ЖБП. Жил-был парень

Диман – мой полудруг. Мыпознакомились с ним в баре, когда оба поодиночке рядом пили пиво. О чём-торазговорились. Поспорили, пофилософствовали, рассказали об увлечениях и прочеевсякое разное. С тех пор периодически встречались для культурного досуга. Я онём практически ничего не знал. О себе я ему ничего практически не рассказывал,так же, как и он о себе. Нас это не парило. Мы просто общались и проблемахжитейских и всё.

Мужчина за рулём – Сергей Владимирович – отец Димана.Серьёзный мужчина с серьёзными связями. Любит охоту, рыбалку, точнее не самиэти процессы, а всё к этому подтекающее. Это одна из немногих вещей, о котороймне рассказывал Диман. И вот, в очередной раз решил помчать он на рыбалку насвоём джипе для подобных мероприятий и позвал сына своего. И наказал, чтобы ондруга какого-нибудь пригласил: «А то будешь опять тупить с мужиками, шмакодявкахренов». Вот он и позвал меня, казалось бы, единственного полудруга. Рыбак изменя так себе. Я удочку от лески не отличаю. Да и мои сопутешественники тоже нешарят в этом, просто повод лишних пару бутылок ухайдохать. А то и всепятнадцать. Приехали мы раньше всех на место. Ехали часов 6. Туман. Недосып. Утро.Роса. Кайф, в общем. Ну и решили по приезде пропустить по рюмашке, второй, покаостальных ждали. Им с другой области ближе ехать, но почему-то онизадерживались. Они – это друзья Сергея Владимировича. Спустя час – полтора, подоспелии товарищи. К тому времени мы уже успели чутарик «обогреться». Из чёрногопикапа вышло три человека. Здоровые такие дядьки с пивными животами, одетые вкамуфляжные костюмы и спортивные кроссовки. У каждого на руках какие-то мощныепо виду дорогущие часы. На одном была красная кепка Нью – Джерси. Они обнялисьс Сергеем Владимировичем. Затем поздоровались с нами и попросили нас удалыхдвух хлопцев выгрузить всё из кунга пикапа и разбить им быстрее нахрен палатку.Так как самые молодые, мы беспрекословно всё выполнили, неплохо так с нейповозившись, в то время как Сергей Владимирович со своими товарищами – буйволаминачали культурно накидываться. Чуть позже мы к ним присоединились. Тогда ипознакомились. Оказалось, что они все друзья со студенческих годов. Оченьвесёлые мужики, но, в то же время, серьёзные и деловые люди. На столе огурчики,колбаска, консервы, зелень, бутерброды. Немного подкрепившись и охмелев,помчались пьяные ферзи покорять какое-то озеро. Взяли мы снасти и пошли потрубе над водоёмом. То есть труба перпендикулярно берегу в озеро уходит и мы,получается, над озёром сидеть будем. Пока шли, проматерились все. Труба узкая,голова кружится, в воду холодную упасть совсем не хочется. Сели, закинулиприманок для рыбёх и вроде бы начали болтать…

– А я Серёг опять жениться решил. Помнишь вресторане ту мадмуазель в шубе? – вопросительно повернулся Алексей Петрович кСергею Владимировичу.

– Ты ж говорил, что всё зло от баб, бестолочь,и опять на те же грабли, ну ты лопух, – слегка потягивая слова по нотам иподтрунивая, прокричал Валерий Олегович – козёл отпущения в этой компании.Слегка беззащитный, немного бестактный и в полной мере глупый человек. И как ондержится в их компании?

Над озером повис недолгий илёгкий смех.

– Да ну вас, баранов. Сам знаю. Нефиг меняжизни учить. На себя посмотрите, – обиделся дядя Лёша.

– А я, Алексей, своей жёне единственной вжизни верен, – неуверенно сказал Сергей Владимирович и покосился на сына.

– А Валерке как не давали бабы, так и не дают,– задыхаясь от смеха, над своей шуткой сплюнул Сан Саныч.

Снова раздался смех. И снованенадолго. Я не слушал, о чём дальше шла беседа, да там и не было ничеговажного. Шло время, рыба не клевала. Я отдал Диману свой спиннинг, взял удочку,и присев на трубу начал прокручивать в голове: «Ловись рыба. Ловись рыба.Ловись…»

– Пошёл водки что ли принесу, – вставая струбы и тяжело вздыхая, сказал Сан Саныч.

Тянулось время, допиваласьводка. А Сан Саныч новую бутылку всё не нёс. Вдалеке крякают утки, ветерколышет камыши, вода зеркально и умиротворенно лежит мёртвым грузом на другойводе, а солнце начинает подниматься с востока, говоря, что мы засиделись… Бултых,и я в воде. Задремал, закимарил, называйте, как хотите, а вода холоднючая. Нобеда не в том. Я, как оказалось, плавать не умею спросонья, подшофе изавёрнутый в 10 тулупов. До берега далеко, да и в одежде и берцах не шибко иразгуляешься. Начинаю я захлёбываться, кричать, жадно глотать воздух. Но мужикине из робкого десятка. Не раздумывая дяди Сережа и Лёша расчехлились, прыгнулив воду и вдвоём отбуксировали меня на берег. Там меня и Сан Саныч подхватил.Затем обычная процедура раздевания, растирания, укутывания и сушки вещей. Ах,да. Выпивать в эти моменты я тоже не забывал. Ну не об этом. Рыбы мы так и неналовили. Мужики спустя пол часика отпочковались спать, Диман, выпив ещё парустопок начал засыпать на своём колене. Я всадил ему леща – это было егоединственная пойманная «рыба» за сегодня, и он, всё осознав, поскрежетал впалатку. Остались Я, Сан Саныч и костёр, который не отпускал, грел изавораживал своей таинственностью и вместе с тем открытостью и простотой.

Не будь Сан Саныч пьяный,возможно, он не стал бы со мной говорить, так открыто и искренне, но мнеподфартило, и я поймал свою золотую рыбку, ещё не понимая этого…

2.2.

Как я полюбил пьяную философию.

Если каждый день устраивать праздник,

то онпревращается в будни. ©

Чтобы Вас немного отвлечь от разговоров с СанСанычем, расскажу про «общажные дебаты».

Немного отложив суть,поведаю, что я, грубо говоря, любитель организовать какие-нибудь мероприятия,где присутствуют люди. Любитель что-то придумать, что-то расставить, что-топреобразовать и приукрасить. Вернёмся к сути. В этом мероприятие я не былорганизатором. Точнее был лишь иногда и от части. К чему я это? А к тому, чтоне каждый сможет заманить и удержать народ. К сути. Сижу я, значит, на паре впоточной аудитории, естественно на парте рисую непристойности, и вдругнеожиданно ко мне поворачивается знакомый паренёк и демонстративно тянет мнеруку для приветствия.

– Ну, даров, – отвечаю я.

– Базар есть. Двигай жопу, – я двигаюжопу, – рядом сяду, – собирая все свои манатки, перебирается ко мне.

Чем это я так привлек еговнимание? Мы особо то и не знакомы.

– Слушай, – говорит своим заплесневевшимртом Игорь. – Мы тут с ребятами организовываем пару раз в неделю посиделки зачаем, и беседуем о жизни, – от него слегка пахнуло перегаром. – Знаешь ли,эдакая филосовская полемика. Пытаемся находить больше народу. Не всезадерживаются надолго или те, кто задерживается, не всегда могут выкроить времяна общение с нами. Ты вроде парень не глупый, мне тебя посоветовали. Приходи,пообщаемся.

– Когда, – буркнул я?

– Сегодня в 20:00. Блок 6 – 18 – 3, – сказал,как отрезал он, опять же собрал в две клешни все свои манатки и пересел на своёместо.

– Ок, – сказал я сам себе и продолжилвырисовывать на парте эти гадости, точнее теперь уже чувствуя себя философом,они уже казались такими. А раньше… Одно сплошное искусство.

19:59, я уже под дверью супаковкой печенья и своей кружкой.

На двери в их блок весела табличка: «Путешествуй так, как в последний раз!Проживай этот день, как последний день перед концом света!»

– Глубоко, – подумал я, – замечтательнопрям.

Я отчеканил кулаком «Тук.Тук-тук. Тук-тук». Спустя секунд, примерно 36 – 37, мне отворили зеркально-черныедеревянные ворота. Я вполз в прекрасные апартаменты. Стены были разукрашеныбаллончиками разных цветов, повсюду – на стенах и потолке, были расклееныплакаты на разные темы. Фотографии гор, плакаты музыкальных звёзд, таблички сразными правилами в первой медицинской помощи и техникой безопасности. Наборароматов был разнообразен. Пахло несвежестью, кальяном, едой и какими-товосточными ароматизаторами. На полу сидели не менее прекрасные люди. Они всеразом приподнялись для приветствия и знакомства. Посмотрев на них, я понял, чтоони пьяны с ног до головы. А что делают люди по пьяне? Ответ простой: всё, чтовзбредёт в голову. Так-то оно так. Но что особенно? Правильно. В одурманенныхголовах часто рождаются философские мысли, и даже самый закомплексованныйчеловек может выдать такое, от чего у тебя мурашки по коже побегут, и ты по-настоящемуего зауважаешь, и возможно чувство уважения сохранится и на трезвую кровь. Ноэто наврятли. Так вот. К ним уважения у меня не сохранилось. Шучу. Нормальныеребята. Кого-то я знал уже раньше. Неблизко, но знал. Сначала беседы затронулитемы про то, какие у кого дела, сыпались их личные шутки в адрес друг друга.

Просидев некоторое времябез слов, чувствуя себя, как не в своей тарелке, пытаясь хоть как-то начать илиподдержать разговор я задал свои первые два вопроса:

– Часто вы собираетесь? И зачем?Получилось довольно пискляво и неуверенно. Мои глаза тут же забегали отнеуверенности в своей крутизне. Ох дурак. Аж ладоши вспотели. Зачем? Мне ведьИгорь все рассказал, да и сам я понимал что, почему и для чего. Но ребятамолодцы. Поддержали меня. Тут же все замолкли и уставились на меня. Чёрт.Ситуацию спас Игорь.

– Почему бы периодически, допустим ,разв неделю или месяц, ни собирать группу людей, желательно разных и по богатству,и по возрасту, и по мудрости, и ни устраивать дискуссии на разные темы? – ораторствовалИгорь. Теперь он мне показался куда более серьёзным, чем раньше. – Отвлечься,так сказать, от обыденности и погрузиться в мир рассуждений о бытиечеловеческом, о душах, о религии, о любви, обмане и взаимовыручке, – размахивалон гривой и руками, я кажется, заметил в его глазах блеск и уверенность взавтрашнем дне, – В интересной компании ведь можно обсудить и банку консервную,обжевав эту тему со всех сторон, изучив ее вдоль и поперек. Достаточно мыслей!Ванёк, у нас несколько ребят сегодня не смогли прийти, и нас очень мало. Естьзнакомые, которых можно позвать?

– Сейчас подумаю, – отозвался я.

Нужно думать! Нужноделать! Но прежде чем сделать, нужно опять подумать. Это ведь тема щекотливая.Кого позвать, согласятся ли они? Будет ли кому-то хорошо в компании другогочеловека, если нет, то почему? И такое мне пришло в голову на трезвую голову. Ячувствовал себя философом всех веков и народов. Отбросив страхи и сомнения, яприступил к сбору товарищей в тесный круг. Пригласил их сейчас же подойти вблок 6 – 18 – 3. Старался собрать незнакомых друг с другом людей. По телефону яизложил им вкратце, что к чему, кто-то сразу отказался, но были и такие,которым идея об обсуждении философских тем очень даже понравилась и они срадостью к нам присоединились.

Будучи иногдастеснительным вначале я вёл себя неуверенно, отводил глаза в стороны илисверлил ими пол. От того и не замечал всех сидящих вокруг. Далее я старалсяизучать их детально, начиная с одежды, заканчивая естественно умом ихарактером.

Хозяева предложили гостямчай и кальян. А сами бухие. Им ведь легче думать будет. А ведь здесь естьстеснительные личности, которые не могут высказаться уверенно, чётко иинтересно . Да, да, это я про себя. Но, думаю,  для первого раза и кальяна хватит.

– Какую тему возьмём для сегодняшнегоразговора? – окинул взглядом нас Игорь, дожёвывая мою печенку.

Все молчали и хлопалиглазами. Почему бы и нет?

– Ребят, сегодня наткнулся в метро надевушку попрошайку, – начал я, – Она ходила с листком, на котором были наклееныиконы и фотографии её сына, у которого, якобы, была опухоль головного мозга.Она просила ради господа нашего Бога подать ей. Говорила, что она работает, ноденег на операцию всё равно не хватает. От рядом сидевшей бабули услышал, чтоэто бесполезная трата времени, и вообще стоит обратиться в какие-то инстанции,где предоставят всяческую помощь. Что вы мне скажете об этой ситуации и обовсех попрошайках в общем?

Первой в разговор вступилаНаталья. Эдакая элегантная девушка в жилете из пушнины, накрашенная яркимицветами, с огромными сережками как у цыган и в розовых носочках:

– Я считаю, что если есть возможность,то нужно помогать. Если у меня есть мелочь, я всем кину, у меня неубудет.

«Конечно не убудет, причем не у тебя, а у твоего папаши, который с 90 – хнехило наворовал.» – подумал про себя, но вслух сказал:

– Молодец, Наташа – радость наша.

Она улыбнулась. Остальныенет.

Я опять раскраснелся иотвёл глаза. Окинул комнату взглядом. В ней стояли 3 стола. Первый – забитыйгрязной посудой, второй – забитый всяким хламом: учебным, бытовым и еще чем-то,третий – чистый с ноутбуками. У двери стоял холодильник, надпись на его дверцегласила: «Протухты из голодильника не трогать». Мы продолжили. Точнее продолжилАнтон, с виду умный зубрила – ботаник:

– Я бы запретил попрошайничество, что винтернете, что на улице. Почему я должен помогать? Ведь процентов 90 попрошаекна самом деле ни в чём не нуждаются, а это их обычная работа. Главное сменитьместо и сменить табличку или речь с просьбами. А деньги идут бандосам.

– Правильно, – поддержал ботаника соседИгоря – Влад, крепкий парень, в спортивном костюме, – я бы их всехотдубасил.

– Вот у меня случай был, – началразглагольствовать Ислям, недобро поглядывая на Влада, – точнее не у меня, а у знакомого.Он заболел страшно, и ему нужны были дорогущие уколы. Денег у матери на них нехватало, оставалось лишь молиться. И в мечети добрые люди помогли организоватьсбор средств. Были случаи даже, когда им на руки более ста тысяч давали, неназывая своего имени и не прося ничего взамен, – поведал с некоторым акцентомИслям.

– И как он поживает? – спросилаНаташа.

– Повесился он, не выдержал боли, – грустновыдохнул Ислям.

Все задумчиво замолчали.Оксана, кучерявая более – менее красивая девушка продолжала переписываться скем-то в интернете, улыбаясь и периодически ковыряя палец на ноге.

– А места в общественном транспортеуступаете? – опять же поинтересовался я.

– Я уступаю, – ответил Антон, – ведь наместе каждой женщины может оказаться моя мать, да и вообще этовоспитание…

– Давайте сменим тему? – перебил АнтонаВлад.

– У кого какие предложения? – по – царскиспросил Игорь, в народе именуемый Тигорем.

Вспомнив просмотренный недавно какой-то фильм о казни, я решил поднять этутему:

– А вы как относитесь к теме казничеловека?

– Ну, во – первых, мнения всегочеловечества разбились на два фронта: «за» и «против». И их примерно равноеколичество, – поправляя очки начал умничать Антон. – Но и в этих фронтах имеютместо быть междоусобицы. Всё зависит от тяжести преступления, от количества.Имела ли там места быть жестокость, грубость, превышение полномочий илинет?..

– Подожди, – перебил его я, – каковотвоё личное мнение?

– У меня твёрдого убеждения нет. Я,пожалуй, буду воздержавшимся в этом вопросе.

– Наташа? Что ты скажешь? – обратился кней я.

– Я тоже останусь стороннимслушателем.

И так я окидывал всех по – очереди взглядом, первым вступил Ислям:

– Я бы за измену, наверное,расстрелял.

Он тут же покосился наОксану. Она испуганно отвела взгляд. Игорь приподнялся на кровать и опрокинулсяна подушку, видимо, его опьянение было вызвано лишь «сонной дозой» алкоголя, ион не мог выслушивать нас, и не мог участвовать в нашем словесноммарафоне.

– О, я придумал новый вид наказания,который может заменить казнь, – выкрикнул взбудоражено – возбуждённый спортсмен— наркоман Влад, – например, его можно назвать «Комната смеха». Совершил тыпреступление, тебя закрывают в камере, где повсюду зеркала, даже на полу ипотолке. Все они загорожены прочными стальными решётками…(Всё предпринятопротив суицида…) Пусть преступник отвечает временем за свои

злодеяния, а не болью или смертью. Всё, что есть в комнате – это унитаз, матраси ты, – он ехидно тыкнул пальцем в своего соседа по комнате, застенчивого,неуверенного в себе, скромного и с писклявым голосом Пашу, который всё этовремя молчал.

– А я что, – испугался Павел, – Я женичего такого не делал.

– Через некоторое время у тебя начнетсянервоз, – не унимался Влад, – галлюцинации, ты уже не будешь понимать ничего,ты будешь молить о свободе. Но у кого? Еду тебе дают, когда ты спишь, и ты ужедавно не видел людей, ты разговариваешь сам с собой, с руками, с полом, сосвоим отражением, жалким отражением, которое не нужно никому, оно как кусокдерьма! Раньше ты, совершая что-то, думал, что ты Бог, что ты всё можешь. Атеперь ты стал лишь жалким и ничтожным творением самого себя, и теперь тебе невыбраться отсюда. Да, ты уже сошёл с ума… Это и есть метод наказания, и вконце этого ты умираешь.

– Пусть меня лучше казнят, чем я испытаюна себе твой «коварный план», – обозначился я.

– Я знаю, я – живодёр, – ехидно потираяруки и окидывая по кругу всех взглядом сказал Влад.

Мы ещё долго общались наразные темы, курили кальян и узнавали друг друга всё ближе, пока Игорьнедовольно, то храпел, то сопел на своей койке. Договорившись о следующейвстрече мы, как тараканы, разбрелись по своим углам. И все немного побаивалисьВлада.

У меня осталось двоякое впечатление от этой встречи. Я не знал, хочу ли япродолжать такие встречи или нет. И я продолжил. Так мы встречались с ребятамиоколо года, встречались всё реже и реже. Но один из последних разов я почему-тозапомнил.

– Добрый вечер, парни, – кланяясь,зашёл… и сразу перестал улыбаться, – а что, мы сегодня без девчонок?

Я был рад, что сегодня нанашу "философскую беседу" не пришли барышни, ведь настало времяобсудить их. Все с удовольствием согласились с моим предложением.

– Евген, расскажи ты нам про баб, тыведь давно в отношениях, да еще и на расстоянии, – задал вопрос Игорь, сегоднятрезвый.

– Не знаю, что и рассказать, много чегопроисходило. Она боится, что я ей изменю. Она всё время просит, чтобы я еёбросил. Она всё время говорит: "Ищи другую". Постоянно талдычит своюахинею. Что мне с этим делать? Я не знаю. Вроде бы все девушки такие. Как живутв счастливых браках? Как его создать? Как найти ту, в которую с первого взглядаи навсегда? Я не знаю. Я запутался. Не должно быть слишком много «Я» вотношениях. Но так случается. Разное воспитание, разная жизнь, привычки.Убивает не только быт. Можно потонуть еще до бытовой жизни. Легко ли живётсятем парням, которые ищут девушку только на одну ночь? – он окинул взглядом насвсех.

– Не знаю, не пробовал. Может быть, мечтал,но не действовал, – вдался в философскую полемику снова я, – Зачем?Насмотришься этих фильмов, начитаешься книжек, везде эти казановы такиенесчастные, все им дают, а они такие бедненькие. А потом встречают девушку, вкоторую случайно влюбляются и становятся настоящими пиздастрадальцами.

– А может быть наоборот"Казановами" становятся из-за девушки, которая изменила, – мучительновыдохнул Ислям.

– Хрен пойми этих баб.

– Они хотят внимания. Она пойдётизменять, если ты с ней мало времени проводишь, мало слов говоришь. А только

работаешь и пытаешься принести любые копейки в дом, – разводя руками,процитировал свои мысли Игорь.

– А может, ты её не удовлетворяешь впостели? – спросил я Евгена. Он обидчиво пожал плечами, мол, что это вы,мудозвоны, такое про него подумали.

– Может быть, ей не нравятся носки поддиваном или твой пивной живот, – хлопая его по животу и разбрызгивая слюнисказал Влад, – ну или твой пердёж, который то и дело достаёт нас всех.

– А может быть они просто ахуели в край?– не выдержал Евген, – Пусть знают своё место. С древних времён бабам веленобыло готовить, стирать, убираться ухаживать за детьми и стариками. Так почемуона выёбывается? Мы их разбаловали. Смотришь на этих сильных и независимыхженщин, то за рулём, то бизнесменка, то парни к её ногам приклоняются иоблизывают их. Такие госпожи. Хозяйки судеб. Не нужно им этого позволять. Онадолжна тебя с работы встречать, слово против не вставлять, ухаживать, ноги твоимыть. Ты ради семьи потеешь, работаешь.

– Да, ты еще тот работяга, – продолжалподкалывать Евгена Влад.

– А что если ты после работы в тот деньпотел в сауне с проститутками, а потом такой домой уставший пришёл и не можешьжену удовлетворить? – спросил Игорь у всех.

– Это уже всё зависит от мужика, – продолжилизлагать я, – от воспитания, примера родителей, и вообще от состояниядушевного.

– Лучше всего искать причину ссоры всебе, чем в любимых, это так же, как и греть руки в трусах или подмышках, чем вперчатках, – поведал своё мнение Игорь.

– Ладно, школьники, сложная тема. Вынихрена всё равно не поймёте. Я пока кальян сделаю, – ринулся в сторонутумбочки Евген. Он, по правде говоря, делал неплохой кальян. Красавчик.

Дальше речь пошла о женитьбе, детях и абортах. Посетив WC, я присоединился кним:

– Изначально мы не понимаем, какой грузответственности ложится на наши плечи. Кто-то сразу боится ответственности иидёт на крайние меры, типа абортов. Кто-то в меру недоразвитости (не в обидубудет сказано), радуется, мол, круто, у меня будет бэйбик. А кто-товоспринимает это событие как должное. Я мечтал – я получил, я воспитаю и смогусодержать. Во время пережёвывания этих тем в комнату раздался сильный стук.

И вот выдался момент, когда Влад и доказал, что он живодёр какой-то. Владотворил ворота.

– Слышь, олени, вы задолбали топать иорать. Здесь люди спать хотят, – ввалился в комнату бык кавказской внешности,большой, бородатый и страшного вида. Тут же ему сзади слабо в затылок с правойприлетело кулаком, а с левой оплеуха в щёку от Влада:

– Слышь, сам олень. Я тебе разрешал вкомнату входить, дибилоид?

Влад явно выглядел уязвимей, чем этот бык. Мы слегка насторожились. Да, блин.Чего уж там? Мы все насрали в штаны. Бык медленно повернулся к Владу. Началсязамес. Мы все сидели с открытыми ртами. Спустя секунд 13 – 14 Влад егоотмудохал и с пинками выгнал из комнаты.

– Слышь, будем шуметь, сколько влезет.Еще раз зайдёшь – не выйдешь отсюда, понял? – не унимался Влад.

Тогда то я и заметил, чтоВлад безжалостный, сильный, ловкий и злой,и это записал себе на подкорку.Адреналин помаленьку стихал. Мы продолжали повествование, диалогию и кутёж.Снова раздался громкий стук.

Все насторожились. Нобояться было нечего. Это пришли друзья хозяев комнаты. Они притаранили с собоймного алкогольных напитков, и мы ни капельки не колебаясь, приступили куничтожению злой жидкости. Вообще последнее время начал замечать, что в нашемвозрасте пьяными темами становятся политика и вообще какие-то серьёзные вещи.Но суть не в этом. Мы уже и Ленина обсуждали, и Сталина, и царей многих, ивласть в стране, и Путина. И мне пришла в голову мысль вкрикивать в наши дебатыразные фамилии и псевдонимы разных личностей и послушать, что же получится. Вход пошли Медведев, Жириновский, Тимати, ректор нашего университета и даженекоторые общие знакомые. Все яростно начинали перемывать косточки этим людям,забыв о ранее обсуждаемом. И даже после того, как я им рассказал про свой план,они так же взахлёб продолжали обсуждать людей, которых я им предлагал на выбор.Что они о них говорили, я оставлю в тайне. Но было и не только плохое. Веселопровели время, в общем…

Сложно вспоминать, о чём шли дискуссии далее. Я помнил лишь отрывками…

Туман, молчание, нужда,вертолёты, голод – вот что мы ощущаем на утро. Но я привык бодро вставать. Нежалуясь на мир. Подумал о том, в то утро, «что ненавижу людей, которые ноют,что не выспались, еле – еле встают по утрам, плетутся, сверкают своими недовольнымирожами. Их душа и тело находятся в полной дисгармонии. Они толи смысл жизни непоняли, толи… Ну, хотя наверное не поняли. А нужно вставать с мыслью о том,что ты рад, что наступил наконец-таки новый день и открывает он перед тобойвсевозможные жизненные двери. И еще есть 2 типа ноющих людей. Первые ноют, чтоне выспались, но при этом вчера легли рано, и спали много времени, а вторыезнают, что им рано вставать, но все равно сидят до утра в интернете или пьют сдрузьями, а некоторые еще и слово не сдерживают и просыпают все то, что обещалисделать. Да, еще бывают такие ситуации, когда будят рано другие люди, которымот тебя что-то нужно. Радуйся, что ты кому-то нужен. И не ной, если тебяиспользуют, например, что-то взять хотят или ты обещал помочь. Да, даже если ине обещал.

Значит, ты сам себя такпоставил и человек, который обращается к тебе, знает, что ты ему поможешь илидашь то, что он от тебя хочет. Если тебе это не нравится, значит, прямо так емуи скажи и обрывай нахрен все связи». И вдруг я осознал, что сам всем недоволен,отогнал эти мысли прочь, встал и поплёлся пить воду и чистить зубы.

Лишь спустя года я понял,что была это никакая не философия, а так…Детский лепет. Но, чёрт возьми,какая эта жизнь интересная штука, но об этом позже.

2.3

Поиски смысла и истинны от рассвета до сна. Продолжениерыбалки.

– Интересный у тебя шрам, Иван. Откуда он утебя? – тыкал пальцем Сан Саныч мне в щёку.

– Это Я Вам не могу рассказать. Секретнаяистория из детства, о которой я не распространяюсь.

– Ну – ну. А видишь мой? – разводя волосы, СанСаныч указал мне на большую полосу на голове.