Современные международные отношения. Эпоха перемен

Члены ООН взяли на себя обязательства в предстоящие 15 лет активизировать усилия, направленные на искоренение нищеты во всех ее формах, борьбу с неравенством, а также решение проблем, связанных с изменением климата.

После первых полутора десятилетий нового столетия наметились кризис доминирования Запада и формирование полицентричного миропорядка. Являясь едва ли не главным выгодоприобретателем глобализации, страны объединенного Запада проявили заинтересованность в ее углублении и придали свой смысл международному движению, выступающему «за удовлетворение нынешним поколением своих потребностей без ущерба для будущих поколений удовлетворять свои собственные потребности». Учитывать интересы поколений людей по всему миру, как выяснилось впоследствии, никто не обещал. Речь должна была идти по умолчанию о поколениях «золотого миллиарда».

Для постбиполярного мира идея Устойчивого развития окончательно превратилась в глобальный тренд, став общепринятым в международном сообществе термином.

Глобальное изменение климата планеты

ЦУР были рассчитаны на долгую перспективу. Между тем необходимо было выявить наиболее важные из 17 целей, сулящие преимущества наиболее богатым и развитым странам Запада. Изменения климата наблюдались во всех уголках планеты, затрагивали каждого, что при планировании будущего придало этой проблеме международную значимость. Примечательно, что в списке целей устойчивого развития борьба с изменениями климата находится лишь на 13 месте из 17. Открывают задачи ЦУР темы «преодоления нищеты, голода, обеспечения здорового образа жизни, всеохватного и справедливого качественного образования».

Между тем в международной повестке все чаще стало упоминаться глобальное потепление как актуальная угроза. Уже с 1988 г. при участии ООН была создана и активно работала все последующие десятилетия Межправительственная группа экспертов по изменению климата (МГЭИК), ставшая основной международной организацией, занимающейся глобальным потеплением и аккумулирующей самые последние научные данные, позволяющие моделировать сценарии развития проблемы.

Важно! Климатическая повестка связана с феноменом глобального потепления, точнее – глобальным изменением климата (ГИК) – долгосрочным повышением средней температуры на планете, обнаруженным учеными почти 300 лет назад и приведшим к реальному изменению погоды в разных частях планеты в конце ХХ столетия.

В научном мире нет разногласий по поводу того, что нарастают все более серьезные климатические изменения, но в науке существуют споры: говорят не о глобальном потеплении, а о глобальном изменении климата, поскольку потепление по планете происходит неравномерно, меняется традиционное движение воздушных масс, вызывая в отдельных районах даже похолодание, как, например, на юге Западной Сибири.

Тем не менее температура на планете с очевидностью быстро повышалась особенно резко с конца 1970-х годов, влияя на экологию. Всемирная Метеорологическая Организация (ВМО) в докладе о состоянии глобального климата в 2015–2019 гг. указала, что «глобальная средняя температура с доиндустриального периода повысилась на 1,1 °C и на 0,2 °C по сравнению с периодом 2011–2015 гг.». В целом, по данным ВМО, период с 2011 по 2020 г. стал наиболее теплым десятилетием за всю историю наблюдений, и тенденция на потепление продолжает сохраняться. Последние три года стали самыми теплыми за всю историю измерений, а связанное с этим увеличение уровня моря и закисление океана достигли максимума.

Климатические изменения неоднократно имели место и в прошлом нашей планеты, о чем свидетельствуют данные палеогеологии и других наук. На Земле 2,5 млн лет назад началось чередование ледниковых периодов (всего они были 40–50 раз), каждый из которых длился в среднем примерно 80 тыс. лет, и периодов потепления (межледниковых), в сумме составивших около 15 тыс. лет. Наука допускает, что в дальнейшем на смену современному потеплению возможен приход похолодания с вероятным новым ледниковым периодом, что может представлять угрозу, сопоставимую с катастрофой «ядерной зимы», которую ученые предсказывали в годы холодной войны. Предыдущее глобальное потепление было примерно 400 лет назад, когда человеческая деятельность не была столь интенсивной и не могла влиять на климат. По мнению некоторых геофизиков, современное глобальное потепление может рассматриваться в долгосрочной перспективе даже как своего рода благо для человечества, поскольку отодвигает неминуемый грядущий ледниковый период. По прогнозам некоторых ученых к 2035–2060-м годам может начаться постепенное естественное похолодание климата.

Важно! Отличие современного периода потепления состоит в его скорости. Прежде за сотни лет биосфера планеты могла приспособиться к изменению климата, а за десятки лет в современной истории такая адаптация практически нереальна или чревата существенными издержками и потерями.

Ущерб грозит не только экономике, но и самому человеку и видовому разнообразию природы. Льды быстро тают на полюсах и в горных районах, влияя на повышение уровня мирового океана и наполнение крупных рек, случаются катастрофические наводнения, обозначился дефицит пресной воды. Штормы, ураганы и наводнения в одних районах не повлияли на засухи, снижающие урожайность продовольственных культур в других. Одновременно многочисленные затяжные пожары уничтожают леса в северном и южном полушариях. Таяние льдов в Антарктиде и подтопление Арктики, доставляющее проблемы белым медведям и нерпам, ураганы в Америке и наводнения в Европе, природные пожары и засухи в Австралии и Африке стали очевидными фактами. Негативно потепление влияет на здоровье людей, вызывая также массовую гибель в природных катаклизмах и создавая угрозу голода из-за засухи и недостатка пресной воды для сельского хозяйства.

Важно! Глобальное изменение климата (ГИК) превратилось в комплексную проблему социально-экономического, экологического и международного характера.

В последние годы ГИК вышло в мире на первый план при обсуждении политических и экономических вопросов. В деятельности ООН это стало едва ли не одной из центральных тем, не сходит с повестки наиболее влиятельных международных форумов, прежде всего «Группы семи» и «Большой двадцатки». Ею занимаются негосударственные акторы, начиная с экологических организаций и заканчивая ведущими ТНК. Изменение климата создает риски для экономического роста, поскольку устойчивое развитие экономики любой страны сдерживается, когда возникают различные экстремальные ситуации.

Однако у ученых до сих пор нет единой точки зрения насчет причин происходящего ГИК и соответственно возможных методов борьбы с климатическими изменениями. Изначально было ясно, что изменение климата может быть связано с естественными причинами: активностью Солнца, изменением орбиты планеты Земля, извержением вулканов и движением тектонических плит земной коры, смещающим материки. Причины, объясняющие столь беспрецедентно резкое ускорение ГИК в исторически очень короткий промежуток времени (последние полвека) как «самоочевидные», большинство ученых во всем мире отнесли к активизации человеческой деятельности и связанным с ней ростом выбросов парниковых газов. В науке сформировался консенсус по выдвижению на первый план антропогенных причин, связанных с ростом в атмосфере парниковых газов (углекислый, азот, метан, водяной пар и др.). Они поглощают инфракрасное излучение, способствуя нагреванию поверхности Земли. Глобальная температура на Земле растет медленнее, чем концентрация углекислого газа, поскольку часть его растворяется в океанах, которые поглощают тепло в своей толще и испаряют воду. Температура поверхности Мирового океана побила рекорд, достигнув в 2023 г. в среднем почти 21 °C, что усугубило ситуацию из-за того, что теплая вода начинает хуже поглощать парниковый углекислый газ. Поскольку поверхность планеты в основном покрыта водой, на первом месте среди парниковых газов оказывается водяной пар.

Антропогенная теория не просто доминирует – она вызвала массу геополитических и экономических изменений в обществе, будучи взятой на вооружение политическим истеблишментом. Правящие круги многих стран мира, оценивая возможное влияние на различные аспекты жизнедеятельности своих государств, признали потепление насущной угрозой. Органы государственной власти стали все более вовлекаться в процесс продвижения антропогенной теории. В конце 2023 г. представители компании «Google», например, даже заявили о введении цензуры, запретив рекламировать и монетизировать контент, который противоречит «устоявшемуся научному консенсусу относительно существования и причин изменения климата». Запрет коснулся отрицания роли человечества и парниковых газов в процессе глобального потепления.

Важно! Антропогенную теорию намеренно превратили в базовый подход большинства стран к оценке ГИК и способов сокращения рисков мировых катастроф, вызванных климатическими изменениями: парникового эффекта, озоновых дыр, глобального потепления как такового.

С этой теорией, по умолчанию принятой за бесспорную истину международным сообществом, связан переход на новый технологический уклад и появление так называемой зеленой экономики.

«Зеленый переход» в мировой экономике

Адаптация к изменению климата в целях устойчивого развития стала главным направлением «зеленого перехода».

Важно! «зеленой» назвали экономику, которая не наносит существенного ущерба окружающей среде и сохраняет природные ресурсы и активы.

Появился термин «зеленый рост», описывающий условия повышения качества жизни людей при одновременном сохранении и даже наращивании «природного капитала». Целью «зеленой экономики» было объявлено повышение благополучия общества посредством уменьшения нагрузки на экосистему в поиске баланса между социальной политикой, экономикой и экологией.

Десятилетиями внедряемое экологическое мышление породило сравнительно простой выход из кризиса – заменить углеродной экспортно-сырьевой «коричневой» грязной с точки зрения производственных выбросов модели мировой экономики на так называемую зеленую чистую экономику, таких выбросов не имеющую. Этот переход предполагает распространение природосберегающих технологий на сельское хозяйство, которое выделяет 13 % общего объема парниковых газов, транспортные отрасли, в которых планируется бороться с выбросами угарного газа компенсируемым налоговой политикой переходом на электромобили и велосипеды, туризм, который должен стать экологическим (сельский туризм, веган-туры, пешие экскурсии и т. п.). Развитию «зеленой экономики» должна способствовать также широкая цифровизация, внедрение искусственного интеллекта для контроля объема отходов, определения опасных стоков, состояния реакторов и т. п., что способно снизить углеродные выбросы на 15 %. Кроме того, позитивные экологические привычки планируется внедрять в быт людей (раздельный сбор и переработка мусора, покупка энергосберегающих лампочек, использование многоразовых сумок в магазинах и т. п.). С 1998 г. в США, например, стало развиваться движение «Zero Waste», которое получило массовое распространение уже в 2010-х годах и было направлено на сокращение отходов в повседневной жизни.

Одним из важнейших направлений «зеленой экономики» считают «зеленые финансы» – налогообложение в пользу природосберегающих технологий и целых отраслей производства и введение все возрастающих надбавок за использование старых технологий.

Грязными были сочтены углеводородные виды топлива. Главными «виновниками» приближающейся климатической катастрофы в ООН назначили угольную промышленность и углеводородную энергетику, поскольку сжигание углеводородов производит 75 % глобальных выбросов парниковых газов и 90 % выбросов углекислого газа. К 2040 г. генеральный секретарь ООН А. Гуттериш, например, предложил полностью отказаться от угля, не обозначив, чем его надо заменить.

Фактически, «зеленый переход» был начат в 1992г. на упомянутом выше саммите ООН в Рио-де-Жанейро, когда по итогам обсуждения стратегии сокращения выбросов парниковых газов была подписана Рамочная Конвенция об изменении климата. Вслед за этим в 1997г. в Киото был принят Киотский протокол к этой Конвенции, который подписали 192 государства, взявшие на себя обязательства сократить выбросы парниковых газов. Позже, в 2012 г., когда принимались поправки к Протоколу, большинство стран их не подписало в силу возникшего разочарования процессом реализации, в частности тем, что созданные в отдельных странах системы учета эмиссии парниковых газов не оказали существенного влияния на масштабы совокупных выбросов.

Важно! В 2015г. была проведена Конференция по климату в Париже. Взамен Киотского протокола появилось Парижское соглашение по климату. На этой Конференции 195 стран и Европейский союз договорились активизировать усилия по осуществлению Рамочной конвенции ООН по изменению климата. Парижское климатическое соглашение ратифицировали практически все страны мира, превратив его в «символ веры» и критерий ответственного поведения государств.

Международно-правовой обязательности в документе нет. Как и все предыдущие документы по климату, Соглашение носит добровольный характер в расчете на благоразумие и обеспокоенность ситуацией с ГИК, поэтому в нем отсутствуют меры по принуждению участников к соблюдению договоренностей.

Цели Парижского соглашения предусматривали сдерживание роста среднепланетарной температуры в пределах 1,5°C от доиндустриального уровня. Однако из-за разницы во вкладе в энергетический переход стран, подписавших соглашение, эти цели изначально выглядели малодостижимыми. В соответствии с Парижским соглашением, каждый участник предоставляет ежегодный отчет о том, как продвигается «зеленый переход» и какие предпринимаются меры по сокращению выбросов в атмосферу. Достичь «углеродной нейтральности» к 2050г. пообещали США, ЕС, Британия, Япония и Южная Корея, к 2060г.– Китай и Россия. Несмотря на намерения, практически ни одна из стран не смогла выдержать заявленного графика сдерживания глобального потепления. Тройка лидеров по выбросам остается по сей день неизменной: КНР – 30 %, США – 13 %, Индия – 7 %.

Важно! По данным наблюдательной организации «Climate Action Tracker (CAT)» за 2021 г., все крупные экономики, на которые в совокупности приходится 80 % мировых выбросов, не выполнили своих обещаний.

Регулярно с момента подписания первого соглашения по климату под эгидой ООН проводятся ежегодные Всемирные климатические саммиты.

Очередная Конференция по изменению климата (СОР28) прошла в Дубае (ОАЭ) 30 ноября – 13 декабря 2023 г., на ней обозначились несколько новых тенденций. После долгих дебатов едва ли не за несколько часов до окончания встречи было заключено Соглашение, обязывающее участников отказаться от углеродных источников энергии «справедливым, упорядоченным и равноправным образом» и достичь «чистого нуля» к 2050 г. Ирония событий заключалась в том, что встреча проходила в стране, чье экономическое благополучие базируется на экспорте углеводородов, а председателем на ней был директор крупнейшей нефтяной компании ОАЭ – Аль Джабер. Впервые на саммит был приглашен сирийский лидер Башар Аль-Асад, представляющий страну с богатыми запасами углеводородов, подвергающуюся их разграблению на протяжении последнего десятилетия со стороны главных «антагонистов» невозобновляемого топлива, прежде всего – США. Уже почти все понимают, что в очередной раз принятый план перехода от ископаемых видов топлива на возобновляемые к 2050 г. практически невыполним.

Нагнетание заинтересованными странами опасений за будущее планеты вновь всколыхнуло широкие массы активистов. В 2020 г. в разгар локдаунов, связанных с эпидемией коронавируса, риторика о вредоносной деятельности человека резко активизировалась. Новое поколение, символом которого стала шведская школьница Грета Тумберг, включилось в протестное движение. Показательно, что оно получило значительную финансовую подпитку со стороны сторонников «зеленой экономики» в развитых странах. Эпатажно поддержал эти силы глава ООН А. Гуттериш. Посетив Непал в 2023 г., он заявил, что «крыша мира рушится», теряет третью часть своих ледников. Он призвал страны ООН «остановить безумие», покончив с эпохой ископаемого топлива. Именно его использование Генеральный Секретарь назвал главной причиной того, что «в условиях жесткой конкуренции за воду и землю миллионы людей будут вынуждены покинуть свои дома». «Это приведет к катастрофе: страны и территории, расположенные в низинах, будут стерты с лица земли навсегда», – заявил он.

Геополитическое соперничество через климатическую повестку

Глобальное потепление так или иначе затрагивает население планеты, поднимает проблему на уровень всего человечества. Решить ее без сотрудничества всех со всеми не представляется возможным. Вместе с тем весь предыдущий опыт послевоенного позитивного взаимодействия в современных условиях забыт. Формирование нового мирового порядка после относительного равновесия в биполярный период сопровождается беспрецедентным ростом международной конкуренции. Соединенные Штаты, пережив в 1990-е годы эйфорию от победы в холодной войне и испытав все прелести «однополярности», ни за что не желают смириться с появлением иных центров силы, «полицентричностью» нового мирового порядка. Следует отметить, что в последние полтора десятилетия кроме демократических и авторитарных стран, американское руководство начало делить страны на те, которые «ответственно относятся к климатической повестке, и те, которые ее игнорируют», заслуживая общественного осуждения. При этом Вашингтон предпочитает не вспоминать общеизвестный факт, что США виновны в выпуске в атмосферу Земли около одной трети общего объема парниковых газов за период с 1850 г. Никакие упреки в адрес самой Америки оказываются недопустимы, и признать собственные экологические ошибки она не считает нужным. Будучи одной из главных стран-загрязнителей атмосферы Земли, США объявили о необходимости мирового климатического консенсуса и продемонстрировали свою готовность к лидерству и в этом вопросе международной повестки. Они стали задавать стандарты климатических обязательств для всех стран и жестко контролировать их соблюдение. Главными виновниками глобального изменения климата названы страны, формирующие новые центры силы, прежде всего Китай и Россия.

В соответствии с отработанными сценариями поднят информационный шум вокруг изменения климата. Апокалиптические сценарии голливудских блокбастеров воздействуют на широкую зрительскую аудиторию. Щедро оплачиваются продвигающие антропогенную теорию доклады ученых, воздействующие на политические, деловые элиты и экспертное сообщество.

Важно! Фактически сложился новый политический тренд, когда отказ от перехода к «зеленой экономике» выглядит вызывающим демаршем и немедленно осуждается общественностью.

В условиях искусственно нагнетаемой паники по поводу глобального потепления не акции антиглобалистов, а массовые экологические движения, способные спровоцировать уличные протесты, превратились в новый вызов для мировых элит. Все страны, включая Китай, Индию, Россию, в таких условиях оказались вынуждены демонстрировать усилия по развитию технологий «зеленого перехода», оставляя за собой только право на собственные темпы и отказываясь от его форсирования. Если США и ЕС «запланировали» декарбонизацию к 2050 г., то Россия и КНР – к 2060 г., Индия – к 2070 г. Обвинения в наращивании выбросов парниковых газов, выдвинутые против стран, экспортирующих и использующих углеводородную энергию, направлены на сдерживание их развития. Это объясняет ту настойчивость, с которой западные страны во главе с США продвигают «зеленый переход» и связанную с ним декарбонизацию. Борьба идет не за климат, а за мировые ресурсы.

Важно! Мировые глобалистские элиты и крупные корпорации с энтузиазмом подхватили «зеленую» повестку, увидев в ней свежий популистский лозунг, отражающий чаяния большинства населения стран мира и прекрасное поле для информационного манипулирования. Политики на Западе после пандемии, казалось, стали одержимы климатической повесткой и проектом безуглеродного будущего, тем более, что «зеленый проект» обещал солидную доходность.

Для ограничения потепления до 1,5 °C, как это запланировано климатическими соглашениями, необходимы триллионы долларов. Все климатические соглашения предусматривают существенные изменения финансовых потоков. Действия по борьбе с глобальным потеплением крайне выгодны. Группы интересов на этом ожидают прибыль в размере 26 трлн долл., а в совокупности для достижения ЦУР потребуется порядка 30 трлн долл. Глобальные инвестиции в «зеленый» энергопереход достигли 755 млрд долл., увеличившись в три раза за последние десять лет.

Фактически сложился новый политический тренд, когда отказ от перехода к «зеленой экономике» выглядит вызывающим демаршем и немедленно осуждается общественностью.

«Зеленый переход» для России

Глобальное изменение климата превратилось в признанную международную проблему, Россия принимала участие в международных климатических конференциях, подписывала соответствующие соглашения, был издан ряд документов, определяющих политику Российской Федерации в экологической сфере. Так, в 2009 г. была принята Климатическая доктрина Российской Федерации, которая затрагивала экологические, экономические и социальные аспекты устойчивого развития Российской Федерации. В 2012 г. Президент России утвердил «Основы государственной политики в области экологического развития Российской Федерации на период до 2030 года». Постановлениями Правительства были утверждены Государственная программа Российской Федерации «Охрана окружающей среды» и в 2019 г. пятилетний национальный проект «Экология», в котором впервые социально-экономические и экологические задачи были приведены в соответствие с принятыми в 2015 г. мировым сообществом целями устойчивого развития. Вопросы глобального изменения климата были соотнесены с вопросами безопасного поступательного развития страны и учтены при корректировке Стратегии национальной безопасности Российской Федерации.

Развитие «зеленой экономики» в РФ идет медленно по сравнению с другими государствами. Экономика нашей страны зависима от сырьевых ресурсов и их экспорта, а ее структура выстраивалась десятилетиями. В то же время Россия обладает уникальными стартовыми возможностями получения «чистой» энергии, являясь мировым лидером в гидроэнергетике (20 % всей электроэнергии страны), владея единственной в мире приливной электростанцией и пятью геотермальными, имея солнечные энергетические установки, а также небольшое число ветровых электростанций.

ГИК имеет для России, в отличие от ряда других стран, не только негативные, но и позитивные последствия. С одной стороны, поскольку Россия является высокоширотной северной страной, потепление идет более быстро; вечная мерзлота, составляющая 65 % территории страны, оттаивая, разрушает экосистему Арктического региона, экономическую инфраструктуру приморских областей, создает угрозу газопроводам и нефтяным вышкам, портовым сооружениям при «размягчении» береговой линии, а также заболачивает земли, высвобождает залежи парникового газа метана. С другой стороны, безусловно позитивным является расширение Северного морского пути – наиболее короткого и дешевого маршрута для грузов из Юго-Восточной Азии и Китая в Европу, снижение потребности в ледокольном сопровождении, увеличение вдвое (на пять млн кв. км) площадей для посевного земледелия в Сибири.

В долгосрочной перспективе до 2100 г. ущерб от деградации многолетней мерзлоты из-за глобальных изменений климата может составить до 1,1–1,2 % мирового ВВП, а для России до 2030 г. годовой ущерб от изменений климата в Арктике экспертами оценивается примерно в 200 млрд руб., или около 2,5 % валового регионального продукта российской арктической зоны. Руководство страны вынуждено было уделить специальное внимание привлечению частных инвестиций в «зеленую экономику». В России с 2019 г. на Московской бирже работает платформа поддержки экологических проектов «Сектор устойчивого развития», где на 7,5 млрд руб. и 500 млн евро выпущены «зеленые» облигации. Экспертный совет по рынку долгосрочных инвестиций при Банке России в 2021 г. выступил с концепцией развития «зеленых» финансовых инструментов и проектов ответственного инвестирования.

В 2021 г. министр экономического развития М. Решетников на Восточном экономическом форуме предупредил о рисках климатического перехода для России, назвав главным из них форсированный переход к «зеленой» экономике. Провозглашенная западными странами задача достижения углеродной нейтральности в кратчайшие сроки невыгодна нашей стране как одной из главных стран-экспортеров недорогого углеводородного сырья. Объем «чистой» энергии еще не может покрыть все потребности растущей экономики, в то время как сокращение добычи углеводородного топлива приводит к его подорожанию и предполагает повышение цен для конечного потребителя.