скачать книгу бесплатно
– А о Боге, Саша, ты что-нибудь слышал?
– Да, на нашей улице есть баптистская церковь, туда баптисты ходят молиться своему Богу!
– И Он им отвечает?
– Кто – Бог?
– Да…
– А Его же нет, как Oн может им ответить?
– Кто тебе сказал, что Его нет?
– Все говорят…
– А про душу – тоже все говорят, что её нет?
– Про «душу» я не слышал…
– Не верь никому. Душа есть, ведь человек – чувствует, а если душа есть, то и Создатель есть. Да, Саша, ты неглупый мальчик, уже во многом разбираешься… Я за свою жизнь много повидал, вот послушай старика: не пропускай школу – с неё всё начинается!
Вернувшись, я не стал заходить в дом – показываться на глаза маме без портфеля не хотелось. Я решил подождать «Пушкина» в палисаднике. Через некоторое время появилась Ленка – моя соседка и одноклассница.
– Ленка! Уроки уже закончились?
– Хриспенс! Что, портфель ждёшь? Не дождёшься ты своего Пушкина: его и Женьку поймала завуч и сдала Маржан Жеембаевне…
Маржан Жеембаевна – учитель физики и математики, после окончания пединститута по распределению попала в нашу школу и, как молодому специалисту, ей дали наш класс – один из самых трудных в школе. Мы не раз доводили её до слёз, и она порой, в ярости, в ответ распускала руки…
– …Маржан Жеембаевна долго их ругала, а после выхода из класса завуча расплакалась и дала Пушкину пощечину, и сказала: «Где Хриспенс? Пусть он мне не попадается на глаза без родителей, его портфель будет у меня».
– Лена! А где сейчас она?
– У нас сегодня генеральная уборка, очередь второго звена – они убираются, а «Мэ-Же» проверяет нашу контрольную работу по математике…
Я задумался: «Да, дела… Кажется, я влип. Если я сейчас маме всё расскажу, она опять расстроится, что делать? Надо пойти сейчас в школу и извиниться перед Маржан Жеембаевной. Другого выхода нет».
Дверь в класс была приоткрыта, доносились девичьи голоса, я переборол в себе страх и вошёл – в классе установилась полная тишина, все смотрели на меня, за столом сидела Маржан Жеембаевна, она оторвалась от своих дел и тоже взглянула на меня…
– Саша? Ты пришёл? Не ожидала.
– Маржан Жеембаевна! Я хочу перед вами извиниться, простите меня…
Маржан Жеембаевна взглянула на меня с теплотой, её глаза загорелись и увлажнились, и казалось, вот-вот из них брызнут слёзы, но она сдержалась:
– Саша! Это хорошо, что ты пришёл, не испугался. Я всегда думала о тебе хорошо. Когда мы беседовали с твоей мамой, она открыла тебя с другой стороны; рассказала, какой ты есть на самом деле, и теперь я убедилась в этом. Очень хочу, чтобы ты меня сейчас услышал, чтобы мои слова дошли до глубины твоей души. Саша! Жизнь – серьёзная штука, к ней нельзя относиться играючи, и даже в такие юные годы, да-да! Пообещай мне, пожалуйста, больше не сбегать с уроков. И ещё хочу услышать от тебя, что ты приложишь максимум сил, чтобы хорошо учиться!
Маржан Жеембаевна не сводила с меня своих карих глаз, я тоже внимательно смотрел на неё, а где-то внутри – меня раздирали противоречия: я не хотел относиться ко всему серьёзно. Я хотел всё узнать, в основном то, что было «нельзя», и если не всё, то многое и – сразу; я не признавал изречение «всему своё время», я время то-ро-пил! И можно ли было при этом «ко всему относиться серьёзно»? Я раздумывал: «Если дам обещание, то придётся мне его выполнить, а это уже серьёзно»…
– Я обещаю вам, Маржан Жеембаевна!
Её рука потянулась под стол, через мгновение она протянула мне мой портфель, её глаза улыбались так, будто она чувствовала, что «достучалась» до меня…
– Вот твой портфель, Саша!
– Спасибо, Маржан Жеембаевна!
Выходя из класса, я посмотрел на моих одноклассниц, они провожали меня разными взглядами, выражающими удивление, лёгкую насмешку, восторг…
Утром по дороге в школу, мне повстречались мои друзья-одноклассники.
– Санёк! Как получилось, что портфель у тебя? Мы надеялись сегодня вторую серию увидеть: как Маржаниха будет тебя избивать!
Я ничего не отвечал, мне не хотелось на эту тему разговаривать, молча шёл, разговор легко перешёл на другую тему, все смеялись, веселились, а мне было не до смеха, где-то внутри горели воспоминания о вчерашнем разговоре с Маржан Жеембаевной – её взгляд, моё обещание…
– Вон, смотрите, возле школы – Пушкин с родителями! Сдержал обещание: не имеет права учитель на ученика руку поднимать! Саня, жаль, что ты без родителей пришёл, Маржаниха, наверное, узнала всё и тебе передала портфель – да?
– Нет, я сам к ней пришёл, а родителей я не буду звать, она хорошая учительница…
– Ну, даёшь! Вчера по-другому пел.
– Я изменил своё мнение. Пообещал ей больше не сбегать с уроков и учиться по своим способностям.
– Видно, она на тебя сильно наехала?
– Нет. Она просто… достучалась до моей души.
– Души? Санёк! Ты что, какая «душа»?
– Та самая душа, которая в нас…
Мы все переглянулись и влились в общий школьный поток…
Пятый класс я закончил хорошо, без одной тройки, на «последнем звонке» нам объявили:
– У нас произошли изменения, Маржан Жеембаевна уходит из нашей школы в школу имени Крупской.
Послышались шорохи, перешёптывания:
– Наконец-то, повлияли наши жалобы на неё…
Я расстроился, всматривался в передние ряды стоящих передо мной ребят; особенно сверлил правый угол, где стояла Маржан Жеембаевна… Она была невозмутима, не отворачиваясь, не глядя по сторонам, а я больше всего в те минуты ужасно хотел уловить её взгляд и увидеть в нём одобрение. Она была лучшей учительницей в моей жизни!
Вспоминаю, как мы под её руководством ездили на погранзаставу, расположенную на границе с Китаем, в детский дом, где впервые в своей жизни я остро ощутил атмосферу одиночества, лишения детей родительского тепла… Сколько нового открывала нам эта умная, сильная девушка – как в знаниях, так и в человеческих отношениях! И вот теперь она уходит…
После окончания сбора на «последний звонок», все зашумели, все куда-то спешили, но большая часть учеников нашего класса окружила Маржан Жеембаевну: все что-то говорили, у некоторых на глазах выступили слёзы; я стоял в стороне, мне было грустно, но я этого не хотел никому показывать, она с каждым прощалась и желала всего наилучшего, подошла очередь моя. Грусть скрыть не удавалось.
– Ну-у, Саша, ты что это? Я думала ты обрадуешься…
Я не поднимал головы, смотрел в землю, не решаясь встретиться с ней глазами, боялся, что потекут слёзы…
– Саша! Ну же, посмотри на меня и улыбнись – той своей улыбкой, которую я нахожу неповторимой…
Я приподнял голову и взглянул ей в глаза: они сияли, они были прекрасны, они что-то говорили мне, но я не понимал…
– Видишь, ты всё же смог выйти из троечников! Я рада за тебя, и также рада, что не ошиблась в тебе!
Я не мог подобрать в ответ правильных слов: что сказать? Меня переполняло только чувство благодарности.
– Спасибо, Маржан Жеембаевна!
Лето 1986 года, каникулы! Мы – в состоянии безудержной радости: свобода! Свет и тепло! Мы наслаждаемся!
Сейчас мы с моим другом Саней находимся у него дома. Выходим на улицу. Навстречу идёт его старший брат, Лёша, с приятелем, мы перебрасываемся фразами:
– Эй, вы где шаритесь?
– Эй, вы, салаги! Мы не шаримся, а гуляем…
– А-а, да, вы же с теми, легкодоступными, гуляете…
– Что?
Мы с другом отбегаем в сторону, смеёмся. Они останавливаются:
– Салаги! Вы же про жизнь ничего не знаете…
– Да побольше знаем, чем вы, и с такими девчонками, на букву «ш», не будем дружить!
– Посмотрим! Вас сейчас тянет к девчатам?
– Да, но мы не бежим к ним, сломя голову…
– Конечно! Это потому, что у вас желание не такое большое… Стукнет вам семнадцать лет, так мы посмотрим, куда побежите! Желание-то будет в семь раз больше, чем сейчас!
Мы с другом в ответ посмеялись и, убегая, отбились:
– Всё равно, к таким – не побежим!
Как всегда, летом мама белит, красит в доме, мы с сестрой помогаем выносить вещи из шкафов во двор; пришли соседские девочки, мы все играем во дворе и заодно присматриваем за нашими младшими братьями. К тому времени у наших родителей было уже шестеро детей: в восемьдесят первом родился темноволосый, кареглазый мальчик Ваня, а в восемьдесят третьем к нам прибавился шестой – светловолосый и голубоглазый Коленька.
Все мы во что-то играем, каждый в своём кругу – по возрасту; меня заинтересовало, что моя старшая сестра нашла и рассматривает со своими подружками:
– Девчата! Смотрите, какой интересный календарь, здесь даже есть дни недели, к примеру, можно даже узнать день недели твоего Дня рождения.
– Мария! Посмотри – какой у меня?
– Эльвир, у тебя воскресенье, а по знаку Зодиака ты – Лев .
– Девчата, а какие есть ещё дни и знаки, и, вообще, что это такое?
– Смотри, Саша! Их всего двенадцать знаков, по числу месяцев в году, это – созвездия звёзд на небе, к примеру, созвездие Льва – с 23 июля по 23 августа, значит, в этот период солнце находится в созвездии Льва, поэтому человек, рождённый в этот период, по знаку Зодиака – Лев, ну, и так далее, понял? О, девчата! Из этой материи получилось бы неплохое платье для моей куклы…
Девочки отложили календарь в сторону и накинулись на кусок ткани, а я, взяв в руки календарь, который видел впервые, рассматривал его с большим интересом: откуда он у родителей? Интересно, какой у меня день недели? Я стал вращать круг в центре, выставляя день моего рождения: 02.01.1974. Календарь показал – среда, и в этот момент впервые в моей жизни произошло событие: я услышал ГОЛОС, говоривший мне моим внутренним голосом:
– Это не твой день, ты не мог в этот день родиться!
«Ничего себе, вот это я сказал…», – подумал я. Но так как сказано это было очень уверенно, я сразу побежал в дом, к маме. Мама была в дальней спальне, белила потолок, известка падала на неё – она была занята, и всё же я обратился к ней:
– Мама, в какой день я родился?
– Сынок, ты такой большой и не знаешь свой день рождения? Второе января!
– Мам, я знаю свой день рождения, я спрашиваю, какой это был день недели?
– Пятница!
В моей душе вспыхнула радость:
– Мама! Как это может быть? Вы, наверное, напутали что-то? Вот календарь, он показывает – среда!
– Сынок, у меня шестеро детей, о каждом из вас я знаю всё: когда, где и во сколько родился, даже минуты и часы! Ты – наш старший сын, родился единственным из всех – дома, в этой спальне, утром, в семь тридцать, это была пятница. Так получилось, что в четверг я была в больнице, там врачи проверили меня и сказали: «Девушка, вам примерно ещё две недели ждать!». Я им в ответ: «Я больше не приду к вам!». Даже не знаю, почему я так сказала…
– Мама! Но календарь показывает: среда.
Мама сначала рассердилась:
– Что я, не помню?! Это была пятница, 21 декабря 1973 года… – и вдруг приложила ладонь ко рту. – Ведь не хотела говорить! Мы с Эммой Кондратьевной, врачом-акушером, – она роды принимала – решили, что для тебя будет лучше, если мы тебя запишем с нового, 1974 года, то есть на двенадцать дней позже, тогда и в армию ты пойдёшь позже, с весенним призывом ребят семьдесят четвёртого года рождения, а не с осенним – семьдесят третьего, ты для них будешь ещё молод…
– Мама! Как вы могли? Выходит, мы двенадцать лет праздновали не мой День рождения?!
– Ну, какая разница-то?
– Для меня – есть разница, это мой День, мне его ДАЛИ…
– Что за чушь, Саша, ты несёшь? Никто тебе не мог его дать, нет никого на белом свете, кроме нас с папой…
– Мама! Я сомневаюсь, моя душа возрадовалась этому Дню…
– Какая ещё «душа»?
– Мама! Я уже большой! Всё понимаю – у нас есть душа, я её чувствую!
– Сынок, глупости это всё!
– Мама! Не глупости, и я больше не желаю в это верить! Душа бессмертна, и мы принадлежим Kому-то…
– Что? Ещё скажи, что Бог есть на свете…
