скачать книгу бесплатно
В гридницу Дива пришла одна, то есть без Рарога. Но и Рёрика там не оказалось. Однако не успев и порог переступить, Дива запнулась от увиденной картины. Около окна с метелкой в руке самозабвенно хлопотала прелестная девица. Дива и сама была хоть куда, но эта…Сложно вообразить, чтоб в одном человеке сосредоточилось столько изящества. Из-под тонюсенького алого венчика выглядывали длинные волосы, упругими кудрями спадающие с плеч. Большие ясные глаза, нежный румянец. Дивная фигура. А руки! Маленькие ладошки, ласково смахивающие пыль с полок. Дива замерла в ступоре. Что же это такое? Откуда берутся эти чаровницы?! Сначала величественная Вольна, теперь эта милейшая кудесница!
– Ты кто такая? – опешила Дива, приближаясь ближе к девице с тем, чтоб лучше разглядеть ту.
– Аснё, – потупив взор, служанка вежливо поклонилась.
В этот миг дверь отворилась, и внутрь проследовал мрачный Арви. Настроение у него сегодня было отвратное: Роса вновь закатила ему ревнивую сцену, на сей раз подозревая его в любви к упомянутой Аснё. Ведь теперь эта рабыня непрерывно хлопотала в гриднице, где тиун бывал чаще, чем дома.
Увидев княгиню, застывшую в немом изумлении, Арви вмиг переменился. На его лице загорелась самая любезная улыбка, какую только можно вообразить. Казалось, он сейчас прослезится от счастья, что встретил свою государыню в это утро. А Дива, не зная, у кого еще выведать подробности, решила задержаться для разговора со старым недругом.
– Выйди, – Дива кивнула девушке в сторону выхода.
Аснё почтительно поклонилась княгине и тиуну и легко выпорхнула из горницы, точно птичка.
– Арви, кто это? – проводив девицу встревоженным взглядом, спросила Дива, все еще пребывающая в изумлении. Она даже забыла узнать у тиуна, где, собственно, сам князь. Хотя именно в поисках мужа приспела в гридницу – ранним утром он покинул ее и не возвращался.
– Это Аснё…– пожал плечами тиун, принявшись радостно раскладывать по столу какие-то писания.
– Я вижу, что Аснё! Я спрашиваю, откель она здесь взялась?! – Дивой овладели неясные ощущения. И что-то подсказывало ей, что появление новой горничной неслучайно. – Кто такая?
– Она всего лишь рабыня. Синеус подарил ее князю, – сообщил тиун со скользкой улыбкой.
– Зачем?! У нашего князя достаточно прислуги! – Дива была готова рассвирепеть. Она не полагала, что Рёрик тут же влюбится в Аснё, но само присутствие этой красавицы возле мужа ей неприятно, что и понятно.
– Ну как же…Князья часто дарят друг другу лошадей, оружие, красивых женщин…Этакая девица – весьма приятный дар для любого правителя…К тому же, она девственна, точно первый снег. Мужчины такое любят.
– Ты что такое мелешь?! – заорала Дива, чуть не подавившись. – Она ему не нужна!
– Ну как же не нужна? Князь принял дар, и вот она теперь здесь, – ехидно размышлял Арви. – Значит, нужна. Мало ли как, вдруг пригодится для чего-нибудь…
– То есть, Нег уже видел ее?! Он говорил с ней?! – у Дивы даже в глазах потемнело от злости.
– Видел. Говорил. Все, как полагается. Как же иначе-то! – развел руки в стороны тиун.
– И что? Что он…– Дива запнулась, не зная как выразиться. Млава была права…Враги будут строить ей козни. Для начала с помощью красивых женщин.
– Что-что! А что он? – тиун прикрыл глаза, доверительно приблизившись к Диве. – Да княгиня же сама видит…Одного взгляда достаточно бросить на Аснё, чтобы понять об этой девушке все. Как она смотрит, как ходит, как говорит! Сущее любование. Хорошавушка…Что он должен был делать? Сослать ее на скотный двор? Да пущай княгиня сама порассуждает: такой девице место в тепле…– размышлял Арви.
– Прекрасна, как принцесса…Проклятый Синеус…
– Да какая там принцесса! Умоляю княгиню не расстраиваться! Всего лишь жалкая рабыня! Ее и незаметно-то вовсе! Будет тихонько хлопотать в гриднице! – «утешал» Арви. – Дочь Гостомысла и какая-то горничная – разве тут можно что-то сравнивать?
У Дивы прекрасное утреннее расположение умчалось, словно лисицы с горящими факелами на хвостиках. Умила тоже всего-то кухарка была, а в итоге где теперь принцесса Ингрид…
– Отправь ее в Изборск Трувору! – придумала Дива.
– Нельзя…Ой, не годится такое, – тиун покачал головой. – Так невозможно. Это ж дар князю от родного брата. Да хоть бы и не брата, а даже какого-то кагана, все равно нельзя отослать – неуважение! – нагнетал тиун.
– Тогда я забираю ее себе. Будет служить мне, – предложила Дива еще одно направление.
– Не можно такое статься, – Арви все больше настораживало, что она еще здесь и спорит с ним, а не бежит прямо к Рёрику с ревнивыми упреками. Ее сестра Роса так бы и поступила. – Сам князь распорядился ей в гриднице смотреть за порядком…
– Сам?! – Дива пошатнулась, внезапно у нее закружилась голова.
– Что такое? – Арви даже испугался, увидев, что довел княгиню почти до обморока. И поспешил усадить ее на лавку и подать мису воды.
– Ну что ж…А теперь она моя, – рассудила Дива, сделав глоток воды. – А сюда я Мираву…Или нет, лучше Добродею пришлю! – придумала Дива.
– Добродея ему не понравится…Больна грузна, – тиун все никак не мог остановиться и все больше распалял княгиню.
– Что значит «не понравится»?! Ему тут уборка нужна или что?! – взвизгнула Дива в возмущении.
– Да что княгиня так растревожилась-то? Вот лавка. Вот водица. Надобно дух перевести и подумать, – тиун собирался проделать с Дивой тот же трюк, что и с Вольной: женщины так легковерны. Ему ничего не стоит обмануть их, хотя они и знают, что он на такое способен. – Князь – он ведь не только правитель. Он мужчина. И он имеет право оценить красоту вокруг себя. Что в этом дурного? – измывался тиун.
– Никакой красоты! Я сказала, не будет такого! – Дива снова вскочила с лавки.
– Да что ж так переживать-то? Княгине лишаться покоя не престало. И поберечься должно. Степенство и терпение, – наставлял Арви. – Тем более какая-то малоумная рабыня уж точно не должна лишить княгиню покоя! Таких, как она, будет еще сотня девок: что же из-за каждой убиваться? Да и потом, уж об Аснё можно, точно, не думать…Она ведь уедет в Белоозеро скоро…Так решено.
– И славно, пусть быстрее уезжает, – вздохнула Дива с облегчением. – Так еще ладно, Велес с ней…
– Да и я говорю о том же! Велес с ней! – для вида поддержал тиун, готовясь к новой гадости. – Ничего ужасающего. Князь только там с ней будет видеться…Так выразиться, она всего лишь забава на время его пребывания в тех землях…Ведь, как известно, никакой мужчина не может обходиться без женщины, – продолжал размышления тиун, словно не замечая выпученных глаз собеседницы.
– Чего?! – Дива постепенно начала догадываться, что Арви умышленно ее ковыряет.
– А что тут неясного. Вот уйдет князь скоро к Белому озеру. А чтоб было, кому о нем позаботиться там да скрасить грустный досуг, поедет Аснё! – сообщил Арви так, словно ничего неприятного в этом нет.
– Да я лучше сама поеду! – взвизгнула Дива, которую вконец устрашили размышления Арви.
– Негоже. Княгине должно в своем граде оставаться. Покойно дожидаться мужа…– наставлял Арви. После чего с гадкой улыбкой добавил, – вон, пусть всякие Аснё путешествуют! Им вертихвосткам туда и дорога.
– Мне без разницы, что гоже, а что нет! Не пойдет он без меня! – запротестовала Дива с жаром, только сейчас понимая, как неправильно, когда муж и жена в разлуке.
– Как это не пойдет? Всю жизнь ходит и что же…Жив и здоров! И сейчас точно таким же путем отправится! Ужели княгиня решила, что князь теперича возле ее юбок сидеть станет?!
– Нет, но…Но я поеду тоже, – решительно заявила Дива. Хотя понимала, что Арви прав: ей поистине недолжно покидать город.
– Княгиня может жаждать чего угодно. Только с собой супруг ее не возьмет, – пожал плечами Арви. – Вот вспомянем мое слово.
Дива хотела что-то добавить. Но услышала голос Рёрика в сенях – очевидно, он пришел в гридницу. И она как раз тут, ждет его, чтобы пригласить на утреннюю трапезу. Давно они не завтракали вместе. Гости занимают его время.
Поправив накидку, Дива поднялась с лавки, собираясь встретить Рёрика. Но ее улыбка от мысли о нем внезапно померкла: да ее ушей донесся голос соперницы.
– Я хочу, чтобы справедливость существовала и для меня такожде! – настаивала Вольна. Ее громкий резкий голос вырывался из сеней, словно пар из раскаленного горшка, обжигая тех, кто рядом. – Твой сын напал на меня. Ударил. Он должен понести наказание за такое! Вся твоя семья покушалась на меня и продолжает это делать. И никто из них так и не получил по заслугам! Ты никогда не защищал меня, никогда не заботился обо мне, именно поэтому меня тут все обижают!
Дверь отворилась, порог переступил мрачный Рёрик. Дива и Арви застыли в молчании. Каждый по своей причине. Дива – потому как растерялась, а тиун – оттого что недоумевал: он ничего не знал о ссоре Вольны и сына князя.
– Приведи Рарога, – приказал Рёрик слуге.
– Пущай она уйдет! Ее это не касается! – потребовала Вольна, тыкнув пальцем в застывшую у окошка Диву. – Пошла отсюда!
Вопли соперницы возымели на Диву действие ледяного ливня. Недозволенное поведение этой женщины уже допекло ее до такой степени, что она была готова и желала ответить ей соразмерно. И грубо, и резко, и зло. Однако в последний момент передумала. Если она рассчитывает на то, что Рёрик защитит ее, то должна предоставить ему такую возможность, а не бросаться в бой лично.
– Нег, я не уйду, – возразила Дива твердо, взяв себя в руки. – То есть я хочу сказать, что меня это касается. Понеже я видела, что произошло.
– Ничего ты не видела! Не сочиняй! – заголосила Вольна, догадавшаяся, что может оказаться в меньшинстве. – Нег, она обязана уйти! Выгони ее. Пошла вон! – последние слова Вольны были обращены к сопернице.
На миг Диву накрыло пологом смятения. От визгов Вольны у нее шла голова кругом, и она вдруг ощутила себя так, как раньше – бесправной, ненужной, нелюбимой. Прежде слово Вольны часто оказывалось весомее ее собственного. И Дива отчего-то стала ожидать, что Рёрик послушает лебедушку и в этот раз.
– Закрой свой рот, Вольна, – голос Рёрика прозвучал строго и недобро. Даже желавший до этого момента высказаться тиун передумал держать речь.
– Нег, чтобы принять решение, нужно услышать и Рарога, – заметила Дива. Слова пасынка отчего-то ранили ее сердце, ей стало жаль его. И она решила хотя бы сегодня встать на его сторону. – Или тебе неважно, что он ответит?
– Что за вопрос такой? – не понял Рёрик. – Позовите-ка Рарога, – Рёрик подошел к окну и упер ладони в подоконник, глядя на редеющий вдали лес.
– Это не мой вопрос, – ответила Дива. – И мне кажется, твой сын не верит в твою справедливость.
– Почему это?! – Рёрик вдруг поймал себя на мысли, что уже очень зол на сына. Это не впервые. Вольна и прежде часто жаловалась на мальчика.
– Потому что в любом происшествии виноватым оказывается он. Вне зависимости от обстоятельств…– ответила Дива, смело повторив слова Рарога.
– Выйдите все на улицу. Вернетесь вместе с Рарогом, – приказал Рёрик.
Вольна вышла первой – она всегда силилась быть центральной фигурой. И даже двери должны были открыться пред ее особой в начале начал. Приподняв вверх левую бровь, из гридницы вышагнул и Арви, корящий себя за то, что пропустил нечто важное. Дива же была рада тому, что не покинет гридницу в одиночестве, как того желала Вольна. С другой стороны она уже была огорчена. Ведь оказалась для Рёрика равной Вольне и Арви.
– Дива, останься…– Рёрик остановил свою княгиню, когда та двинулась на выход. И лишь оставшись с ней наедине, продолжил, – Рарог пожаловался тебе?
– Нет, конечно, нет. Как ты мог подумать такое? – Дива уж испугалась, что ухудшит положение паренька вместо того, чтоб улучшить. – Я уверена, что он не посмеет жаловаться на своего отца или других старших родственников. Просто, мне кажется, ты строг с ним слишком, – Дива подошла к Рёрику со спины и обняла его, прислонившись к нему щекой. – Ведь ты еще ничего не выяснил, а уже сердишься на него.
– А я не должен быть строг?! – удивленный Рёрик развернулся к Диве.
– Должен, но…– Дива теперь ясно видела: он, кажется, не понимает того, что она хочет сказать.
– Дива, если со мной и Синеусом что-то случится, то Рарогу придется защищать себя самостоятельно. И будет лучше, если он окажется готов к тому, что мир вокруг враждебен. Он должен знать, что любой его поступок будет иметь последствия, – Рёрик развернулся к окну и вновь устремил взгляд на мрачный осенний лес.
– Он знает. Просто он слишком юн. А я знаю, что ты любишь его. Но только этого почти незаметно, – для Дивы любовь представлялась как нечто явное и торжественное. – Нашу дочь ты берешь на руки, играешь с ней…А Рарог…
– Ну я же не могу и его взять на руки, – заметил Рёрик.
– Не можешь. Знаешь, это ведь и не только одного Рарога касается, – осторожно заметила Дива. – Твоя сестра…Она переживает из-за твоего решения о женитьбе с Гейрхардом.
– Это она тебя подослала? – усмехнулся Рёрик.
– Она не подсылала. Она страдает, ей плохо. И обидно, что ты вновь не слышишь ее. Любящий брат не должен оставаться глух к мольбам сестры. Со стороны можно подумать, что ты и вовсе ненавидишь ее.
– Я?! – удивился Рёрик. – Да что я такого сделал?
– Я же говорю, твое решение ее печалит. Это совсем не то, что ей нужно.
– Ну разве женщина может знать, что ей нужно? Ты вот, к примеру, выбрала изборского княжича, думая, что тебе нужен он, – напомнил Рёрик.
– Нег, ну это же разные вещи, – примирительно заметила Дива.
– Никогда не вмешивайся в мои решения. Особенно если они тебя не касаются, – предостерег Рёрик.
И его голос прозвучал холодно. Так холодно, что Дива не нашлась, что ответить сразу. Она медлила. Хотя понимала, что ответить необходимо.
– Не буду, – Дива опустила глаза, напоминая себе о том, что она обязана быть смирной, не показывающей недовольства на каждом шагу. Ей надобно скрашивать жизнь мужа, а не наоборот. И все-таки обидно слышать от него такое. Его не волнует ее мнение, и он прямо сказал ей об этом только что.
– Ты что, обиделась? – Рёрик заметил перемену, произошедшую в Диве. Если недавно ее глаза светились, она была рада видеть его – то теперь даже не смотрит на него.
– Разве я смею на тебя обижаться? Ты же столько делаешь для меня, – Дива, и впрямь, не могла себе позволить роскошь обид. Ведь это она от него зависит, а не он от нее. Впрочем, разве это правильно всегда замолкать, уступая ему? Но так страшно хоть на миг отдалиться от него. И как побороть этот страх? – Я просто очень устала.
– Я тоже устал, – признался Рёрик, хотя на дворе было только утро. Он имел в виду совсем другую усталость, как и Дива, подразумевая нечто иное под этими словами. К осени ум понимает, как утомился за бурное лето, кишащее переживаниями разного рода.
– Ты сам все слышал. Эта женщина непрерывно оскорбляет меня в моем собственном доме, гонит отсюда, словно я не родилась здесь и не провела в этих стенах всю свою жизнь, – посетовала Дива на хамство Вольны. – Никто не говорит со мной так нагло и неуважительно, как поступает она. Я ничего не забирала у нее, не делала ей зла. И единственное, чего я хочу от нее, чтобы она оставила меня в покое. Ибо я не имею возможности защититься от нее, не пострадав при этом самой. И я понимаю твоего сына, который не знает, как ему спастись от нее.
– Что произошло между ней и моим сыном? – сейчас Рёрика интересовал только этот вопрос.
– Только вдумайся! Этот наглый мальчишка посмел напасть на меня! – злилась Вольна, стоя на крыльце вместе с Арви, внимательно выслушавшим ее рассказ. Дождь прошел, на улице было свежо и прохладно. Однако сквозь рассеивающиеся тучки уже начало проглядывать солнышко. – Он ударил меня. Посмотри на мое лицо! – под глазом Вольны словно в доказательство ее слов образовалась припухлость.
– Если княгиня подтвердит сие нападение, то молодому княжичу придется несладко, – выразил предположение Арви, щурясь на солнышке, словно ленивый кот.
– Она не подтвердит мне назло! – сердилась Вольна.
– Зачем князь оставил свою жену, а нам повелел удалиться? – задался вопросом Арви. – Я уверен, что сейчас он слушает ее повествование об этом злополучном утречке. Затем придет Рарог и также изложит свое видение произошедшего. Дива и Рарог не будут слышать друг друга. Если она задумает солгать, то государь это быстро обнаружит, найдя несоответствия в ваших трех рассказах…– рассуждал Арви. – Однако если вдруг ее слова ненароком совпадут со словами Рарога, то…– тиун недоговорил, но этого и не требовалось. Вольна лучше него знала, что так и будет.
– Меня не волнуют ее пустые слова. Главное – истина! Рарог толкнул меня! И ты должен помочь мне доказать это! – Вольна знала о том, что Арви недолюбливает Диву, и потому рассчитывала на его поддержку.
– Ударил или толкнул? – усмехнулся Арви, который допускал, что Вольна преувеличивает произошедшее. – Одно могу сказать: у княгини Дивы нет причины лелеять своего пасынка. Ведь если у нее самой родится сын, то неизвестно, кто все-таки наследует престол Гостомысла.
– Известно. Наш с Негом сын! – вскипела Вольна. – Он старший законный сын, отцом которого является Нег! А кто отец Рарога – это вообще неизвестно!
– Ну, разумеется, в таких вещах доподлинно никогда неизвестно, – согласился Арви. – Однако удивительное сходство Рарога и нашего князя указывает на их явное родство, уже не вызывающее сомнений даже у самых взыскательных глаз.
– Мало ли кто на кого похож! Мой сын – старший законный сын Нега, – долбила Вольна, уверенная, что от многократного повторения ее слова обретут силу.
Вскоре на дорожке, ведущей в гридницу, показалась фигура Рарога. Он медленно плелся, словно в конце пути ему должны отрубить голову. Увидев издалека Вольну, он уныло вздохнул, уже представляя, что сейчас начнется. И не ошибся.
– Ты поднял на меня руку прямо посреди улицы! – уперев руки в бока, кричала Вольна на Рарога, продолжая талдычить свою версию уже по возвращению в гридницу. – Скажи токмо, что это не так!
– Рарог, ты поднял руку на Вольну? – задал вопрос Рёрик, взыскательно глядя на сына.
Тяжко вздохнув, паренек медлил с ответом. Он же, кажется, не нападал на нее. Однако кое-какая стычка все-таки произошла.
– Да, поднял! Он напал на меня! Сколько это будет продолжаться?! – твердила разъяренная Вольна. – Еще будучи в Дорестадте, ты не унимался! – гаркнула Вольна на Рарога. – Как сейчас памятую, испортил мне платье, искупал мою кошку в корыте с краской, сломал мне ступеньку на крыльце!..А сегодня и ударил меня, негодный!
– Ничего я не делал! – выпалил Рарог, стараясь перекричать Вольну. Его попытка откреститься сразу от всех обвинений играла не в его пользу: уж прочие упреки лебедушки были обоснованы. Отрицая их и, в то же время, настаивая на своей невиновности, он будто приравнивал былые проступки к сегодняшнему.
– А это что?! – Вольна ткнула пальцем в образовавшийся синячок размером с вишню.
