скачать книгу бесплатно
"Нет. Не человек. Персонаж из сказок. Существо, которым когда-то давно пугали детей и взрослых. Самый настоящий Леший. Лесовик!".
– Как же вы так смогли? Я даже не проснулся?! – Саня покачал головой.
Он был расстроен. Похоже он решил, что в результате всех нервных потрясений его минувшей ночью вдруг напрочь вырубило и он впал в летаргический сон.
Они ехали уже минут двадцать, успешно преодолевая многие грязевые ловушки. Вскоре дорога пошла выше и стало почище. Однако из леса стал наползать туман. Густой, молочно-белый, больше похожий на дымовую завесу. Владу пришлось сбавить скорость.
– Как бы нам опять не вляпаться, – забеспокоился он – При такой видимости я скоро и дерева перед собой не увижу!
Но лес внезапно кончился. Дорога вывела в поле. Туман стал редеть и вскоре, где-то там, впереди, за темно-коричневым, почти черным прошлогодним сухостоем показались размытые в дымке очертания деревни.
"Дастер", шурша колесами по гравию и плавно покачиваясь на неровностях, двигался по улице Нижней Ольховки со скоростью не более пятнадцати километров в час. Влад опустил стекла передних дверей и слушал тишину.
Здесь было пугающе неправдоподобно тихо. Не кричали петухи, не мычали коровы, не лаяли дворовые собаки. И даже утренних птиц, которые в лесу уже проснулись и по весеннему радостно щебетали, здесь слышно не было. Казалось, что они едут через кладбище, а не через деревню. Деревня словно находилась в вакууме, в запечатанном герметичном сосуде с мутными стеклянными стенками…
По обеим сторонам улицы были только старые, брошенные дома. Некоторые стояли запертые, с наглухо забитыми ставнями. Они потемнели от дождей, осунулись. Некоторые пострадали от времени больше – уже были с покосившимися стенами, с обрушившимися крышами, с пустыми, черными глазницами разбитых окон.
Влад остановил машину на "Y"-образной развилке, рядом с полуразвалившимся и гнилым от времени и сырости колодцем. Кривая полутораметровая березка сумела вырасти на стыке его сместившихся нижних венцов.
Одна стойка у во?рота подломилась и сам во?рот торчал вверх под углом в сорок пять градусов. На длинную металлическую рукоятку кто-то натянул строительную рукавицу. Получилась этакая вскинутая в приветствии мертвая, костлявая рука.
– Типа, "Добро пожаловать!" – пробормотал Влад.
– Жуть какая! – шепотом согласился Саня.
В подтверждение его слов, где-то противно и громко закаркала ворона. Влад почувствовал, как по спине пробежал неприятный, липкий холодок.
– А ты знаешь, это очень похоже на компьютерную игру, – все также негромко произнес он. – Атмосфера запустения и опасности. Не хватает собачьего воя и непрекращающегося треска дозиметра… Здесь можно снимать натурные сцены для фильма ужасов.
Влад вышел из салона автомобиля. Постоял пару минут, оглядываясь и прислушиваясь. Затем зябко повел плечами и быстро вернулся обратно в машину.
Снова недовольно закаркала ворона и, хлопая крыльями, поднялась с высокого тополя, чтобы тяжело и лениво перелететь на соседнее дерево.
Влад решил ехать налево и, через какое-то время, братья уже оказались на краю деревни. Улица эта была совсем небольшая. Домом в десять. И один из домов, крайний, недалеко от оврага, явно походил на обитаемый. Света в окнах не было, но из трубы медленно, как-то даже не спеша шел дымок. А когда Влад заглушил двигатель, стало слышно, что за высоким, дощатым забором раздраженно кудахчут куры.
Влад выбрался из машины, подошел к калитке и громко постучал. Подождал с пол минуты и постучал еще раз. Сильнее и настойчивее.
Громко стукнул металлический засов, дверь дома, скрипнув, открылась. На порог вышла пожилая женщина в синем теплом платке и старом демисезонном пальто. Она как-то нервно, и явно со страхом огляделась вокруг, быстро спустилась с крыльца и подошла к калитке. Влад обратил внимание на ее опухшие от слез глаза и дрожащие руки.
Женщина приоткрыла калитку, выглянула, скоро осмотрев улицу и уставилась на Влада. Она смотрела снизу вверх, часто моргая и близоруко щурясь.
– Вам кого? – негромко спросила она, готовая в любую секунду захлопнуть калитку, хотя та, как заметил Влад, и не являлась надежным препятствием и закрывалась лишь на щепку вставленную в проушину.
– Здравствуйте. Мы ищем где здесь у вас в деревне жила бабушка Фекла.
– Зачем вам? Умерла она…
– Мы знаем. Дело в том, что к ней, не так давно родственница одна приезжала – Анна Самахина. Поступили сведения, что и она умерла. Нам надо уточнить…
– Не знаю я ничего! – женщина сделала попытку закрыть калитку, но Влад ей помешал, подставив ногу и осторожно, хотя и настойчиво придержав рукой.
– Помогите нам, пожалуйста, – попросил он. – Всего лишь подскажите, где этот дом. А мы дальше сами разберемся.
Женщина вдруг заплакала, приложив к глазам большой носовой платок. Она отпустила калитку, сдаваясь. Сделала шаг назад. Ее худые, покатые плечи мелко вздрагивали.
– На другом конце деревни он… Деревянный, но на кирпичном фундаменте. Перед домом – большое дерево. Липа… Дом почти самый крайний, ближе к пустырю. Там старая конюшня на том пустыре.
Она развернулась и, продолжая всхлипывать, медленно пошла к себе. Про калитку она совершенно забыла.
Влад аккуратно ее прикрыл и вернулся в машину.
– Что-то здесь, действительно, не хорошо в этой Ольховке, – сказал он Сане.
Нужный дом они нашли быстро. Он был заперт на ржавый висячий замок, но нежилым, почему-то не выглядел. Словно хозяева отъехали куда-то ненадолго и вот-вот вернутся…
Машину Влад поставил возле липы и они с братом пошли к соседнему дому, самому крайнему на улице и стоявшему как будто особняком. Он не имел забора, а лишь маленький, аккуратный палисадник, который летом наверняка весь утопал в цветах. Еще у дома было красивое, высокое крыльцо с резными столбами опорами, выкрашенное в приятный небесно-голубой цвет.
Друзья еще только к нему подходили, как дверь легко, без малейшего скрипа распахнулась и им навстречу вышла хозяйка – средних лет высокая женщина в темно-синей болоньевой куртке и средней длины черной юбке из плотной ткани. На голых ногах красовались аккуратные резиновые сапожки веселенького розового цвета.
Она смело подошла почти вплотную, молча переводя вопросительный взгляд с одного молодого человека на другого.
Женщина была красива. Зрелой природной красотой настоящей русской женщины. Густые, рыжие, наверняка подкрашенные волосы были заплетены в косы и изящно уложены на голове. Правильные черты лица и никакого макияжа на нем. Темно-зеленые глаза, с чуть опущенными уголками с игриво-блестящим, насквозь пронизывающим взглядом, наверняка свели с ума не одного представителя мужского пола. Яркие от природы губы чуть тонковаты, но это не портило лицо женщины, а лишь слегка добавляло ему некоторой хищной строгости.
– Здравствуйте, молодые люди, – голос у незнакомки оказался грудной, бархатистый, в симбиозе с внешностью окончательно сводящий с ума.
И Влад совершенно не удивился, когда почувствовал, как странно сбилось и участилось его дыхание. Он посмотрел на брата. Тот лишь глупо улыбался.
– Ищите кого-то? – спросила хозяйка.
Она мягко, очень открыто и приветливо улыбнулась.
– Да, – с трудом справился с собственным голосом Влад.
"Это зачем же здесь, в такой глуши, такая красота пропадает?" – мелькнуло в его голове.
Он посмотрел в смеющиеся глаза женщины и понял, что еще немного и покраснеет как подросток.
– Нам Дарья нужна, – наконец вступил в разговор Саня.
– И зачем же я вам понадобилась?
– Дело в том, что вы звонили… Одной нашей знакомой – Светлане. Не так давно… По поводу смерти Ани..
– А-а-а, вот в чем дело, – игривая веселость мгновенно слетела с лица женщины.
Она развернулась и быстро, не оборачиваясь пошла обратно.
– В дом проходите. Там поговорим, – как-то вдруг очень сухо и строго сказала она.
3.
В доме Дарьи было чисто, светло и по-женски уютно. Что сразу же бросалось в глаза – живые цветы были везде, где для них в комнате нашлось место. На полу, подоконниках, на столе, на специальных металлических стойках. В горшках, вазонах, в плетенных, обшитых макраме корзиночках и даже в старых разноразмерных чугунках. Цветы были необычные, причудливых форм и расцветок. Многие невероятно красочно и ароматно цвели. И все же, несмотря на такое количество цветущих растений воздух в комнате оставался свеж и приятен, без сильных раздражающих запахов.
В доме было две комнаты, небольшая кухня с русской печью и застекленная летняя веранда, где стоял симпатичный круглый столик и три стула. В большой комнате – белые занавесочки на окнах, кремового цвета, идеально отглаженная скатерть на небольшом обеденном столе. Старинный комод и на нем черная LED панель современного телевизора. В углу мягкое кресло и торшер с желтым абажуром. Слева, у стены диван. Вход во вторую комнату, скорее всего спальню, скрывал легкий белый полог. Полы во всем доме покрывали цветастые самотканые половики. Они ровными дорожками тянулись через комнаты и выходили в крошечную прихожую, разделенную высоким порогом и утепленной дверью с сенями.
Чтобы не испачкать всю эту рукодельную красоту, братьям пришлось на крыльце почистить одежду щеткой и переобуться в домашние тапочки, любезно предоставленные хозяйкой.
Дарья повесила свою куртку на крючок вешалки, оставшись в цветастой блузке с коротким рукавом и провела гостей в большую комнату. Молча указала на диван, предлагая присесть. Сама скромно опустилась на краешек кресла.
– В феврале, когда моя соседка была еще жива, к ней девчушка беременная приехала, – начала свой рассказ Дарья. – Я с ней общалась. Заходила она ко мне чайку попить… Была она очень растеряна и напугана, что и понятно – первая беременность. К тому же, одна она совсем осталась. Без мужа.
Дарья пристально посмотрела Владу в глаза, затем перевела взгляд на Саню, чуть заметно, с укором качнула головой. Саня моментально потупился.
– Тогда я Аню одной своей настоечкой попоила. Ей полегче стало. Дело в том, что я травница. Умею и люблю людей лечить. И сюда перебралась в свое время только потому, что здесь трав различных изобилие, в том числе редких, а людей, что их топчут мало. Так вот, девочку я успокоительным поить взялась, ну и специальным укрепляющим сиропчиком, что для рожениц будущих очень даже хорошее дело. Девчушка вроде оправилась немного, повеселела, – Дарья замолчала, а в ее глазах вдруг блеснули слезы. – Вот только не надолго. Все мои старания, в один не прекрасный момент полетели к чертовой матери!
Она сжала руки в кулаки. В глазах полыхнула злость.
– Старая она была, гадина, опытная. Я с ней столько лет бок о бок прожила и не чухнулась даже не разу. Старушка, как старушка – божий одуванчик. Да, я знала, что она тоже травку собирала, какими-то наговорами скотину у соседей лечила…
– Это вы о ком сейчас? – спросил Саня. – Что-то я не понял…
– О прабабке Аниной. Фекле.
Дарья сделала паузу. Затем, понизив голос, продолжила:
– Ведьмой она оказалась. Ведьмой сильной, кровью крещенной. Думаю я, что стала она Аню изводить, злобой своей черной со свету ее сживать. Может силу свою колдовскую ей, по-родственному навязывала. Мол пришло мое время, пора в могилу. Принимай, правнучка, наследство…
– Ни фига себе, поворот событий! – возмутился Саня.
Похоже он был рад, что тема отцовства отошла в сторону, и что на фоне других событий это так – семечки.
– Нельзя беременным колдовскую силу принимать. Тут и так опасно – сила не каждому человеку подчиняться станет. Если что не так пойдет – убьет сразу, испепелит до головешек. Тем более темная сила! А тут ребенок в чреве… Чистая душа.
– А зачем ведьме надо силу отдавать? Без этого ее в рай не пустят?
Женщина как-то странно улыбнулась на вопрос Саши.
– Пока ведьма силу свою не отдаст, она и умереть нормально не может. Станет маяться и жизнью тяготиться так, что по волчьи взвоет. Сила будет убивать своего хозяина, но очень медленно и очень мучительно. Те, кто не смогли в свое время силу передать так и бродят по земле не живые, не мертвые…
Дарья встала с кресла и, не сказав ни слова, вышла из комнаты. Чем-то зашумела на кухне. Через минуту вернулась.
– Чаем вас напою, – буднично сообщила она, усаживаясь обратно в кресло. – Извините, что сразу не сообразила. Из-за девочки этой, Ани расстроилась. Прикипела я к ней как-то сразу. А тут такое горе.
Она вдруг подалась вперед и уставилась на Сашу. Пристально так уставилась. Как удав на кролика.
– Ты отец ребенка? Ведь так? – что-то в ее голосе кардинально изменилось.
Саня кивнул, заметно напрягаясь.
– Не мне тебя судить, парень, – голос стал еще жестче. – Но это ты сломал жизнь девчонке! Испугался ответственности и трусливо отвалил в сторонку. Лично я считаю, что только благодаря тебе она попала в такую трудную ситуацию, из которой так и не смогла выбраться!
– Я знаю… Я все понимаю,.. – промямлил Саня, явно осознавая и явно сожалея.
Дарья медленно перевела взгляд на Влада. Улыбнулась.
– Я вот чего понять не могу. А твой друг тебе зачем помогает? Это конечно похвально, но случившаяся история нехорошая и вряд ли кому-то еще надо в нее лезть.
– Он мой брат, – спокойно ответил Влад.
Он выдержал взгляд симпатичной хозяйки и даже нашел в себе смелость улыбнуться в ответ.
– Как бы не был виноват этот обормот, – Влад кивнул на Саню. – зла для Анны он не желал. И в том, что она вот так взяла и исчезла в неизвестном направлении – тоже. Мы, вообще, с трудом узнали про эту деревню. И с не меньшим трудом сюда добрались. Если бы вы не позвонили тогда подруге Ани…
– Это все понятно. Еще раз повторю – я никого не обвиняю, – она сделала паузу, во время которой ее лицо вновь помрачнело. – Кроме этой старой ведьмы! Она что-то наговорила девочке про ребенка. Запугала. Совсем выбила ее из колеи. Не могу сказать точно, но наверняка применила против нее свое черное колдовство. Короче говоря, Аня родила раньше срока. Родила мертвого ребенка… Мальчика!
Она помолчала с минуту, думая о чем-то своем. Затем встала. Прошлась по комнате, успокаиваясь. Подошла ближе к Саше.
– У тебя мог бы быть сын, молодой человек, – слова женщины ложились как камень и весили не меньше. – Прекрасный, крепенький мальчик. Светленький и курносый. Почти полная копия тебя в детстве.
Саня вдруг поник. Склонил низко голову и закрыл ладонью лицо. Громко и как-то по детски жалобно и беззащитно всхлипнул.
– Зачем вы так?! – Влад поднялся с дивана. – Я понимаю – и жалко вам ее и, наверное, женская солидарность некую роль играет, но… Но ему и так уже досталось по полной программе. Его из-за всей этой истории сейчас так прижало, что врагу не пожелаешь!
– И что же с ним такое случилось? – Дарья сделала шаг и оказалась лицом к лицу с Владом. – Он родил мертвое дитя?! Или сам умер?! Страшно и в мучениях?!
Ее глаза жгли укором и… одновременно манили… Влад опять ощутил как в груди образовывается жесткий ком. Как сердце бьется чаще, а в легких не хватает воздуха. Господи, как она это делает?! Что, вообще происходит?!
– Что на самом деле случилось с Аней? Она погибла при родах? – как можно спокойнее спросил он, решив, все же выяснить все детали этой жуткой истории.
– Нет!
Дарья развернулась, подошла к креслу, села в него. В этот раз не на краешек, а полностью. Закинула нога за ногу и сцепила ладони рук на голой коленке. С минуту сидела молча, покачивая ногой и играя пальцами ног полуспущенным тапкам. Влад непроизвольно для себя отметил и красивые, ухоженные руки хозяйки, и стройность ее ног.
– От горя у девочки окончательно помутился разум, – наконец продолжила рассказ Дарья. – Возможно, она сглупила и согласилась принять подарочек от бабки. Бросилась во все тяжкие, так сказать. Я не общалась с ней после этого, так что точно сказать не могу. Не знаю. После родов старая ведьма меня вообще близко к Анне не пускала. Держала на расстоянии и даже грозилась спалить мой дом. Эх, и натерпелась я тогда страху…
На кухне зашумел чайник и женщина, легко поднявшись со своего места, отправилась наливать чай. Влад хотел помочь, но был остановлен и отправлен обратно на диван.
– Экий ты, юноша, кавалер! – усмехнулась женщина. – Спасибо, конечно. Приятно. Но я справлюсь сама.
Спустя пару минут в комнате на столе появились чашки с парящим кипятком, пузатый заварочный чайник и несколько розеток с вареньем и медом.
– Сахарный песок не держу. Предпочитаю все натуральное, – предупредила хозяйка. – Присаживайтесь за стол, гости дорогие.
Саня поднялся с дивана. Его лицо стало еще бледнее, глаза покраснели и были мокрыми. Он посмотрел на приготовленный стол, сморщился как от зубной боли и вдруг, не говоря ни слова, вышел из комнаты.
– Пусть проветрится, – кивнула хозяйка и добавила. – а мы с тобой почаевничаем пока.
Она добавила в кипяток заварку. Подвинула одну чашку к Владу, другую к себе.
