На краю жизни

– Почему ты меня не убила?

Марго даже вздрагивает непроизвольно, когда слышит чужой голос. Она отпускает спинку стула, в которую крепко вцепилась, и поднимает взгляд.

– А надо было?

– Без сомнений, – отвечает парень. – Потому что я все равно ничего не скажу.

– Это мы еще посмотрим.

Ответом ей следует злорадная ухмылка.

– Испытай свое счастье, у тебя есть несколько секунд. – Незнакомец широко улыбается, а затем плотно смыкает губы.

Марго сразу же понимает, что за этим может последовать. Она кидается вперед, подлетая к пацану и хватая его за челюсть так сильно, что тот не может сопротивляться и раскрывает губы, чем Марго и пользуется, проталкивая три пальца ему в рот.

– Только попробуй, блять, – шипит девушка. – Если тебе плевать на себя, то подумай хоть о своих ублюдках товарищах, – с ходу врет она.

Да нет никаких товарищей. Валяются дохлыми тушами где-то в городе, куда они все вряд ли еще вернутся – там даже Нейт свои датчики не расставлял. Нет никаких товарищей, померли они уже давно. Но пацан об этом не может знать, а если и думал прежде, то дерьмово так думал, потому что теперь замирает вдруг, смотрит на Марго исподлобья, что со стороны, наверное, охуеть как странно выглядит, учитывая чужие пальцы в его рту.

– Попытаешься откусить себе язык – я твоих выродков одного за другим перережу, – со злобой выдыхает Марго. – Поэтому веди себя хорошо, будь умницей.

Умницей быть не хотят – с такой силой кусают ее пальцы, что она от неожиданности орет, буквально чувствуя, как чужие зубы вгрызаются в мясо до самой кости. Что ж, сама виновата. Марго бьет незнакомца по лбу, и тот разжимает зубы, начиная плеваться кровью.

– Да я тебя сейчас сожру на хуй, ты, блять, говна кусище! – орет Лив, с ноги пиная дверь, которую Марго, конечно же, даже не закрыла за собой до конца.

– Успокойся! – паникует Мика, хватая ее под руки.

– Пусти меня! – брыкается та. – Сначала меня чуть не придушил, а теперь!..

– Все в порядке, – спокойно обрывает ее Марго. Не обрывает даже – отрезает махом. Она не хочет ничего слушать.

Раздается чужой смех, который заставляет всех троих замереть. Марго смотрит на парня, который блестит ее собственной кровью на губах, и содрогается. Он ненормальный. Реально пизданутый.

– Если думаешь, что мне не плевать на всех, то ты глубоко ошибаешься, – шепчут ей, а Марго не выдерживает. Не напора, не напряжения, не своей же досады – взгляда этого. Черного и проклятого словно. Люди так не смотрят – и пусть эти люди по другую сторону баррикад.

Она прижимает чужое тело к кровати, сдавливая сонную артерию так сильно, что скорее шею сломает, чем нужное сделает. Но все-таки делает – парень закатывает глаза и отрубается.

– Снимите с него наручники, – просит она, отходя чуть назад.

– С ума сошла? – Мика немного пугается. – Да он тут всю комнату переломает, а следом и себя, а ведь нам надо, чтобы…

– Не переломает. – Марго скалится с такой злобой, что пугается даже Лив. – Потому что ему не плевать. Вот ведь идиот, скажите, а?

Мика молча отстегивает наручники и останавливается рядом с ними в нерешительности. Мнет железки в руках, а затем отворачивается, молча покидая помещение. А Марго все еще стоит над чужим бессознательным телом, пытаясь продумать дальнейшие действия.

Пять лет. Ровно пять лет почти прошло, как все это началось. Что осталось? Ничего. Для всех – ничего. Для Марго – только началось. В ее жизни пустота только тупая и то, в чем тонула планета последние пять лет. Возможно, это ее наказание, плата за грехи, ебучая карма – да что угодно. Она не узнает ведь. Не сможет уже.

– Марго, – беспокойно зовет Лив, – пойдем, пожалуйста.

– Следите за ним, – бросает она прежде, чем выйти в коридор, – и зовите сразу, как очнется.

Пять лет. Она хотела бы знать, как все было раньше. Макс как-то говорил, что были кинотеатры, университеты, дружеские сборища в баре по выходным. «По пятницам так вообще были питницы!» – смеялся тот, с охотой рассказывая. Марго только прикрывала глаза, улыбаясь через силу. Марго бы тоже хотела знать, а как это – ходить с друзьями по клубам в свободные вечера и просто расслабляться, не думая о будущем.

Может, она и знала. Может, правда знала. Но кто-то плюнул ей в подкорку ядом, заставив распроститься со всем, что когда-то было ею. Марго уже нет давно – она жива лишь последние пять лет, которые… что? Кровь, пыль, смерть. Которые красное, темное, красное. Марго помнит лишь это.

– Это просто блок в голове, – уверяет ее Макс, смеясь так добродушно и открыто, что у нее щемит под ребрами. – Ты отпусти.

– Отпусти что? – голос Марго всегда дрожит, когда она спрашивает это.

– Отпусти мир, – шепчет Макс доверительно, светя своими полоумными глазами, – его нет уже.

– А что есть?

– Хуйня, – честно отвечают ей, начищая дуло снайперской винтовки. – Хуйня есть. Но к ней тоже можно привыкнуть, если не цепляться за то, чего уже нет.

То, чего нет. Нет мира, что был пять лет назад. Нет самой Марго. И ведь она бы отпустила, если хотя бы помнила – ту себя, что была и жила до того момента, как разразилась эта катастрофа.

Марго ничего не помнит.

2

– Что ж, ты в полном порядке, только давление пониженное. – Джеймс отстегивает с ее руки манжет тонометра.

– Спасибо, доктор, – язвит Марго в ответ, потирая плечо.

– Когда ты в последний раз спала нормально? – На нее мрачно смотрят.

– Сейчас как-то не до этого, ты и сам знаешь. – Она поднимается на ноги и, бросив последний взгляд в сторону стола, направляется к выходу из кабинета.

Джеймс как обычно: забыв о своем собственном состоянии, переживает за других. Одного взгляда на синяки под его глазами хватит, чтобы сделать вывод о том, что сам он уже дня три толком не спал. И кто идиот после этого? Марго невольно чешет перевязанные пальцы левой руки, быстро шагая вперед по коридору. Наверное, и правда стоит поспать как следует – не ради себя, так хоть ради Джеймса, у которого меньше головной боли будет. А это примерно минус половина.

Лив сидит на стуле перед запертой дверью, сложив руки на груди и низко склонив голову; рыжие волосы закрывают ее лицо. Спит, что ли?

– Ну что? – спрашивает Марго, останавливаясь возле нее.

Та поднимает скучающий взгляд, вытягивая ноги вперед.

– Ничего. Так и валяется в отрубе. Слушай, отпусти пожрать по-братски, я уже устала тут сидеть, – просит она, отчаянно зевая.

– Иди, – соглашается Марго. – И заодно попроси Макса спуститься сюда.

Когда Лив уходит, она подходит к двери и заглядывает в окошко – парень и правда до сих пор без движения лежит на кровати. Кажется, даже позы не менял со вчерашнего вечера. Марго издалека разглядывает чужое лицо и в который раз думает о том, что пленнику от силы лет двадцать. Да, на их базе тоже есть подростки, но всем, кто так или иначе покидает ее пределы, уже давно исполнилось двадцать пять. Может, Марго и ожесточилась внутри за последние пять лет, но не настолько, чтобы тащить за ворота тех, кто еще жизни не видел.

Жизни не видел. Спорное выражение, конечно. Если думать глубже, детей сейчас в мире уже не осталось – не после того, через что им пришлось пройти и что увидеть. Тут сложно остаться ребенком – взрослеешь за считаные дни. Марго тоже повзрослела, хоть ей и было уже двадцать два на момент катастрофы.

По миру много версий ходило о точных причинах трагедии, но одно было известно наверняка: все вышло из-под контроля еще в тот момент, когда однажды кто-то там решил сыграть в Бога. Марго даже не знает, кем был этот человек и есть ли он до сих пор. Может, давно стал жертвой своих же разработок. А может, все еще пытается закончить начатое. Пожалуй, на правду больше похоже второе, ибо как-то два фронта образовались. А еще есть третья сторона: та самая, что при свете дня прячется в тени, дожидаясь наступления ночи.

Макс спускается в подвал, волоча за собой огромную биту. Та с неприятным звуком царапает пол, и Марго все больше морщится по мере его приближения.

– Ну как успехи?

– А то не видно.

– Надо принять какие-то меры, а то какой толк нам от этого тела. – Макс тоже заглядывает в окошко.

– Ты прав, – отвечает Марго, переходя на русский, чем заметно удивляет. – Не хотелось бы, чтобы все усилия были впустую. Этот пацан знает что-то, а иначе бы так не стремился подохнуть поскорее. Видимо, понимает, что, если нам удастся выпытать из него сведения, это даст нам значительное преимущество.

– И что ты предлагаешь? – Макс улыбается, когда ему отвечают многозначительным взглядом. – Лив это не понравится.

– А ее никто и не будет спрашивать, – мрачно говорит она, открывая дверь.

– Гоша, ты же знаешь, я всегда с тобой. Даже пиво подержу, если потребуется.

– Хватит называть меня Гошей, – хмыкает она, выдыхая через нос.

Марго ему верит. Она даже не соврет, если скажет, что знает Макса столько, сколько себя помнит. Единственный, кому она доверяет безоговорочно – в любой момент и при любом раскладе, – и получает то же самое в ответ. Они были вдвоем против целого мира пять лет назад, они держатся друг за друга и сейчас.

Только Макс знает, почему она не помнит ничего о том, что было до катастрофы. И что дело вовсе не в каком-то там хваленом блоке, который выставило подсознание. Травма куда глубже.

– Стой на выходе, – просит она, проскальзывая внутрь.

У Марго нет никакого желания тащить бессознательное тело, поэтому она склоняется над пацаном, намереваясь вдарить ему по щекам, но тот распахивает глаза прежде, чем она успевает даже руку протянуть. У Марго, конечно, с реакцией обычно проблем нет, но она все равно не успевает отпрянуть вовремя – ее валят вниз, больно прикладывая головой об пол. Впрочем, на этом везение пленника заканчивается – он все-таки не в том физическом состоянии, чтобы устраивать тут драки. Марго со всех дури бьет его ладонью по правому уху, и парень на мгновение теряет ориентацию в пространстве, чем Марго и пользуется, подминая под себя.

– Слушай, ты мне уже надоел, – злится она. – Ты прекрасно знаешь, что бежать тебе некуда, так нахуя брыкаешься. Гордость не позволяет сидеть смирно?

– Да пиздани ему просто, – просит Макс.

– Да, Марго, пиздани просто, – передразнивает его пленник на чистом русском.

– Ого, – присвистывает тот, – привет, земляк.

– Что ж, теперь мы хоть что-то знаем, – щурится Марго, недовольная тем, как прозвучало ее имя. – Первое: ты русский. Второе: ты любишь подслушивать.

– Обожаю просто. – Парень под ней звереет. – Вон того Максом звать. А другую девку – Лив. Жаль, что я ее вовремя придушить не успел.

– Следи за языком. – Марго с трудом удерживает себя от того, чтобы снова не вырубить этого придурка. – У тебя есть выбор: либо ты ножками сам перебираешь, послушно шагая туда, куда просят, либо опять отправляешься в бессознательное плавание, а мы уже дотащим тебя, куда надо. Исход все равно будет один. Ну так что?

Парень молчит. Смотрит с такой злостью, что Марго даже позавидовать готова.

– Или, может, ты все-таки тихо-мирно ответишь на наши вопросы? Ты ведь помнишь, что…

– Опять собираешься наврать, что у вас есть другие заложники, кроме меня? – выплевывают ей в лицо. – Я прекрасно знаю, что вы всех перебили, так что не утруждайся. Если собрались прикончить меня, то поторопитесь, потому что я все равно ничего не скажу.

Марго слащаво улыбается, мельком оглядываясь на Макса, который улыбается тоже.

– Я уже поняла, что смерти ты не боишься. – Марго наклоняется к нему. – Но не забывай, что есть вещи похуже смерти. – Это первый раз, когда она чувствует, как незнакомый парень напрягается. – Ну? Начинаем балакать или топаем?

– Топаем. – Пацан отворачивает от нее голову.

Вот ведь упрямый баран. Она недовольно морщится, потому что, какой бы жестокой Марго ни была, то, что произойдет дальше, ей никакого удовольствия не принесет. Она достает из заднего кармана наручники и защелкивает их на чужих руках.

– Зови Юджина, – сердито просит Макса, и тот кивает, выходя за дверь.

Она встает и заставляет пленника тоже подняться на ноги; тот едва заметно покачивается, будто намереваясь рухнуть обратно, но Марго удерживает его. Думает, что этот парень вообще никакой: тело измотано почти до критического состояния. На одной агрессии и функционирует.

– Как тебя звать?

На нее смотрят исподлобья.

– Да ладно, уж это-то ты можешь мне сказать.

– Не дождешься.

– Прекрасно. Плюс одна безымянная могилка будет.

Незнакомец заметно выше. Марго готова поставить на то, что и физически намного сильнее, просто сейчас ужасно измотан. Тогда в городе ему просто не повезло – все внимание сосредоточил на Лив, не ожидая удара со стороны. Кто его знает, как бы все обернулось, полезь с ним изначально в драку Марго. Скорее всего, ей бы прилетело не меньше, чем подруге.

Сначала она хочет надеть на пленника маску, чтобы тот не увидел ничего лишнего, но почти сразу передумывает – ненужная мера предосторожности на данном этапе, ибо пацан все равно уже никуда не денется. Марго идет позади него, периодически подталкивая вперед, говоря, где сворачивать. Они заходят во внутренний двор соседнего здания. Пленник замирает, когда видит огромную клетку, поделенную на две части. И троих существ, запертых в отгороженных секциях, которые сверху накрыты черным полотном, чтобы не проникали солнечные лучи.

Марго со смешком замечает что-то, похожее на страх, проскользнувшее на чужом лице.

– Всем привет! – Из двери, соседней той, из которой они попали во внутренний двор, выходит Юджин. – Это наш заложник? Интересненько. – Он оглядывает парнишку с ног до головы. – Ты уверена? – обращается он к Марго.

– Конечно, – ответом следует широкая улыбка.

– Марго, блять! – Во внутренний двор влетает Лив. Макс плетется за ней следом со скучающим видом. – Неужели нельзя обойтись без этого?!

– Зачем ты ей сказал? – шипит она, с укором глядя на Макса.

Тот пожимает плечами, всем своим видом давая понять, что он тут ни при чем.

Пленник прислоняется спиной к решетке и начинает смеяться, по очереди смотря на каждого из тех, кто собрался здесь. Марго не может удержаться от отвращения, которое слишком явно отображается на ее лице. Ей отвечают тем же.

– Чем же вы лучше? – Пацан брезгливо глядит ей в глаза. – Да ничем. Такие же отмороженные ублюдки.

Марго молча проглатывает все сказанное, не собираясь поддаваться на провокацию.

– Последний шанс. Начинай говорить или отправишься в клетку, – предлагает она, стараясь звучать спокойно.

– Пошла на хуй. Все вы.

Марго распахивает клетку и заталкивает его внутрь за шкирку, толкнув так сильно, что парень падает на колени. Но смеяться не перестает. Медленно поднимается, не сводя глаз с существ в отгороженных секциях.

Юджин кашляет, протягивая Марго пульт.

– Нажмешь на красную кнопку, и им всем кранты, – тихо сообщает он. – Мы прикрепили взрывчатку им на головы.

– Марго, пожалуйста, приди в себя, – просит ее Лив.

– Да успокойся, мы просто его напугаем, – как можно тише отвечает она.

Макс кладет биту себе на плечо и идет к той стороне клетки, где спят твари. Хватается за свисающее полотно и тянет на себя. Солнце, только-только выглянувшее из-за туч, прокрадывается лучами внутрь, освещая три тела, в которых человеческого уже давно ничего не осталось.

– Просыпаемся! – орет он, стуча битой по прутьям и создавая неимоверный шум.

Одно из существ мгновенно вскидывает голову, а затем бросается на решетку, пытаясь просунуть руку, но расстояние между прутьями слишком маленькое. Макс отступает назад, смотрит какое-то время на беснующегося монстра, а затем возвращается.

– Готов говорить? – Марго сверлит решительным взглядом затылок пленника. – Мы же их выпустим, не сомневайся даже.

Парень оглядывается. И если бы в другой части клетки не было трех сумасшедших тварей, Марго бы решила, что монстр прямо перед ней. На нее смотрят с чистым безумием во взгляде. Палец сам ложится на нужную кнопку – еще до того, как до Марго окончательно доходит, что да, ее вывели. Решетка на первой отгороженной секции медленно отъезжает в сторону.

До такого лишь раз доходило. И закончилось сразу же, потому что они не успели ничего сделать – и пусть заложник мгновенно сдался, прося остановиться и выпустить его. Они не успели, потому что кровожадные твари куда быстрее каждого из них. Тогда Марго только и смогла, что выхватить из-за пояса пистолет, но уже было поздно – пленника зажали в угол клетки и растерзали у них на глазах.

Она не должна повторить ту же ошибку. Именно поэтому Юджин прикрепил взрывчатку на голову каждого из существ – это было тяжело, но кто, как не Юджин, может справиться с таким. В этот раз они подготовлены лучше. В этот раз все получится.

А может, и нет. Почему-то именно сейчас Марго понимает, что этот парень не заговорит ни при каких обстоятельствах. Почему-то именно сейчас, когда она расширившимися от удивления глазами наблюдает за тем, как пленник вместо того, чтобы забиться в угол, сам идет навстречу твари, которая уже выбралась наружу и несется в его сторону.

– Нажимай! – в ужасе орет Лив, и Марго едва не шлепает ладонью по нужной кнопке, но останавливается в последний момент.

Пацан уворачивается от выпада монстра, отступая в сторону – чересчур резво для своего убитого состояния, – а затем с такой силой бьет в спину ногой, что тварь, яростно перебирая руками в воздухе, падает на землю, чем пацан и пользуется – забирается верхом и перекидывает сцепленные железками руки через ее шею и тянет на себя. Марго видит, как цепь наручников врезается в серую кожу. Парень выворачивает руки и хватает существо за голову, бьет ею о землю, а затем вновь натягивает цепочку, с ненавистью скалясь. Марго уже не видит, а слышит, как хрустит переломанный позвоночник.

Незнакомец поднимается на ноги, перешагивая через тело. Заносит ногу и пинает оторванную им же самим голову; та катится по земле и стучит о прутья решетки с той стороны, где стоит Марго. Она опускает взгляд и смотрит в налитые красным мертвые глаза; с двух длинных клыков сочится яд, большими каплями срываясь на землю. У Марго что-то щелкает в голове. Она складывает два и два. Такая простая математика.

– Вот это шоу! – восхищается Макс, отбирая у оторопевшей Марго пульт. – Ну-ка, посмотрим, как он с другими разберется.

– Макс, нет! – вопит Лив, пытаясь его остановить, но тот уже выпускает оставшихся существ.

– Идиот! – рычит Марго, вырывая пульт обратно и сразу же шлепая ладонью по красной кнопке. Взрыва не следует. – Какого черта? – поворачивается она к резко побледневшему Юджину. Почему у них все через задницу в самые ответственные моменты? – Блять, – выплевывает она, выхватывая из-за пояса пистолет в тот самый момент, когда пленник отпрыгивает от одной из тварей, но ему путь преграждает вторая.

Марго метко стреляет ей в голову, мгновенно убивая, но промахивается во второй раз – существо прыгает на парня и валит на землю. Никак не прицелиться издалека.

– Блять, – снова ругается она и рывком открывает клетку.

Марго успевает лишь несколько шагов сделать прежде, чем слышатся приглушенные взрывы. Она оборачивается на Юджина, который с кислой улыбкой показывает ей большой палец, сжимая в руке пульт. С промедлением, но детонатор сработал, разнеся даже оторванную голову. Макс смотрит на забрызганные черной кровью штаны и крючит лицо. Лив замахивается и отвешивает ему такой смачный подзатыльник, что он летит лбом в решетку.

Марго отворачивается и медленно подходит к пацану, который все еще лежит на полу клетки. Рядом с ним – тело без головы и ошметки мозгов вокруг. Повезло, что он успел в последний момент отбросить от себя тварь, а не то взрывом и его бы голову задело. Ее, правда, задело все равно – разлетающейся во все стороны кровью. Перекатившись набок, парень поднимается на ноги, а Марго замирает перед ним, когда смотрит в забрызганное черным лицо.

Незнакомец сплевывает на землю, а Марго переводит взгляд на его руки, на которых ни просвета кожи не видно – сплошняком перепачканы в темной крови. Кожи не видно, но проглядывает нечто другое – когти. И они медленно втягиваются обратно, словно их никогда и не было. И как только они пропадают, пацан шатается и оседает на колени.

А потом и вовсе отрубается, падая на бок.

Марго ожидала чего угодно, но никак не этого. Чего угодно, но не отмеченных на территории базы.

* * *

Она сидит возле пленника уже несколько часов кряду. Медленно сжирает себя изнутри, потому что вопросов не только не стало меньше – они помножились друг на друга и теперь буквально раздирают голову на части. А ведь все так хорошо начиналось. Не надо было вообще никаких заложников брать. Лив оказалась права – ничего хорошего из этого не вышло.

Марго берет чужую руку, покрытую засохшей черной кровью, и разглядывает пальцы, в которых сейчас нет ничего необычного. Она со вздохом разжимает ладонь, после вытирая ее о штаны. И что ей теперь делать с этим пацаном?

Вирус вампиризма, вспыхнувший где-то на территории Европы, быстро распространился по всей планете – хватило месяца, чтобы достигнуть даже самых отдаленных ее уголков. Каждый человек, однажды укушенный зараженным, становится рабом вируса почти мгновенно. Точнее, рабом становится тело, ибо мозг умирает спустя несколько часов после контакта с заразой. Вместе с ним умирает и сам человек, а все, что остается, – бездушная оболочка с неконтролируемой жаждой крови.

Из хорошего: зараженные передвигаются преимущественно ночью, днем отсиживаясь в зданиях, подвалах, любых местах, куда не проникает солнце. Оно для них не губительно, но, видимо, знатно тормозит все процессы, потому что выстоять против них ночью едва ли возможно. Лучше не испытывать удачу. Но Марго теперь знает, что, даже если бы они засунули пацана в клетку посреди ночи, он бы остался в живых.

Есть люди, на которых вирус влияет по-своему. Если обычного человека он порабощает и превращает в монстра, готового растерзать всех и каждого, то эти, наоборот, поработили сам вирус. Он изменил их ДНК, но не тронул личность. Марго мало знает о таких кадрах – сталкивалась с ними лишь раз, но там как-то не до вопросов было. Из известного и подтвержденного сторонними лицами: им не нужна кровь, они выглядят как обычные люди, но при желании могут воспользоваться некоторыми… преимуществами. Да, пусть это будут преимущества.

И лишь с натяжкой можно сказать, что у этих людей иммунитет к вирусу, потому что он все же наложил на них своеобразный отпечаток. Они уже не люди. Но все еще не монстры.

В народе их прозвали «отмеченными».

Марго привстает и наклоняется над парнем. Осматривает шею. Ничего. Аккуратно оттягивает ворот футболки и находит то, что искала, – рваный шрам почти у самого плеча. Ее руку перехватывают и отбрасывают от себя.

– Не трогай меня.

Она садится обратно на стул, стараясь придать себе безразличный вид.

– Тебе повезло. Остальные решили, что это был просто выброс адреналина, но мы-то с тобой знаем, что оторвать голову голыми руками едва ли возможно.

– Не понимаю, о чем ты. – Парень упрямо смотрит в стену.

– Я видела твои когти, не отнекивайся.

– И что теперь? На органы меня пустишь?

– Нет. – Марго вдруг чувствует вселенскую усталость. – Но я могу показать тебе, где у нас тут душевые, если скажешь, как тебя зовут.

Незнакомец молчит, явно пытаясь сориентироваться в ситуации. И найти подвох. Марго уже решает даже, что опять о глухую стену головой бьется, как слышит тихое:

– Дин.

– Что ж, Дин, – она мгновенно хватается за эту ниточку, – пойдем, умоешься хоть, а то на тебя смотреть страшно.

Ей отвечают тяжелым взглядом, но Марго совсем не в настроении поддерживать эту игру в гляделки. Встает первой, отходит к двери и приподнимает брови в ожидании. Нехотя, но Дин встает тоже, морщась по пути.

На самом выходе Марго врезается в Лив – наверное, пришла недавно, чтобы узнать, как дела.

– Ты вовремя. – Она хватает ее за плечи. – Зайди ко мне в комнату и… – Она осекается, бросая себе взгляд за спину, оглядывает Дина с ног до головы. – Зайди к Максу и свистни у него какую-нибудь одежду чистую. Занесешь потом в душевые на втором этаже.

Лив вытягивает шею, боязливо, но все равно заинтересованно смотря на маячащего позади Марго парня. Возводит глаза к потолку, явно прикидывая что-то про себя, и кивает. Когда подруга уходит, Марго еще какое-то время рассматривает Дина, стоящего посреди комнаты, переступая с ноги на ногу. Она вздыхает, поджимая губы, и подходит к нему ближе, доставая из карманов наручники, которые сняла с чужих запястий сразу после того, как приволокла в камеру.

– Без фокусов, хорошо? – Она защелкивает железные браслеты. – Иди за мной.

– Не боишься, что я со спины ударю?