скачать книгу бесплатно
– Просто прибираюсь, миледи. Вокруг такой бедлам… Вечно так в базарные дни. Что я могу вам предложить?
– Как насчет ваших знаменитых пирогов с мясом и грибами?
– Лично приготовил их сегодня утром, миледи. Два, как всегда?
– На этот раз четыре, Ронни. Я с гостями, – ответила леди Фарли-Страуд, показав на леди Хардкасл и на меня.
– Доброе утро, леди, – поздоровался хозяин с легким поклоном. – Рональд Тауэлс к вашим услугам. Добро пожаловать в «Стог».
– Благодарю, мистер Тауэлс, – ответила леди Хардкасл. – А у вас здесь очень мило и оживленно.
– Прошу вас, мадам, зовите меня Ронни. Рад, что вам здесь нравится. Думаю, это не совсем то, к чему вы привыкли, но здесь всегда рады гостям леди Фарли-Страуд.
– Могу заверить вас, что вы будете очень удивлены, Ронни, когда узнаете, к чему я привыкла, – миледи одарила его своей самой теплой улыбкой. – Насколько я понимаю, ваши пироги и сидр – лучшие в графстве.
– Об этом мне ничего не известно, миссис…
– Это леди Хардкасл, – вставила леди Фарли-Страуд.
– Правда? Неужели? Черт меня забери совсем! Та самая, которая помогла вам с тем делом в «Грейндже» в прошлом году?
– Именно, – с гордостью подтвердила леди Фарли-Страуд. – Она нашла мою драгоценность и помогла поймать убийцу.
– Как же, помню… Тогда ведь убили беднягу Фрэнка Пикеринга, правильно? Жуткая потеря. Он был один из лучших боулеров[14 - Боулер – подающий игрок в крикете.] в окру?ге. Литтлтон-Коттереллу его будет не хватать в этом сезоне.
– И очень сильно, – согласилась леди Фарли-Страуд. – Так что отнеситесь к ней получше.
– Здесь ко всем относятся одинаково, – ответил Ронни. – И вы это знаете. Лучший сидр, лучшие пироги и самое лучшее обслуживание для всех. И доброе слово в придачу. Мне приятно вас обслужить. – Он с любопытством осмотрел меня. – А вы, значит, и есть та самая знаменитая мисс Армстронг?
– Насчет знаменитой не знаю, – ответила я, – но кое-чего я достигла.
– Я слыхал, как вы одним ударом сломали руку убийце.
– Ах, вы об этом… А еще я тоже пеку неплохие пироги.
– Уверен, что печете, – Ронни рассмеялся. – Ну что ж, леди, сдвиньте там кого-нибудь из этих бездельников и устраивайтесь. Я мигом пришлю вам девочку с пирогами и сидром. Эй! – неожиданно крикнул он. – Спенсер! Подвинься и освободи место для дам.
Мрачный тип поднял голову от своего пирога. Я узнала его – это был Спенсер Кэрэдайн, тощий бородатый фермер, который купил скот Фарли- Страудов.
Он явно был готов высказать свое мнение об идее подвинуться и освободить для кого-то место, как вдруг увидел леди Фарли-Страуд. Поэтому лишь кивнул и нехотя подвинулся на скамейке, потащив за собой свой пирог и пинту.
– Благодарю вас, мистер Кэрэдайн, – сказала леди Фарли-Страуд, усаживаясь. – Надеюсь, что скот вам понравился.
– Недурные буренки, миледи, – просипел фермер. – Полагаю, сделка была не так плоха.
– Это было просто здорово, – согласилась леди Фарли-Страуд. – Приятного аппетита. – С этими словами она вновь повернулась к нам. – Ну, Эмили, и как вам? Правда же, рыночный день – это нечто!
– Хороший образчик деревенской жизни, это точно, – согласилась леди Хардкасл, осматриваясь. – Что, здесь всегда так много народа?
– Нет, сегодня больше, чем обычно.
– А вы многих здесь знаете? Уж они-то сами вас точно знают.
– Думаю, меня несложно запомнить, ага? Я же все-таки владелица окружающих земель и все такое… Но некоторых я действительно знаю. Некоторых. Например, вон там, – она указала на высокого мужчину в плохо сидящей шляпе. – Это Дик Окли, который торговался с мистером Кэрэдайном за наших коров. А вон там, – ткнула пальцем в на удивление симпатичного мужчину средних лет в хорошо сидящем пиджаке, – там Ной Локк, один из соседей мистера Кэрэдайна. А еще… подождите минутку… да, вот он. Вон там, в конце стойки, рядом с кухней, такой коротышка… Это еще один из его соседей, Ланселот Трибли.
– Да здесь, как я посмотрю, одни соседи, – заметила миледи.
– В деревне приходится знать своих соседей. Чтобы можно было на них положиться в случае чего, понимаете? – Леди Фарли-Страуд повысила голос. – Я правильно говорю, мистер Кэрэдайн?
– Простите, миледи? – Фермер оторвался от своего пирога.
– Я говорю, что мы стоим друг за друга. По-деревенски. Стараемся держаться вместе.
– Непременно, – рассудительно просипел фермер. – Обязательно, миледи. А как же иначе?
– А кто вон тот высокий мужчина, обсыпанный мукой? – спросила леди Хардкасл. – Он больше похож на пекаря, чем на фермера.
Леди Фарли-Страуд уставилась на крупного мужчину, стоявшего возле мишени для игры в дартс.
– Не уверена, что знаю его, милая, – сказала она. – Хотя лицо знакомое. Не помню, откуда я могу его знать… Может быть, по регбийному клубу? Гектор наверняка вам ответил бы…
Беседа была прервана появлением «девочки» с большим подносом с пирогами и сидром. На вид ей было лет сорок, и у нее не хватало нескольких зубов. Но улыбка у служанки была широкая, а сила, с которой она грохнула поднос со всеми тарелками и пинтовыми кружками на стол, впечатляла.
– А вот и мы, мои дорогие, – сказала она. – Четыре пирога и четыре пинты. Что-нибудь еще? Кажется, здесь где-то была горчица…
– И соль, пожалуйста, дорогая, – попросила леди Фарли-Страуд, беря в руки нож и вилку. – Ну, девочки, налетай! – предложила она и впилась в свой кусок.
Пироги, несмотря на мои сомнения, ничуть не разочаровали. Мясо было нежным, сок – обильным, а грибы оказались настоящими лисичками. Добавьте к этому щедрую порцию пюре, и у вас получится ланч, достойный короля на марше. Сидр оказался тоже неплох, но тот, который подавал старина Джо в «Псе и утке» в Литтлтон-Коттерелле, был все же чуть лучше.
Пока мы ели, обе леди углубились в воспоминания о временах, проведенных ими в Индии. У леди Хардкасл они, несомненно, являлись более захватывающими, потому что это были воспоминания о наших наименее секретных шпионских миссиях, но в воспоминаниях пожилой леди было то озорное веселье, которое оказалось забавным контрапунктом рассказам миледи. Я всегда подозревала, что в молодые годы леди Фарли-Страуд была той еще особой. И ее воспоминания это подтвердили. Иногда она вела себя очень колоритно.
Я слышала лишь отрывки этих воспоминаний, потому что Мод, оживившаяся после хорошей еды и сидра, рассказывала мне свои собственные истории. Как оказалось, жизнь в лакейской «Грейнджа» протекала гораздо интереснее, чем я решила после того дня, который провела там. Мы весело болтали, планируя операцию по низложению запугавшей всех поварихи, миссис Браун, когда леди Фарли-Страуд закончила одну из своих историй словами, заставившими нас замолчать.
– …и вот она ласточкой вылетела из окна. И естественно, абсолютно голая.
Я чуть не поперхнулась пирогом.
Глава 2
Теперь, когда леди Хардкасл почти полностью пробудилась от своей зимней спячки, а дни удлинились, наша жизнь, казалось, стала ярче.
Птички вили свои гнезда, неизвестные мне растения пробивали почву своими напоминающими лезвия листьями, и воздух был полон весной. Прогулки наши стали ежедневными.
– Это желтые нарциссы, дорогая, – сказала леди Хардкасл, когда я указала ей на незнакомую мне зелень. – Нарцисс – это национальный символ Уэльса. Не может быть, чтобы ты его не узнала.
– Это вполне может быть тюльпан, – заметила я немного мрачно. – Или гиацинт. Колокольчик. Крокус.
– Ни то, ни другое, ни третье. Это желтый нарцисс.
Мы продолжили прогулку.
– Я вчера получила письмо от Джорджа, – сказала хозяйка.
– Правда, миледи? У него все хорошо?
Полковник Джордж Даулиш был старым другом, с которым мы встретились прошлой осенью, когда цирк под его управлением приезжал в деревню. Приезд сопровождался «убийствами и беспорядками», если верить газетам, но Даулиш уехал от нас в хорошем настроении и с цирком, находившимся в отличном состоянии, несмотря на резню.
– По-моему, да, – ответила миледи. – Я говорила тебе о том, что он подумывал купить этот цирк?
– Говорили, миледи.
– Так вот, Джордж написал мне, что сделка завершена и теперь он гордый владелец цирка «Брэдли и Стока».
– Как чудесно, – сказала я. – А он сохранит название?
– Еще не решил. Джордж говорит, что оно является частью сделки, а кроме того, «Даулишский» звучит слишком длинно, так что, скорее всего, название останется.
– Так что же, у нас теперь будут бесплатные билеты? – уточнила я. Цирк мне всегда нравился.
– Очень на это надеюсь, – ответила миледи. – А если нет, то с мальчиком придется серьезно поговорить.
– А может быть, вы попросите у него расписание?
– Неплохая идея, – согласилась хозяйка. – Посмотрим. Если он будет гастролировать в каком-то приятном месте, то можно будет съездить туда на пару дней.
– Спасибо, миледи, – поблагодарила я.
– Кстати, о друзьях… Может быть, нам стоит пригласить Герти на ланч?
– Вы хотите, миледи, чтобы я отнесла записку в «Грейндж»?
– Нет, надо сначала все обдумать, – сказала хозяйка, а потом, после короткой паузы, продолжила: – Хотя, наверное, надо. Она милая старушка и все последние месяцы вела себя удивительно аванкулярно[15 - В данном случае: «по-отечески»; от лат. avanculus – дядюшка.]. А как будет женский род от avanculus? Avanculus и… Amita? Amitalur? Нет, что-то здесь не так. Я всегда была дура дурой в латыни. В любом случае она совершенно очаровательна, и мне хотелось бы как-то отплатить ей за добро.
– Отлично, миледи. Сочините изысканную записку, а я бесстрашно отнесу ее на холм.
– Ты ж мой маленький паж… Но не сегодня. Сегодня – четверг.
– А что, по четвергам писать изысканные записки запрещается, миледи? – поинтересовалась я.
– Должна тебе сказать, что могу сочинять изысканные записки по любому поводу в любой день недели, но четверг – это базарный день, и ее не будет дома. А вот завтра напишу обязательно.
– Отлично, миледи, а я пока почищу свою лучшую шляпку.
– Ты что, наденешь свою лучшую шляпку для того, чтобы отнести записку, а не для того, чтобы выйти на прогулку со своей хозяйкой? – надменно поинтересовалась миледи.
– Естественно, – ответила я. – С какой стати мне трепать свою лучшую шляпку на прогулках с такой старой калошей, как вы? А вот леди Фарли-Страуд – это настоящая дама.
– Во многом – да, – задумчиво произнесла миледи. – Я тоже так думаю.
Мы подошли к дому как раз в тот момент, когда от него отходил почтальон, с которым мы обменялись оживленными приветствиями. Войдя внутрь, я подняла с пола корреспонденцию и дала место леди Хардкасл, чтобы та могла войти и снять шляпку и пальто.
– Кажется, у нас неделя старых друзей, – заметила я, протягивая ей письма. – Одно из них, по-моему, от Скинза.
– От великого и ужасного Скинза, – сказала хозяйка, с улыбкой благодарности беря у меня письма. – Не сомневаюсь, он или хвастается непрекращающимся успехом оркестра, или просит одолжить ему денег.
Было такое впечатление, что наши приключения прошлой осенью оставили след не только в нашей жизни, но и в жизни других людей, которые были в них замешаны. Скинз был барабанщиком в тот самом оркестре, который впутался в ту историю, которая происходила в «Грейндже». Мы стали следить за его судьбой после того, как по окончании всех злоключений провели с ним запоминающийся музыкальный вечер с морем выпивки.
– Так вот, – сказала хозяйка, которая читала письмо, – здесь только хорошие новости. Они с Данном организовали новый оркестр. Скинз пишет, что у них лучшая секция ударных в Лондоне. И гастроли по всей Англии. Даже в Париже… так-так… Приглашает нас на концерт в Лондоне в следующем месяце. Ах да, вот: «Передайте горячие приветы Фло». Что ж, очень мило. И что ты по этому поводу думаешь? Пара дней в Лондоне в апреле… Мы сможем устроить позднее празднование твоего дня рождения – я ведь про него не забыла. Провести вечер в каком-нибудь убогом клубе вместе с мальчиками. Или посмотреть одно из твоих дурацких шоу…
– Дурацкие шоу, миледи? Это совсем не про меня!
– А как называлось то убожество, на которое вы с Гарри вытащили меня в прошлое Рождество? «Боже мой! Я вновь влюбился в цветочницу!»? Я очень люблю брата, но у него нет никакого вкуса к… да практически ни к чему.
– Вы, миледи, старый сноб и иногда меня пугаете, – сказала я и отправилась к мисс Джонс, чтобы попросить ее приготовить нам чай.
* * *
Мы как раз приступили к чаю в гостиной, когда раздался звонок в дверь. Я открыла ее и увидела на пороге белую, как бумага, леди Фарли-Страуд. Обычно жизнерадостная дама с озорным блеском в глазах превратилась в живое воплощение несчастья.
– Армстронг! – произнесла она. – Благодарение Богу, вы здесь! А леди Хардкасл дома?
– Дома, миледи. Прошу вас, входите. Судя по вашему виду, сладкий чай вам совсем не помешает… Что случилось?
Она вошла и с любопытством осмотрела нашу несколько спартанскую обстановку. Я приняла у нее шляпку и пальто и провела ее в гостиную.
– Кого там еще… – раздался голос леди Хардкасл, когда я открыла дверь. – Герти! Какой приятный сюрприз! Заходите же, а я как раз думала…
И тут леди Фарли-Страуд потеряла сознание. Я успела подставить плечо, чтобы она не упала на пол, но мне было трудно одной дотащить ее до кресла. Увидев, что ее гостья падает, леди Хардкасл вскочила и тут же заметно сморщилась – рана в области живота все еще давала о себе знать.
Мы усадили посетительницу в кресло, и она стала приходить в себя.
– Я как раз собиралась предложить сладкий чай, миледи, – сказала я. – От шока.
– К черту сладкий чай, – распорядилась леди Хардкасл. – Этой даме необходим бренди.
– Отлично, миледи, – сказала я и вышла и за тем, и за другим.
Когда вернулась с подносом с чаем, бренди и печеньем, леди Фарли-Страуд уже пришла в себя, но выглядела ненамного лучше. Леди Хардкасл суетилась вокруг нее.
– Вот, дорогая, – сказала она. – Фло принесла чай и бренди. Попробуйте сначала выпить что-нибудь из этого, а потом расскажите мне, что же с вами произошло.
Леди Фарли-Страуд сделала глоток из предложенного стакана, и вид у нее стал немного смущенным.
– Прошу прощения, дорогая, – сказала она. – Не знаю, что это со мной. Последний раз я теряла сознание еще девочкой. Чувствую себя такой дурочкой…
– Не говорите глупостей, милая, – перебила ее леди Хардкасл. – Вы выглядите так, будто пережили жуткий шок. Так что случилось?
– Эмили, это было просто ужасно. Я сегодня поехала на рынок одна – Дентон надо было кое-что сделать в «Грейндже». За ланчем в «Стоге» разговорилась с мистером Кэрэдайном о тех коровах, которых он купил у нас на прошлой неделе. Несчастный старик выглядел очень больным, хотя и сказал, что это просто весенняя простуда. По мне, так у него желтуха – я раньше видела таких больных. Мне стало его жалко, и я как раз собралась предложить ему выпить, как он упал лицом прямо в пирог.
