скачать книгу бесплатно
– Что, понравилась малышка? Есть где держать? Можешь взять себе!
Я благодарно киваю, прижимаю щенка к груди…
Ребята недоумевают:
– А если родители скажут «нет», что будешь с ней делать?
– У меня родители добрые, разрешат…
Прихожу домой, показываю маме щенка:
– Мама, её Кукла зовут.
Мама смотрит вопросительно:
– Саша! Тебе мало Моряка? В общем, где взял собачку, туда и отнеси.
Я прижимаю щенка к груди, и откуда-то изнутри подавило обидой, потекли слёзы…
– Мама! Я её никому не отдам!
Мама вздохнула, улыбнулась, посмотрела на меня своими добрыми глазами:
– Хорошо! Только больше – никого не приносишь, договорились?
Я радостно кивнул, вытирая слёзы:
– Спасибо, мама!
Идут годы, мне уже восемь лет, как-то возвращаюсь из школы, захожу домой, слышу – мама плачет:
– Сынок, твой дедушка умер…
На похоронах я навзрыд плачу, вижу, как мама не отходит от дедушки, лежит у него на груди, к ней подходит отец, поднимает её, мама плачет:
– Нет, нет…
Слышу голос бабушки:
– Эля! Возьми себя в руки, всему своё время, для отца время пришло уходить…
Моя мама, со слезами вскинув руки, воскликнула:
– Куда уходить? Куда?! Что вы говорите?!
Бабушка, глядя маме в лицо, говорит:
– Дочка! Не будь так слепа, мы все здесь в гостях, приходим сюда в одиночестве и уходим в одиночестве – туда, где наш Создатель…
Мама, в знак протеста, качает головой:
– Сколько вы будете заблуждаться ещё? Его нет на свете, просто – нет.
После похорон слышу, как взрослые обсуждают – какую оградку делать, какой ставить памятник?
Бабушка вздыхает:
– Памятник не надо, нам простой крест поставьте…
– Мама, вы что? Лучше памятник! – в один голос предлагают мои дяди и моя мама.
Бабушка отвечает немного разочарованно, но настойчиво:
– Мы вас с отцом неправильно воспитали – промолчали, было страшно что-то сказать, но когда видишь, что дни твоей жизни сочтены, пропадает страх перед этим миром, а приходит страх другой… Так вот, мои дети, нам простой крест поставьте: «Мы, во имя Господа Иисуса Христа, спасены!». Этот знак мы желаем на своих могилах иметь…
Наступил Новый 1983 год. Встречали мы его всей семьёй, дружно и весело, а на следующий день, второго января – праздновали мой день рождения. Поздравляли все: пришёл папин друг детства, Альберт, со своей семьёй, соседи и друзья. Мы, дети, играли между собой, а меня часто подзывали родители – выслушать поздравления и пожелания. В этот день мне исполнилось девять лет, и, естественно, было много пожеланий, связанных со школой. Я благодарил и отвечал с уважением, но в голове у меня были мысли о лете…
И вот оно – снова лето! Стараюсь везде побывать, у всех погостить, всё успеть… Побывав несколько дней в гостях у дяди Самуила, брата отца, в селе Алексеевка, и пообщавшись с двоюродными братьями Александром, Виктором и двоюродной сестрой Лидой – наигрались до изнеможения в «догонялки» и в «войнушки» с использованием в качестве оружия зелёных яблок. Эти яблоки, кстати, висели повсюду, на каждом углу, и создавалось впечатление, что не сады находились в каждой усадьбе, а само село лежит в одном большом яблоневом саду.
Итак, побывав у родни, мы с Эльвирой продолжаем наше путешествие в каникулы, наш путь, который лежит теперь в село Благодатное, к бабушке Марии. Дорога пролегает в горных местах, бугор за бугром, всё ближе к горам, мелькают за окном кустарники, поля пшеницы, подсолнухов, кукурузы, покос… Ширь необъятная, красота!
Бабушка идёт навстречу, улыбается:
– Внучата мои дорогие! Неужели? Я всякий раз прислушиваюсь: не остановился ли автобус, не приехали ли мои внучата…
Обнимая и целуя бабушку, мы с сестрой наперебой заголосили:
– Бабушка, наша милая, любимая (иногда нам очень хотелось назвать нашу бабушку «бабулей» и обратиться на «ты» – нам казалось, это теплее, но наше воспитание не позволяло нам этого сделать. И мы продолжали обращаться к ней так, как нас учили наши родители, а их, в свою очередь, учили их родители; конечно, в этом были свои плюсы и минусы…), здравствуйте! Мы всегда ждём каникул, чтобы навестить вас, мы скучаем, мы вас любим!
– Рассказывайте! Как ваша семья, как моя внучка Марина, что поделывают внучата – Андрюша, Ваня, Коля? Как родители живут – дружно? Не ругаются?
Мы с сестрой смутились, переглянулись друг с другом, и Эльвира подала знак, что она будет говорить:
– Бабушка, вы спрашиваете про родителей? Ничего хорошего: папа часто выпивает, мама на него злится, ворчит, ругается, до развода доходит, но потом – затихает, а через некоторое время всё сначала: папа опять приходит пьяный, опять у него «командировки»… Я слышала однажды разговор тёти Любы с мамой. Рассказать?
Тётя Люба: «Эля! Наши мужья вчера вместе где-то пьянствовали и, расходясь, шептались на улице, я подслушала их разговор! Твой Роман рассказывал про какую-то Тамару из города…». И долго потом ещё говорили. После их встречи мама папу просто «пилит», цепляется ко всему, всё для неё не так: «храпит, жутко несёт табаком, алкоголем, не там сел, не там встал…». Даже если он трезвый придёт домой – она обязательно найдёт повод, чтобы поругаться!
– Мои любимые, моя кровиночка, послушайте, что бабушка вам скажет. Вам досталось не лучшее время: мир изменился, изменились и люди, сменились поколения! Что раньше было непозволительно, стыдно, то сейчас преподносится некоторыми людьми как «норма поведения»; вы уже взрослые, вы должны из этого извлекать уроки и ни в коем случае не повторять родительских ошибок! Не вмешивайтесь в их ссоры, живите своей жизнью и не переносите плохое в свои будущие семьи. Придёт время – свою «половину» выбирайте не только глазами; ваши супруги должны разделять с вами все радости, трудности и жизненные приоритеты, иметь такие же жизненные цели, как и вы. Хотела бы вам сказать о духовном, но не могу – времена сейчас другие, просто скажу: будьте нравственны, дети…
Бабушка была мудрая женщина.
В том возрасте у меня сформировались уже свои взгляды на жизнь. Появились друзья, потом лучшие друзья и, наконец, просто знакомые. Одним из лучших друзей стал для меня Саша – мальчик с чёрными вьющимися волосами, маленького роста, как и я. Мы с ним сдружились больше чем с другими ребятами и стали лучшими друзьями. Но нам порой было трудно удержать нашу дружбу: после очередной ссоры мы не общались между собой долгое время, а при состоявшемся примирении поклялись друг другу: «клянёмся, ссору больше не принимать за ссору, а продолжать дружить, а того, кто первым из нас подаст другому руку – не считать пораженцем».
Александр жил неподалёку от нас, на «поле» – так назывался огромный пустырь, на противоположной стороне которого продолжал простираться наш населённый пункт. Там жили, в основном, казахи, и этот край называли в простонародье «Карабулак»[1 - В данном случае основу топонима составляют тюркские элементы: «кара» – чёрный и «булак» – источник.]. Это поле было нейтральной полосой, на нём мы с ребятами разного возраста, с нашей улицы, собирались вместе, играли в футбол, волейбол. В перерывах мы обсуждали стратегию нашего «братства» – с каким краем воюем, с кем – союзники, и всё на свете остальное…
Собираясь на нашей улице, мы устраивали засады на ребят из «Карабулака», которые ходили в казахскую школу. Их путь проходил через наш край, «Берлин» – так называли его из-за преимущественного числа жителей немецкой национальности, после чего всем казахским ребятам приходилось идти в обход, по нашей улице только казахские девочки ходили спокойно, а во мне росло чувства национализма… За свою немецкую нацию мы готовы были драться до последнего, если в школе мы слышали вслед: «Фашисты!», то в ответ выкрикивали: «Калбиты[2 - Разговорное, бранное крайне оскорбительное прозвище представителей этносов Средней Азии.], чурки![3 - Толковый словарь Даля: «чурка» – глупый, неповоротливый человек.]» и завязывалась нешуточная драка, после чего вызывали в школу наших родителей. Я всегда приглашал маму, отца – побаивался, да и к тому же почти всегда он был в отъездах. Так что дома я частенько оставался за хозяина – сам управлялся с домашними животными: коровой, баранами, свиньями, курами, ухаживал за моими любимыми кроликами – бывало до позднего вечера работал, забывая обо всём.
После школьных бесед, мама часто выходила со слезами на глазах:
– Саша! Ты же не такой, ты другой внутри, я твоя мама, и знаю тебя, зачем ты дерёшься? Зачем идёшь на поводу? Называешь своих школьных товарищей «чурками», подразумевая, что они глупцы и не так понимают порой темы уроков! Это глупо, Саша. Ты забываешь, что они живут на своей исконной земле и государственный русский язык – не родной им язык; они мыслят на своём родном, казахском – им ведь весь преподаваемый материал приходится внутри себя переводить на казахский язык! Мне горько за тебя, сынок. У тебя становится жесткое сердце…
Мне было жалко маму – где-то внутри я плакал вместе с ней, но маме этого не показывал… Ведь мы с ребятами в то время считали, что мы правы, так должно быть, и продолжали свои безудержные и жестокие баталии.
На нашей улице находилась небольшая христианская церковь, куда приходило довольно много людей с детьми разного возраста; мы с ребятами над ними посмеивались и между собой дразнили «баптистами», а если дети шли в церковь без родителей, мы их обижали, вслух обзывая «богомолами»…
Осень, 1984 год. «Хожу» в четвёртый класс, похвастаться нечем: успеваемость упала – из лучших учеников скатился в троечники, поведение – твёрдый «неуд». Учителя часто жалуются на меня: мы балуемся, дерёмся, боремся на переменах, что зачастую переходит в классы. На уроках кое-как высиживаю до окончания, некоторых учителей побаиваюсь, к примеру, Татьяну Петровну, преподавателя истории, и хотя я честно прилагаю все усилия, чтобы лучше знать историю, но и здесь случаются неприятности…
Тема урока – религия, уже при одном упоминании имени «Иисус Христос» в классе разразился неожиданный смех, и послышалось из всех углов в мою сторону «Христос!»; я поглядывал по сторонам, все отворачивались, но продолжали смеяться, кто – уткнувшись в книгу, кто – глядя друг на друга.
Татьяна Петровна, застыв с удивлённым выражением лица, строго спросила:
– Что происходит? Да, тема об Иисусе Христе! Что здесь смешного? Успокоились! По программе мы должны изучать религиозных фанатиков, одним из них является Иисус Христос. С его рождением связывают начало «нового времяисчисления», которым пользуемся мы сейчас. На дворе – 1984 год, это означает, что 1984 года тому назад родился Иисус Христос. Он много творил чудес, и называл себя Сыном человеческим и Сыном Бога – того самого Бога, который живёт, якобы, на небесах. Но мы-то сейчас знаем, что небо – это слой атмосферы, и с полётом первого в мире советского космонавта Юрия Гагарина, чьё имя носит наша школа, смогли удостовериться, что мы – единственный разум во всей Галактике, нет существования жизни на других планетах. Возвращаясь к теме нашего урока, скажем, что Иисус Христос смог, однако, увлечь за собой множество людей; так появилось и постепенно выросло христианское движение, окутав всю нашу планету, создавая свои структуры – церкви, которые тесно переплелись с господствующим классом буржуазии, став опиумом для народов, одурачиванием и порабощением рабочего класса. Вследствие чего у нас произошла социалистическая революция под руководством нашего великого вождя, Владимира Ильича Ленина, который в своё время отдал много сил в борьбе с религией, освободил нас от капиталистических угнетателей и дал возможность жить в социалистическом обществе, где все равны, где нет частной собственности, а всё принадлежит государству, то есть – всем нам…
И дальше – в таком же духе, цитатами из учебника… Трудно было не то что учить, но просто понять этот сложный набор страшно умных и непонятных выражений.
Вечером мы с отцом, управившись по хозяйству, сидели за ужином и обсуждали жизнь.
– Папа! У нас сегодня на уроке истории была тема «Иисус Христос», так весь класс смеялся надо мной, – конечно, не напрямую, но я понял, что, похоже, над нашей фамилией. В ней есть сходство… И старшеклассники временами обзывают меня «Христом»! Я никого из их не боюсь, но драться с ними не могу – они сильнее меня. Пап, я решил, когда паспорт буду получать – возьму мамину фамилию! Не хочу, чтобы такие трудности были у моего сына…
– Сынок, я тебя понимаю: у меня тоже были проблемы с нашей фамилией, я также хотел сменить её, но при получении паспорта передумал, потому что наша фамилия показалось мне прекрасной, пусть есть какая-то схожесть, но я даже горжусь, ведь Иисус Христос был неплохим человеком. Но я не буду против, если ты возьмёшь фамилию мамы… Ну, а если передумаешь всё же, и оставишь нашу – я буду очень рад.
Глава 4. Переживания школьного периода
Осень восемьдесят пятого… Мне 11 лет. На пороге пятый класс – новая планета в моей Галактике знаний: «планета бурь»? «Планета открытий»? Но тогда, и, наверное, к сожалению – совсем другие открытия вызывали мой живейший интерес. Я был напряжён и уныл перед учебным стартом – в воспоминаниях всё время всплывали трёхмесячные летние каникулы… Как они были прекрасны, как ярки были солнечные лучи – сквозь голубую небесную ткань, нежно прикасающиеся к зелёному одеянию земли. Всё вокруг зелено, природа улыбается тебе и дарит своё тепло, ты просто счастлив, и кажется, что нет ничего, что могло бы омрачить это состояние – всё прекрасно! Но сейчас, на пути в школу, с грустью отмечаешь, что закончились твои счастливые дни. Начались школьные занятия. Теперь от твоего желания ничего не зависит, всё идёт своим чередом…
Вот и осень, земля одевается в бордово-оранжевые краски времени – она как будто соглашается с тобой, понимает твоё настроение, она окрашивает всё в золотой цвет, который, как слёзы, опадает с деревьев, обнажая их; деревья как будто склоняются к тебе, протягивают оставшиеся сочные плоды, ты вкушаешь их вкус, который не похож ни на что – он так сладок, и в то же время присутствие очень слабой кислоты придаёт ему незабываемое ощущение.
Это очень лирическое восприятие окружающего мира не покидает меня и в школьные будни, и даже тогда, когда я вращаюсь в вихре беспечных проделок своих друзей и одноклассников. А учусь я средне – совсем не в меру своих способностей: не воспринимаю ни один предмет серьёзно, зато часто с друзьями сбегаю с уроков. Вот и сегодня, после третьего урока, мы с моим одноклассником Вовкой обговариваем на перемене важную проблему: с какого урока уходим? Вовка живёт на нашей улице, и я часто называл его «Пушкиным», находя поразительную внешнюю схожесть моего приятеля с обликом великого поэта.
– Саня! Давай прямо сейчас…
– Нет, сейчас математика, отсидим её, а потом что… Физкультура и биология, они не так важны – сбежим!
– Хорошо! Чтобы не светиться, Сань! Ты оставишь сумку возле кабинета труда, как будто готовимся к физкультуре, а сам жди меня за школой, я принесу свою и твою…
– Хорошо, Вован, договорились! Я тебя буду ждать…
В ожидании я просидел за школой минут двадцать, уже давно начался урок, Вовы не было, я решил, что мы разминулись с ним. С нехорошим предчувствием я, крадучись, пошёл домой. В одном из переулков на скамейке сидел дедушка, он как будто грелся на солнышке, его седые волосы развевались от ветерка. У его ног лежала собака, она приподняла голову и взглянула на меня, я от страха остановился, старик произнёс:
– Не бойся мальчик, она уже не кусается.
Я взглянул ещё раз, уже внимательней, на собаку: огромный пёс с длинной шерстью тёмного цвета и чёрными глазами, из которых сочились слёзы.
– Дедушка! У вашей собаки текут слёзы…
Старик внимательно посмотрел на меня:
– Она скорбит, собаки ведь чувствуют свою смерть, и перед смертью – плачут…
– Разве так может быть?
– Ну, конечно, мальчик. Ведь её душа чувствует тоже…
– Разве существует «душа»? И притом, у собаки?
– Ну, если текут слёзы, значит, есть душа, она так же испытывает боль, как и человек, и текут такие же слёзы, с таким же горьким вкусом, как и у человека…
– Но все говорят, «души не существует», её невозможно потрогать, а что невозможно потрогать, того – нет?
– Что же, верно вас в школе учат – душу невозможно «потрогать», но её можно почувствовать, она живёт в каждом из нас, она находиться у нас в крови. Слышал такое выражение: «от страха душа в пятки ушла»?
– Да, так говорят о трусливом человеке…
– Ну, а почему ты тогда остановился, когда мой Барс посмотрел на тебя? Ты тоже трусливый человек?
– Нет, я не трус, это был мой инстинкт самосохранения…
Дедушка рассмеялся и сказал, вытирая глаза платком:
– Не хочешь присесть, пообщаться со стариком? Не бойся Барса, ему сейчас не до нас…
Я посмотрел ещё раз на собаку: она лежала неподвижно, положив голову на лапы, и мне не хотелось уходить, мне так не хватало моего дедушки, и я присел…
– Как тебя зовут и сколько тебе лет?
– Саша. Мне одиннадцать лет, я в пятом классе учусь.
– А меня – Пётр Иванович! Я вижу, ты смышлёный мальчик, но, судя по твоему виду: один и без портфеля, – ты школу без особого желания посещаешь, нет?
Дедушка смотрел на меня, его морщины были, как впадины… Я не знал, что ответить, молча сидел и рассматривал свои ботинки, покачивая ногами…
– Не знаю, но я не хочу в школу ходить почему-то…
– А-а, хочешь как можно быстрее стать взрослым?
– Да.
– Не торопись, Саша, всему своё время, – сказал старик задумчиво.
– Моя бабушка тоже всегда так говорит: «Всему своё время».
– А ты знаешь, откуда эти слова?
– Нет, не знаю.
– Ну, если твоя бабушка так говорит, то она тебе, наверное, говорила, что есть у нас, у людей, «Священное Писание», называется Библией – слышал про книгу такую?
– Нет, не слышал, бабушка не рассказывала…