скачать книгу бесплатно
Анна Ахматова. «Стихи о Петербурге»
Василиса вошла в сад вслед за Елисеем, и за её спиной тут же сомкнулась стена тумана. Деревья стояли неподвижно, среди ветвей кое-где просвечивало небо. За чёрным силуэтом вазы серебрился пруд, у дальнего берега сгрудились большие белые птицы, они встревожено хлопали крыльями и мотали головами на длинных шеях.
Василиса и Елисей двинулись по аллее. Из глубины сада доносился разноголосый гул, туда-сюда сновали какие-то тени. По левой дорожке сада двигались львы! Друг за другом промелькнули четверо и скрылись впереди за деревьями. Василисе стало немного не по себе, и она замедлила бег. «Чего я боюсь? Это же просто большие кошки». Вдруг что-то тёмное пронеслось сверху, задело ветки и скрылось там, откуда доносились голоса. Елисей заметил, что новая знакомая отстала, и остановился.
– Страшно? – довольно ехидно спросил он. – Давай быстрее, осталось немного. Эй! Осторожно!!! Сзади!!!
Василиса едва успела отскочить в сторону. Мимо неё протопало что-то огромное и тяжёлое. Над дорожкой поднялась пыль. Василиса сжалась в комочек. Осторожно открыла один глаз.
Тут сзади снова что-то зашумело, и показались двое белых коней. Они шли в ногу, одинаково наклонив головы и в такт мотая из стороны в сторону длинными волнистыми хвостами. Василиса переводила взгляд с одного на другого. Абсолютно одинаковые! Поравнявшись с Василисой, кони остановились и повернули к ней длинные узкие морды. Василиса на всякий случай выпустила когти.
– Вот, значит, кого теперь… Ну-ну… – сказали в один голос кони и неторопливо двинулись дальше. Над дорожкой опять взвились симметричные облачка пыли.
Василиса и Елисей переглянулись.
– Что они хотели этим сказать?
– Не знаю. Судя по всему, они здесь не первый раз. Пошли за ними.
Василиса покосилась направо. По дальней дорожке вдоль канала шла собака. О, это хуже, чем львы!
Следы ботинок, копыт и лап вели на круглую площадку, по обеим сторонам которой стояли две белые статуи. Василиса и Елисей пошли дальше. Вдруг с постамента одной из статуй что-то сдвинулось и взвилось вверх.
– УУХ-ХА-ХА!
Большая Сова зависла над ними, распластав крылья.
– Здравствуйте, – сказала Василиса.
Сова посмотрела на неё жёлтым глазом с узкой прорезью зрачка посередине, сказала: «УУХ-ХА-ХА!» и полетела вперёд.
Они миновали ещё несколько статуй. Разноголосый гул, который постороннему напомнил бы утро в зоопарке, приблизился и окружил Василису и Елисея плотным кольцом. Но, в отличие от постороннего, они легко различали в рёве, ржании и писке обрывки разговоров.
– Пришли, – шепнул Елисей. Он почти встал на цыпочки (да-да, коты и это умеют), чтобы увидеть, что происходит за пышными кустами, но в этот момент над их головами нависло тумбообразное копыто. Секунду оно висело в воздухе, а потом вдруг врезалось в зелень живой изгороди, и его обладатель, огромный тучный конь, попёр напролом через ломающиеся с хрустом ветки. После этого Елисею уже не нужно было вставать на цыпочки: на месте куста зиял широченный проход. Они пришли на Место встречи Стражей Города.
– Смотрите, кошки!
– Ой, котятки!
– А эта, какая огромная!
– Гав-гав!!! Гуляете сами по себе?
Василиса и Елисей остановились как вкопанные. По меньшей мере, сотня глаз – зелёных, жёлтых, чёрных, величиной со сливу и с виноградную косточку – уставилась на них со всех сторон. На секунду молчание повисло над Местом встречи, и даже бронзовый Крылов, казалось, отвлёкся от сочинения басни.
– Кошек, что ли, не видели? – шепнул Елисей.
– Я думаю, здесь раньше не было кошек, – сказал тихий мелодичный голос позади.
Василиса оглянулась. «Так вот кто “огромная”!»
– Урсула из Университета. Памятник подопытным кошкам.
Эта «подопытная» кошка могла сбить с ног любого из них одним ударом лапы. При этом она смущённо переминалась на месте и дружелюбно помахивала хвостом.
– Василиса, Малая Садовая.
– Елисей, мы вот с ней – соседи.
– Как я рада, что я здесь не одна. Столько незнакомых морд! Одних львов – не сосчитать!
– А вот ещё один наш сосед. Видишь, там, рядом с медведем? Это Фотодог. Гадкий тип, – шепнула Василиса.
Фотодог подпрыгивал на одной из скамеек, чтобы дотянуться до уха высокой худой собаки, которую Василиса недавно видела на дорожке. Собака хмуро смотрела в их сторону. Рядом с ней сидели, нахохлившись, орлы, лежали два льва. Их шерсть кое-где была в проплешинах, гривы свалялись, а в пастях явно не хватало зубов. Другая пара львов сидела, потупив глаза, и то один, то другой тяжело и скорбно вздыхал. Львов на самом деле было очень много. Неудивительно, львы – самые популярные Стражи во всех городах мира.
Василиса заметила, что животные собираются небольшими группами.
Недалеко от неё, почти под копытами большого важного коня, нервно озирался голубь. Василиса не любила голубей, поэтому отвернулась и стала изучать другую часть площадки. Там верблюд, наклонив голову, разговаривал с ящерицей, которая металась из стороны в сторону. Беседа, однако, была приятной: и верблюд, и юркая ящерица улыбались друг другу. На спине у верблюда висела расстёгнутая дорожная сумка, на которую косился тощий каурый конь с растрёпанной гривой. Он, очевидно, никого здесь не знал, и, пытаясь казаться непринуждённым, с остервенением жевал ветку и громко чавкал.
Кони-близнецы стояли за памятником и перешёптывались, намеренно не замечая шестерых довольно нервных скакунов, которые прыгали, игриво покусывали друг друга и громко, весело ржали, закидывая головы на мускулистых шеях.
Рядом торчали из кустов два огромных зада с вихляющимися хвостами: быки, чуть не затоптавшие Василису на аллее, не заботясь о манерах, щипали траву.
Три совы – бурая и две серые – сидели на ограде памятника и вертели головами.
Журавль стоял, вытянувшись в струнку, пощелкивал длинным клювом, и явно не желал ни с кем общаться.
Красовались друг перед другом ещё несколько коней, похожих и разных одновременно. Василиса пересчитала их: ровно одиннадцать.
Добродушно пихались, порыкивая, медведи. Их северный собрат, белый, небольшого роста, тоже, наверное, новенький, сидел на земле и чесал голову.
От множества ног и хвостов у Василисы зарябило в глазах, поэтому нахлынувшая толпа львов, одинаковых до последнего завитка на гриве, показалась ей обманом зрения. Елисей пихнул её в бок и шепнул:
– Как же они различают друг друга?
Словно в ответ на его вопрос, львы быстро расселись, создав живую ограду вокруг Места встречи, и один из них зычно рыкнул:
– Р-Р-РАС-СЧИТАЙСЬ!!!
– Первый!
– Второй!
– Третий!
– Четвёртый!
– Неужели нельзя обойтись без шума? Мы не на плацу, – сказал толстый конь, проломивший кусты.
– Кажется, он тоже из новых, – заметила Василиса.
– Не похоже. Слишком заносится, – возразил Елисей.
– Десятый!
– Ой! – мяукнула Урсула. – Простите, пожалуйста, я вас не заметила.
– Двенадцатый!
– Ничего, ничего. Не замечайте меня и дальше, п-пож-ж-жалуйста.
– Кто там пищит? – Елисей сунул голову в куст. – Ну, дела, это ж заяц!
– Умоляю вас, не к-кричите так! Если меня увидит вон т-та сова…
– А как тебя зовут?
– Меня все 3-з-зайцем зовут. Или Косым.
– Косой! Это мне нравится, – засмеялся Елисей.
– Да не кричите вы, он и так дрожит, как осиновый лист! – буркнула Василиса.
– ДВАДЦАТЬ ДЕВЯТЫЙ!
– Никого не потеряли? – ехидно спросил сверху Чижик-Пыжик, приземляясь на спину последнему льву.
– Бррррысь, малявка! – огрызнулся тот. Чижик-Пыжик тут же спикировал на куст, под которым сидел Заяц.
– Дамы, разрешите представиться…
– Дамы уже знают, как тебя зовут, – сказал Елисей.
– Конечно! Я же самая популярная птица в этом городе. Впрочем, что я всё о себе? Сейчас нас будут посвящать. Волнуетесь?
– А это не больно? – тихо спросила Урсула.
– Волков бояться – в лес не ходить. Ха-ха-ха!!!
Урсула и Василиса возмущённо фыркнули. На площадке тем временем почти не осталось свободного места. Все скамейки были заняты. Около памятника собрались четверо коней, в том числе толстый, они тихо разговаривали друг с другом. Лев с прилизанной гривой, который пристроился рядом с Василисой, сказал другому льву:
– Чего тянем?
– Змей нет.
– Как всегда! Эти гады считают, что приползти вовремя – ниже их достоинства. Главный мог бы и не соблюдать приличия.
Василиса повернулась ко львам и спросила:
– Извините, а кто здесь главный?
Вместо ответа львы вытянули лапы, один левую, а другой – правую и показали на одного из коней рядом с памятником. Он действительно выглядел по-царски: его спину покрывала алая попона с золотыми кисточками, уздечка сверкала драгоценными камнями, пышный хвост спадал волнами до самой земли. Василиса удивилась:
– Но ведь царь зверей – лев?!
Львы переглянулись с ехидными ухмылками, и один из них сказал:
– Так то у настоящих.
И Василисе ничего не оставалось, как довольствоваться этим исчерпывающим ответом. В этот момент на Месте встречи появились новые морды. Львиные. Наглые.
– Хай, пипл! – сказал один из пришельцев.
– Тьфу! – повернул голову Верблюд, – они что, не местные?
– Не может того быть. Лишь Стражам града Петрова открыт сюда путь, – покачала головой ящерица.
– Короче, кто тут, как бы, рулит? – продолжал вожак львиной компании.
– Кто рулит? Причём здесь руль? – удивился Покровский лев.
Над Местом встречи повисло молчание. Главный конь посмотрел на пришедших исподлобья и громко спросил:
– Вы хотите узнать, кто стоит во главе Стражей города?
– Ну, типа да.
– Все Стражи равны, поскольку не власть объединяет их, а Предназначение. Но право старшинства обязывает меня руководить на каждой из встреч, а также принимать в Стражи тех, кто за прошедший век пополнил наши ряды. Пьетро – моё имя.
Новые львы слушали, приоткрыв пасти. Казалось, было слышно, как со скрипом ворочаются их мысли.
– Дык в чем, типа, фишка-то? – спросил главный.
– Терпение, – и Пьетро отвернулся, давая понять, что разговор окончен.
Новые львы с бурчанием стали искать себе место. Его уже почти не осталось. Тогда они недвусмысленно дали понять Фотодогу, тощей собаке и старым львам, что надо потесниться.
– Бесстыжие. Стариков не уважают, – прошептала Урсула.
Старые львы вздохнули и с кряхтением перебрались на землю. Но остальным Стражам совсем не понравилось поведение пришельцев, и к скамейке подошли несколько крепких львов. Хвосты яростно заметались туда-сюда, послышалось рычание.
– Сейчас будет драка, – сказал Елисей.
– Ставлю на новых! – оживлённо вскричал Чижик-Пыжик.
Пьетро также повернулся к нарушителям спокойствия.
– Вы не знакомы с нашими порядками, – сказал он громко, – Стражи уважают друг друга и существуют в мире и согласии. Извинитесь перед философами.
