Алгоритм любви

– Кимберли? – продолжала пытать ее Айрис со льдом в голосе. – Мне кажется, я задала вам простой вопрос.

– Да… ничего, – ответила Ким, пока остальные, как мухи, разлетались в разные стороны по своим рабочим местам. – Мы просто обсуждали… эм-м… базу данных страховых отчетов… вот и все.

– Вы находите что-то забавное в базе данных страховых отчетов? Не хотите поделиться?

– Совсем ничего, благодарю, Айрис, – ответила Ким, чувствуя себя как провинившаяся школьница, которую вот-вот вызовут на ковер. – Все в порядке, и я предоставлю вам это предложение о страховании сегодня же вечером. Обещаю.

– Будьте любезны проследить, чтобы так оно и было, – сказала Железная Айрис перед тем, как вернуться на свое рабочее место.

В ту минуту, когда она развернулась к Ким спиной, та показала ей вслед фак, чем снова вызвала тихие смешки от всех своих приятелей, разбредшихся по офису.

Какого черта? Что в Железной Айрис заставляло ее снова чувствовать себя десятилетней? Почему этой женщине надо быть такой стервой?

Глава четвертая

Айрис

Уже давно пробило девять часов вечера, а Айрис как всегда была прикована к своему рабочему месту, работая, исследуя, соединяя все вместе. Необычным было то, что она занималась не своей нормальной работой актуария. На этот раз она сконцентрировалась на проекте более личного характера.

Первое препятствие? Провести обширный – под эти словом она подразумевала действительно тщательнейший – анализ каждого сайта знакомств, в основном, чтобы оценить: а) что в точности они делают не так, и б) как она могла сделать свой собственный алгоритм особенным и выделяющимся.

Уникальное торговое предложение, вот что ей было нужно.

Как Айрис прекрасно знала, существовали тысячи сайтов знакомств, и ни в одном не было хоть чего-то, что показалось бы Айрис новым.

С чего бы начать? Они должны были быть платными, иначе ты просто теряла там свое время. Если потенциальный партнер не готов потратить небольшую сумму денег на встречу с «единственной», какой тогда смысл? По логическим и ясным рассуждениям Айрис, серьезные претенденты готовы платить, а тусовщики и слюнтяи просто слоняются по бесплатным сайтам исключительно «по приколу», как выражаются ее младшие коллеги. Отвратительное выражение по мнению Айрис, но оно казалось очень расхожим у Ким Бэйли и ее дружков из офиса.

Ким Бэйли. На минуту Айрис позволила себе выдохнуть, пока делала глоток воды из бутылки на столе и вновь прокручивала события сегодняшнего дня в голове. Ким Бэйли, с вечно затуманенным взглядом и запахом перегара с самого утра, собрала поклонников среди всех младших сотрудников, вечный центр внимания. Девчонка, казалось, сбивала с работы весь офис своими выступлениями. Каким образом такой, как она, могли дать работу в такой уважаемой компании как Sloan Curtis, не поддавалось никакому пониманию.

Айрис следила за работой Ким с непередаваемым усердием, наблюдая и ожидая с нетерпением, когда же разгульный образ жизни этой девчонки скажется на ней. А он точно скажется, вопрос времени. И тогда Айрис будет начеку. Остается пожелать Ким большой удачи.

Но внезапная мысль вдруг посетила Айрис перед тем, как она снова вернулась к своей работе.

Онлайн-знакомства. Перед тем, как она сегодня прервала привычное веселье молодежи, девчонка определенно рассказывала про онлайн-знакомства.

Любопытно.

Выбросив мысль из головы, Айрис вернулась к текущей задаче, делая записи, бесчисленное количество записей. Уже в течение нескольких недель, работая до позднего часа, она писала, черкала, собирала информацию как одержимая. Она постоянно задавала себе один и тот же вопрос: что объединяло между собой все существующие сайты знакомств?

Во-первых, конечно, любой сайт требовал от пользователя регистрации, в то время как (во всяком случае, теоретически) совместимость этого пользователя шла вразрез с любыми потенциальными мэтчами. Насколько понимала Айрис, каждый отдельный сайт имел свою маркетинговую стратегию и, соответственно, свою аудиторию. MatchedUp.com, например, был для тех, кто хотел «снова вернуться в игру». Разведенные, люди, только что закончившие длительные отношения, как знала Айрис на своем опыте. Из положительного: пользователи обычно были серьезными людьми, но на поверку оказывалось, что они сильно травмированы и тянут за собой значительный груз прошлого.

До сих пор Айрис помнила одно свое свидание с молодым человеком, которого она встретила именно на этом сайте и который казался идеальным для нее на бумаге, но в реальности выяснилось, что он недавно развелся и был отцом шестилетней дочери. Естественно, маленький ребенок был смущен, расстроен и сердит по поводу того, что мама и папа больше не вместе; кто ее осудит? Однако папа почему-то посчитал отличной идеей привести ее с собой на свидание с Айрис. Они были в зоопарке в тот день, и каждый раз, когда ее отец отлучался купить билеты, мороженое или другие угощения, маленькая девочка сердито смотрела на Айрис.

– Ты вообще кто? – спрашивала она угрюмо. – Почему ты вообще с нами? Ты не моя мама! Ты мне не нравишься, ты выглядишь злой. Ты похожа на злую ведьму из «Малефисенты». Ненавижу тебя! Почему ты не можешь просто исчезнуть? Это мой папа!

Абсолютно оправданная позиция по мнению Айрис.

Еще был сайт «Премиум 40+», который требовал вступительный взнос гораздо выше, чем любой другой сайт, и который строил свой маркетинг по принципу «сначала друзья, затем нечто большее». Подобным образом работал сайт «Заведи новых друзей», который опять же прекрасно подходил тем, кто только переехал и хотел расширить круг общения. Но в какой нише находились такие, как Айрис, – опытные пользователи сервиса, которые, вступая в отношения, хотели бы «играть в долгую»? Что, если они искали не друга, а партнера на всю жизнь?

Целевой аудиторией сайта «Зрелые одиночки» были пользователи за шестьдесят, и было ощущение, что на нем сидят вдовы и вдовцы, искавшие, в первую очередь, компанию. В какой-то момент, придя к выводу, что она ничего не теряет, Айрис с азартом включилась и в эту игру, но, к сожалению, безуспешно.

– Я ищу того, кто составит мне компанию в бинго, – сказал ей потенциальный партнер. – И может быть, на танцах по воскресным вечерам. Учтите, встречаемся не слишком поздно, я хочу быть дома к вечерней службе.

Айрис свято верила в то, что каждый достоин шанса, независимо от возраста. Тем не менее это было слишком даже для нее.

Далее было огромное множество сайтов, которые имели дело только с выпускниками колледжей. Они активно продвигали свою особенность и кичились этим так, будто это был фейсконтроль при входе в ночной клуб. Изначально Айрис строила большие планы на эти сайты, учитывая ее бакалаврскую степень по математике и магистерскую степень из Оксфорда, которыми она страшно гордилась. Однако, к ее огорчению, пройдя через несколько малоприятных свиданий она поняла, что эта категория партнеров была хуже всех в отношении измен и хождений на сторону. Как будто сам факт того, что они многого добились в разных сферах жизни, давал им особые привилегии или даже открывал свободный доступ к чему угодно и с кем угодно.

Эти мужчины говорили вполне откровенно, без колебаний. Айрис часто оказывалась за одним столиком с теми, кто без обиняков заявлял «пусть тебя не смущает обручальное кольцо на моем пальце, мы с женой на самом деле разошлись. Мы все еще живем вместе, но только ради детей».

Серьезно? Кто вообще поведется на такое?

Напоследок, существовала, наверное, «матка» всех сайтов знакомств – могущественный FixedUp.com. По мнению Айрис, от него надо было бежать, как от чумы. Насколько она могла судить, FixedUp на 10 % заботился о возрасте его пользователей, на 40 % о их локации и на 50 % он пекся о внешности, внешности и еще раз внешности.

Его алгоритм, как она заметила, работал по схожему принципу с системой рейтингов Эло[8]: ровно тот же метод использовался для подсчета уровня подготовленности игроков в шахматы. Ты поднимался в рейтинге в зависимости от того, сколько людей свайпнули тебя вправо (другими словами лайкнули твою фотографию), что, в свою очередь, зависело от того, кто именно свайпал. Звучит сложно, подумала Айрис, но в реальности это было так, словно тебе снова шестнадцать и ты в смешанной школе. Самые популярные парни могли выбирать и обычно делали это в пользу самых популярных девочек и наоборот, в то время как все остальные вынуждены были довольствоваться жалкими остатками. FixedUp мог сколько угодно делать вид, что их «тест на личность» имел какое-то значение, но все прекрасно понимали, что на самом деле имела значение только внешность.

Так что же по поводу таких пользователей, которые не очень-то похожи на супермоделей? По ее богатому горькому опыту, самооценка подвергалась серьезному испытанию, когда никто не свайпал тебя вправо, и, если у тебя была хотя бы толика серого вещества в голове, ты немедленно удалял это приложение как можно скорее.

Позже этим же вечером Айрис все еще сидела за своим рабочим столом в офисе, полностью поглощенная работой, когда внезапно хлопнула дверь, заставив ее застыть на месте.

– Погляди на себя, Айрис: как обычно – последний герой в офисе, – сказал Пол, финансовый директор компании, пока надевал пальто и брал зонтик, направляясь к выходу.

Айрис рассеянно посмотрела на него, возможно, впервые за вечер оторвав взгляд от монитора.

– Уже почти десять, – сказал Пол, сочувственно глядя на нее. – Почти ночь, а ты пришла сюда даже раньше меня.

Айрис бросила взгляд в окно, на улице была кромешная тьма. Уже ночь? Она и не заметила.

– Ой, – ответила она, приходя в себя. – Я просто… работаю над проектом… Потеряла счет времени.

– Не стоит тебе засиживаться, – посоветовал Пол, глядя на нее с беспокойством. – Охрана скоро будет закрывать офис.

– Еще десять минут и ухожу, – сказала Айрис. – Обещаю.

– Ты знаешь, с таким подходом к работе нам придется повысить тебя до члена совета директоров, – добавил он ободряюще перед тем, как направиться к лифту. – Что ж, хорошего вечера, увидимся утром.

Когда он уходил, Айрис смотрела ему вслед. Она знала, что Полу сорок девять лет, у него трое детей, которыми он хвастался и хвалился при любом удобном случае – жизни, о котором мечтает каждый. На первый взгляд кажется, что у Пола есть все: неприлично большая зарплата, фантастическая карьера, квартира в самом престижном районе города наряду с загородным домом в Уэксфорде. Вишенкой на торте было то, что он невероятно обаятелен – он и Айрис всегда отлично ладили, и, что касается внешности, его можно даже назвать привлекательным. Будь он свободен, а не счастливо женат, его бы тут же отхватили с руками и ногами.

Но что, если применить алгоритм, над которым горбатилась Айрис каждую свободную минуту? Учитывая аудиторию, которую она стремилась привлечь на сайт?

Он бы получил ничтожные 6 из 10, максимум.

Глава пятая

Конни

Отвези меня в горы и трахни

Ах ты извращенец, развратный идиот! Серьезно, это нормально для джентльмена на этом сайте? Совершенно отвратительно. Какой стыд.

Конни провела весь вечер с айпадом, клацая по клавишам на сайте GreyingDater. Честно, некоторые из тех особей мужского пола, которых ей предлагали «в пару», вызывали рвотный рефлекс. Вот взять вот этого старого дурака. Фермер, глубоко за семьдесят. В первом же сообщении, которое он отправил Конни, не было ни приветствия, ни «как дела?», ничего подобного, вместо этого он перешел прямиком к делу, приглашая ее на свою ферму в глушь «порезвиться и поиграть», а также «приготовиться быть отшлепанной»!

Старый развратник.

Конни сидела на этом дурацком сайте всего около недели, а к ней подкатило уже небывалое количество аферистов. Первому кандидату было сильно за шестьдесят, он прямо заявил, что его жены не бывает дома с девяти утра до пяти вечера по будням, так что «можно заглянуть к нему для разнообразия, пока супруга стоит за кассой в Spar. Она никогда ни о чем не узнает!».

«Какой обольститель», – подумала Конни с иронией. Бедняжка жена, жаль, что нельзя позвонить ей и все про него рассказать, это бы послужило ему хорошим уроком.

Потом был еще один полоумный, который зарегистрировался под ником «А вы делали когда-нибудь ЭТО на заднем сиденье „ауди“?» На полном серьезе. Конни чуть в осадок не выпала, когда это увидела; стоило ей взглянуть разок на ник, и этот мужчина перестал для нее существовать.

Ради всего святого: что случилось с романтикой и любовью в этом мире? Отложив айпад, Конни искренне недоумевала и пыталась найти ответ на этот вопрос. Да, пожалуй, она действительно была «вне рынка» долгое время, но неужели все так сильно изменилось за эти годы?

Она вспоминала, как впервые встретила своего покойного мужа Джека, любовь всей жизни. Это было давно, в далекие семидесятые годы, когда она была еще молода, примерно того же возраста, что ее дочка Ким сейчас. В те дни в западном Корке, откуда Конни была родом, девушки ходили на дискотеки и вечеринки, а парни, если хотели познакомиться, просили номер телефона, вот так просто. Никакой возни с кучей свиданий с разными людьми и прочей ерунды. Потом девушки ждали, надеялись и молились, что понравившийся парень позвонит, и сводили всю свою семью с ума вопросами «мне никто не оставлял сообщений, пока меня не было дома? Ради бога, вы когда-нибудь начнете записывать сообщения?!».

Невозможно объяснить Ким, таким, как она, и ее друзьям, что в то время на всю семью был один городской телефон, которым пользовались семь человек, и это еще считалось везением. Голосовая почта? Разумеется, такое было только у богачей.

В общем, Конни встретила Джека на танцах в теннисном клубе в Скибберине, недалеко от ее родного городка. Он, как и положено, пригласил ее на медленный танец (под красивую песню группы 10сс «I’m not in love»), и она пропала. Она сразу поняла, просто и бесповоротно, что этот милый, смешной и добродушный парень – тот самый.

Джек тогда был подмастерьем электрика, но очень старательным и целеустремленным, и он должен был вот-вот уехать в Дублин, чтобы работать еще больше и начать свой маленький бизнес, когда внезапно встретил Конни. Так что, когда они обручились и поженились, конечно же, она собрала вещички и переехала к нему. «Бедняжка Джек», – подумала Конни, обращая взгляд на их совместное фото, сделанное на выпуске Ким около пяти лет назад. Какой он был красивый и как они оба гордились своей дочерью в тот день. Между ними стояла улыбающаяся Ким: с пухлыми щечками, щербинкой между зубами и усыпанным веснушками лицом. Ким только-только выпустилась и получила диплом с отличием по прикладной и вычислительной математике, что бы это ни значило, Конни тогда понятия не имела, да и сейчас не очень понимает. «Вычисления», отвечала она, если ее спрашивали. «Ой, вы знаете Ким, – отшучивалась она, – чертовка старой доброй математики!»

Все, что ей было известно, это то, что ее дочь, казалось, никогда и пальцем не шевелила ни в школе, ни в колледже, а спускала все свое время на вечеринки и ночные клубы. Тем не менее она сдала все экзамены и теперь получила хорошую работу в компании со смешным названием в Международном центре финансового обслуживания недалеко от набережной, где занималась чем-то, связанным с математикой и цифрами целыми сутками.

На самом деле, фотография с выпуска Конни, где они стояли с Джеком, была сделана незадолго до его смерти. Один из последних счастливых дней всей семьей перед тем, как Джек ушел. Внезапная аневризма головного мозга, и беднягу забрали у нее в одно мгновение, вот так просто.

– Даже если бы он сделал КТ тем самым утром, – пытался в то время утешить Конни семейный доктор, – оно ничего бы не показало. К сожалению, не существует системы раннего предупреждения таких вещей, просто… не повезло, вот и все.

Если это должно было хоть сколько-нибудь ее утешить, попытка провалилась. Она искренне считала, что никогда не сможет пережить шок от потери Джека. Нет ничего хуже внезапной смерти, все твердили ей об этом, и разве они были не правы? Это было темное, ужасное время для нее – и все еще таковым осталось, если быть предельно откровенной.

Боль никуда не уходит, правда же? Она просто становится чуть менее невыносимой, это самое большее, на что ты можешь надеяться. Боль забирает у тебя все – любой намек на радость к жизни, которая могла бы быть у Конни, совершенно точно давно исчез. Сейчас она никуда не хотела выходить, ни с кем не хотела встречаться или что-либо делать – странно, но любой выход из дома ощущался как предательство по отношению к Джеку. Если она хорошо проводила время или, не дай бог, позволяла себе засмеяться, было еще хуже: все, о чем она могла думать, было: «Джеку бы это понравилось. Он должен был быть здесь и радоваться сейчас со мной. А не стоять в маленькой урне на телевизоре».

Поэтому теперь Конни хотела только одного: сидеть дома и упиваться своими воспоминаниями.

Если она и выходила, то только ради Ким.

Ким – чудесная девушка, настоящая зажигалка, «маленькая ростом, но большая душой!», как раньше с гордостью отзывался о ней отец. Разве он не хвастался результатами ее выпускного экзамена перед каждым, кто пересекал порог его дома? «Соседям мы, наверно, тогда до смерти надоели», – подумала Конни с ироничной усмешкой.

Она бы очень хотела большую семью, но Ким суждено было стать их единственным ребенком, который пришел к ним, когда Конни было уже сильно за сорок. Она вообще не думала, что еще может иметь детей, по правде говоря, она вообще не догадывалась, что беременна, до четвертого месяца. Она ошибочно считала, что пришла менопауза или пременопауза, или бог его знает что еще.

Потом появилась Ким, ее «радужная девочка», как называли ее все врачи. Ее чудо. Для Конни и Джека Ким была светом всей их жизни, и теперь, когда Джека больше нет, дочь осталась ее единственным ангелом. На какие жертвы ей пришлось пойти только ради того, чтобы Конни была под присмотром и в безопасности! Какая дочь могла бы сделать для матери больше?

Ким было всего двадцать шесть, с ее престижной работой она легко могла съехать от матери и купить себе уютную маленькую квартирку. Но она этого не сделала; она застряла со своей пожилой мамой и очень помогала ей с оплатой счетов. А сейчас, когда денег не было совсем, дочь даже давала ей карманные деньги каждую неделю.

– Купи себе что-нибудь, Ма – часто говорила она, пихая Конни конверт с деньгами, и Конни всегда чувствовала благодарность. Пока бедняга Джек был еще жив, он сделал несколько неудачных вложений, поэтому сейчас она могла рассчитывать только на свою крошечную пенсию – деньги, которые приносила Ким, помогали им держаться на плаву.

На самом деле именно Ким уговорила ее зарегистрироваться на сайте знакомств.

– Давай же, Ма, – подначивала, как всегда, она, – ты должна снова взбодриться! Если ты продолжишь сидеть дома в четырех стенах каждый вечер, у тебя расплавятся мозги.

По правде говоря, Конни не особенно хотела это делать.

– Даже слышать ничего не хочу, Ма! – продолжала настаивать Ким. – В твоем возрасте это делается в первую очередь для компании. Ты должна познакомиться с новыми людьми и снова полюбить жизнь.

– Но у меня много друзей, дорогая, – попыталась возразить Конни.

– Никогда не будет лишним расширить круг общения, ведь так? – сказала Ким. У дочери был самый обширный круг общения, который когда-либо видела Конни. Серьезно, дочь где-то развлекалась семь дней в неделю, создавалось впечатление, что ей хватает около двух часов сна в день. Где она развлекалась, Конни понятия не имела. И откуда в ней столько энергии – тоже. Казалось, она живет только за счет еды навынос, пары кусочков картошки фри, случайного рожка мороженого и все.

– Ты должна ездить в отпуск, круизы, играть в гольф и принимать активное участие в программах для пожилых людей, – талдычила ей Ким снова и снова.

– Но я совсем не люблю гольф, – протестовала Конни.

– Дело не в этом, Ма, а в том, чтобы дать жизни еще один шанс. Тебе всего семьдесят два, и, по сегодняшним меркам, ты еще совсем не старая. Папа бы не хотел видеть тебя такой, сидящей безвылазно дома.

– Прошу прощения, мисс, – сказала Конни с наигранным возмущением. – Вы назвали вашу мать тряпкой?

– Разумеется, ты не тряпка, – мягко возразила Ким, – но все же, Ма, посмотри на себя: одна дома, день за днем. Когда ты последний раз куда-то выходила? Хотя бы просто посмотреть шоу или фильм с кем-нибудь из друзей? Ты застряла в этой дыре, и пора тебя вытаскивать. В жизни должно быть нечто большее!

В этот момент Конни пришло еще одно сообщение с GreyingDater. На этот раз это был нигерийский принц, сообщающий, что он бы хотел оставить ей наследство, и, если она будет так любезна направить ему все свои банковские реквизиты, он немедленно переведет ей наличные. Святые угодники, ну за какую дремучую идиотку эти мошенники ее принимали?

Она даже не стала читать дальше и, с отвращением отбросив от себя айпад, направилась на кухню, чтобы сделать себе кружечку горячего чая. Пусть Ким сколько угодно читает ей лекции про «снова полюбить жизнь», но с нее хватит этих хамов и дураков, которые пытаются с ней связаться. К тому же, если ей комфортно дома с самой собой, что с этим не так?

Держа кружку в руках, она вернулась в гостиную и включила телевизор. Ничего интересного, только скучные мыльные оперы, которые она не смотрела. Она взглянула на часы: пробило только семь, и это был великолепный, теплый, солнечный весенний вечер. Рановато идти спать. Тогда чем же ей занять себя?

Дом казался еще более пустым, когда Ким уходила. Одному богу известно, когда она вернется снова, – возможно, под утро. Ким часто уходила из дома чуть свет, потом сразу после работы где-то зависала и появлялась дома уже после полуночи. Иногда Конни виделась с дочерью раз в день, только когда они сталкивались на лестнице глубокой ночью: Конни шла в туалет на первый этаж, а Ким только плелась домой, сильно шатаясь от количества выпитого. Дочь, даже не переодеваясь, падала лицом вниз на кровать, спала пару часов, затем вскакивала с кровати в шесть и снова впрягалась в ту же упряжку.

Так и не найдя ничего интересного, Конни выключила телевизор и откинула от себя пульт подальше на диван. Конечно, всегда можно было позвонить Бетти, ее подруге, спросить, не хочет ли она прогуляться или, может, заскочить на бокал вина, чтобы поболтать. Но Бетти все чаще измученно отвечала: «Ты же знаешь, я рабочая лошадка, я не могу все бросить посреди недели и встретиться, завтра на работу. Может, лучше в выходные? Я не буду такой уставшей».

Честное слово, можно было подумать, что эта женщина управляет Евросоюзом вместе с Урсулой фон дер Ляйен, а не волонтерствует на местной благотворительной ярмарке.

Конни бы с радостью и сама вышла на работу, не только из-за денег, но еще и чтобы как-то коротать дни, которые теперь казались ей невыносимо долгими. Когда Джек был жив, она работала официанткой в отеле Flynns в городе. Она проработала там несколько десятилетий, как и многие другие преданные сотрудники, и обожала каждый день, проведенный на работе. Не такие уж большие деньги, но неплохие чаевые и отличные коллеги. Конни любила иногда выходить из отеля, чтобы поболтать и посмеяться с сослуживцами. Бывало ощущение, что тебе платят просто за то, что ты зависаешь с друзьями, а не выполняешь какие-то задачи.

Но пару лет назад отель продали. Конни и ее друзей сократили, и это разбило всем сердце. Никого не волновало, что сотрудники, которые проработали в этом заведении столько лет, остались ни с чем. У них была чисто символическая прощальная вечеринка перед тем, как двери отеля навсегда закрылись, кажется, это был один из самых грустных дней в ее жизни, за исключением дня похорон Джека.

Разумеется, она пыталась найти работу где-то еще, пусть даже на полставки пару раз в неделю, хоть что-то. Но ей грубо дали понять, что она уже давно вышла из трудоспособного возраста, так что это был конец.

«Вот она я, – думала она с грустью, – одна дома с чайником чая и упаковкой Jaffa Cakes[9] в ожидании бесконечно долгой ночи впереди, и мне совершенно нечем заняться, кроме как смотреть глупые телепрограммы и пересматривать старые выпуски. То же, что я делала и вчера ночью, и позавчера ночью». И чего ей было ждать весь остаток недели? Похода за продуктами в выходные? Веселуха, как выражалась Ким, закатывая глаза.

Вот и все? Это все, что приготовила для нее жизнь?

Она глубоко вздохнула, снова потянулась к айпаду, надела очки для чтения и нехотя снова зашла на GreingDater. Может быть, Ким права. Может быть, где-то ее ждало нечто большее. Может, пора наконец было взбодриться?

Дорогой „Голубоглазый парень“! Рада с Вами познакомиться. Как и Вы, я вдова, поэтому соболезную Вашей утрате вместе с вами. Однако, в отличие от Вас, я зарегистрировалась на этом сайте, только чтобы найти друзей, а не чтобы „разбудить своего внутреннего зверя“, как вы это мило написали. Честно: что бы сказала Ваша покойная жена, если бы узнала о Ваших намерениях? И это спустя всего три месяца после ее смерти. Как вам не стыдно?