скачать книгу бесплатно
Морща нос от непривычных человеческих запахов, натыкаясь время от времени на бурчащих прохожих, Аэлло во второй раз за сегодня забрела на базар.
– К Радужной горе? – переспросил толстяк с красными щеками и пронзительными голубыми глазками.
Торговец облокотился о высокий прилавок, подперев рукой подбородок, задумчиво сдвинул в сторону пару мелких сухих рыбешек.
Из всех торговцев у этого вид самый добродушный. Человек распрямил спину, поморщился, и, приподняв соломенную шапку конусом, протер потную лысину тряпочкой.
Терпеливо ожидая ответа, Аэлло успела трижды склонить кудрявую головку набок и поднять ее вертикально. Трижды распахнула и свернула крылья, развлекая местную публику, благо торговый день бежит к концу, толпы нет, лишь изредка споро семенит между прилавками хозяйка в белом чепце.
Другие торговцы зашушукались, глядя на крылатую незнакомку. Пользуясь отсутствием покупателей, сгрудились за прилавком толстого торговца, принялись сопеть и напирать. Аэлло делала вид, что все это ее не касается, продолжая преданно есть человека глазами.
Когда уж отчаялась дождаться ответа – передвинув поочередно каждую рыбешку на прилавке, торговец вновь принялся за лысину – он, пожевав губами, важно ответил:
– К Радужной горе тебе лучше через Цац добираться.
Остальные загомонили, перебивая друг друга.
– Так тебе к горе, что ли?
– Так бы сразу и сказала!
– Это через Ладу, иначе никак!
– Но через хребет оно быстрее вышло б! Потому как напрямую.
Толстый торговец обвел соседей недовольным взглядом и пробасил:
– Да какой хребет! Как ей напрямую?
Тот, кто советовал напрямую, обиделся:
– Как-как! Крылья, что ли, не видел? По воздуху, значит, по-другому то никак!
– Через Ладу, через Ладу ей надо!
Аэлло растерянно хлопала ресницами, пока они спорили, переводя взгляд с одного на другого, и, наконец, не выдержала.
– Погодите! – взмолилась она, поднимая распахнутую ладонь ко лбу.
Грубовато, но что остается, когда прижатый к подбородку указательный палец должного эффекта не произвел?
Головы торговцев обернулись к ней. Некоторые и вовсе заморгали, точно успели забыть, с чего, точнее, с кого начался спор.
– Так через Цац, через Ладу или через хребет? И почему напрямую нельзя?
Торговцы опять заговорили было все разом, но тот, первый, зычно цыкнул.
– Тихо! Дайте же сказать толком!
В возникшей паузе он продолжил:
– И через Ладу, потому как она сперва, и через Цац. Там уж хребет перелетишь. Потому так безопаснее. Если сейчас сиганешь, лететь тебе по самым диким местам. Драконы в наших краях шалят, и не укроешься – плоскогорье. А у Цаца хоть и горы выше, так и укрыться есть где зато. Ты-то по воздуху, тебе вышина не преграда.
Что верно, то верно. Совет дельный.
– Там долина с озерами будет. Штук десять их, рассказывают. А за ними и твоя гора.
– А кто такие драконы? – спросила Аэлло.
– Неужели драконов не знаешь? Вот чудная! – загомонили хором, и толстяк хлопнул широкой ладонью по прилавку. Сухие рыбешки, те, что поменьше, подпрыгнули. Снова воцарилась тишина.
– Не знаю, – пробормотала Аэлло. – Может, и встречала, я не уверена…
– Когда встретишь – поздно будет, – сказал торговец, поджимая губы.
Он умаялся, пока говорил. Снова взял тряпочку, вытер на этот раз лоб.
– Спасибо, – сказала ему Аэлло.
– Взять бы с тебя медяк за добрый совет, – сказал тот, кто не проронил ни слова. Маленький, чуть не с Аэлло ростом, приземистый, взгляд исподлобья, чуть не подпрыгивает из-за высокого прилавка.
– Пустое.
Толстяк махнул рукой.
– Нешто за разговоры с девчонок деньги брать.
Маленький не пожелал уняться:
– А перья! У них перья острые! Вот бы тебе на нож, сносу такому нет. Говорят, и доспех пробивает.
Аэлло еле сдержалась, чтобы показать, правду говорят. Пальцы даже скользнули назад, по гладкому сложенному крылу. Доспех доспехом, а соломенную шапку, что торчит над прилавком, тоже пробьет. Легко. Но все же отвела руку. В конце концов, ей помогли. Значит, среди людей есть разные.
– Бывай, девочка, – добродушно сказал ей толстяк. – Заболтались мы с тобой, а ведь пора и отдохнуть. Вон, видишь, флаг-то на ратуше синий.
Аэлло оглянулась и увидела, на шпиле башенки, что высится над солидным желто-красным зданием, полощется на ветру синяя тряпка.
– Значит, все, работать больше не моги, пора честь знать.
Толстяк улыбнулся и подмигнул ей.
– И правда, – поддержал нестройный хор соседей.
Торговцы принялись расходиться. На Аэлло оглядывались, но уже без прежнего интереса. Значит, гарпии здесь не такая и редкость, подумала Аэлло.
Развернулась, и пошла прямиком через площадь по направлению к яркому, сверкающему на солнце слюдяной крошкой, зданию.
Ратуша подмигнула узкими вертикальными окнами, поманила гарпию ближе. Торговые ряды закончились, дышится легче, тут и там слышен цокот копыт, скрип колес, нестройные крики. Временами раздается пощелкивание кнута, разрезающее гул, покрывалом устилающий площадь.
Аэлло принялась с интересом разглядывать эту самую ратушу – высокая, со ступенчатой крышей, кладки желтого и красного кирпича. Грубовато, но красиво.
Не заметила, как угодила во встречный поток нарядной толпы. На женщинах чепчики с розовыми лентами под подбородком, и неудобные бочкообразные платья, зауженные к низу. Мужчины в ярких, пестрых жилетах поверх светлых рубах, дети с полосатыми леденцами в липких ладошках. На лицах предвкушение чего-то, раздается смех.
До Аэлло долетают обрывки начатых разговоров:
– Зверинец! Зверинец!
– Неужели сам Салье?
– Ага, да с диковинками!
– Потом в Цац, говорят, едут…
– До вечера простоят.
– Говорят, и дракон есть!
– Сладости! Сладости для огромной радости! – проорал Аэлло прямо в ухо разносчик леденцов и вертушек.
Гарпия взвизгнула, отскочила в сторону. Подвернула ногу, споткнулась, неловко отступая еще на шаг. Обернулась на приближающийся грохот, и заорала от ужаса: прямо на нее несется огромный черный конь, за ним грохочет, подпрыгивая, тележка. Животное приближается с такой скоростью, что даже Аэлло понятно – не успеет остановиться. Вблизи, да еще в движении, оно еще страшнее, должно быть, куда страшнее грифонов из древних песен.
– Мама! – пискнула гарпия, когда что-то налетело сбоку, сбило с ног, подмяло под себя.
Мимо пронеслось исчадие тартара, громыхая тележкой.
– Очумела? – шумно выдохнув, спросил тот, кто сбил гарпию с ног. – Чего под копыта бросаешься?
И оказался русым вихрастым парнем, короткостриженым, челка скрывает лоб, с широкими бровями вразлет и круглыми голубыми глазами. Оттопыренные уши делают лицо еще более вытянутым, длинный, острый подбородок. Совсем юный, вон, пушок над губой. Белая рубаха, пояс с кистями, штаны серые, как будто присыпанные чем-то.
– Я, – пролепетала Аэлло, – я растерялась.
– Растерялась, – беззлобно пробормотал мальчишка. – Сама-то цела?
– Да, кажется, – неуверенно пробормотала гарпия, обтягивая подол, открывший колени при падении. Ладони в каком-то белом порошке, мягком, немного шершавом.
– Ну, вставай тогда, чего лежать, – сказал парень и поднялся первым, протягивая Аэлло руку.
Вокруг собрались было любопытные, но увидев, что ничего интересного не намечается, вновь заспешили по своим делам.
Гарпия ухватилась за широкую, как лопата, руку, поднимаясь.
Парень хоть и юный, но уже высокий, гарпия ему еле до груди достает, и очень крепкий, с широченными плечами. Нет, не мальчишка, как сразу показалось.
Продолжая разглядывать своего спасителя, задрав голову, Аэлло спохватилась:
– Спасибо!
– Да это ладно, – ответил парень и махнул рукой. – Не зевай больше.
– Я задумалась.
– Задумалась, – передразнил парень гарпию, широко улыбаясь, сверкнул белыми зубами.
Аэлло не ответила, насупилась.
– Не злись, – все еще улыбаясь, попросил он. – О чем задумалась-то?
Тон парня снисходительный, покровительственный, и это не понравилось гарпии. Ах, я же для них подросток, вспомнила она. Он, должно быть, думает, что старше меня.
– Мне в Цац надо, – все-таки сказала она. – Как можно быстрее. А как – не знаю.
– В Цац, – повторил парень и почесал кончик широкого носа. – Это ты тогда зря с ярмарки ушла. На лошади ездить умеешь?
Гарпия быстро покачала головой.
– Ну и зря!
Заметив, что белокурая незнакомка вот-вот обидится, продолжил:
– Хотя ладно. Цац недалеко. На хорошей лошади, оно и за день можно. А если с торговцем каким, в процессии… За два дня доедешь. Потому что лес объехать надо будет, по широкой дороге. Из торговцев завтра в Цац Клайс отчаливает, да Мика. Я бы тебе посоветовал к Мике пристать: у него охраны больше, кони резвее. Хоть и возьмет он на серебрушку дороже, а все же надежнее.
На серебрушку! Гарпия вспомнила, что денег у нее нет! Вот беда! С досады спросила немного грубовато:
– А ты-то откуда все знаешь?
– Я здесь всех знаю, – добродушно ответил парень и развел руками. – Я тут, у пекаря, подмастерьем.
Так вот что это за белый порошок! Он сам весь в муке и ее обсыпал.
– Такой детина в пекарне?
Аэлло вытаращила зеркальца глаз, захлопала ресницами. А когда спохватилась, было поздно. Обидела.
– Я пекарю жестяные листы изготавливаю, – буркнул парень.
Аэлло постаралась загладить вину.
– Я не то имела ввиду. Я хотела сказать, что ты большой. Видно, что сильный.
Добавила, чтобы понятно было.
Парень недоверчиво прищурился. Похоже, раздумывал, прощать или нет.
– Я бы на твоем месте в наемники пошла, – мечтательно сказала Аэлло. – В путешественники.
– Знаешь что, – воскликнул парень возмущенно. – Ты меру-то знай!
Гарпия заморгала.
