Бывшая жена. Счастлива без меня?

Елена Попова

Бывшая жена. Счастлива без меня?

Глава 1

Август 2024 года

Сочи

Маша

– Что с Кириллом? Где он? – влетев в отделение, кричит молоденькая блондинка. Она подбегает ко мне, вцепляется в руку и, глядя большими мокрыми глазами, поджимает губы. – Доктор, умоляю, скажите, что с ним все хорошо! Он ведь жив, да? Он жив?

Я пока понятия не имею, о каком пациенте идет речь.

Час назад к нам в хирургию доставили пострадавших с двух круизных яхт. Как я поняла, на одной яхте отдыхала влюбленная парочка, а на той яхте, что в них врезалась, развлекалась выпившая «золотая молодежь».

– Кирилл собирался сделать мне предложение, – всхлипывает девушка, вытирая черные от туши слезы. – Мы очень любим друг друга. Я не вынесу, если с ним что-то случится. Умру вместе с ним!

Имя Кирилл откликается во мне. Моего мужа тоже зовут Кирилл, поэтому я невольно представляю его.

Я тоже не переживу, если с ним что-то случится.

Мы больше девяти лет в браке, наш дом – полная чаша, у нас растет прекрасная доченька Тася.

Полгода назад мужу предложили перебраться в Сочи и возглавить один из филиалов банка. Мы обсудили это в семейном кругу и решили: переезжаем!

Кир улетел сразу после Нового года, а мы с дочкой перебрались к нему в мае, как только уладили все моменты в Москве и продали квартиру.

Купили здесь дом у моря, пристроили дочку в элитную гимназию, в которую она пойдет уже через месяц. Я неделю назад устроилась на работу в местную больницу, Кирилл успешно управляет филиалом. Одним словом, стало еще лучше, чем прежде: я больше не работаю в ночную смену, Кирилл стал реже уезжать в длительные командировки, мы проводим много времени вместе.

Но на новой работе есть свои нюансы: туристов и жителей Сочи привозят одного за другим. Столько происшествий происходит в курортном городе, с ума сойти!

Вот и сегодняшняя авария тоже случилась на воде.

И кто это такой «умный» доверил яхту восемнадцатилетнему выпившему парню?!

Он чуть себя вместе со своей веселой компанией не угробил, и влюбленную парочку на другой яхте заодно.

Бедняжка невеста… Вместо ожидаемого предложения руки и сердца, плачет в больничном коридоре и молится, чтобы ее любимый был жив.

Глажу девушку по спине и заглядываю в ее бледное, мокрое лицо.

– Пойдемте, вам лучше присесть.

Блондинка вытирает слезы рукавом красного платья и шмыгает носом.

– Если бы Кир не вышел на палубу за пледом, то остался бы цел… Зачем я сказала ему, что в каюте холодно?

Она набирает полную грудь воздуха и продолжает с надрывом:

– После столкновения дверь каюты заклинило, и когда спасатели добрались до меня, Кирилла уже отвезли в больницу. И никто, никто мне так и не сказал, что с ним случилось!

Блондинка вдруг бледнеет, испуганно охает и тянет через силу:

– А что, если мне не сказали, потому что он… он…

Я сразу понимаю, какая мысль пришла в ее голову. Усаживаю девушку на диван, стоящий в холле, прошу немного подождать и иду узнавать, в каком состоянии находится ее жених.

Подхожу к посту медсестры и прошу ее посмотреть, в какой операционной находится мужчина по имени Кирилл, которого доставили с яхты.

– Во второй, – подсказывает она.

Я подхожу к операционной, из которой как раз выходит мой коллега.

– Уже закончили? – интересуюсь. – Как пациент?

– Закончили, – кивает хирург. – Сделали операцию на ноге, он стабилен. Его сейчас повезут в палату.

Только собираюсь пойти обратно, к рыдающей невесте, и сказать, что ее любимый обязательно поправится, как вдруг двери операционной открываются и мимо меня на каталке провозят… мужа.

Несколько секунд смотрю на него, не веря глазам.

– Кирилл?.. – шепчу онемевшими губами.

Все тело сковывает от страха.

«Что с ним случилось? Как он оказался в больнице?» – в панике пытаюсь сообразить, пока что не понимая, в чем дело.

С колотящимся сердцем подбегаю к мужу, беру его за руку и сжимаю ладонь. Кирилл пытается сфокусировать на мне взгляд, затем прикрывает глаза. Видимо, он еще отходит от наркоза.

– Вы его знаете? – спрашивает медсестра и сбавляет ход, чтобы я могла идти рядом с каталкой помедленнее.

Только собираюсь сказать, что это мой муж, как медсестра убивает меня фразой:

– Этого мужчину доставили со второй яхты. С его невестой все в порядке, а вот его ноге «хорошо» досталось, конечно. Скорее всего, понадобится еще одна операция.

«Его н-невестой?» – повторяю про себя, чувствуя, как леденеют внутренности.

В следующую секунду меня словно током прошибает. Сердце на мгновение перестает стучать.

Я медленно разжимаю его пальцы, опускаю ослабленные руки, застываю на месте и стеклянными глазами смотрю на удаляющуюся каталку.

Глава 2

На ватных ногах иду к палате, в которую только что привезли Кирилла, и пытаюсь привести себя в чувство.

В голове густая каша.

Не могу понять, как муж оказался в больнице.

Сегодня утром он улетел в Питер по рабочим делам и даже словом не обмолвился о том, что задержится в Сочи. Все было как обычно: мы всей семьей позавтракали на летней веранде, затем я завязала ему галстук и поцелуем проводила в командировку.

«Маш, у меня рейс через час, – посмеялся он, когда я долго не могла выпустить его из объятий. – Увидимся завтра вечером, милая».

Затем поцеловал дочь и вышел за дверь.

Вскоре написал в СМС:

«Я на месте. Пару часов не звони, буду на совещании».

Получается, он уже вернулся из командировки?

Или… он вообще никуда не летал?

В сердце снова вонзается укол, и грудную клетку пронзает острой болью. Гоню от себя дурные мысли, которые безжалостно атакуют мозг.

Мы только что переехали в прекрасный дом у моря, устроились на новую работу, у нас началась новая жизнь, о которой мы оба мечтали. Без вечной спешки и бесконечных пробок, в которых провели половину жизни.

Я была уверена, что здесь, в романтическом городе, между мной и мужем чувства еще больше усилятся, но…

Господи, я даже подумать боюсь об этом.

Нет, нет, этого не может быть.

Та блондинка говорила о другом Кирилле. И медсестра что-то напутала.

Из моего рта вырывается истерический смех.

«Мой муж на яхте с молодой девицей? Да еще и предложение собирался ей сделать?» – продолжаю смеяться, считая, что его точно с кем-то перепутали.

Подхожу к палате и собираюсь войти, чтобы как можно скорее узнать, что случилось с Кириллом и насколько сильно пострадала его нога.

– Мария Андреевна, в третью смотровую! – вздрагиваю от голоса за спиной, и мне приходится идти к пациенту.

Приступаю к осмотру мужчины, который только что поступил после падения с электросамоката. Обрабатываю неглубокую рану на его руке и прошу снять рубашку, чтобы осмотреть ушибы, на которые он жалуется. Как только мужчина раздевается до пояса, я смотрю не на сине-красный синяк, который красуется на животе, а на его большой серебряный крест, висящий на толстой цепочке.

Этот крестик очень похож на тот, что носит Кирилл, поэтому я невольно вспоминаю один недавний случай.

У мужа есть привычка убирать крест на спину, когда мы занимаемся любовью. Он считает неправильным, если во время наших любовных утех крест будет скользить по моему обнаженному телу.

Пару недель назад он вернулся из командировки с перевернутым крестиком, и у меня даже мысли не возникло, что он был с другой женщиной.

– Кирилл, почему крестик перевернут? – поинтересовалась спокойно.

Он повернул голову к плечу, равнодушно хмыкнул, нащупал крестик и вернул его на место.

– Сегодня утром в баню ходил. Перевернул его, чтобы не припекал к груди.

Муж большой любитель попариться в бане, а в доме, который для него снимала организация на период командировки, как раз была баня, поэтому все выглядело логично.

Я все эти годы полностью доверяла мужу, была уверена в его любви и верности на миллион процентов, а сейчас…

– У вас все в порядке? – выводит из размышлений пациент.

– Да.

Тяну дежурную улыбку, обрабатывая рану на животе, а мысли тем временем пускаются вскачь: «Вдруг он не в бане был? Вдруг он перевернул крестик, когда ложился в постель с той блондинкой?»

Представляю мужа с этой молодой девицей, и в жилах застывает кровь.

– Точно хорошо себя чувствуете? – с тревогой глядя на меня, уточняет пациент. – Вы резко побледнели.

Хорошо? Нет, я чувствую себя отвратительно!

Мне хочется переместиться в сегодняшнее утро, на нашу летнюю веранду, где мы мило завтракали всей семьей, и ничего не предвещало беды.

Я не вынесу предательства.

В памяти один за другим всплывают моменты, на которые я еще совсем недавно не обращала внимания.

Вчера поздно вечером муж вошел в гостиную, прилег ко мне на диван и устремил взгляд в телевизор.

– Ты же вчера смотрела эту серию, – нахмурился он.

– Я? – посмеялась, повернув к нему голову. – Милый, ты в ванной перегрелся?

Я смотрю этот сериал не в прямом эфире, а в приложении, и новые серии там выходят с задержкой в один день.

Поэтому смотреть эту серию я никак не могла – она вышла только вчера вечером.

– Видимо, перегрелся… – заторможено ответил муж и перевел тему.

Мне оставалось только посочувствовать его состоянию.

– Кир, тебе срочно пора в отпуск, – повернувшись на другой бок, обняла его. – Иначе скоро начнешь путать дни недели.

Вчера я не задумалась над тем, с чего он вообще решил, что я уже смотрела эту серию, а сейчас…

Может, кто-то другой смотрел при нем этот популярный турецкий сериал? Так… в прямом эфире серия вышла позавчера в семь вечера. Я в это время ехала с работы, Тася была одна дома, а Кирилл в этот момент был на важной встрече с партнером. Раз он вчера вечером сказал: «Ты же вчера смотрела эту серию», значит, он видел ее позавчера в прямом эфире. В тот момент, когда должен был быть на встрече с партнером…

Может быть, это все полнейший бред, может, я накручиваю себя, но вещи, на которые я не потрудилась обратить внимания раньше, теперь не дают мне покоя.

Я отпускаю пациента и иду в палату к мужу, все еще надеясь на то, что это не тот Кирилл с яхты, из-за которого переживает блондинка, а сериал и крестик это всего лишь мое больное воображение.

Глава 3

Вхожу в палату, смотрю на спящего мужа и не могу сделать шаг в его сторону. Ноги словно приросли к полу, сердце болезненно сжимается.

Еще сегодня утром я смотрела на него совершенно другими глазами, говорила, что люблю, что буду с нетерпением ждать его возвращения, а сейчас горло сковало колючей проволокой, и я с трудом произношу его имя.

– Кирилл… – тихо бужу его. – Кирилл, проснись.

Муж не реагирует.

Он всегда плохо отходит от наркоза, и обычно пару часов после операции крепко спит.

Перевожу взгляд на вещи, лежащие на стуле. Его черный пиджак и такая же черная рубашка сложены стопкой, а брюк нет. Наверное, они испачканы кровью, если учесть, что пострадала нога.

Задерживаю взгляд на черном галстуке и каменею.

«Утром я заботливо завязывала ему этот галстук, чистила пиджак, и все это для того чтобы он поехал на свидание с любовницей?!»

Я мотаю головой, все еще отказываясь в это верить. Медленно выдыхаю и заставляю взять себя в руки.

– Это точно какая-то ошибка, – снова вырывается изо рта едва слышный истерический смех. – А может, я сплю?

В надежде на чудо, щипаю себя за руку и резко застываю, глядя на открывающуюся дверь.

– Кирюш, ты как? – слышится тихий голос и через секунду в палату входит… блондинка.

Та самая, которая так рыдала и просила узнать, что с ее Кириллом. Только сейчас подмечаю, какая она высокая, красивая и стройная. В обтягивающем красном платье, которое подчеркивает упругую грудь и тонкую талию.

На вид ей примерно двадцать три – двадцать четыре. Лицо как у фарфоровой куколки: гладкая ровная кожа, большие глаза, красиво очерченные губы, идеальный изгиб бровей.

Что тут скажешь… она выглядит так, словно только что сошла с обложки фитнес-журнала. Даже несмотря на то, что на лице есть небольшие черные подтеки от туши, а густые длинные волосы немного взъерошены.

Пристально смотрю на нее, не желая верить в то, что она любовница моего мужа.

Моего Кирилла, с которым мы рука об руку преодолели множество препятствий: от гречки на воде до ужинов в дорогих ресторанах. От коммунальной квартиры до дома у моря.

А теперь я узнаю, что у моего мужа есть любовница, которой он собирается сделать предложение.

– Доктор, – шепчет она и, подойдя ко мне, обдает приторно-сладким ароматом духов, – его жизнь вне опасности? Он очнется?

Не могу выдавить ни слова.

Разве я могла подумать, что когда-нибудь окажусь в такой ситуации?

Стою рядом с мужем, рядом с отцом моей дочери, которому только что сделали операцию, а какая-то молодая девица называет его женихом и переживает за его состояние.

Боже, это правда происходит наяву?

– Анжела… – с закрытыми глазами едва слышно хрипит муж.

Блондинка подбегает к кровати, садится рядом с ним, берет его за руку и наклоняется к лицу.

– Я рядом, милый. Я с тобой, все хорошо.

А дальше все происходит как в замедленной съемке: она медленно ведет рукой по его темным густым волосам, гладит его лицо с аккуратной черной щетиной.

От увиденного у меня замедляется пульс, слезы предательски жгут глаза, а в голове ударным колоколом звенит голос мужа: «Анжела…»

Мое сердце и так почти не бьется, но его безжалостно добивают следующие слова Кирилла:

– Анжел, слава богу, ты цела. Я за тебя очень переживал.

Переживал? За нее?! А за своих жену и дочь нет? Сердце ухает вниз, а затем подскакивает вместе с раздирающим душу гневом.

Муж не видит меня, но я собираюсь исправить этот нюанс и вмешаться в их трогательный диалог.

Рукавом халата смахиваю с лица слезы, обхожу блондинку, встаю рядом с мужем и прожигаю его взглядом.

Глава 4

Маша

В палате висит гробовая тишина.

Я не моргая смотрю на мужа, а он – на меня своими серыми глазами, как у сибирских хаски. Именно в них я и влюбилась много лет назад, и напрочь потеряла голову.

– Доктор, ч-что происходит? – испуганно шепчет блондинка. – С ним что-то не так?

Она не понимает, почему я так пристально смотрю на ее Кирилла. В панике оглядывает его лицо и задерживает взгляд на ссадине на лбу.

– Проблемы с его раной, да? Нужно зашивать? Оперировать?

«Проблема с его совестью, – про себя отвечаю я. – И это неоперабельно…»

Кирилл выпускает ее тонкую кисть из своей крепкой руки и, продолжая смотреть мне в глаза, произносит:

– Анжел, выйди в коридор. Мне нужно поговорить с… – замолкает на секунду и следующей фразой сбивает меня с ног: – С доктором.

Я на несколько секунд впадаю в ступор, затем округляю глаза и в шоке выдыхаю:

– С доктором?

Меня начинает трясти от злости.

Муж, с которым я девять лет прожила в браке, говорит своей любовнице, что я всего лишь доктор?

– Я его жена и у нас есть дочь! – выпаливаю, глядя на девицу, и снова впиваюсь взглядом в Кирилла. – А это кто? – киваю на блондинку. – Твоя командировка в Питер?

– Маш, давай поговорим спокойно, как взрослые люди, – приподнявшись на локтях, произносит он, и щурится словно от головной боли.

Мне плевать на то, что он плохо отходит от наркоза и сейчас неважно себя чувствует. Да я готова убить их обоих прямо здесь и сейчас!

Все тело горит. Жар обжигает лицо, сердце колотится как после быстрого бега.

– Вас доставили с круизной яхты! Она представилась твоей невестой! Сказала, что ты собирался сделать ей предложение, и после этого ты просишь меня спокойно поговорить?!

– Анжела, выйди за дверь! – рявкает Кирилл.

Блондинка вздрагивает, резко встает с кровати, и, глядя на нас по очереди, пятится к двери.

Как только она выходит в коридор, Кирилл откидывает простыню и ставит здоровую ногу на пол. Затем с помощью рук переставляет на пол загипсованную ногу, дотягивается до костылей, которые принесла медсестра, встает, опираясь на них, и снова болезненно морщит лицо.

«Больно тебе? – брезгливо смотрю на него и поджимаю губы. – Да твоя боль даже не сравнится с той, что у меня внутри».

Мое сердце вот-вот разорвется от жестокого предательства.

Я еще до конца не осознаю, что нас с дочкой ждет дальше.

Пока даже думать об этом боюсь.

– Маш, – делает шаг в мою сторону, – я знаю, что виноват перед вами с Тасей. Должен был рассказать тебе про Анжелу, когда мы еще жили в Москве, но…

– В Москве? – перебиваю, внезапно охрипнув. – Что значит «в Москве»? Хочешь сказать, что ты с ней столько времени крутишь роман?

Кирилл тяжело вздыхает и убивает меня своими признаниями.

– Мы давно вместе. С тех пор, как она устроилась на работу в нашу компанию.

Он делает еще один шаг в мою сторону, но я пячусь назад. Не хочу, чтобы он приближался ко мне. Ненавижу его! Призираю!

– Я думал, что это пройдет, – тихо произносит, пристально глядя мне в глаза. – Думал, что это какое-то временное помешательство. Я пытался сохранить семью, Маш. Ты и Тася мне очень дороги, ты это сама знаешь. Я сам попросил начальство перевести меня в Сочинский филиал. Думал, что, если уеду подальше от Москвы, то смогу забыть ее и начать все с чистого листа. Я пытался быть только с тобой и с дочкой, но…

– Пытался? – едва слышно переспрашиваю я. – Что мы тебе такого сделали, что тебе пришлось чуть ли не заставлять себя быть с нами?

– Ты не знаешь, что происходило со мной в тот момент. Я правда боролся с собой. Хотел забыть ее, чтобы сохранить семью, но месяц назад она приехала в Сочи в отпуск и…

– ЗАМОЛЧИ! – прижимаю ладони к ушам. – Заткнись! Не произноси ни звука!

Каждое его слово режет мое сердце на куски.

Я больше не вынесу.

Не хочу знать о том, как он страдал без нее. Как ему было плохо без нее. Как он уговаривал себя быть со мной.

Сначала он обманывал меня, когда мы жили в Москве, а затем сбежал в Сочи, чтобы забыть свою любовницу? Пытался снова стать порядочным семьянином, но недавно его пассия прилетела в Сочи и у него снова сорвало крышу?

Мне становится плохо. Голова кружится, внутренности завязываются в тугие узлы.

Для меня это как гром среди ясного неба.

Я в одночасье лишаюсь семьи…

Смотрю на его обнаженную рельефную грудь, на крепкий пресс с кубиками, на расправленные широкие плечи, на жилистую шею, и поверить не могу, что к этому прикасалась другая женщина.

Не могу поверить, что его руки обнимали ее, что его глаза с любовью и страстью смотрели на нее, а губы – целовали.

Столько лет прожили вместе…

Друг за другом и в огонь, и в воду…

Я сотню раз слышала про измены от своих коллег и подруг, и всегда была на сто процентов уверена в том, что со мной такого никогда не случится. Я наивно верила, что наш крепкий брак ничто не способно разрушить, и что мы проживем вместе до гробовой доски, но…

Оказалось, что от измены мужа никто не застрахован.

– Я понял, что люблю ее, а к тебе остываю. Прости, – произносит Кирилл, и выстреливает в самое сердце.

Хочу спросить у него, как он посмел сделать ей предложение, находясь в браке со мной. Как посмел столько времени делать из меня дуру и обманывать нас с дочкой, но у меня немеет язык.

Кажется, от боли, разрывающей душу на части, я вот-вот потеряю сознание, но в этот момент в палату вбегает медсестра.

– Мария Андреевна, я вас повсюду ищу! – запыхавшись, тараторит она. – У пациента с другой яхты ухудшилось состояние.

Словно на автопилоте иду к двери и, проходя мимо стула, на котором сложена одежда мужа, смотрю на пиджак, из кармана которого… торчит ярко-красная бархатистая коробочка.

Глава 5

Маша

– Мария Андреевна, мы должны зафиксировать время смерти, – с досадой произносит коллега.

Но я не опускаю руки. До конца борюсь за жизнь восемнадцатилетнего парня, который в нетрезвом виде управлял яхтой, и чуть не погубил несколько человек.

Включая моего мужа с любовницей…

Лихача доставили в больницу с черепно-мозговой травмой, прооперировали одним из первых, но спустя несколько минут после операции открылось кровотечение и его состояние стало критическим.

– Мария Андреевна, вы сделали все, что могли, но…

Коллега продолжает говорить, но я ее не слышу.

Полностью сосредоточена на том, чтобы вернуть парня к жизни.

– Зажим! – обращаюсь к операционной медсестре, и вытягиваю руку.

«Вашему упорству можно только позавидовать, – вспоминаю слова, которые мне сказал главврач московской больницы после того как я вернула к жизни пациента. – Всегда идите до конца, Мария Андреевна. Если есть хотя бы один шанс спасти жизнь, то обязательно его используйте».

– Есть пульс! – словно отдаленно слышу голос анестезиолога.

– Вы его с того света вытащили, – в шоке протягивает медсестра.

Я не расслабляюсь и продолжаю выполнять все необходимые манипуляции.

Через полчаса выхожу из операционной и сажусь на первый попавшийся диван в коридоре.

– Ну и денек… – шепотом произношу я, чувствуя, как меня покидают последние силы. – Я точно запомню его навсегда…

Горько усмехаюсь и едва слышно добавляю:

– За один день я лишилась одного человека, и вернула к жизни другого…

К счастью, моя смена еще час назад подошла к концу, и я могу спокойно поехать домой подальше от всего кошмара, который на меня сегодня обрушился в стенах этой больницы.

– Мария Андреевна, вы большая молодец, – остановившись напротив меня, произносит молодая медсестра.

Я поднимаю на нее взгляд и коротко киваю.

– Спасибо!

Девушка кусает губу и с неловким видом спрашивает.

– Скажите, а это правда, что мужчина со второй яхты ваш муж?

Этот вопрос резко бодрит меня.

Впиваюсь вопросительным взглядом в медсестру и вскидываю брови.

– С чего вы взяли?

– Про это все говорят, – пожимает она плечами и, жалобно глядя на меня, спрашивает: – Мария Андреевна, он изменил вам, да?

Любопытная девица по одному моему взгляду понимает, что лезет не в свое дело, извиняется, и быстро исчезает из отделения.

– Прекрасно… – в шоке усмехаюсь я, и, встав с дивана, иду в сторону ординаторской. – Он опозорил меня на всю больницу.

Ловлю на себе сочувствующие взгляды, замечаю, как коллеги перешептываются.

Мне хочется надеть на себя шапку-невидимку и для всех исчезнуть.

Вхожу в ординаторскую, достаю из шкафчика свои вещи и, под косые взгляды коллег, иду обратно к двери.

– Мария Андреевна, – раздается за спиной голос травматолога, – она вам и в подметки не годится. Муж скоро вернется к вам, вот увидите.

И в этот момент я понимаю откуда все отделение знает о том, что пациент из седьмой палаты – это мой муж.

Вероятно, травматолог узнала Кирилла. Она видела нас с ним в ресторане на прошлой неделе, а на следующее утро сказала:

– Мария Андреевна, ваш дочка ну просто копия мужа! – затем подмигнула и с завистливой улыбкой добавила: – А он у вас, кстати, очень даже видный мужчина.

Я разворачиваюсь к ней и, скрестив на груди руки, прищуриваюсь.

– А кто сказал, что я собираюсь его возвращать? Пусть она забирает его с руками и ногами. Точнее, ногой, – подчеркиваю я и выхожу в коридор.

Приложив руку к груди, прерывисто выдыхаю.

«Надеюсь никто не заметил, что я едва не разревелась? Вроде держалась уверенно».

Я никому не показываю, что творится у меня на душе.

Держу лицо, пытаюсь делать равнодушный вид, а на самом деле до сих пор не могу свыкнуться с мыслью, что у мужа есть любовница, и что нашей семейной жизни настал конец.

Словно на автопилоте добираюсь до дома, вхожу в спальню, чтобы переодеться, и, устремив взгляд на кровать, застываю.

Перед глазами проносятся картинки, как Кирилл кувыркается с блондинкой на этой кровати.

Затем вхожу в кухню-гостиную, беру из шкафчика стакан для воды, и задерживаю взгляд на фужерах для вина, стоящих на верхней полке.

Я снова невольно представляю, как муж с любовницей пили из этих фужеров. Закрываю шкафчик, зажмуриваюсь, чтобы прогнать видение, через пару секунд распахиваю глаза, смотрю на столешницу и вижу, как муж усаживает на нее блондинку.

Меня воротит от всех предметов, на которые падает взгляд.

Я схожу с ума.

Чувствую ее присутствие в нашем доме. Как будто муж прямо сейчас в эту секунду занимается с ней любовью.