Шепот дьявола

Итан резко повернул голову и взглянул на нее.

– А сейчас?

– И сейчас уверены. Но у меня были некоторые сомнения. – Нелл пожала плечами – Я не занимаюсь составлением таких характеристик, хотя и знакома с поведенческой наукой. Но я легко могу ошибиться.

– Но?

– Но.. еще есть Хейли.

– Ты же не можешь всерьез думать, что Хейли хладнокровно убила четверых мужчин?

– Я только знаю, что пока мы не нашли никакой другой связи между ними. У всех были тайны, довольно безобразные, но общей их тайной оказалось то, что все они в какой-то период имели сексуальные отношения с Хейли.

– Я уже говорил, я не верю, что Джордж Колдуэлл был как-то связан с Хейли.

– Тогда возможно, – вмешался Макс, – его убили по другой причине Например, он что-то знал, что-то обнаружил. Стал представлять угрозу. Может, твои люди не нашли у него никаких секретов просто потому, что их у него и не было.

– Хочешь верь, хочешь нет, но и мне это приходило в голову, – огрызнулся Итан. – Я свою работу знаю, Макс.

– Я никогда не утверждал обратного.

– Странно, но именно это я слышал.

– У тебя богатое воображение.

Нелл сразу почувствовала, как растет напряжение между мужчинами. Макс расстроился, потому что она совершенно спокойно восприняла правду о смерти своей матери, а Итан бесился, потому что агенты ФБР действовали прямо под его носом без его согласия. Он даже не знал об этом. Оба хотели выпустить пар.

У Нелл так болела голова, что она боялась, если они переругаются, она их пристрелит.

– Дело в том, – вмешалась она, прежде чем спор разгорелся, – что в трех случаях из четырех мы можем связать жертвы с Хейли. Каждый из них имел с ней тайную сексуальную связь. И каждый из них был убит в наказание за свои грехи. Убиты потому, что убийца не мог с ними поквитаться легальными способами.

– Ты хочешь сказать, что Хейли могла убить их за то, что они причинили ей боль? – спросил Итан.

– Я говорю, что это возможно.

– Да? Тогда объясни мне, почему Паттерсона убили почти через двадцать лет после того, как он занимался своими садистскими играми с Хейли в подвале? Если, конечно, ты права насчет того, когда это происходило.

– Может быть, потому, что он был первым, кто причинил ей боль, и она тогда была очень молодой. – Нелл вспомнила видение, в котором она видела, как Хейли ребенком наблюдала за изнасилованием собственной матери собственным отцом, и добавила: – Ее обиды могли накапливаться. Ей причиняли боль не один раз, а снова и снова. Шли годы, обид становилось все больше, и в конечном итоге чаша переполнилась.

– Она уехала, – напомнил Итан. – Может, она действительно не могла больше, но ее реакцией было бегство из Безмолвия. Ты же не думаешь, что она прячется где-то поблизости последние восемь месяцев, постепенно убивая мужчин, которые обращались с ней как с дерьмом? И никто ее не видел, даже мельком?

Нелл не ответила на этот вопрос, но сказала:

– Есть еще одно обстоятельство, которое заставляет меня думать, что Хейли тут замешана.

– И какое же?

– Первым, кто умер, был наш отец.

– Подожди. Ты считаешь, что Адам был тоже убит?

– Да, я думаю…

«Нелл».

Нелл на несколько секунд замерла, потом подняла руку и осторожно потерла висок. Это все головная боль, ничего больше. Лишь странная, тупая боль. Никакого шепота в воздухе.

Никого нет.

– Все в порядке? – забеспокоился Макс.

– Да-да. Итан, я знаю, что считается, будто он умер от сердечного приступа. Но я думаю, вполне вероятно, что… «Ты ошибаешься. Ты во всем ошибаешься».

– Нелл?

Она мгновение смотрела на Итана, затем тряхнула головой.

– Прости, я… извини. Мне что-то трудно сосредоточиться.

– Тебе нужно отдохнуть, – весьма решительно заявил Макс. – Если ты ждешь обморока…

– Да нет. По крайней мере, я так не думаю. Просто жутко болит голова. – Нелл вздохнула. – Но отдохнуть мне все же стоит. Итан, если ты не возражаешь, я могу договориться, чтобы останки забрали в лабораторию ФБР. Так будет быстрее, и никто в городе ничего не узнает до той поры, пока ты не сочтешь нужным сообщить всем.

Итан вполголоса выругался, потом сказал:

– Если тут виновата Хейли, а не какой-то вымышленный полицейский, нет смысла держать все в секрете. Но на всякий случай, если ваши предположения верны, мне думается, не следует пока делать это достоянием общественности.

– Тогда я договорюсь.

Он кивнул.

– Насколько мне известно, агенты ФБР редко работают в одиночку. У тебя ведь есть здесь напарник?

Нелл ответила быстро:

– Как ты сказал, мы редко работаем по одному. Но иногда нам приходится действовать очень тихо, не высовываясь даже под прикрытием.

– Догадываюсь, что мне не следует спрашивать, правильно?

– Я буду очень признательна, если ты не станешь спрашивать, – улыбнулась Нелл. – Пожалуйста, Итан, не считай нас шпионами. Мы делаем свою работу, как и ты делаешь свою. Пытаемся поступать правильно, как и ты. Хотим поймать убийцу. Ты ведь тоже хочешь того же.

– Ладно, я все понял. – Итан пожал плечами с видом человека, неохотно смирившегося с тем, что ему не нравится, но против чего он не может бороться. – Ты все еще хочешь сегодня побывать в квартире Джорджа Колдуэлла?

Нелл не стала ждать возражений Макса.

– Может быть, немного позже, если я буду в норме.

– Я бы хотел узнать все о смерти Адама, – заявил Итан. – И чем скорее, тем лучше.

– Я понимаю.

– Но сейчас мне надо вернуться в город, а тебе, как уже было сказано, следует отдохнуть. – Итан повернулся к Максу. – Догадываюсь, ты собираешься остаться?

– Ты правильно догадываешься.

– Нам следует запереть двери погреба, – сказала Нелл, – чтобы туда какой-нибудь ребенок случайно не залез. Кстати, здесь кто-то должен быть, чтобы можно было примерно через час забрать останки. Если повезет, результаты будут готовы уже завтра, пусть и предварительные.

– Быстро работаете, – хмыкнул Итан.

Он пошел закрывать дверь, затем вернулся, и они отправились через лес к дому Галлахеров. Итан оставил своего помощника в городе, так что ждала его пустая машина.

– Дай мне знать, когда будешь в состоянии поехать на квартиру Джорджа Колдуэлла, – сказал Итан, обращаясь к Нелл. И добавил: – Надеюсь, теперь я буду в курсе деятельности и выводов агентов ФБР.

– Обязательно.

Рация Итана заворчала тихо, но настойчиво. Он усилил звук и ответил. Они все услышали срочное сообщение диспетчера.

– Шериф, у нас еще одно. Еще одно убийство.

17

– Тебе не обязательно оставаться, – заметила Нелл. Макс решил, что спорить нет смысла, и проигнорировал замечание. Вместо этого спросил:

– Перевозкой останков займется твой напарник?

– В известной степени. Он проконтролирует.

– Он не сможет охранять тебя оттуда. Тоже мне телохранитель.

Нелл слабо улыбнулась:

– Он знает, что ты здесь.

Она пила кофе, уставившись, не мигая, на темный камин. Она эту гостиную не любила, потому что, даже если раздвинуть плотные шторы, здесь не становилось намного светлее, но зато здесь стоял удобный диван, а это ее устраивало больше, чем укладывание в постель, на чем Макс наверняка бы настаивал.

– Тебя это последнее убийство не удивило, – заметил он.

– Нет, меня… предупредили, что, возможно, будет еще одно убийство. А то, что оно произошло так скоро после последнего, очень плохой знак. Крайне плохой. У нас остается очень мало времени.

Макс сидел в кресле у камина.

– Ты можешь сделать только то, что можешь, – сказал он. – Никто не вправе ожидать большего.

– Ну да, я знаю.

– Голова прошла?

– Немного еще побаливает, – призналась она. – Но уже не так сильно, как было. И, по крайней мере..

– Что по крайней мере?

– Она не предвещает обморок.

Макс нахмурился.

– Ты хотела сказать другое.

– Ты уже научился читать мысли?

Макс наклонился, поставил чашку на столик и спокойно признался:

– Твои иногда могу. Но ты же об этом знала.

Нелл смотрела на него без всякого выражения.

– Ты об этом знала, – упрямо повторил он, как будто она возражала. – Ты делала все от тебя зависящее, чтобы отгородиться от меня, с того момента, как вернулась домой. И ты наверняка знала, что тебе это не всегда удавалось.

– Эта дверь закрыта.

– Да. Ты ее закрыла. И все эти годы отказывалась открыть ее снова, разве только в те моменты, когда теряла контроль, уставала, была расстроена или когда мечтала. Тогда появлялась узкая щель, и я мог мельком увидеть твою жизнь, ощутить твои переживания.

– Я никогда не собиралась…

– Отгораживаться от меня? Или впустить меня? – Он помолчал, но она не ответила, и тогда он продолжил: – Ты вообще представляешь себе, насколько ужасно знать, что дверца существует, и быть не в состоянии открыть ее самостоятельно?

Нелл тяжело вздохнула, но не отвела взгляда. Казалось, она ждала этого удара.

– Да, я представляю. Прости меня.

– Ты же могла меня отпустить.

Она вздрогнула.

– Я не хотела… я пыталась. Не смогла.

– А сейчас?

Было заметно, как ей хотелось уйти от этого вопроса. Взглянув на часы, она сказала:

– Итан уже почти час как ушел. Хотелось бы знать…

– Не пытайся сменить тему, Нелл.

– Слушай, ты не считаешь, что еще одно убийство важнее…

– Нет, не считаю. На этот раз нет. Итан ясно дал понять, что не пустит тебя на место преступления, прежде чем его люди не сделают свою работу. Не хочет настораживать убийцу, если это и в самом деле коп. Да и надеется держать тебя под прикрытием как можно дольше. Так что придется ждать несколько часов, прежде чем тебе сообщат какие-то новые сведения.

– И тем не менее…

– И тем не менее ты готова говорить о чем угодно, только не о нас.

– Никаких «нас» не существует. – Нелл поставила чашку на кофейный столик, встала и подошла к камину. – Двенадцать лет прошло, Макс. Мы изменились. Ты сам сказал, что избавился от меня.

– И ты мне поверила? – Он безрадостно рассмеялся и тоже поднялся на ноги. – Неужели ты считаешь, что я соглашусь на кого-то другого… обыкновенного? Кто не сможет дать мне и половины того, что было между нами? Неужели ты могла этому поверить?

– Ты знаешь, что нет.

– И ты знаешь.

Нелл повертела в руках позолоченную шкатулку, стоящую на каминной доске, поставила ровнее давнюю семейную фотографию.

– Все равно двенадцать лет – очень много…

– Я знаю, что много. Господи, мне ли не знать. Не стану врать, что я не пытался забыть тебя. Я пытался. Я не хотел сознаться даже самому себе, что никто не может занять твое место, значить для меня столько же, сколько ты. Но в конце концов я вынужден был это признать. Никто не мог.

– Может быть, ты не очень старался.

Она смотрела на фотографию, пытаясь не слышать его настойчивый голос. И желая, чтобы голова перестала наконец болеть.

– Двенадцать лет стараний. Двенадцать лет я уверял себя, что ты не вернешься. Что тебе на меня наплевать. Ты даже рождественской открытки ни разу не послала, не дала мне понять, что хоть иногда вспоминаешь про меня. Двенадцать лет я клял себя за идиотизм. А потом я вышел на Главную улицу и увидел тебя.

– Ты прости. – Нелл смотрела на старую фотографию, и что-то ее смутно тревожило. Но голова так болела. Почти так же, как в доме Линча.

– Нелл, я теперь понимаю, почему ты сбежала. – Голос Макса звучал ближе, прямо за ее спиной. – После того видения в вечер бала ты была до смерти перепуганной. Ты поверила, что твой отец убил мать, что он никогда добровольно вас не отпустит…

– Я пыталась рассказать Хейли, – пробормотала она, моргая, потому что зрение затуманивалось. – Но она не верила. Она сказала, что никогда он не сделает ничего подобного, никогда не причинит нам боль. Она была… У меня не нашлось слов, чтобы убедить ее. Мы вообще не очень ладили, а к тому времени вообще стали почти чужими. Вот я и сбежала.

– Прочь от любви. Когда ты так сказала, я подумал… Но ведь ты бежала от его любви, верно? Любви собственнической, полной ревности настолько, что он предпочел убить, нежели отпустить.

– Я знала, что он способен сделать это снова. Убить одну из нас, если мы попробуем вырваться. Или того, с кем мы… Я знала, он на это способен. И хотя Хейли утверждала, что не верит мне, глубоко в душе она наверняка это тоже знала, поэтому так тщательно и скрывала все свои интрижки и романы. Даже отношения с Итаном…

– Нелл…

– Наверное, Глен Сабелла был первым, кто затронул ее сердце. Поэтому она с ним и сбежала. – Нелл протянула руку, чтобы коснуться фотографии. Удивление росло. – Кто тут?..

Голову пронзила резкая, горячая боль, как будто кто-то ткнул ее копьем, и, прежде чем Нелл смогла закричать, все исчезло.

Тело Нейта Маккарри лежало на постели, а из груди торчал кухонный нож для разделки мяса. На нем были только трусы, но, если судить по скомканному постельному белью и тому, что он лежал поверх одеяла, можно было предположить, что в то утро он до убийства уже вставал, но не успел одеться.

– Приятный утренний визит, – пробормотал Итан.

– Да, – согласился Джастин. Он стоял рядом с Коу-лом, наблюдая за двумя экспертами, имеющимися в распоряжении шерифа. Каждый занимался своим делом. Один делал многочисленные снимки тела, другой осторожно посыпал порошком поверхности в поисках отпечатков пальцев.

– Кстати, ему звонили ночью?

Джастин кивнул:

– Из одного из платных автоматов в городе.

– Но мы не нашли никаких следов тайной жизни. Пока.

– Пока, – согласился Джастин. – Никаких тайных комнат, двойных полов в стенных шкафах, спрятанного сейфа. Все бумаги вполне обычные: личные счета и отчеты. Если Келли нашла бы что-то подозрительное в его офисе, она бы позвонила. Он совершенно обычный страховой агент.

– На этот раз, – заметил Итан, – убийца подобрался совсем близко. Ближе некуда – ведь он пырнул его ножом в грудь. Разве что он планирует задушить следующую жертву.

– Ты думаешь, будет следующая жертва?

– А ты считаешь иначе?

Джастин вздохнул и ответил:

– Что он все больше наглеет, черт возьми, так в этом нет никаких сомнений. И это убийство последовало так быстро за предыдущим…

– Это дурной знак, я понимаю. Или его спугнули и заставили действовать быстрее, или по неизвестной нам причине он умышленно торопится. Если и были какие-то сдерживающие факторы раньше, то сейчас они исчезли. И мы понятия не имеем, в чем дело.

Джастин задумчиво посмотрел на шерифа.

– Послушай, я почти уверен, что Джордж Колдуэлл не имел никакого грязного секрета, который бы ему приходилось скрывать. Я так понимаю, что и остальные того же мнения?

Итан кивнул.

– Думаю, да, иначе мы бы что-то нашли к этому времени.

– Точно. Но мы, по меньшей мере, на шестьдесят процентов уверены, что убил его тот же человек.

– Тот же убийца, – поправил его Итан.

– А это означает, что Колдуэлл представлял для убийцы угрозу или чем-то ему помешал. Потому и попал под прицел.

– Вполне вероятно.

– Помнишь, я спрашивал, зачем мог Колдуэлл рыться в старых свидетельствах о рождении?

– Да. У меня не было случая поинтересоваться, нашел ли ты чего.

– Так вот, я ничего не нашел. Или, точнее, я не нашел ничего такого, что выглядело бы подозрительно. И все же до сих пор не ясно, зачем он этим занимался в последние недели перед смертью. Получается, он что-то нашел, какую-то информацию и сообщил ее убийце случайно или по наивности, поскольку ничего не подозревал. А убийца увидел в этой информации угрозу.

– И убил Джорджа, чтобы заткнуть ему рот.

– С моей точки зрения, только такое предположение имеет смысл.

Итан с минуту подумал.

– Но откуда нам знать, что именно соответствует действительности? Ты ведь сказал, что там свидетельства более чем за сорок лет.

– Да. Могу сказать, что за эти сорок лет родилось множество детишек. А мы не знаем, что его интересовало – рождение или что-то другое. Место рождения, имена родителей, мертворожденные дети или те, которые умерли в младенчестве, свидетели родов, врачи, принимавшие роды, – один бог ведает, что именно надо искать. Черт, лично я не вижу ничего такого, из-за чего стоило бы убить.

– Ты тут новенький, – заметил Итан, – и вполне мог не заметить того, что бросилось бы в глаза человеку, который тут родился и вырос.

– Тоже верно, – согласился Джастин, раздумывая, стоит ли говорить шерифу об участии Шелби в проверке документов.

– У тебя есть копии свидетельств?

– Лежат в багажнике машины.

– Когда вернемся в офис, принеси их мне. Если там есть что-то странное, готов поспорить, я замечу это быстрее, чем кто-то другой.

– Возможно, Джорджа Колдуэлла убили как раз за то, что он это заметил, – напомнил ему Джастин.

Итану не хотелось думать, что кто-то из его помощников может оказаться предателем, но еще в большей степени ему не хотелось обнаружить среди своих сотрудников агентов ФБР, работающих под прикрытием. Одно он знал точно: полагаться на свой инстинкт он сейчас не может. Поэтому он продолжал разговаривать с Джастином так, будто мысль о какой-то из этих двух возможностей даже не приходила ему в голову.

– Джордж не умел держать язык за зубами, – объяснил он Джастину. – Я умею. К тому же, вполне вероятно, он не сознавал, что его информация может представлять для кого-то угрозу. Я же знаю это точно.

– Если ты что-нибудь найдешь.

– Угу. Если что-нибудь найду.

– А если нет?

– Тогда мы останемся при своих интересах. Хуже не будет. – Итан пожал плечами. – На этом этапе я готов попробовать практически все, что угодно.

– Даже из области паранормального? Поговорить, к примеру, с нашим прославленным экстрасенсом?

– Или Стив Критчер менее сдержан, чем я думал, – мрачно заметил Итан, – или кто-то видел, как я беседую с Нелл Галлахер.

Джастин воздержался от прямого ответа на вопрос, только заметил:

– Городок-то маленький. Трудно оставаться незамеченным.

– Ты хочешь сказать, если не надо скрывать какую-то пакость?

Джастин кисло улыбнулся.

– Я тут еще не разобрался. А что касается Нелл Галлахер, она тебе сказала что-нибудь путное?

На этот раз Итан не сомневался.

– Пожалуй, я воздержусь от рассказов, пока мы не закончим с Нейтом Маккарри. Я хочу знать, с кем он встречался, с кем разговаривал, с кем дружил, кому назначал свидание последние десять лет и кто чистил ему зубы.

– Мэтт и еще пара ребят сейчас как раз собирают эту информацию. Что ты надеешься обнаружить?

– Тайну, – сказал Итан. – Тайну, общую для всех этих мужчин.

– Ты хочешь сказать, что у них была одинаковая тайна? Кроме всех этих мерзких извращений и пристрастий?

– Я так думаю. У всех, кроме Джорджа. Пока. Я хочу знать, входил ли Нейт в эту компанию.

– Мне было бы проще, если бы я знал…

– Знаю, но я не хочу, чтобы твое мнение было… предвзятым. А пока у меня нет ничего определенного, с чем можно было бы идти в суд, одна лишь… теория.

– То есть информация от экстрасенса?

Итан поморщился, но кивнул.

– Вот именно. Кстати, тебя это вроде не слишком трогает.

– Мне плевать, если мы прочитаем правду на кофейной гуще. Главное – найти ответы, – откровенно признался Джастин. – Я повидал в своей жизни достаточно странного, чтобы от чего-то отмахиваться. Может, некоторые люди и могут видеть то, чего не видят остальные. Вдруг это еще одна, пусть редкая, но вполне человеческая способность. Кто я такой, чтобы утверждать, что такого не может быть?

– Ну, лично я не так спокойно ко всему этому отношусь, но я уже не так уверен в своих убеждениях, как вчера, это я признаю. – Итан вздохнул. – Поживем – увидим. Я возвращаюсь в офис. У меня там навалом отчетов и звонков, на которые надо ответить. Оставайся здесь и проследи за всем до конца, ладно? И сделай все возможное, чтобы тело вывезли отсюда по-тихому.

– Постараюсь.

Джастин проводил шерифа взглядом, затем снова повернулся к экспертам, которые молча продолжали свою работу. Он не думал, что кто-то из них не тот, за кого себя выдает, но все же не помешает проследить за каждой фазой расследования, чтобы убедиться, что ничего не ушло от внимания.

Его не удивил отказ Итана поделиться с ним тем, что он знает. Джастин и сам не отличался откровенностью. Интересно, а не пожалеют ли они потом, что скрыли кое-что из того, что знали, подумал он и выбросил эту мысль из головы, поскольку в данный момент он ничего с этим поделать не мог.

Он собирался спросить фотографа, не закончил ли он, как Брэд заговорил первым:

– Эй, ребята, а вы это видели?

– Что видели? – Джастин подошел к стоящему у постели фотографу.

– Я это в объектив заметил, – пояснил Брэд. – Видишь тот небольшой кусочек ткани, что высовывается из-под трусов?

Джастин нагнулся и посмотрел.

– Вижу. Ну и что?

– Так я полагаю, это не часть его трусов. На нем обычные хлопчатобумажные семейные трусы, а этот кусочек материала – шелк. Кстати, цветной шелк.

– Может, подкладка?

– Если только эти трусы не шили ему дома. Я сам такие ношу, они просто из хлопка. Никакой подкладки.

Джастин расследовал так много убийств, что от стеснительности не осталось и следа. Поэтому он решительно наклонился и потянул за кусочек шелка, постепенно вытягивая ткань из трусов мертвеца.

– Похоже на шарф, – пробормотал Брэд, наблюдая, как все больший кусок синего шелка появляется на свет белый. – Женский шарф. Видишь, маленькие цветочки… Эй, в чем дело?

Джастин внезапно почувствовал сопротивление, перестал тянуть и сделал шаг к кровати, чтобы осторожно оттянуть резинку трусов и заглянуть внутрь.

– Матерь Божья!

– Что случилось?

Джастин поколебался, взглянул в открытые, невидящие глаза Нейта Маккарри и пробормотал:

– Прости, приятель, но я вынужден это сделать.

– Что сделать? – наседал Брэд.

– Помоги мне стянуть с него трусы. Тебе придется это сфотографировать.

Брэд открыл было рот, потом закрыл и неохотно помог Джастину. Когда обнажились гениталии, фотограф что-то пробормотал под нос и принялся резво щелкать камерой.

Специалист по отпечаткам пальцев, которую звали Долли, подошла к кровати, посмотрела на труп несколько секунд и обратилась к Джастину:

– Ребята, а вам не приходило в голову, что ваш убийца может быть женщиной?

– До настоящего момента не приходило, – сказал Джастин.

Она кивнула.

– Ну, если хотите знать мое мнение, то весьма вероятно, что это дело рук женщины. Возможно, оскорбленной женщины. Или просто женщины, которая вышла из себя.

– Ну да, – пробормотал Джастин, разглядывая Нейта Маккарри. – Уж вышла так вышла.

Вокруг пениса был завязан пышным бантом яркий шелковый шарф.

У сельской местности были свои преимущества. Гален убедился, что останки, которые они с Нелл поутру раскопали, были со всеми предосторожностями отправлены в лабораторию ФБР. Все проделали быстро и скрытно, никто из местных ничего не заметил.

По крайней мере, он был почти в этом уверен.

Еще не совсем стемнело, когда Гален пристроился на обычном месте, чтобы наблюдать за домом Галлахеров. Поскольку у дома все еще стоял грузовичок Тэннера, он был уверен, что Нелл не одна, но, разглядывая дом, все равно испытывал какое-то беспокойство. Что-то изменилось, и он не понимал, что именно.

Он что-то видит?

Что-то чувствует?

Когда зазвонил сотовый, он с явным облегчением увидел, что звонок от Нелл.

– Тэннер тебе надоел? – спросил он вместо приветствия.

– Пока нет, – спокойно ответил Макс. – В данный момент Нелл без сознания. И я хочу с вами поговорить. Лично.

Гален привык не теряться ни при каких обстоятельствах.

– Нелл в порядке?

– Не знаю.

– Она давно в отключке?

– Больше часа.

На этот раз Гален не сомневался в правильности своих действий.

– Сейчас приду.

Ему хватило двух минут, чтобы дойти до входной двери, где он обнаружил ожидающего его мрачного Макса Тэннера. Гален попадал в такие ситуации и раньше, когда приходилось впервые встречаться с человеком, за которым давно наблюдал и которого, соответственно, неплохо знал. И он не винил Макса за его явную настороженность.

– Я – Гален. – Он вошел в дом, больше не сказав ни слова.

– Макс. – Его губы слегка покривились, поскольку он сознавал всю абсурдность этого представления, повернулся и пошел в гостиную. – Нелл наверху, в спальне, – добавил он.

– Вы сказали, что она без сознания уже больше часа?

– Да. Перед тем как позвонить вам, я пытался ее разбудить, но не добился никакой реакции. Пульс и дыхание в норме, цвет лица тоже хороший. Кстати, много лучше, чем перед тем, как она грохнулась в обморок.

– Грохнулась? Так это не обычный обморок? Без предупреждения?