скачать книгу бесплатно
– Брат, – сказал я, – если бы я знал, что вы здесь, вы бы не ждали и минуты, и я попросил бы у принцессы разрешения ввести вас к ней!
Он холодно поблагодарил меня. У этого человека было много качеств, но он не умел скрыть своих чувств. Даже совершенно посторонний человек заметил бы, что он ненавидит меня и ненавидит сильнее всего рядом с принцессой Флавией; но я убежден, что он старался скрыть свои чувства и уверить меня, что он искренно верит, что я король. Я не знал всего, конечно; но даже если король умел притворяться еще сильнее и умнее меня (а я начинал гордиться своим исполнением этой роли), Майкл не мог этому верить. А если он не верил, как его должно было приводить в ярость то, что я называл его – Майкл, а ее – Флавией.
– У вас ранена рука, государь! – заметил он с участием.
– Да, я играл с одной полукровной собакой (я хотел рассердить его), а вы, брат, знаете, что у них нрав злой!
Он горько улыбнулся, и его темные глаза остановились на мне с минуту.
– Но разве укус опасен? – вскричала Флавия тревожно.
– На этот раз нет, – сказал я. – Если бы я дал возможность укусить себя глубже, тогда другое дело, кузина!
– Неужели собаку не убили? – спросила она.
– Еще нет. Мы ждем, чтобы убедиться, вреден ли ее укус!
– А если вреден? – спросил Майкл со своей горькой улыбкой.
– Ей раскроят голову, брат! – ответил я.
– Вы не будете больше играть с ней? – спросила Флавия.
– Может быть, и буду!
– Но она может еще укусить!
– Без сомнения, она попытается! – сказал я, улыбаясь.
Тут, боясь, что Майкл скажет что-нибудь такое, на что я должен буду рассердиться (так как хотя я мог показывать ему свою ненависть, но по виду должен был казаться дружелюбным), я стал восхищаться прекрасным состоянием его полка, выразившего искренне верноподданническое чувство при моей встрече в день коронации. Потом я перешел к восторженному описанию охотничьего павильона, который он одолжил мне. Но он внезапно поднялся. Его самообладание ускользало из его власти, и, извинившись, он простился с нами. Впрочем, подойдя к дверям, он остановился и сказал:
– Трое из моих друзей очень желают чести быть вам представленными, государь. Они здесь, в первой комнате!
Я немедленно присоединился к нему и просунул руку под его локоть. Выражение его лица было слаще меда. Мы вышли в первую комнату совершенно по-братски. Майкл сделал знак, и три человека выступили вперед.
– Эти господа, – сказал Майкл с любезностью, полной достоинства, которую он легко и грациозно умел выражать, – самые верные и преданные слуги вашего величества, а мои самые верные, преданные друзья!
– Благодаря второй, так же как и первой причине, – сказал я, – я очень рад их видеть!
Они подошли один за другим и поцеловали мне руку – де Готэ, высокий худощавый молодец, с торчащими вверх волосами и подкрученными усами; Берсонин, бельгиец, осанистый человек средних лет с лысой головой (хотя ему было немного более тридцати лет), и последний, англичанин Детчард, с узким загорелым лицом и коротко остриженными светлыми волосами. Он был хорошо сложен, широк в плечах и узок в бедрах.
«Хороший боец, но плохой знакомец», – определил я его. Я заговорил с ним по-английски, со слегка иностранным произношением, и, клянусь, он улыбнулся, хотя немедленно скрыл улыбку.
«Итак, мистер Детчард посвящен в тайну!» – подумал я.
Отделавшись от моего дорогого брата и его друзей, я вернулся проститься с кузиной. Она стояла на пороге. Я простился с ней, взяв ее за руку.
– Рудольф, – сказала она очень тихо, – будьте осторожны, пожалуйста!
– Почему?
– Вы знаете: я не могу сказать. Подумайте о том, что жизнь ваша дорога!
– Кому?
– Руритании!
Был ли я прав или не прав, играя эту роль? Не знаю; зло лежало и в том и в другом, а я не смел открыть ей правды.
– Только Руритании? – спросил я тихо.
Внезапный румянец разлился по ее несравненному лицу.
– И вашим друзьям также! – сказала она.
– Друзьям?
– И вашей кузине, любящей подданной! – прошептала она.
Я не мог говорить, поцеловал ее руку и вышел, проклиная себя, потом позвал господина Фрица, который, не обращая внимания на слуг, играл в веревочку с графиней Хельгой.
– Что же делать, – сказал он, – нельзя же только заниматься заговорами! Иногда любовь берет верх!
– Начинаю думать, что это правда! – отвечал я; и Фриц, шедший рядом со мной, отступил почтительно назад.
Глава IX
Новое употребление чайного стола
Если бы я посвятил читателей в мелкие подробности моего существования в то время, они показались бы поучительными людям, мало знакомым с дворцовой жизнью; если бы я открыл некоторые тайны, которые узнал тогда, они могли бы быть полезны государственным людям Европы. Но я намерен ничего не рассказывать. Я очутился бы между Сциллой скуки и Харибдой нескромности и сознаю, что лучше всего мне строго придерживаться подпольной драмы, которая разыгралась вне политики Руритании. Я могу только сказать, что тайне моего обмана часто грозило разоблачение. Я делал ошибки, со мной случались неудачи: требовались весь такт и вся любезность, которыми я располагал, чтобы загладить кажущиеся пробелы памяти и большую забывчивость по отношению к старым знакомым, в чем я попадался часто. Но я избежал разоблачения, что приписываю, как сказал раньше, более всего смелости моего предприятия.
Однажды Запт вошел ко мне в комнату. Он кивнул мне на письмо, говоря:
– Это вам. Кажется, женская рука. Но сначала сообщу вам кое-какие известия.
– Что еще?
– Король находится в Зендском замке! – сказал он.
– Откуда вы это знаете?
– Потому что остальная половина Майкловой Шестерки находится там. Я наводил справки, и они все там – Лауэнграм, Крифштейн и молодой Руперт Гентцау; клянусь честью, три отборнейших негодяя из всех живущих в Руритании!
– Так что же?
– Фриц хочет, чтобы вы отправились в замок с пехотой, кавалерией и артиллерией.
– Чтобы засыпать ров? – спросил я.
– Что-то в этом роде, – осклабился Запт, – но тогда мы не нашли бы и трупа короля.
– Вы убеждены, что он находится там?
– Весьма вероятно: так, кроме пребывания в замке трех негодяев, существуют другие доказательства – мост всегда поднят, никто не может войти в замок или выйти из него без разрешения молодого Гентцау или даже самого Черного Майкла. Нам придется связать Фрица.
– Я отправлюсь в Зенду! – сказал я.
– Вы сошли с ума!
– Может быть, сойду когда-нибудь!
– Возможно, если же вы отправитесь, то, очень вероятно, там и останетесь.
– Это очень возможно, друг мой! – сказал я небрежно.
– Его величество не в духе, – заметил Запт. – Что ваша любовная интрига?
– Придержите-ка язык! – отвечал я.
Он с минуту смотрел на меня, затем закурил трубку. Его замечание, что я не в духе, было совершенно верно, и я продолжал злобно:
– Куда я ни направлюсь, меня преследуют с полдюжины молодцов.
– Знаю. Я их посылаю! – отвечал он сдержанно.
– Зачем?
– Затем, – сказал Запт, продолжая курить, – что для Майкла было бы не особенно неприятно, если бы вы исчезли. С вашим исчезновением старая игра, которую мы остановили, была бы сыграна, или он снова бы принялся за нее.
– Я могу сам себя уберечь!
– Де ГотЭ, Берсонин и Детчард находятся в Штрельзау, и каждый из них, милый мой, способен порвать вам горло так же охотно, как я перерезал бы Черному Майклу, и гораздо более предательски. Что это за письмо?
Я распечатал письмо и прочел вслух:
– «Если король желает узнать то, что весьма необходимо знать королю, пусть он поступит, как это письмо ему посоветует. В конце Новой Аллеи в большом саду стоит дом. У дома подъезд со статуей нимфы. Сад окружен стеной; на задней стороне стены находится калитка. Сегодня в 12 часов ночи, если король пойдет один через калитку, повернет направо и пройдет двадцать шагов, он найдет беседку, к которой ведет лестница из шести ступенек. Если он поднимется по ней и войдет, то увидит там кое-кого, кто откроет ему то, что близко касается его жизни и престола. Письмо это написано верным другом. Король должен быть один. Если он не обратит внимания на это приглашение, его жизнь будет в опасности. Пусть он письмо не показывает никому, или он погубит женщину, которая его любит: Черный Майкл не прощает».
– Нет, – заметил Запт, когда я кончил, – он умеет диктовать интересные письма!
Я пришел к тому же заключению и собирался бросить письмо в сторону, когда заметил, что и на другой стороне листа что-то написано.
– Посмотрите, еще есть продолжение!
«Если будете колебаться, – продолжал написавший, – посоветуйтесь с полковником Заптом».
– Что! – вскричал тот, искренно удивленный. – Неужели он думает, что я еще глупее вас?
Я сделал ему знак помолчать.
«Спросите его, какая женщина будет сильнее всего противиться женитьбе герцога на его кузине и тем помешать ему стать королем? Спросите, не начинается ли ее имя на А?»
Я вскочил на ноги. Запт положил свою трубку.
– Антуанетта де Мобан, клянусь небом! – вскричал я.
– Откуда вы ее знаете? – спросил Запт.
Я рассказал ему, что и как узнал об этой даме; он кивнул головой.
– Все это верно до такой степени, что у нее даже произошла ссора с Майклом! – сказал он задумчиво.
– Если бы она захотела, то могла бы быть нам полезной, – заметил я.
– Но все же я думаю, что письмо это написано Майклом! – заметил я.
– Я тоже думаю так же, но хочу узнать наверняка. Я отправлюсь туда, Запт!
– Нет, пойду я! – возразил он.
– Вы можете пойти до калитки!
– Я пойду к беседке!
– Будь я повешен, если пущу вас!
Я встал и оперся о камин.
– Запт, я доверяю этой женщине и пойду!
– Я никакой женщине не верю, – отвечал Запт, – и вы не пойдете!
– Я отправлюсь в беседку или вернусь в Англию! – возразил я.
Запт начинал понимать, когда может руководить мною и когда должен подчиняться.
– Мы играем не в такт, – продолжал я. – С каждым днем, оставляя короля там, где он находится, мы опасность увеличиваем. С каждым днем разыгрываемый мною маскарад становится рискованнее. Запт, мы должны приняться за дело, мы должны загнать зверя.
– Пусть будет так! – согласился он со вздохом.
Чтобы не вдаваться в подробности, скажу только, что в половине двенадцатого, в ту же ночь, Запт и я сели на коней. Фрица опять оставили на страже, и мы открыли ему цель нашей поездки. Ночь была очень темная. На мне не было сабли, но был револьвер, длинный нож и фонарь. Мы доехали до наружной калитки. Я спешился, Запт протянул руку.
– Я буду ждать вас! – сказал он.
– Если услышите выстрел, то останетесь здесь, в этом все шансы короля. С вами не должно случиться беды.
– Вы правы. Желаю вам успеха!
Я толкнул небольшую калитку; она открылась, и я очутился в запущенном, заросшем кустами саду. На заросшей травой дорожке я повернул направо, как мне было приказано, и осторожно пошел. Мой фонарь был закрыт, но в руке я держал револьвер. До меня не долетал ни один звук. Постепенно большой темный предмет стал выделяться во мраке. Это была беседка. Дойдя до ступенек, я поднялся по ним и очутился перед деревянной расшатанной и непрочной дверью, висевшей на завесах. Я толкнул ее и вошел. Какая-то женщина бросилась ко мне и схватила меня за руку.
