заморгали; все подумали, что от яркого света им это просто показалось.

– А как он там идет, там же сплошные ледяные трещины… Во что он обут? – проговорил Миша, картина вызывала у него исключительно недоумение.

– Так куда он идет? От нашего дома до остановки же далеко, там не пройти, все замело и замерзло, – не выдержал Сергей.

– Так будем его звать? – снова поинтересовалась Таня.

– Ой!.. – вдруг вскрикнула Лиля, и все увидели, что мужчина как будто снова резко поменял направление и сразу стал будто гораздо ближе.

– Слушайте, но он так не может идти… – Геннадий Петрович удивленно глядел в окно. – Только что был далеко, а теперь вот он, почти рядом.

– Ген, а почему у него шляпу не сдувает, там ветер?.. – спросил Сергей. – Непонятно…

Буквально на глазах вдруг снова сменилась картинка: мужчина моментально приблизился и снова изменил направление, теперь он шел по диагонали, в сторону лесополосы, которую сейчас не было видно вообще.

– Да что это… Все видят, или только у меня такое?.. – медленно произнес Миша. – А сейчас куда он пошел?

– Слушайте, а что на нем вообще одето, пальто – не пальто, одежда какая-то странная… А что у него в руках?..

Мужчину уже можно было разглядеть подробно: он будто немного прихрамывал, но при этом шел ровно и спокойно, а в руках у него была простая трость, как у обычного пенсионера в парке, которому нужно было на что-то опереться.

– Тросточка у него, вон видите, прихрамывает вроде…

– Да нет, он ровно идет… – соседи обсуждали увиденную за окном картину.

– Ой, гляньте-гляньте!.. Он теперь опять как ближе появился… – очень взволнованно произнесла Таня. – Так быстро?..

Геннадий Петрович хотел успокоить эту приятную ему женщину и сразу спокойно сказал:

– Это мираж. Нам кажется…

– Гена, перестань, нам не кажется!

– Восемь человек – всем кажется одно и то же? – тихо добавила Влада.

Татьяна снова ойкнула, мужчина опять моментально приблизился и снова поменял направление: теперь он шел прямо на них, спокойно пересекая ледяную пустыню.

– А будем звать его, он может, заблудился?.. Когда ближе подойдет, тогда можно ему… – Лиля осеклась. Мужчина на глазах еще больше увеличился в размерах и уже подходил почти к дому.

– Это видение… – дрогнувшим голосом произнесла Мария Савельевна. – Это видение…

Она не успела договорить фразу, как все разом прильнули к окну: темный силуэт стал не просто большим – он в секунды превратился в огромного великана, и соседи одновременно ахнули, увидев его совсем близко и рассмотрев сразу смутные очертания лица – неприятные и зловещие. В нем было что-то такое ужасное, что компания соседей моментально отпрянула от окна. Еще за секунду силуэт еще увеличился в размерах и вдруг, сделав пару шагов, приблизился вплотную к дому. Присутствующие вздрогнули и одновременно отодвинулись, когда огромный человек прошел прямо мимо них, на секунду заслонив собой всю огромную ледяную долину, небо и горизонт. Сделав несколько шагов, мужчина скрылся из виду.

Ошарашенные люди потеряли дар речи, они даже не могли произнести ни слова и продолжали стоять, словно вкопанные в линолеум на полу, боясь пошевелиться.

Первой не выдержала нервного напряжения Таня: она зарыдала, в тишине громко раздались судорожные всхлипывания и плач.

– Что это было?! – она рыдала в голос, захлебываясь в слезах. – Лучше бы я сюда не приезжала!.. Зачем я поперлась только… Что это было?! Это привидение… Это привидение!.. Зачем оно к нам пришло?!

Все молча наблюдали и не знали, как можно успокоить плачущую женщину, и что ей вообще нужно было сказать. Все вообще уже плохо соображали и не понимали, что произошло за окном. Многие даже не успели испугаться, и даже подумать что или кого они только что видели, или вообще им это все показалось, и только смотрели на Таню растерянно и печально.

– Что я сделала такого?.. Ну вот что?.. Что я сделала такого?! Нас убьют, нас убьют здесь!! Геночка, миленький, и тебя тоже, да?.. – она вцепилась в куртку мужчины и жалостливо посмотрела ему прямо в глаза. – Ну что мы такого им сделали?! Я не хочу, я не хочу умирать!! У меня дочка в этом году поступает, ну как она без меня будет?!

Женщина так горько плакала, причитая, так умоляюще смотрела на присутствующих, что соседи только потупили глаза в пол, а Мария Савельевна тоже заплакала. Влада тоже еле сдерживала слезы, она тоже хотела сейчас броситься к кому-нибудь на грудь и прижаться сильно-сильно, чтобы не было так страшно и холодно.

– Миленькие мои, откуда оно взялось?.. Ну кто его сюда привел?! Он нас всех убьет!! Убьет… съест нас всех! – У Тани началась самая настоящая истерика.

Растерянный Геннадий Петрович, на котором уже не было лица, все-таки взял себя в руки и, обнимая соседку, стал утешать:

– Не надо плакать!.. Танюша, ну не надо плакать…

– Ген, пусть поплачет, ей так легче станет… – чуть слышно прошептал Миша.

– Ее надо в комнату уложить…

– Не надо меня в комнату! Не надо меня в комнату!.. Геночка, миленький, я не хочу в комнату!.. Я не хочу туда! – Тут, повернув куда-то голову, Татьяна закричала: – Дверь надо закрыть!! Закройте дверь!! Он там стоит, за дверью!

– Сейчас закроем! Сейчас… – Мария Савельевна побежала, покачиваясь, в прихожую и быстро щелкнула замком.

– На два оборота закройте! Вы на два оборота закрыли?!

– На два, на два… Надо ей что-нибудь выпить дать. – Мария Савельевна, сама на ходу вытирая слезы, полезла в кухонный шкаф. – Танюша, вот есть сердечное, я пью…

– Всем накапайте! – крикнул Геннадий Петрович.

– Всем-всем… сейчас всем накапаю…

– Да тут ведро надо капать… – тихо прошептал Миша.

– А кто-нибудь умеет уколы делать? У меня есть сильное успокоительное, мне его кололи, когда болела.

– Я умею, – Влада потянулась к аптечке.

– Не надо мне укол… Я боюсь… – рыдающая Таня испуганно посмотрела на ампулу в руках девушки.

– Танюша, надо! – Геннадий Петрович бережно обнимал женщину.

– Не хочу укол, не хочу!! Лучше водки налейте!

– О, вот это дело, – тихо произнес Миша. – Давайте выпьем все вместе, перестанем плакать, успокоимся и… – он замялся и добавил: – И снова выпьем опять!

Таня вдруг рассмеялась сквозь слезы. Всем сразу полегчало, будто смех соседки сразу унес все неприятности.

Сергей подошел к Владе, увидел, что та уже тоже плачет, смахнул с лица слезы и тихо спросил:

– Ты как? – От этого маленького проявления внимания и заботы Влада еще больше расплакалась, и слезы покатились уже градом.

– Ну ты чего?.. – Сергей обнял ее крепко и, сжимая в объятиях, прошептал в самое ухо: – Если будешь плакать, знаешь, что я с тобой сделаю?..

– Даже не догадываюсь, – куда-то в теплый свитер парня ответила Влада. – Но я на все согласна.

– Вот так значит… – тихо засмеялся Сергей, а Влада, прижавшись крепче, услышала стук его сердца.

– У тебя внутри так сильно бахает… – Она подняла голову. – Давай укол тебе сделаю?

– Не надо, я сам умею.

– Ты что… А где научился?

– Есть одна школа… далеко, правда, но тебя туда не возьмут…

– Правда?.. – Влада плакала, но сквозь слезы продолжала разговаривать.

– Витамины колю иногда, нагрузки, спортзал, для укрепления здоровья. Лень искать, кто будет колоть, сам научился, на себе.

– А… а мне сестра показывала…

– А ты зачем колола? Небось, зараза какая? – Сергей состроил серьезную гримасу.

– Племянника колола, когда сестра уезжала.

– А эти воркуют… – На кухню зашел Миша, и пара только заметила, что они стоят на кухне, обнявшись. – К кому бы мне прижаться… Вон руки ходуном ходят, гляньте! – Сосед протянул ладони, его действительно всего мелко трясло. – Таня там к Гене прилипла, не оторвешь, Лиля с Данилом в угол забились… Блин, глянь, как трясет всего…

– Миш, давай укол сделаю?

– Сделай, только такой, чтоб я уснул, а проснулся, уже когда это все растает, отопление дадут и свет!.. А вы давно телефоны проверяли?

– Вчера, Ладкин включали, я же говорил. Мой сел давно.

– И шо там?

– Да хорошо все, Владка всех друзей обзвонила, с праздником поздравила.

Миша чуть помолчал, не понимая, что ему сказал Сергей, потом нервно засмеялся.

– Так че, укол сделать, Миш?

– Не надо… И пить не хочется, как назло! Серег, а че это за х*йня была в окне? Че, бля, всем одновременно привиделось?..

– Миш, давай об этом потом поговорим, я сам не втыкаю, пусть девки успокоятся, Владка вон тоже ревет, успокоить не могу. Да, Владка?

– Не, давайте поговорим… Что это такое было… или кто…

– Да пугает кто-то нас! – занервничал Сергей. – Вот только кто это может быть, не пойму!

– Хорошо пугает, только нах*я? А что это такое за мужик?

– Да ненастоящее это все!

– Ты думаешь?

– Да конечно, какое в *опу привидение? Ну чего ты, в самом деле?

– А я, знаешь, что подумал?.. Может, это такое шоу, или как это называется, когда через камеры следят и потом в передаче показывают?

– Так и называется.

– Ну да, может, мы в такой передаче участвуем? Вроде как снимают нас, а потом это просто шуткой окажется.

Сергей глянул на Владу, скривился, помялся и все-таки произнес:

– Да кому мы на хер нужны? Представь, какое бабло надо сюда вложить? Шоу «Восемь долбое*ов»?.. Кто это шоу смотреть будет?.. Очень интересно, как мы тут печь строим и в темноте сидим!

– А я не согласна… – Влада вытирала слезы. – Я бы смотрела такое. Если люди не знают, что их снимают – это всегда интересно, даже если ничего особого не происходит. А тут – столько всего. Настоящее выживание. Тем более письмо это, откуда оно взялось?.. Кто так просто рисовать будет? Снег непонятный вокруг – вы сами говорили! Привидение это… Мы же все видели! Как он такой огромный вырос за минуты?..

– Слушай, Серый, а действительно! Взяли отдельный дом, праздник, выживание в сложных условиях – да такое шоу все рекорды просмотров побьет!

– А цвета вот эти, как радуга? – продолжала развивать тему Влада. – Как такое может быть? Мне кажется, что очень похоже, что нас снимают.

– В темноте?

– А что? – почти в один голос произнесли Влада и Миша.

– Ну да, сейчас такие камеры есть – будем искать и не найдем…

– Ну вот!

– Подумать надо, но вообще – все сходится… Слишком чудес много вокруг. Ну да… И выключили все одновременно: свет, газ, воду, отопление… Когда такое было?

– Слушай, может и правда? – Миша заметно повеселел.

– Надо Савельевну позвать, посоветоваться.

– О-о, дела, с каких это пор ты стал с тетей Машей советоваться? А-а… я же забыл, вы же собрались на дело вместе пойти! – Миша на глазах оживал, походило на то, что он уже успокоился после возникновения новой версии происходящего в доме. – Еще не сходили, а ты ее уже в кореша записал!

Сергей вспомнил, что Миша не участвовал во вчерашнем обсуждении в квартире Геннадия Петровича и не слышал его мнение по поводу здравого смысла женщины. Он собрался уже пошутить по этому поводу, как Мария Савельевна сама вошла в кухню: выглядела она заплаканной и очень встревоженной.

– Теть Маш, поговорить Сергей с вами хочет!

– Что, Сережа?..

– Гену надо позвать, обсудить кое-что надо.

– Ой, не трогай его… Он там с Таней, она только успокоилась.

– Да у нас версия появилась, новая, что тут вокруг происходит.

– Да?.. – женщина заинтересованно вскинула брови и хлюпнула носом. – Только подождите… Знаете, давайте все вместе разговаривать. Все равно… мы в одной квартире, чего секреты устраивать? Одни секреты вокруг… – она достала салфетку и стала вытирать слезы.

– Да я согласен, только… ну сами видите… Таня вообще там…