«Демон» и Маргарита

– Рита, отведи. Подавлюсь сейчас, – проворчал он, не поворачиваясь, и я заняла мысли взбитым тиссовым кремом.

Ммм!

Глава 5. Нити Судьбы

Устав от мрачного лика Артура, я принялась украдкой разглядывать Миландору. Нечасто встретишь настоящее божество!

Правда, это странное, местами несуразное создание нарушало все мои представления о «сиятельных». Хотя раньше я о них вообще не думала. И воображать не пыталась: туго с фантазией.

Сеймур настолько погряз в изучении других миров, что порой забывал рассказывать о себе. Так, в Лурдском серватории ему был посвящен совсем крошечный раздел. На третьем, кажется, этаже. Там размещалось оборудование проходимцев, на стенах висели карты первых порталов, в нишах стояли книги, посвященные легендарным экспедициям…

Богам был отведен уголок справа, у окна. Статный воин в сверкающем плаще и грустная женщина, спрятавшая лицо в тени глубокого капюшона. Арх Звездноликий и Эйна-Заступница. И где-то на заднем фоне – праматерь их Сато. Леди с густой светлой косой, в полупрозрачной шали, сотканной из грез и синих перьев.

Как-то так я и представляла богов. В сиянии величия, с умиротворенными лицами и отрешенным потусторонним взглядом. Но Миландора была… земная. Непоседливая, ворчливая, раздражающая в моменте.

Выглядела она лет на пятнадцать, тело имела угловатое, подростковое. Охристые глаза остро, недружелюбно впивались в кожу, стоило девушке обратить на тебя внимание. Почти белые ресницы, неправдоподобно светлые брови… Вся какая-то выцветшая, выгоревшая. Тонкая и ершистая, как иглохвост из вольера Авроры Андреевны.

– Ой, да я сама в шоке, – она вдруг закатила глаза и поправила кружевную юбчонку. – Кто бы еще предупредил, ага?

– О чем? – нахмурилась я, догадавшись, что Миландора хоть богиней и не выглядит, но мысли мои читает исправно.

И не все там приличные!

– Что я застряну в том возрасте, в каком воссияю. Про это нигде не пишут, – раздраженно пробубнила она. – Я бы тогда, может, еще годика три помучилась в человеческом теле. Хаврана не так и плоха, есть миры похуже.

– Ты была человеком? В Хавране? – я подавилась кворговой лопаткой.

– Ну да. В наказание. Тетка моя… отыгрывалась на слабых, – покривилась девица. – А вот как воссияла я – так сразу застыла. Кто же думал, что подростковые прыщи со мной теперь навсегда? И как, скажите сиятельные, в столь нервном возрасте причинять добро и наносить любовь? Мне временами придушить всех хочется! И тряпки порвать на лоскуты!

Бубня несыгранным оркестром, богиня размахивала руками и трясла кулачком. Угрожая, видно, самому мирозданию.

Я участливо вздохнула: и впрямь, вопиющая несправедливость. Если бы мне пришлось выбирать возраст, время и компанию, в которых я застряну навечно…

А что бы я выбрала? Уютные вечера с родителями? Студенческие приключения с Тайкой и Анхеликой? Или вот… Арта с его попытками обнаружить в грубом княжеском теле зачатки нежности?

Ему выбирать не пришлось. Вечность свалилась на него непрошенно, случайно, тогда, когда он менее всего ожидал. И вряд ли он собирался провести ее в моей пыхтящей компании.

– Так значит, мы сможем выйти? – поиграв напряженной челюстью, переспросил Арт. – Из закрытых Садов?

– Выйти в Сатар – нет, – ехидно пропела желтоглазая. – Уйти Садами – да, если тропа выберет вас. Это, как-никак, Роща путей. Она создана для тех, кто ищет.

– Мы как раз ищем, – я приподнялась с пледа и шагнула к Миландоре. – Только… разное.

– Значит, будет две тропы. Вы поймете, как время придет.

Она легкомысленно пожала плечами и покрутилась на носочках, заставляя юбку вздыматься куполом.

– Расскажи еще про полотна, – попросила я, стряхивая сладкую пудру с губ. Ягоды, пусть и крошечные, с кислинкой, наполнили меня энергией.

Приятная сытость растекалась по телу, и внутренности точило червячком, предлагающим прилечь, отдохнуть…

Артур не вставал. Сидел молча, попивая гром, и будто даже не слушал нашу беседу.

– А что про них рассказывать? Кому-то достаточно и строчки на холсте мироздания, другим посвящены целые лоскуты. Любимчики судьбы, – усмехнулась Миландора.

Желтые камешки ее глаз опасно сверкнули, намекая, что любимчики судьбы страдают особенно эпично. И не все добираются целыми до конца полотна.

– А почему они висят прямо на ветках? Как паутина? – допытываясь я, соорудив на лице любопытную мину.

– Может, когда-то тут и был порядок, – фыркнула она. – Но потом миров стало больше, времени меньше… Сейчас в этом бардаке сам Бездна ногу сломит.

– А там что?

На одном из высоких тысячелетних древ висел целый моток распущенных нитей. Из-за чего крона джааду выглядела, точно лохматый гхарр в сезон весенней линьки.

– Может, не доплела, может, само распустилось со временем… Или лишние нитки остались. Я понятия не имею, ясно? – Миландора сердито сверкнула глазами. – Вполне вероятно, так и задумано. Во-первых, это красиво… Во-вторых, никакой автор не может учесть всего и продумать все. Будь я Праматерью всего сущего, тоже оставила бы запасной моточек. На черный день.

– А ты можешь выплести судьбу?

Миландора быстро замотала головой, разметав белые волосы по плечам. Зыркнула укоризненно, словно я сказала что-то в высшей мере преступное. Отвратительное. Грешное.

– Не дано. Я лишь исполнитель воли ее… Слежу за порядком да подчищаю хвостики, – с придыханием просветила она. – Работаю с тем, что имею.

Богиня отошла к зарослям, поманила пальцем, и я двинулась за ней, узнав знакомую дорогу. Мы возвращались к переплетенным в тугой узел жизням Адамиана Чейза и Иветт Рэйвенс-Харт.

Минут через пять молчаливой прогулки я снова стояла под старыми ветками магодрева. Миландора протянула ладошки вверх, и от холстов к ее пальцам спустилось густое сияние. Рваные, обгорелые ниточки колыхнулись на ветру, засеребрились магической дымкой.

– Так вот как их читают, – изумленно выдохнула я.

– А ты думала, там книжка на триста страниц? – хмыкнула Миландора. – Судьбы зашифрованы и открываются только тем, кому должно знать. Так… с этой стороны выжгло намертво. Не смогу разобрать. А вот тут…

– Прошу, попробуй.

– Твои родители… Вижу, что оба свернули на запасную тропу, – помрачнела богиня. – Прибыв из разных миров, они столкнулись в Сеймуре и случился… маленький взрыв. Любовь пробудила обоих, усилила, но и ослабила. Их выкинуло на путь, который для них не плели.

– Так бывает?

– Неслучайности случаются, – проворчала Миландора. – А кому потом разгребать? Эмили Харт не должна была забирать младенца из Танталы. Мир исполнителей не из вредности закрыт от смертных. Иветт Рэйвенс не должна была загадывать последнее желание. В Хавране не должно было появиться магии.

«Не должно, не должно»… Вот заладила. Но магия появилась. Я видела, чувствовала ее. Она, как и я, реальна.

Что бы там ни думало на наш счет мироздание.

– Твоих родителей ждали другие судьбы… врозь. Но они притянулись, и все переменилось. Дальше они сами писали свою судьбу. Вот тут, бледным шрифтом и кровью… и вот здесь, огненными знаками…

Она крутила в руках сияние, показывая мне нечто, что я неспособна была увидеть. Где оно «тут» и где оно «здесь»? Одинаково яркая каша!

– Что там написано?

– Они отправились в прошлое безмагической Хавраны, использовав древний демонский артефакт, маятник Квентора, – бормотала Миландора. – Потом, видимо, вернули игрушку – она успела подпортить жизнь и самим рогатым. Так, так… Чудом спаслись, вернулись в Сеймур, пытались вести простую жизнь. В твоем отце течет кровь Верховного, а в матери – огонь Танталы… И, конечно, их проступок не могли оставить без внимания. Третью виновницу кара постигла на месте. Игры с реальностью опасны.

– Был кто-то еще? – я осторожно выдохнула на сверкающую нить, боясь спугнуть.

– Тоже пришлая, анмажка. Когда иномирцы сталкиваются, одному Бездне ведомо, чем все закончится, – задумчиво мычала Миландора, перебирая пальцами сияние, словно распутывая тугой клубок. – И зачем он даровал пустоголовым «героям» возможность ходить меж мирами? Сидели бы по домам и горя не знали!

Задорно потряхивая подбородком, Миландора отследила еще несколько нитей, связавших родительские судьбы с другими. Может, с моей. Серебряная паутинка убегала в самую гущу древесной кроны и там окончательно терялась.

– Нет, конечно, порой это спасает. Любовь движет мирами и сталкивает то, что не могло столкнуться, – бормотала богиня себе под нос. – Но я нынче взрослее стала и вижу, что какие-то узелки лучше не завязывать. Во избежание. Мудрость пришла, откуда не ждали.

– Ну… огхарреть, – выдохнула я, недоверчиво поглядывая на «умудренную» девчонку.

Что самое горькое, «мудрость» и ко мне начала подкрадываться.

Я растерянно облокотилась на ствол, почесала затылок о ровную кору. Мысли в голову закрадывались безрадостные.

Может, Рите Харт было предначертано спокойно учиться в Сеймуре? Веселиться с подругами, постигать магические науки, подстригать буйную лужайку у дома дяди Эндрю, выгуливать мизаура тети Эммы, метать огнешары в иллюзорных орантусов на «Смертельной полосе»…

А она, как неразумное дитя, возомнившее себя сильным, могучим и неубиваемым, полезла в спонтанный портал. Свернула с безопасной тропы на новую, неизведанную. И все, вообще все пошло наперекосяк.

Закончилось бедствие тем, что Айлавар и Драган получили пропуск в коридор Бездны и мое упрямое желание найти родителей. Целый мир подвис в выборе реальности. И где-то в прошлом мама с папой не представляют, какая беда движется на них из темноты бытия.

Кому я сделала лучше? Кто просил мой кружевной зад рваться к неприятностям? Создавать всем вокруг кучу проблем?

Вот уж действительно, «пустоголовая героиня»!

– Все так. Но и не так. Тут вообще все зыбко, Маргарита, – отозвалась богиня. – Целое болото для вольных интерпретаций, чем Великий Квартум с успехом пользуется. Праматерь инструкций не оставила. Но вот если бы Сато не желала для своих подопечных капли свободы, она не дала бы им право выбора на развилке, да?

– Что за развилка? – прохрипели сзади.

Князь нарисовался за моим плечом так неожиданно, что я подпрыгнула и стукнулась об Арта макушкой. Пострадала только моя голова. Невозможная окаменелость!

– Разве не знаешь? Ты и твои предки слишком на многое решались. Делали возможным все… и даже больше, – не оборачиваясь, объяснила Миландора. – Впечатляющая биография. Хотя, будь я вашей богиней, ей Бездна, убила бы!

– Так все это было не суждено? Мое бессмертие, вечность, дракон?

Демон замер, переваривая неприятную мысль.

– Твоя мать дестинка, – девушка-богиня обернулась, скосила голову набок и загадочно сощурилась. – Поди теперь разберись.

– Дестинка. И что? – насупился тролль, готовый отстаивать честь матери даже там, где не требуется.

– Дести-и-инка, – пропела она по слогам.

– Дестинка, Арт! – подтолкнула его к верной мысли.

Боги, он же сам на уроках рассказывал. И конспектировать заставлял!

– И?

– У вашего рода с Судьбой контракт, – неразборчиво промычала Миландора, закусив губу. – Обещание есть обещание. Так что ваши случайности… никогда не случайны.

– Знаешь, я не такой тугодум, как выглядит, – заскрипел зубами Артур, исторгая ноздрями горячий пар. – Но даже я, тролль дери, запутался.

– Даже! – хихикнула Миландора с риском для жизни и полотен.

– Ты сказала, что магия в моем мире не была запланирована. Что ее вообще не было там двадцать лет назад, – шипел он, поплевывая ядом. – Однако вот он я, маг… и когда я родился, она там, тролль раздери твои тряпки, была. Ты утверждаешь, что Судьба-богиня не желала магии для моего мира. А потом тут же уверяешь, что у моего рода с ней контракт. И она приглядывает за чародеями с сильной каплей. Это все… бред какой-то!

– Именно. Бред. Вот что бывает, когда меняется реальность целого мира, Артур Андреевич! – взвизгнула Миландора и погрозила Карповскому пальчиком. – А ниточек для новой реальности не заплетено! Мироздание может подстроиться к небольшой перемене. Стереть ошибки, нестыковки, свидетелей. Но к тако-о-ому? Да еще в прошлом, за тысячу лет до сейчас! Сколько судеб было изменено, разбито, поломано!

– Поломано?

– А ты как думаешь? Всегда есть последствия, – вспыхнула она, и на белых щеках заплясали алые пятна. – Вот сдвигаешь в прошлом единственный камешек. И начинается сущий хаос. Бесконтрольный, кошмарный. То-то Совет Сиятельных негодует.

– И все-таки… что там по поводу контракта? – упрямо долбил Арт в одну точку. Это его фирменное.

– Не-а. Не надейся, что я стану решать задачки вместо тебя, – она ехидно улыбнулась и ткнула обкусанным ногтем в княжеский лоб. – Сам напрягай извилины. Это же твоя «великая миссия». Могу лишь замотивировать.

– Ну… замотивируй, – разрешил Артур, с предвкушением похлопывая по карману с именным жезлом. Как если бы предложил смертнице нападать первой.

– Свое полотно читать запрещено, – она покусала губу, растягивая паузу до неприличия. – Но в рамках гуманитарной помощи я, так и быть, процитирую тебе пару кусочков из твоего. Из той неслучившейся судьбы, что была записана нитями Сато для Артура Андреевича Карпова, сына Анны Николаевны и Андрея Владимировича. Здесь сохранилась правильная версия.

Она притянула из воздуха ниточку и намотала на кончик указательного пальца колечком.

– Весь в нетерпении, – процедил князь.

– Ммм… В прежней реальности ты должен был стать боксером, – с обескураживающей улыбкой заявила она. – А твоя сестра выучилась на ветеринара. Мать занималась медициной, исследовала редкие заболевания и искала нетрадиционные способы лечения. Отец управлял собственной фармацевтической компанией. Вместе они много путешествовали, выступали на конференциях…

– Мне не нравится прошедшее время, – осек ее Карпов, почуяв неладное.

– Пытаясь вести бизнес честно, твой отец нажил врагов и… Гмм, тут написано, что твои родители погибли, когда вам стукнуло по четырнадцать, – Миландора печально вздохнула. – После их смерти вы с сестрой отдалились друг от друга. Каждый так и не завел свою семью. Аврора Карпова основала приют для бездомных животных, а ты дерешься в подпольных клубах за деньги и для души. Надеешься, что когда-нибудь из тебя эту самую душу выбьют… Конец.

– Такая реальность нам не нужна, – отрезал он и сдернул ниточку с ее пальца.

Неслучившаяся судьба растворилась в эфире, но горький осадочек остался.

– Кто тебя спросит, темный?

Мое тело содрогнулось от пяток до макушки. Крупная дрожь расколотила тело. Эйна-заступница! Если магии в Хавране не случится, все вернется… на место?

В таком ракурсе я о проблеме не думала. Но ведь действительно… Капли, принесенные мамой на хавранскую землю, переменили все. Жизнь каждого. Если Айлавар преуспеет, если уничтожит в прошлом и намек на магию… Все судьбы вернутся в прежнее русло?

Арт нахмурился, отошел к дереву и застыл истуканом. Княжеское лицо потемнело, осунулось, подернулось тенью тяжелых дум.

Не представляю, каково это – узнать, что в любой момент реальность может перестроиться, и ты лишишься уже не просто магии… но и себя, и своей семьи. Родителей. Любимых. Всех, кого знал.

Хотя вру… прекрасно представляю!

Самое страшное, что нас с Демоном изменение реальности не коснется. Мы отделены от мечущейся, запутавшейся Хавраны плотным коридором Междумирья. Мы будем помнить, как было прежде. Арт будет… Целую вечность.

Если, конечно, не отважится сожрать горсть местных розовых «лимонов». Так вот они для чего.

– Ну… ты хотя бы знаешь, что твоим родителям суждено быть вместе в любой из реальностей, – прошептала я, выжимая из себя гаснущий оптимизм. – Меня бытие готово стереть хоть завтра, если представится такая возможность.

– Суждено умереть вместе? Ты про это, Р-рита? – прорычал Карпов, не поднимая глаз.

Я молча ткнулась подбородком в его грудь и замерла. Что тут скажешь? Не существует правильных слов для утешения. Да и беда еще не случилась.

Хотя может случиться в любой момент, пока мы тут задницы греем на сатарском солнышке.

Если Айлавар с Драганом победят, мир Артура не просто утратит магию. Он утратит последнюю тысячу лет. Такой, какой ее помнит.

Демону некуда будет возвращаться. Не к кому.

– А Айя? Джей? Другие Карповские? – еле слышно прохрипел Артур.

– На вас род оборвется, – сдержанно отозвалась Миландора. – Несмотря на попытки убиться об чей-то кулак, ты доживешь до тридцати шести. Сестра уйдет раньше… Укус, заражение, не оказанная вовремя помощь. Бывает.

– Ох, Звездноликий… – выдохнула я, сглатывая колючий ком.

– И никакой вечности, – злобно фыркнул Арт.

– Да. Обычная жизнь, каких много, – она пожала плечами. – Тебя же тяготит бессмертие? Если вернешься в Хаврану, успеешь всунуться под жернов великих перемен…

Я слышала, как скрипят княжеские зубы. Как щелкает напряженная челюсть. Он хоть к размножению и не стремился, но и бабушку, жаждущую наследников, подставлять не желал. Рассчитывал, что неугомонная Аврора справится за двоих, а там и младшее поколение подрастет.

Никто не справится. Никто не подрастет.

– Выходит, наши родители… – звук выходил из него туго, как из-под каменного пресса.

– Должны умереть. Так записано, – Миландора строго сдвинула брови. – Даже измененные, их судьбы изобилуют развилками, на каждой из которых поджидает гибель. Я, право слово, недоумеваю, почему они до сих пор живы.

Артур хмуро кивнул.

– Отец с матерью могли умереть множество раз. Каждое Рождество, под дедов цветочный сбор, они рассказывают «забавные истории». Всякий раз родителей спасала их магия.

– У них какая-то личная магия? – богиня деловито подняла бровь.

– Да, особенная. «Высшая», – поморщился демон. – И, шурхи меня сожри, я с пятнадцати лет пытаюсь не становиться ее свидетелем.

– Ах, эта магия…

– Ты сказала, есть выбор, – мрачно выдавил Арт. – Так вот: они выбирали…

Он не сказал, что именно, но я догадалась.

Самое страшное для Артура слово. Непроизносимое княжеским ртом, иначе язык отсохнет! «Любовь». Они выбирали друг друга.

– Ну, если реальность Хавраны вернется на круги своя… Будет ли мирозданию дело до их простого человеческого выбора? – резонно усомнилась богиня.

Миландора картинно повздыхала и отогнала от себя сияние чужих судеб. Ветер в Садах стих, ниточки перестали колыхаться. «Мотивационная речь» окончилась.

Наморщив лоб, Арт медленно опустился на землю и уселся на корни джааду. Вместо того чтобы паниковать, размахивать руками и кричать «Шевелись, детка!», он просто… застыл. Словно все чувства отключились в нем одновременно.

Глава 6. Развилка

– Никому не стоит знать, что ему суждено, – промолвила Миландора. – Какая разница, придуман кем-то твой путь или нет, если ты его «выбрал сам»? Добавлю лишь, что с приходом магии в Хаврану все вообще пошло… не по плану.

– Да хоть бы камнехвосту под хвост оно пошло: я от магии не откажусь, – тихо прорычал Артур.

Еще бы: у него шмырлы! Точнее, шмырлы у Авроры Андреевны, но Арт в ответе за тех, кто стремится его размножить и приручить.

Теперь вот и за меня… немного.

И за родителей. За тысячу тысяч судеб!

Как такой груз на плечах таскать? Это потяжелее плаща мага-ищейки будет.

– Хаврана молодой мир. Один из последних… – вздыхала Миландора. – Сато решила, что лучше ему будет без магии. Простое человеческое счастье. Обычные истории. Фантазия, красота.

– Магия не мешает счастью.

– То-то ты так счастлив, бегая по мирам и разыскивая ее по всему Вееру. С таким подходом и вовсе не найдешь, – едко выдала богиня, ковыряя желтой туфелькой корешки джааду. – Бросил семью… бросил невесту…

– Рейна не была…

– Правда? – она похлопала бесцветными ресничками. – Она была многим.

– Но не всем. Магия важнее.

Угрюмости Арта мог позавидовать серый валун, что лежал на краю тропинки. Такой же безэмоциональный, хмурый, молчаливый. Слова не вытянешь.

– Не думаю, что Судьба-богиня считала магию мира ошибкой, – наконец выдавил он. – Не сходится.

– Нет-нет, это именно ошибка. Нарушение незыблемых правил мироздания. Неподконтрольный сдвиг реальности, – Миландора присела рядом с Артом, побарабанила пальцами по своим острым коленкам и тут же вскочила снова. – Но Праматерь всегда любила непослушных. Испытывала их, конечно… Но в итоге все равно умилялась смешной человеческой воле. Это так забавно, когда маленький человек считает, что в одиночку сможет все изменить.

– А он не может? – глаза князя опасно сузились.

– Может. Разумеется, может.

Девушка задумчиво оправляла кружева юбки и игриво поглядывала на Арта. Губу покусывала, улыбалась чему-то. Словно, как и я, умудрилась влюбиться в бесчувственную каменюку.

Эйна ведает, я даже приревновала: князю достаточно одного бедствия в моем лице.

– Как забавно, – вздохнула Миландора, пряча взгляд под трепещущими ресницами. – Сам Бездна приложил черное щупальце к твоему приходу. Он принял в дар жизнь… и позволил ей оборваться, чтобы родился бессмертный.

– Ну это уже вовсе какой-то бред, – буркнул Арт, сидя неподвижно посреди Садов.

– О да, бред… Мрак… Шутка бытия… А у вас в Хавране, как я погляжу, яйца королевских черных драконов кучками на дорогах валяются, да? Прямо вот шел-шел и нашел? – издевательски хмыкнула она. – Ой, все… Идите, а? Вы меня уморили.

– Дракон-то причем?

– Бедняга ни при чем. Он, может, еще полетал бы где-нибудь в Тхэ-Ване, над тарьевой плантацией, – язвительно трещала Миландора. – Но раз уж сам Бездна решил, что нужно одну окаменелую задницу сделать бессмертной и подобной богу… Право слово, он мог выбрать кандидата и получше.

– Бред, – вздохнул Артур, поднимаясь с корней.

– Полностью согласна, Демон Андреевич, – хихикнула девица и игриво взбила бесконечные юбки.

Те разлетелись кружевным облаком, вспыхнули светом… А когда искры рассеялись, Миландоры перед нами не было.

Сбежала!

А мы… тут остались. И желтые птички начали опасно пересвистываться над нашими головами. Проклятье!

– Вы идете, заблудшие? – проорала она с другого конца Садов, со стороны шумного водопада. – Тропа сама себя не найдет. И не пройдет. И вообще… Сунулись в Рощу путей – извольте топать намеченным.

Любовная песнь усиливалась, сердце обреченно трепыхалось в кошмарной муке, в животе закручивался сгусток лавы… Стало ясно: минута промедления – и уже никто никуда не пойдет. Разве что в ближайшие кусты «полежать».

Отшатнувшись друг от друга на пристойное расстояние, мы с Арти поспешили на голос. Я слегка отстала, чтобы выбраться из «зоны поражения». Демон знакомо полыхал и пах неприятностями.

Продолжая комкать в руках платье, я пялилась на его могучую спину. Проковыривала дорожки вдоль позвонков, впивалась в ямочки на пояснице. Страшась услышать отрезвляющее «Отведи!».

Но князь молчал. Может, даже не чувствовал мой взгляд.

Водопада мы так и не увидели, но шум его стал ярче, гуще. Шипение пены, ярость стихии, свобода потока… Все это отзывалось в груди, слышалось чем-то родным. Мой огонь подпевал незнакомой песне природы и танцевал под ребрами причудливый танец.

За спутанными ветками мелькало светлое кружево. Из-за пышных кустов, покрытых голубыми цветами, солнцем вспыхивало желтое пятно блузки… Богиня играла. Пряталась от нас, как светило за дождевой тучей. Появлялась и ускользала, оставляя в сердце тоскливый звон.

Заскучав за рутинной работой, Миландора резвилось, как игривый детеныш каффы. Пару раз мне показалось, что она и впрямь обернулась небольшим мохнатым существом. И, вильнув белым хвостиком, скользнула в щель между корней.

А затем выпрыгнула в своей невозможной блузке с другой стороны кустов. Вот непоседа!

– А что это вы за мной гоняетесь? – хихикала она, ускользая в тысячный раз. – К чему вам меня искать?

Даже у твердолобого Бычары Андреевича дыхание начало сбиваться от спусков и подъемов. Местность в этой части Садов была холмистая.

– У вас же свои важные миссии, свои пути… Что вы на самом деле ищете, заблудшие? – рассмеялась девица, вдруг выглянув из гнезда неведомой птицы.

Подобных размеров «дома» вили себе ламбикуры в Петербурском лесу, но под нынешним лежали голубые перья.

– Угомонись. И покажи выход, – сурово велел Артур, с нетерпением помахивая жезлом. Однако применить ловчие чары пока не рисковал.

Желтая блузка вспыхнула, ослепляя. И гнездо опустело.

Зато по соседнему магодреву стремительно пробежало существо чуть крупнее россохи.

– А ты сначала поймай, темный, – мурлыкнула богиня, свесив усатую морду со старой ветки. – Упустишь – горевать будешь. До-о-о-олго. Целую вечность.