Люди идут по дороге

«Я люблю завод, люблю страну мою…»

И витает в воздухе понятие,Что пройдёт ещё какой-то год,И родное наше предприятиеБудут звать Киреевский завод. В. Ходулин Я люблю завод, люблю страну мою,А войду, бывает, в кабинет,И сижу тихонечко, и думаю:Может, я … к, а, может, нет.Можно важным чином быть, значительным,Крупной шишкой, главным игроком,Но при этом всё же исключительным,Абсолютным, полным …ком.Чтобы мне безумьем, словно инеем,Душу не сковало, как стекло,Нарекать не надо моим именемНи завод, ни город, ни село,И ни райский остров на экваторе —Их там, словно семечек, не счесть.А вот лучше ковш на экскаватореНазовите, братцы, в мою честь!Понимаю, дело это спорное,Тут бы сообща помозговать.А вообще и ленту транспортёрнуюМожно мною запросто назвать, —Да хоть гвоздь, хоть ножку табуретную,Или даже чушку чугуна —Что-нибудь простое и конкретное,Мне не надо больше ни хрена.Много на заводе всякой всячины,Много превратилось в пыль и дым,Много, братцы, нами накосячено.Ничего, исправим, победим.Словно Жучки, Бобики и Тузики,Мы по жизни носимся гурьбой,А душа, ребята, просит музыки —Есть у нас Захариков такой!Если что, найду в любой норе егоИ заставлю снова и опятьНа гитаре имени КирееваГимн заводу нашему сыграть.Мы коньяк закусим сладким овощем.Он меня возьмёт к себе в дуэт,И никто не спросит нас с Петровичем,…ки мы оба или нет.2016

«Город детства – вот он…»

Город детства – вот он,                     я сто лет здесь не был,Вон плакат на стенке,                   как на лбу печать,Всё живое стёрлось                 в порошок и пепел,Одному тоскливо                на ветру стоять.Вот к дружку Андрюхе                    я приполз на брюхе,Разузнал дорогу,              отработал след,Но дружок-товарищ,                  находясь не в духе,Через дверь сказал мне,                     что его здесь нет.Вон гарцует Любка,                 как гнедая лошадь, —Я с ней жил три года,                   я кричу ей: «Стой!»А в ответ: «Пошёл ты,                   господин хороший,Знать тебя не знаю,                 кто ты есть такой!»Всё тут было раньше                  для меня родное.Я хожу, гуляю,            новый плащ надел,А соседи шепчут               за моей спиною:«Это тот, который                в каталажку сел».Местный пёс дворовый                     подошёл, подумал,И узнал, и лапу             мне свою подал,И хвостом виляет:                «Извини, спешу, мол»,Сам меня погладил                 и в ночи пропал.Дождь ломает стёкла                   и кусты колышет,Всё к чертям смывает —                      не воротишь вспять.Эх, зачем я, братцы,                  на свободу вышел?Одному тоскливо                на ветру стоять…1991

«Мои полномочия…»

Участковым милицейским инспекторам советской поры посвящается эта песня.

Мои полномочияВесьма ограничены —Хлебалом ворочая,Ловить зуботычины.Мне отроду даденыКривые дорожки,Ухабы и впадины,Пинки и подножки.Участковый, простой старлей —Вот я кто. Я со злом миритьсяНе могу. Я и сам всё злей,Я в советской служу милиции.Теория с практикойОдна вся и та же,Мой путь – профилактика,Любой это скажет.Не бить, а воспитывать,Внушать, а не драться,Судьбу не испытывать,За ствол не хвататься.Потому-то вот и шпанаВся вокруг надо мной глумится:«Хочешь – пальцем нам из окнаПогрози, раз уж ты милиция!»Шпана стала бандою.При всём бы при этомК чертям их, как гланды я,Рванул бы, да где там?В инструкции – тактикаДля нашего боя:Сперва профилактика,Потом остальное.Я не лапчатый важный гусь,Словно в петлях, в силках синица, яТак и сяк трепыхаюсь, бьюсь,Тяжко, трудно, но я милиция!Они огрызаются,Смеются в глаза мне,А в сердце врезаютсяСлова, словно камни:Мы видим воочию —Лопух ты и лапоть,Твои полномочия —Сидеть и не вякать.Нету света в моём окне,Я не знаю, кому молиться.Только вера живёт во мне,Что не зря я пошёл в милицию!Любимая самаяДо смерти, до гробаРодная земля мояИ дурью, и злобойНаполнена доверху.Тоска меня точит.Эх, дать бы тут шороху,Да нет полномочий.А мне бы под ёлкоюОт Деда МорозаНаган бы с двустволкоюОт спазм, от невроза.Скажу даже хуже я:Хоть кобру ручнуюЗаместо оружияВ подарок приму я.Я прошу. Молчат. Ни гу-гу.Я на вверенном мне участкеДаже в рыло дать не могуПодлецу, врагу для острастки.Мои полномочия —Смотреть, не встревая,Я разнорабочаяТварь ломовая.То справки, то рапортыНачальству ношу я,У них двери заперты,Нутром, нюхом чую —Там рекою коньяк течёт,Водка льётся и будет литься,Хохот, звон, ты поди ещёРазберись, кто из нас милиция!Козлов отмороженныхТерпи до упораТерплю – так положено,Веду разговоры.Я должен им уровеньПоднять понемножку,Так надо – культуру имПривить, как картошку.«Не грабьте, товарищи!» —Долдонь им, как дятел,Да ты их ударь ещё,Совсем, скажут, спятил?Я читаю лекции им:Труд любите, сейте и куйте!Каждый бодрым будь, молодым,И ещё, друзья, не воруйте!Не где-нибудь на небе,А здесь, на земле яОднажды когда-нибудьЗа глотку, за шеюВот это мордастоеОтродье лихоеВозьму и сграбастаюЖелезной рукою.Не уйдёт никто. Всех порву.А потом мои генералыСкажут: «Нам тебя на плаву,На виду держать смысла мало».Особисты поднимут хай,Замполит, как зверь, будет злиться:«Дисциплина где? Отвечай!Будь здоров, ковбой, и прощай».…Я махну сто грамм невзначай:«И тебе не хворать, милиция…»2002

«Сбыт наркотиков, кража, разбой, хулиганка, угон…»

Сбыт наркотиков, кража, разбой, хулиганка, угон, —Наконец-то мы взяли его. Будет строг приговор.Можно выпить по сто. Доказательств – телега, вагон.Но с арестом не очень спешит в этот раз прокурор.Мы сидим за столом, как во сне.«Всё забыть!» – вот такой нам приказ.Наш герой будет вновь на коне.Нам его выпускать через час.Колыма по нём плачет, но наших полковников в трансВвёл, впечатал звонок из почти что космических сфер,Из каких-то неведомых нам безвоздушных пространств,Где и ходят, и дышат-то все на особый манер.Впятером в кабинете сидим.Холод, сумрак на сердце у нас.Ничего мы не сделаем с ним.Нам его выпускать через час.Гений личного сыска, Серёга, застыл у окна:«Я жены не видал десять дней, это всё, это край!С новой силой разводом, как лезвием бритвы, онаМне грозит: или я, или служба твоя, выбирай!»Он по тыкве себя долбанул,Аж посыпались искры из глаз.VIP-клиент наш за стенкой уснул.Нам его выпускать через час.Адвокат его ждёт – он не то, чтобы пешка в игре, —Важный винтик, заклёпка, – сидит себе тихо в углу.Дочь его, мы всё знаем, полгода сидит на игле.Тот, что спит, и пихнул её, дуру, на эту иглу.Гонорар – он, главнее, чем жизнь:Адвокат указал курс и путьЧёрту нашему: «Дурень, очнись!Всё, что ты подписал, позабудь!»Он проснётся и скажет нам: «Арриведерчи, мерси!»«Как же так? – напоследок дежурный вздохнёт, – Бог ты мой! —Хорошо хоть, на нашем «Уазике», как на такси,Нам обратно его не везти на Рублёвку домой!»Нет десертов у нас в КПЗ.Он на это плевал тыщу раз.Он суфле, и желе, и безеБудет трескать, подлец, через час.Но однажды папаню его в свой черёд сковырнут,Как поганку с пенька: «Будь скромнее отныне и впредь!»Только свистнуть собратьям – с костями любого сожрут,Там у них на Олимпе грызня не на жизнь, а на смерть!Вот и рухнет он вниз свысока,И сыночку не скрыться от нас.Он получит своё, а покаНам его выпускать через час…2009

««Расскажи про войну, как там было» – «Да ладно, не к спеху…»

«Расскажи про войну, как там было» – «Да ладно, не к спеху,Подрастёшь, вот тогда…» Я подрос, и всё чаще мне снится,Как мой дед мне однажды друзей своих, юных морпеховФотографию дал и сказал: «Посмотри на их лица».Я узнал от него, как им дождь малевал небо в клетку,Как от минных разрывов ворочалось море во гневе,Как в глубокие рейды они уходили, в разведку,И как с ними на равных дрались егеря группы «Север».Поле боя – прибрежные сопки, так было в ту зиму.В горных войнах они мастера, эти рослые фрицы.«Всё равно, – дед сказал, – на секунду, на миг впереди мы.Где морпех, там победа в бою – посмотри на их лица!»«Эх, засада была – дед сказал, – нас лихая орава,Как лавина, накрыла в ту ночь, как волна с головою,Вон, смотри, мы на фото с моим старшиной – сбоку, справа, —Те, кто выжил тогда в той резне, из пятнадцати двое».Немец Арктику нашу топтал, не сказать, чтобы долго,Пулю в лоб промеж глаз получая нередко, но метко,А потом уносился по снегу, как заяц от волка.Нет его, потому что морпехи ходили в разведку.Ни штыка, ни ствола у меня. Всё равно я воюю.Те морпехи со мной. Им бы то, что сегодня творитсяНе видать никогда. Знаю, верю: успею, смогу яВыиграть бой, устоять, уцелеть. Я смотрю на их лица.2008

«Лёха сел случайно. Отсидел. В Москву приехал…»

Лёха сел случайно. Отсидел. В Москву приехал,Суп спросил с форелью в привокзальном кабаке.«Долго будет, парень!»«Да и ладно, мне не к спеху.Я пока газету почитаю в уголке».Вот к нему две шмарыПодгребли на пару:Здрасьте, тары-бары, будем пить до дна, —Всё при нас, ты глянь-ка, —Будет пир, гулянка!Клавка и Оксанка —Наши имена!Первый тост – за встречу,За прекрасный вечер!Фронт работ намечен, —Можно так сказать, —Будут танцы-шманцы.Все у Лёхи шансы,Если есть финансы,Их обеих снять!Лёха – самый добрый по всему родному краю,Он не торговался, сразу «двушник» отстегнул,Говорит: «Девчата, я Оксанку выбираю!А тебе, Клавди́ я, – две поллитры на разгул!»Он вскочил со стула,И Оксанка скулыНапрягла, моргнулаКак-то вбок: «Ты сядь!Я полна страстями!И бокал, как знамя,Я хочу с друзьямиЗа тебя поднять!»И из дальних, тёмныхИз углов укромныхМолодых, огромныхПривела парнейИ хохочет борзо:«Все свои, не бойся,А от дружбы пользаИ тебе, и мне!»Парни скалят фиксы: «Нынче с заработком туго,Помоги нам, Лёха, дай деньжат, стакан налей,Мы культурно просим – как товарища, как друга,Ведь должны же люди за других болеть людей!»Что ж? Нормально – на-кось! —Ящик водки, закусь, —Если сикось-накосьБизнес у ребят,Им налить – святое!И за Лёху стояПьют, как за героя,И ещё хотят!Парни смотрят жадно:«А деньжат, деньжат-то?Лёха, ты же брат нам!»«Есть же, есть пути!» —Это девки встряли.Но в ответ: «Едва ли.На лесоповалеПлатят не ахти!»Вот Оксанка мечется, мотая мутной рожей,В пляс пошла, споткнулась, лоб разбила об стакан!Лёха на бинты порвал и скатерть, и одёжу,Чтоб она, зараза, как бревно, вот так вот лёжа,На рабочем месте не скончалася от ран!Парни рвут подмётки:«А ещё по сотке?»И стальные ноткиВ голосах сквозят:«Помнишь? Мы же дружим!Веселее! Ну же!»И клыки наружу:«Надо денег, брат!»Лёха крикнул: «Хватит!Не идёт, не катит!Это ж просто начатОт балды шабаш!»Парни брови хмурят:«Помогай, в натуре,А не то ты, дурень,Здесь концы отдашь!»Лёха стойку принял: пойте, трубы! Лейся, песня!Но лихая нечисть налетела со спины!Лёха крикнул, падая: «Ребята, так не честно!Как же вы так можете, братишки, друганы?»Лёхе из-за бабокНос сворочен набок.Добрый – значит, слабый, —Так выходит, что ль?Нет, не так! – он бьётся,Он в атаку рвётся:Путь один – бороться!К чёрту страх и боль!Он стакан «Боржому»Главному, старшомуДал: «Мотай до дому,Там с марухой пей!Что мурло раззявил?Я в боях без правилНа ковре оставилДо хрена людей!»Лёху на паркете в развесёлом переплясеЗатоптали, суки, – вот такой вот он, финал,Но и он хлебало кой-кому поразукрасил,Даже, вон, Оксанка поимела свой фингал!Вот она для видаПоскулила, гнида,У неё обида: все не так пошло́!Но зато отрада —Что ментовка рядом,Там сидит, кто надо,Он накажет зло!Вот явился «мусор»И вращает усом,Пучеглазый, вялый,Как вареный рак:«Эх, зачем ты, Лёша,Дорогой, хороший,Распрекрасный малый,Завернул в кабак?»Вот его закоцали в железные браслеты:Мол, зачем ты женщину при всех с торца урыл?В ментовской сказали: «Тут вообще базара нету,Их одних свидетелей почти что сорок рыл!»Суд идёт. Все встали.Прокурор вначалеОгласил детали,А потом всё злейРечь держал, всё строже(Говорят, он тожеБыл к Оксанке вхожийВ юности своей).Лёха шепчет: «Где я?»Зал застыл, немея:Жалко Алексея,Сел за просто так.И, хмельной немножко,Дождь стучит в окошко:«Эх, зачем ты, Лёшка,Завернул в кабак?»Пятерик впаяли – полноценный, полновесный!Лёха в клетке, бледный, тихо шепчет у стены:«Как же вам не совестно, ребята? Так не честно!Как же вы так можете, братишки, друганы?»Звуки до сознанья долетают, как сквозь вату,Дрожь в башке у Лёхи. Все сложилось у него:Ближнему поможешь – будь на стрёме, жди расплаты,Добрый – значит, слабый, да ещё и виноватый!«Эй, страна родная, – Лёха шепчет, – ты чего?»1996

«Чувихи в нашем городе портовом…»

Чувихи в нашем городе портовомПорхают по панелям – прыг да скок!А я – пацан в прикиде беспонтовом,И я, как парус в море, одинок.Шузы хочу с застёжками на шару,Пенсне на фэйс и клифт для куражу,Что б все с меня балдели, без базара.И я по парку с пёрышком хожу.И вот под кайфом, в травах по колено,Бузует, словно трактор по жнивью,Очкастый фраер в клифте от КарденаИ в шляпке от Версаче, мать твою!Приплыли, чувачок! Твоя не пляшет!Шузы на бочку! Живо! Раз-два-три!И был туман густой, как простокваша,И, чуть живые, тлели фонари.Он встал, он лечит мо́зги мне угрюмо,Да, типа, ты пацан без тормозов,Да как я среди ночи, сам подумай,К марухе поканаю без шузов?Он губы, гад, кривит, он зенки щуритИ косточки плюёт от алычи:Мол, если ты, мятежный, хочешь бури (а ты хочешь),Так на её, в натуре, получи!И он достал брелок, нажал на кнопку,И тут же из кустов, из-за буграСлетелись, как собаки на похлёбку,В замызганных мундирах мусора!Они меня копытами месили,Ломали, суки, рвали на куски,А соловьи на ветках голосили,И фраер протирал свои очки.…Я срок мотаю в зоне под Ростовом.Они меня поймали на живца.Как был я лох в прикиде беспонтовом,Так я им и остался до конца!Как палку, как полено об коленоСломал подлец и хам мечту мою:Гулять по жизни в клифте от КарденаИ в шляпке от Версаче, мать твою!1999

«Днём и ночью пахал, не бухал и не квасил…»

Днём и ночью пахал, не бухал и не квасил.Мы построили им космодром.А они: «Денег нет, вот и едь восвояси,Мы их после по почте пришлём!»На меня кирпичи с верхотуры валились,Мне сосуды микроб бороздил.Я, спасибо врачу, из прострации вылез,Силой воли инфаркт победил!Эх, на попуткеЕхал я к Людке,Вез незабудки,Ландыши вёзС листьями мятыВместо зарплаты,Рёбра помяты,Сердце – вразнос.Я в сельпо умыкнул две расчёски и ленту,Я платок ей примерил: идёт!«Не грусти, мы поедем в Москву к президенту —Бастовать возле Спасских ворот!»Людка (вроде жены), хоть и баба простая,А умеет копейку считать:«Чем кормить-то тебя? Вся заначка пустая,Будем щавель в лесу собирать!»Что там, в заначке?«Примы» полпачки,Клещи, кусачки,Дрянь, чепуха,Что там в копилке?Пробки, бутылки,Стружки, опилки,Пыль да труха!Мы в лесу, с нами шурин, он в ёлках умелоПнул поганку носком сапогаИ сказал: «Забастовка – последнее дело,Самый сладкий нектар для врага!Если старт состоялся, и спутник на взлёте,То и не хрена лясы точить,Вон, в райцентре врачам тоже денег не плотят,Что ж теперь им, людей не лечить?»Если ракетаКрутится где-то,Дурь, что ли, это,Страсть или блажь? —Шурин мой МишкаСкачет вприпрыжку:«Знаю, в чем фишка:Марс будет наш!»Жарко спутнику в плотных слоях атмосферы, —Он быстрей «Мерседеса» погналИ антенной своей где-то возле ВенерыЛовит, сука, секретный сигнал!А на воре, все знают, всегда, кроме шапки,Корпус, нос, фюзеляж – все горит!Если ты у ребят открысятничал бабки,Значит, космос тебе не простит!Спутник, как ворон, —Вдаль по просторам,(Сам-то не вор он), —Знай, шебуршит!Воры – в конторе,Вот оно – горе!Нет в этом хореЖизни, души!Вот и волки вдали воют возле оврага,И кобель с голодухи грызётЦепь стальную. И спутник горит, бедолага,Нам обломок упал в огород!Мне монтажник, мой друг, с Воркуты пишет, Колька,Суть вопроса сумев ухватить,Что Россия с колен встанет сразу, как толькоПо счетам будут люди платить!Мелочь, детали, —Так нам сказали,Денег не дали —Терпим. Шабаш,Если по фактуВ жизни, взаправду,Нынче ли, завтра,Марс будет наш!2015

«Я возьму за основу…»

Я возьму за основуСероглазую Раю.Я с ней выпью спиртного.Я её уважаю.Крепко сбитую стаю,Сталь ствола нарезногоУважать не желаю,Не беру за основу.1991

«Нас резали ночью. Я к ближнему порту…»

Нас резали ночью. Я к ближнему портуНесусь, одурев, сквозь туман, темноту.Пиратской посудины тающий контурИсчез за волной. Я один на борту.На подлый их «SOS!» мы купились, как дети.Нам матери наши, друзья и отцыКрестов не поставят. Вчера на рассветеПоследние двое отдали концы.Луна вдалеке чуть светит,И ветер безумен, лих.Я жив, и они ответятЗа мёртвых друзей моих.Они среди скал якоря поднимают.Им праздник, потеха охотиться в штиль.Вон, прямо по курсу, прямей не бывает,Две лёгкие шхуны танцуют кадриль.Тоска тяжела, словно туша свиная,И ладно, я жив, я ещё не в раю.Я должен их взять. Мне поможет, я знаюВысокая палуба в ближнем бою.Прощай же, мой порт, мой берег.Я спятил! Они пьяны!Поднять паруса! Я верю,Что силы у нас равны!Я знаю: мне точно хватитОгня и свинца на них,И чем они мне заплатятЗа мёртвых друзей моих!Нет, штиля не будет, ну, что вы там, где вы,Мне ветер рубаху и волосы рвёт.Глоток за удачу, за флот королевы!Орудия к бою, и полный вперёд!Удар! Абордаж! И башкою похмельнойТряси не тряси, поздно в пьяном бредуКривляться и в колокол бить корабельный!Я жив, я пришёл. Я с удачей в ладу!Глядите, эй, вы, ошалело и косоНа шлюпки, на россыпь прибрежных огней.Стоять! Да какие вы, к чёрту, матросы,Клинки наголо! Я сегодня сильней!Пируйте, морские крабы!Они к вам в дыму, в огнеЛетят головою за бортИскать свой покой на дне!…Всё тихо, и в сердце ни боли, ни дрожи,И чёрный их флаг спущен мной и сожжён.Весёлого Роджера рваная рожаРассыпалась в прах и исчезла, как сон.Я снова на рифы несусь безрассудно,Разбитой губой припадаю к кресту.Второе под берегом спрятано судно.Я помню про них. Я один на борту.Мне ветер вдогонку воет:«Куда ты, опомнись, псих!»Теперь им понятно, кто я.Я в порт не уйду без боя.Я помню друзей моих!1996

«Рассвет…»

Рассвет       соловьиной трельюЗвенит       где-то вдалеке,Весна     в воздухе, веселье,А я   еду в воронке.В ЧК —       праздник Первомая,У них     ранний опохмел,У них     музыка играет,А я   еду на расстрел.Лязг и дребезг,             разбитая улица.Месяц в небе —               кривой инвалид.Шо́ фер Вася            спросонья сутулится,Он не хочет рулить, но рули́ т.Течёт     в щели воздух синий,А я   с крестиком в рукеВ пыли       бьюсь, как в паутине,На смерть         еду в воронке.У них     бабы под гармошкуКадриль        пляшут на столеЗа хлеб,       студень и окрошку,А мне      спать в сырой земле!Нет, не спать!            Вон, заточка запрятанаПод скрипучую              ржавую жесть.Пол шатается —              трещина, вмятина!Процарапать!            Прорваться!                       Пролезть!Родной       город спозаранкуПогряз       в пьянке, как в песке.Васёк,     жми, крути баранку,Прощай,        ездий в воронке!Ему    руки-ноги свяжут,Толкнут       к линии огня,Его   Родина накажет,Его   шлёпнут за меня.Вот я в усмерть              горилки наклюкался.Нет, не я его           в землю зарыл!Он был свой,           но с легавкою снюхался!Он рулить         не хотел,                 но рулил!1996

«В этот сумрак, в этот холод…»

В этот сумрак, в этот холод —Грустный, во хмелю,У платформы «Серп и молот»На скамейке сплю.Осень, лужи, ветер в ухе,Свист за упокой.Я хочу своей ВалюхеПомахать рукой.Я судьбу держал за горло,Я на жизнь налёг.Денег – тьма, здоровья – прорва,Ничего не впрок.У Валюхи то и делоНа душе тоска.Вон, взяла, и заимелаМилого дружка.Листья – птички-невелички —Кружат над землёй.Валька едет в электричкеВместе с ним домой.Я рукой машу вдогонку,Я в тоску-печальЗавернулся, как в пелёнку,Я кричу: «Прощай!»Ей веселье подавай-ка.Я в делах, в бегах.Куковать устала ВалькаВ четырёх стенах:«Время подлое, лихоеНа дворе опять —Ты со мною под луноюПерестал гулять!»Нету Вальки. Мир расколот.Я в рукав скулю,У платформы «Серп и молот»На скамейке сплю.Ветер листья обрываетС тощего куста.Холод. Улица кривая.Полночь. Пустота…1993

Песня сознательного пациента

Мой диагноз родню поразилТипа бури, внезапной грозы:У меня истощение силС элементами лёгкой шизы.А причина-то, в общем, проста,Что мозги у меня кверху дном —Это ширево, дурь, наркота,Вот и сдали меня в жёлтый дом!Я сперва скулил, как шавкаНа цепи,Но сказал сосед мой Славка:«Не тупи.Мы не пашем, мы не сеем,Ну, так что ж!Есть ходы. Найдём, сумеем,Всё, что хошь!»Месяц, два – я здесь полностью свой,Был и есть у меня карнавал!Кайф, «колёса» всех видов и свойствЯ попробовал и перебрал!Я всеяден. Лечи не лечи —Я своё буду соло играть!«Сложный случай, – сказали врачи,Он не сможет уже завязать!»Вот стою от всей толпы яВ стороне —СульфазинотерапияНе по мне!Но разведал про меняМой корешок:Скоро будут применятьЭлектрошок!Да и ладно, плевать, потерплю,Ничего, что щекотно башке,Мне ребята дадут коноплю,И душа полетит налегке!Надо морфий достать – не вопрос,Тут такие спецы – ой-ё-ёй!Я-то – валенок, лапоть, колхоз,А у них кругозор – во какой!Да, бывают перебои —Вот стоюИ на всю палату кроюЖизнь свою:«Что-то в тумбочках, ребята,Пустота,Окромя денатурата —Ни черта!»Нам читает мораль не спешаМедсестра. Мне-то что? Не в напряг!Всё прекрасно в ней – мысли, душа,И ресницы, и белый колпак!Я влюбился в неё, мужики,Я послал ей короткий сигнал —Под пижамой принёс васильки,Мне их Славка на морфий сменял!В процедурной в полусне яСвет гашу,Мы шушукаемся с нею:«Шу-шу-шу!»У неё всё в том же ритмеВиражи,«Если любишь, – говорит мне, —Завяжи!»Смех-то смехом, но вот он, прогресс:Зуб даю, буду чист, как кристалл!Я с иглы потихонечку слез,Я в астрал выходить перестал!Там, в астрале, и баб даже нет,Ну и хрена ли мне в нём ловить?Я иду к медсестре в кабинет,Я найду, чем её удивить!Стих ей в рифму, даже песнюНаписав,Я, как гордый буревестникВ небесах,Слышу сердца зов пьянящий,Вечный зов!Нету в мире кайфа слаще,Чем любовь!Нет почётнее награды,Что сказать?Если любишь, значит, надоЗавязать!Я окреп от женской ласкиНаяву!Я в полёте, я в завязке,Я живу!…Выше голову, братишка,Ё-моё!Слезь с иглы, беги вприпрыжкуОт неё!И живи без дури, дряни,Не тужи!Не ходи по скользкой грани,Завяжи!1986

«Нинка в шёлковой одеже…»

Нинка в шёлковой одежеУ окна хлебает чай.Каждый день – одно и тоже,Хоть ложись и помирай.Ветер шалый, злой, колючий,Да печаль-тоска в груди.Да всё тучи, тучи, тучи.Всё дожди, дожди, дожди.Мимо Нинкиной станицыКолька-шо́ фер проезжал.Он зашёл воды напиться.Он ромашку ей сорвал.Ехал, ехал по дорогеТыщу вёрст – устал в путиИ от Нинки-недотрогиГлаз не может отвести.И они вдвоём в обнимкуЗаплутали в трёх соснах.Он глядел, глядел на Нинку,Руки гладил ей впотьмах.На скамейке в сельском клубе,Отыскав в пути причал,Колька грел её, голубил,На ладошки ей дышал.Он собрался незаметно.Он поехал, порулилВ полумраке предрассветном,Как от пристани отплыл.Огонёчками мигая,Он в окно махнул рукой:«Будь здорова, дорогая,Не печалься, я с тобой».Время мчится, пролетает —День, неделя, месяц, год.Нинка сохнет и скучает,У окна сидит и ждёт.Омут чёрный, лес дремучийЗа оврагом впереди,Да всё тучи, тучи, тучи.Всё дожди, дожди, дожди.Пир горою у соседей.Девки пляшут под баян.«Ну, когда же ты приедёшь?» —Нинка шепчет вдаль, в туман.Он кормил её конфетой,Со щеки стирал слезу:«Я тебя по белу свету,Как царевну, повезу.Покажу тебе столицуИ другие города!»…Он зашёл воды напиться.Он уехал навсегда…1995

«Как дитя на конфетку…»

Как дитя на конфетку,Он глядел, – будто впрок —На любимую Светку,Наглядеться не мог:«Дал же Бог нам с тобою!»А потом в пять утраПод ружьём его троеУвели со двора.И закрылись ворота.Вот и все тут дела.Лишь неделя – всего-то —После свадьбы прошла.Ворон дремлет на ветке,В будке стрелочник спит.Светка в синей береткеНа перроне стоит.«Эй, не лезьте, соседи,Отцепись ты, родня!Он здесь мимо поедет.Он увидит меня!»Пролетают составы,За вагоном вагон.Ветер, дождь. «Эй, куда вы?» —Светка шепчет вдогон.Чтоб народ рядом с неюНе ходил, не зевал,Старшина в портупееКого надо позвал.За зелёную рощу,Вдаль её, в тишь да гладьУвезли темной ночьюЖизни срок коротать.Сладок завтрак у Светки,Ей дают, вон, с рукиПорошки и таблеткиОт печали-тоски.…Всё завяло, прокисло,Паханок дуба дал —Тот, в Кремле. Светка вышла —И опять на вокзал.Там кассир, словно в клетке,И спокоен, и сыт.Светка в синей береткеНа перроне стоит.Пролетают вагоны,Скрежет, стук, дым и чад,И вороны, вороныВсё кричат и кричат.Дождь холодный и редкийВ серой мгле моросит.Светка в синей береткеНа перроне стоит…1994

«Месяц из-за облака вылез…»

Месяц из-за облака вылез.Я с друзьями горькую пью.Мы среди берёз повалились.Я один остался в строю.Я развёл костёр на поляне,Чтоб людей берёг от беды,Типа, как маяк в океане,Типа, свет далекой звезды!Девки подошли, смотрят в оба,Водят хоровод во хмелю,У меня любовь к ним до гроба,Я их больше жизни люблю!Девки верещат: «Мы согласныБыть с тобой один на один!Огонёк в ночи – это классно,Веселись, гуляй, сукин сын!»Вон, уже Маруська, оторва,Протоптав во ржи колею,Тянет меня в лес: «Это здорово,То, что ты остался в строю!»«Я во всём селе королевна!» —Слышу Зинкин крик из груди,Зинка мне кричит: «Ты душевный!Ты потом ко мне приходи!Ладно б, ты хромал на протезе,Или слов не знал «I love you»,В общем, шевелись, будь любезен,Если ты остался в строю!»Вот, собрав последние силы,Мох пожрав во мгле, на мели,Словно из болот крокодилы,Парни к нам на свет приползли:«Мы хлебали зелье из бочки,Мы четыре дня не встаём,Мы тут полежим в уголочкеИ на фоне баб оживём!»Мне на шею прыгнула Клавка:«Ты как будто конь вороной!Ты меня вези и не гавкай,Песни мне душевные пой!Может, ты по дому скучаешь?Ну и хрен с тобой, мать твою!Ты у нас за жизнь отвечаешь,Если ты остался в строю!»«Он для нас с тобой лучший лекарь! —Нинке шепчет Манька, – ты глядь,Вот его какая опека —В женщине любить человека,И саму её уважать!Ах, как он к нам дышит неровно,Он по съему стресса – король,Он уважит всех поголовно,Он исполнит главную роль!»…Арии из опер, отрывкиЯ под балалайку пою.Я катаю баб на загривке.Я один остался в строю.Радости, любви – море, прорва!Да уже и нет пьяных рыл!Это хорошо, это здорово,То, что я костёр запалил!1997