Телесное любомудрие: Всё есть тело!

Фридрих Ницше. Весёлая наука, 1882 // Ницше Ф. Полн. собр. соч. Т. 3. М., 2014. С. 318.

«За твоими мыслями и чувствами стоит твоё тело и твоя самость в теле: terra incognita. Для чего у тебя эти мысли и чувства? Твоя самость в теле что-то этим выражает» (Ницше Ф. ЧиН 1882—1883, 5, 31 // Там же. С. 191).

«Тело философствует» (Ницше Ф. ЧиН 1882—1883, 5, 32 // Там же. С. 192).

«Платон более ценен, чем его философия! Наше тело мудрее, чем наш дух!» (Ницше Ф. ЧиН 1884, 26, 355 // Ницше Ф. Полн. собр. соч. Т. 11. М., 2012. С. 227. Ср.: ЧиН 1884, 26, 353 // Там же. С. 226: «…сначала образовать высшее тело: образ мыслей потом найдётся. Платон». Ср.: Так говорил Заратустра II (1883) // Ницше Ф. Полн. собр. соч. Т. 4. С. 133: «С тех пор как лучше знаю я тело, – сказал Заратустра одному из своих учеников, – дух для меня только подобие духа; а всё „непреходящее“ – только уподобление»).

«…то есть изменять тело внешне, без химических средств, в действительности же речь идёт о том, чтобы посредством морали изменить химический состав тела» (Ницше Ф. ЧиН 1882—1883, 4, 217 // Ницше Ф. Полн. собр. соч. Т. 10. С. 147).

«Посредством питания можно образовывать и преобразовывать душу.. Чтобы изменить душу, нужно изменить тело» (Ницше Ф. ЧиН 1883, 17, 6 // Там же. С. 452).

«Пусть они выздоравливают, и преодолевают, и создадут себе высшее тело!» (Ницше Ф. Так говорил Заратустра I (1881). С. 320); «Сперва ты должен построить себя соразмерно в отношении тела и души… Высшее тело должен создать ты, первое движение, вечно вращающееся колесо, – созидающего должен ты создать» (Там же. С. 73).

«Лицемерие и недостаток доверия к самому себе, страх перед собой, презрение к себе – все эти чувства бессильных природ непрерывно изменяют и тело» (Ницше Ф. ЧиН 1883, 7, 120 // Ницше Ф. Полн. собр. соч. Т. 10. С. 239).

«Человеческое тело представляет собой более удивительную мысль, нежели старая „душа“» (Ницше Ф. ЧиН 1885, 36, 35 // Ницше Ф. Полн. собр. соч. Т. 11. С. 508: «Путеводная нить тела… Человеческое тело, в котором снова оживает и обретает плоть отдалённое и ближайшее прошлое всего живого становления, сквозь которое и через которое, по всей видимости, течёт огромный неслышный поток, – это человеческое тело представляет собой более удивительную мысль, нежели старая „душа“»).

«Значимо исходить из тела и использовать его как путеводную нить. Оно значительно более богатое явление, допускающее более строгое наблюдение. Вера в тело устанавливается легче, чем вера в дух» (Ницше Ф. ЧиН 1885, 40, 15. С. 571).

«Тело образуется задолго до выражения души» (Ницше Ф. ЧиН 1878, 30, 88 // Ницше Ф. Полн. собр. соч. Т. 8. М., 2008. С. 578).

«…сами органы чувств известны нам только в качестве ощущений. Не глаз видит, а мы видим, не мозг думает, а мы думаем. Глаз, как и мозг, дан нам только как ощущение, ни в коей мере не больше, чем все вещи extra nos. Наше тело есть также нечто вне нас, как и всё другое, т. е. оно известно нам в качестве ощущения, как и другие вещи» (Ницше Ф. ЧиН 1873, 27, 77 // Ницше Ф. Полн. собр. соч. Т. 7. М., 2007. С. 551).

«…соединяя их в единое целое и прикладывая к себе, мы, таким образом, выстраиваем из разрозненных ощущений некое существующее, прочное тело» (Ницше Ф. ЧиН 1880, 6, 412 // Ницше Ф. Полн. собр. соч. Т. 9. М., 2013. С. 285).

«Человеческое тело – намного более совершенное образование, нежели какая-либо система идей или чувств, более того, оно намного выше произведения искусства» (Ницше Ф. ЧиН 1884, 25, 408 // Ницше Ф. Полн. собр. соч. Т. 11. С. 116).

«Наше тело есть нечто гораздо более высокое, тонкое, сложное, совершенное, нравственное, чем все нам известные человеческие связи и общности» (Ницше Ф. ЧиН 1883, 7, 133 // Ницше Ф. Полн. собр. соч. Т. 10. С. 242).

«…тело помогает нам познать человека как множество живых существ, которые частью борются меж собой, частью распределяют обязанности и повинуются друг другу; утверждая своё отдельное существование, они невольно утверждают и целое» (Ницше Ф. ЧиН 1884, 27, 2 7 // Ницше Ф. Полн. собр. соч. Т. 11. С. 263—264).

«Во всём развитии духа речь идёт, может быть, о теле: это чувственная история того, как образуется более высокое тело… Живое поднимается на более высокую ступень. Наша жажда познания природы – средство, с помощью которого тело хочет себя усовершенствовать. В конце концов речь идёт вовсе не о человеке: он должен быть преодолён» (Ницше Ф. ЧиН 1883—1884, 24, 16 // Ницше Ф. Полн. собр. соч. Т. 10. С. 556).

«Если разложить наше тело в пространстве, мы получим о нем точно такое же представление, как о звездной системе, и разница между органическим и неорганическим перестанет бросаться в глаза» (Там же. С. 554).

«Мы считаем опрометчивым то, что именно человеческое сознание столь долго рассматривали как высшую ступень жизненного развития… Ещё более удивительная вещь – тело: можно до бесконечности восхищаться тем, как человеческое тело стало возможным, как может жить, расти и некоторое время сохраняться как одно целое такое поразительное сочетание живых существ, зависимых, подчинённых и в то же время в известном смысле повелевающих и действующих по собственной воле, – и всё это совершенно очевидно происходит не благодаря сознанию!» (Ср.: Кгатег P., Bressan P. Humans as Superorganisms: How Microbes, Viruses, Imprinted Genes, and Other Selfish Entities Shape Our Behavior // Perspectives on Psychological Science. 2015. 10. P. 464—481 (Ницше Ф. ЧиН 1885, 37, 4 // Ницше Ф. Полн. собр. соч. Т. 11. С. 518).

«Великолепное соединение многообразнейшей жизни, расположение и упорядоченность высших и низших видов деятельности, тысячекратное повиновение – не слепое и тем более не механическое, а избирательное, умное, внимательное, даже сопротивляющееся повиновение, – вот что такое „тело“, явление которого в сравнении с нашим сознанием, нашим „духом“, нашим сознательным мышлением, чувствованием, волей так же превосходит их умственно, как алгебра таблицу умножения» (Ницше Ф. ЧиН 1885, 37, 4 // Ницше Ф. Полн. собр. соч. T 11. С. 518—519).

ГЛАВА 4. ТЕРТУЛЛИАН И СТОИКИ О ТЕЛЕСНОСТИ ДУШИ

Душа – это тело

Я говорю не только о тех, которые представляют душу состоящей из явных телесных субстанций: например, Гиппарх (Известен математик и астроном Гиппарх из Никеи II в. до P. X. Жил на Родосе и в Александрии) и Гераклит – из огня, Гиппон и Фалес – из воды, Эмпедокл и Критий – из крови, Эпикур – из атомов (если и атомы при своем соединении образуют нечто телесное), Критолай и его перипатетики – из какой-то пятой субстанции [Пятая стихия (или квинтэссенция) – эфир (то есть верхние слои воздуха). Гераклид Понтийский и Критолай с квинтэссенцией отождествляли душу] (если и она – тело, потому что вмещает тела), но причисляю сюда также стоиков, которые, заявляя, что душа – это дух, почти как мы, ибо дуновение и дух близки между собой, будут, однако, без труда доказывать, что душа – это тело.

В самом деле, Зенон, определяя душу как посеянный дух, рассуждает таким образом: то, говорит он, с чьим уходом живое существо умирает, является телом; когда уходит посеянный дух, живое существо умирает, следовательно, посеянный дух есть тело. Следовательно, душа – это тело.

И Клеанф утверждает, что сходство с родителями наблюдается у сыновей не только в очертаниях тела, но и в свойствах души, то есть в похожести характеров, способностей и склонностей; что сходство и различие тел распространяется и на души и что, таким образом, душа есть тело, поскольку похожими и непохожими бывают тела.

Он также утверждает, что между страданиями телесного и бестелесного нет ничего общего, между тем, и душа сочувствует телу, которому, пораженному ударами, ранами, язвами, она сострадает, и тело – душе, которой, удрученной заботой, тоской, любовью, оно соболезнует, лишаясь общей с ней жизненной силы, при этом о стыде и страхе души свидетельствует краска стыда или бледность. Следовательно, душа есть тело, поскольку подвержена телесным страданиям.

Но и Хрисипп протягивает ему [Клеанфу] руку помощи, утверждая, что телесное никоим образом не может быть покинуто бестелесным, ибо даже не затрагивается им (отсюда и слова Лукреция: Ведь осязать, как и быть осязаемым, тело лишь может (Лукреций. О природе вещей, I 304. Пер. Ф. А. Петровского), однако люди умирают, когда душа оставляет тело. Следовательно, душа есть тело, так как она не могла бы покинуть тело, если бы не была телесной (Т. Д. Барнес в последнем предложении этой главы усматривает propositio речи).

Душа является телом, несмотря на свое отличие от других тел.

Душа наделена определённым обликом, видом и размерами.

Так как мы признали за душой тело особого свойства и рода, это её своеобразие уже заранее даёт нам можность судить о прочих привходящих признаках телесности: или они присутствуют у той, которую мы показываем как тело, но относятся к особому роду в соответствии с телесной особенностью; или не присутствуют, что и является своеобразием тела души: отсутствие у него признаков, которые есть у прочих тел. Но мы, тем не менее будем утверждать, не считая это непоследовательным, что всё, более относящееся к субстанциальному и бесспорно причитающееся телесности, присутствует также и у души, как, например, облик, пределы и протяженность в трех измерениях (Платон. Законы. X 896d) я говорю о длине, ширине и высоте, при помощи которых философы измеряют тела.

Ведь если душа является телом, то, без сомнения, среди прочего, о чем мы сказали выше, будет у всякого тела [а, следовательно, и у души] характерный цвет. В таком случае, какой другой цвет ты определишь для души, как не воздушный и светлый? Не так, чтобы сама ее сущность была воздухом, даже если так считали Энесидем (Энесидем – философ-скептик I в. до Р. X. из Кноса на Крите) и Анаксимен [Анаксимен – греческий натурфилософ VI в. до Р. X., представляющий наряду с Фалесом и Анаксимандром Милетскую школу] (думаю, что и Гераклит, как полагают некоторые), или светом, хотя так полагал Гераклид Понтийский (Гераклид Понтийский – автор сочинений по этике, физике, грамматике, истории, географии (сер. IV в. до Р. X.),

Ведь и у красных самоцветов сущность не огненная, хотя они и переливаются золотисто-красным цветом, и бериллы не состоят из воды, хотя им и присущ блеск светлой волны (сколь много существует и других вещей, которые соединяет цвет, но разделяет природа!), – но потому, что все тонкое и прозрачное как бы соперничает с воздухом, и душа будет таковой, поскольку она происходит от дуновения и духа, ведь именно из-за этой самой ее тонкости и ставится под сомнение ее телесность.

А теперь в соответствии со своим ощущением попытайся представить себе образ человеческой души, который окажется не чем иным, как человеческим, и притом того тела, которое носит каждая душа.

Один человек будет внутренним, другой – наружным; дважды один, причем и внутренний человек также имеет свои глаза и уши…

Душа является простой и однородной.

Душа является несоставной и неделимой.

Её, однако, пытаются разделять на части: Платон, например, – на две (Платон. Государство, X 604b–е) Зенон – на три, Аристотель – на пять, Панэций (Панэций – философ II в. до Р. X., основатель Средней Стои) – на шесть, Соран – на семь, Хрисипп – на восемь, Аполлофан (Аполлофан – греческий философ из Антиохии, стоик) – на девять, некоторые стоики – на двенадцать, а Посидоний (Посидоний – греческий философ 2–й пол. II в. – 1–й пол. I в. до Р. X., историк, географ, астроном, ученик Панэция) – и на большее число частей. Последний, начав с двух компонентов: ведущего, который называют ἡγεμονικόν, и умозрительного, который называют λογικόν, затем разделил их на семнадцать (Согласно изданию Иакова Памелия, «на двенадцать») компонентов. Так, один за другим философы делят душу на разное число частей.