скачать книгу бесплатно
– Да не знаю! – защищаясь, возразила я. – Просто хочу помочь нам как-то разобраться со всем этим.
– Ты хочешь перерыва в отношениях? – Дэн пристально смотрит на меня. – Ты это мне пытаешься сказать?
– Нет! – в отчаянии кричу я. – Я просто хочу, чтобы ты был счастлив. Я думала, ты счастлив. Но сейчас ты хочешь оставить нас и…
– Что? – всполохнулся Дэн. – Это ты хочешь, чтобы я ушел! Хочешь, чтобы я сделал это сейчас?
Срываюсь на визг:
– Я не хочу, чтобы ты уходил!
Как мы дошли до этого? Осушаю свой бокал и тянусь за бутылкой, перематывая в голове весь наш разговор. Может, я немного поспешила с выводами. Возможно, он тоже.
Какое-то время едим молча, делаю пару глотков вина в надежде, что оно поможет мне привести мысли в порядок. Приятное тепло разливается по телу, и я постепенно успокаиваюсь. Под «успокаиваюсь» я имею в виду «пьянею». Два бокала просекко, которые я выпила на лекции, дают о себе знать. Но я осушаю еще один бокал. Это необходимо. Это лекарство.
– Я просто хочу долгого и счастливого брака, – наконец произношу я, язык мой немного заплетается. – Но я не хочу, чтобы мы пресытились друг другом. Чтобы мы чувствовали себя словно в заточении, и делали засечки на стене. И я не хочу перерыва в отношениях, – решительно добавляю я. – Что касается секса, нам просто нужно… – обреченно пожимаю плечами, – ладно, я всегда могу купить новое нижнее белье…
– Прости меня. – Дэн качает головой. – Я не хотел… Ты и вправду хороша в постели, ты же знаешь.
И вправду хороша? Я ожидала что-то вроде «умопомрачительно-офигенски безупречна», но не буду сейчас на него давить.
– Все нормально, – говорю я. – Мы ведь можем быть изобретательными, правда? И мы можем быть счастливы?
– Конечно, мы можем быть счастливы. Боже, Сильви, я так тебя люблю. И наших замечательных девочек… – Ну вот, Дэн выплыл из бурного гневно-пьяного моря и стал сентиментально-пьяным. (Для таких эмоциональных переходов у меня тоже есть слово: «чувствоворот».) – В тот день, когда появились наши малышки, моя жизнь просто… мое сердце… – Дэн скользит взглядом по стене, будто там написаны верные слова. – Мое сердце распахнулось, стало огромным, как мир. Я и не знал, что можно кого-то любить так сильно. Помнишь, какими они были крошечными? В тех маленьких пластмассовых кроватках?
Тишина. Знаю, что мы оба вспоминаем те ужасные двадцать четыре часа, когда Тесса нуждалась в искусственном поддержании дыхания. Кажется, это было миллион лет назад. Сейчас она сильная и здоровая девчушка. Но все равно.
– Я знаю. – Глаза наполняются пьяными слезами. – Знаю.
– Помнишь те крошечные носочки у них на ножках? – Дэн делает еще один глоток. – Рассказать секрет? Я до сих пор скучаю по тем носочкам.
– Они все еще у меня! – Я нетерпеливо вскакиваю из-за стола, едва не споткнувшись о ножку стула. – На днях я разбирала одежду и отложила целую охапку детского белья для… Не знаю. Однажды у наших девочек будут дети…
Иду в прихожую, открываю шкаф под лестницей и вытаскиваю оттуда черный мусорный мешок, доверху заполненный детской одеждой. Дэн открыл еще одну бутылку вина; ставит передо мной бокал, в то время как я вытаскиваю из мешка пару комбинезончиков. Они сильно отдают кондиционером для белья, но, принюхавшись, можно понять, что они сохранили этот едва уловимый запах детства. Вдыхаю, и сердце наполняется теплом. Когда-то крошечные младенцы были нашим миром, и мир этот вот-вот канет в Лету. Все, что осталось, это застиранные комбинезоны.
– Боже мой. – Дэн, словно завороженный рассматривает комбинезончики. – Они такие махонькие.
– Знаю, – делаю еще глоток вина. – Смотри, вот те самые, с утятами.
Эти комбинезоны с изображением ярко-желтых утят были всегда моими любимыми. Иногда мы называли девочек нашими утятами. Говорили, что укладываем их спать обратно в гнездышки. Забавно, как все это возвращается к тебе спустя какое-то время.
– Помнишь музыкальный мобиль с плюшевыми мишутками? – Дэн беспорядочно размахивает в воздухе бокалом вина. – Какая там была мелодия?
– Ла-ла-ла… – Я пытаюсь вспомнить мелодию, но не выходит. Черт. А ведь эта музыка должна была навсегда закрепиться в психике.
– Это же есть на видео. – Дэн берет свой ноутбук и через пару минут открывает папку «Девочки: первый год». Смотрим пленку пятилетней давности, и глаза мои то и дело цепляются за Дэна на мониторе, такого, каким он был тогда. Я так потрясена, что даже не могу говорить.
На экране Дэн сидит на диване и укачивает Анну (ей всего неделя от роду), прижимая малышку к своей голой груди. В его руках она похожа на маленького лягушонка, вытягивающего свои тощие лапки. Она такая хрупкая, беззащитная. Люди говорят: «Вы забудете, какими они были крошками», а ты лишь пожимаешь плечами и не веришь им. А вот теперь я смотрю пленку и верю. Я забыла, что мои проказницы когда-то были такими крохами. А Дэн на видео такой чуткий, заботливый, гордый. Настоящий отец.
Я смотрю на Дэна (сидящего рядом со мной) и вижу, что его тоже переполняют эмоции.
– Вот он, – говорит он сиплым голосом, будто готов расплакаться. – Смысл жизни. Вот здесь, – тычет пальцем в экран, – вот здесь.
– Вот здесь, – утираю навернувшиеся слезы тыльной стороной ладони.
– Вот здесь, – эхом повторяет он, все еще разглядывая крошку Анну на экране.
– Ты прав, – решительно киваю я. – Ты такой, такой… – Моя голова совсем опустела. – Именно. Именно.
– В смысле, что может быть важнее? – Бокал в его руке летает из стороны в сторону. – Ничего.
– Ничего, – соглашаюсь я и вцепляюсь в спинку кухонного стула. Мой желудок скрутило в трубочку, мир плывет у меня перед глазами. Кажется, передо мной сидят два Дэна.
– Ничего, – со все большей силой в голосе повторяет Дэн. – В этом мире вообще ничего нет, кроме этого.
– Ничего нет, – киваю я.
– Знаешь что? Нам нужно больше. – Дэн решительно тычет пальцем в экран.
– Да, – от всей души соглашаюсь я, хотя совершенно не понимаю, о чем он. – Больше чего?
– Вот как мы придадим нашей жизни смысл. Вот чем мы заполним бесконечно тянущиеся года. – Дэн просто светится изнутри. – Нам нужно больше детей, Сильви. Нам нужно… – смотрит по сторонам, – еще десять.
Я уставилась на него, не в силах выдавить ни слова. Десять детей.
Мои глаза вновь наполняются слезами. О боже, Дэн прав. Вот и ответ на все наши вопросы.
Сквозь пьяную дымку вижу незамысловатую картину: десять деревянных колыбелек в ряд, в который плачут, смеются и разевают ротики десять очаровательных младенцев. Конечно, у нас должно быть больше детей. Почему мы не подумали об этом раньше? Я буду Матушкой-Землей. Ходить в мешковатых штанах, возить детей на велосипедные прогулки и петь правильные песни.
Вкрадчивый шепоток в моей голове что-то нечленораздельно вякает, но я его не слушаю, да и не хочу слышать. Мне нужны крохотные пяточки и смешные утиные носики. Мне нужны маленькие человечки, которые будут звать меня мамой и любить больше всего на свете.
Десять маленьких человечков.
Повинуясь внезапному порыву, хватаю «утиный» комбинезончик и поднимаю его в воздух, чтобы мы оба могли на него любоваться. И я знаю, что мы оба представляем себе в нем розовенького, истошно орущего младенца. И тут я бросаю комбинезон на стол.
– Давай сделаем это, – выдыхаю я. – Прямо здесь, прямо сейчас. – Наклоняюсь, чтобы поцеловать Дэна, но съезжаю со своего стула на пол. Черт. Ой!
– Прямо здесь, прямо сейчас. – Дэн присоединяется ко мне на полу и нетерпеливо стягивает с меня одежду.
Да, здесь, на кафельном пол, предаваться любви совершенно неудобно, но нам все равно. Мы зачинаем новую жизнь! Мы начинаем новую главу. У нас есть цель: милый маленький ребенок в люльке… Внезапно все кажется таким безоблачным.
4
Боже мой, что мы наделали? Я беременна? На самом деле?
Лежу в постели следующим утром, голова раскалывается. К горлу подступает тошнота, и мне страшно. Господи, неужели я и вправду беременна? Снова?
Поверить не могу, что просыпаюсь по такому сценарию. Будто я героиня ролика о случайной беременности, который показывают подросткам в школе. Мы ведь не предохранялись прошлой ночью. Или предохранялись?
Черт, точно нет.
Опасливо кладу руку на живот. Вроде ничего не изменилось, но это еще ничего не значит. Со мной могло произойти это чудо зачатия. Внутри меня уже может расти маленькая жизнь, прямо сейчас, пока Дэн еще блаженно спит в обнимку с подушкой и не подозревает, что наши собственные жизни загублены.
Нет, не загублены.
Да, загублены. Во многих отношениях.
Ранний токсикоз. Боли в спине. Никакого сна. Огромный живот. Мерзкие джинсы для беременных с эластичными вставками. Все деньги на малыша. Никакого сна.
Знаю, я немного зациклена на сне. Но разве недостаток сна – это не самая изощренная пытка? Я не могу снова не спать. Плюс разница в возрасте со старшими девочками будет шесть лет. Значит, нам придется завести четвертого ребенка, чтобы младшие дети росли вместе? Четыре ребенка? Какая машина нам тогда понадобится? Какой-нибудь чудовищный человеконоситель. А как мы будем парковаться на наших маленьких улочках? Кошмар.
Придется ли мне бросить работу, чтобы присматривать за нашим неугомонным племенем? Но я не хочу уходить с работы. Я люблю свою работу и своих коллег…
Еще одна чудовищная мысль врывается мне в голову, и мне становится тошно. Что, если у нас родится один ребенок, мы с Дэном попытаемся зачать четвертого и… родятся тройняшки? Такое случается. Тильда знает такую семью в Сток-Ньюингтоне. Один, второй, третий, а потом – бац! – тройня. Я просто умру. Распадусь на частицы. Боже, почему мы не подумали об этом раньше? Шесть детей… Куда мы их денем?
Учащенно дышу. Вот так вот из матери двух дочерей, едва держащейся на плаву, я погружаюсь в бурные воды, накрывающие с головой матерь огромного семейства с растрепанными волосами, наспех перевязанными резинкой, и в шлепанцах на отечных ногах, с изможденным смиренным взглядом…
Так. Мне срочно нужно в ванную.
Выползаю из кровати, на цыпочках бреду в ванную, чтобы не разбудить Дэна, и тут понимаю: я не беременна. Даже совсем наоборот.
Силы небесные, какое облегчение. Опускаюсь на унитаз, утыкаюсь локтями в колени и опускаю голову на руки. Будто я неслась на огромной скорости к краю обрыва и в последнюю секунду машина затормозила. Я счастлива, что все будет как раньше: только мы четверо. Идеально.
Но что скажет Дэн? А как же комбинезон с утятами, маленькие нарядные носочки и «Вот как мы придадим нашей жизни смысл»? Что, если Дэн всегда хотел шестерых детей, но никогда не говорил мне?
Некоторое время сижу и размышляю, как же мне сказать Дэну о том, что я не беременна. И что у нас больше не будет детей.
– Сильви? – слышу его голос из спальни. – У тебя все хорошо?
– О, привет. Ты проснулся, – приветствую Дэна высоким, слегка натянутым голосом. – Я просто…
Возвращаюсь в спальню, стараюсь не смотреть на Дэна.
– Я… я не беременна, – выдыхаю я, уставившись на пол.
– Ох, – кашлянул он. – Что ж… это…
И тут наступила страшная пауза. Я жду, затаив дыхание, словно участвую в шоу «Пан и пропал». Как он закончит предложение? Каким будет мой приговор?
– Это печально, – наконец произносит он.
Мычу что-то похожее на соглашение, хотя втайне радуюсь тому, что не беременна. Живот скрутило узлом. Станет ли это для нас последней каплей, которой едва не стал изумрудный бархатный диван? (С ним вообще была настоящая эпопея. Мы долго спорили и даже ругались. В конце концов сошлись на сером цвете. Но изумрудный смотрелся бы куда лучше.)
– Мы можем попробовать в следующем месяце, – предлагает он.
– Угу, – сглатываю я, думая про себя: «Черт, черт, черт! Он таки хочет шестерых…»
– Тебе нужно принимать больше… как его там?.. витамина В
, – говорит Дэн.
Нет-нет-нет. Все происходит слишком быстро. Может, мне и подгузников сразу прикупить, когда пойду в аптеку за чертовым В
?
– Хорошо, – смотрю на комод, все еще не смея поднять глаза на Дэна. – В смысле, можно попробовать.
Мне нужно ему сказать… Мне придется ему сказать! Но это все равно что прыгать в воду. Так, просто задержи дыхание и вперед!
– Дэн, просто я не хочу больше детей, – на одном дыхании выдаю я. – Мы так расчувствовались из-за носков и комбинезонов. Но пойми, носки так и останутся носками, а еще один ребенок – это новые огромные, меняющие жизнь обязанности. А я привыкла к моей жизни, мне все нравится. Плюс нам тогда нужно будет завести четвертого, а может получиться шесть… А у нас даже комнат не хватит для шести детей!
Выдыхаю. Я сказала это. И тут понимаю, что Дэн тоже что-то говорит, быстро, глотая слова, словно он тоже прыгнул в воду.
– И у нас нет больше спален… Придется покупать новую машину… А что у нас с деньгами? Как же плата за образование?
Минуточку.
– О чем это ты? – в недоумении смотрю на него.
– Сильви, прости меня, – похоже, у него начали сдавать нервы, – мы вчера немного… увлеклись. Знаю, ты хочешь большую семью, и нам нужно это обсудить на трезвую голову. Я всегда буду уважать твои взгляды на жизнь, но сам я…
– Я не хочу большую семью! – нетерпеливо перебиваю я. – Это ты хочешь шестеро детей!
– Шестеро? – непонимающе переспрашивает Дэн. – Что за глупость? Да, вчера мы не предохранялись… Но почему сразу шестеро детей?
Он что, не понял? Это же очевидно.
– Если у нас родится один малыш, то нужно будет завести четвертого, чтобы дети росли погодками, – объясняю я. – А представляешь, родятся тройняшки? Такое случается. Вспомни семью в Сток-Ньюингтоне.
На слове «тройняшки» Дэн выпучивает глаза. Смотрю и ясно вижу: Дэн не хочет никаких тройняшек. Не хочет покупать машину-человеконоситель. Вообще не хочет этого.
– Думаю, еще один ребенок – не ответ на все наши вопросы, – наконец произносит он. – Ложный след.
– Вчера мы просто напились, – закусываю губу. – Не стоит винить себе за то, что нас накрыла страсть.
Вспоминаю о комбинезончике с утятами. Прошлой ночью во мне проснулся инстинкт «курочки-наседки». Я всем сердцем хотела орущего младенца в этом комбинезоне. Сейчас хочу лишь сложить комбинезон и убрать его куда подальше. Почему я так быстро передумала?
– А как же комбинезон с утятами? – не могу остановиться я. Я должна быть уверена, что Дэн ничего не умалчивает, что не скрывает тайное, сильное желание, которое он озвучит в порыве обиды и гнева тогда, когда будет слишком поздно что-либо менять. Когда мы будем парочкой дряхлых стариков, мотающих дни у озера в Италии в постоянных размышлениях: когда же и отчего мы совершили столько ошибок? (На прошлой неделе мы читали Аниту Брукнер[19 - Английская писательница и историк искусства (16 июля 1928–10 марта 2016). Наиболее известна благодаря роману «Отель «У озера», который получил Букеровскую премию в 1984 году.] в книжном клубе.)
– Это просто комбинезон, – пожимает плечами Дэн. – Вот и все.
– А как же следующие шестьдесят восемь лет? – напоминаю я. – Как же пустые нескончаемые десятилетия, которые нас ждут?
Тишина.
– Ну, как сказал врач… Всегда есть лото и настольные игры, – криво улыбается Дэн.
Настольные игры… Неужели мы не сможем сделать нашу бесконечную жизнь ярче и интереснее, чем бросание чертовых кубиков?
