скачать книгу бесплатно
– Спасибо, – поблагодарила я.
Я повернулась к девушке. Наши взгляды встретились. Мне тут же бросились в глаза ее бледное лицо и прилипшие к вискам мокрые волосы. Нездоровится, наверное, или же она волнуется. Боится.
Она тоже оглядела с ног до головы меня и мою форму – светло-серый жилет квэджа поверх темно-серого платья, синие воротник и манжеты, завязанный пояс. Ее глаза остановились на выжженном на моей щеке шраме.
– Ты полицейская тамо.
Ее слова будто обожгли мое лицо, и я попыталась закрыть шрам волосами.
– Да.
– Что тебе нужно?
– Я принесла плохие вести… – Я бы хотела преподнести эту новость мягко, но разве можно мягко сообщить, что твоей госпоже перерезали глотку? – Твоя хозяйка мертва.
Я ожидала дрожи и слез, но чем дольше я на нее смотрела, тем больше недоумевала. Непонятно: грустит она или нет? Слишком потрясена для проявления эмоций или же по ее лицу никогда нельзя угадать, что она чувствует?
– Мертва, – потухшим голосом повторила девушка.
– Сожалею.
Я как смогла пересказала служанке, что случилось. Потом я умолкла, не зная, как продолжить.
– Ты ее личная служанка, и… и наверняка от твоего внимания не могло ничего ускользнуть. Расскажи, во сколько твоя хозяйка ушла из дома?
– Не знаю. Я рано проснулась и пошла взглянуть, как ей спится, но постель была пуста. Тогда я подняла тревогу.
– Понятно… А врагов у нее не было?
Молчание затянулось.
– Я нарушила правило.
Я начала задавать вопросы лишь по приказу инспектора Хана, однако любопытство разгоралось во мне подобно распаленному маслом огню. Я никогда не умела справляться с этим чувством.
– Правило?
– Да, которому учат всех слуг.
Это правило я знала слишком хорошо. «У меня есть рот, но я не должен говорить; уши, но я не должен слышать; глаза, но я не должен видеть».
– Ты что-то слышала, – догадалась я. – Или видела?
– Видела. Хотя не должна была видеть.
– Что ты видела?
Она долго не отвечала. Лишь смотрела на меня, задумчиво заправляя волосы за ухо.
– Как-то ночью я, не подумав, открыла дверь в комнату хозяйки и заглянула внутрь… Там кто-то был. Было темно, так что я его не разглядела, но я уверена, что это был мужчина. Он вскочил и выбежал через заднюю дверь. А мне стало так стыдно, что я тоже убежала.
– Когда это произошло?
– Неделю назад, – ответила служанка. – А еще я нашла письмо.
В моей голове роились мысли.
– Ты умеешь читать?
– Меня хозяйка научила.
– А ты этого хотела?
Немногие наемные слуги хотят научиться читать, даже если им представляется такая возможность. Какой толк учиться грамоте, если она тебе в жизни не пригодится?
Я вдруг обратила внимание на то, как высоко девушка держит подбородок, и сказала даже больше самой себе, чем ей:
– Ты не хочешь оставаться служанкой.
– Меня мое положение устраивало, однако хозяйка… – она вновь неуверенно замолчала.
– Мне можешь рассказать.
– Хозяйка говорила: «Я не верю, что люди рождаются рабами. Смотрю на тебя – и вижу сестру». – Ее губы слегка задрожали, она посмотрела мне прямо в глаза: – Зачем тебе это? Ты же ее смерть расследуешь.
Я прочистила горло. Любопытство во мне разыгралось не на шутку. Грамотная служанка. Это же неслыханно. Возмутительно даже.
– Письмо. Что в нем было?
– Оно было короткое. Я его хорошо запомнила.
Я ждала.
– Так… Что в нем было?
Она не сводила с меня глаз, как будто всеми силами заставляла себя не отворачиваться. Наконец девушка заговорила. Твердо. Казалось, что она перечитывала то письмо бесчисленное количество раз:
– Там было сказано: «Дорогая, моя верность тебе тверже камня, а моя любовь все так же непоколебима. Даже не сомневайся. Приходи сегодня в час Крысы[13 - Восточный зодиак в Корее использовался не только для годов, но и для исчисления часов в сутках. 24 часа делились на 12 промежутков, и каждый промежуток соответствовал какому-либо животному. Час Крысы длится примерно с одиннадцати часов вечера до часа ночи.] на наше обычное место». Она получила это письмо утром накануне…
В наступившей тишине я закончила предложение:
– …смерти.
– Да, – служанка распрямила плечи. – Пожалуйста, если ты закончила, мне бы хотелось побыть одной.
– Понимаю, – я кивнула и, не удержавшись, спросила: – Как тебя зовут?
– Сои, – девушка ответила мне пристальным взглядом. Ее глаза были похожи на два черных омута, в которые мне совсем не хотелось окунаться. Что-то крылось под их неподвижной гладью.
– Спасибо, Сои.
Я отвернулась, уже собираясь уходить, но спиной чувствовала ее присутствие, словно наш разговор еще не окончен. Я повернулась к служанке и задала последний вопрос:
– А где письмо?
В этот раз она смотрела не на меня, а на мокрую от дождя землю.
– Оно заканчивалось словами: «Сожги это письмо».
* * *
Тучи сгущались. Я шла следом за инспектором Ханом по грязной улице и докладывала ему о том, что услышала от служанки Сои. Точнее, не ему, а его плечам – двум древним скалам, отшлифованным синим шелком. Инспектору было всего двадцать семь лет, но почему-то он казался гораздо старше и мудрее.
– И последнее: она пересказала мне содержание письма, которое получила госпожа О. Письмо от ее любовника. – Я по памяти зачитала текст письма, слово в слово. Затем добавила: – На вопрос, где служанка Сои научилась читать, она ответила, что госпожа О лично обучила ее. После этого мы разошлись.
– Значит, у тебя и правда хорошая память, – ответил инспектор Хан. – Будешь чаще помогать в сборе информации и расспросах женщин.
– Конечно, господин.
Я еле сдерживала восторг. Я буду полезна самому инспектору!
– Господин, а как вы понимаете, что человек что-то недоговаривает?
– Почему ты интересуешься?
– Мне любопытно, господин.
– Любопытно…
Одно короткое слово, и он замолк. Тишина давила. К горлу подступила тошнота. «Не разговаривай без разрешения с людьми выше тебя по чину, Соль. Ну разве это так сложно?» – не раз повторяла мне сестра. Я чувствовала, как внутри узлами нарастает напряжение, прямо как при общении с ней; и тишина была такая же гнетущая, полная потаенных мыслей.
Наконец наше напряженное путешествие подошло к концу: впереди показалось внушительное здание Столичного ведомства полиции. Оказавшись перед ним впервые, я перепутала его с дворцом – и немудрено: богато украшенные ворота, красные деревянные балки, черепичные крыши.
– Что ты чувствуешь, когда врешь, тамо Соль? – внезапно спросил инспектор Хан.
Я не сразу поняла, что он ждет ответ.
– Я начинаю волноваться, господин.
«Прямо как мгновение назад».
– Тревога весьма действенно влияет на человека. Она везде оставляет следы. В манере речи, в цвете щек, в жестах рук.
Я вспомнила глаза служанки Сои – темные неизведанные омуты. И рискнула задать последний вопрос:
– А глаза, господин?
– Иногда выдают и они. Секреты делают людей безрассудными.
– А если человек долго и странно смотрит на тебя?
Он перекинул ногу через седло и легко спрыгнул на землю. Я удивилась: мне казалось, человек его роста и телосложения не должен настолько тихо приземляться.
– Бывают такие лжецы, которые пристально смотрят прямо в глаза. Они хорошо умеют манипулировать людьми и контролировать их.
Прежде чем я успела сказать что-либо еще, он передал поводья слуге и зашагал к зданию. Я же замерла перед воротами, чувствуя, как становлюсь меньше: голова сама собой склоняется, плечи втягиваются, одна рука прячется под другой. Я ныряла в панцирь каждый раз при входе в ведомство, представляя невидимую надпись на воротах: «Будь осторожна. Никому не перечь. Всегда подчиняйся».
Я опасливо прошла внутрь. Во дворе царил сущий беспорядок. Мальчишка-слуга с грязным лицом толкал тележку с поскрипывающими колесами; мимо шли служанки с подносами, на которых были аккуратно разложены закуски. Откуда-то вынырнули полицейские Го и Кён с деревянными носилками, где лежал труп под соломенной циновкой.
– Инспектор Хан! Вы приехали! – с самодовольной ухмылкой встретил его Кён.
– Что такое?
– Командор приказал перенести юную госпожу О в смотровую.
– Переносите, – инспектор Хан обернулся через плечо: – Соль, помоги им.
Я уставилась на носилки. Из-под циновки выглядывали безжизненные серые пальцы. «Я не хочу к ней приближаться!» – хотелось воскликнуть мне. Но перед инспектором Ханом я, конечно, промолчала. Он выжидающе смотрел на меня, я заломила руки, вновь почувствовав запах смерти, и наконец заставила себя шагнуть вперед – лишь для того, чтобы продемонстрировать свое послушание.
Следом за полицейскими я прошла в продуваемую насквозь комнату, где пахло уксусом и гниением. На специальной стойке была раскрыта книга с иллюстрацией человеческого тела. Рядом на столе лежали инструменты: нож, линейка, миска, игла, серебряная булавка. Я задержала взгляд на булавке. В прошлый раз вместе с трупом к нам привели свидетеля, который заявлял, что жертва умерла от яда. На моих глазах помощник прозектора вставил булавку сначала в рот трупа, а затем в анус. Судя по всему, в случае отравления серебро должно было потемнеть.
– Служанка! – позвал меня Кён. – Положи труп на стол. Головой к югу, ногами к северу.
Я приподняла закостенелое тело, и по коже пробежали мурашки. До этого я уже поднимала людей, например, подругу на закорках во время игры, но она весила намного легче. Она была живой. А труп был не более чем куском мяса. Смерть отягощала тело. Когда я наконец водрузила женщину на деревянный стол, я отступила на шаг назад, надеясь, что желудок успокоится.
– Привыкай.
Я оглянулась через плечо и поняла, что мы с полицейским Кёном остались одни: второй мужчина куда-то ушел.
– К чему привыкать, господин? – Я заговорила с ним вежливым тоном, как с каким-нибудь почтенным солдатом. Хотя на самом деле он был всего лишь младшим полицейским, да и он почти мой ровесник: всего-то на два года старше меня.
– Ты ведь видела трупы, которые всю неделю свозили в ведомство. – Он взял книгу со стойки и, пролистав страницы с каллиграфией и рисунками человеческого тела, остановился на иллюстрациях органов. – Командор Ли большую часть тел отправил в другой город, чтобы вскрытие проводили там. Остальных похоронили в ближайших холмах, а их убийц оправдали или назначили лишь легкое наказание. А знаешь почему?
Вопрос был несложный. Я всегда отличалась наблюдательностью, всегда следила за происходящим уголком глаза.
– Все жертвы были низкого происхождения.
Он громко захлопнул книгу. В луче серо-голубого света поднялось облако пыли.
– Подойди-ка сюда. Я расскажу тебе секрет, – подозвал он меня.
Я сделала несколько неуверенных шагов в его сторону, а так как он был выше, мне пришлось запрокинуть голову, чтобы расслышать его шепот:
– Они все были католиками.
У меня на голове волосы встали дыбом.
– Католиками… – так же тихо произнесла я.