Моялера

скачать книгу бесплатно

– Понятно. И много таких в лесу?

– Сейчас уже довольно много. Они растут каждый раз, когда выпадает день. Старые становятся еще больше, а в других местах вырастают новые, совсем еще маленькие.

– Подожди, подожди… Что значит «выпадает» день? Как это?

Игорь посмотрел на меня, потом прошелся ладонью по волосам и неопределенно пожал плечами.

– Даже не знаю, как это объяснить. Просто пропадает день. Я не знаю, как это происходит. Просто однажды утром ты просыпаешься и понимаешь, что один день просто вылетел. А потом приходит это неприятное чувство, словно у тебя украли что-то. Забрали прямо из-под носа. Сложно это объяснить. Ну а потом и так видишь. По скотине, например, по продуктам, но в основном по этому ощущению чего-то упущенного, украденного. Не знаю, сложно описать это. Как будто весь мир ушел на виток вперед, а ты остался стоять на месте.

– Боже мой…

Мы замолчали. Я пыталась понять все то, что Игорь рассказал, но сложно осознать подобное. Тем более, сложно сложить правдоподобную картинку из того, что ты сам лично никогда не переживал.

– И как эти кристаллы растут? – спросила я.

– Мы не знаем.

– Вообще ничего?

– Знаем только, ОТКУДА они начали расти.

***

Мы сидели за небольшим столом на кухне. Ирма уже накрыла на стол и с чувством выполненного долга поглощала какую-то птицу. Мы все ели с большим аппетитом, но с еще большим азартом мы разговаривали, так что никого не смущал разговор с набитым ртом. Только я молчала, потому что, задав один вопрос, я выслушивала как минимум три варианта ответа, каждый из которых хоть чем-то, да отличался.

Нас было четверо, но накрыто было на пятерых. Я, Косой, Ирма и Игорь сидели за столом, по местным меркам довольно скромным – пять метров в длину и три – в ширину. Откуда у них мания к непомерно большим вещам, никто мне ответить не смог. Мы все сидели за одним углом, рядом друг с другом и разговаривали. Влад обещал подойти через полчаса, что меня не обрадовало. Несмотря на то, что каждый считал необходимым наше с ним тесное общение, мне это казалось совершенно лишним. По крайней мере, в данный момент. И, судя по всему, Влад тоже не торопился встречаться со мной лично. Вот и прекрасно.

Разговор был настолько бурным, что мы едва успевали закидывать ложки в рот. Мы перебивали друг друга, говорили глупости, смеялись, снова возвращались к теме, но быстро переходили к совершенно другим вещам и снова шутили, баловались и несли полную ерунду, среди всего прочего умудряясь при этом поговорить по существу.

Выяснилось, что где-то на севере обитает некий Умбра, так его называют люди, которым «посчастливилось» жить в непосредственной близости от этих мест. Этот Умбра (что переводится как тень, или мрак), получил свое имя из-за того, что служат у него те самые тени, которые разрушили старый замок Влада. Они – не люди, хотя внешне напоминают человека по строению – как правило, тела их имеют ноги, руки и голову, но легко трансформируются во что угодно и при желании могут быть как лужей под ногами, так и лошадью, пасущейся на лугу. Ни глаз, ни рта, ни носа, в общем ничего, что выдавало бы в них живое существо, у них нет. Да и не живые они, в общепринятом понимании этого слова. Да, они двигаются, и очень быстро, они кровожадны и безжалостны. Они едят, причем, как правило, все, что попадается на пути, вплоть до эмалированных кастрюль и дохлых кошек. То есть, любая материя подойдет. В том числе и человек. Они грабят соседние деревни и в близлежащих поселках уже давно знают признаки приближения теней. В те недолгие несколько минут, когда становится ясно, что тени вот-вот нападут на городок или деревню, никто не оставит на улице даже злейшего врага. Все, что не спрятано в доме, они съедают подчистую, не оставляя ни крошки. Но в дома не заходят. Никогда. Они проносятся ураганом и оставляют улицы чистыми. Они действуют, как единая биомасса, некая черная туча, из которой то и дело появляются жуткие твари, которые до омерзения похожи на человека, но при этом ведут себя как неживое, до жути кровожадное существо. На человека они глядят, как голодные волки, но при этом совершенно четко следуют каким-то неписанным инструкциям. Рассказывали случай, как зазевавшаяся семья забыла закрыть ворота. Старший мальчишка, лет семи, выбежал, чтобы ворота закрыть, и тут видит, как из общей массы отпочковалась одна тварь, встала в проеме ворот и смотрит на него. Парень испугался, застыл. А тварь стоит, вертит в разные стороны головой без лица и жадно втягивает воздух, дергается, словно хочет переступить порог, да не может. Топчется на месте, хрипит, хрюкает, но дальше черты, за которой начинается дом, не ступает. Мальчишка тогда перепугался до заикания, но тварь не тронула его. Постояла, помялась, помучилась, но потом исчезла в общем потоке черной мерзости. Так все поняли, что есть у них какое-то общее сознание, отправная точка, если можно так сказать, а если еще проще – есть кто-то, кто руководит этими жуткими марионетками. Самого Умбру никто в глаза не видел, он никогда не спускался к людям и ничем себя не выдает, но его присутствие так сильно ощущается, особенно в те минуты, когда черная туча накрывает ваш дом, что никто не сомневается в его существовании. Так или иначе, но люди сначала поняли, что он есть, а потом и нашли его логово.

На севере, недалеко от скалистых гор, где ничего не растет, и нет живности, посреди плато, испещренного клыками гор, высоко в небо уходит длинный узкий, столб. Черный, он странно отражает свет – очень похоже на графит. Матовый, приглушенно переливаясь металлическими бликами, он преломляет свет, словно солнечные лучи не отражаются, а проходят куда-то сквозь него и там теряются. Высотой до небес, шириной оно не больше обычной входной двери. Просто огромный черный столб – вот и все, что о нем известно. Это и есть жилище Умбры. Никто не знает, что скрывает собой столб и как можно в нем жить, ведь кроме этого столба ничего нет, но то, что это и есть его дом, известно доподлинно из уст тех, кто возвращался оттуда живым. А еще об этом рассказала женщина. Та единственная, что видела его лично, та единственная, что входит в эти врата и выходит оттуда живой и невредимой, та единственная, что называет Умбру своим хозяином. Проклятая. Неизвестно откуда, но совершенно точно известно, что это не легенды и не выдумки. Женщина и правда есть. Она не сумасшедшая, как многим хотелось бы верить, потому как люди и правда видели, как она появляется и исчезает в основании черного столба. Все, что она говорит о нем – нет более могущественного существа во всей вселенной. И люди верят. Приходится верить.

– Так вот именно от этого черного столба и расходятся во все стороны кристаллы, забирающие жизнь, – сказал Косой. – Там их миллионы, миллиарды. Они так плотно стоят друг к другу и такие огромные, что подойти к жилищу Умбры нет никакой возможности. Они окружают черный столб со всех сторон на несколько десятков километров вокруг, торча из земли на десятки метров, а самые высокие из них доходят до средины самого столба. Пройти туда невозможно, с воздуха не подобраться, потому как негде приземлиться, а главное – совершенно непонятно, как туда попасть, даже если ты у самого входа. Кроме того, тени охраняют это место, как голодные цепные псы.

– А как же женщина туда попадает? – спросила я.

– А ее впускает Умбра.

– Как?

– Не знаю, но говорят, она легко обходит кристаллы, прикасается к ним, наступает на них ногами, цепляется руками и они не причиняют ей вреда.

– Так может, и сама женщина – не человек, а тень?

– Нет. Она человек. Об этом тоже совершенно точно известно от единственной женщины, которая знает ее лично. Она – просто человек, как ты и как я, в этом нет сомнений, потому что раньше она и жила, как простой человек, в деревне неподалеку от жилища Умбры.

Мы замолчали. Я думала, а все остальные пили чай и смотрели в свои кружки.

– Так она спускается к обычным людям? – наконец, спросила я.

– Да, – ответил Косой.

– И они не причиняют ей вреда? Я в том смысле, если она на стороне зла, должен же был найтись хоть кто-то, кто захотел бы отыграться на ней?

– Никто ни разу не пытался. Все прекрасно понимают – тронь ее хоть кто-нибудь, и Умбра перестанет быть столь милостивым. Умбра не побрезгует и поведет свои тени в дома людей, и тогда… Сама понимаешь, от добра – добра не ищут. Пока есть возможность, люди хранят хрупкий, но все же мир и берегут равновесие. Кроме того, она ничего не просит, не делает ничего плохого. Наоборот. Она приносит игрушки детям. Самодельные, ручной работы, из соломы или тряпок, из глины и бумаги. Очень красивые и совершенно безвредные. И детям они очень нравятся. И сама женщина – тоже. Говорят, она красива и молчалива. Со взрослыми практически не разговаривает, но с детьми общается с удовольствием. Рассказывает сказки, придумывает небылицы, отвечает на вопросы, но никогда не говорит о своем хозяине. Никогда.

– Так зачем она спускается?

– Послушать людскую речь.

– А что, Умбра с ней не говорит?

– Не знаю. Видимо, нет.

– А вы-то ее видели?

– Нет. Да и зачем? Что нам это даст? Тронуть ее нельзя, выпытать из нее что-то – тоже. Она просто спускается призраком к людям, в которых ей нет никакой нужды, одному Богу известно – зачем. Нам она ничем не поможет и не навредит. Этакая нейтральная сторона, если можно так выразиться.

Снова повисло молчание. Я пыталась нарисовать ее в своей голове и почему-то представляла ее с длинными каштановыми волосами, невысокую, но стройную. Я бы даже сказала – миниатюрную, с кротким взглядом карих глаз и тонкой, гибкой шеей. Мне казалось, если дети любят ее, в ней должно быть что-то кукольное, что-то прекрасное и изящное, как фарфоровая статуэтка.

За окном прогремел раскат грома. Шел восьмой час вечера, было уже темно, а потому яркая вспышка осветила небо за горными пиками, раскрашивая мир в холодно-голубой цвет. Ирма посмотрела на часы:

– Опять наш Граф засиделся в кабинете, – сказала Ирма.

Ирма, Косой и Игорь переглянулись, а затем бросили беглые взгляды на меня и потупили глаза в столешницу.

– Сходи за ним, родной, – попросила Ирма Игоря. Тот кивнул и с готовностью поднялся, но Косой его остановил.

– Я сам схожу. Сиди.

Он поднялся и вышел из кухни. Я поднялась и поблагодарила Ирму за ужин.

– Зайчик мой, ты поможешь мне помыть посуду, – сказала она тоном, не терпящим возражений.

– Ирма, родная, у тебя для этого есть посудомоечная машина, – сказала я и кивнула в сторону машины, которая с открытой пастью ждала свою порцию грязной посуды.

Ирма нахмурилась и смерила меня недовольным взглядом.

– Помочь тебе ее загрузить? – спросила я, ехидно улыбаясь.

– Не надо, – пробурчала она, а потом сменила тон на ласковый и тихий. – Просто посиди со мной, милая.

Я подошла к ней, обняла ее и поцеловала в щеку.

– Не сегодня.

Я вышла из кухни медленно и размеренно, но как только скрылась из поля зрения ведьмы, прибавила скорости и поспешила удалиться как можно скорее, про себя думая о библиотеке.

Через пять минут после моего ухода в кухню зашел Влад, усталый и хмурый. Он подошел к Ирме, поцеловал ее в лоб и сел за стол. И пока Ирма наливала чай, а Влад накладывал в тарелку остывший ужин, который Ирма поспешила забрать и подогреть, грянул ливень, да такой сильный, что его дробь слилась в единый гомон воды. Дождь лил как из ведра, застилая собой весь мир, окутывая замок водой, отделяя его от всего остального мира, делая дом еще уютнее и теплее.

Глава 4. Вожделение

Дождь шел уже три дня, заперев всех в замке без возможности выйти куда-то дальше, чем в конюшню. Все эти три дня я старательно избегала Влада. На то была очень важная причина.

Библиотека.

Вам кажется, что это не может стать причиной? Что ж, я легко могу переубедить Вас, по крайней мере, тех из вас, кто, как и я, считает библиотеку святыней, вместилищем самых великих мыслей и идей на земле, кто так же трепетно относится к этому месту, как своему дому и кто не мыслит себе жизни без нее.

Библиотеку я нашла довольно быстро. Она оказалась в самом центре, как по горизонтали, так и по вертикали, но утопленной в самую глубь скалы. Она была спрятана от дневного света и, видимо, предполагалась уединенной и нелюдимой. К этому я отнеслась спокойно, хотя многим в этом замке настоятельно советовала бы читать чаще и усерднее.

Предо мной предстали большие двери из резного белого камня. Я улыбнулась, глядя на то, какими большими и красивыми они были. Я в предвкушении толкнула тяжелую дверь и…

Если и можно как-то выразить человеку свою неприязнь и максимально раскрыть потенциал своего сволочизма, то только таким изощренным, изуверским способом, каким сделал это мерзкий земляной червь, лежалый, трехнедельный носок, маразматичная навозная муха по имени Влад!

Вся библиотека – крохотный нужник, три на три метра с низким, грязным потолком, где из мебели были лишь старый стол на кривых ногах и трехногий стул, подпертый черенком от метлы, надежно привязанный веревкой. На столе аккуратно, одна на другой, лежали три книги – Моби Дик, Приключения Мумми-Троля и Война и Мир (первый том). Все. Все! Это был удар ниже пояса. Это был запрещенный прием, который недвусмысленно говорил о том, что ни о каком перемирии речи не шло изначально. Это война, друзья мои, холодная и беспощадная! Пленных не брать! В переговоры не вступать! Врага казнить на месте!