скачать книгу бесплатно
Дашу осенило в ванной. Она вспомнила его имя.
А заодно восстановила ход мыслей, предшествующих сексу против правил – с первым встречным.
Дело, собственно, было не в том, что Даша за каждого встречного собиралась замуж или истово верила в Господа и смертный грех.
Просто у нее была своя теория.
Теория предвкушений, из которой следовало, что в жизни не имеет смысла ни слишком подолгу сомневаться, взвешивая все за и против, ни седлать волну чувственного порыва. В первом случае можно упустить свой шанс, во втором – ни за что лишить себя прелести ожидания.
Ведь перед каникулами, например, приятное томление щекочет нервы – сегодня ты лишь мечтаешь, назавтра покупаешь билет, неделю слоняешься по магазинам, прицениваясь к тому, как будешь выглядеть на пляже в хипповом парео, сбор вещей – неповторимый момент, когда ты телом здесь, а душой – уже там, и, наконец, особый вкус обретают последний утренний кофе, дорога в аэропорт, беспошлинный магазин… – все это так важно, что и представить невозможно, как без этого обойтись, если есть хоть шанс в секунду перенестись в другую реальность. Мир стал бы слишком фунциональным, в нем не осталось бы места для грез.
А если бы в жизни не осталось места мечте, никто бы не читал книги, и она, Даша, разорилась бы и пошла работать на стройку.
Захара она с утра хорошенько разглядела – спящего – и не пожалела о том, что повисла на нем вчера как обезьяна.
Невероятно красивый мужчина.
Даше нравились эти игры разума: и чувствовать, и понимать, и анализировать свои ощущения, не лишая себя удовольствия и не теряя рассудок.
Это как с чтением.
Многие ее друзья – музыканты, актеры – жаловались, будто слышат музыку не как все смертные, а замечают лишь количество аккордов и децибелов; видят не кино, а только монтаж, количество эпизодов и прочие технические примочки, но все это была сладкая ложь, самоупоение, скрытое бахвальство: вот какой я фанат своего дела, профи, мне доступно то, что непонятно вам.
И Даша читала книги не просто так: подмечала грамотную композицию, обороты речи, но все это лишь добавляло остроты, а не разрушало картину, ей нравилось одновременно быть и участником событий, и сторонним наблюдателем.
В саду они целовались. Он был сладкий и терпкий, как хороший кофе, она согревалась в его руках – хотелось секса и в то же время не хотелось, как в юности, когда душевный жар возбуждает больше, чем физическая близость.
Влюбиться она не готова. Но он милый.
– Захар, а ты работаешь? – спросила она, хоть спрашивать не собиралась.
Видимо, она все же решила прощупать его на предмет постоянных встреч. Ну и ладно.
– Нет, побираюсь, – усмехнулся он.
– Ну! – она шлепнула его по лбу.
– Я юрист.
– Юрист?! – удивилась она. – Это же прямо-таки противозаконно – быть таким красивым юристом!
– Быть юристом – это скучно, – признался Захар. – Но я оценил твой комплимент. Хочешь лимонаду?
– Ой! Мы его на кухне забыли! – огорчилась Даша.
– Я принесу, – он поднялся и пошел к дому.
Какая походочка… Р-рр!..
Может, все, что нужно женщине, – красивый молодой мужчина, а не всякие там интеллектуалы с отрицательным обаянием, которых любишь не за кубики на прессе, а за умные глаза?
Оксана все еще сидела на кухне. Выясняла отношения с «Космо».
– Ладно, я все поняла, перезвоню, – она резко оборвала разговор. – Тебе помочь? – обратилась она к Захару.
– Можно взять лимонад?
– Конечно!
Оксана рванула к холодильнику и на секунду их руки соприкоснулись. Вот он, электрошок! Разряд отбросил ее на метр.
Захар с удивлением взглянул на нее.
– Все в порядке?
– Н-да… кхе… – закашлялась Оксана. – Просто током ударило, знаешь, так бывает…
– Это статическое электричество. Не страшно.
Он открыл холодильник и достал графин с напитком.
Еще как страшно, мальчик! В особенности в контексте размышлений, удастся ли ей снять Захара мобильным телефоном, чтобы впоследствии целовать его фотографию…
Когда Захар вернулся, Даша дремала. Он просунул руку ей под голову, прижал к себе, поцеловал в макушку и заснул, вдыхая запах ее волос, от которых веяло медом, духами, но по большей части – сигаретами и ночным клубом.
Глава 2
– Просто объясни мне, что я здесь делаю? – шипела Даша, надвигаясь на Оксану.
«Уволюсь!» – думала та.
Она ведь ни при чем!
– Я не виновата, что программа задерживается, – произнесла она с трусливой хрипотцой в голосе.
– Не виновата, – согласилась Даша. – Но когда мы сидели в «Жан-Жаке» и я спросила, не хочешь ли ты уточнить чего у редактора, ты мне сообщила, что все уточнила, запись идет по плану, а мне нужно бросить на полпути чудесный суп и тащить свою задницу в эту обитель зла и ждать эту дуру!
В «обители зла» («Останкино») «эта дура» (ведущая шоу) ругалась с начальством – нормальная история, благодаря чему съемки все откладывались и откладывались, и ни дна не было видно, ни берегов, и в студии уже стало жарко, как в солярии, зрители выжимали рубашки, участники метались по гримерке, а Дарья Аксенова в туалете распекала свою помощницу, у которой фраза «Я увольняюсь!», как икринка, перекатывалась на языке и готова была вот-вот лопнуть.
– Оксана, я не хочу срывать на тебе зло, но больше не на ком, – объяснила Даша, закурив сигарету. – Я бы с радостью убила эту, как ее… – Даша не без труда вспомнила имя ведущей. – Но я не могу ее найти. Так что, прости, дорогая, сегодня ты – козел отпущения. И самое страшное состоит в том, что у меня есть этот никчемный придаток – совесть, и я не могу просто так подставить редактора по гостям – взять и уйти. Но запомни – сегодня во всем виновата ты.
Она тяжело выдохнула.
– Сколько нам еще здесь торчать? Реально?
– Надеюсь, не больше часа, – Оксана пожала плечами.
– …здец! – выразилась Даша и потерла виски.
У нее зазвонил телефон, она вздрогнула и рявкнула в трубку:
– Алло! Кто? Захар? О, привет… Ничего не делаю, стою в туалете, пытаюсь никого не убить. Жду начала телешоу. Слушай, перезвони позже, а то я сейчас тебе нахамлю, а потом буду жалеть. Что? А ты где? И ты сюда приедешь? Ну… Давай! Ага! Я закажу пропуск. Сделай Захару пропуск, – обратилась она к Оксане.
– А-а… На какую фамилию? – растерялась та.
– Понятия не имею! – отрезала Даша, всучила ей трубку и ушла.
Ха! И что ей теперь делать?
– Захар? – пролепетала она через десять секунд. – Извини, это Оксана…
С Дашей всегда так. Едва Захар приехал, начались съемки.
– Ты подождешь? – спросила Даша без всяких сомнений в том, что услышит в ответ «да». – Это быстро, я побежала, извини…
Она ускользнула, а Оксана осталась.
– Ну давай я угощу тебя кофе, – предложил Захар.
Он был в тех же джинсах и белой рубашке – но ничего облегающего! Рукава подвернул, обнажив восхитительные кисти, татуировку и третичный мужской половой признак – вены на руках. Пальцы у него, кстати, были длинные, тонкие, не крестьянские.
Оксана ощутила себя голой – все девицы в кафе разглядывали ее с таким видом, словно хотели определить, сколько стоит ее нижнее белье.
Но Оксана знала: она – красивая. В отличие от Даши.
Пепельные волосы до плеч, карие глаза с поволокой, розовые губы и смуглая кожа – спасибо бабушке-турчанке, завещавшей ей яркие черты. В косметике не было необходимости.
Даша же была довольно обычной девицей со слегка вьющимися темными волосами, с тяжелыми скулами, не самой удачной верхней губой, и только глаза представляли интерес – зеленые, миндалевидные, зато с короткими ресницами.
И если у Оксаны был полный третий размер груди, то Даша с трудом дотягивала до первого с половиной. Лифчики носила только с поролоном. И у нее даже был целлюлит, с которым отчаянно боролась массажистка.
Но Даша, казалось, понятия не имела о том, что не выиграла бы конкурс красоты даже в женской зоне строгого режима. Считала себя неотразимой.
Наверное, Оксана была к ней несправедлива.
Но если есть Бог на свете, то как можно объяснить с позиции добра и зла тот факт, что Даше успех сам идет в руки, а она, Оксана, заблудилась в трех соснах?
Они знакомы с детства. Не то чтобы их родители дружили, просто года два они жили в одном доме.
Оксана таскалась со скрипкой в музыкальную школу, пока Даша прыгала с тарзанки. Оксана приносила домой пятерки, а Даша – ссадины на коленках и щенков с помойки.
Оксана помнила, что Даша всегда считалась оборванцем – когда другие девочки щеголяли в юбках с воланами и майках с котятами, Даша слонялась по двору в засаленных джинсах и стоптанных кроссовках, причем не потому, что ее родители не могли позволить большего, а потому, что она не признавала другой одежды.
У Оксаны тогда была роскошная коса, а Дашу стригли под Мирей Матье.
Оксана училась в шестом классе, увлекалась оригами и Шарлоттой Бронте, а Даша перешла в девятый, слушала «Кино» и «Алису», ездила с хулиганом Костей на мотоцикле «Урал» и курила травку.
На местном тотализаторе на Дашу не поставили бы и копейки, а вот Оксану считали «подающей надежды» – если она не станет моделью, звездой журналистики или женой миллионера, значит, мир перевернулся.
Но когда Оксана поступала на журфак, Даша уже писала в «Афишу», ездила на старом полосатом «Жуке» и считалась модной московской девицей.
Родители Даши переехали с метро «Аэропорт» на Остоженку, но связь осталась – Москва маленькая, все друг друга знают.
– Ну и что тебе даст образование? – поинтересовалась как-то Даша, встретив Оксану на показе Петлюры и пани Брони.
Даша была в узких черных джинсах, которым не изменила по сей день, в черной майке и в шляпе «котелок».
Оксана тогда собиралась работать в глянцевом журнале, наверное в «Космо», поэтому не могла точно сказать, зачем ей диплом. Иллюзии на предмет того, что придет она в журнал с дипломом на груди и ее, отличницу, написавшую в газету «Вестник студента» статью о вреде курения, тут же возьмут редактором (может, даже главным), развеялись. Она знала – в штат новоиспеченных выпускников вузов не берут, гонорары платят крошечные, заданий не дают. На предложение: «Вы скажите мне тему, а я вам напишу» – сотрудники изданий отвечают оглушительным смехом.
Но учиться ей нравилось. Нравилось жить с мамой и папой. Нравилась студенческая жизнь «понарошку».
Она даже побывала в гостях у Даши – в жуткой двушке на Рязанском проспекте, в доме без лифта, которую Аксенова снимала с какой-то «поэтессой».
Потом Даша вернулась на «Аэропорт» и квартиру снимала уже с моделью, позже забеременевшей от рок-звезды, но тогда Оксана просто ужаснулась бедности жилища, которое скорее напоминало муниципальную больницу, чем обитель двух молодых девушек.
Это была одна из тех квартир, что могли все рассказать о хозяевах: отчаянные лень и жадность мешали им даже поменять обои, забуревшие у потолка, а в сочетании с глупостью сделали их одними из тех рантье, которые после каждого скачка цен на недвижимость бегут повышать цену в три раза, с расчетом на то, что в их халупе возжелает поселиться нефтяной миллионер, а не какие-то там студенточки.
Она, Оксана, не променяет свою родную комнату с антикварной мебелью и подлинником Коровина на что-то в этом духе.
Бабушка умерла, Оксана переехала на Никитскую, а Даша купила квартиру на «Китай-городе» и построила дом на Ярославке.
– А ты давно работаешь у… с Дашей? – поинтересовался Захар.
– Работаю меньше месяца, но мы давно знакомы. Можно сказать, с детства, – объяснила Оксана.
– Тебе нравятся ее книги?
Он застал ее врасплох.
Признаться в том, что она читает Дашины книги? Нормальное признание для личной помощницы, но для человека ее круга…
Конечно, она прочитала все, что та написала, – пыталась узнать секрет успеха, но это не доставило ей ни малейшего удовольствия, ведь Оксана так и не решила загадку: почему она, Даша?
Почему она, с ее жалкими (будем честными) книжками, так популярна, почему ее знает в лицо вся страна, почему у нее столько денег?
– Ничего, – Оксана пожала плечами. – А тебе?
– Я всего одну прочел. Мне очень понравилось. Такой драйв!
– Драйв? – переспросила Оксана.
– И в жизни она точно такая же. Удивительно, да?
– Да, она такая… – промямлила Оксана.
Драйв? Ха! Что за драйв? Ну истеричка. Может, это и есть тот самый драйв?
– Ну а ты занимаешься пиаром, да?
