Полная версия:
Отпусти браткам грехи
– Каким пальцем?
– Убью!!! – взревел Гарик.
– Тормози, пацан, на повороте!.. Короче, хочешь видеть свою девку, езжай за ней.
– Куда?
– На седьмой километр по Московскому шоссе. Там тебя будут ждать. Времени у тебя немного, всего пятнадцать минут. Не успеешь, пеняй на себя… И еще, ты должен быть один, и чтобы никакого «хвоста»…
Жук знал его слабое место, поэтому сыграл на опережение, чтобы он не успел вывести Марину из-под удара. И сейчас он ставил условия, ничуть не сомневаясь в том, что Гарик выполнит их неукоснительно.
А Гарик Мариной рисковать не посмел. Поэтому отправился на седьмой километр один, без явного и тайного сопровождения. И в срок уложился.
В придорожном пятачке со смотровой эстакадой его ждали три амбала. Ни одного знакомого лица. Жук знал, кого присылать за Гариком.
– Марина где? – свирепо, в пылу спросил он.
– Пасть закрой!.. Руки на машину!
Гарика обыскали, забрали оружие, документы, деньги. Руки сковали за спиной стальными браслетами, посадили в старую иномарку, завязали глаза и куда-то повезли.
Глава 21
Жук смотрел на него с театральным упреком.
– Ну как ты мог подумать, брат, что я мог тронуть твою девочку? Ты же знаешь, я не беспредельщик…
Гарику пришлось просидеть в подвале какого-то дома почти весь день, прежде чем появился Жук.
– Где Марина?
Дом небольшой, обстановка более чем скромная. Похоже на дачную фазенду. Возможно, здесь есть еще одна комната, где находится Марина.
– Да ты не колотись, нормально все, – ухмыльнулся Жук. – Здесь твоя Марина. Под замком, но не в обиде… Ты же по-честному с нами, без «хвоста» к нам приехал, почему мы должны тебя обманывать?
– Ниже пояса бьешь, Паша.
Гарик едва сдержался, чтобы не обматерить его. Он ненавидел этого самодовольного болвана, но еще больше он боялся разозлить его. Пока Марина у него в руках, лучше не будить лиха.
– Знаешь, если бы разменяли твою Марину, тогда бы да, тогда ниже. А так мы ее не тронули. И то, что ниже, и то, что выше, – все в порядке… А то, что забрать ее к себе пришлось, так я сразу понял, что платить мне ты не будешь…
– Зачем тогда вообще приходил?
– А вдруг бы ты согласился?… А ты волком на меня смотрел, Гарик. Ну а Марина уже в плане была, и я этот план отменять не стал…
– Вся твоя жизнь в плане, Паша. Живешь, как обкуренный…
– Ну, зачем ты так? Я человек порядочный, не пью, не курю, спортом занимаюсь… А еще я богатым быть хочу. Как ты.
– Ты и так не бедствуешь.
– Денег много не бывает… Короче, раз уж ты так хотел меня видеть, поговорим… Раз уж платить ты мне отказался, пришлось мне к братве обратиться. А у братвы претензии к тебе, Гарик. Тема предъяву клеит, Степа, Миха, даже Ромчик подписался. Они ж твои друзья, а ты базу на себя оформил, нехорошо…
– Короче можно?
– Можно и короче. Мы твой бизнес поделить решили. Марине твоей сорок процентов, Теме, Степе и Михе по пятнадцать, Ромчику – пять…
– Марина здесь при чем? – не понял Гарик.
– Да при том, что мне жениться на ней придется, чтобы половину ее доли взять, – зловредно ухмыльнулся Жук. – Но ты же не хочешь, чтобы я на ней женился?
– Нет.
– И она того не хочет… Так что придется ее долю на меня оформить. Ты не против?
– Против!
– Тогда нам всем придется на ней жениться. Сначала она под меня замуж ляжет, потом остальные, согласно очереди…
– Нет.
– А что ты можешь сделать? Что?!. Как скажу, так и будет!
– Хорошо, забирай бизнес… Поехали к нотариусу, составим договор…
– Не надо к нотариусу. Он уже здесь. И договор уже составлен…
– Может, я все-таки лучше буду платить? – измученно спросил Гарик. – Можешь планку до тридцати поднять…
– Зачем тридцать, когда можно все?
– Там все очень сложно напутано, без меня все прахом пойдет…
– Не пойдет. Миха в курсе, как там да что…
– Да не справится он… Хотя бы директором меня оставь.
– Ты, наверное, думаешь, что мы ослы. Да у меня доктор экономических наук на твое место… Что, не нравится? Зато мне Марина твоя очень нравится…
– Где договор?
– Ну вот и молоток!
Гарик внимательно изучил договор, прежде чем подписать его. В своем стремлении захапать все Жук не подумал о подводных камнях, которыми чреват любой бизнес. Согласно договору, он и его люди получали всю автобазу целиком, со всеми ее активами и пассивами… Гарик мысленно пожелал ему удачи и поставил под договором свою подпись…
* * *Марина была напугана, ее трясло от страха, но не было в глазах безумного отчаяния, какое могло возникнуть, надругайся над ней бандиты. И все же он боялся услышать страшный ответ. Если Жук все же посмел втоптать ее в грязь, он не уедет из города, пока эта сволочь жива.
Но пока он ни о чем не спрашивал. Сначала надо было выбраться из этого вертепа.
– Пошли!
На нем снова были наручники. И глаза опять завязали, когда сажали в машину. Утешало только то, что Марину посадили рядом с ним. Она прижалась к нему и, возможно, обняла бы его, не будь у нее спутаны руки. Он чувствовал тепло ее тела, мелкую дрожь. Так хотелось прижать ее к себе, утешить. Но Гарик не проронил ни звука, пока их не привезли к месту.
Скуластый браток открыл дверку, сдернул повязку с его глаз, вывел из машины. За ним последовала Марина. С них сняли наручники, вернули документы и ключи от машины.
Братков было всего двое. Но Гарик даже не помышлял о том, чтобы наброситься на них с кулаками. Пожалуй, он мог бы справиться с ними, но глупо было бы подвергать при этом опасности Марину. Не было у него никого дороже в этой жизни, чем она.
Бандиты уехали, не сказав и слова. А зачем им распинаться, все и так предельно ясно. Жук получил сатисфакцию, да и у Гарика были свои ответы на вопрос, как жить дальше.
Он посадил Марину в свою «девятку», завел мотор. И только затем спросил:
– Как они с тобой обращались?
– Нормально… Если это можно назвать нормально, – горько усмехнулась она.
– Что – это? – напрягся он.
– Через окно вытащили, в машину затолкали. Потом в доме держали… Меня до сих пор трясет… Если ты думаешь, что меня изнасиловали, нет, не было ничего… Даже не лапали… И все равно сволочи… Что им от меня было нужно?
– А они тебе не говорили?
– Нет. Я весь день в какой-то кладовке под замком провела. Со мной никто ни о чем не говорил… Сказали только, что ты за мной приехал, и отпустили…
– Им нужен был мой бизнес. Моя автобаза, мои машины, мои клиенты…
– И что? – всполошенно посмотрела на него Марина.
– Ничего… Ничего от моего бизнеса не осталось. Жук навязал мне договор, я его подписал и теперь гол как сокол…
– Зачем ты его подписал?
– Чтобы снова стать самым богатым человеком.
– Я тебя не понимаю.
– Ты мое самое главное богатство. Я без тебя самый нищий, с тобой – самый богатый… Если, конечно, ты меня не разоришь… Если уйдешь, то разоришь…
– Почему я должна от тебя уйти?
– А зачем я тебе нищий?
– Что-то я тебя не пойму. Только что ты говорил, что самый богатый, а теперь говоришь, что нищий…
– Нищий без тебя.
– Но ты же со мной… А то, что у тебя бизнеса нет…
Марина задумалась так глубоко, что возникшая пауза растянулась на долгие минуты.
– Мне твой бизнес всегда мешал, – наконец сказала она.
– Чем?
– А тем, что у меня было такое чувство, будто ты меня купил… Поселил в своей квартире, на все готовое, возил в Москву, водил в рестораны, одевал как королеву…
– Тебе это не нравилось?
– Если честно, не очень… Я должна чувствовать себя на равных с тобой, тогда…
Она снова замолчала.
– Что тогда? – не вытерпел он.
– Тогда… Тогда бы я раскрепостилась, – скороговоркой выговорила она и, смутившись, повернулась лицом к боковому стеклу.
– Но мы сейчас на равных. У меня ничего нет. Я не могу водить тебя в рестораны, покупать норковые шубы…
– Это меня и радует… А может, и не очень…
– Что не очень?
– Ну, как тебе сказать… Ты большой, ты сильный. Ты слишком большой. И ты слишком сильный. Да, со мной ты нежный, со мной ты мягкий, но я все равно тебя боюсь. Понимаю, что ты не можешь обидеть меня, но все равно иногда становится страшно. Это, наверное, бзик, еще с тех пор, как ты был всем в нашем районе, а я глупой пигалицей… В сущности, все так и есть. Или было… Ты и сейчас – все, а я все та же пигалица…
– Ты не пигалица, ты прекрасный лебедь.
– Но ведь и лебедь птичка… Я не знаю, я, наверное, говорю глупости. Но ты должен меня понять, это все после пережитого… Я когда в кладовке сидела, о тебе много думала. Знала, что ты меня спасешь. Я была даже уверена в том… И ты меня спас. И такой ценой… В общем, теперь я тебя не боюсь… А если и боюсь, то совсем чуть-чуть… Теперь мы на равных, правда?
– Нет… Ты всегда будешь выше…
– Это все слова. Я знаю, что слова…
– Это не слова, это правда…
– Если не слова, тогда чувства… И у тебя чувства, и у меня… Женщины живут чувствами. И мужчины… Сильные мужчины так живут, смелые… Ты настоящий мужчина… Ты глыба. Но можешь быть мягким… Кирилл и мизинца твоего не стоил… Знаешь, я все хотела сказать тебе спасибо за то, что ты избавил меня от него… Что-то я все говорю, говорю, как будто прорвало…
Она нежно улыбалась, глядя на дорогу перед собой. Голос звучал звонко, на счастливой, как ему казалось, ноте… Гарик понял, что лед между ними растаял окончательно.
– А куда мы едем? – спохватилась она.
– Сейчас заедем домой, соберем вещи, а потом сразу в Москву.
– Зачем?
– Теперь мы там будем жить…
– Где?
– Что-нибудь придумаем…
– Мы едем к твоей жене?… Извини, ляпнула невпопад, – спохватившись, сказала она.
– Во-первых, да, невпопад, – улыбнулся он. – А во-вторых, у меня нет жены. Я же говорил тебе, что развелся…
– Говорил… А ты ее любишь?
– Кого, Ларису? Нет. И никогда не любил…
– Зачем же тогда на ней женился?
– Думал, что это любовь… Возможно, и дальше бы так думал, если бы не ты… Вот в тебя влюбился, тогда и понял, что такое настоящая любовь…
– Но ведь ты думал, что любишь ее…
В голосе Марины угадывалась ревность, Гарику это нравилось.
– Думал.
– Значит, она красивая.
– Красивая… Но ты гораздо лучше…
– А если найдется какая-нибудь другая, покрасивей меня?
– Не найдется.
– Ну а вдруг?
– Никаких вдруг.
– Я слышала, твоя жена тебе изменила…
– Чему я только рад.
– Я бы тебе никогда не изменила…
– Почему «бы»?
– Но ведь я не жена тебе…
– Это можно исправить… Если ты согласна…
От волнения у него пересохло в горле, и слова разбежались по дальним карманам. Гарик хотел, но не мог говорить. И спасибо Марине, что она не стала требовать от него пылких речей.
– Я согласна, – ласково улыбнулась она, нежно коснувшись пальцами его руки.
Гарик почувствовал, как на глаза наворачиваются слезы. Неужели свершилось?
* * *Марина удивленно смотрела на него.
– Зачем нам два номера?
– Ну, как обычно, – замялся он.
Ночь. Гостиница. Стойка администратора. Обволакивающая тишина и неустойчивое спокойствие. Свободные номера в наличии, и платить есть чем…
– Обычно у тебя много денег. А сейчас нам надо экономить.
Весомый аргумент. Да и глупо спорить с Мариной, тем более в такой ситуации, когда она сама хочет остаться с ним ночью в одном номере.
– Нам один номер, пожалуйста…
Крашеная блондинка за стойкой открыла было рот, чтобы напомнить им о том, что их не связывают узы законного брака, но, увидев в паспорте пятидесятидолларовую купюру, промолчала.
Их разместили в обычном однокомнатном люксе. Марина слегка смутилась, глянув на широкую двуспальную кровать, но ничего не сказала. И сразу занялась чемоданами. Достала белье, халат, скрылась в ванной.
Гарик вышел на балкон, закурил, с высоты взирая на огни ночной столицы. Настроение чудесное. Бандиты бросили его под пресс, отобрали у него бизнес, а он счастлив. И все потому, что Марина с ним… Не отвернулась она от него, напротив, стала ближе. Более того, согласилась стать его женой…
Он услышал шум за спиной, обернулся, увидел, как Марина открывает дверь на балкон. В одном халате, с распущенными волосами. Гарик не позволил ей выйти на мартовский холод.
– Ну что ты делаешь? Там же колотун, а ты после душа.
– Я высушила волосы…
– Этого мало…
Ей не нужна была никакая прическа. Достаточно было распустить волосы, и хоть на подиум. И косметика ей не нужна, и без того кожа чистая и нежная. А губки такие сочные без всякой помады. А запах волос и тела пьянит куда сильней, чем французский парфюм…
Гарик опомнился лишь после того, как, обняв Марину, мягко уложил ее на постель. Она не пыталась вырваться, но его сознание само собой нажало на педаль тормоза.
– Извини…
Он поднялся, сел на край кровати. Марина же осталась лежать, глядя на него со спины.
– Что – извини?
– Ну, забылся, увлекся… Давай не будем тянуть со свадьбой.
– Не будем, но…
– Что но? Все будет красиво. Обручальное кольцо на пальце, вокруг море цветов, будет тихо наигрывать марш Мендельсона…
– Все будет.
Марина приподнялась, мягко взяв его руками за плечи, приложила голову к его спине.
– И марш Мендельсона. И цветы… Я этого хочу…
– И тогда ты станешь моей. – Гарик сглотнул слюну, чтобы хоть как-то смочить пересохшее горло.
– Я уже твоя…
Ее руки нежно переплелись на его шее.
– Но первая брачная ночь…
– Мы же современные люди. К чему эти предрассудки?… Расслабься… И я расслаблюсь… Повернись ко мне. Нет, не надо…
Извернувшись, она легла спиной на его колени. Ее губы молча требовали поцелуя…
Поцеловать Марину – еще вчера вечером Гарику это казалось недостижимым пределом мечтаний. А сейчас это было всего лишь легкой прелюдией любовной симфонии. Он и она – оба знали, что ничто не помешает им дойти до финала…
Часть третья
Глава 22
Дверь была закрыта изнутри, но у Ларисы был ключ. Она знала, догадывалась, что происходит в кабинете, поэтому воспользовалась им без всякого сожаления…
Женская интуиция, основанная на слухах, не подвела. Красавица Оксана животом лежала на столе, локтями упираясь в него, а ногами – в пол. Сзади Герберт со спущенными штанами.
– А где директор? – злобно спросила Лариса. И сама же стала себе отвечать, наблюдая, как Герберт меняется в лице. – Ой, а директор вышел! – передразнивая Оксану, сказала она. – Нет, уже вошел. Ой, снова вышел… Вошел, вышел, вошел…
– Пошла отсюда! – заорал на нее разгневанный директор.
– Козел!
Оскорбленная в лучших своих чувствах, она пулей вылетела из его кабинета, закрылась в своем. Размазывая тушь на глазах, посмотрела на себя в зеркало. Ведь еще не старая, всего-то тридцать лет… Даже сейчас, заплаканная, она выглядит неплохо, а если дать глазам просохнуть, нарисовать лицо… Салон красоты – два раза в неделю, спортзал и бассейн – чуть ли не каждый день. Другие домой после работы бегут, а она спортом заниматься, фигуру в норме поддерживать. Потому что знает – ночью может приехать любимый мужчина…
Любимый мужчина?… Сначала это был Эрик, затем Борис, после Михаил Антонович… И так далее, и тому подобное, пока место в ее постели не занял Герберт, ее новый начальник…
Лариса всхлипнула и разрыдалась еще больше. Вся жизнь коту под хвост. МГИМО закончила, международно-правовой факультет, казалось бы, впереди такие перспективы… А что на выходе? Ее однокурсники давно в люди выбились, у многих свои фирмы, кто-то на Рублевке живет, в миллионах купается, а она как та приблудная кошка. Одному начальнику постелет, другому в расчете на высокую должность. И что? Тридцать лет, а она всего лишь начальник юридического отдела далеко не самой крупной посреднической фирмы. Зарплата, правда, не самая плохая, но перспектив никаких, кроме какого-нибудь очередного извращения в постели с Гербертом. Да и эта перспектива, похоже, накрылась пушком Оксаны Якимчук. Откуда-то с Украины сучка приехала и сразу под начальника подставилась. Знает, каким местом дорогу в хорошую жизнь прокладывать. Хоть бы образование сначала получила, дрянь…
Дверь в кабинет распахнулась с грохотом. На пороге стоял разъяренный Герберт. Ворот рубахи расстегнут, расслабленный галстук съехал в район правой ключицы, пиджак перекошен на плечах.
– Ну, что скажешь? – взревел он.
– Как ты мог!
Легче слона было ранить дробиной, нежели Герберта таким вопросом.
– Да так и мог!
Он зашел в кабинет, закрыв за собой дверь. Упер в Ларису наглый скользкий взгляд.
– Оксана мне давно нравится…
– Когда давно? Она еще и недели не работает…
– Вот это и есть давно…
– Но мы с тобой уже год.
– А год – это уже, считай, древность…
– И я древность?
– Заметь, я этого не говорил! Ты сама это сказала.
– Спасибо тебе, дорогой! За все, что я для тебя сделала?
– Ну, сделала ты для меня немало, – усмехнувшись, сказал Герберт. – Юрист ты, скажем так, посредственный, но во всем остальном…
– Кто посредственный юрист? Я?! Да ты хоть знаешь, какой институт я окончила?
– Да хоть Гарвард! Если в голове ничего нет… Э-э, давай успокоимся, а то сейчас неизвестно до чего дойдем…
Герберт сел в кресло; взъерошив себе волосы пятерней, причесал мысли.
– Если не горячиться, то юрист ты неплохой… Поэтому я и рекомендовал тебя на новую должность…
– Какую должность? – вмиг успокоилась Лариса.
Она совсем не прочь была занять место заместителя директора. С ее образованием и опытом работы она запросто могла претендовать и на более высокую должность.
– Начальник юридического отдела.
Блестящая перспектива рассыпалась, как мозаичное стекло от громового раската.
– И куда? – упавшим голосом спросила она.
– Новая фирма.
– Какого уровня?
– Ну, зарплата там хорошая…
– А во всем остальном что, маргарин вместо масла? – скептически усмехнулась она.
– Да нет, не маргарин. А очень даже вкусное масло. Ресторанный бизнес – это же вкусно, не правда ли…
– Но я ничего не смыслю в ресторанном бизнесе…
– Ты в нашем деле мало что смыслишь, ничего, работаешь… То есть работала… В общем, выбора у тебя нет. Или на новое место, или сама ищи себе работу…
– Ты меня увольняешь?
– Извини…
И вновь Лариса почувствовала себя старухой у разбитого корыта. Но год назад, когда ее прежний начальственный любовник спровадил ее на фирму к Герберту, она была моложе. А сейчас ей уже целых тридцать лет. Считай, старуха… Если она не закрепится на новом месте, то может и вовсе остаться без корыта – ни целого ей не видать, ни разбитого.
Герберт самолично отвез ее к новому боссу. Небольшое здание с лепниной на парапете в окрестностях тихого парка близ Тверской; на первом этаже кофейня и ресторан, на втором офис фирмы «Золотой империал».
Симпатичная девушка за стойкой ресепшена у входа, аляповатая двухстворчатая дверь в стиле ампир с бронзовыми ручками в форме львиных голов, дальше просторный холл с кожаной мебелью под старину, на стенах в золоченых рамах пышные репродукции картин эпохи Возрождения, большая многослойная хрустальная люстра. Длинный и широкий коридор – подвесной потолок, стены под минеральной шубой, лакированные двери в современном стиле, большая приемная с красивой модной секретаршей. И в огромном кабинете, куда Герберт привел Марину, типичный евроремонт. Офисная техника и мебель из современной эпохи, но кожаный диван и кресла в дальнем углу доставили сюда из XIX века. Богато, пышно, но смешение стилей и мраморные статуи греческих богинь, непонятно зачем здесь оказавшиеся, свидетельствовали о дурном вкусе хозяина кабинета. Да и сам он был не очень хорош собой.
Сам маленький, неказистый, брови светлые, а волосы темные, но, похоже, крашеные, чтобы скрыть природный рыжий цвет. Глазки маленькие, бесцветные, но в них энергия сильного и много познавшего в жизни человека. Неправильные и жесткие черты изрытого шрамами лица. Одет он был безвкусно. Очень дорогой клубный пиджак темно-зеленого цвета, белая сорочка с распахнутым воротом, из которого выглядывала золотая цепь, белые с блестками брюки с расплывшимися стрелками, коричневые остроносые туфли из настоящей крокодиловой кожи. В пальцах, унизанных платиновыми печатками, дымилась сигара…
Лариса успела привести себя в порядок, поэтому выглядела на все сто пунктов по собственной шкале самооценки. Хозяин кабинета смотрел на нее с интересом, но с фривольной усмешкой человека, уже считавшего ее своей собственностью.
– Гоу, гоу! Какая женщина!.. Мне б такую…
– Она твоя, Артем Игнатьевич, – паскудненько улыбнулся Герберт.
Он живо напоминал работорговца, празднующего в душе успешную сделку.
– Ну, если моя, то позволь, я ее обниму…
Одной рукой Артем вложил себе в рот сигару, а другой обнял Ларису за талию. Она не упрямилась, но и сама к нему не льнула. Пусть сначала оклад назначит, а там видно будет…
– Ну, я пошел!
Артем, не глядя, махнул рукой в сторону шагнувшего к дверям Герберта. Дескать, гуляй… Подвел Ларису к дивану, усадил, сам умостился рядом, не снимая руки с талии. Она чувствовала, что ему по вкусу пришлась упругость ее тела и он совсем не прочь прощупать ее в районе верхних и нижних выпуклостей… Нахал. И грубая деревенщина. Но именно такие недомерки лучше всего и приручаются… Лариса убрала его руку с талии, отодвинулась.
– Артем Игнатьевич, Герберт сказал, что вы пригласили меня на должность начальника юридического отдела, – с жеманной улыбкой, но сухим официальным голосом сказала она.
– Точно, на должность начальника… – ответил он, показав ей безупречный фарфор передних зубов и обдав зловонным дыханием. – Нам сейчас без юристов никак. Вроде все просто в этих договорах, а начнешь вникать, так там такая беда… Был однажды такой случай, да, взяли фирму, а там одни сплошные долги, еле выкрутились…
– Бывает. Но со мной такой номер не пройдет, у меня большой опыт работы…
– Вы замужем? – придвинувшись к ней, спросил Артем.
Как будто ее опыт работы заключался в умении угождать мужу и побочным представителям сильного пола.
– При чем здесь это?… Нет, не замужем… Но была…
Увы, Гарик все-таки развелся с ней. А так было интересно сначала ошарашить мужчину своим обручальным кольцом, пробудив тем самым нездоровый к себе интерес, а потом сказать, что муж далеко-далеко и совершенно безопасен. Беспроигрышный был вариант, если не считать, что за острым к ней интересом всегда следовало холодное «извини». Никто из ее любовников не захотел заменить ее устаревший брачный штамп в паспорте на новый. Впрочем, тогда она к этому не очень-то и стремилась… После того как Гарик получил развод, она стала говорить, что не замужем. Но итог все тот же – отношения возникали, но никто из ее мужчин так и не захотел их узаконить. А она уже всерьез думала о замужестве… Может, с Артемом повезет. Пусть он и неказист, зато богат…
– А я нет, не женат… Двадцать восемь лет, а не женат…
Лариса посмотрела на него с хорошо скрытым удивлением. Двадцать восемь лет, посмотришь, так меньше тридцати пяти не дашь… Плохо, что по возрасту он младше, чем она.
– Но у меня все впереди, да? Как ты, Лара, думаешь?
– Ваше впереди, вам и думать.
– Мое впереди? – развеселился он. – Да там у меня о-го-го! Не смотри, что я ростом не вышел…
– Поживем – увидим.
– Увидишь, обязательно увидишь! – зашелся в восторге Артем.
– Мне бы кабинет свой посмотреть, – перебила его Лариса.
– Свой кабинет?! А чем тебя мой кабинет не устраивает?… Здесь сидеть будешь… Когда сидеть, когда лежать…
– Ты шутишь? – переходя на «ты», спросила она.
– Шучу, шучу… Есть кабинет, там все в ажуре. Пошли, покажу!
Артем открыл дверь, пропуская Ларису в приемную, вышел за ней следом. Секретарша поднялась со своего места, озарив пространство вокруг себя искусственным светом фальшивой улыбки.
– Ирочка! Я сейчас! – развязно подмигнул ей Артем.
И вместе с Ларисой вышел из приемной, сразу за которой и находилась дверь в ее кабинет.
Артем не обманул. Помещение было просторным, светлым, евростиль во всем – в отделке, в мебели, технике.
– Располагайся… – по-барски раздольно улыбнулся Артем. – Если нужны будут помощники, наймем человека, стол здесь поставим, пусть работает. Лишь бы все тип-топ было, ну, в смысле, чтоб никаких подвохов… А может, и не нужны тебе помощники, а? Зачем тебе посторонний человек в кабинете? А то вдруг я заглянул ненароком, а тут кто-то, кроме тебя…
– Это ты о чем?
– Да все о том же…
Артем закрыл дверь на защелку, подошел к Ларисе. Она и опомниться не успела, как сидела на краешке стола, а он бессовестно задирал юбку. Она, конечно, не прочь была отомстить Герберту, но для начала нужно было соблюсти хотя бы какие-то приличия.
