скачать книгу бесплатно
– И я, теть Лен!
Мы направились к плотине, чтобы перейти на другую сторону и зайти за Миленой. Наполнив ведра в пруду, мы не спеша потащили их, постоянно оглядываясь.
– Главное, держаться подальше от заборов, – напомнила мне Аня.
– Думаешь, ничего не изменилось? Я имею в виду, жители деревни седьмого июля продолжают обливать друг друга вместо приветствия?
– А почему что?то должно было измениться? – удивленно моргнула Аня.
– Не знаю… Слушай, а где твой папа?
– На рыбалке. Короче говоря, в запое.
Анькин папа разрушал мою теорию об отцах. Часто я слышала от нее злобные фразы: «Лучше бы его не было… Лучше, когда вообще нет отца, чем такой… Это обуза, которая тянет нашу семью, а особенно маму, ко дну». Что ж, со временем я стану лучше разбираться в психологии и перестану грести людей под одну гребенку.
– Анют, зайдем к прабабушке?
– Конечно, – кивнула подруга.
От тяжести ведер отваливались руки, и мы с нетерпением ждали встречи с первой жертвой, чтобы их опустошить. Нам оставалось пройти по меньшей мере двадцать пять домов до прабабушкиного!
– Стой! – шикнула Анька и схватила меня за руку.
Мы отошли в ближайшие кусты и стали наблюдать за Журавлевыми. Ульяна и ее брат Саша, двухметровый блондин, держали в руках водяные пистолеты и собирались с кем?то на встречу. Так я рассудила по пышным кудрям и яркому макияжу Ульяны. Сомневаюсь, что она бы накрасилась ради похода в коровник. Мы подкрались незаметно (насколько это было возможно с тяжеленными ведрами, которые бились друг о друга, расплескивая воду) и, как только наши жертвы обернулись, окатили их водой и припустили прочь со всех ног, заливисто хохоча.
– Сволочи! – кричала Ульяна.
Саша же принялся палить из пистолета. Он попал в нас обеих, и все же струи пистолета были гораздо безобиднее ведер, на жаре пара мокрых пятнышек высохнут мгновенно. А вот Ульяне придется поправлять поплывший макияж.
– Ты видела их лица? – смеялась Анька.
– Я видела, как бежит тушь по лицу Журавлевой.
Мы не сбавляли темпа и, ввалившись в дом бабы Люси, здорово ее напугали.
– Едрить тебя некому, Аглайка! Ой! – спохватилась бабуля. – Анечка, здравствуй! Как дела? Проходи, я тут крыжовника нарвала. А че эт вы мокрые?
– Людмила Васильевна, так ведь Иван Купала!
– А! А я думаю, чего это Воробьевы весь день у забора торчат? Точно выслеживали кого.
На улице раздался грохот. Мы с прабабушкой и Аней подбежали к окну. Кажется, все жители деревни решили устроить водную битву! Соседи повыскакивали из домов, обливая друг друга из ведер, шлангов, водяных пистолетов, люди смеялись и кричали, падали и бросались грязью.
– Побежали! – дернула меня за плечо Анька.
– Бабуль, я сегодня у тебя буду ночевать!
Баба Люся только и успела, что махнуть мне на прощание. Мы с Анькой прокрались к колонке и быстренько наполнили ведра. Слева стояли Воробьевы, их инвентарь уже опустел, сами они промокли до нитки.
– Аглая! – радушно улыбнулся дядя Дима.
– С праздником! – крикнула я в ответ.
Он вмиг все понял. Прикрывая собой жену, дядя Дима попробовал бежать, однако большая часть воды из ведра его все же окатила. Дядя Дима и тетя Оля расхохотались.
– Ах ты, шустрая девчонка! Попадись ты мне пятью минутами раньше!
– Я видела, как безжалостно вы поступили с Ефремовыми, – рассмеялась я в ответ.
– Передавай привет Вите и Наде! Пусть заходят в гости!
– Конечно, я…
Тут?то мне и прилетел удар. Повезло, что окатило лишь ноги, и все?таки вся пятая точка мгновенно промокла. Я, ошарашенная, обернулась. Это был Андрей, гад такой!
– Офонарел?! Это разве по?дружески?!
– Так ведь праздник?то общий! – усмехнулся он.
– Анька! – выразительно посмотрела я на подругу.
Воронцова поняла меня с полуслова и тут же отправила литров пять воды в сторону Андрюхи. Этот хитрец не успел отскочить и теперь хлопал мокрыми ресницами.
– Ладно. Один – один. Пойдем за Грачевской?
И мы – мокрый Андрей, подмокшая я и почти сухая Анька – пошлепали к Миленке. У нее во дворе творился настоящий хаос – дети бегали друг за другом с водяными пистолетами, а наша подружка лежала в засаде, то есть в яме рядом со свинарником, и оттуда палила по младшим.
– Не вздумайте выдавать меня! – прошипела она, лежа на земле.
– Тогда вылезай оттуда и иди к нам! – позвал Андрей.
– Это что у вас? Ведра? – вскинула бровь Милена.
– Ага, наши орудия, – хмыкнула Аня.
– Оставьте их здесь, я возьму пистолеты. А этот пусть прогуливается со своим ведерком, нечего нам тяжести таскать. Кстати, а где Вова?
– Ты опять забыла? У его бабушки сегодня день рождения, – взмахнула руками я.
– Слушай, это ты себе забиваешь память всякими бесполезными датами! – проворчала в ответ Милена.
– Бесполезными? Тогда в следующий раз, когда ты спросишь, какого числа день рождения у Аньки или Андрея, я тебе не отвечу, – высунула язык я.
– Ты правда не помнишь?! – сердито уставилась на Милену Аня, скрестив руки на груди.
– Ой, все! Дайте мне уже руку и вытащите отсюда, ради бога!
– А где «пожалуйста»? – растянул слова Андрей.
– Р-р-р-р… – Из ямы послышалось невнятное рычание.
– Понял, – смекнул Андрей и пошел вызволять нашу злюку. – Слушай, Грачевская, а ты бываешь доброй? Хоть иногда?
– Только когда ты помалкиваешь!
– Все, ребят, брейк! – фыркнула Аня. Они действительно могли цапаться весь день напролет. – Пистолеты не забудьте.
Дождавшись их в заброшенном поезде, где пахло гниющим сырым деревом и подземкой, мы пошли гулять. Решив пока не попадаться на глаза деревенским, мы свернули в лес, который вел на левую сторону.
– Вы тоже это заметили? – спросил Андрей.
– Что? – хором выпалили мы втроем.
– Ну, что все… как?то иначе. Что мы – другие.
Недалеко от нас подала голос кукушка. Под ногами хрустели сухие ветки, кроны деревьев не пропускали солнечные лучи, оттого с каждым шагом становилось прохладнее, несмотря на жару.
– Андрей, как странно слышать от тебя такие философские размышления… – хмыкнула Милена.
– Ты прав, – поддержала его я. – Я чувствую это с самого первого дня. Не то, что вы какие?то не такие, а то, что мы повзрослели. Я словно отчетливо ощутила, что детство ушло.
– Наверное, мне сложно вырваться из детства, поскольку дома меня ждут маленькие монстры, – вздохнула Милена.
– Я согласна с Гайкой. Все проблемы, которые раньше мной вообще не воспринимались, вдруг обострились. Мне уже не плевать, когда отец пьяный, я больше не испытываю перед ним никакого страха. Не горю желанием лазить по деревьям, делать кукол из мальвы и каждый раз перед сном думаю – а не последнее ли это лето в деревне?
Этот вопрос ударил мне под дых. Ведь и меня он преследовал с тех пор, как я сюда приехала. Только вот взрослеть совсем не хотелось.
– Не могу представить, что однажды мы перестанем видеться, – вздохнул Андрей, покосившись на Милену.
– О, я грежу об этом каждый день! – бросила Милена, но все мы знали, что это неправда.
– Ты ведь собираешься перебраться в столицу. Значит, если не в деревне, то уж в Москве точно будем видеться, – попыталась поддержать Андрея Аня.
Этот разговор вызвал необъяснимую горечь разлуки, хотя впереди нас ждало почти два месяца лета.
– Давайте не будем о грустном! – воскликнула я. – О, кажется, мы вышли к Степкиному дому.
– А вот и он сам… – шепнул Андрей.
Степа и Женька Черный стояли у машины прямо перед железными воротами. Ворота были закрыты, видимо, Степа куда?то собрался. На створках ворот были нарисованы крупные розовые лилии – их лет десять назад нарисовала Степина бабуля, и дед после ее смерти каждый год подкрашивал бледнеющие цветы.
Степа оперся на колесо ногой, что?то бурно рассказывая Женьке. У Женьки была говорящая фамилия. С первого взгляда можно было подумать, что он уроженец горных республик, однако такой уж была его кожа – загар к ней лип, как мухи к…
то есть как репейник к одежке! Женька был самым старшим из нас, зимой ему исполнилось девятнадцать, но выглядел он лет на шестнадцать, не больше. Очень щуплый, низкорослый, с кривым после перелома носом и густыми черными волосами. Зато он был самым тихим из всей шайки, лишь изредка мог посмеяться над шуткой. В основном молчал, вслушивался и внимательно изучал нас, отчего иногда мурашки блуждали по коже.
– Вот блин, вы мне пустой пистолет подсунули! – заметила я, прицелившись в сторону Степки.
– Посмотри, слева колонка! Беги! – шепотом указала Аня.
Там, куда она показывала, росли кусты малины. Отлично, теперь еще и пробираться мимо клопов! И когда я начала брезговать насекомыми? Вот оно, взросление. Крадучись я прошмыгнула сквозь кусты. Теперь на моем пути встали лопухи и каштан. Я была так увлечена поисками колонки, что совсем забыла, кому принадлежит соседний дом. Голубая колонка стояла в пяти метрах от забора из профнастила цвета мокрого асфальта.
Сначала я решила попить из ладоней, жадно поглощая воду, и только потом подставила пистолет. В то же мгновение меня облили водой так, что я разом промокла насквозь. При попытке сбежать я потерпела крах – ноги заскользили в мокрых шлепанцах, и я шмякнулась в новообразовавшуюся лужу.
– Убью… – прошипела я, выплевывая попавшие в рот волосы.
Послышался раскатистый смех, который, несмотря на обстоятельства и разраставшийся гнев, буквально окутал теплом. Алик Красильников держался одной рукой за живот, а второй за шланг.
– Сволочь! – рыкнула я и вскочила с травы.
Он не ожидал стремительного нападения, я направила на него пистолет и попала прямо в самодовольную рожу! Алик медленно и сердито вытер капли с лица. Кудрявые каштановые волосы прилипли ко лбу. Мгновение он колебался, и я не понимала, что у него на уме. Он сделал несколько шагов мне навстречу, не сводя с моего тела золотисто-зеленых глаз.
– Что ты…
И тут я опустила взгляд. Господи боже! Да ведь у меня насквозь промокла майка! Ну почему, почему именно сегодня мне нужно было забыть о бюстгальтере?! Я стояла как вкопанная, а Алик все приближался, пока не подошел вплотную. Мне стоило отойти. Стоило выхватить шланг и окатить его с головы до ног, но я просто не могла пошевелиться под его поглощающим взглядом. Впервые в жизни мне было так неловко и… любопытно.
Алик вдруг поднял руку, словно в мгновенном порыве, и я слегка отпрянула. При этом мы неотрывно смотрели друг другу в глаза. Как только его пальцы коснулись моего плеча, я ощутила сильнейший электрический разряд. Странное покалывание разлилось по всему телу, я вздрогнула и громко втянула воздух. Сейчас, когда он стоял так близко, я осознала, насколько он высокий и… какие широкие у него плечи. Алик резко убрал руку, а я попыталась сглотнуть ком в горле. Никогда еще я не ощущала такого напряжения. Да, Вова и Андрей десятки раз меня обнимали, и я считала эти теплые объятия единственно возможными между парнем и девушкой, но то, что вызвало это незначительное прикосновение, повергло в шок.
– С праздником, Аглая! – выпалил он.
Напряжение исчезло, я отскочила, прикрывая грудь.
– Да уж, большое спасибо!
Мне хотелось ругать его на чем свет стоит, но, если разобраться, он не сделал ничего плохого. Я и сама сегодня участвовала в обливаниях. Негодование, которое он вызывал во мне, пугало.
– Я как?то не ожидал, что ты… – Алик приподнял брови и снова посмотрел в область моей груди.
– Что я «что»?! – рассердилась я.
Боже, как стыдно! Я, должно быть, красная как рак!
– Я хочу сказать, может, принести тебе футболку?
Я уже собралась на него наорать, как вдруг поняла, что в таком виде не могу разгуливать по деревне.
– Если тебе не сложно, все?таки это твоих рук дело…
Алик криво улыбнулся и скрылся за забором. Кажется, он и сам был в шоке. Но от чего? Не думаю, что он впервые увидел очертания женской груди.
– Держи. – Алик протянул мне черную футболку. – Можешь оставить себе. Если хочешь, я открою машину, чтобы ты переоделась.
– Да, спасибо большое.
Алик проводил меня до машины, где я разместилась сзади и быстренько сменила одежду. На мокрые шорты было плевать, а в черной футболке мне теперь нечего бояться промокнуть – она не просвечивала, а плотная ткань согревала.
– У тебя кровь… – заметил Алик, как только я вышла из машины.
Я посмотрела на ноги – точно, коленку разбила, когда в шлепках поскользнулась.
