скачать книгу бесплатно
– Да, план такой, – кивнул Поуп. – Хватит с нас потерь.
– А из-за чего все началось? Кто ж они такие?
– Он назвал себя «яутжа». Кто они и откуда, мне неизвестно.
– Ребята зовут их демонами. Могут ли они вправду быть демонами, как вы полагаете, са-ар?
Поуп глотнул кофе – только он и помогал не заснуть. От усталости все тело будто налилось свинцом.
– Небраска Джон, я не знаю, что такое демон. Могут ли они быть демонами? Возможно, но я так не думаю. Не похоже на то.
– У него кровь зеленая, са-ар, – приглушенным голосом сказал Небраска Джон.
– Главное – его можно ранить, – ответил Поуп.
Тут усталость взяла верх, и Поуп провалился в темноту.
Проснулся он оттого, что капрал Моутс тряс его за плечо.
Поуп заморгал от яркого дневного света. Солнце поднялось высоко, утро подходило к концу. Во сне ему снилась девушка, за которой он когда-то ухаживал, его землячка из богатой семьи. У нее были роскошные светлые волосы, а следом за ней тянулся аромат сирени и апельсинов… Лейтенант сел и огляделся, выбрасывая из головы последние крохи приятных сновидений.
– Са-ар, сержант-майор велел разбудить вас.
Поуп протер глаза, будто и в самом деле мог стереть с лица усталость, поднялся на ноги и заправил рубашку в штаны.
Капрал Моутс служил в роте уже десять лет и был опытным солдатом. Через его левую щеку тянулся рваный шрам. Желтоватая кожа вокруг шрама собралась в складки, отчего могло показаться, что Моутс постоянно улыбается, но Поуп знал: это не так. На родине, в Кентукки, всю семью Моутса вырезал Клан, и он отправился на запад, строить новую жизнь. Небраска Джон говорил, что Моутс каждую ночь смотрит в небеса, и о чем он при этом думает, ни для кого, кто знал его, не было секретом.
– Что случилось? – спросил Поуп, наклонившись за своей кружкой. На дне плескался остывший кофе. Поразмыслив, Поуп поднес кружку к губам и выпил все. Пусть кофе остыл – хоть немного поможет поскорее проснуться.
Моутс указал в сторону восточного края лагеря.
– У нас гость, са-ар.
– Что за гость, капрал?
– Старый погонщик мулов. Пришел от команчей. Говорит, должен передать вам что-то, а что – скажет только вам.
– Караулы выставлены?
– Да, все в порядке, держатся начеку. А мотоциклист нашел этого погонщика мулов и привез сюда.
Поуп улыбнулся. Скорее, команчи прекрасно знали маршруты мотоциклистов и рассказали погонщику мулов, где их искать.
– Спасибо, капрал. – Поуп шагнул вперед, но тут же остановился и обернулся. – Вы и остальные уже поели?
– Да, са-ар. Галеты с водой.
– На мою долю не раздобудешь? – спросил Поуп.
Галет ему хотелось меньше всего на свете. Эти маленькие квадратные хлебцы на вкус были – будто сухая земля. Но такая роскошь, как горячая еда, на марше доступна далеко не всегда, поэтому лейтенант ел и галеты, с грехом пополам воображая, будто это что-то получше. Например, печенье, испеченное той девушкой, с которой он познакомился в Вест-Пойнте. Будь он проклят, если может вспомнить ее имя… только аромат, да волосы, щекочущие пальцы. Нет, имя он знал, но, отправляясь в бой, неизменно прятал все приятные воспоминания в глубокую темную яму – для пущей сохранности. Отчего это воспоминание выплыло наружу? Бог весть…
– О, конечно, са-ар!
Капрал Моутс кивнул и рысцой побежал к лошадям.
Лейтенант Поуп подошел к Небраске Джону, присматривавшему за погонщиком мулов – метисом лет шестидесяти, стоявшим рядом с сержант-майором на коленях. Седые волосы погонщика были собраны в хвост на затылке на индейский манер, но несколько выбившихся прядей развевались на ветру. Лицо его было рябым от оспин, взгляд затуманен.
– Что у нас тут? – спросил Поуп.
Небраска Джон шевельнул огромными плечами, поднял ногу и увесистым пинком опрокинул погонщика мулов на спину.
– Говорит, у него сообщение для вас, са-ар.
– Он чем-то оскорбил тебя, сержант-майор? – спросил Поуп.
– Так точно, са-ар. Он – наполовину индеец, са-ар.
– Что ж, этот повод невзлюбить человека не хуже любого другого. Особенно в этих местах. Итак, к делу. Что ты пришел передать?
– Команчи, – заговорил погонщик мулов, испуганно косясь на Небраску Джона. – Они послали меня. Сказали, надо вам передать… вы должны кой-чего сделать.
– Так выкладывай, – поторопил его Поуп, гадая, куда мог запропаститься Моутс.
– Нанисувакайта… они требуют, чтобы вы дрались. Говорят: ваш бой с ними не закончен.
– Кто же такие эти нани… вака?..
– Они называют себя «яутжа», но на самом деле это нанисувакайта. Духи. Никто не может устоять против них, и они могут уходить в мир духов. Когда исчезают – уходят туда.
Поуп поднял бровь.
– Вот как! Чего же они хотят от нас?
– Они говорят: четыре их воина будут биться с четырьмя вашими лучшими воинами.
– И что дальше?
– Все ваши люди смогут свободно уйти.
– Они могут уйти хоть сейчас.
Погонщик мулов огляделся вокруг, и лицо его исказилось от страха.
– Нет. Не могут. Нанисувакайта вокруг, везде. Только в образе духов.
При мысли о том, что они окружены невидимой армией яутжа, Поуп похолодел и медленно обернулся, вглядываясь в тень. Трижды яутжа появлялись – на миг, словно лишь затем, чтобы показаться на глаза – и тут же исчезали, и трижды все внутри сжималось от страха.
– Мои люди смогут свободно уйти – неважно, победим мы или проиграем? – спросил Поуп.
Погонщик мулов испуганно заозирался по сторонам.
– Да. Так они говорят.
– А откуда мне знать, что они сдержат слово?
– У них своя честь, сэр. Вот так же они пришли к нам. Вызвали на бой наших лучших. Мы проиграли, но это не помешало им присоединиться к нам… и помогать. Они с нами уже полгода.
– Значит, четверо моих людей будут биться с четырьмя их… я-ут-жа.
– Верно. Нанисувакайта любят бой. Выпивки – не любят. Игры – не любят. Только бой.
Поуп повернулся к сержант-майору:
– Что думаешь?
– Думаю, надо бы содрать с этого погонщика мулов шкуру и отправить его обратно к матушке, са-ар, – Небраска Джон снял шляпу, пригладил жесткие волосы и снова надел ее, аккуратно выровняв тулью. – Но если нужно спасать своих, придется сделать, как он говорит.
– Так тому и быть, – Поуп покачал головой. Все это ему совершенно не нравилось, но он не на шутку опасался, что выбора нет. – Иди и скажи им, что мы согласны. Где и когда?
– Можете сказать им сами, – ответил погонщик мулов, указывая на восток. – Они ждут вас в следующей долине. Просто отправьте туда четверых, и они сделают то же.
Поуп взглянул на Небраску Джона.
– Отпусти этого человека. Нужно составить план.
Поуп знал, что не может послать на такое дело никого из своих, если не пойдет в бой сам. Командовать – значит, вести за собой; выходит, первым из четверых быть ему. Мать дала сыну имя Провиденс[13 - Providence (англ.) – провидение, промысел Божий.], чтобы в жизни его не оставляла удача. Пока что оно себя оправдывало – возможно, оправдает и сегодня. Небраска Джон настоял на том, что пойдет с ним, и Поуп был рад этому: пожалуй, если у кого и были шансы на победу, то только у него. Волею судьбы, стоило им задуматься над тем, кого еще позвать с собой, явился Моутс. Узнав, о чем речь, он вызвался быть третьим. Что ж, Моутс был превосходным солдатом, лучшего и искать не стоило, и его приняли в четверку обреченных без возражений.
Оставив товарищей вдвоем готовиться к бою, Поуп отправился на поиски Конроя, разведчика из мотоциклетного отделения, типичного ирландца, для которого драться – все равно что дышать. После гибели Сандерсона они с Поупом остались единственными белыми на весь отряд. Долго упрашивать его не пришлось, и вскоре отряд из четырех смертников двинулся в путь.
Поуп, Моутс и Небраска Джон вооружились винтовками и пистолетами. Кроме этого, все трое прихватили по ножу для разделки туш и томагавку, взятым с мертвых апачей. Конрой взял с собой обрез, пистолет, кавалерийскую пику и нож, а еще – мотоцикл, на котором и ехал рядом с лошадьми остальных, успевшими в долгом походе привыкнуть к этим шумным, трескучим машинам.
– Давайте вспомним, что нам о них известно, – сказал Поуп, и сам же рассмеялся: – На самом деле – ничего, так?
– Они могут быть разного роста, са-ар, – заметил Моутс.
– Верно. А еще по-разному вооружены. Возможно, это зависит от роста, но может зависеть и от звания.
– Полагаете, у этих я-ут-жа есть воинские звания? – усомнился Конрой.
– Они – воины… а может быть, даже солдаты. Раз так, то и воинские звания должны быть. Потому я и позволил тому здоровяку забрать раненого. Никогда не бросай своих, как говорится.
– Резонно, – согласился Конрой. – А драться как будем? Кого мне бить первым?
Поуп поднял бровь.
– Пока не знаю. Одно скажу: как только узнаю я, узнаешь и ты.
– Вот слова выпускника Вест-Пойнта, – фыркнул Конрой.
До следующей долины было пять миль. Вдобавок она оказалась не столько долиной, сколько небольшим каньоном, тупиком, огороженным с трех сторон стенами из огромных, размером с железнодорожный вагон, камней. Ровное дно каньона, этак шестьдесят на шестьдесят футов, было покрыто землей и сухой травой. Все это было видно и по карте, вот только карта не могла показать ни впечатляющих размеров камней, ни того, как они сложены в трехстороннюю стену, будто гигантские кирпичи. Лошадей привязали к мескитовому деревцу – там, где они не могли помешать. Здесь же Конрой оставил мотоцикл. Все четверо вышли в центр каньона и остановились в ожидании… и ровно через десять секунд перед ними, в двадцати футах, возникли четверо яутжа.
Остальные яутжа появились на скалах, наверху.
Оставалось только надеяться, что все это – просто зрители, и Поуп не привел своих людей в огромную ловушку.
С виду четверо воинов яутжа были примерно одного роста с Солдатами Буффало: трое размерами со среднего человека и плечистый великан под стать Небраске Джону. Казалось, яутжа нарочно подобрали бойцов, равных людям хотя бы с виду. «Интересно», – подумал Поуп. Если его выводы верны, это говорило о том, что бой будет честным, а значит, была и надежда, что яутжа сдержат слово.
Тем временем в каньоне появился пятый яутжа, и Поуп узнал в нем огромного воина, с которым столкнулся в ночном бою. Остановившись между четверками бойцов, он повернулся к Солдатам Буффало.
– Четыре боя, потом конец, – сказал он с тем же странным, непривычным акцентом.
– Оружие? – спросил Поуп.
– Только два.
– Они в доспехах, са-ар, – заметил Небраска Джон.
– Верная мысль.
Поуп обратился к яутжа:
– Если это честный бой, ваши воины должны снять доспехи.
Яутжа склонил голову набок.
Остальные четверо, до сих пор неподвижно стоявшие в картинных позах, внезапно переглянулись. Что это, уж не тревога ли? Поуп от души надеялся, что так оно и есть.
– Если без доспехов, то и без вашего громкого оружия.
Поуп на секунду замешкался, соображая, что такое «громкое оружие», но тут же понял, о чем речь. Винтовки и пистолеты. Вероятно, доспехи яутжа хоть чуточку да защищали их от пуль, и без доспехов они были бы обречены. Условие было справедливым.
– Договорились, – ответил Поуп. – И еще одно, – он нарисовал в воздухе круг и сделал вид, будто швыряет этот круг в цель. – Без дисков, которым ты убил Сандерсона.
Яутжа снова склонил голову, и под его маской что-то защелкало.
– Эти яутжа не бьются таким оружием. Они еще не готовы к нему.
Поуп кивнул.
– Значит, до смерти? – спросил он, в глубине души надеясь, что яутжа возразит.
– До смерти.
– Превосходно, – сказал Поуп, хотя думал ровно противоположное.
Он отвел своих назад. Все четверо сняли шляпы и мундиры и сложили оружие в кучу.
Первым яутжа без доспехов и масок увидел капрал Моутс. При виде их лиц он вытаращил глаза и изумленно раскрыл рот.
