скачать книгу бесплатно
– Мы же договорились. – Она добродушно улыбалась. – Помогу.
– В штабе сидеть надо. И еще Бог знает сколько работы. Я хочу, чтобы ты взяла отпуск за свой счет. Хорошо подзаработаешь. И мне поможешь.
Она колебалась. Ей трудно было сказать нечто определенное. Наконец прозвучало:
– Мне бы не хотелось потерять работу.
– Я – начальник цеха. Я тебя отпущу.
Его слова не успокоили ее. Она искала выход.
– Может, моя мать сядет в штабе?
– Она – пожилой человек. Сил у нее не хватит.
Подумав, она согласилась:
– Что верно, то верно. И не слишком толковая.
– Валя, решайся. Для меня это вопрос жизни.
После этого состоялся разговор с Егором. Тот весьма благосклонно отнесся к идее подзаработать, помогая при этом начальнику. По окончании рабочего дня Анатолий Николаевич поймал Сергея. Окончательное согласие было получено, хотя, вне всяких сомнений, это решение далось другу непросто. У Анатолия Николаевича стало спокойнее на душе.
Следующий день преподнес неприятную неожиданность. Едва цех металлолома принял своего начальника, в неказистый кабинет заскочил один из подчиненных, юркий и смешливый Гирин. Лицо у него было встревоженное.
– Анатолий Николаевич… про вас написано в газете.
– Какой?
– В «Утренней звезде».
Это была местная газета, из тех, которые относят к «желтым» – в подобных изданиях можно прочитать всякое.
– И что написано? – холодно поинтересовался Анатолий Николаевич.
– Да как сказать… – Гирин смутился. – Лучше сами прочтите.
Глаза судорожно хватали заголовки. Не то. Не то. Вот! «Серая лошадка выборов». Это про него? Он принялся вбирать строчки: «Наряду с известными политиками… секретарем обкома КПРФ Владимиром Квасовым, крупным предпринимателем Юрием Мельниченко, профсоюзным лидером Александром Деминым… в предвыборную борьбу ввязался никому не известный начальник цеха… Анатолий Кузьмин. Какую цель преследует его участие в выборах? Скорее всего, он – подставная фигура. Серая лошадка, призванная стать троянским конем…»
Скверное ощущение, возникшее в нем, окрепло, усилилось, достигло невозможных пределов. «Что делать?» – беспомощно думал он. И тут возникло – Юрий Иванович!
Мобильный телефон покинул карман, чтобы сделать свое коммуникационное дело. Гудки звучали непомерно долго. Едва мужской голос произнес: «Алло?», Анатолий Николаевич затараторил:
– Надо срочно увидеться… Тут про меня такое напечатали. В газете… В местной… Надо срочно увидеться.
После некоторой паузы неохотно прозвучало:
– Идите в штаб. Я там скоро буду.
Мрачный небосвод накрыл Анатолия Николаевича. Даже погода была недовольна творившимся на земле. Кузьмину казалось, что все люди, встреченные им на улице, смотрят на него с явным осуждением. Это было гадко, невыносимо.
Когда он пришел в штаб, Юрия Ивановича там не было. Кузьмин ходил из угла в угол, время от времени заглядывая в газету, словно желая убедиться, что заметка не пропала, не привиделась ему. Распахнулась дверь, впустила в комнату человека, от которого теперь зависело так много. Анатолий Николаевич кинулся к нему.
– Заметка. Вот. – Он совал газету под самый нос.
– Да читал я. Читал… Не расстраивайтесь. По-моему, радоваться надо. Вы сейчас в том положении, когда стоит сказать спасибо за любую бесплатную публикацию. Путь напишут, что вы – преступник, вор. Какая разница? Главное, чтобы люди обратили внимание и запомнили фамилию – Кузьмин.
Анатолий Николаевич опешил.
– А честное имя?
– Чего оно стоит, честное имя? Главное – чтобы знали… – Он усмехнулся реакции Анатолия Николаевича. – Вы не дергайтесь. Успокойтесь. Я же не предлагаю вам стать преступником. Главное, чтобы обратили внимание. Время такое… Потом поймете, что я прав. Костюм приличный у вас есть?
– Есть. А что?
– Снимать вас будут на телекамеру. В четверг. Пойдете на заседание избирательной комиссии. Получать удостоверение кандидата. Важное событие. Местное телевидение я притащу. Понятно? Держите себя уверенно. Вы – защитник светлой коммунистической идеи. Только не перегните палку. И не хамите. – Каким строгим был его взгляд.
– Понял. Вы там будете?
– Нет.
– Почему? – испугался Кузьмин.
– Есть другие дела. – Не мог же Григорий сказать этому недотёпе, что у него есть еще один подопечный, и он вообще не хочет светиться на официальных тусовках, чтобы не попасть впросак. – Вы людей набирайте. Это за вами. Здесь должна кипеть работа. – Он показал пальцем куда-то вниз. – Кстати, вам нужны доверенные лица. Вы ищите?
– Люди не хотят просить отпуск. Боятся, что выгонят с работы.
– Я же вам говорил: доверенным лицам по закону обязаны давать отпуск.
– Я им объясняю. Все равно боятся.
Досадливо поморщившись, Григорий подытожил:
– Ищите. Крутитесь. Хватит спать. А начальство пугать надо – есть закон, обязаны выполнять.
– Очень много они выполняют, – проворчал Кузьмин.
– Молчать будете, ничего не получите… Всё, я побежал. Дела.
11
Григорий покинул убогую комнату. Дорога лежала в настоящий штаб. Он знал, что его стремительное появление будоражит временных подчиненных. Они побаивались его, и это казалось ему полезным – сотрудники должны выкладываться, если им платят хорошие деньги.
Ревизия текущего состояния дел была проведена. Оплеухи и благодарности – розданы. Он отправился на третий этаж, по пути многозначительно подмигнув Ольге, та не ответила, опустила глаза. В солидном помещении его ждали. Начался очередной важный разговор.
– По результатам опроса вы на втором месте. На первом по-прежнему Квасов. Но разрыв уменьшился. Так что динамика положительная. – Григорий протянул своему главному подопечному листок. – Это график ваших встреч. Прошу его соблюдать. Завтра собираем начальников районных штабов. Пусть отчитаются.
Вялый кивок обозначил одобрение словам Григория.
– А как проект? С этим… Хуммо комми. Какое, бл…ь, там название ты придумал?
– «КОК». Красный ответ Квасову. Всё в порядке. Проект развивается. Послезавтра Кузьмин получает удостоверение кандидата. Можно будет начать агитацию. Тут уж мы позабавимся, потопчем Квасова.
– Уверен, что никто не подкопается? – сколь пристальным был взгляд самых важных глаз.
– Абсолютно уверен.
– Хорошо… Надо отметить. – Самая важная голова обернулась к сидевшему рядом человеку, хранившему неизменное молчание. – Что ждешь? Давай вискаря… – И вновь хитрые глаза на Григория. – А как ты собираешься реагировать на тот компромат, который готовят против меня?
– Другим компроматом. Лучшей защитой по-прежнему является нападение.
– Хорошо… Дашь посмотреть, что ты там придумал.
Содержимое бутылки перетекло в четыре стаканчика. Руки вознесли их над столом.
– За успех, – сказал самый важный голос.
Виски попало туда, куда ему изначально предопределено было попасть – в глотки, чтобы затем опуститься в желудок со всеми вытекающими отсюда последствиями.
– Всё. Мне сейчас на переговоры, – сообщил самый важный в помещении человек. – Я продолжу вечером. А ты, если хочешь, пожалуйста.
– Нет, – сказал Григорий. – Мне тоже надо поработать.
Вернувшись на второй этаж, он засел за компьютер. Множество разных документов и текстов успело родиться и начать свою жизнь в электронном мозге, прежде чем Ольга не подошла к нему и не проговорила:
– Григорий Матвеевич, можно мы все пойдем домой. Уже одиннадцать.
– Одиннадцать? – удивился Григорий. – Ладно, пусть все идут домой. А ты задержись. Есть дело.
Штабные люди вмиг разбежались, оставив их вдвоем.
– Григорий Матвеевич, я устала.
– Я тоже устал. Пора отдыхать. Поехали, посидим где-нибудь. Недолго. Потом тебя машина отвезет.
Ольга не смогла отказаться.
Мелкий дождь наполнял пространство между зданиями. Мизерные капельки воды неспешно падали на землю, создавая повсеместную мокрость.
Машина поглотила их с Ольгой, закрутила колесами, настырно перемещая улицы за окном. Ресторан приблизился, встал напротив дверцы. Они вышли под скучный дождь, чтобы тут же спрятаться от него, вторгнувшись в пространство ресторана.
Внутренность этого заведения нравилась Григорию – грубоватые столы, отделенные друг от друга декоративными стенками, нависающие над столами конусы ламп, старомодные телефоны около каждого стола, по которым можно было звонить в пределах зала, старые вещи, плакаты. Кухня, конечно, так себе. На четверку с минусом. Но лучшей в этом городе не найдешь.
– Возьмем солянки. Здесь прекрасная солянка.
– Первое? Скоро полночь.
– Ну и что? – Григорий махнул рукой, подзывая официантку. – Две солянки. Бутылку водки. Рыбное ассорти. Овощей… Всё. Только побыстрее. А то уже спать пора. – И вновь глаза на Ольгу. – Чем здесь живут люди?
Она усмехнулась, пожала плечами.
– Работой. Домашними делами.
– Это понятно. А кроме того? Какая здесь культурная жизнь?
– У нас есть театр. Конечно, премьеры там не часты. Но бывают. Есть картинная галерея. Наши художники выставки там проводят.
– И все? – Легкое сожаление появилось на его лице. – Здесь нет той напряженности интеллектуальной жизни, которая присутствует в Москве.
– Тогда ее нет на большей части России.
– Это верно. Вот почему я принадлежу к тем, кто способен жить только в Москве. Хотя последние шесть лет регулярно живу в провинции.
Тарелка с рыбным ассорти опустилась на стол, появились овощи, запотевший графинчик с прозрачной жидкостью. Официантка принялась переливать часть этой жидкости в рюмки.
– Мне чуть-чуть, – поспешила заявить Ольга.
Григорий не дал официантке выполнить просьбу, надавил рукой на горлышко графина, пояснил Ольге:
– Пусть будет полная. А ты выпьешь столько, сколько хочешь.
«Она симпатичная, – думал Григорий. – Надо ее еще трахнуть. И не единожды».
Водка пошла прекрасно. Осетрина весьма разумно последовала за ней. Свежий огурчик стал хорошим дополнением.
– А чего ты разошлась с мужем?
– Мне бы не хотелось об этом говорить.
– Стесняешься?
– Просто не хочу.
Солянка появилась на столе.
– Ну как, вкусно? – Григорий прямо-таки светился.
– Да. Только непривычно есть первое в такое время.
– Это в тебе стереотипы говорят. Надо их ломать. Шире смотреть на мир… Еще водочки. Самый раз под солянку.
Дождь продолжал свое нехитрое дело, когда они вышли из ресторана.
– Заедешь ко мне? – спросил Григорий.
– Не надо. Я устала. И уже поздно.
Григорий не стал упорствовать. Он знал, что получит желаемое. Пусть немного позже, но получит.