скачать книгу бесплатно
Поэтому – несмотря на то, что пребывание здесь располагало к размеренному и замкнутому образу жизни – я все время пыталась опережать время, чувствовала себя полностью созревшей для личных подвигов и желала поскорее заглянуть во все возможные закоулки опасностей. Я пыталась, не закончив «начальную школу», поступить в «университет», полагая, что это – в моих силах, и не догадываясь, что сильно ошибаюсь на этот счет.
* * *
– Ай! – воскликнула я, наступив в очередной раз на что-то мягкое и меховое, едва переступив порог.
Опять задушенная живность!
– Учитель, – выбрав момент, я подошла к Сей-Ману, когда он стоял на краю южного склона. Его глаза были прикованы к небу, а мощные руки за широкой спиной сцеплены в замок – этот человек источал спокойствие и силу.
И в данный момент походил на древнего философа, мысли которого были устремлены в облака, что еще больше окутывало его ореолом тайны, возвышая над миром естественного. Иной раз мне казалось, что вокруг учителя активизируются все природные энергии и вибрации, подстраиваясь под его действия, чтобы дышать и двигаться с ним в унисон.
Янтарные глаза, излучающие уверенность и мудрость, среагировали на мое обращение – густые ресницы едва шелохнулись, а я…
Я разглядывала ставшее мне уже родным обветренное загорелое лицо с мелкими морщинками в уголках глаз: слегка приплюснутый нос, широкие выступающие скулы, испещренные маленькими оспинками, широкие плечи, волевой подбородок – учитель не был красив, но от него веяло невероятным благородством, надежностью и воспитанием. Это подкупало сильнее физического обаяния. Ну и – конечно же! – харизма, которой он, несомненно, обладал.
Такие люди, как Сей-Ман, всегда притягивают внимание других, потому что знают себе цену и идут исключительно своим путем, не обращая внимания на заносчивые ветра людских слабостей и противоречий.
И еще…
Он был достаточно молод для затворника.
В моем представлении все сенсеи были если не стариками, то достаточно преклонного возраста – Сей-Ману же было едва за сорок.
Думаю, если бы он был лет на пятнадцать моложе, – не раздумывая, влюбилась в него.
Взволнованная предстоящим разговором, я покосилась на непроницаемый лик учителя и тоже уставилась вдаль, где заснеженные пики гор сливались с небом. Смуглая лысая голова и коренастая фигура, облаченная в кашаю из ярких красных лоскутков, величественно возвышалась сейчас на горе и очень гармонично вписывалась в окружающие пейзажи на фоне багрового заката.
– Я слушаю, – тихо произнес он, разглядывая крошечные белые домики у подножия, которые в ночные часы превращались в таинственную цепочку огоньков.
– Ветрено, – брякнула невпопад я, не решаясь сразу спросить о насущном.
– Пришла поговорить о погоде? – его губы растянулись в саркастической улыбке.
Я кратко вздохнула – понимая, что несу чушь, – набрала в легкие воздуха и отважилась.
– Нет, не о погоде. Хотела уточнить, когда мы… – пронзительный взгляд Сей-Мана не дал договорить.
Поежившись, я растерла плечи и перевела взгляд на Скурудж, которая лежала у ног учителя, словно собачонка, и посматривала то на меня, то на него.
– Видимо, действительно ветрено, – и снова слова прозвучали с иронией.
Я пропустила ее мимо ушей и решила зайти издалека.
– Скажи, почему ты стремишься жить в максимальной изоляции от мирского общества? И для чего забрался так высоко?
По всей видимости, вопрос прозвучал для учителя неожиданно, он бросил удивленный взгляд, но ответил:
– Для меня дом – это целый мир, Тая, в котором нет преград и границ. А забрался так высоко – чтобы туристы не беспокоили.
Ох уж это восточное мышление не разумом, а телом и духом!
Как же хотелось проникнуть в голову учителя и посмотреть на мир его глазами! Но не смогу себе позволить подобного никогда: глубочайшее уважение к этому человеку перекрывало мой праздный интерес.
– Ты ведь пришла поговорить не об этом, верно? – он перевел взгляд в небо, где над долиной кружил Покер.
Зрелищем можно было наслаждаться неустанно. Величественная птица с огромным размахом крыльев в два метра сейчас казалась крохотной в бескрайнем пространстве безоблачного полотна.
– Скажи, как тебе удалось его приручить? – качнула я головой в сторону беркута. – Ведь это же хищная дикая птица.
– Приручить? – удивляясь, переспросил учитель. – Я никого не приручал, Тая. Это его выбор.
– Ого, – оживилась я в надежде на интересную историю. – Но он же не прилетел сюда к тебе, чтобы вальяжно прохаживаться рядом и угощаться из твоих рук. Верно?
– Верно, – терпеливо произнес Сей-Ман. – Я спас его, когда он был птенцом.
– Ну, конечно! – воскликнула я. – И как мне не пришло это в голову сразу?
– Не знаю, – подначил учитель.
– Очень смешно… – шутливо возмутилась я, картинно закатывая глаза. – Знаешь, не все такие умные и проницательные, как ты!
Сей-Ман смотрел безотрывно, и я заволновалась.
– М-м, ладно… – зрительный контакт пришлось прервать, хотя, надо признать, он был мне приятен. – Расскажи лучше, как это было?
– На равнине, что по дороге к ущелью, волки пытались его разорвать, я их отогнал, забрал его в дом, подлечил крыло и выпустил на свободу, решив, что он улетит. Но он решил остаться. Улетать – улетает, но надолго не пропадает. Я и сам удивлен, поскольку эти птицы очень чувствительны к беспокойству со стороны человека.
– А зачем он бросает к порогу нам разную живность?
– Так повелось с самого начала, как только он выздоровел. Наверное, полагает, что иначе могу умереть с голоду. Подкармливает. Раньше, кстати, приносил реже, теперь, видимо, смекнул, что я обзавелся самкой, скоро пойдут птенцы, надо кормить чаще, – губы Сей-Мана растянулись в улыбке, и я залюбовалась этим зрелищем.
Какой же он…
Мужественный и по-своему красивый!
– Прости, самкой – это мной? – неуклюже поинтересовалась я.
– Тая, я озвучил всего лишь мысли птицы. Не стоит заострять на этом внимание.
Мне стало неловко, учитель поймал мой изучающий взгляд, и я потупила взор.
– Итак… – понизив голос, Сей-Ман в одно мгновенье переключил тему. – Чем могу помочь?
– Э-э… Не уверена, что…
– Спрашивай, что хотела. Птица ведь здесь ни при чем, так?
– Ни при чем, – тихо согласилась я. – Хотела спросить, что гласит эта надпись, ее сделал ты? – я кивнула на хижину, где над входом висела длинная доска с вырезанными и непонятными для меня обозначениями:
– Да, это вырезал я. Надпись сделана на непальском – переводится примерно как «ветер перемен дует с Востока».
– В этом есть какой-то особый смысл?
– Нет, – с улыбкой ответил учитель. – Это достаточно расхожее выражение. А теперь я тебя слушаю, о чем ты хотела спросить на самом деле.
Эти слова заставили меня прерывисто вздохнуть.
– Учитель, я здесь уже четыре месяца и переживаю, что совсем не изучаю силат.
– Силат? – неожиданно громко воскликнул он. Брови мастера шевельнулись от удивления, заставляя насторожиться. Интересно, он понимает, о чем я?
– Да… Силат. Я хочу…
– Забудь это, – резко прервал он.
Вздрогнув всем телом, я буквально оцепенела, в мозгу стучала лишь одна мысль: «Неужели напрасно проделала такой путь?»
Но тогда учитель был не вправе молчать об этом с самого начала.
– Что значит – забыть? – всматриваясь в строгое лицо, я искала ответ на свой вопрос.
Сей-Ман искренне удивился:
– Ты действительно не понимаешь, почему мы не изучаем силат?
– Нет, – еле слышно пролепетала я, и Сей-Ман смерил меня взглядом, словно таракана. – Да, не понимаю! – не желая выглядеть в его глазах насекомым или пресмыкающимся, твердо и уже достаточно громко заявила я.
– Тая, – он прищелкнул языком. – Если не знаешь себя, к чему все остальные знания?
– Учитель, не понимаю, поясни. Ведь, поднимаясь сюда, я надеялась стать лучшей из лучших. Познать силат, да и все секреты мастерства, которыми владеешь ты!
Он устало вздохнул и, прежде чем произнести следующие слова, долго и испытующе перебирал меня взглядом.
– Ты поглощаешь все без разбора, словно всеядное животное, хватаешься за пустое, как рыба за воздух, не освоив одно – бросаешься на другое…
– Но я просто хочу скорее стать мастером, как ты!
– Забудь это слово! – рявкнул он.
– Какое?!
– Хочу!
Я замерла, понимая, что в следующий момент могу услышать вовсе не то, чего бы хотелось. Одно слово учителя – и моя дальнейшая судьба может сложиться совсем не так, как я предполагала. Вмиг скачусь с этой горы, как сноубордист, преследуемый медведем. В монастырь обратно не вернусь, следовательно – мне предстоял путь в неизвестность, что абсолютно не пугало, но нарушало планы.
Не желая перечить учителю и раздувать конфликт, я резко замолкла.
Сей-Ман смягчился и с пониманием произнес:
– Не переживай, увеличим тренировки, но ты должна отбросить глупый кураж и научиться чувствовать мир на инстинктах.
– Это как? – робко спросила я.
– Это значит: парить, как Покер, высматривая добычу. Он же не думает о том, как удержаться ему в воздухе и не упасть, пока занят поиском суслика в траве. Старайся видеть глубже, выходить за рамки очевидного, щупать, анализировать. Каждое твое действие должно безболезненно состыковываться с твоими желаниями, возможностями и намерениями. Скажу тебе, что очень помогает в этом деле: уединение, сопровождаемое постом, молитвой и медитацией, ну, и, конечно, мистика. Это способствует отделению батин от захир.
– Что это такое? Батин и захир?
Учитель вздохнул.
– Это означает, Тая, что нужно для начала научиться отделять внутреннее от внешнего. Батин – корень слова «кебатинан». Основная цель кебатинан – сделаться неуязвимым для врага.
– Хорошо, но объясни: к чему все эти премудрости? – возвела я руки к небу. – Взять хотя бы этот чудной танец – кембанган – который исполняют в состоянии транса. Какое-то шаманство и язычество, честное слово! Ведь есть кулак, нож и свинец – что может быть надежнее? Зачем вся эта показная атрибутика в пенчак-силате? Поясни…
– Подобные ритуальные танцы часто выполняют перед началом боя и в тайском муай-тай и в японском сумо. И ничего чудного в этом нет, – сдержанно произнес он. – Мастера боевых искусств должны владеть не только искусством боя, но и многим другим. Например – искусством исцеления. Ведь даже в процессе тренировок неизбежно происходят травмы – от ушибов до переломов – что уж говорить о боях. И поверь, врачевание является основной функцией во многих стилях силата. Многие до сих пор изучают магию и используют амулеты для приобретения силы и защиты от злых духов, а также осуществляют исцеления с помощью сеансов, заговоров, молитв и трав.
– Но зачем мне знать врачевание, я не собираюсь лечить своего врага, я хочу убить его. А друзей у меня нет, значит – мне это ни к чему. Позволь мы пропустим эту часть с танцами и знахарским делом? – уныние проступило в моих глазах, и я поджала губы, демонстрируя всем своим видом скуку.
В разговоре возникла пауза…
Сей-Ман ничего не ответил, он лишь пристально и долго меня разглядывал, словно пытался проникнуть в мои мысли.
Как такое может происходить – мне хорошо было известно!
И хотя я понимала, что такой дар почти никому не доступен, но все же мне стало как-то не по себе, и я поспешила кашлянуть, чтобы вернуть внимание учителя к разговору.
Он неохотно встрепенулся и продолжил, как ни в чем не бывало:
– Итак, Тая… Запоминай. В силате выделяют четыре аспекта: самозащита – беладири; спорт – олахрага; танец – сени; духовный аспект – ильму. Каждый стиль силата – алиран. И обычно он концентрируется на каком-то одном из этих аспектов. Все взаимосвязано. Это синтез. Ты понимаешь?
Учитель отвернулся и снова уставился в небо. Создавалось впечатление, что он прикидывает, взвешивает каждую фразу, задумываясь: «А стоишь ли ты того, чтобы в тебя вкладывать эти знания?»
Я полагала, что продолжения уже не последует, но спустя пару минут он произнес:
– Ты должна всегда осознавать, что любой бой – это пограничное состояние между жизнью и смертью. Победа требует концентрации всех сил, включая невидимые, искусство управления которыми в силате называют ильму.
– Это все понятно, но как-то скучно, – торопливо произнесла я. – Вот, к примеру: много читала о боевом стиле кунтао, он вроде схож с кунг-фу, мне бы очень хотелось стать мастером в нем, не растрачивая время на танцы и ильму, – посмотрев ясными глазами на Сей-Мана, произнесла я. – Ведь ты поможешь мне стать в нем мастером?
Сей-Ман изумленно покачал головой.
– Тая, существует множество стилей пенчак-силата, все они имеют значительные технические отличия, но каждый имеет два основных раздела – бой без оружия и бой с оружием.
– Хочу стать сильной и ловкой, все равно как! – нетерпеливо выпалила я, но заметив, что Сей-Ман недовольно поджал губы, притихла.
– Любой человек, рожденный на Земле, уже изначально обладает внутренней силой естественным образом. Пенчак-силат просто помогает пробудить эту силу, накапливанием и развитием, через набор упражнений и другие аспекты, – совершенно серьезно пояснил он, положил пальцы в уголки глаз и обреченно вздохнул. – Тая, ты начала не с того…
– Учитель, я начала познавать жизнь совсем не с того, с чего должна была. Слишком многое пережила за детские годы, и лучшими их не назовешь.
Это был шанс оправдаться, но Сей-Ман развел руками.
