Край, где поселились люди

– Они никуда не поедут!! Я законы знаю!.. Мы потерпевшие!!

Борис Григорьевич повернулся и недовольно глянул в сторону подъезда. Та самая скандалистка Тихоходова, выпятив грудь, грозно кричала и махала рукой:

– Мы потерпевшие!! Мы хотим спать! Спать, а не ехать!!

Сотрудники повернулись в сторону начальства.

– Вот паршивцы, ты посмотри, совсем закон не уважают. – Полковник двинулся к крыльцу. – Что происходит, граждане?

– А ничего!! – снова заорала пожилая женщина. – Куда вы собрались их везти?!

Вокруг все замерли и, не отрываясь, глядели на разыгравшуюся неожиданную сцену. Лейтенант Савушкин стал объяснять жительнице дома:

– Гражданка Тихоходова, вы остаетесь дома, а также – вы, пятеро, в отделение поедут только Кузьменко и Корольков для выяснения обстоятельств дела и…

– Почему?! Что они сделали?!

– Послушайте, гражданка Тихоходова, вы не нарушайте субординацию, а то поедете вместе с ними, – сквозь зубы процедил полковник.

– А я не боюсь вас!! Я вас не боюсь нисколечко!.. Мы потерпевшие, нас чуть не убили!! А вы нас тут в милицию забираете?! – продолжала орать женщина.

– В ну-ка успокойтесь! – пробурчал Скрыпник. – А то я вам сейчас покричу. Сейчас вы все у меня отправитесь в отделение! – грозно добавил полковник.

Молодой майор решил вмешаться в ситуацию и строго произнес, показав кивком головы на одну из полицейских машин:

– Кузьменко и Корольков пройдите в машину, пожалуйста, не создавайте конфликтную ситуацию!

– Теть Маш… – крепкий парень, стоявший позади женщины, попытался пройти, немного отодвигая ее в сторону и слегка касаясь ее плеча. – Перестаньте… мы поедем, там разберемся…

– Никто никуда не поедет!! – снова раздался громкий крик женщины. Она попятилась назад, широко расставив руки и не пропуская парней вперед. Вдруг и остальные члены странной восьмерки быстро сгрудились в кучу и стали в полукруг, закрывая спинами двоих парней.

– Вы что себе позволяете! – уже грозно произнес полковник, чеканя каждое слово. Он не выносил на дух такие концерты, и сейчас желваки нервно заиграли на его лице.

– Ничего!! Это вы!.. Это вы себе позволяете!! Они никуда не поедут!.. – женщина задыхалась и кричала не своим голосом. – Они никуда не поедут!! Через мой труп!! – И шесть человек, стоявшие перед двумя парнями сделали еще шаг назад, будто отодвигая тех от стражей порядка.

Воцарилась тишина, окружающие не отрывали взгляда от разыгравшегося спектакля и только, открыв рты, глазели на происходящее.

Полковник глянул по сторонам, чуть повернулся и жестом показал стоящим рядом сотрудникам заканчивать с этим представлением. Подчиненные двинулись вперед, но вдруг, как по сигналу, члены этой странной восьмерки вдруг сдвинулись еще плотнее и стали в странную стойку, будто приготовились отражать неприятельскую атаку. Было такое ощущение, что этим людям грозит страшная опасность, и они сейчас кинутся в драку. А потом вдруг, откуда ни возьмись, одновременно у шестерых стоящих впереди людей в руках появились странные предметы, как будто выросли прямо из воздуха. У четверых представительниц женского пола, стоящих перед двумя парнями, появились молотки и топорики для рубки мяса, а в руках у двух мужчин заблестели огромные хозяйственные топоры. Все они снова как по команде, встали в защитную стойку и замахнулись своим странным оружием, всем видом показывая, что готовы отразить любую атаку, а если нужно, то и броситься в бой.

Картина была такая нелепая, что на некоторое время сотрудники полиции просто застыли на месте. Откуда-то сзади раздался испуганный женский крик.

Капитан Агеев, не отрываясь, смотрел на эту абсурдную сцену, он даже растерялся от увиденного и только переводил взгляд с одного на другого.

…Белобрысая маленькая девушка с хозяйственным молотком в руках… Отчаянный взгляд, полный решимости, и при этом такой безысходный, будто сейчас действительно начнется что-то страшное и ей придется сделать то, что она никогда не делала: ударить человека, наотмашь, причем несколько раз подряд, чтобы тому сразу стало больно. Тот самый серьезный мужчина, подполковник в отставке… Солидный человек сейчас выглядел как самый отъявленный и отмороженный негодяй, готовый на все ради своей цели. Приземистый краснолицый мужчина, уверенно держал огромный топор; он стоял вроде спокойно и в то же время очень напряженно, следя за ситуацией вокруг, крупная рука лежала на деревянном основании. «Этот ударит, – подумал капитан, – причем очень сильно».

Андрей скользил взглядом дальше.

…Стройная молодая женщина лет тридцати пяти, с темными волосами, побелевшими от напряжения пальцами держала в руке небольшой строительный молоток, который опирался на ее плечо. У женщины в глазах была такая непоколебимая уверенность, что капитану стало даже не по себе. «Эта точно ударит… но почему… Это же не война… И эта…» С краю стояла невысокая круглолицая женщина с топориком для рубки мяса наперевес, неумело держа его в руках, словно вообще не понимала, что у нее там, но в глазах была та же отчаянная решимость.

Капитан перевел взгляд на стоящую посередине ту самую скандалистку.

У нее в руках была самая настоящая кухонная утварь – большой деревянный молоток, и тут Андрей даже не сомневался – эта женщина будет стоять насмерть. Она стояла в нелепой позе, странно повернувшись боком, и взгляд капитана сполз чуть вниз, как одеяло, которое только что висело на ее плечах. Капитан посмотрел на край серого платья, похожего на теплый домашний халат, и сразу увидел распухшую забинтованную ногу. Он поднял глаза. Вместо скандальной бабки, которая только что орала на всю округу, он увидел пожилую женщину – уставшую, измотанную, больную, но с твердым намерением во что бы то ни стало не допустить потери двух членов этой сумасшедшей восьмерки. Еще он увидел глаза двух парней за спинами шестерых, тоже усталые, спокойные и вроде как даже чуть безразличные. Капитан, пробежав взглядом за несколько мгновений по силуэтам этих людей, увидел на их лицах совершенно разные чувства, там читалось много всего: печаль, усталость, тревога, отчаяние, решимость, отсутствовал только страх, в их глазах было все что угодно, но только не страх, его там просто не было.

Капитан Агеев сразу вспомнил, как несколько лет назад полковник Скрыпник, стоящий сейчас как раз рядом с ним, поздравлял одного из коллег с повышением. Он произнес обычные дежурные фразы, а потом добавил: «В нашем деле нельзя бояться, так и запомни: или ты, или тебя. Так что если понимаешь, что выход один – иди до конца и ничего не бойся, а если видишь, что надо отступить – не рискуй попусту и двигай назад, только не топчись на месте: или вперед шагай, или шагай назад, а вот это метание туда-сюда – это ни к чему не приведет».

Тогда молодого лейтенанта Агеева смутили такие слова про «туда-сюда», потому что сам Скрыпник, похоже, ходил только вперед и никак иначе, он двигался напролом в любой ситуации. Сейчас капитан Агеев понимал: полковник и сейчас не будет шагать назад и тем более «туда-сюда», и эта восьмерка явно поедет полным составом в отделение, причем явно не для веселого времяпровождения. Он лихорадочно соображал, что вообще можно предпринять в этой ситуации.

Сам полковник Скрыпник, перед которым развернулась это неожиданное действо, вообще никогда не думал, куда и как он ходит, он делал так, как считал нужным, и что там он болтал между красивых поздравлений, так и вообще вылетало из его головы, даже не успел залететь туда. Но он сейчас тоже видел перед собой людей и совсем не знал, как поступить. Перед ним сейчас стояли не матерые преступники и даже не мелкие хулиганы, а просто люди, попавшие в какую-то странную ситуацию.

Борис Григорьевич Скрыпник вдруг вспомнил давно забытый эпизод из детства. Это было его первое знакомство со словом «предательство».

Приехав к бабушке на летние три месяца, маленький Боря очень подружился с ласковой и пушистой кошкой Муркой. Она, только завидев мальчика, бросалась к нему, тихо мурлыкала, терлась вокруг детских ног, бегала везде рядом с ним, словно настоящий преданный друг, и даже спать они укладывались вместе: маленький Боря на небольшом старом диване, а кошка рядом на полосатой рядюжке.

В один из солнечных июльских дней к внуку подошла бабушка и с загадочным видом махнула рукой: мол, пойдем, что покажу. В дальнем сарае, куда они вошли, бабушка взяла мальчика за руку, повела его куда-то вглубь темного помещения и подвела его к большой картонной коробке. Хитро улыбаясь, она ткнула туда пальцем. Маленький Боря глянул внутрь и даже обомлел от увиденного: в коробке лежала любимая Мурка в окружении трех малюсеньких котят, таких пушистых, разноцветных и хорошеньких, что Боря ахнул от умиления. Маленький ребенок тогда никак не мог понять, откуда вдруг у Мурки ни с того ни с сего взялись такие чудесные котята. На следующий день, улучив момент, когда бабушка была далеко и копалась где-то посередине огорода, наклоняясь низко к грядкам, Боря быстро прошмыгнул в тот самый сарай. Подойдя к коробке, он снова заглянул внутрь и увидел все ту же картину: любимая Мурка и маленькие котята. Боря встал на цыпочки, аккуратно перегнулся через край картонного ящика, и хотел взять в руки и погладить самого красивого котенка – светлого с рыжими пятнышками. Он уже ощутил под ладошкой пушистую шерстку, как вдруг Мурка резко зарычала, вскочила, ощетинилась и бросилась прямо на него, выставив лапу вперед. Маленький Боря громко закричал от страха и, попятившись назад, сразу наступил на что-то лежащее внизу и упал, больно стукнувшись головой о деревянную бочку. Быстро поднявшись на ноги, он рванул из старого сарая с криками и воплями прямо по грядкам высаженного картофеля, путаясь в высокой ботве. Подбежав, он схватил бабушку за длинный цветастый халат, прижался к ней что было сил и громко заплакал. Маленький Боря не знал от чего плачет: от страха или от такого вероломного предательства любимой Мурки. Перед глазами стояла жуткая картина: огромные дикие глаза почти в сантиметре от лица, острые зубы и лапа с длинными когтями, готовая разорвать мальчика на куски.

Бабушка совсем не ругалась, а только гладила внука по голове и приговаривала: «Боренька, ну что ты так испугался… Ну зачем же ты пошел туда сам… Сказал бы мне, мы бы вместе пошли… У Мурки нашей детки родились, она их защищает, она же их мама… А кто же будет этих котяток защищать… только мама… Не плачь, Боренька…» Но Боренька не мог успокоиться и ходил по двору только рядом с бабушкой, крепко держась за подол ее цветного халата и, несмотря на ее объяснения, все равно не мог понять, почему так плохо поступила с ним Мурка, ведь они же были друзьями.

Став уже взрослым мужчиной, и превратившись из маленького Бори в серьезного Бориса Григорьевича, полковник Скрыпник много раз сталкивался с ситуациями, когда люди стояли горой за своих близких. И теперь, глядя на эту странную восьмерку, не мог понять одного: что могло так связать за два новогодних дня этих практически незнакомых между собой людей. Умудренный опытом и имеющий непререкаемый авторитет даже среди уважаемых и серьезных людей, полковник Скрыпник сейчас не мог найти ответа на этот вопрос.

Вдруг из-за его спины раздался голос районного следователя капитана Агеева.

– Товарищи, давайте я разъясню вам ситуацию. Вы все отказались проходить медицинское освидетельствование и ехать в больницу. Но вы поймите, есть серьезное дело, которое требует множество показаний и которое требует дополнительных объяснений. Двое из вас попадают под подозрение, необходимо эти подозрения либо подтвердить, либо опровергнуть. Для этого…

– Давайте мы все вместе поедем в отделение! – тонкий голос светленькой молодой девушки прервал бодрую речь капитана. – Мы все поедем и разберемся. Почему только они? Мы не можем оставить их, мы все вместе были, мы все расскажем, – уверенно и спокойно произносила девушка, так и держа молоток двумя руками над головой.

– Да, мы все поедем! – закивали пятеро из первого ряда.

– Ну… если надо, давайте мы на эту вашу экспертизу поедем, мы понимаем, что надо, – спокойно сказала пожилая женщина с кухонной утварью в руках.

– Да, давайте, – закивал коренастый мужчина с широкой шеей.

– Так вы же… так вы же… – путаясь в словах, пробормотал молодой лейтенант.

– Вы знаете, мы просто не подумали, что надо ехать!.. Мы же и так знаем, что мы выпивали, мы сказали! Зачем ехать?.. Мы думали… мы думали, что не надо ехать… – загалдела полненькая женщина справа. – А сейчас мы понимаем, что вам же тоже надо эти все документы… эти все бумаги заполнять. Чтобы у вас все правильно было. И мы… Извините нас, мы просто не подумали, что вы тоже… Что вам тоже надо, чтобы все правильно было…

– Так! – раздался зычный голос полковника Скрыпника. – Поступим следующим образом! Вы все сейчас едете на освидетельствование!.. – он обвел пальцем восемь человек, стоявших тесным полукругом. – А вы, – он повернулся к подчиненным, – возьмете с них подписки о невыезде, а также все необходимые показания. И пока все могут быть свободны. В случае необходимости мы вызовем вас повесткой. Все, точка.

Все выдохнули. Тесный полукруг сразу разомкнулся, члены восьмерки загалдели, закрутились, заговорили между собой и стали собираться, поглядывая на полицейские машины.

Жители дома и просто зеваки, вытянув шеи и глядя на картину у подъезда, пытались понять, что там все-таки произошло и наблюдали, что же будет дальше.

Супружеская пара Селиверстовых тоже находилась здесь, но стояли чуть поодаль. Высокий полный мужчины и сутулая худощавая женщина посматривали вокруг, оба нахмурившиеся и очень серьезные. Они вообще не особо дружили с соседями и общались с ними только при крайней необходимости. Разве что исключением для них была Алла, живущая на третьем этаже, она помогала им ухаживать за аквариумными рыбками в случае их отсутствия.

Глава семьи – Игорь Альбертович сейчас находился в крайне подавленном состоянии. Мало того, что встречать Новый год с тестем и тещей вообще не казалось ему прекрасным занятием, так жена еще и умудрилась так перепить в компании родственников, что вместо возвращения назад первого числа, они перенесли поездку домой на следующий день. Игорь Альбертович очень волновался, что аквариумные рыбки не выдержат столь долгого отсутствия хозяев: такие ценные и редкие представители водной стихии нуждались в особом уходе, и кормить их необходимо было строго по часам.

Как назло, приятельница жены – Алла тоже уехала отмечать праздник, и переложить на нее обязанность кормления рыбок не представлялось возможным. Игорь Альбертович за последние сутки очень много нервничал, беспокоился за своих питомцев и практически не спал. Но он никак не ожидал, что вернувшись домой, увидит опустевшие стеклянные емкости с засохшими водными растениями на самом дне. Новогодние дни с родственниками жены показалось ему сущим пустячком по сравнению с тем, что ожидало его в стенах родной квартиры. Огромные пустые аквариумы выглядели устрашающе безжизненными.

Игорь Альбертович так разнервничался от этого печального происшествия, что у него теперь раскалывалась голова, и болело под лопаткой. Даже вечно недовольная увлечением мужа супруга Жанна пыталась, как могла, утешить главу семьи. Они стояли вдвоем позади всех и уже знали многие подробности случившегося в доме, слышали отрывки фраз и сейчас пытались понять, как же связаны соседи, стоящие у крыльца, с разгромом в доме.

– Ну надо же!.. Ну вы только поглядите на это действо! – раздался неприятный возглас рядом в супружеской парой Селиверстовых.

Игорь Альбертович повернул голову и увидел за спиной невысокого странного мужчину. Он стоял практически рядом в старомодном темном одеянии и черной шляпе с широкими полями: за этим головным убором даже невозможно было разглядеть лица этого человека. Игорь Альбертович только обратил внимание на то, что такого жителя в их доме он никогда не видел: он явно был из числа праздных наблюдателей, стоявших чуть поодаль.

– Ну надо же… – продолжал ухмыляться странный человек. – И этих двоих не выдали!.. Ну ты посмотри, какие мы отчаянные храбрецы!.. Я бы даже сказал – неустрашимые смельчаки! Ну что ж… – скрипучий голос звучал очень неприятно, с нотками издевки и сарказма. – Ну что ж… надо отдать должное – было занимательно! Даже очень, я бы сказал!..

Игорь Альбертович снова глянул позади себя: надтреснутый скрипучий голос, хозяин которого так бесцеремонно лез в чужие дела, действовал на нервы, и мужчина с нескрываемым раздражением повернулся назад.

– Вы что-то сказали? – недовольно произнес Игорь Альбертович, обращаясь к неприятному человеку.

– Да я не с вами разговариваю, милейший. Я беседую исключительно с самим собой! А вы мне совершенно неинтересны, продолжайте заниматься своими делами! – брезгливо отрезал мужчина в черном.

Сказанные фразы были такими колкими и небрежно брошенными, прозвучали таким издевательским тоном, что еще больше испортили настроение Игорю Альбертовичу. Он скривился и слегка покосился на стоящего чуть позади зеваку.

Темное пальто выцветшего цвета и странного фасона, будто сюртук с картинок книг об истории прошлого века, круглые деревянные пуговицы, белый кружевной шарфик, волнами обрамляющий шею, и выглядывающий платочек с вышитым вензелем. Взгляд Игоря Альбертовича скользнул вниз: темное галифе, словно пошитое в старинном ателье, высокие ботинки с квадратными носами и каблуки, которые давно вышли из моды. «Ну просто англицкий денди… – подумал Игорь Альбертович. – Зачем он так вырядился?» – и сразу обратил внимание на руки этого мужчины. Тот стоял, сложив их крест-накрест на основании тоненькой тросточки цвета слоновой кости. Причем руки были такого неприятного серого цвета, да еще и такие сморщенные, с кожей, провисшей складками между пальцев, что Игорь Альбертович сразу подумал: «Сколько же ему лет?.. Если у него такие руки…» Также ему бросилось в глаза, что высохшие пальцы были почти сплошь усеяны перстнями, да с такими огромными и разноцветными каменьями, что Игорь Альбертович криво усмехнулся. «Цирк, да и только».

Он снова повернул голову в сторону дома, где сейчас изменилась ситуация: соседи рассаживались по полицейским машинам. Игорь Альбертович даже позлорадствовал, уж слишком велика была горечь от потери любимцев. «Вот там все и выясниться, какая падла мои аквариумы опустошила», – промелькнуло в голове, как сзади снова раздался мерзкий голос старика.

– Вероятно, я где-то просчитался… М-м… Так и есть!.. Надо было в другом порядке разложить их на пары! Вот где моя ошибка!.. Ну да ладно… Переживу как-нибудь…

Игорь Альбертович снова повернулся на голос и посмотрел на болтающего с самим собой странного человека.

– Да что вы все время вертитесь! – недовольно и презрительно заговорил тот. – Вам что, нечем заняться? Следите вон за событиями, как и все! Крутиться он, вертится! Как поросенок на вертеле!.. А лучше бы следил за своим весом! Я смотрю, голубчик, у вас пуда два лишку?

Мужчина в черном сюртуке, вдруг резко приподнял трость и больно ударил ею Селиверстова по животу несколько раз, причем так по-хозяйски, будто стегнул плетью непослушную дворовую собачонку.

Игорь Альбертович от негодования чуть не захлебнулся. Он повернулся к мужчине и медленно процедил сквозь зубы:

– Слышь ты, старикашка из секонд-хенда!.. Ты че, охренел?.. Я тебя ща… – Он хотел грязно выругаться и собрался выплеснуть наружу всю свою злобу и обиду, скопившуюся за сегодняшний день, но вдруг слова оборвались. Незнакомец резко поднял голову и из-под шляпы выглянуло его лицо.

Игорь Альбертович сразу почувствовал, как похолодело внутри, словно кровь превратилась в жидкость с минусовой температурой. Из-под шляпы на него глядели две темные бездны вместо глаз – просто черные пустые глазницы. Сморщенные куски кожи висели на лице незнакомца трухлявыми лоскутами, обнажив под собой желтоватый череп. Кусок кости вместо носа и ввалившийся внутрь рот. Только острый кривой подбородок отдаленно имел вид человеческого, остальное лицо будто и не существовало, вместо него была маска – безжизненная дьявольская маска.

Игоря Альбертовича мелко затрясло, а потом он услышал, как несколько раз внутри больно прыгнуло сердце, словно его дернули за маленькую веревочку, потом голова стала кружиться, а в ушах раздался звон. Игорь Альбертович лихорадочно искал руку жены где-то рядом от себя и не мог найти. Внутри его поглощал липкий страх, он почувствовал, что больше не может дышать, открыл рот и пытался ухватить воздух.

– Игорь, пойдем туда! Их увозят!.. – жена дергала его за рукав. – Пошли, узнаем, что там было. Пошли, спросим, а то тут ничего не было слышно! Надо было подойти ближе…

Игорь Альбертович схватил ртом воздух, в глазах двоилось и плыло, он попытался сделать шаг и сразу пошатнулся.

– Игорь, ну ты чего?! На ногах не стоишь!.. Чего тебя шатает? Еще сердечного приступа не хватало! Ну хватит тебе за своими рыбками горевать, новых купим!.. – Жанна снова потянула мужа за руку, и супружеская пара медленно двинулась в сторону крыльца.

Патрульные машины собирались выезжать со двора. В старом уазике на заднем сиденье расположились Данил, Сергей и Геннадий Петрович, перед ними сидели два сотрудника полиции.

Данил повернул голову и хотел посмотреть на легковую полицейскую машину сзади, ведь именно туда села Лиля вместе с Владой и Марией Савельевной. Он поглядывал назад и вдруг резко толкнул Сергея в плечо, задев его больную руку.

– Сереж! Серый!.. Глянь туда! Быстрее!..

– Блин! Рука… – Сергей скривился и повернул голову. – Что там?

– Смотри вон туда, где эти стоят… вон мужик толстый высокий стоит, а рядом баба в красном пальто, туда смотри!

– Что там?

– Да сам глянь! Там мужик этот в черном, который нам письма писал!

– Какой мужик?

– Которого мы в окно видели! Привидение!.. Который нам письма писал! Мужик в черном!.. Он там стоит!

– Я не вижу… – Сергей скользил взглядом по силуэтам.

Полицейские машины уже выезжали со двора.

– Блин, Серый, я тебе говорю, он там! Это он!.. Точно он! С тросточкой! Такое пальто, как на нем было! Зырь туда!

– Да не вижу я, – Сергей крутил головой. – Нет там такого.

– Ну как нет?.. Вон он, за мужиком толстым стоит! Точь-в-точь! Там он стоит, только маленького роста!.. – Данил вытянул шею и хотел показать пальцем, куда именно нужно смотреть, но тут сам увидел, что рядом с толстяком действительно стоит только женщина в красном пальто.

– Даня, да нет там никакого мужика в черном, – Сергей повернулся.

– Да он исчез куда-то… Там же стоял вроде… Ну ладно… Мне, наверное, показалось.

*

*

*

В оформлении обложки использованы фотографии с https://pixabay.com/ по лицензии CC0.