Принцесса меж светом и тьмой

Задумчиво помассировав переносицу, Терс хитро улыбнулся уголком рта и вытащил совсем неподходящий по буквенному обозначению ящик. Порывшись в нём, он отыскал нужную карточку и победно протянул её Мире.

– Как ты понял, что она там? – искренне удивилась девушка.

– Предположил, что последний читатель был идиотом, и отправил её в ящик не по автору или названию, а по жанру, – хмыкнул он.

– С ума сойти, – улыбнулась она. – Спасибо.

– Пожалуйста, – Терс заглянул в карточку в руках девушки и поинтересовался: – Это третий уровень, на самом верху. Ты когда-нибудь пользовалась роликовыми лестницами?

– Нет. А что, это сложно? Думаешь, свалюсь? – Мира прищурилась, точно зная, что непременно докажет обратное.

– Не исключено, – кивнул Терс.

– Справлюсь, – отрезала она и направилась к указанному стеллажу.

Будь на его месте кто-то другой, она точно высказалась бы по поводу недоверия и сомнений в её способностях, но, признаться, услышать за спиной тяжёлый вздох, а затем тихие шаги, было приятно. Терс остановился у входа меж стеллажами, сунув руки в карманы и опершись боком о ближайший из них.

Мира докатила лестницу до нужного шкафа, запомнила номер полки в карточке и стала забираться наверх. Вроде бы, ничего сложного, хотя была мысль, что лестница может покатиться в сторону, но она старалась ступать посередине каждой ступеньки, чтобы этого не произошло. Поднявшись наверх, девушка отыскала нужную книгу и спустилась вниз.

Коснувшись ногами пола, она обернулась к наблюдателю и демонстративно махнула рукой, мол, ничего сложного. Вот только иногда она забывала, что была ксайтарном, и такие движения были куда мощнее, чем у людей, особенно, если они производились в порыве.

В своём неосторожном жесте Мира задела шкаф позади, и тот пошатнулся. Заполненные книгами полки устояли, а вот та, на которой появилась прореха, с шумом обрушилась сверху. Мира только успела инстинктивно втянуть голову в плечи и ожидала уже, что сейчас на неё посыпятся книги. Звуки падения были, а ударов – нет.

Подняв голову вверх, Мира увидела, что её накрыло огромное чёрное крыло, а в полумраке сверкнули недовольством алые глаза. Она так и уставилась в них, изумлённо хлопая ресницами. Крыло исчезло за спиной Терса, и он тихо произнёс:

– Надеюсь, ты не будешь болтать об этом.

– Чего?! – обидчиво воскликнула Мира, но быстро взяла себя в руки: – Разумеется, я никому не скажу. Не стоило за меня переживать… я же… ксайтарн…

– В человеческом обличии всё равно было бы больно, – наставительно произнёс парень, окидывая взглядом беспорядок вокруг. Стянув с себя порванную крылом футболку, он закинул её на плечо и велел принцессе: – Так, я полезу наверх, а ты мне кидай книги, я расставлю. И – нет. Ты этим заниматься не будешь.

Уставившись на его обнажённый торс и чувствуя, что щёки снова горят огнём, Мира только сглотнула слюну и кивнула. Стало очень стыдно за себя и хотелось провалиться под землю, но виновата она, а значит, оставить Терса убирать одного было бы верхом хамства.

Парень поднялся наверх и кивнул ей оттуда, чтобы девушка подавала ему книги. Спохватившись, Мира принялась собирать раскиданные по полу томики и подкидывать их вверх. Терс очень шустро ловил книги и расставлял их на место, поэтому справились они быстро. Вниз он спустился в момент, как-то ловко съехав по остову лестницы и этим изрядно поразив принцессу.

– Ты как будто дух библиотеки, – усмехнулась она, прижимая к себе нужную ей книгу. – Я же могу забрать её на пару дней?

– Да, только верни потом, – кивнул он, отряхивая руки друг о друга.

– Спасибо тебе… за всё, – смутилась Мира и, получив ещё один кивок, поспешила собраться и уйти. От одного взгляда на полуобнажённого Терса её бросало в жар, и казалось, что он это видит и усмехается про себя.

По коридорам к своей комнате Мира спешила быстрым шагом и опустив глаза в пол. Было очень стыдно. Но, где-то в животе запорхали бабочки, а на лице появилась глупая улыбка. Почему-то в этот момент стало совсем наплевать, что нельзя позволять себе чувства к карсталийцу. Он всё равно о них никогда не узнает.

Глава 5

Следовать назначенному плану расследования не очень-то получалось. Мэт неожиданного повышенного внимания к своей персоне со стороны подруги принцессы стеснялся и зажимался всякий раз, когда Грейс пыталась с ним заговорить. Раньше она такого за ним не замечала, но сейчас многие стали с ней общаться иначе и лебезить.

О том, что она выросла в особняке королевской семьи, а её родители – их близкие друзья, Грейс старалась не распространяться по совету матери. И со временем сделала вывод, что мама была права – мало того, что сейчас девушка наверняка видела тех, кто ищет выгоды в общении, так ещё и второй нюанс мог сильно подпортить ей жизнь в Академии.

Кто бы чего ни говорил, – допустим, уживаться друг с другом эрнардийцы и карсталийцы давно научились даже во время военных конфликтов, а вот полукровки для всех были в новинку. Грейс не могла сказать наверняка, кто из одногруппников в курсе о её происхождении, но подначивать и пытаться вывести ксайтарнку на обращение перестали только ко второму курсу.

Причину такой резкой смены отношения к ней Грейс не знала, но, как бы ни был строг с ней отец, он был тем, с кем она могла поделиться всем на свете. В том числе и травлей в Академии. Тогда папа только внимательно выслушал её и спросил имена тех, кто посмел её травить. После лета перед вторым курсом больше к ней никто не приставал…

Мэт не был из числа достававших Грейс хулиганов, но он и часто бывал со своей семьёй на приёмах во дворце, а значит, точно знал о том, что она – дочь сенатора. Было ли это поводом его нынешнего поведения, девушка не знала.

Единственной радостью за прошедшие в раздумьях дни стал случай, когда Грейс увидела в своей тетради записку, на которой было напечатано: «Если ты думаешь, что я забыл про тебя – ошибаешься.» Старательно спрятав её от посторонних глаз, она несколько раз перечитывала незамысловатый текст, и он грел душу и подталкивал к свершениям. Какое-то время. А потом Грейс настигло уныние от того, что выявить хитрого автора послания не получалось, а записок больше не было.

В отличие от Мэта, Эрик быстро уловил её заинтересованность в своей персоне. Привыкший к повышенному женскому вниманию ловелас ни капли не стеснялся, заигрывая с ней и стреляя в сторону Грейс хитрыми хулиганскими взглядами. Конкурента в виде Мэта он в буквальном смысле оттеснял – когда тот разговаривал с девушкой, Эрик просто подходил к ним и переводил внимание на себя, словно Мэта не существовало.

Про себя Грейс отмечала, что ей такое поведение не нравится. Да, со своей самовлюблённостью именно Эрик и мог быть тем самым, кого она так тщательно искала, но что-то внутри противилось мысли хотя бы каким-то отношениям с ним. Во-первых, с карсталийцем они всё равно будут недолгими, а во-вторых… чего точно не хотелось, так это отношений с парнем, который влюблён исключительно в себя.

Прокручивая в голове воспоминания о словах незнакомца, Грейс сильно сомневалась, что надменный Эрик мог быть таким. Она не могла описать, каким именно, но от одного воспоминания хотелось вновь оказаться в тех самых руках, слышать приятный голос, быть желанной в горячих объятиях…

Переведя взгляд на широкую спину сидящего за первой партой Эрика Грейс нахмурилась. У звериного естества внутри была своя чуйка, и даже при условии, что его приходилось сдерживать, оно карябало внутри когтями, подсказывая, что это точно был не Эрик.

За бесконечными размышлениями учёба стала похожа на призрака, маячившего где-то рядом, но при этом еле различимого. Очередное занятие подошло к концу, а следующее проходтло в этой же аудитории, поэтому покидать её не было надобности.

Перекинувшись парой фраз с Кармом, Эрик подошёл к парте Грейс и бесцеремонно уселся на её край, лукаво улыбаясь и смотря на девушку сверху вниз. Сидящая рядом Мира нахмурилась и инстинктивно отодвинулась в сторону, но её сразу отвлекли нахлынувшие одногруппницы, не дающие покоя принцессе ни на одной перемене.

– Пойдёшь со мной на вечеринку на этих выходных? – прямо спросил Эрик у Грейс.

– Это где все со всеми и во всех позах? – сложив руки на груди и откинувшись на спинку стула, шутливо спросила она.

– Не-е-ет, – протянул Эрик, склоняя голову вбок, отчего завихры тёмных волос упали ему на лоб, а в неестественно ярко-жёлтых глазах затанцевал насмешливый огонёк. – Эта – элитная, туда приглашаются только друзья Карма.

– Ну, как бы тебе сказать… Мы, вроде, никогда с ним не дружили, – усмехнулась Грейс, даже сама удивившись своим словам. Ещё пару недель назад она бы душу продала за такое предложение, а сейчас… может, всё-таки стоило сходить?

Краем глаза девушка заметила, что за их беседой наблюдают внимательные алые глаза Терса. Он всегда так на всех смотрел, слегка исподлобья и как будто постоянно изучая и анализируя. Как только парень понял, что пойман с поличным, он отвернулся с привычным для него каменным выражением лица.

– Как удачно сложилось, что с Кармом дружу я, – продолжал тем временем настаивать Эрик. – Так что скажешь, ледяная королева?

– Я подумаю, – улыбнулась ему Грейс, хотя в своём ответе почти не сомневалась. Ну вот, теперь придумывать, как потактичнее отказать…

Эрик кивнул и направился обратно к своей парте. Шумная толпа соискателей внимания принцессы тоже стала рассаживаться – преподаватель на этом занятии был строгий и не любил, когда студенты не ждали его на своих местах.

Тяжело вздохнув от набежавших мыслей, Грейс рассеянно уставилась в окно, но лишь потому, что лишние вопросы от Миры её тяготили. Она прекрасно понимала, что они с принцессой теперь на мир смотрят немного по-разному, а слышать порицание от святоши ей не хотелось. И так на душе кошки скребли.

Грейс вздрогнула, когда Мира слегка пнула её ногой под партой. Преподаватель внимательно смотрел на неё в упор, дожидаясь ответа на какой-то вопрос, совершенно пролетевший мимо ушей.

– Есть желающие помочь с ответом госпоже Эртазарт? – недовольно спросил седовласый профессор.

Мэт поднял руку. Получив разрешение отвечать, он стал сбивчиво что-то говорить, явно ошибаясь, но при этом спасая Грейс от негодования преподавателя. Тот вздохнул, оставшись не удовлетворённым ответом студента, но тут уже одновременно руки подняли Мира и Терс. Парень кивнул, уступая ответ принцессе, и та прекрасно справилась.

Прошептав подруге благодарность, на этот раз Грейс рассеянно уставилась уже себе в тетрадь и замерла, широко раскрыв глаза от удивления. На стыке страниц лежала узкая полоска белого листа, на котором ручкой были написаны печатные буквы: «Эрик просто набивает себе цену и хочет тобой воспользоваться.»

Хватая ртом воздух, Грейс резко закрыла тетрадь, словив на себе очередной недовольный взгляд Миры. Пытаясь взять себя в руки, Грейс стала озираться, и натолкнулась на улыбающегося ей Мэта. Многозначительно подмигнув, парень отвернулся.

Внутри что-то оборвалось. Сердце стучало в висках, норовя выпрыгнуть из груди. Вот так всегда и оказывается, что «виновным» оказывается тот, на кого меньше всего можно было бы подумать. Почему-то радости от раскрытия «преступления» Грейс никакого не испытала. Порой, неведение гораздо интереснее, чем знать что-либо наверняка.

После занятия Грейс поблагодарила Мэта за помощь, и они разговорились. Парень предложил девушке прогуляться в огромном академическом саду, и она согласилась. Так, в непринуждённых беседах на прогулках, прошли следующие несколько дней.

Постепенно Грейс стала свыкаться, что Мэт был тем самым, хотя напрямую она, разумеется, у него этого не спрашивала. Парень тоже на какие-то темы, касаемо отношений, старался не разговаривать, явно стесняясь подобных бесед.

Про себя Грейс отметила, что это было странным – Мэт был обычным, но всё-таки ксайтарном, а у них всех не было проблем с внешностью и самооценкой. Как правило. Впрочем, его родителей она видела только мельком во дворце, и не исключала тот факт, что парень рос в таких же тисках строгости, как и она сама, оттуда и такая неуверенность в себе.

Неудивительно, что он смог позволить себе подобный поступок только будучи уверенным, что Грейс не сможет его увидеть. Мягкий тон и уважительное отношение к ней парня только подтверждало, что её любовником был именно он.

С каждым разговором всё сильнее подмывало спросить напрямую, но Грейс и сама стеснялась такого вопроса. Да и так ли это теперь важно? Судя по всему, отношения у них всё-таки завяжутся, а потом и вновь дело дойдёт до близости… Мэт единственный, пожалуй, кому будет рад её отец. Ну, или сможет пристрелить, как подданного эрнардийской короны. Тут как повезёт.

После длительных переживаний, Грейс успокоилась и даже как-то смирилась. До попыток её поцеловать дело не доходило, но она совсем иначе представляла себе ухаживания своего любовника. Не спокойные прогулки и болтовня, а что-то более яркое, страстное, необычное…

Сидя в комнате в одиночестве, потому что Молли ушла на тренировку, Грейс размышляла о том, что больше никогда не будет что-то придумывать. Рисовать в воображении то, как «будет». Так очень легко разочароваться и замкнуться в себе.

Впервые в жизни ей именно этого и захотелось. Грейс не могла объяснить, почему именно, только было чувство, словно она уже выходит за Мэта замуж и остаётся с ним на всю жизнь. Почему этого так не хотелось? Он же такой хороший…

Размышления прервало какое-то движение у входной двери. Нахмурившись, Грейс встала с кровати и подошла к ней, обнаружив на полу листок. Точно, она же не трогала телефон с утра, а Мэт наверняка уже километры текста написал, зовя её на очередное свидание. Надо будет его научить тому, что у каждого есть свои границы, и она не всегда хочет проводить время с ним.

Вздохнув, Грейс нехотя подняла записку с пола и прочла: «Странный выбор. Ты действительно думаешь, что он лучше меня?»

Дыхание резко сбилось и Грейс произнесла что-то нечленораздельное, пребывая в ступоре. Продышавшись, она распахнула дверь и выглянула в коридор, где, ожидаемо, никого не оказалось – только прошедшие мимо соседки.

Захлопнув дверь, Грейс ещё раз перечитала в этот раз вновь напечатанный текст. Сжав листок в кулаке, она подпрыгнула на месте от радости, тихо повторяя:

– Да-да-да! Ура! Спасибо, что ты – не Мэт!

Глава 6

Библиотека стала для Миры маленьким мирком, в который можно было спрятаться, и не вздрагивать от посторонних стуков и звуков. Иногда убегать не получалось, и принцесса оставалась в своей комнате, страдая от галдежа новых «подруг». Обсуждаемые ими темы были для неё совершенно неинтересны и вгоняли в тоску, поэтому Мира только грустно смотрела в окно и тихо вздыхала, представляя, как уютно и тихо сейчас в библиотеке.

Если пробраться в книжное убежище всё-таки получалось, притворив за собой дверь, Мира ощущала, как по телу разливается приятное победное тепло. Она бы с радостью закрыла дверь в библиотеку на замок, как в свою комнату, но отдавала себе отчёт, что это неуважительно по отношению к Терсу.

В отличие от неё, у парня проблем с чрезмерной популярностью не было, поэтому Мира практически каждый день, когда добиралась до библиотеки, находила его на одном и том же месте. Они уважительно здоровались, хотя уже виделись на учёбе, и не мешали друг другу заниматься.

Последние дни Мира осмелела и стала изредка украдкой подходить к Терсу с вопросами. Поначалу ей казалось, что его это раздражает, но парень оказался довольно милым и приветливым. Почему Терс держал на себе холодную маску безразличия в аудитории с одногруппниками, Мира понимала как никто другой. Ей самой только предстояло этому научиться, хотя она и сомневалась, что поможет отвадить от себя «подруг».

Прошлым вечером они просидели до глубокой ночи, обсуждая одну из научных гипотез. Терс забавно щурился, когда Мира показывала, что тоже сильна в этом вопросе и немало знает, а то и побольше, чем её собеседник.

– Ладно, принцесса, – деланно сдался он, – ты меня не убедила, но завтра я докажу, что прав.

– Почему завтра? – хитро улыбнулась Мира.

– Потому что доказательства твоей неправоты сокрыты в толстенном фолианте аккурат в самом дальнем углу во-о-он там, – он показал пальцем в сторону балкона, – а мне за ним сегодня идти лень. Так что продолжим завтра.

– Давай я схожу, – ничуть не смутилась Мира, но осеклась от насмешливой белозубой улыбки парня. – А-а-а, ты в меня им кинуть хочешь, что ли?

– Конечно, ведь карсталийцы сплошь невоспитанные болваны, которые книгами только бросаться умеют, – Терс укоризненно посмотрел на Миру, склонив голову вбок и всем видом показывая абсурдность её вопроса. – Простите, принцесса, что посмел задеть ваше эрнардийское…

– Перестань, – Мира легонько ткнула его локтем в бок и раскраснелась, понимая, что сморозила чушь. – Завтра так завтра. Но, я в этом споре права, и непременно тебе это докажу.

– Хм, подумай о пари, и что будет, если ты проиграешь, – хмыкнул Терс, поднимаясь. – А ты проиграешь. Самонадеянность, ваше высочество, всегда ведёт к невежеству.

Рассмеявшись на вылупленные на него ярко-голубые глаза принцессы, парень перекинул через плечо свою кожаную куртку и направился к двери, получив в спину только короткое:

– Хам!

Махнув рукой в подтверждение её высказывания, он вышел за дверь, и только алые глаза насмешливо блеснули на прощанье, когда он закрыл створку за собой. Мира ощутила, как горят огнём щёки, а пальцы похолодели от наплыва чувств.

Странных, непонятных и совершенно противоречивых. Она была рада каждой их встрече, но за неимением опыта общения со сверстниками мужского пола, понимала, что порой ведёт себя, как идиотка. От этого было очень стыдно, и каждый раз казалось, что Терс посчитает её сумасшедшей и больше разговаривать не будет.

Почему-то это очень страшило и расстраивало, а причин своему глупому поведению, когда он рядом, Мира найти не могла. Она всячески старалась держаться, быть привычно рациональной и рассудительной, думать об учёбе… а потом видела его – и всё, как будто рассыпалась на мириады глупых бабочек, хаотично врезающихся друг в друга.

Любой разговор увлекал настолько, что Мире начинало казаться – рядом с ней не карсталиец, с которым она только-только познакомилась, а Грейс. Настолько уютными и тёплыми были их беседы, что было ощущение, будто принцесса оказывается в другом мире, где нет зависти, лести и… привычного одиночества, пожалуй.

Предвкушая встречу на следующий день, Мира слишком увлеклась выстраиванием аргументов для победы в споре в своей голове, идя по коридору к библиотеке. Улизнуть от девчонок в этот раз удалось, и настроение было прекрасным. Расслабившись, она улыбалась, позабыв надеть на голову капюшон.

Войдя в библиотеку, Мира уже привычно поздоровалась с Терсом, но успела только опуститься на стул по другую сторону от его стола, когда её чуткий ксайтарнский слух уловил звук вновь открывающейся двери. Мира резко обернулась, и внутри всё сжалось.

В библиотеку завалилось четверо её подруг-преследовательниц, и принцессе захотелось взвыть. В самом прямом смысле слова – внутренний зверь, обычно мирно спавший, резко пожелал вырваться на свободу, чтобы защищать… своё?

Еле-еле сдержав его, Мира сжала кулаки и уставилась на невозмутимого Терса, ища поддержки. Парень нахмурился, явно не понимая, почему девушка так напряглась. Вошедшие окружили Терса и Миру, глупо подшучивая над их уединением.

– А ты у папы спрашивала, вдруг, он против? – посмеивалась Леста, пытаясь изобразить на лице сочувствие, но так как она на него не была способна, получалось плохо.

– Отец мне доверяет, – коротко отрезала Мира. – Мне просто была нужна помощь по учёбе.

– М-м-м, – протянула Леста и беспардонно уселась задницей на стол прямо рядом с парнем, – я бы тоже не отказалась от такого помощника. Может, ты и нас чему-нибудь научишь, Терс?

Мира часто задышала, всеми силами душа в себе свирепого зверя, рвущегося наружу и желающего разорвать мерзавку на куски. Ногти на руках почернели, против воли обращаясь в удлиняющиеся когти, и пришлось резко спрятать их под стол. Заметив это и пылающие ледяным отчаяньем глаза принцессы, Терс спокойно поднялся и ответил на заданный ему вопрос:

– Если манерам не научили с детства, Леста, я тут бессилен.

– Прости, – одними губами прошептала Мира, но парень только коротко кивнул и ушёл.

Девушки подняли шум, галдя о том, что нормально не воспитали как раз его, но для принцессы вокруг воцарилась тишина. Мир рухнул, а уши будто ватой заложило. На глаза начали наворачиваться слёзы, и Мира тяжело поднялась, тоже направившись к выходу из библиотеки.

Окинув её взглядом на прощанье, девушка понурила голову и, оставив дверь открытой для галдящих «подружек», поплелась по коридору к своей комнате. Она больше ни за что не придёт в библиотеку, не приведёт к нему эту свору. Совместные вечера останутся только в воспоминаниях, выплаканных в подушку.

В этот раз самообладание Миру покинуло. Дойдя до своей комнаты, она вошла и резко выпалила:

– Пошли вон! – и захлопнула дверь прямо перед лицом Лесты.

На стук в дверь Мира никак не отреагировала, дошла до кровати и рухнула на неё прямо в одежде, горько разрыдавшись.

Следующие несколько дней прошли как в тумане. Терс и так не обращал на неё внимания во время учёбы, а сейчас и вовсе казалось, что Мира перестала для него существовать. Разумеется, принцесса отдавала себе отчёт, что для парня была просто одногруппницей, как и все другие, но это не умеряло щемящей боли в груди и желания позвонить папе, сказать, что он был прав, и навсегда отсюда уехать. Проиграть. Но – лишь бы больше не чувствовать…

После завершения очередного учебного дня, Мира попросила Грейс забрать её сумку к себе. На вопрос подруги, всё ли в порядке, принцесса отрицательно покачала головой и ответила, что хочет побыть одна. Если нести вещи в комнату, а потом пытаться сбежать, вряд ли побег увенчается успехом. Так хотя бы был шанс.

Нахмурившись, Грейс кивнула и больше ничего спрашивать не стала, понимая – если человек хочет поделиться, он делится, а если не хочет – дёргать не стоит.

Выйдя из аудитории, Мира быстрым шагом направилась к выходу, а оказавшись на улице, бегом помчалась в противоположную сторону от общежития – в окружающий его сад. Совсем скоро он перестал быть ухоженным, дорожки поворачивали обратно к корпусам, а дальше раскинулся скорее обычный лес. То, что было нужно сейчас.

Очень хотелось обернуться и бежать, куда глаза глядят. Столько, сколько хватит сил. И – как можно дальше. Останавливало лишь то, что вернуться обратно без выговора точно не выйдет – от обращения одежда порвётся, а ходить голой по кампусу принцессе особенно не пристало. Даже если снять одежду с себя и где-то спрятать, обращение может кто-то увидеть, и всё равно не поздоровится.

Держаться было трудно. Сущность ксайтарна спасла бы от терзающей душу боли, но, если отец узнает… точно её отсюда заберёт. И тогда она Ткрса больше никогда не увидит. Даже на занятиях одним глазком… По щекам побежали слёзы, а Мира упрямо побрела через лес, становившийся всё более непроходимой чащей.

В какой-то момент она вышла на небольшую поляну, у противоположного края которой росло огромнейшее толстоствольное дерево с раскидистыми ветвями. Добравшись до него, Мира оперлась о шершавую кору спиной и сползла вниз, обхватив руками колени и уткнувшись в них носом.

Как непривычно тихо… Только вдалеке было слышно пение птиц, а в траве еле заметно стрекотали насекомые, но для Миры это всё равно было идеальной тишиной. Она не знала, сколько времени так просидела, стараясь ни о чём не думать. Когда Мира почти успокоилась, до её слуха донеслись знакомые голоса, и девушка перепугано вскочила на ноги. Неужели и здесь нашли?

Пятясь вдоль широкого ствола дерева в сторону, противоположную отголоскам, Мира бормотала под нос проклятья и чувствовала, как вновь хочется обернуться. А может, и стоит? Посчитают её психованной и больше не будут донимать? Полукровка стоит нескольких чистокровных…

Чьи-то руки резко сжались на её талии, оттаскивая куда-то в сторону. Мира попыталась воспротивиться и вскрикнуть, но мужская ладонь закрыла ей рот, а другая рука бесцеремонно запихнула девушку в огромный разлом в стволе дерева, оказавшийся с этой стороны ствола. В полумраке ярко вспыхнули ярко-алые глаза, внимательно смотрящие на Миру, а затем Терс приложил палец к своим губам, жестом веля молчать.

Не веря в происходящее, принцесса быстро закивала, и парень убрал руку от её лица, прислушиваясь. Голоса приблизились настолько, что можно было различить слова.

– Слушай, тебе не кажется, что это уже на нездоровое преследование похоже? – спросил один женский голос, в котором Мира признала свою «подружку» Рию.