Игры ангелов. Книга 2. Отверженные

– Но, госпожа полковник, – несмело начал капитан, но Элька не стала дослушивать и рявкнула с такой злостью: "Всё! Отстегнуть карабины и шаг назад!", что он и ещё один молодой солдат, пристегнутый к другому тросу тут же выполнили команду и замерли вытянувшись по стойке смирно.

– Вот так лучше, – хмуро проронила Элька и взмахнув пару раз крыльями поднялась на вершину, где стоял теперь уже не только сержант и двое часовых, охраняющих подъемник, а почти весь личный состав во главе с комендантом.

Убрав крылья, она хмуро оглядела чуть отступившую назад при её подлете толпу и повернулась к коменданту:

– Твой капитан нарушил мой приказ, поэтому я изолирую всю его группу на сорок дней. Сейчас прикажешь упаковать палатку и продукты и спустить им, и если после этого кто-то из них до истечения сорокадневного срока окажется в радиусе километра отсюда, стрелять на поражение без предупреждения. Приказ понятен?

– Да, богиня, – Доменик склонил перед ней голову.

Не став его поправлять, она кивнула и ушла в пещеры, сделав знак сержанту следовать за ней.

Войдя к себе, она окинула того мрачным взглядом и недобро поинтересовалась:

– С чего такая толпа у спуска собралась?

– Я одного из часовых послал коменданта позвать, подумал, вдруг Вам помощь какая-то потребуется, а тот вместо того, чтобы тихо позвать, видимо громко доложил, и с подробностями, наверное, так что вместе с ним все прибежали… Одним словом, это моя вина.

– Ладно, – тряхнув головой, Элька попыталась сбросить скопившееся раздражение, – видели и видели… всё рано слухи бы пошли…

– Мне кажется, что увиденное всеми, Вам лишь на пользу пойдет, слушаться Вас больше станут и приказы более четко стараться исполнять.

– Не хотела я так психику всем грузить… – Элька поморщилась.

– Какая нагрузка? О чём Вы? Наоборот, сейчас у всех эйфория появится, что ими богиня руководит…

Майкл, ты понимаешь, что здесь сейчас уже абсолютно без разницы, кто я? Ваша цивилизация обречена… и я не остановлю этот процесс, как бы я того ни хотела… Поэтому вся эта эйфория быстро закончится, когда все поймут, что повлиять на ход истории я никак не могу… Ясно тебе?

– По-моему, это Вам не совсем понятен менталитет нашей цивилизации… Никто глобальными проблемами давно здесь не озадачивается, всем хватает насущных проблем… Поэтому присутствие рядом богини, способной хотя бы частично их решить для всех наверняка будет огромной радостью и счастьем.

– Если так, то это неплохо… только ведь теперь от меня все постоянно будут ждать чего-то неординарного… чудесных исцелений, предупреждений, пророчеств, решения этих их насущных проблем и прочей дребедени, и меня это уже заранее злит и напрягает.

– Госпожа полковник, Вы богиня и имеете право все ожидания быстро искоренить. Если хотите я помогу Вам в этом. Никто не посмеет ничего ожидать. Все будут лишь в страхе внимать Вашим приказам, без промедлений их исполнять и не более того.

– Было бы хорошо… – согласно кивнула она и, помолчав немного, с напором добавила: – Только не вздумай против коменданта даже слово сказать. Хоть раз такое себе позволишь, пожалеешь очень сильно.

– Даже в мыслях не держал! – во взгляде сержанта, устремленном на неё, читалось явное недоумение. – Авторитет коменданта для меня непререкаем.

– Это радует, – тут же сбавила напор Элька. – Ладно, иди посмотри, что там группе Родберга подготовили, потом мне доложишь.

– Есть, – тут же отозвался сержант и шагнул порогу, но у него задержался: – Обратиться позволите?

– Обращайся.

– В свете того, что теперь все про Вас всё знают, какое обращение Вы предпочитаете? Как раньше или как-то иначе?

– Пока не решила, подумаю… Иди!

Однако тщательно обдумать какое обращение к ней лучше использовать окружающим Элька не успела. Видимо с легкой руки Доменика, первые же встреченный ею дежурный наряд назвал её "богиней". Подумав, что может и впрямь это даст всем чувство большей защищенности и спокойной уверенности в завтрашнем дне, она не стала протестовать. И дальше все начали называть её лишь так.

***

Сорок дней пролетели незаметно, и её даже несколько удивил доклад сержанта, что группа Родберга подошла к подъемнику.

– Он нарушил приказ?

– Никак нет, богиня! Сегодня сорок первый день.

– Хорошо, передай коменданту, что я позволила их поднять. И пусть возле спуска весь личный состав выстроит. Минут через десять подойду и проведу "разбор полетов".

– Разбор чего? – непонимающе переспросил сержант.

– Поведения их. Вот чего!

– Понял, будет исполнено.

– Иди уже… – Элька раздраженно поморщилась, глядя вслед поспешно удаляющемуся сержанту.

Всё последнее время её напрягало, что ни с кем, даже с Домеником, она не чувствовала себя на равных, приходилось всё время учитывать, что само-собой разумеющийся для неё факт потребует пояснений, а её ирония может быть и вовсе не понята… Уровень окружения постепенно начинал раздражать, но ещё больше раздражала мысль, что он таким останется до конца.

Подойдя к спуску, Элька скользнула взором по шеренге выстроившихся бойцов, потом подошла к стоявшей чуть в стороне группе капитана. Вытянув руку, пальцами поочередно коснулась лба каждого, сканируя состояние здоровья. Под её прикосновением все вытягивались по стойке смирно, боясь даже шевелиться. Последним она с особой тщательностью осмотрела новенького мальчишку, которого подобрал Родберг.

Все оказались здоровы, и новенький мальчик лет пятнадцати, выглядел лучше чем в первую их встречу. Язвы на лице и руках у него зарубцевались, и он тоже не имел существенных отклонений в здоровье, кроме произошедших в результате облучения серьезных внутриклеточных мутаций. Но похоже, именно этим объяснялось то, что он выжил и теперь даже стал устойчив к серьезным дозам радиации.

– Тебе повезло, Родберг… – повернувшись к капитану тихо проронила она, – твое счастье, что на такой ослабленный организм мальчик, скитаясь по горам и перехоронив всех спутников, не нахватал скрытых инфекций… Но это не более чем случайность… И сейчас за то, что готов был все эти инфекции доставить сюда, наплевав на мой приказ, ответишь по всей строгости закона военного времени!

Тот вытянулся под её мрачным взглядом и, нервно сглотнув, потупил взор, ожидая приказа.

– Звания твоего я тебя временно лишаю, пойдешь под командование сержанта Майкла Никса, и пока он мне не доложит, что научил тебя беспрекословно подчиняться приказам, будешь заниматься отработкой выполнения его любых команд. Всё ясно? Вопросы есть?

– Никак нет. Всё ясно, – не поднимая глаз, капитан прищелкнул каблуками.

Элька повернулась к коменданту:

– Мальчишку устрой куда-нибудь, лучше при кухне, наверное. Его подкормить не помешает, а остальных в подразделение верни.

– Да, богиня, всё сделаю, – тут же кивнул ей Доменик.

– Это радует, – удовлетворенно проронила она и повернулась к сержанту: – Забирай своего подопечного и постарайся не убить в процессе тренировок.

– Слушаюсь! – вытянулся тот.

– Прекрасно… – Элька ещё раз пробежалась глазами по замершему по стойке смирно строю, пытаясь уловить общий настрой. И поняв, что её приказы восприняты явно положительно, скомандовала: – Всем вольно, – после чего вернулась в пещеры.

***

Через неделю она поинтересовалась у сержанта, как там его подопечный и с удивлением услышала, что рядовой Родберг демонстрирует безукоризненную дисциплину и исполнительность, и он ходатайствует о восстановлении его в звании и окончании его дисциплинарного взыскания.

– Майкл, ты на полном серьезе считаешь, что за несколько дней привел его в чувство, и он больше не посмеет нарушать мои приказы? – удивленно посмотрела на него Элька.

У неё с сержантом сложились отношения, в которых порой она допускала доверительность и некое панибратство.

– Богиня, он нормальный мужик, и в общем-то давно понял, что лажанул… Я, конечно, для проформы его погонял малость, а больше особого смысла не вижу.

– И даже не хочешь отыграться за то оскорбление? – она не сводила с него пристального взгляда.

– Богиня, неужели Вы меня совсем за зверя держите? – в его глазах промелькнуло неподдельное изумление, но быстро потупившись, он покладисто продолжил: – Хотя, если Вы именно на то рассчитывали, то могу… только тогда Вам надо было меня всё же предупредить, что хотите его унизить хорошенько…

– Нет, Майкл, у меня не было таких планов, – качнула головой Элька, – лишь подумалось, что вряд ли ты шанс упустишь напомнить ему о том, что мозгов как у канарейки капитану иметь не пристало.

– Про это он, похоже, вспомнил… на канарейку больше не похож, вроде, – губы сержанта дрогнули в непроизвольной улыбке.

– Это радует. Пошли, гляну на него, – она стремительно вышла.

Бывший капитан на кухне в одиночестве натирал большой котел. При их появлении он вскочил, вытянулся и браво отрапортовал:

– Рядовой Питер Родберг производит чистку "до блеска" кухонного котла!

– И как успехи? – иронично поинтересовалась Элька.

– Через пару часов надеюсь закончить! – тут же молодцевато отчеканил тот, при этом напряженно глядя куда-то вдаль.

– Сержант говорит, что ты усерден и стараешься восстановить в памяти, что воинские приказы никогда и ни при каких условиях нарушать нельзя… – Элька чуть сместилась, пытаясь перехватить его взгляд.

– Так точно! Стараюсь, – вытянулся он ещё больше, но таки и не сфокусировал взгляд на ней.

– Питер, – решила сменить стиль общения на более дружественный Элька, пытаясь добиться от него внутреннего принятия её предыдущего решения, – ты понимаешь, что твоё самовольство могло стоить тут всем жизни?

Тот помолчал немного, старательно отводя взгляд, а потом едва слышно выдохнул:

– Но ведь не стоило…

На Эльку моментально накатила мощная волна раздражения, и она не стала её сдерживать:

– Сержант, ты явно поторопился с выводами! Ещё месяц интенсивного обучения, и если после него этот кретин по-прежнему останется при своём мнении, обучать я начну тебя! Ясно?

– Так точно, богиня! Всё ясно! – в отличие от капитана, вытянувшийся перед ней сержант смотрел прямо в глаза и во взгляде читалась и явная досада и решительность.

– Прекрасно, – сквозь зубы всё ещё раздраженно процедила она и вышла, услышав за спиной негромкое:

– Родберг, а ты действительно кретин, каких поискать, она права… Нашел перед кем выделываться… Не хотел выживать по её правилам, мог сдохнуть в горах по своим, тебя насильно никто сюда возвращаться не заставлял.

Что ответил бывший капитан, Элька уже не слышала, поскольку задерживаться в коридоре, чтобы дослушать, чем кончится диалог, не стала. Да и не особо ей было это интересно. Уже давно обосновавшееся внутри чувство апатии и какого-то безразличия накрыло с новой силой.

Зачем пытаться выжить, и пытаться продлить жизнь окружающих, если итог будет неизменным? Почему она пытается заставить капитана не только подчиняться приказам, но и осознать необходимость соблюдения здесь установленных ею норм? Для чего ей это? Привычка и автоматизм реакций? Надоело… Смысла нет…

Уйти бы куда-нибудь с Домеником или даже без него и погрузившись в медитацию ждать конца… не реагируя на повседневную суету этой кучки людей, тщетно пытающихся выжить и всё равно обреченных безвозвратно кануть в небытие…

Потом пришла мысль, что уходить особого смысла не имеет, поскольку погрузиться в транс можно и здесь, и пусть только попробуют её из него вывести…

Решив так, она улыбнулась сама себе, прошла в спальню, села на кровать и, прислонившись к стене, погрузилась в медитацию.

Глава 4

***

Очнулась Элька от того, что её сильно тряс за плечо Доменик.

– Что тебе? – неохотно выныривая из нирваны, поинтересовалась она.

– Лере очень плохо, тошнит постоянно, сознание теряет, плачет без причины… Может, посмотришь её?

– Прекрасный повод, вернуть меня к реальности, – Элька раздраженно тряхнула головой, стряхивая остатки оцепенения. – И сколько ты его ждал?

– Больше месяца. Ни я, ни твой сержант не рискнули тревожить тебя без веской причины…

– Оценила… – улыбка тронула её губы.

Только приблизившись к лежавшей на походной кровати Лере, Элька удивленно замерла и неверяще потрясла головой, потом вытянула вперед руку.

Ощущения тут же подтвердили, что зрение её не подвело. Вокруг Леры широким слоем клубилась крошечная частичка экзистенциальной сферы, примерно трехметровый шар голубоватого свечения, приятно покалывающий знакомым ощущением пальцы.

Элька прищелкнула пальцами, и сфера тут же поменяла очертания, вытянувшись ближе к ней, и как голодный зверь плотно обхватила всю её руку, пытаясь нащупать источник свободной энергетики.

– Ничего себе… – не смогла сдержать удивленный возглас она, стряхивая сферу с руки.

– С ней что-то серьёзное? – озабоченно осведомился стоящий за её спиной Доменик.

– Серьезней не бывает, – Элька повернулась к нему. – Признавайся, кто девчонку изнасиловал.

– Что? – Доменик озадаченно уставился на неё.

– Беременная она.

– Этого не может быть! Она не жаловалась ни на кого и никто к ней не приставал, насколько я знаю… Если, конечно, твой сержант не постарался, она лишь с ним, да ещё с новеньким мальчишкой наедине оставалась… А так всё время у меня на глазах…

Элька взяла Леру за плечо и, чуть развернув к себе лежащую девочку, заглянула в глаза:

– Это было с твоего согласия?

Лера долго молчала, кусая губы, потом чуть слышно выдохнула:

– Да.

– Уже легче, – едва заметно удовлетворенно кивнула Элька. – И кто он?

Опять долгое молчание, а потом чуть слышное:

– Виталий…

– Виталий это кто? – распрямившись, вновь повернулась к Доменику Элька.

– Это тот спасенный парнишка… Вот что она в нём нашла? Ведь страшен, как атомная война…

– Он хороший… и не страшный он никакой, – тут же отрицательно замотала головой Лера.

– Угу… прям красавец писаный, не иначе, – Доменик раздраженно скривился. – И как это я не уследил? Но если честно, мне и в голову такое прийти не могло, парнишка тихий очень, не наглый, не лезет никуда без спросу, а смотри ты, что отчебучить умудрился…

– Ладно, что случилось, то случилось. Может и к лучшему это, – Элька в задумчивости потерла висок, наличие рядом с Лерой частички экзистенциальной сферы наталкивало на мысль, что чудеснейшим образом вдруг появился шанс на то, что ещё не всё потеряно и цивилизация теперь может возродиться.

– Думаешь?

– Именно… Вполне возможно, что это знак и даже шанс…

– Какой?

– Благоприятный… Иногда Всевышний даёт шанс даже тогда, когда его по определению быть не может, но Он даёт, и наше дело теперь его не упустить.

– И что делать надо?

– Мне подумать, а тебе получше питать Леру и ухаживать за ней.

– Как её лучше питать, если её от всего тошнит?

– Выбирать момент, когда не тошнит, побольше её на воздух выводить, давать выбирать еду… Одним словом с ней всё в порядке, лишь организм перестраивается.

– Понял. А о чём будешь думать ты?

– Доменик, не торопи, пока я ещё ничего не надумала, и сказать мне нечего…

– Ты будешь думать на тему: кого она родит, если тут по определению больше никто родиться не должен? – Доменик испытующе посмотрел на неё.

– Могли тут рождаться дети, – поморщилась Элька, – но неполноценные по душевным качествам, а сейчас появился шанс всё исправить.

– Это как?

– Говорю: не торопи! Пока сама не знаю ничего, кроме того, что этот шанс появился. Подумать мне надо, подумать…

– Хорошо, богиня, как скажешь… – покладисто кивнул Доменик.

Кивнув ему в ответ, Элька вышла. Но к себе возвращаться не стала, вышла на площадку, постояла немного, а потом, активировав крылья, взлетела выше на уступ над входом в пещеры. Затем поднялась ещё выше и, выбрав удобное местечко, села на нагретые полуденным солнцем камни, подобрав под себя ноги и сложив крылья.

Мысли путались и перескакивали с одного на другое:

Как может быть экзистенциальная сфера такой маленькой? Увеличится ли она с увеличением сроком беременности Леры, и если не увеличится, то как с её помощью можно переместить душу в развивающееся тело? Убить кого-то прям рядом с ней? Ведь по-другому тут не получится никак…

Солнце в мареве неоседающей мелкой пыли медленно клонилось к горизонту. Но Элька не замечала его движения, вся поглощенная размышлениями о том, как можно увеличить экзистенциальную сферу и на ком в случае удачи провести первый эксперимент.

Ближе к ночи, когда небо совсем потемнело, и подул холодный промозглый ветер, восстановив в памяти всё, что знала об экзистенциальных сферах, она пришла к выводу, что сфера, скорее всего, не увеличится, пока ей не воспользуются хотя бы раз. А вот после этого есть шанс на увеличение… и тем больше, чем выше будет потенциал перерожденного в ней. Поэтому ей необходимо постараться использовать сферу в имеющемся виде для перемещения души в развивающееся тело ребенка, и чем скорее, тем лучше, так как тело должно формироваться в соответствии с параметрами души, и в её отсутствие душу может заменить любой случайный энергетический сгусток… При этом наилучшим кандидатом для перерождения является Доменик, поскольку именно его уровень душевного потенциала может дать экзистенциальной сфере возможность максимального увеличения.

Определившись в своих выводах, Элька зябко повела плечами и, вскинув голову, устремила взгляд в темное марево небес, молитвенно вскинув руки:

– Всевышний, ты дал шанс этой планете, так помоги же мне его реализовать! Я приложу максимум усилий, но без твоего благоволения мне не справиться! Дай сил воплотить задуманное!

В это же мгновение тёмный свод озарил сверкающий след падающей кометы.

Элька долго не сводила глаз с тающего в небе росчерка, а потом благодарно выдохнула:

– Ты услышал меня, и теперь я знаю, что даже когда моя душа канет в небытие, я останусь единой с твоим детищем, которому до сих пор благоволишь… И когда настанет время, я с радостью вручу мою энергетику этой планете…

Потом помолчала немного и тихо добавила:

– Надеюсь, ждать мне осталось недолго, поскольку жизнь тут несказанно утомляет, поэтому ты не затягивай уж со мной особо…

После чего решительно тряхнув головой, спикировала вниз к входу в пещеры и вернулась к себе.

Поманив жестом вскочившего при её появлении сержанта, Элька отправила его позвать Доменика, попутно приказав неотлучно находиться при Лере до его возвращения обратно.

Сержант, захватив свою шинель, поспешно вышел, а Элька прошла в спальню, размышляя когда будет лучше рассказать Доменику о принятом ею решении и нужно ли вообще о нём рассказывать…

Доменик пришел достаточно быстро.

– Что хочет моя богиня? – осведомился он, заглядывая к ней.

– Ночь любви.

– Ничего себе…

– Ты что-то имеешь против?

– Как можно иметь что-то против такого? – он крепко обнял её.

Элька тут же обвила в ответ его шею руками и впилась в губы страстным поцелуем, после чего потянула в сторону кровати.

Когда они уже под утро истомлено замерли на кровати, Элька опершись на локоть, нависла над Домеником и, заглядывая в глаза тихо спросила:

– Ты веришь мне?

– Безоговорочно, моя богиня, – улыбнулся он ей.

– Рискнешь ради меня пожертвовать жизнью?

– Без вопросов.

– Тогда время пришло… Мне нужна твоя жертва.

– Прямо сейчас?

– Да.

– Как скажешь, – он не отводил от неё взора, – только перед моей смертью знай, я не верю, что ты не наставишь мне рога…

– Дезавуируешь моё обещание? Зачем? Я вряд ли захочу хоть кого-то ещё допустить к себе… К тому же я тоже вряд ли долго задержусь тут без тебя…

– Может и так, но в любом случае я хочу быть уверен, что если вдруг у тебя появится шанс хоть ненадолго, но побыть счастливой, то я не стану на пути твоего счастья.

Вначале Элька хотела запротестовать, но почувствовав, что после этих явно искренних слов потенциал Доменика скачком повысился, не стала, ласково улыбнувшись:

– Ты очень заботлив и добр, мне приятно. Я не ошиблась в тебе…

– Мне было несказанно хорошо с тобой, моя богиня, спасибо тебе…

Вместо ответа Элька прижалась губами к губам Доменика, даря чувственный поцелуй, после чего прижала пальцы к его вискам и устремила взгляд вглубь его сознания, постепенно вводя в транс.

Через пару минут осмысленное выражение из его глаз исчезло, зрачки расширились, и сознание послушно погрузилось в липкую негу прострации.

Встав и одевшись, Элька заставила встать и одеться Доменика, после чего повела по сплетению пещерных коридоров к месту, где он жил с Лерой.

При их появлении сержант, дежуривший у её кровати, вскочил, негромко отрапортовав:

– С ней всё хорошо, сейчас спит.

– Выйди, – Элька нетерпеливо повела рукой, и тот моментально вышел в коридор.

Элька подвела Доменика поближе к Лере, заставила склониться, а затем, не выводя из транса, резким энергетическим посылом отключила его сердце.

Потеряв равновесие, он повалился на Леру.

Та, проснувшись, испуганно вздрогнула и попыталась приподняться, сбросив с себя тело Доменика, но мягким воздействием Элька вновь погрузила её сознание в сон, и девочка вновь расслабленно замерла на кровати. А клубящееся вокруг неё облако экзистенциальной сферы, опутав тело Доменика, стало жадно впитывать его энергетику, после чего, всосав её всю, абсолютно неожиданно для Эльки начало исчезать.

– Проклятье! – громко и разочарованно вскрикнула она, пытаясь собственной энергетикой заблокировать его распад.

В эту же минуту, из-за приподнявшегося брезентового полога, показалась голова сержанта:

– Что-то случилось, богиня? Я могу чем-то помочь?

Элька пару минут молчала, озадаченно глядя на лежавший поверх Лериного одеяла труп Доменика, всё ещё не веря своим глазам, что голубоватое свечение, несмотря на все её усилия, исчезло окончательно и бесповоротно, а потом решительно тряхнула головой и повернулась к сержанту:

– Майкл, комендант умер, сердечный приступ, я помочь не смогла… Его похоронить где-то надо… Поможешь?

– Вы уверены, что он умер? – недоверчиво переспросил сержант, полностью выныривая из-за полога и подходя ближе.

Он приложил пальцы к сонной артерии, чуть склонившись над телом коменданта, потом распрямившись, повернулся к ней и озадаченно указал глазами на Леру:

– Она что, даже не проснулась?

– Как видишь нет, я помогла ей в этом, конечно, поскольку иначе она бы испугалась сильно. А в её положении это вредно. Ты ведь знаешь, что она ребенка ждёт?

– Да, знаю… – сержант понятливо кивнул, потом помолчав немного, всё же решился задать вопрос, который, видимо, его сильно напрягал:

– А с чего вдруг у коменданта приступ сердечный случился?

– Майкл, ты ведь наверняка заметил, что когда я привела коменданта, он был немного не в себе?

– Ну да, он какой-то странный был, словно заторможенный…

– Вот, он мне сказал, что ему нехорошо, дышать больно и голова кружится. Я подумала: переутомление, хотела уложить спать, но он сначала Леру решил проверить, подошел к ней, а потом словно споткнулся, упал на её кровать и сразу всё… Глупо как-то, я понимаю… но уж что случилось… – Элька, состроив трагическое выражение лица, сокрушённо развела руками.

– А это не Вы его так? – сержант не сводил с неё напряженного взгляда.

– Майкл, если бы я хотела убить его, ты думаешь, меня бы затруднило сделать это менее глупым образом?

– Нет, конечно… но как-то не так Вы реагируете на его смерть…

– А как надо? Рыдать и рвать на себе волосы?

– Нет, – он отчаянно замотал головой, – такого я от Вас точно не ожидал бы… Просто как-то Вы странно ничего не делаете…

– Всё, что могла, я сделала пять минут назад. Когда я сказала: "проклятье", это означало, что ситуация вышла из под моего контроля, и к сожалению, я ничего не смогла сделать, чтобы её исправить. Я такого не ожидала… Впервые у меня такое… Понимаешь?

– А… тогда, конечно… сочувствую… – тут же понимающе закивал он.

– Так поможешь труп убрать?

– Богиня… – сержант замялся, явно подыскивая слова и более деликатные и осторожные формулировки: – я Вас, наверное, удивлю, но у нас с трупами военачальников положено прощаться… Вы, конечно, можете это запретить, и всё будет так, как Вы пожелаете… Но во-первых, всем будет тяжело это понять и принять, а во-вторых, почтить память, устроив почетные похороны, это дань душе… И если смерть коменданта для Вас не была желаемым событием, я не вижу причин отказать ей в такой малости…

– Действительно, удивил… Я была не в курсе таких ваших правил. Но раз положено, пусть всё будет так, как у вас положено… Только ты сам уж это всё организуй, я в этом абсолютно ничего не понимаю.