скачать книгу бесплатно
– Вечером увидимся, – кинул он брату и ушел, хлопнув дверью.
Я побежала следом и закрыла ее на все замки, спрятала пистолет обратно в нишу, предварительно поставив на предохранитель, и устало вздохнула.
Дамир, хоть и считался лучшим другом брата, но появлялся не так часто, именно поэтому его присутствие в квартире так меня обеспокоило, ведь обычно оно предвещало очередную дурную затею, в которую собирался ввязаться Саша.
– Когда-нибудь ему надоест слышать твои отказы, сестра, – буднично произнес брат, когда я вернулась в комнату.
– Когда-нибудь мне надоест угрожать, и я отстрелю ему яйца, – ответила я, посмотрев на часы.
До работы мне хватало времени принять душ, переодеться и даже позавтракать.
– Где шлялась всю ночь? Опять с ментом своим кувыркалась? От тебя воняет им!
– Воняет – не нюхай, – отрезала я, забирая у него бутылку. – И если знаешь, где я была, то зачем спрашиваешь? – Я смерила брата выразительным взглядом. – Если опять собираешься во что-то влипнуть, то не думай, что Егор будет тебя вытаскивать. Ему одного раза хватило.
– Не будь пессимистом, Кира! – Брат расплылся в самодовольной улыбке. – Ты же знаешь, что у меня всегда все схвачено.
Я отвернулась от него и закатила глаза. Вот как раз я-то прекрасно знала, как у него все было схвачено, а точнее – как все было НЕ схвачено, и одно только то, что он утверждал обратное, побуждало волосы становиться дыбом, а кожу покрываться мурашками.
В такие моменты я жалела, что мои волчьи гены были пассивными. Иначе я бы отлупила его, как следует и посадила бы в какой-нибудь подвал на цепь, лишь бы только уберечь от участи похуже. Впрочем, он бы и в подвале нашел себе приключения.
Саша вообще будто был запрограммирован на самоуничтожение, и любить его порой было очень тяжело.
– Ну, не дуйся! – Саша встал с дивана и подошел ко мне. – Все будет пучком! – добавил он, разминая мне плечи. – А если нет, то ты ведь всегда меня подстрахуешь? Раздвинешь ножки перед кем надо…
– Может, пусть тот, у кого все схвачено, раздвигает ножки? – возмутилась я, сбрасывая с плеч руки брата. – И я тебе уже говорила, что с Егором тогда все было совсем не так.
– Так или не так… – раздраженно ответил брат, отобрав у меня бутылку пива. – Какая разница?
– Разница большая, Саша! – сердито ответила я, повернувшись к нему лицом. – Рано или поздно обратного пути не будет! Не будет лазеек! Не будет ничего! Ты сядешь, если не хуже! Когда ты уже поймешь, что ты не отец! Даже он не смог удержаться, а ты так тем более не сможешь! Опомнись, брат! – Я заговорила мягче, вновь позволив себе ухватиться за хлипкую надежду достучаться до него. – Посмотри, как мы живем! – Я обвела рукой убогую комнату. – У нас куча проблем, а ты только и делаешь, что стремишься их приумножить! Почему ты не можешь просто жить? Найти нормальную работу, с перспективами? Может, семью создать? Или…
– У тебя нормальная работа, – перебил меня Саша, – но мы все еще здесь. Тебе платят недостаточно. И даже ради этого ты даешь боссу трахать себя, а потом напиваешься в хлам и бежишь к своему менту, чтобы он помог тебе забыться и простить себя за то, что ты опять стала, как все!
– Не смей меня судить! – вспыхнула я, и на мгновение в моем голосе проступило глухое рычание. – Ты живешь с этого, жрешь с этого, одеваешься худо-бедно с этого, а сам и копейки в дом не приносишь! Еще и смеешь меня изводить своими выходками!
– Я не сужу, – печально возразил брат. Он поставил бутылку на пол и взял меня за руки. – Я просто вижу, как тебе тяжело. Вижу, как ты смотришь на красивые вещи, которые тебе не доступны. Вижу, каким взглядом провожаешь девок, которым мужики покупают их. Вижу, сколько сил ты прикладываешь, чтобы не быть, как они, чтобы не зависеть от кого-то, а всего стараешься добиться сама, но, Кира, ты все равно зависима, все равно прогибаешься под боссом, и мы по-прежнему здесь! Твои усилия не окупаются! Ты у меня такая красивая! – Брат отпустил мои руки и приподнял подбородок, чтобы поймать взгляд. – Ты рождена ходить в шелках, мехах, брюликах и даже подтираться позолоченной бумагой!
– Мне это не нужно, – стыдливо соврала я, проглатывая горький комок от его слов.
Мозгов, может, у брата и не было, зато наблюдательности ему было не занимать.
– Я просто хочу, чтобы твоя жизнь наладилась, чтобы ты…
– А я хочу, – с жаром перебил он, – чтобы твоя жизнь наладилась! Чтобы мы, как и хотела мать, вместе выбрались из этих трущоб! Ты не единственная, кто дал ей обещание. Я тоже дал. Так что держи свое, а я буду работать над своим, и, вот увидишь, совсем скоро ты будешь хозяйкой этого города!
Протерев рукой запотевшее зеркало в ванной, я всмотрелась в свое отражение. Горячая вода и мыло смыли с меня усталость и последствия попойки, но глаза… Глаза не врали, и в них отражалась та же темная бездна, что была у меня на душе.
Я осуждала брата за то, что он считал, будто жизнь обошлась с ним несправедливо, и он как бы теперь заслуживал компенсации. Не был он никакой жертвой, и все, что он пожинал, было посажено его собственными руками.
Себя я тоже не считала жертвой. Как и брат, я пожинала то, что посеяла.
Я хотела вырваться, хотела жить иначе, хотела всего добиться сама и не зависеть ни от кого, но, несмотря на то, что не уважала тех женщин, что ложились под мужиков ради хорошей жизни, порой мне приходило в голову, что я просто в тайне завидовала им. Они, правильно оценив себя и свои реальные возможности, выбрали самый разумный и доступный путь, наплевав на его моральную сторону.
Я же, бросаясь красивыми словами и рассуждая о чести, гордости, и достоинстве, все равно шла путем наименьшего сопротивления и, позволяя боссу трахать себя, называла это компромиссом, необходимым злом, чтобы не сдохнуть с голода и, как и сказал мой брат, после каждого раза напивалась и отправлялась искать забытья и прощения в объятиях Егора.
Но разве то, что я называла компромиссом, не было всего лишь прикрытием того, что я, как и в случае с братом, просто боялась, и не чувствовала себя достаточной сильной, умной и смелой, чтобы взять жизнь в свои руки и реально изменить ее к лучшему, сказать обстоятельствам "нет" и вообще послать все к чертям собачьим?
Мой брат верил, что заслуживал большего и лучшего, а во что верила я? Чего хотела я? И, что самое главное: что я могла?
Порой легко было поверить, что вселенная ставила палки в колеса, но ведь на самом деле это не так. Да, бывали обстоятельства разные, и, на первый взгляд, могло показаться, что иного выбора не было, кроме как сдаться, или же наоборот – рвать свое зубами и когтями, как это делали волки, но это тоже было не так.
Не вселенная решала за нас, как поступить, а мы сами – сами выбирали то, что казалось нам наиболее правильным или более легким, но можно было поступить и иначе. Выбор был. Всегда. Нужно было лишь набраться смелости и рискнуть.
Глава 3
Утро последнего мартовского дня было прохладным. Ветер, подгоняя по асфальту мятый газетный лист, так и норовил лизнуть под юбкой и взбить волосы на свой лад.
Я провела рукой по темным волосам, удерживая их от спецэффектов, и юркнула к магазину. Кристина, моя напарница, уже отключила сигнализацию и гоняла с нажимом ключ в замке, опасливо оглядываясь по сторонам.
– Дай сюда! – смерив укоризненным взглядом охранника Ваню, с безмятежным видом следившего лишь за задницей Кристины, я оттеснила ее от двери.
Замок был новый, как и дверь, и практически все в магазине. Сын владельца, принявший бразды правления, сразу же переделал все на свой вкус, значительно усилив охранную систему.
Отец его был старым волком, давно пресыщенным всеми плюсами волчьей природы, не распускавшем руки и к тому же уважаемым бизнесменом. Он предпочитал вести дела тихо и спокойно, при этом не особо возлагая надежды на современные технологии и отдавая предпочтение классике, проверенной временем.
При нем магазин был напичкан взрывчаткой, готовой в любой момент отправить на тот свет любого грабителя вместе со всеми мелкими ювелирными побрякушками, которые не были надежно укрыты в огнеупорных сейфах.
Сын же, едва отец ушел на заслуженный покой, вывел бизнес на новый уровень, и вот уже почти полгода через магазин проходили незаконно ввезенные в страну алмазы.
Мне, как и Кристине, удалось удержаться на работе, но все имело свою цену. Молодой волк только начинал вкушать все преимущества своей сущности и той власти, что ему была дана, и мы с Кристиной сразу поняли, как он собирался ее использовать, и какую цену мы должны были платить за рабочее место и повышение зарплаты, но если Кристина, обычный человек, знала свое место и готова была платить по счетам, то я шла на компромисс с боем, все чаще подумывая уволиться.
При оборотнях людям жилось не очень комфортно, но полукровкам приходилось еще хуже. Среди волков, безошибочно определявших их половинчатость и неполноценность, полукровкам выделялись самые грязные углы и самая бесчестная работа, а среди людей, которые в принципе не могли их опознать, было не легче.
Казалось бы, что молодой, не замужней девушке без детей должно было быть легче устроиться на работу, ведь всем были нужны рабочие лошади, готовые задерживаться после работы и выходить даже в праздничные дни, и выходные, а когда дома никто не ждал, это было реально предложить и делать, но в этом и заключалась ловушка. Не для всех, конечно, но для многих девушек, тем более, если они были симпатичными.
Женщины-работадатели, с порога оценивая потенциальную сотрудницу по лицу и фигуре, почти сразу принимали решение в пользу отказа, оправдывая это тем, что высасывали из пальца прорехи в резюме, нехватку того-сего, хотя на самом деле просто не хотели видеть при себе существовавшую только в их голове конкурентку во всем, ну, или же просто кого-то, кто, по их мнению, был чем-то лучше их. Исключения, наверное, бывали, но я с таким не сталкивалась.
С мужчина-работодателями все обстояло еще хуже: с порога они оценивали все тоже, что и женщины, и сразу же начинали прикидывать про себя варианты применения потенциальной сотрудницы, параллельно выискивая в резюме подходившие под эти моменты.
Нет образования? Так она вообще будет несказанно рада получить хоть какую-то работу! Нет детей? Не придется оплачивать еще и за них больничные! Нет мужа и дома никто не ждет? Значит, некому будет и заступиться! Ну, а наличие умственных способностей… Хм… Разве они не ограничиваются умением красиво себя подать и уместно раздвинуть ноги, чтобы получить желаемое? Нет? Извините, вы нам не подходите по ряду каких-то там причин.
И опять-таки, исключения, наверное, бывали, но я с такими, увы, тоже не сталкивалась, и, наверное, оттого думать-то я думала об уходе, но все равно оставалась. По-крайней мере, мириться лучше было со знакомым злом, чем бегством к незнакомому стремиться. Пока мириться.
Кристина протирала витрину с комфортно устроенными на обтянутых бархатом подставках драгоценностями, заливаясь, как соловей о том, о сем. Она часто примеряла украшения, но ни разу я не замечала в ней страсти и того огонька, который выдавал бы желание иметь такие побрякушки.
Внешность у нее была посредственной, даже бледноватой, без макияжа ее можно было вообще не заметить. По жизни звезд с неба она не хватала и, если и питала когда-то какие-то иллюзии, то после того, как ее бросил муж с ребенком на руках, Кристина будто потухла.
Возможно, отчасти поэтому новый босс мало ею интересовался, а может, дело было в возрасте, хотя она была не намного старше меня, но ее взгляд всегда был тусклый, и в каждом слове улавливалась практичность и смиренная готовность сделать то, что нужно, и вернуться к своим делам.
За это я ее не осуждала, а вот равнодушию по отношению к драгоценностям я завидовала, ведь сама, чего греха таить, была без ума от них и иногда задумывалась, на что я была готова пойти ради беззаботной "бриллиантовой" жизни.
– Это парюра, – раздался шепот над ухом.
Артур перехватил мою руку с массивным браслетом с голубыми бриллиантами и провел пальцем в месте застежки. Увлекшись примеркой, я не заметила, как он пришел.
– У меня в кабинете есть ожерелье к нему. Хочешь примерить?
– Нет, я…
– Хочешь, Кира! – Второй рукой он отвел волосы от шеи. Губы молодого волка хищно впились в мочку уха. – Ты очень хочешь! – добавил он, увлекая меня за собой.
Кристина провела меня сочувствующим взглядом и вернулась к протиранию витрины. Артур закрыл дверь на замок и, выпустив мою руку, достал из сейфа под столом ожерелье.
– Сними верх, – скомандовал он.
Как и вчера, я стиснула зубы и расстегнула блузку. В голову мимолетно закралась мысль, что отчасти я привыкла (а может, и вовсе смирилась) к этому, и мое сопротивление молодому волку становилось все смешнее.
Я говорила про честь, достоинство и гордость?
Что ж… Еще один аргумент в пользу просто красивых слов, которыми, увы, сыт не будешь.
Ожерелье было бесподобно и охотно легло мне на грудь, застегнувшись сзади, как ошейник. Артур пробежал по сверкающим камням удовлетворенным взглядом, плавно и уже плотоядно спустился на грудь, и жестко смял ее руками, как тесто.
– Ты хорошо пахнешь, Кира! – притянув к себе, возбужденно выдохнул он мне в шею.
Оставив грудь в покое, Артур взялся за молнию на юбке, расстегнул ее и потащил вниз вместе с трусиками. Бросив их к блузке, он чуть отошел, чтобы полюбоваться новым видом.
Ширинка на его штанах топорщилась, и он, осводив член из плена, жестом показал, чего хотел. Я почувствовала облегчение: лучше было ощущать сперму на вкус, чем его член вместе с ней в себе.
Я приложила не мало усилий, чтобы он кончил быстро. Униженно поднявшись с колен, я мечтала скорее одеться и добраться до туалета, чтобы сунуть два пальца в рот и избавиться от его семени, но совершила ошибку, повернувшись к нему спиной, и мое же тело, любовно выточенное самой природой, сыграло против меня.
Мужская плоть ткнулась мне в ягодицы, обжигая кожу. Пальцы по-хозяйски провели по лобку, помассировали клитор и настойчиво вошли в меня.
– Не торопись, Кира, – самодовольно прошептал Артур, лаская меня и распаляясь еще сильнее. – Я с тобой еще не закончил.
Я сдавленно вскрикнула от грубых движений, мысленно выворачиваясь в приступе рвоты.
Артур зарычал и, рывком развернув меня, кинул на стол. Член его раздулся до нереальных размеров. Он развел мои ноги и языком прошелся по половым губам, начал теребить клитор и дергать себя за член.
В какой-то момент он решил, что хватит, и направил член в меня. Я снова сдавленно вскрикнула и вцепилась в край стола.
– Сегодня состоится важная сделка, – полурыча от удовольствия, произнес он, насаживая меня глубже. Взгляд его плыл все сильнее. – Я стану еще богаче и влиятельнее. Я буду вторым в этом городе, и ты, Кира, разделишь этот момент славы со мной, – добавил он и потерял контроль.
Стол содрогался и поскрипывал. Я содрогалась и скрипела вместе с ним. Отделив тело от сознания, я равнодушно смотрела, как кривилось лицо Артура в экстазе, как проступали волчьи черты.
Он жаждал власти, жаждал владеть мной и не только мной, а всем, быть не вторым в городе, а первым, единовластным хозяином, но, как и мой брат, совершал смертельно опасную ошибку: он переоценивал свои силы и то положение, которое занимал.
За подобную оплошность жизнь сдирала двойную цену, а самой жизни можно было вообще легко лишиться из-за одного только даже косвенного отношения к алмазам. И причина у этого была одна – Борис Ангелов.
Негласный хозяин города, жестокий зверь, с ног до головы покрытый кровью врагов и всех тех, кто ему элементарно не угодил, покровительствовал Артуру, и именно для него и его грязных делишек и проходили через магазин алмазы.
Одно его имя наводило первобытный страх, и ни одно мало-мальски крупное дело в городе не обходилось без него и его волчар.
Иногда мне казалось, что мой брат хотел походить вовсе не на отца, которого в силу возраста и отсутствия у матери фотографий даже и не видел, а стремился быть похожим именно на Ангелова, который, если было верить слухам, проложил себе путь из самых низов до верхушки власти, не брезгуя никакими методами.
И в такие моменты мне оставалось лишь надеется, что я ошибалась, и этого зверя ни я, ни мой брат никогда не встретим.
Глава 4
После обеда ветер усилился, навевая тревогу. Стрельнув у охранника сигарету, я дымила за углом магазина, приводя в порядок чувства и мысли.
Секс с Артуром жестко и без анестезии скальпелем вскрыл все то, что мне удалось с помощью Егора приглушить. Снова захотелось выпить.
В туалете я обтерла тело и промежность водой из-под крана и, вместе с остатками завтрака, вывернула из желудка волчью сперму, заполнив пустоту кофе, дружелюбно сделанным Кристиной.
Я была бесплодна и, встречаясь с Егором, много думала о том, был ли у меня шанс вылечиться, но после того, как Артур сменил отца и стал боссом, я впервые порадовалась, что в моем теле не могла зародиться жизнь.
Выбросив остаток сигареты, я поймала свое отражение в витрине. Как и зеркало в ванной, оно показало мне стройную, красивую, молодую девушку с темными волосами до плеч, свежей кожей и большими, задумчивыми глазами цвета ореха, в которых, несмотря на не четкость отражения, очень ярко проступала все та же бездна.
Время работало против меня. Года мчались незаметно, и на пороге уже было двадцатипятилетние. Не приговор, конечно, но я помню, как мать варилась в котле бедности, как старела на глазах, как беспомощно сгорала, а еще я помню, как меня это пугало, как я не хотела такой же участи, да и сейчас не хотела разменивать свою молодость на примитивнейшие блага.
Я хотела большего. И для себя, и для брата. Жизнь была одна, кто бы, что не говорил, и жить хотелось хорошо, а хорошо жить – хотелось еще больше. И с этим нужно было что-то решать, а не продолжать беспросветно плыть по течению.
Поправив волосы, я набросила на себя беззаботный вид и вернулась в магазин. Курьер должен был прибыть с минуты на минуту. Партия алмазов ожидалась очень крупная, и Артур готовился принять ее лично.
Как выглядел курьер, никто из нас не знал. До этого всегда приходили разные, и точно мы знали, что ожидать можно было кого угодно, даже ребенка.
Артур заметно нервничал и оттого все время теребил меня: то по ягодицам шлепал, то грудь сминал, то шею слюнявил, короче, всячески пытался показать, как он крут и все у него под контролем.
Про себя я посмеивалась над ним. Был бы он так крут, как себя считал, то не ссал бы, как малолетка. Хотя, сама я тоже немного нервничала. Партия действительно была очень крупной и, кроме того, что ее нужно было сначала принять от курьера, ее еще нужно было благополучно передать другому курьеру – уже от Ангелова. И как раз от последнего зависело многое, если не все.
Если он, то есть курьер Ангелова, не явится или с ним что-то случится, когда он уже заберет алмазы, то проблемы будут огромными, ведь Ангелов наверняка был прекрасно осведомлен об амбициях Артура, иначе он бы не выбрал его магазин для своих дел, но как раз амбиции молодого волка и могли в случае провала поставить его в список подозреваемых на первое место. И вот тогда не сдобровать было бы не только ему, но всем, кто имел отношение к магазину.
Колокольчик на двери зазвенел и, в сопровождении запаха рыбы, в магазин вошла неопрятная женщина с букетом увядающих гладиолусов.
Охранник уже было собрался ее погнать, но она, не обратив на него внимания, четко обратилась ко мне.
– Цветы для маркизы, – сказала она.
Узнать курьера можно было по кодовому слову, и оно всегда, так или иначе, относилось к камням. В данном случае это было слово "маркиз", что на языке ювелиров означало одну из видов огранки драгоценных камней, получившей свое название в честь улыбки маркизы де Помпадур, фаворитки Людовика XVI.
Я находила это полным бредом, но так было заведено, а мое мнение вообще никто не спрашивал.
Артур кивнул мне, и я вышла из-за прилавка, и приняла букет, в глубине которого был надежно прикрыт листьями примотанный к ножкам цветов темный мешочек.
Не сказав ни слова, женщина ушла, оставив после себя аромат рыбы. Высвободив мешочек, я передала его Артуру, а цветы отдала Кристине, поспешившей вынести их на улицу и затолкать в ближайшую урну.
Артур закрылся у себя в кабинете, чтобы позвонить, куда надо. Мешочек он не вскрывал, но, насколько ему и мне было известно, сегодняшняя партия содержала очень редкие алмазы красного, напоминающего пламя огня, цвета.
