Невеста из Уайтчепела

Предложение Роберту не нравилось. Однако Эмили ничего не хотела слушать. То, что Джеймс дворянин при сложившихся обстоятельствах, наоборот, говорит против него. Не все же соучастники Уолдри должны быть сторожами!

Эмили и сама не поняла, как заставила Роберта согласиться на этот безумный план, ведь поначалу полицейский напрочь отказывался. И все же он не смог противостоять ей. Ведь Эмили уверяла: лучше перестраховаться, чем недоглядеть! В конце концов, это будет последняя проверка. После булочек. Да, кстати…

– Да, кстати, хотела уточнить, что показал анализ пончиков? – вспомнила Эмили.

– Анализ пончиков? – Роберт поднял на нее удивленный взгляд своих карих глаз.

В этот момент дверь отворилась, и в помещение шумно вкатился Филл. Он выглядел довольным и бодрым, хотя не спал всю ночь. Он принес с собой большие бумажные пакеты, в которых, видимо, была утренняя еда.

– Невесть что…Но это лучшее, что можно найти в такой ранний час нам к завтраку! – Филл стал с интересом разворачивать пакеты, доставая мини-багеты, копченую индейку и овощи, раскладывая их на каком-то отчете, словно на тарелке. – Я надеюсь, никто не откажется от горячего кофе! Эм, теперь и мне уже холодно! – Филл потер ладони. – Верите или нет: не спал всю ночь и не хочется! Слишком много эмоций!

– Филл, где-то тут валялся конверт с пончиками на экспертизу. Ты не видел? – Роберт стал рыться на столе, поднимая бумаги и другие предметы, заглядывая под них.

– На экспертизу?! – Филл приостановил распаковку мешков с провизией и, застыв, уставился на Роберта.

– Ну да…Пончики от Джеймса…– не поднимая головы, уточнил Роберт, неожиданно хватаясь за лоб после полуминутного молчания своего помощника. – Филл!

– Что? – инспектор Эссе растерянно смотрел на своего коллегу.

– Ты что, их сожрал?!

Вместо ответа, Филл только оглядел носы своих туфель.

– Черт, Филл! – выругалась Эмили в ужасе. Отравленные пончики в желудке Филла?! – Роберт, а ты где был?!

– Да я-то чего? Они были в конверте на моем столе, а не на кухне в вазе! – Роберт вскочил с места.

– Я не думал, что это улики, – Филл стоял с виноватым видом нашкодившего школьника. – Так хотелось есть после этого допроса…Ну да, они лежали здесь на столе, и я подумал, что…

– О, вседержитель, Филл! Это же отравленные пончики! – всплеснула руками Эмили. Инспектор Эссе был отличным парнем, они успели с Эммой поладить. И ей меньше всего на свете хотелось стать причиной его безвременной кончины. Да, Филл славный, они общаются так просто, без лишних церемоний. Почему так не получается с Робертом? Почему ее и Роберта постоянно разделяет какая-то невидимая преграда? – Филлу необходим доктор! Надо провести обследование! – запаниковала Эмили.

– Филл, у тебя ничего не болит? – Роберт внимательно пригляделся к Филлу, выйдя из-за стола. – Ты как себя чувствуешь?

– Вроде нормально, – толстяк растянулся в улыбке. – Да ладно, ребят, вы чего! Отличные пончики! Не знаю, маньяк Джимми или нет, но пончики он купил тебе просто объеденье! – заверил Филл Эмили. – Пышные, с хрустящей корочкой! И цветным пшеном на шапочке, как я люблю! Словно знал наперед, какие нужно брать! – заулыбался инспектор Эссе.

– Филл, сколько прошло времени после того, как ты съел эти дурацкие пончики? – нахмурился Роберт.

– Часа три, – от волнений лоб Филла покрылся испариной. – Да ладно тебе, Роб! Не пугай меня! Нормальные пончики!

– Я тоже так думаю. Просто на всякий случай спрашиваю, – Роберт вернулся в свое кресло. – Филл, ну ты внимательней к себе сейчас отнесись. Если что-то почувствуешь, то сразу говори мне, понял?

– Роб, ты уже стал таким же паникером, как наша мисс Эмма! – Филл принялся за огромный бутерброд, развернув его из салфетки. – Сейчас заем ваши пончики беконом, и все обойдется. Обойдется.

– Да, точно, – Роберт рассеяно улыбнулся. – Это заразно, видимо, – на этих словах Роберт и Филл переглянулись, рассмеявшись. Эмили уже всех инфицировала своей подозрительностью. А ведь минуту назад он сам, здравомыслящий Роберт, утверждал, что Джеймса не в чем подозревать.

– Будем считать, экспертиза показала, что с пончиками все в порядке, – пошутил Филл.

Эмили сидела молча. Она полностью ушла в свои мысли. Да, скорее всего, с пончиками все было в порядке. Существуют на свете медленнодействующие яды, но маньяку нужен, напротив, яд, скорый на расправу. Значит, Филл будет жить. Первая хорошая новость за этот день. Впрочем, в Филле как минимум центнер веса. Может быть, его так просто и не возьмешь отравленным пончиком…Ну нет, это уже, правда, слишком. Подозрения скоро ее саму сделают маньяком! Надо показаться врачу, когда все это закончится.

– Значит, мы решили? – обратилась Эмили к Роберту.

– Хорошо, сделаем так, как вы просите, – согласился Роберт. Хотя было видно, что он не хочет участвовать в этой затее.

– Я пока пойду домой, – Эмили поднялась. – Соберу вещи…Я должна шиллинг миссис Шарп…

– Нельзя. Вас же теперь нет, забыли? – напомнил Роберт.

– Ах да…– не без досады вспомнила Эмили.

– Если у вас остались в пансионе какие-то вещи, то мы с Филлом можем забрать их. Побудете сегодня здесь, – Роберт открыл шкаф и достал из него длинный зонт-трость.

– Нет, не беспокойтесь. У меня там ничего ценного, – Эмили отрицательно качнула головой. И вправду, у нее нет ничего, заслуживающего внимания. Тем более в сложившейся ситуации лучше оставаться налегке. Деньги она еще вечером взяла с собой, поскольку не желала оставлять свои накопления в сомнительном пансионе. Украшения и прочие безделушки всегда были у нее при себе. Впрочем, «украшения» – это громко сказано. Тонкая цепочка на шее и маленькое колечко на мизинце. Единственное, о чем она немного сожалела – это о тетушкиных часах, которые так и остались лежать на тумбочке возле входа. Однако в этот раз ей показалось это несущественной потерей. Часы были из какого-то дешевого цветного металла, милые, но постоянно ломающиеся. Да и секундная стрелка у них давно отвалилась. Не следует из-за них обнаруживаться или гонять этих двух людей на другой конец Лондона.

Итак, значит, пансиона для нее больше нет. Нет и рынка. Нет знакомых. Что делать дальше? Куда идти? Деньги пока есть, но надолго ли их хватит? Где теперь остановиться? Пока здесь. В кресло и плед для потерпевших. А потом куда? Может, немедленно отправиться на паровозе обратно к тетушке? Так нельзя же. Уолдри будет искать ее в деревне, когда узнает, что она жива и здорова. Голова сейчас взорвется от всех этих удручающих мыслей.

– Вам надо поспать, – Роберт взял ключи и направился к двери. – Пойдемте, я отведу вас в комнату отдыха.

– Роберт, вам тоже необходимо отдохнуть, – Эмили только сейчас заметила, что их общение с инспектором носит изменчивый характер. То сугубо деловой – она советуется с ним как со следователем, то, наоборот, трогательный – она беспокоится о нем как о ком-то близком. Что касается самого Роберта, он остается сдержан и не позволяет себе отклоняться от изначальной линии поведения. И Эмили это озадачивает, ведь она чувствует, что не совсем уж безразлична ему. По крайней мере, ей так кажется.

Роберт отвел Эмили в помещение для отдыха. Она устроилась на том же самом кресле, где спала этой ночью. Укрылась тем же малиновым клетчатым пледом для потерпевших и вскоре уснула.

Отдых ее не задался с самого начала. Она часто просыпалась. Ей виделся один и тот же сон, но с разными концовками. Почти всегда ей снилось, что в комнату входит Роберт и сообщает какую-то весть. Например, о том, что пойман настоящий маньяк – мистер Уолдри – и она должна немедленно его опознать. То ей снилось, что Роберт вбегает в комнату и, чуть ли не выталкивая ее за дверь, сообщает, что ей надо срочно скрыться и больше никогда не появляться в Англии! А тут, уже совсем под конец, приснилось совсем что-то несуразное: входит Филл и сообщает, что Роберт умер, отравившись теми самыми пончиками. Эмили во сне даже не удивляется тому факту, что пончики съел сам Филл, а не Роберт. И до конца сновидения она лишь проклинает себя за то, что не выбросила эту подлую выпечку сразу в помойку.

Наконец в комнату действительно вошел Роберт. Эмили была в полудреме. Не спала, но еще и не бодрствовала. Не видя его, она почему-то не сомневалась в том, что это именно он. Она не слышала, чем он занят, а только досматривала один из своих причудливых снов. Но вскоре открыла глаза. И, увидев серьезного Роберта, поняла – что-то приключилось. Она боялась, что за время ее сна произошло новое несчастье.

– Мистер Кент, что-то произошло? – Эмили зевнула, укутавшись по самые плечи пледом. Пробуждение принесло ей новый озноб.

– Джеймс пришел. Он ищет вас, – мрачно сообщил Роберт.

Эмили было холодно. Тоскливо. Сонливо. И казалось, что приход Джеймса мог бы подождать. Она нехотя стянула с себя плед и выпрямилась. Она чувствовала, что вот именно сейчас ее все достало так, как никогда раньше. Хочется спать. И не просто спать, а забыться сном. Надолго.

С этими минорными мыслями Эмили завалилась обратно в кресло, уткнувшись носом в широкий подлокотник. Нет, пожалуй, дело не в том, чего хочется. А в том, чего не хочется. Не хочется никуда идти, не хочется никого ловить, никого опознавать, снова думать, думать и думать.

Эмили вдруг вспомнила, что находится в комнате уже не одна. Усилием воли она снова поднялась, намериваясь все-таки собраться с духом и явить твердость. Она провела рукой по своим волосам: они были спутаны, кое-где уже нащупывались колтуны, как у какого-нибудь уличного кота.

– В углу есть зеркало, – Роберт указал на трюмо, спрятавшееся за дверью.

Эмили поправила одежды и поплелась к выходу.

– Значит, он пришел? – Эмили равнодушно оглядела свое отражение в зеркале, машинально расправляя спутанные пряди волос. Казалось, она делает это потому, что так надо, а не потому, что ее заботит собственный облик. – И где же он?

– Внизу. Ему сказали, что я занят и попросили подождать, – Роберт тоже уже был возле выхода.

– Роберт, я так устала, – Эмили вдруг почувствовала, что ее глаза полнятся слезами. И чем сильнее она старается себя контролировать, тем меньше у нее это получается. Она и сама не заметила, как ее щека оказалась прижата к груди Роберта, который обнял ее. Он был таким уютным в своем шерстяном жилете, что ей уже совсем не хотелось куда-либо идти.

– Вы должны взять себя в руки, – Роберт с сочувствием оглядел Эмили.

– Мне так одиноко, – всхлипнула Эмили. – Конечно, как вы все можете понять меня? Весь этот кошмар пережила я одна. Никто не знает моих страхов. Вы все думаете, что я сошла с ума…

– Так никто не думает, постарайтесь успокоиться, – Роберт предложил Эмили носовой платок, так как ее лицо было мокрым от слез. – В конце концов, если вас все это так расстраивает, то мы можем отменить предстоящую сцену с Джеймсом…

– Нет, вы правы, надо идти, – Эмили стала утирать покрасневший нос. – Пойдемте, я в порядке…

Глава 14. Клубок запутывается

Холл был просторен, чист и даже немного обставлен. Круглый журнальный столик с какими-то старыми публикациями, пара стульев и несколько покосившихся цветков в глиняных горшках с оббитыми краями.

Всеми этими роскошами Джеймс не воспользовался. Он стоял возле окна, сжимая в руке газету. Роберт вышел к нему навстречу. А Эмили спряталась за колонной, пытаясь своим чутким слухом разобрать что-то из их диалога.

Джеймс выглядел чуть заторможенным. Его лицо было потерянным и несчастным. Эмили до сегодняшнего дня не видела его столь печальным. Этот новый Джеймс так ее растрогал, что она сама чуть не заплакала и была уже готова все отменить. Но тут вспомнила о том, что коварство маньяка безгранично. Можно изобразить все что угодно, лишь бы выпытать правду у наивного инспектора!

Джеймс и Роберт были хорошо видны Эмили, но их разговор слышался лишь обрывками фраз.

– Вы – Роберт Кент? Инспектор…Инспектор по делу…– вздохнул Джеймс. Он говорил медленно. Казалось, он думал не о том, о чем спрашивал.

– Да, это я, – поздоровался Роберт.

– Я…Ох…Я – друг Эммы, – Джеймс снова вздохнул, понуро глядя в пол. Будто каждое слово давалось ему с усилием.

– Я узнал вас. Мисс Блэйд рассказывала, – помог расстроенному посетителю Роберт.

При упоминании ее имени Джеймс изменился в лице. Он молча поднял свои светло-серые глаза. Отчего-то в них промелькнула надежда. Эта короткая сцена могла бы тронуть даже камень.

Роберт отвел взгляд в сторону. Эмили заметила этот неумышленный жест. Честному человеку нелегко лгать. И теперь уже она ясно осознавала, какую гнусную роль заставила играть этого полицейского. Но сейчас нельзя сдавать назад, надо выяснить истину, удостовериться!

– Что это? – Джеймс протянул газету Роберту. – Я ищу ее все утро и нигде не могу найти…

Эмили не могла разобрать всей речи. Роберт говорил негромко. Она сумела различить всего одно слово инспектора, которое прочитала по его губам.

– Сожалею…– Роберт отвернулся, устремив взор в окно.

– Я вам не верю, это неправда. И этого не может быть! – Джеймс отрицательно качнул головой. Его голос разлетелся по зале эхом отчаяния.

Роберт повернул голову в сторону затаившейся Эмили. Они невольно встретились взглядами. Инспектор теперь тоже был мрачен. Его глаза словно корили Эмили.

– Я хочу видеть ее, – настоятельно заявил Джеймс.

– Нет. Нет, это невозможно. Забудьте об этом. Мы не можем показать тело! – запротестовал Роберт. – Это невозможно ни для кого! Даже и не думайте об этом! Предупреждаю, здесь не помогут ни связи, ни деньги! Это следственная тайна! – было видно, что Роберт больше не может выносить этого разговора. Он неожиданно добавил, – простите меня. Простите, – на этих словах Роберт покинул Джеймса и скорым шагом двинулся к Эмили, ютившейся за колонной.

Сейчас инспектор выглядел раздосадованным и взъерошенным.

– Вы довольны? – обратился Роберт к Эмили, когда они юркнули в коридорчик, желая скорее скрыться от посторонних. – Вам хорошо все было видно? – он говорил с раздражением и упреком. Ничто уже не могло скрыть того отвращения, которое он сейчас испытывал к себе и к ней после участия в этом коротком этюде.

– Вы на меня сердитесь? – Эмили уже и сама на себя серчала. Задумка получилась более зверской, чем можно было вообразить вначале.

– Нет, не сержусь, – слова Роберта расходились с его обликом. Он выглядел раздосадованным и озленным. – Но мне кажется, это слишком жестоко – заставлять человека пережить смерть близкого.

– Но я же иду на это не ради забавы! – Эмили тоже уже начала гневиться. Кажется, они все не осознают угрозы в полной мере! Неужели они так наивны? Да она сама переживает за Джеймса, особенно если он искренен! И она не хотела, чтобы он страдал. Но что если это фальшивая скорбь? Разыгранная для того, чтобы убедиться, что дело сделано чисто? Не самому же Уолдри приходить в отделение!

Озвучив все это и много чего подобного, Эмили стала успокаиваться. Такими доводами она убеждала в первую очередь саму себя. Что до Роберта, он больше не протестовал. Молча слушал ее неиссякаемые аргументы, впрочем, не выражая согласия с ними. Очевидно, так держат себя умные люди в присутствии тех, с кем не согласны. А может, он тоже не был уверен до конца. В конце концов он же не оракул, который видит истину, недосягаемую для глаза.

– Я пойду и прослежу за ним, – все не унималась Эмили. – Куда он направится, интересно знать…В пансион? Или к дяде Уолдри с хорошими новостями?!

– Не знаю, – Роберт рассеяно качнул головой. Но потом, видимо, осознав вопрос, напомнил, – вам нельзя свободно разгуливать по Лондону.

– Я знаю. Я замаскируюсь, накроюсь этой тряпицей, – указывая на бесхозный платок, решила Эмили. – Да, я пойду и прослежу за ним. И все станет ясно. Если я ошиблась, и он не связан с маньяком, то я откроюсь и все ему объясню. Я все заглажу, если он действительно здесь ни при чем. Он простит меня!

– Как пожелаете, – Роберт больше не собирался с ней пререкаться. То, что происходило в его работе теперь, не имело прецедента. До сих пор он никогда не оказывался вовлечен в сюжет лично. Его дело – не участвовать в событиях, а расследовать их. – Я отправлю с вами Филла…

– Спасибо, но не нужно беспокойств. Я и сама управлюсь, – Эмили уже не терпелось выяснить, каким окажется маршрут Джеймса. И главное, с кем он встретится, с кем разделит скорбную новость.

– Вы пойдете с Филлом, – повторил Роберт твердо.

– Я не хочу никого беспокоить, – Эмили пыталась спрятать рассыпающиеся волосы под платок.

– Не спорьте со мной, – Роберт захлопнул ящик стола. – Филл вас проводит.

Глава 15. Воскресение

Эмили принадлежала к числу тех редких дам, которые могут собраться на прогулку за считанные минуты. А сегодня времени на сборы ей не требовалось и вовсе. После ужасной ночи ее не беспокоил внешний вид.

В какой-то мере Эмили и Филлу повезло: Джеймс еще не успел покинуть отделения. Видимо, пытался узнать что-то еще, но уже не через Роберта.

Выйдя на улицу, Джеймс присел на лавку. Потянулся в карман и достал портсигар.

– Эм, разве он курит? – удивился Филл, наблюдая за иностранцем издали.

– Кажется, нет, – буркнула Эмили. – А может, я просто слишком мало его знаю…

– А может, он расстроен, – выдвинул свое предположение Филл. – Некоторые начинают курить, когда им грустно!

– А может, он все-таки натуральный лицедей…

Эмили и Филл следовали в экипаже по пятам за каретой Джеймса. Эмили вновь терзалась. Но на сей раз не страх, а муки совести точили ее. И все это после слов Роберта. Что если Джеймс действительно влюблен в нее? А она заставила его страдать…Надо с кем-то поговорить об этом. Лучшего собеседника, чем Филл, ей не найти. Он объективен. Шутлив. И главное, он не станет все преувеличивать!

– Филл, согласись, что это вынужденная мера, – по дороге Эмили обо всем рассказала инспектору Эссе, в том числе и о том, как отреагировал Роберт на ее задумку. Филл слушал внимательно. Как ни странно, без веселых прибауток. – Я ведь просто ищу верное решение…– Эмили теребила в руках край платка. Сейчас ей больше всего на свете хотелось услышать слова одобрения.

– В общем-то, тебя можно понять. Ты пережила немалый стресс…– с пониманием отметил Филл. Однако уже сейчас было ясно, что он не согласен с ее позицией, хоть и не заявил об этом в первом же предложении.

– Вот именно. Именно! После всего было бы странно ожидать от меня чего-то иного, – оживилась Эмили. – Даже ты, Филл, это понимаешь. Хотя я куда более тесно общаюсь с Робертом. И ему следовало бы это осознавать. Он знает, как я травмирована всей этой историей! – мимолетный упрек Роберта отчего-то ранил ее сильнее обвинений самых строгих судей. – И после этого он намекает на то, что я будто бы черства и жестока. Я делаю это ради общего блага. Так ведь, Филл? Так же, да?

– Эм, я тебя понимаю. Но и Роберта понять можно – когда-то он потерял близкого человека…– открыл неожиданно Филл. – Посему подобные замыслы ему малопонятны…

Эмили раскрыла рот от удивления. Ей вдруг сразу стало ясно, отчего Роберту не понравился ее замысел. А она буквально вынудила его участвовать в ее спектакле.

– С тех пор он сам не свой, – с сожалением покачал головой Филл. – Словно смерть кличет, – Филл намекал на отчаянный нрав Роберта. Вот почему именно мистер Кент – «злой» полицейский и почему гонится за преступником лично.

– Так нельзя! Филл, как друг ты должен на него повлиять, – судьба Роберта взволновала Эмили. – Нужно продолжать жить, а не искать на свою голову бед.

– Эм, я его друг, но я не имею возможностей ни утешить, ни восполнить его потерю, – вздохнул Филл. – Единственное, что может помочь – это надежда. Какой-то стимул к тому, чтобы бросить прожигать. А пока он просто коротает время, отведенное ему тут.

– Господь Всемогущий, зачем ты допускаешь это! С хорошими людьми не должны случаться плохие вещи! – всплеснула руками эмоциональная Эмили.

– Не должны, – согласился Филл. – Знаешь, многие у нас в отделе завидуют хладнокровию Роба. Но они не понимают главного. Эта невозмутимость происходит из огромного горя. Если человек чего-то боится, то это значит – ему есть что терять. Значит, он счастлив в целом…– Филл недоговорил, но сделать вывод из его слов было уже несложно. – Я помню, каким Роб был раньше – весельчак, каких мало…Мы знакомы еще с академии…И в прежние времена всегда потешались надо всем на свете. Теперь он другой. Ничем не интересуется, кроме работы. Лезет в любую мутную историю, словно специально испытывая судьбу. Я и сам за него переживаю…

К этому моменту карета Джеймса остановилась возле пансиона миссис Шарп. За беседой Эмили и не заметила, как они подъехали к ее бывшему жилищу. Сейчас этот пансион казался ей еще более убогим, чем обычно. Грязная улица, обшарпанное здание. А благородный дворянин шатается по этим замусоренным подворотням, будто больше пойти ему некуда.

Джеймс вышел из экипажа. Позади него, словно из ниоткуда, возникло двое мужчин. Они были одеты строго, без модных аксессуаров. Не смеялись и даже не разговаривали.

– Кто это такие? – озадачилась Эмили, глядя на высоких молодых людей.

– Может, его друзья…– выдвинул предположение Филл. – Все же такая минута…

– Какая еще минута? Неужели ты веришь в это! – на самом деле Эмили уже и сама сомневалась. Что если Джеймс действительно был с ней честен?..– И откуда они взялись?! – недоумевала Эмили. – Я точно видела, что он вышел один из своей кареты.

– Они были в том экипаже, что следовал за Джеймсом…– Филл кивнул в сторону неприметной темной кареты, стоящей чуть поодаль.

– Я даже не заметила того второго экипажа…Странно все это…Может, они вообще не вместе…Они же не подходят к нему…– Эмили еще раз оглядела темные окошки. – Знаешь, Филл, этот второй экипаж напоминает мне карету мистера Уолдри…

– Эта самый обычный экипаж, – пожал плечами Филл. – Я не вижу ни отличительных знаков, ни каких-то иных привлекающих внимание деталей…

– Да, но он тоже был темный и мрачный…– настаивала Эмили.

– Они почти все темные и оттого внешне мрачные. Главное, как там внутри!

Когда Джеймс вышел из пансиона, он выглядел рассеянным. Даже споткнулся обо что-то у выхода.

– С виду он кажется расстроенным, – буркнул Филл. – Эм, я уже тоже начинаю склоняться к мысли, что ты черства и жестока, – пошутил Филл. – Женщины отчего-то любят мучить поклонников! Ты не представляешь, как глумилась надо мной моя жена, когда я ухаживал за ней! Вы таковы. Хотите, чтобы мы держались за ваши юбки и страдали, страдали, страдали…– рассмеялся Филл.

– Легко достается – мало ценится…– пробурчала Эмили мудрость, которую ей втолковывали с пеленок.

– Вот-вот, именно так вы и думаете, – хихикнул Филл.

Резвый кучер подхлестнул лошадей. Карета Джеймса двинулась вдоволь по улице. Следом за ней бесшумной тенью плыл все тот же неприметный темный экипаж.

Дорога оказалась недолгой. И вскоре Джеймс уже был на рынке. Покинув карету, он пошел в сторону торговых палаток, где виднелась рослая фигура Билла.

– Я не хочу сидеть в экипаже, – запротестовала Эмили на этот раз более решительно. – Я хочу послушать, о чем он будет говорить!

– Ясно же, о чем! Об утрате! – отозвался Филл.

– Не верю я ему…– прищурилась Эмили. – Может, он лишь пытается удостовериться, что меня точно прихлопнули. Филл, пойдем же туда, получше натянем на голову платок и затеряемся в толпе!

– Да уж, особенно у меня это получится, – пошутил высоченный толстяк инспектор.

– Черт, Филл, ну не станем же мы сидеть здесь, – негодовала Эмили. – И эти двое…Кто они все-таки такие? Не очень похожи на его знакомых…Он ни разу к ним не обратился, – Эмили покусывала кончик мизинца в раздумьях. – А может, они следят за ним? Может, это кредиторы? Может, они дали ему средств в долг, а он все истратил…Или что?..Как бы там ни было, мы должны сами все выяснить, – Эмили уже потянулась к ручке дверцы.

– Роберт сказал, не выходить из экипажа! – напомнил Филл, придержав дверцу.

– Какая разница, что он сказал, если его тут нет? – Эмили уже не раз губило любопытство. – Да он не узнает ничего. Пойдем же, Филл.

– Это не самая удачная идея…– сомневался Филл.

– Лучше бы я поехала одна! – вспылила Эмили.

– Да уж, это точно! А я бы лучше спал дома в теплой постели. А не колесил по всей округе вслед за твоим Джеймсом! – строго ответил Филл.

– Я имела в виду совсем другое…Не надо коверкать мою мысль: я благодарна тебе за компанию. Но из-за твоего занудства я так ничего и не узнаю. Филл, пойдем за ним, тебе же самому интересно, что там происходит, – уже слезливей добавила Эмили.

– Нет, – отрезал Филл. – Давай просто наблюдать из окошка. Отсюда превосходный обзор.

Эмили вздохнула. Не оставалось ничего другого, как глядеть из окна. Издали было видно, что Джеймс сразу подошел к Биллу. Они разговорились. Хозяин рынка с соболезнующей физиономией разводил руками и, видимо, изумлялся полученным новостям. Через некоторое время он убежал куда-то за угол. Но вскоре вернулся с охапкой холстов. Затем вручил их Джеймсу, а последний в свою очередь дал хозяину рынка денег.