Призрак, осыпанный снегом – 2

Немного помолчав, она продолжила:

– Виктор практиковал подобные методы ещё при жизни – его почерк.

Кирилл попытался вставить реплику, но кроме мычания ничего не вышло.

– Ты погоди… Это ещё не всё! – Не дала она ему вставить слово. – На днях досталось моему молодому человеку, когда я пригласила его к себе. Теперь у меня ещё один живой свидетель есть, и не говорите мне, что я умом тронулась. Мой друг теперь пребывает в шоке, наши отношения под угрозой разрыва, а ты говоришь: с врачами проконсультироваться…

Кирилл наконец зашевелился, развернулся боком, начал анализировать, покачивая ногой.

– А с другом-то что стряслось?

– С другом? – переспросила она. – Даже не знаю как сказать… Он отправился в ванную. Ну… короче… Ладно. Зашёл он в ванную, чтобы принять душ, включил воду. А потом его, говорит, струёй кипятка обдало… Он поскользнулся от шока, ударился головой. Я слышу грохот, врываюсь, вижу, как его кипятком поливает, кровь на голове, кровь на кафеле… И будто сквозняк такой… Не пойму – вроде пар идёт, жарко, но в то же время мне по лицу жгучим морозом дунуло…

– Горячая вода могла хлестануть и по техническим причинам… При чём тут покойник?

– Мой новый даже не знал про эти страсти… Я ему не рассказывала, да вообще никому не рассказывала! Тебе вот говорю… впервые. А тут он мне начал со слов: у тебя в доме живёт барабашка! Говорит, почувствовал за спиной нечто холодное, думал, это я вхожу, оглянулся – никого, и тут хлестанул кипяток…

К ним подошла официантка, поинтересовалась: не принести ли чего. Кирилл по началу предполагал: они пропустят по чашке-рюмке и разбегутся по домам, однако, в силу сложившейся ситуации, он посчитал необходимым углубиться в данный вопрос, разобраться что к чему. Лена рассказала не всё, и она не врала. Решено было заказать еды – домой они попадут не скоро.

– Я вообще домой возвращаться боюсь! – сказала она. – Не удивлюсь, если после нашего с тобой ужина он меня просто казнит – всё-таки ходила в кафе с мужчиной.

– Может тебе перебраться куда-нибудь?

– Пробовала! Я ночевала у мамы. А наследующий день мне позвонили, сказали, что я затопила соседей снизу. Кирилл, я уезжая перекрыла все вентили на стояках, а приехала – в ванной полно воды и льётся через край. Мою квартиру считают проклятой.

Кирилл поймал себя на мысли, что другого на его месте давно бы стало потряхивать, но после того, с чем пришлось столкнуться ему, он спокойно сидел и даже нигде не дрогнул. Знала бы Леночка в каких передрягах он побывал, её семейные разборки с ревнивым покойником-муженьком показались бы детским садом.

– Третий день не беру с собой телефон, – произнесла она, опережая его мысли. – У меня такое ощущение, что это прокатывает, как прокатывало, когда он был жив. Помню, я оставляла телефон специально – типа забыла, чтобы спокойно пообщаться с подругой, чтобы он не звонил и не дёргал! Просто перевести дух… Виктор после этого отчитывал меня за беспамятность, но о подруге ни слова, он так и не узнал. Тогда он подарил мне денежный амулет, наплёл, что мне благодаря ему повысят зарплату, если я похожу с ним в сумке. Вот дура! – Она полезла за сигаретами. – Именно с того момента, в независимости оттого – забыла я телефон, или не забыла, Виктор находил меня везде, где бы я не была. Я пойду покурю.

Леночка вышла на улицу, оставив сумку, дав Кириллу возможность поразмышлять. А мысль у него уже созрела: он позвонит не врачам, а Инге, проконсультируется. Ведь не у каждого найдётся друг с эксклюзивными познаниями о загробном мире – в этом вопросе Леночке повезло, что с ней работает коллега с такими связями, как Кирилл.

Оставшийся вечер она развлекала его подробностями ужасов своей квартиры: Виктор перемещал предметы, появлялся среди ночи и бродил из комнаты в комнату – она его видела при тусклом свете, проникающем с улицы. Парализованная от ужаса, она наблюдала за ним, не решаясь броситься к выключателю, но он молча выглядывал в окна, затем уходил. Часто хлопала входная дверь, не часто исчезали вещи. Когда Виктор гневался – это было хуже, чем при жизни.

Кирилл подвёз её до дома. Она указала на окна второго этажа – оба вгляделись в них. Два окна, выходящих на данную сторону, как и положено, не горели.

– И чего только в жизни не происходит… – Лена усмехнулась. – Меня ревнует покойный супруг… Пожелай мне удачи, я пошла!

– Не боишься? С тобой подняться?

– Даже не вздумай! У моего друга сильные ожоги по всей спине, травма у виска… Не знаю… встречаться ли нам дальше… Думаю, лучше не встречаться – ради его же безопасности.

Лена выходила из машины крадучись, толком не закрыла дверцу – Кирилл потом исправил, когда она ушла. Минут через пять в окнах загорелся свет: её силуэт появился в светящемся проёме – она задергивала шторы. Парень поехал домой. По дороге терзали сомнения: что если история, рассказанная бухгалтером – вымысел, или плод больного воображения вдовы, зашуганной тираном?

Время на часах было около одиннадцати, Инга должно быть спит – как же ему не терпелось ей позвонить. Ну ладно, встаёт она рано, наберёт ей перед работой.

Утром он изложил ситуацию Инге.

– Я допускаю, что всякое может быть, может она больная на голову, моя сотрудница… –рассказывал он ей, – но на девяносто девять процентов я уверен, что она говорила правду.

Инга пораскинула мозгами, сделала выводы.

– Вместе с ним что-то захоронено, – с уверенностью сказала она.

– В каком смысле?

– В гроб подложили предмет, благодаря которому он слышит, что происходит у них дома.

– Ты серьёзно? Покойник лежит и слушает, чем занимается после его смерти жена?

Собеседница хмыкнула, удивлённо спросила, будто её суждения были в порядке вещей:

– А что тебя не устраивает?

– Меня абсолютно всё устраивает! Покойники в гробах лежат и слушают… Ничего бредовее я и представить себе не мог! Знали бы безопасники какие кадры у них пропадают!

– Послушай, не баламуть воду, сначала узнай – что ему подложили в гроб. Жена ведь присутствовала на похоронах, должна знать.

Кирилл успокоился. Действительно, чего он раскипятился… Кому расскажи, как кое-то, восставший из гроба, сначала ворует из багажника рыбу, затем таскает из одного села в другое горячую еду, то любой отреагировал бы куда хлеще, сказав при этом: какие пропадают курьеры по доставке пиццы!

Получив от Инги совет, парень по прибытии на работу первым делом заглянул в бухгалтерию. Леночки в кабинете не было. Любопытные женщины сначала поинтересовались –чего ему надо, затем стали хихикать, находя для этого щекотливый повод – в бабьем сплочённом сообществе лишний раз лучше не показываться.

В течении первой половины дня Кирилл выходил в коридор при каждом запуске кофемашины, заглядывал в комнату для принятия пищи – то была не она. Ещё разок проскользнул мимо бухгалтерии – её рабочее место оставалось с утра нетронутым, тогда он всерьёз забеспокоился. Спрашивать номер её телефона не стоило, так как коллеги отнесутся к этому интересу с подозрением, ведь раньше он и Леночка особо не общались. Возникло желание съездить на адрес – он обязательно это сделает, только после работы.

Беспокойство за Леночку только усиливалось, Кирилл винил себя: мёртвый Отелло мог заметить его машину, а учитывая, что за рулём сидел мужчина, то мог устроить жене ночь расправы, тем более вернулась она очень поздно. Во второй половине дня, когда Кирилл отчаявшись вырулил в коридор по делам, он завидел возле кофемашины Леночку. Обрадованный и одновременно возмущённый он встал посреди коридора напротив открытой двери, мешая проходу коллег. Приблизившись, он уставился на неё.

– Ты где была?

Бухгалтер повернулась в некотором недоумении.

– И ты туда же? – сказала она. – Мне этот вопрос – «Ты где была?» в кошмарных снах уже снится.

– Не, ну может я тебя напряг… своим вопросом… – затушевался парень. – Просто, я обещал тебе помочь… вот и помогаю. Я выяснил кое-что.

Лена сразу одёрнулась, тоже уставилась на него в упор. Мимо комнаты прошла группа сотрудников, оба сделали вид, будто происходит обычный кофе-брейк. Сотрудники, галдя, спустились по лестнице и исчезли из виду.

– Давай, говори, что ты выяснил!

– Расскажи-ка мне… – Кирилл пригубил свеженалитый кофе, – какой предмет вы положили ему в гроб?

Бухгалтер сначала растерялась.

– Странно… А от кого ты узнал? Обычно, ничего не кладут, но мы действительно положили… Точнее его друг. Он уверял, что любимые вещи покойника надо хоронить вместе с ним, как было в древности, иначе покойник будет впоследствии беспокоить живых в поисках того, чего ему не хватает.

– В древности с покойником хоронили любимую жену! Прямо живьём! – эмоционально вставил Кирилл.

Лена шарахнулась от его реплики, затем взяла себя в руки.

– Его друзья положили диск с его долбанным хард-роком и телефон. – Она растерянно хлопала глазами. – Подключенный и оплаченный, они сказали: так делают, вдруг произошла ошибка и человека похоронили в состоянии летаргии, вдруг он очнётся.

– Телефон, говоришь…

– Даже с интернетом, оплаченным на какой-то срок.

– А номер у тебя сохранился?

– Ещё чего! Я когда переносила номера в новый телефон, ясное дело не стала его вбивать. На фига? Я что, сумасшедшая?

Кирилл выбросил пустую чашку в мусорный бак.

– Может у тебя сохранился конверт от сим-карты с тем номером? – спросил он.

Лена застыла в напряжении, прикоснувшись рукой ко лбу, попыталась освежить память.

– А ведь конверты все у меня лежат в коробке с бумагами, – заторможено произнесла она. – Я ничего из документов не выкидывала. Только зачем тебе?

– Мы попробуем ему позвонить.

– Чего-о?

Кирилл направился в свой кабинет понимая – теперь не он, а Леночка начнёт его вылавливать и искать с ним встречи. Он предоставил ей шанс. Кто знает, может сработает, или хотя бы выяснится, что происходит… Может удастся освободиться от негативного влияния злого умершего…

На следующее утро Лена вошла к нему в кабинет прямо в верхней одежде и кинула на стол конверт с логотипом телефонного оператора.

– Нашла-таки? – Кирилл улыбнулся. – Вбила?

– К себе?! – Вытаращила она глаза. – И не подумаю!

– Ладно, давай я к себе вобью, после работы займёмся этим вопросом.

Лена не уходила, лицо её было бледнее обычного.

– Он снова приходил, – сказала она. – Навалился на меня, я чувствовала его ледяные руки на своей шее. – Кирилл сморщил лоб. – Дотянулась, включила свет – вокруг никого. В последнее время я сплю при включенном свете, но он почему-то погас, когда я спала.

– Может тебе приснилось?

Она начала развязывать лёгкий шарф, не произнося ни слова. Его вниманию открылись багровые отпечатки пальцев на её бледной шее.

– Ни фига себе! – Кирилл даже отпрянул.

С этого момента он стал относится к её словам серьёзнее.

В течении дня до него доносилось, как Леночка с кем-то хохочет у кофейного аппарата. Раньше он не реагировал на её голос, даже не замечал, теперь вслушивался, удивлялся – чего она ржёт, ей бы плакать… Пришёл к выводу, что она совсем стала плоха, смехом она зализывает раны, держится на плаву, чтобы не уйти на дно окончательно.

Предположения Кирилла оказались верны – она дожидалась его в холле, томно беседуя с вахтёром – тот покосился, когда они вместе выдвинулись домой. Кирилл предложил расположиться в машине и оттуда произвести набор номера. По мнению Лены: совершить звонок в никуда. Лена не понимала – зачем, но делала, что ей говорят, если это поможет избавить её от мук.

Кирилл воткнул телефон в держатель на лобовом стекле, кликнул контакт с именем «Виктор Барабашка» – Леночка вылупила глаза, когда увидела, как он записал её покойного мужа. По её лицу было видно, что она вот-вот прервёт эксперимент, выскочит из машины и унесётся в истерике. Он уже кликнул опцию «динамик», чтобы слышали оба.

Участница уникального эксперимента не успела принять решение – выбегать ли ей, когда, к удивлению обоих, начались обычные гудки. Сим-карта Виктора была активна, связь исправно работала. Связь, соединяющая этот мир и бездну, неизвестное местонахождение владельца данного номера. Лена вдруг подумала, что сотовый оператор выпустил новую с таким же номером и подключил очередного абонента. Глупая затея со звонком… Ну услышат они, как кто-то ответит… Зачем это всё? Кирилл же думал иначе, и он оказался прав.

Долгие гудки вгоняли в трепет, наконец, они остановились – произошло соединение. Их сменил шуршащий звук подключения – так снимают трубку старые люди: медленно, с вознёй – в данный момент слушатели напряглись до предела. Сначала тянулось молчание, во время которого молодые люди не смели сделать вдох, не могли шелохнуться – они сидели, как два изваяния, как парализованные и ждали с замиранием сердца. И вот раздалось протяжное «да-а-а» – мужское, хриплое, простуженным голосом, затем ещё одно: «слу-ушаю».

То, что случилось с Леной, описать невозможно. Сначала она резко сбросила вызов, после вцепилась в ручку двери, начала её дёргать и истошно вопить, просить Кирилла выпустить её. Видно она открывала неправильно – ручка не поддавалась. Лена билась в истерике, тряслась, косилась на телефон безумными глазами, наконец, Кириллу удалось вытянуть из неё хоть что-то.

– Это его голос! Это он! Точно тебе говорю, это голос Виктора! Я не перепутаю его ни с каким другим!

Парню понадобился весь его талант по усмирению людей. Леночка не сразу остыла, сначала она хотела куда-то бежать, затем совершала бездумные движения, вроде заматывания в шарф, будто её это спасёт. Вцепившись в сумку одной рукой, она озиралась по сторонам, курила и теперь отказывалась выходить из машины – Кириллу пришлось терпеть едкий дым, так как на предложение открыть окно она реагировала так же – протестами.

– Ты уверена насчёт голоса?

– Да! – рявкнула она снова.

– Тогда давай позвоним ещё раз.

Она повернулась с ужасом во взгляде, но парень настаивал:

– Он тебя так и будет допекать, пока мы не разберёмся! Надо выяснить, надо узнать, как от подобного избавляются… А если сидеть и дёргаться на одном месте… – Кирилл развёл руками. – На что тогда надеяться? Что проблема разрешится сама собой?

Лена пометалась с окурком, наконец открыла дверцу и выкинула его, успокоилась.

– Давай ещё раз наберём… – настаивал парень. – Короче, я звоню.

Экран засветился, «Виктор Барабашка» возглавил фон, затем пошли гудки, снова молчание. Лена сидела, как вкопанная, пялилась на экран.

– Слу-ушаю… – Хриплый голос привёл её в замешательство, но она устояла, чтобы не сбросить вновь.

Кирилл показал знаком – говорить будет он.

– Вы слышите меня? – обратился он к экрану. В ответ раздалось тяжелейшее пыхтение. – С кем я говорю?

Создавалось впечатление – тому, кто висел на связи, произносить слова приходилось с большим трудом, он пытался сказать, но не мог. Его дыхание было тяжёлым и удушливым.

– Как вас зовут? – продолжал Кирилл.

После того, что они услышали, парень сам захотел отключиться.

– Вик-ххто-ор…

Кирилл всё же удержал себя в руках и не стал нажимать.

Но руку потянула Лена, она хотела сбросить – парень схватил за неё, показал знаком намерение не прерывать диалог. Кирилл перешёл сразу к делу.

– Скажите! А кем вам приходится Пожидаева Елена?

В ответ они услышали:

– Ссс-су-у-ка…

– Так! Я из полиции. Скажите, где вы находитесь!

После некоторого молчания на том конце связи, они наконец услышали:

– Тебе сюда не на-адо…

Связь разъединилась.

Похоже Леночка никуда теперь не торопилась, после случившегося её трудно было загнать домой, в квартиру, где её мог дожидаться хозяин этого голоса. На капот налетела листва, ветер её смахнул. Появились первые капли дождя. Под освещением козырька у главного входа здания показался охранник с сигаретой в зубах – его глаза скользили по территории, ловили каждый подозрительный объект, пробежались по парковке. Машину Кирилла он возможно заметил, но не засёк их самих – молодые люди смешались с тенью, под рябью покрытых дождевыми каплями стёкол. Бросив окурок в цилиндрическую урну, охранник ещё раз огляделся и скрылся за стеклянными дверями.

– Как ты думаешь… – произнесла она полушёпотом. – Если человека похоронили заживо… он может протянуть десять месяцев в гробу?

– Не говори ерунды! – Кирилл подумал. – А ему делали вскрытие?

Леночка вздохнула.

– Какое там вскрытие… – Она отмахнулась. – Он был сердечником… немолодой уже! Потом операция – отёк лёгких. Операцию вынес, но через несколько дней скончался в больнице. – Лена опустила глаза на нервные руки, протирающие сумку. – Я подписала отказ от вскрытия. В причине его смерти ни у кого не возникло сомнений.

– А может медики ошиблись? – внезапно спохватилась она. – Может смерть констатировали наспех?

– Не говори ерунды! – громко повторил Кирилл. – Мертвецам тампонируют все отверстия – мать рассказывала. Он бы не смог дышать.

– А если забыли… Или-и… Кто там тампонирует?

– Санитары.

– Если санитар заболел, отвлёкся… Может спирту тяпнул и на всём забил?

– Ага! Только скорее – формальдегиду! По-твоему, и доктора́, и работники морга на всём забили? А трупак лежит себе десять месяцев, полёживает, крышкой гроба любуется… А затем ему пришла идея: а не позвонить ли мне жене? Но не помощи просить – мне и здесь хорошо, а попугать её, чтоб у неё жизнь мёдом не казалась!

По стеклу ударил ливень – звонкий, словно был из гороха. Улица вокруг затихла, доносились лишь звуки далёкого транспорта. Надо посоветоваться с Ингой, думал Кирилл, только при Лене звонить нельзя. Отвезти бы её домой – сегодня они сделали всё, что могли, исчерпали возможности, теперь пора выяснять: почему Инга заострила внимание на предмете, подложенном в гроб? Надо сообщить ей, что тем предметом оказался простой мобильник. И пусть она объяснит, что всё это значит.

– Может тебя кто-нибудь разыгрывает? – вдруг спросил Кирилл. – Сводит с ума. Может у кого планы на наследство, квартира там, или ещё какие ценности… В принципе, все происходящие события не трудно подстроить: в телефоне отвечает актёр, тебе подкидывают в чай психотропов – кто-то проникает в квартиру со своим ключом. Кипяток – чистая случайность, мороз по лицу – тоже эффект препаратов. А может ничего и нет? – Он повернулся к ней.

– Спасибо за помощь! – раздражённо сказала Лена. – Давай! Пока! – Выскочила она из машины и пустилась бежать, прикрывая голову пакетом с рекламой их компании, что был при ней.

– Лен, ну ты чего? Ты куда? – Выскочил он за ней. – Стой, Лена! Ты что, обиделась? Это я глупость сморозил… Я правда готов тебе помочь всеми силами!

Он бежал, поливаемый беспрерывным водным потоком до тех пор, пока не растерялся на перепутье дорог – не понял, в какую сторону она свернула. Подёргавшись вправо-влево он застыл посреди улицы, вслушиваясь в звуки города, получив в ответ шум дождя, направился обратно к своей машине. На крыльце красовался охранник, внимательно наблюдающий, как до нитки промокший парень чешет между рядами редко поставленных машин.

– Безответная любовь? – выкрикнул охранник через всю парковку.

– Да пошёл ты! – дерзнул Кирилл и запрыгнул на водительское сиденье.

Загорелись фары, автомобиль юноши осветил по кругу территорию бизнес-центра вместе с охранником-истуканом, обдал по собственному крылу скопившейся грязной лужей, после чего заревел, наращивая скорость.

– Вот бар-ран! – выплёскивал из себя Кирилл, рыская глазами по тротуару и выглядывая вдоль улицы сбежавшую Леночку. – Мог бы не трепать языком. Я просто осёл! – Добавил вдогонку: – Причём безнадёжный.

Минут через пятнадцать он оказался возле своего подъезда. Поднимаясь в квартиру, Кирилл винил себя, что так и не записал её номер. Зато не преминул обзавестись номером мертвеца – великое достижение!

– Осёл! – продолжал он, замыкая за собой дверь.

– Кто осёл? – спросила вышедшая навстречу мать.

– Я! – Парень прошёл мимо неё в свою комнату. – Кто ж ещё…

Сейчас он думал о том, что с Леночкой в её состоянии может случиться всякое, а имей он номер, мог бы позвонить, чтобы извиниться, заодно успокоить её, да и вообще узнать, всё ли с ней в порядке.

Его одежда сушилась в ванной на верёвках, когда он начал подключать к делу Ингу, наспех поужинав тем, что собрала на столе Екатерина Алексеевна. Инга взяла не с первого раза, по её словам она кружилась на улице, а телефон лежал в доме. Дождь в Никольском только накрапывал – женщина спешила убрать с улицы всё, что могло пострадать по его вине.

Парень изложил ей все события, без утайки, рассказал о своей оплошности, о переживаниях за сотрудницу, которая была на волосок от настоящей беды, учитывая опасности, которым она регулярно подвергалась плюс подкосившееся здоровье.

– Благодаря моему вмешательству её дела только ухудшились, – жаловался Кирилл. – Она и так бы дошла до ручки, разве что медленнее без меня. Она угасает, угасает прямо на глазах. При таком раскладе этот Виктор загонит её в гроб, к себе под бок, чтобы она точно была под контролем, он своего добьётся. Чё делать, Инн?

– Значит к мертвецу подложили телефон… – Инга задумалась. – Плохая идея. Люди оставили с покойным прямую связь, вот он ею пользуется. И почему люди не боятся, кладут всё подряд… С тем же успехом могли бы совать ему в гроб свои личные вещи: фотографии, локоны волос… Однако, они такое не делают, а телефон думают можно! Ведь подключенный телефон – прямое окно в мир живых. Ваш Отелло не успел закончить дела, он не отыгрался за проступки жены, как он считает, и теперь у него имеется такая возможность благодаря исправно работающей электронике.

– Почему ты делаешь акценты на «подключенный» и «работающий»? За год он всё равно давно разрядился.

– У нас бы разрядился – в мире живых. Но человек унёс его в другой мир… Физически, если сделать эксгумацию, мы найдём в гробу действительно сдохший телефон, но в том мире он прекрасно функционирует.

– Погоди, наверняка не только к нему подкладывали… Я слышал, что такая практика имеет место быть, но другие мертвецы не звонят оттуда и не преследуют живых?

– Всё зависит от того, в каком положении телефон оказался. Здесь, разумеется, мы имеем дело с очень редким случаем. По всей вероятности, данный телефон после погребения мог оказаться в таком положении, в каком будто замирает всё живое и мёртвое – так кладут под свод пирамиды. Гроб в какой-то степени тоже пирамидальный, с наклонами, совпали стороны света, вот и весь результат.

– Значит ты думаешь – это никакой не розыгрыш, покойник беспокоит её по-настоящему? – Он помолчал. – И всё равно мне многое не ясно…

– Сейчас попробую тебе объяснить. На самом деле абсолютно все покойники посещают свои дома и тех людей, с кем его связывали тесные отношения, но до поры до времени. У них есть срок – около года, позже они переходят в новую фазу. Только они навещают свои дома крайне редко… Скорее как гости – придут, уйдут. Не важно, день это, или ночь – они приходят в любое время. Вряд ли они попадают именно в тот момент, когда происходит что-то интересующее их. Как правило, для них эти посещения скучны – ну убирает жена, моет посуду, или спит, или вообще квартира стоит пустая – никого нет дома. А в нашем варианте соединилось сразу всё. Первое: образовался канал, один конец у него, другой остался в квартире… Судя по твоему рассказу, я так думаю, как раз в квартире находится ещё один микрофон. Второе: телефон оказался в воронке, не подвластной разрушению природой и временем. Я сама до сих пор не знаю, как работает эта воронка. И теперь та самая форма, в виде мертвеца, до конца не отделившаяся от своего тлеющего тела, получила возможность беспрерывно прослушивать свою квартиру.

У парня по телу ползли мурашки – Инга не сомневалась в происходящем: покойник, лёжа в гробу, слышит всё, что творится в его доме, слушает, как жена приводит нового мужчину, чем они занимаются…

– Приложение в её телефоне, появившееся вскоре после смерти – это иллюзия, – рассуждала Инга. – Подобными фокусами Виктор пытается свести её с ума… Что касается прослушки – он знает только то, что происходит в квартире, наверняка слушает, как жена беседует с кем-то по телефону. Выходит Лена за пределы квартиры, и всё – связь оборвана.

– А как же случай, когда она уехала к матери? Откуда он узнал?

– Так она наверняка ей позвонила из дома и сказала, что пока поживёт у неё. Именно из этого случая, когда он устроил потоп, я делаю выводы, что за пределами квартиры он слушать не может. Если бы Лена переехала к матери, то он не смог бы её контролировать. А так для него какая разница – где она живёт, он продолжал бы её слушать и тут, и там, будь микрофон при ней. Всё сходится.

– Значит он не знает, что мы с Леной его обсуждали? А то я уже начал побаиваться…

– Думаю, не знает. И слава богу, что вы не связывались с ней по телефону – поговори она с тобой из дома, он всё бы узнал.