скачать книгу бесплатно
– Ты хотел сказать мою свидетельницу грохнули, – ответил майор. – У меня убийство…
– Да мне по херу, что у тебя! – перебил мужик. – Ты мне все расследование завалил!
– Был бы у тебя хер, Сухомлин, – Литвинов в упор посмотрел на опера, – к тебе в очередь бабы выстраивались, а не мужики.
– Сука! – злобно выплюнул опер и отвел руку со сжатым кулаком, но ударить Литвинова не смог, раз за разом упираясь рукой в невидимую стену в сантиметре от его лица.
– Чародейка! – злобно прошипел он, кидая презрительный взгляд на Геру, стоявшую чуть позади майора и невозмутимо разворачивавшую еще одну барбариску, найденную в кармане плаща. – Везунчик ты, Литвинов, – криво усмехнулся опер, – имел старого пердуна, а теперь шляху завел.
Литвинов дернулся, поддаваясь вперед, но Гера оказалась быстрее: невежливый опер, так и не разжавший кулак, засадил себе по вызвавшему такую бурную дискуссию херу. Он взвыл и, схватившись за стену, опустился на одно колено.
– Пожалуй, Литвинов, ты не прав, – без выражения заметила чародейка, – у него есть хер. Только очень маленький.
Коридор разразился хохотом, но тут же смолк. Народ расступился, пропуская полковника Звягинцева. Аура его была ярко-малиновой, настолько он был разражен.
– Вы трое, – он по очереди посмотрел на чародейку, майора и лейтенанта, остававшегося все время в стороне от завязавшейся потасовки. – Ко мне в кабинет. Быстро! Вы что, сволочи такие, заварили? – гневно затряс он рыжими усами, едва за троицей захлопнулась дверь. – Сцепиться с "наркоманами" прямо здесь в участке?!
– Он назвал меня шлюхой. – Чародейка великодушно решила сгладить острые углы.
– Так что? – вспыхнул полковник. – Сразу в драку лезть?
– Да я его и пальцем не тронула! – возмутилась Гера, которой бродивший по венам виски придал эмоциональности.
Молодой лейтенант подавился смешком, но полковнику было не до смеха.
– Еще хуже! – Звягинцев стукнул по столу. – Вы че, не поняли, во что влипли?
– Они не знают, товарищ полковник, – пояснил лейтенант, стерев усмешку с лица. – Майору я не успел рассказать до начала перестрелки, а Геры с нами не было в тот момент… – Голос его плавно сошел на шепот под испепеляющим взглядом Звягинцева, которому судя по всему "наркоманы" крепко вцепились в зад, а то и не только в зад.
– Значит так, майор, – он перевел взгляд на Литвинова, – у тебя три дня: если сдвигов по вашей заколотой девчонке не будет, я передам дело коллегам твоей чародейки. Пусть они разбираются, кто из ее окружения решил поиграть в охотника на вампиров. А к "наркошам" вообще не суйтесь. Вы у них как свидетели и жертвы покушения проходите. Запорите им дело еще больше, я ваши задницы отдам их руководству. Пусть вас имеют, а не меня. Ты все понял, майор?
– Кристально, – отчеканил Литвинов.
– А теперь пошли вон!
В 311-м кабинете троицу поджидал Вик. На выдавшем виды диване стояло несколько бутылок водки и ящик пива.
– Ну, ребята, вы и устроили! – выпалил он, то ли с восторгом, то ли с упреком. Лично Гера больше склонялась к первому варианту.
– Вик… – Майор поник, заметив бухло. Последний день старого чародея должен был закончиться традиционной попойкой. – Прости, давай перенесем.
– А, по-моему, это как раз то, что нам нужно, – вставил лейтенант, беху которого просто необходимо было проводить должным образом, как и старого чародея. – Гера, ты как?
– Ей хватит, – ответил вместо чародейки Литвинов. – Не видишь, что она и так едва на ногах стоит? Иди протрезвей, Вельма!
– Пошел ты, Литвинов! – с чувством выплюнула Гера.
Благодарности она, конечно, не ждала, но такого откровенного проявления ее отсутствия, да еще и унизительного чуть ли не приказа проспаться, она тоже не ожидала.
– С радостью! – огрызнулся Литвинов и, всунув в рот сигарету, направился к двери.
– Козел! – буркнула чародейка.
– Я это слышал! – Майор остановился в дверях и, обернувшись, обдал Геру яростным взглядом, не заметив при этом, что сигарета его была поломана.
– Поздравляю, – спокойно ответила чародейка, – слуховой аппарат тебе пока не нужен.
Литвинов резко вытащил изо рта сломанную сигарету и как никогда похожий на барана пошел на чародейку.
– Тише, тише! – Вик поспешил встать на пути майора. – Какие вы горячие сегодня оба! Олежа, ты пойди покури. Антоша, будь добр спрятать сокровища, – он кивнул на водку и пиво. – Они нам еще понадобятся. А ты, Гера, – Вик успокоительно положил руку ей на плечо, – ступай домой и отдохни, как следует. День был долгий, и ты потратила много сил. Их надо восстановить.
Гера скривила губы и, подавив желание плюнуть барбариской в лицо майора, телепортировалась на улицу. Снег, наконец-то, закончился, но поднялся холодный ветер и чародейка поежилась.
Треснувшее стекло на циферблате наручных часов показывало половину десятого. В пабе вечер только начинался, и Гера решила вернуться в него, надеясь завершить незаконченное дело с Миланой, но когда она телепортировалась в паб, вампирша обжималась с каким-то блондином. От услуг Рамона, подменявшего Милану в баре, Гера отказалась. Вампиров на сегодня, пожалуй, было хватит. Забрав свою несчастную шляпу и расплатившись за виски, чародейка отправилась домой.
4.3
За ночь ветер пригнал новый циклон, и город погрузился в туман. Субботние улицы были пустынными, и на дорогах не было видно ни одной машины. Даже в окнах безликих зданий не просматривалась ни одна сонная физиономия.
В кабинете воняло застоявшимся спиртом и Гера, бегло осмотрев угрюмо сидевших над стаканчиками с кофе коллег, пришла к выводу, что проводы старого чародея вчера все же состоялись аккурат после ее ухода.
– Доброе утро! – громко поздоровалась она.
Выпитый ею виски за ночь благополучно покинул ее организм, не оставив после себя ни намека на тяжелое похмелье, чего нельзя было сказать про водку и пиво, донимавшие майора и лейтенанта с утра пораньше.
– Привет, – кисло выдавил Усов, поморщившись при звуках ее необычно громкого голоса. Майор лихорадочно вздрогнул, но предпочел промолчать. – О! Гера! – встрепенулся лейтенант, с надеждой и мольбой посмотрев на устроившуюся на диване чародейку. – Будьте так любезны… Нет сил уже терпеть…
Чародейка выгнула бровь. Да, водка с пивом – это сила.
– Буду, если перейдем на "ты", – ответила она, поглаживая шляпу, лежавшую у нее на коленях.
– Без проблем, – простонал Усов с зеленоватым оттенком лица. – Ооо… – Он закрыл глаза и с заметным облегчением откинулся на спинку стула. – Как хорошо! Спасибо!
– Без проблем, – ответила чародейка, одарив молодого лейтенанта улыбкой.
На Литвинова она даже не взглянула и тем более не предложила избавить и его от неудобств, связанных с похмельем. Более того она даже испытала некое удовольствие от его мук, которые вопреки его усилиям были на лицо.
– Итак… – Лейтенант с хрустом размял пальцы и включил компьютер. – Вчера я так и не поделился с вами подробностями вскрытого дела Королевой. Это было долго и мучительно, но кое-что прояснить удалось.
– "Кое-что" это что? – спросил Литвинов, с сомнением посмотрев на своего подчиненного. Стаканчик кофе, который он подносил к тонким губам, подрагивал.
– Королева по малолетке была задержана за хранение и распространение наркотиков. И ты, Гера, была права: это был "Единорог". Дело вел предшественник Сухомлина, и он же то дело и запечатал.
– На каком основании? – чуть оживился майор.
– А на том основании, что Королева по настоянию своего адвоката пошла на сделку и согласилась быть типа информатором, но за те два с года, что она им была, ничего существенного добыть не смогла. Почти сразу после заключения сделки смерти от "Единорога" пошли на спад и спрос на него начал падать. И до недавнего времени всеми любимый отдел нравов считал, что наркотик пропал с улиц.
– До недавнего времени… – задумчиво протянул Литвинов. – Дай-ка угадаю: до сентября?
– В точку, – кивнул Усов. – Думаю, что в сентября Королева познакомилась с нашей жертвой, девочкой из богатой семьи, нуждавшейся в дополнительных средствах и имевшей некоторые связи с "золотой", вечно скучающей молодежью, и Королева, получив возможность подзаработать, потянула за старые ниточки и возобновила распространение.
– Это и было то расследование, – подключилась Гера, – о котором говорил… ммм…
– Сухомлин, да. По ходу да. Хотя мне и не понятно, как он получил доступ к ее делу и как смог снова его закрутить. Не сама же Королева с отделом нравов связалась? Она-то, конечно, с крючка не срывалась, но после ухода на пенсию предшественника Сухомлина о ней, как и том деле никто и не вспоминал.
– Это надо выяснить у Сухомлина, – подумав, сказал майор. – Другой вопрос: за что грохнули Королеву?
– И как они узнали, что мы были у нее? – добавила Гера. – Да еще и так оперативно подкатили, что смогли перехватить ее по дороге в участок?
– Думаешь, у "наркош" завелась крыса? – Литвинов нахмурился.
– Думаю, что все может быть, – ответила Гера, – но мне пока только один человечек в голову приходит: комендантша. Помнишь ее? – Майор кивнул. – Она ведь даже не спросила, что и к чему. И так быстренько назвала нам номер комнаты Королевой.
– Резонно, – согласился майор. – Надо бы под нее копнуть. Может, что-то и вылезет. А что по нашей жертве? Отчетов так и нет?
– Пока нет, – ответил Усов, делая себе заметку по комендантше.
– Черт! Ладно. Ты дал распоряжение патрульным пройтись по мусоркам в районе места убийства?
– Дал, но там тоже пока глухо.
– А что с этим… – Гера отложила шляпу в сторону и взъерошила волосы. – Сашей. Ну, парнем Королевой. Он и брат убитой единственные, с кем мы еще не беседовали.
– Еще с тем преподом, о котором говорила Королева, – припомнил Литвинов. – По которому якобы сохла Климова.
– С парнем и преподом я вам помочь не могу, – сказал Усов, – а вот по поводу брата скажу, что вам вряд ли удастся с ним пообщаться. Не знаю, что там они надумали, но семья прочно закрылась адвокатом. Без официального вызова в участок к ним не пробиться. Они даже свои показания и алиби выслали по почте. – Лейтенант взял лист, присланный адвокатом. – Отчим был на встрече с друзьями, список которых прилагается, жена была дома с детьми и Инной, домоуправляющей. Вот так.
– Значит, сделаем официальный вызов, – ответил Литвинов, потирая шею. – Я смотаюсь к Сухомлину, – добавил он, всем своим помятым видом демонстрируя, что запрет на вмешательство в дело "наркош" для него было пустым звуком. – Может, получится у него что-нибудь выбить. Заодно узнаю, что там с нашими вчерашними орлами на внедорожниках. А ты слетай к криминалистам и вежливо попроси их ускориться. Они же работают по субботам? – Усов кивнул. – Вот и отлично.
– Гера, ты со мной? – спросил лейтенант, поднимаясь из-за стола.
– Конечно, – ответила чародейка, скользнув взглядом по майору, мигрень которого достигла своего апогея, и начинали действовать ей на нервы.
"Добрая я сегодня" – подумала она, поймав удивленный внезапно отступившим похмельем взгляд Литвинова.
Здание судебно-криминалистической экспертизы, окутанное туманом, выглядело унылым, но внутри него не смотря на выходной день кипела жизнь.
Пятничный рейд по окраинам города принес неожиданный результат в виде одной из ячеек подполья. Хоть и небольшая, она принесла не мало хлопот нагрянувшему наряду, вынужденному вызвать чародейский спецназ, который разнес там все в пух и прах, пополнив морг новыми клиентами, а криминалистическую лабораторию завалил тонной улик, и как лейтенант не пытался вежливо договориться, чтобы улики по их делу обработали в первую очередь, смог добиться лишь обещаний, в которые не верил даже тот, кто их давал.
Гера, первое время наблюдавшая за процессом переговоров, незаметно отошла к столу регистрации вещдоков и попросила копии фотографий с места преступления. Не то, конечно, на что они рассчитывали, но при определенной чародейской фантазии, которой Гера обладала, даже с ними можно было что-то выяснить.
В морге было тише, чем в крыле криминалистов. Мертвым уже не нужно было столько внимания. Да и им никто не стремился его уделять в срочном порядке.
– Татьяны Сергеевны нет? – справился лейтенант у девушки-патологоанатома, сидевшей на свободном столе рядом с копией жертвы, которую сделала Гера.
– А кто спрашивает? – откусив большой кусок чебурека, уточнила она, рассматривая Усова и стоявшую рядом чародейку.
– Спецотдел, – процедил лейтенант, брезгливо посмотревший на девушку. – Вы сидите возле нашей жертвы, – прохладно добавил он.
– А точнее возле копии вашей жертвы, – как ни в чем не бывало, возразила патологоанатом, промокая рот салфеткой. – Хорошая работа, кстати, – сказала она, спрыгивая со стола. – Весьма… – она оглянулась на Геру. – Информативная.
– На сколько информативная? – уточнил Усов, смотревший на оставленный на столе недоеденный чебурек, как на врага народа.
Девушка сверилась с какими-то бумагами и подошла к двери холодильника. Усов без особого желания пошел следом.
– Татьяна Сергеевна еще ее не вскрывала, – сообщила патологоанатом, просматривая бирки на трупах, – но повторный осмотр провела. – Отыскав нужный труп, она отвернула простынь.
Подмерзшее тело, так и лежавшее на спине, выглядело еще хуже, чем Гера помнила. На нем отчетливо проступали бесчисленные гематомы, часть из которых, судя по размерам и форме, была нанесена чем-то вроде трубы.
– Металлическая труба? – спросила Гера.
– Думаю, да. Ею били настолько сильно, что кости ломались. Ею же ударили и по лицу, так что на трубе должны были остаться слюна и кровь жертвы. Кол тоже вогнали с большой силой. Он даже прошел насквозь. Пока это все, что я могу сказать. Более полно только после полного вскрытия.
Гера развернула копии фотографий, сделанные криминалистами на месте преступления. Особенно ее интересовала та, где жертва была сфотографирована на боку, перед тем, как ее забрали в морг. Качество фотографии было хорошее и на грязном трупе можно было заметить то, что подтверждалось и записями криминалистов.
– В описи вещдоков сказано, что спереди ее одежда была порвана. В частности леггинсы. – Она посмотрела девушке-патологоанатому в глаза.
– Я проверю на изнасилование и возьму пробы, – пообещала патологоанатом.
Усов задержался у приемного отделения морга, отвечая на звонок из страховой компании по поводу его расстрелянной машины. Платить по страховке в компании явно не рвались, ссылаясь на то, что в договоре не был указан подобный страховой случай, в чем лейтенант пытался их переубедить, ссылаясь на какой-то форс-мажор, приправленный юридическими терминами.
Двери приемного отделения распахнулись, и медики скорой ввезли тело спецназовца, умершего по дороге в больницу. Аура его всплыла наружу и побледнела, но даже в тех остатках, что окружали его, чувствовалась сильная и преданная натура.
Их сопровождал другой спецназовец, судя по нашивке на груди, чародей, с насквозь пропитанной кровью повязкой на руке.
Пока оформлялись документы, он не отходил от своего павшего товарища ни на шаг и, хотя лицо его ничего не выражала, Гера видела, каким черным горем была залита его аура, обнаженная, как нерв.
Чародейка оглянулась на все еще занятого телефонным разговором лейтенанта и подошла к спецназовцу.
– Соболезную, – тихо произнесла она.
Он поднял на нее взгляд темных глаз, пронизанный болью, но напряженный в связи с вежливостью незнакомки. Люди редко выказывали почтение павшим за них чародеям, а если и говорили что-то, то слова их отдавали ядовитой ложью. Чем меньше чародейских отродий оставалось в живых, тем спокойнее им спалось. По крайней мере, большинству.
Гера отпустила немного силу, чтобы он мог видеть, кто она.
– Спасибо, – ответил он, немного расслабившись. Взгляд его снова обратился к товарищу.
Гера чувствовала не только его горе, но и боль, которую он испытывал в связи с ранением. Человеческие медики не умели лечить чародейские раны и та повязка, что была на нем, была нужна как на бане гудок.
Гера отпустила силу еще немного, впитывая заклинание, которое поразило спецназовца. Сильное оно было и созданное с одной целью – убивать своих.
Заклинание дурманило и сопротивлялось, не желая покидать жертву, но Гера была не из тех, кто отступает при первом же препятствии.
Взяв бойца за руку, чародейка поднажала и выдавила остатки заклинания, распространившегося на все приемное отделение обманчиво приятным запахом.
Гера подняла глаза на бойца, смотревшего на нее с благодарностью и одновременно с сожалением, что с его товарищем не оказалось рядом толкового чародея, способного спасти его от смерти.
Чародейский спецназ был главным оружием правоохранительных органов, но люди, стоявшие у власти и гордившиеся тем, что именно они придумали его и сделали идеальным средством против всего, не потрудились и даже не подумали приставить к ним грамотного чародея-медика, а спецназовцы были слишком гордыми, чтобы просить об этом и обходились собственными силами, которых часто оказывалось недостаточно.
