Игра знамёнами. Часть вторая: «Крамола небесная»

– Как думаешь, княже, сдюжит Шебарша?

Юноша дажё вздрогнул от неожиданности. Вот ведь замечтался!

Это кто к нему подполз? Жадоок?

В дружине этот гридень был довольно давно, и наверняка не по наслышке знал о воинских навыках воеводы первой черноградской дружины. Поэтому вряд ли он решился нарушить уединение Олега для того, чтобы обсудить его способности.

– Говори, что хотел – без обиняков бросил ему княжич.

Тот хмыкнул.

– Тут это… – замялся он, видимо не зная, как начать – А отчего вы не условились с Можаем, как добычу делить будем? Поровну – или наша доля больше?

Надо же – Олег об этом совсем не подумал!

Да и стоило ли?

– Мы здесь не за тем! – ответил юноша твёрдо – Мы порядок пришли навести! И неправду искоренить! Бойников осадить, а не самими бойничать! Какая уж тут добыча?

– Ой, зря, княже! – тут же жарко задышал ему в ухо гридень – Известно же – что с бою взято – свято! А ещё, что князь, который своим людям поживиться не даёт – в скорости совсем без людей остаться может! Вспомни хотя бы пращура своего, Игоря! Или тёзку – Олега Деревлянского, который с прадедом твоим воевал!

Ишь, как загнул! Какую давнюю историю вспомнил!

Интересно, он сейчас говорит только за себя, или от лица всей дружины?

Последнее было сомнительным – вряд ли для переговоров в столь щепетильном вопросе вои выбрали именно Жадоока.

– Я в дружине своей никого не неволю! – был непреклонен Олег – Коли не любо – не держу!

Гридень досадливо крякнул.

Но не сдался.

– Ну, посуди сам, княже – продолжал он – Вот захватим мы сейчас этот… Гжатеск. Там же наверняка уйма добра награбленного! Бойники ведь! Неужто всё за здорово живёшь лесовикам диким отдать? Которые сами бы – ни в жизнь город не взяли!

Резон в его словах, безо всякого сомнения, был. Вот только…

– Да ты возьми сначала город этот! – вспылил княжич – Тогда и рядиться будем! А то невелика наука – других хаять, самому в кустах сидючи! И шкуру волка не убитого делить!

Жадоок пристыжено замолчал.

Надолго ли?

Закатное солнце скрылось, наконец, за горизонтом, забрызгав на прощание прилегающую к нему полоску небес разными оттенками багрянца. Вместо него источником света, пока ещё не успели зажечься звёзды, неожиданно стал сам Гжатеск. Над стенами городка появилось отчётливо различимо марево, создаваемое то ли пламенем костров, то ли жаром печей. А скорее всего – и тем и другим.

Урочный час был близок.

– Скажи гридням, чтобы готовились – бросил Олег Жадооку.

Однако делать тому ничего не пришлось. Вои и сами прекрасно знали, когда надо выдвигаться на позиции для атаки.

– Да мы здесь уже – донёсся из-за спины голос Огуры. – Готовы давно!

Княжич даже вздрогнул от неожиданности. Вот ведь байбаки! Специально, небось, тихо подползли, чтобы над ним подшутить.

Но оборачиваться не стал.

Небо вскоре совсем почернело, и на нём одна за другой начали вспыхивать звёзды. Ночное светило, как и полагается в безлунную ночь, даже и не думало появляться.

– Вот он – на стену полез! – громко зашептал за спиной кто-то из гридней. – Из ручья выскочил!

– Тиш-ш-ше… – тут же шикнул на него Огура.

Олег изо всех сил вглядывался в темноту, пытаясь разглядеть фигуру своего воеводы.

Тщетно.

Где же этот вой его увидел?

Видимо, некоторые воинские навыки ему ещё постигать и постигать.

Хотя, судя по голосу, Шебаршу углядел Стрелобой, а этому вою боги, как известно, то ли шутки ради, то ли ещё зачем, вместо обычных человеческих очей подарили глаза кречета. Где уж с таким тягаться?

Что это? Княжичу показалось, или со стороны Гжатеска долетел условленный сигнал – переливчатый стрёкот, который издаёт пустельга, когда атакует добычу?

Ага – вот ещё раз!

Эти крики можно было перепутать разве что с трелями канюка, который, в отличие от птицы, давшей прозвище могучему витязю, в этих местах водился, вот только отправлялся на охоту исключительно днём.

– Вперёд! – отрывисто скомандовал Олег.

И подхватил брошенный на землю клевец. Другое оружие – короткий меч-ската свободно болтался на поясе и совершенно не стеснял движений. По этой же причине ни на нём, ни на его воях не было боевых доспехов. Кожа с набитыми на неё коровьими копытами – не в счёт. Ещё два швырковых ножа ждали своей очереди за голенищами сапог.

Весь его небольшой отряд одновременно и совершенно бесшумно сорвался с места. Одним махом перескочив через гребень, гридни заскользили вниз по склону.

Сердце юноши гулко бухало, качая кровь в привычном ритме. Погружаться в боевое опьянение было ещё рано, чтобы раньше времени не перегореть.

Ноги словно сами по себе ловко перебирали по земле, избегая столкновения с крупными камнями или кочками. Не зря старый Колюта часами гонял своего воспитанника в темноте по ристалищу, усыпанному всяким хламом – он теперь словно кожей ощущал все попадающиеся на пути препятствия.

Вот и ручей. Берег у него – и вправду крут. Но для воев с выучкой гридней из лучшей черноградской дружины – не препятствие. Два прыжка – и Олег без единого всплеска вспарывает водную гладь.

Ух-х-х! Леденючая!!!

Переплыв ручей в несколько могучих гребков, княжич так же бесшумно выбрался на противоположный берег.

Одёжа и доспех на нём почти не намокли. Только в сапоги начерпал.

Ещё несколько десятков шагов и вот оно – подножие стены.

Высо-окая! Сажени, пожалуй – даже не полторы, а все две!

И как только на такую взобраться?

Ответ тут же появился сам собой. Точнее, об этом позаботился Шебарша. Оставивший свисать с верхнего края стены тонкую льняную верёвку с узелками, завязанными через каждый аршин.

Гридни, добежавшие до стены почти одновременно с княжичем, начали переглядываться между собой, решая, кто полезет первым.

Да нечего тут думать! Олег запихнул рукоять клевца за пояс и решительно ухватился за бечеву.

Вот леший – режется! Ладно, сдюжим. Стиснув зубы, юноша принялся перебирать руками по узелкам, упираясь ногами в неошкуренные стволы брёвен.

Ого! Пустельга для их удобства ещё и ножи в стене оставил! Наступая на них, княжич птицей взлетел наверх, замешкавшись только на самом верху. Верёвка там плотно вошла в щель между брёвнами, нескольких пядей не доставая до гребня стены. Тем не менее, надо было каким-то образом умудриться через него перебраться.

И снова за Олега всё придумал Шебарша. Высунувшись наружу, он ухватил княжича за запястье и втащил на мостки.

А пока юноша приходил в себя и осматривался, успел проделать то же самое и с остальными гриднями.

Изнутри Гжатеск был похож на десятки других подобных городков. Сразу за голой полосой земли, шириной примерно в сажень, которая отделяла стены от жилой части, начинались дома. Они все были выстроены в два поверха и плотно лепились друг к дружке, образуя две улицы. Между которыми, в самом центре, лежала центральная площадь.

Сотен шесть человек тут жить могло. А если откинуть баб, стариков и детей, и считать бойниками – как говорил Можай – всё взрослое мужское население, то их банда могла насчитывать до полутора сотен копий.

Прилично! Особенно учитывая, что они – у себя дома.

– Олег и Огура на дальние, вон туда! – уже начал распоряжаться Шебарша – Я с остальными на ближние, сюда!

Это действие было оговорено заранее. Воевода с половиной воев должен был обезвредить дозорных и открыть восходные ворота городка, чтобы впустить туда голядь. Княжичу с остальными гриднями предстояло захватить ворота закатные. Но только открывать ни в коем случае не следовало, наоборот – их требовалось держать на засове, чтобы никому не дать ускользнуть от законного возмездия. Всё в полном соответствии с заветами Атиллы и Боромира – атаковать более многочисленного противника в наиболее уязвимых местах.

– Пошли! – Пустельга рубанул ладонью воздух.

Его часть отряда бесшумно устремилась следом за воеводой.

Олег дал отмашку своим. Их путь лежал в противоположную сторону – по примыкающим к стене мосткам.

Слажены они оказались на совесть. Во всяком случае, доски даже не думали гулять под ногами. Немудрено, ведь они должны были выдерживать тяжесть не только защитников, но и запаса снарядов.

О том, чтобы его подготовить, тут позаботились заранее – вдоль стены ровными рядами были сложены разноразмерные валуны. Те что покрупнее, годились чтобы забрасывать ими врага, вышедшего на подступы к стенам. Меньшими из пращей можно было обстреливать даже гребень того самого холма, с которого Олег смотрел на город.

Ого! Ещё и здоровенные куски смолы приготовили – чтобы топить их на огне и заливать тех, кто подступит к самому подножию. Какие предусмотрительные жители этого Гжатеска!

Вот только появление воев, лихостью подобных тем, что бежали сейчас по мосткам, они не предвидели. Тем хуже для них!

Впереди показалась человеческая фигура. В кожаном доспехе и высоком сарматском шеломе.

Дозорный. Стоит, прислонившись к брёвнам, и смотрит куда-то за стену.

Ах, нет – это всего лишь одна из милых шуточек Шебарши! Стоило Олегу приблизиться к этому «стражу», стало видно, что его горло перехвачено буквально от уха до уха. Когда же один из пробегавших мимо гридней случайно задел того плечом, мёртвец с готовностью съехал вниз по стене.

Дальше, до самой вежи, подобных «обманок» больше не попадалось.

На самой вышке нашлись ещё два ратника, сидевших во вполне естественных позах, но явно пребывавших где-то за кромкой. Сурово тут Пустельга похозяйничал – словно сама Марана пролетела!

А ещё там обнаружился изрядный запас стрел и дротиков. Первые были слажены кое-как, и стрелять ими можно было только из таких же кривых лесных луков, а вот сулицы вполне можно было использовать. Тем более что с собой олеговы гридни такой снасти не брали. Княжич, а следом за ним и вои расхватали со стойки сразу по нескольку.

Узкая лестница, закрученная винтом вокруг одного из опорных столбов вежи, вывела прямиком к воротам. Те выглядели, как и полагается – могучие петли, крепкие дубовые доски, усиленные полосками железа, и, конечно, здоровенный поперечный брус. Не черноградские врата конечно, но тоже солидно.

Задача их обороны изнутри крепости заметно облегчалась тем, что располагались ворота в нижнем поверхе дозорной башни, которая являла собой прекрасное укрытие. Кроме того, подступы к ней прикрывала притулившаяся рядом избушка. Видимо сторожка.

Туда предстояло наведаться в первую очередь. Это тут же сообразили и гридни. Первым у входа оказался Жадоок. Он осторожно подёргал дверь. Убедившись, что она открывается наружу, рванул её и скользнул внутрь.

Остальные остались снаружи ждать от него сигнала.

Но такового не последовало.

А вскоре гридень вылез обратно, разводя руками. Мол, никого нет.

Проверять не стали. Тем более что в городке кто-то уже поднял тревогу. Захлопали двери, загрохотали сапоги, завизжали бабы. А потом раздался и звон металла. Затем, перекрывая гам, над Гжатеском разнёсся заливистый боевой клич.

– Ну вот! – выдохнул рядом Клоп – Хоть развлечёмся! А то скучно!

Олег скептически смерил взглядом малорослого гридня. Это он что – Шебаршу из себя строит? Зря! – совсем не похоже.

Вскоре в промежутке между двух домов, откуда брала начало городская улица, показался первый противник.

Бездоспешный и безоружный.

Бежит и орёт во всю глотку.

– Эй, вы там, Вяз! Ракита! Уснули что ли?! Враг в городе! Голядь проклятая!

Повинуясь сигналу Олега, вои затаились, дав тому добежать до подножия лестницы. После чего аккуратно попотчевали по голове. Пусть пока отдохнёт.

Почти сразу следом показались ещё трое ратников. На вид таких же байбаков, как и первый. И тоже безоружных. И тоже орали, окликая стражников. Их также удалось успокоить без особого шума.

А вот дальше без него обойтись уже не могло. Из уличного устья показался целый отряд – два десятка мужей. Оружных. Причём появились они там в аккурат после того, как в проём башни шагнули те трое. Поэтому мгновенно изготовились к бою.

– Эй, Клён! Орех! Верес! Вы где?! – крикнул, видимо, их предводитель.

У них что – все имена такие… древесные? Хотя чему тут удивляться – в лесу живут.

Не получив ответа на свой вопрос, вожак бойников отдал отрывистую команду. В нижний проём вежи ударил залп из десятка луков.

Большая часть снарядов с громким чоканьем вошла в крепь воротных створок. Меньшая – в землю у их подножия.

Одна же из стрел просвистела перед самым лицом княжича, едва не чиркнув его по носу.

Уф-ф-ф…

Сурово! От груди вниз живота прошла холодная волна.

Гридни сидели не шелохнувшись. Никто, вроде, не пострадал.

А ну! Дождавшись, когда противники приблизятся, вои разом рванулись со своих мест.

Опередив своих хозяев, вперёд упорхнули полдюжины дротиков. А потом ещё столько же. Отряд бойников одним махом поредел наполовину.

Хозяева Гжатеска боя не приняли. Сообразив, что ничего хорошего в этой схватке их не ждёт, бойники задали русака. Только пятки засверкали.

Увлечённые порывом, гридни рванули следом. Поддался ему и Олег. Брошенная им сулица уже напилась крови. Теперь этого жаждали клевец и короткий меч.

Вот только угнаться за своими гриднями оказалось не так-то просто. Те летели вперёд, что твои лоси во время гона. И только практически вбежав в неширокое пространство меж двух крайних домов, Олег начала соображать.

И остановился. Во-первых, впереди могла ждать засада. И боги с тем, что его вои наголову превосходили местных – он не хотел терять ни одного из них, даже раненным. А во-вторых – их задачей было держать ворота, чтобы не дать уйти из города никому из местных жителей. Между тем сейчас внутри вежи лежали целых четыре таких мужа. Пусть и «приголубленные» по затылкам. Кто их знает – насколько крепкие у них головы?

– Назад! Осади назад!!! – заорал княжич что есть мочи.

Эх – не слышат!

Ещё бы – в таком то гаме. Бегут как оглашенные и секут всех встречных.

А нет! Один обернулся и замахал руками остальным.

Успокоенный Олег затрусил обратно.

Что это? Глаза подводят в полумраке, или действительно сейчас по лестнице на вежу взбирался человек?

Причём какой-то странный… На вид – как взрослый муж, но ростом – с семилетнего ребёнка.

Кто это и откуда взялся?! Из города то он точно прибежать не мог!

Олег зажмурил глаза, прогоняя морок.

– Что там, княже?! – дыхнул ему в ухо подбежавший Жадоок.

Юноша обернулся, ожидая увидеть и остальных воев.

Больше никого?!

А нет – вроде бегут обратно.

– Видел на веже? – спросил он гридня осторожно, словно сам опасаясь собственных слов. – Карлик поднимался!

Ну лице у того появилось искреннее удивление.

– Ты что княжич?! Какой ещё карлик? Откуда ему здесь взяться? Померещилось – как пить дать!

Может и вправду привиделось?

Да и зачем тому странному мужу – откуда бы он ни взялся – лезть на вежу? Вниз что ли с неё сигануть? Или, может, он какой-нибудь колдун, которому надо забраться повыше, чтобы поразить пришельцев злыми чарами? Юноша попытался вспомнить известных из песен колдунов-карликов.

И тут в голове княжича, словно молния, мелькнуло озарение.

Верёвка!

Её ведь так и оставили привязанной к крайней доске мостка – свисать со стены! Никто не догадался ни обрезать её, ни смотать.

– Пригляди за воротами! – бросил Олег Жадооку.

А сам метнулся обратно к веже.

Пристукнув древком клевца по темечку одного из бойников, который уже начал было шевелиться, княжич соколом взлетел на второй поверх вежи. А потом с него – сразу на мостки.

Вроде никого. Но проверить не мешает. Мало ли кто захочет воспользоваться злосчастной верёвкой!

Подкованные сапоги загрохотали по доскам. Теперь можно было шуметь не опасаясь поднять тревогу. Гжатеск и так уже стоял на голове. С улиц города доносились крики – вперемежку испуганные, яростные и предсмертные, звенело железо. А кое-где уже полыхали пожары.

Похоже, кому-то приспел час отвечать за старые грехи! Ничего – будут знать, проклятые бойники, как скармливать путников берам!

Пробегая мимо мёртвого дозорного, Олег подмигнул ему, как старому знакомому. Тот приветствие проигнорировал, безучастно взирая пустыми зрачками на творящееся внизу.

А вот и то самое место, где они оставили верёвку.

Вроде никого.

В этот миг город озарила яркая вспышка.

Должно быть, огонь добрался до запасов масла или смолы. Во всяком случае, столб пламени поднялся вверх на несколько саженей.

В его свете Олег разглядел чью-то фигуру, карабкающуюся через гребень стены. Как раз в том месте, где была переброшена верёвка.

– А ну стой!

Княжич в два прыжка настиг беглеца и ухватил его за ворот. Другая рука занесла для удара клевец.

– Куда?!

И тут в ярком свете пожара он разглядел лицо пойманного.

И узнал его.

Шуйца разжалась, словно сама собой. Десница опустила оружие.

– Бажен?! Ты как тут?!

Это действительно был тот самый толмач, знающий все на свете языки, встреченный на подворье диких угров в трёх дневных переходах отсюда.

И если его нахождение там не вызвало особых вопросов, то появление здесь поддавалось только одному объяснению.

Так вот, значит, какое у него было важное дело!

– Княжич, не бери ещё один грех на душу! – поспешно заговорил тот – Зачем тебе моя жизнь сдалась?!

Олег едва не поперхнулся от удивления.

– Какой это ещё один?! Что ты такое несёшь?! Ты что в этом городе делал, толмач?! Бойникам пособничал?!

Теперь уже в глазах Бажена мелькнуло непонимание.

– Бойникам, княжич?! Откуда такие вести?! А грех – ясное дело какой! – это ведь твои люди вместе с голядью беззаконной город зорят?! Или, по-твоему – это благо великое – посреди правдивых земель такое учинять?!

У юноши в голове всё перемешалось.

Голядь – беззаконная? А жители Гжатеска тогда, выходит, кто – честные мужи?

Что он – леший его раздери – такое несёт?!

– Если ты готов ответить за свои слова, толмач – лезь обратно! – сурово сказал юноша – И на суде, который я учиню, ты сможешь открыто сказать всё это!

Теперь на лице Бажена появилось сомнение. Которое почти сразу сменилось решимостью.

– Прости, княжич – не в этот раз! Твоему суду я пока не верю!

Его руки ухватились за верёвку, а тело, которое он во время разговора успел незаметно переместить по ту сторону стены, скользнуло вниз.

Ах ты! И ведь там его уже не достать!

Всё равно суд будет! Распалённый яростью, Олег отбросил клевец и выхватил из ножен скату.

Как раз верёвка натянута, что твоя струна на гуслях!

Резко выдохнув, княжич что есть мочи ударил клинком, зараз перерубив все льняные волокна.

Обрывок бечевы рванулся вверх.

А потом снизу раздался едва различимый в общем гвалте грохот упавшего тела.

Циталель Можая

Суда не получилось.

Точнее судить оказалось попросту некого…

Не предъявлять же обвинения полудюжине до смерти перепуганных девок и нескольким десяткам враз осиротевших ребятишек!

Резни, к сожалению, избежать не удалось, не смотря на все старания княжича и Можая. Населявшая Гжатеск дикая угра, в том числе жёны со стариками, во время ночного нападения все до одного впали в какое-то боевое неистовство. Даже когда ситуация стала для них совсем уж безнадёжной, сдаться никто не пожелал. Так что драться с ними пришлось всерьёз.

Хорошо хоть никто из отряда княжича не только не погиб, но даже серьёзно не пострадал. Ссадины, синяки и царапины в счёт не шли.

А вот люди Можая понесли серьёзные потери – к предкам отправилось не меньше половины его воев.

Но это не шло ни в какое сравнение с уроном, который притерпели сами спровоцировавшие эту резню горожане. Первые лучи солнца, вывалившегося наутро из-за края стены, осветили груды мёртвых тел, устилавших незамощёные улицы.

Разверзнутые рты… остекленевшие глаза… застывшие руки…

Мужей… жён… стариков… детей…

И целый ручей крови, неспешно текущий из-под мертвецов.

И полчища с готовностью налетевших мух.

Эта картина потом ещё долго стояла перед глазами Олега, даже на какое-то время затмив виденное на капище. Однако то, что произошло там – сотворили чужие руки. Гжетеск же – целиком и полностью был на совести Олега.

Достойное ли это воздаяние бойникам? Даже столь жестоким?

Согласно законам правдивых земель ничего предосудительного не произошло – княжич со своей дружиной делали то, что должны были. Просто горожане слишком уж рьяно сопротивлялись. Судить себя, казалось, не за что. Однако Олег, когда его сознание в очередной раз начинало проясняться, продолжал делать это снова и снова.

Всё-таки прав он был, или нет? И почему с ним так категорично говорил Бажен? Его тело, кстати, под стенами города не нашли.

Ох – если бы знать!

Прогоняя очередной приступ вины, княжич сделал несколько добрых глотков ставленого мёда. Он здесь был какой-то особенный, с непонятными добавками. Терпкий и вяжущий язык. Зато отменно крепкий, помогающий на время прогнать прочь дурные мысли.

Олег поднялся на несколько ступенек по всходу, едва не наступив на полосатую кошку, которая, жалобно мявкнув, спаслась от него под кровать, вышел на галерею и с облегчением опёрся локтями о перила.

Уф-ф-ф – задышалось то как свободнее!

Внизу княжила суета, по двору туда-сюда лавируя между лужами помоев сновала челядь, готовившая очередной пир. Его Можай в этот раз обещал сделать особенным.

Юношу это, честно говоря, мало интересовало – за последние несколько дней пиры ему уже изрядно поднадоели. Как почти не волновало его и происходящее внизу. Взор Олега устремился вдаль – через забороло ближней стены. Благо она была не очень высокой.

Хотя в целом цитадель вождя голяди была укреплена довольно хорошо. Тому кто пожелал её захватить, пришлось бы преодолеть сначала глубокий ров, потом взобраться на трёхсаженную высоту, где его ждал перекрёстный огонь с заборол и высоких сторожевых веж. И если он родился под счастливым солнцем и смог каким-то образом преодолеть стены, то его ждала неожиданность в виде ещё одного рва, утыканного острыми кольями.

Но вряд ли какому-нибудь безумцу пришло в голову атаковать город с этой стороны. Проще было три раза сломать себе шею, пытаясь взобраться на склон.

А ещё отсюда открывался роскошный вид на берег речки Протвы, делавшей в этом месте широкую петлю. Крутой яр покрывали густые заросли ивы, чьи пожелтевшие кроны, вкупе с красными резными листьями клёнов и зелёными лапами елей, тут и там торчавшими в ветляке, создавали просто роскошную картину. Которую прекрасно дополняли неспешные воды реки и закатные небеса.

Закатные? Это что – уже вечер? Быстро же день пролетел!

А что он сделал за это время?

В том-то и дело – что ничего. Только пил…

И снова вспоминал Гжа…

Тьфу! Княжич потряс головой.

Он поднял чашу, которую уже по привычке взял с собой, и всмотрелся в янтарные глубины напитка.

А они, оказывается, умеют затягивать не хуже болотной трясины! Сколько они дней здесь уже провели, а так и не приступили даже к сборам в дальнейший путь!

Ох-х-х… боком выходит это можаево гостеприимство!

Хотя – хозяин-то тут причём? Он ведь всего лишь, как может – благодарит их за помощь – и никому насильно не вливает. Сами от ковша оторваться не могут!

Пожалуй – пора прекращать!

Олег решительно поставил чашу на перила.

Та тут же сорвалась вниз с покатой деревяшки, со звоном хрястнувшись о доски мостовой. И обдала остаткам мёда порты не вовремя проходившего мимо челядинца.

Тот злобно посмотрел наверх.

Юноша тут же зажмурился и потряс головой.

Этот злосчастный городок, наверное, теперь никогда его не отпустит! На миг ему показалось, что этот челядинец – тот самый карлик, которого он видел там – на лестнице сторожевой вежи. На вид – как взрослый муж, но ростом – с семилетнего ребёнка. И неимоверно шустрый.

Стоило же княжичу разлепить веки, как морок пропал. Низкорослого мужа словно пролетавшая мимо сорока склевала.

Так показалось или нет?!

У Олега мелькнуло желание спросить про карлика у кого-нибудь из носившихся внизу челядинцев. Но он тут же его подавил.

Не хватало ещё перед местными опозориться!

Бросив последний взор на пейзаж за стеной, юноша вернулся в обширную светлицу, которую Можай выделил ему для жилья.

Уф-ф-ф! – надо бы тут проветрить! По сравнению со стоявшим здесь тяжёлым хмельным духом даже кислая вонь заднего двора казалась целительным глотком свежего воздуха.

И если бы только от разлитого и недопитого! Поверх скомканных покрывал, на здоровенном топчане, занимавшем едва ли не третью часть горницы, развалилась телястая девка, и распространявшая большую часть запахов. От неё одновременно несло и ядрёным потом, и перегаром, и ещё какой-то тухлятиной.