скачать книгу бесплатно
«Назовите молодых поэтов», —
попросил товарищ цеховой.
Назову я молодых поэтов:
Моторола, Безлер, Мозговой.
Кто в библиотеках, кто в хинкальных
а они – поэты на войне.
Актуальные из актуальных
и контемпорарные вполне.
…Кровью добывается в атаке
незатёртых слов боезапас.
Хокку там не пишутся, а танки
Иловайск штурмуют и Парнас…
Зазвучали и сильные поэтические голоса из самой Новороссии: Станислав Минаков, Александра Хайрулина, Анна Ревякина, Ирина Кузнецова, Елена Буевич, Стелла Маслакова и многие другие. Их стихи насыщены военными реалиями, ставшими одновременно будничной рутиной и поднимающие человеческий дух на недосягаемую высоту.
Зачастую они долетают к читателю прямо из окопа, как гранаты, и плечом к плечу рядом с поэтом-бойцом – его славные предки, защищавшие Родину в битвах, и всегда одерживавшие победу!
Эта убежденность: «С нами – правда, с нами – наши прадеды!» – у всех, кто сражается за Новороссию, кто держит оборону в тылу, голодает, рискуя жизнью, доставляет гуманитарную помощь, кто под обстрелами восстанавливает железную дорогу и хлебозавод, пишет стихи, готовится, несмотря ни на что, к мирной посевной:
…И хотелось сытное в землю бросать зерно,
Зарастай зелёной травой, злобой прорытый ров.
Говорит мне сын: «Вот с этими прадед мой воевал».
Почему у весны опять звериный такой оскал?
Почему слетается вновь черное вороньё?
Только эта земля моя, а я не отдам моё.
(Борис Бергин «Посевная»)
И Новороссии – быть! Будет, непременно будет всё: необходимые лекарства, пенсии старикам, цветы на клумбах вместо ям и осколков, и дети пойдут в школу, не боясь, что могут не дойти до неё из-за внезапного обстрела…
Как написала донецкая поэтесса Анна Ревякина в цикле «Город До»:
Пусть живет мой город, не страшась свинца,
Пусть играют дети, и ветер колышет простыни.
А иначе нам придется вписывать в паспорта
Вместо города До мучительный город После.
И уродится новый урожай. И будет мир. И – новые стихи.
Александр Ананичев. Наша правда
В который раз из нас творят врага
За то, что наша правда высока
И широко Отечество не в меру…
Что руку мы подняли на Бандеру.
Грозят войною – нам не привыкать.
Заливист лай заморских острословов,
Которых мы устали выручать
То от степных, то западных монголов.
Мы знаем их. Они – не знают нас:
Какие сны нам сладостные снятся,
Кто нас хранит и в прошлом, и сейчас.
Не знают нас – и потому боятся.
Им всё не так: и Сталинград, и Крым,
И русский снег, и правильная вера…
Жалеем их. И, может быть, простим —
Простим тогда, когда добьём Бандеру.
Сергей Арутюнов
"В лучистом детстве, как на облаке…"
В лучистом детстве, как на облаке,
Гуртами пастырям сданы,
Резвились радостные олухи,
Царя небесного сыны,
И между грезами компотными,
Надеясь, что не пропадут,
Сама земля им стлалась под ноги,
Пружинистая, как батут.
Но только волю рассупонили,
Разделись девки догола,
И радужная русофобия
Нацизму руку подала,
И вот, забиты телемонстрами,
Всем паром уходя в свисток,
Явились миру девяностые,
И мир скукожился и сдох.
Попробуй-ка теперь оправиться,
Не выскочив из естества:
Когда свободе чуждо равенство,
Она и братству не сестра,
При ней постыдно быть солистами
За славу, а не за прокорм,
Ни кучевыми, ни слоистыми,
Как Родина после реформ.
Здесь обломали, там обвесили…
Но хлебушек моча винцом,
Не каждый ли – сама поэзия,
Когда он мал и невесом,
И вслед ему так отрывающе
Дошептывают «…эвоэ»
Его подземные товарищи,
Состарившиеся во мгле.
"Шептали ль мы на дне изрытом…"
Шептали ль мы на дне изрытом
Слова любви,
Когда, отброшенные взрывом,
На грунт легли?
Но кто б мечтой не соблазнился
И смерти ждал,
Вперяясь в мертвые глазницы
Приборных искал?
Часы текли, и каждый грезил,
В борта стучась,
Что ищет нас патрульный крейсер,
Уход, санчасть.
Когда работа черновая,
Хорал кувалд,
Куда там длить очарованье —
Прервать бы гвалт.
Но чуть реактор залатали,
И шов за швом
Погода стала золотая.
Улегся шторм.
Еще столетье будет сниться,
Подслеповат,
Рассвет, баюкавший эсминцы,
И снегопад,
Рулады флотского ансамбля,
Что нас встречал,
И вахтенного тень косая
Через причал.
"Только зиму и помню…"
Только зиму и помню,
Только зиму и помню одну.
Как по минному полю,
По проталинам вешним иду.
Ни о чем не жалею.
Той же крови, что всякий в строю,
Укрывался шинелью,
Шел по бритвенному острию.
Уходя, попрощайся —
Вот и все, что мы в книгах прочли.
Но как в детстве, о счастье,
Гомонят золотые ручьи.
И намного предметней
Талых вод, обреченных веслу,
Мой сынишка трехлетний
Изумлённо глядит на весну.
"Туда, где беспечное солнце блудит…"
Александру Орлову
Туда, где беспечное солнце блудит
И облака реет крахмал,
Мы ехали молча, солдат и бандит,
И дождь нам по стёклам кропал.
О том, кто чеканил, как лист – хлорофилл,
Бренды «ЛогоВАЗ»-«Евросетъ»,
Но так ли, как мы, он друзей хоронил,
Уйдя в депутаты борзеть?
В Тойоте, похожей на старый башмак,
Покрытой шершавой корой,
Мы выстояли на своих рубежах,
А дальше – учёт и контроль.
Сверяйте по спискам, бандит ли, солдат,
Кого погубил или спас.
Но полнился духом иль был пустоват,
Господь разберётся без нас.
"Дёрнешь «Примы» за магазином…"
Дёрнешь «Примы» за магазином,
И пригрезится в пять минут,
Будто в зареве негасимом
Годы прежние вспять идут.
И покажется – неужели
Так бессмысленно коротка
Эволюция униженья
Престарелого городка?
Вместо слогана – пыльный лозунг.
Это в космос кидает клич
Детской памяти отголосок,
Дорогой Леонид Ильич.
Слава утру! Врагов угробив,
Горделивая, как балет,
Марширует страна героев,
Боевых, трудовых побед.
И опять, как на всём Востоке,
Кучковаты до тесноты,
