Холодные чувства. Вампирский роман

Удача улыбнулась мне в виде частника, работающего на извозе от случая к случаю. Этого бойкого активного пенсионера я хорошо знала уже много лет, периодически встречаясь с ним подобным образом на дороге. Звали его Гена. Он подкатил к остановке, где кроме меня дожидались попутной машины еще две девчонки, возвращавшиеся с учёбы. И мы покатили к Бон Темпс в зимних сумерках. Я сидела на переднем сидении.

– Смотрю, работаешь в Ла Перле ― часто вижу тебя здесь вечером, ― констатировал Гена.

– Да, приходится, ― согласилась я.

– Ты, вроде как, одна живёшь? Или с кем?

– Вроде ни с кем, ― опять согласилась я.

– Вот как! Может, поедешь на юг с кем-нибудь, в отпуск, если пригласят? Ну, вот, к примеру, я тебя приглашу, поедешь? ― озвучил неожиданное предложение Геннадий, предвкушая, наверное, как меня это обрадует.

– Нет, не смогу, ― не стала затягивать этот разговор я, так как давно привыкла к подобным подкатам местных. Ведь если ты живешь одна, значит, ты― свободна и будешь рада любому, кто обратит на тебя внимание.

– Почему не сможешь? Что тебе мешает?

– Здесь мой юг, ― странно ответила я. И мы замолчали.

Когда разобиженный Геннадий остановился в Бон Темпс у автобусной остановки, и я вышла из машины, то к своему удивлению я увидела фигуру Бориса, прислонившегося к стоявшей неподалёку машине. Мне оставалось только перегрузиться из одной машины в другую под пристальным взглядом Геннадия, который делал для себя определённые выводы. Борис мрачно посмотрел на меня:

– Этот чудак флиртовал с тобой?

– Так, для поддержания формы. У тебя нет конкурентов.

– Я надеюсь…, ― в голосе слышалась насмешка.

Я собиралась рассказать ему про глупую просьбу Лизы, но передумала. Странно, но мне всё меньше хотелось, чтобы кто-нибудь влиял на мои решения. Борис остался у меня, и мы вместе встретили субботнее утро.

Утро началось с того, что кто-то тарабанил в окно. Пришлось поспешно одеться и, накинув меховую жилетку на плечи, выглянуть с веранды. На пороге меня встретил раздосадованный Григориус:

–Я ждал тебя, Марьяна, уже полчаса, разве ты не едешь?

–Не понимаю, чего ты ждал! Сегодня же выходной!

– Что за выходной?! Ты могла предупредить меня, что не едешь!

– Сегодня суббота, забыл?

– Мне всё равно, какой сегодня день недели. Для вампира это не играет никакой роли, ― презрительно заметил Григориус.

– Но я-то не вампир и живу, знаешь, по недельному циклу рабочего человека!

– Да, не повезло тебе! ― сделал он глубокомысленное замечание.

Под лучами утреннего солнца его белая кожа поблёскивала совсем как кристаллы снега, рассыпанные вокруг и медленно опускающиеся в морозном воздухе. Завораживающая картина.

– Входи, Григориус, ― пригласила его я. Вампиры уже давно имели доступ в мой дом.

– Ты сможешь отвезти Бориса, ― утешила я его, прикрывая дверь, в которую вместе с холодным воздухом ворвалось несколько снежинок, моментально растаявших на полу.

– Пусть едет один, ― услышала я за своей спиной. Полуодетый Борис вышел на веранду и тоже засверкал под солнечным светом. Белейшая кожа, темные глаза, впалые щеки. Глаза не щурятся от солнца, которое по утрам заполняет всю веранду, он как будто наслаждается возможностью продемонстрировать свою слепящую красоту. Сейчас, при свете белого дня была абсолютно очевидна нечеловеческая сущность обоих. Сверкающая кожа, резкость черт и неподвижность лиц и вместе с тем гибкая пластика быстрых, почти молниеносных движений.

Молодой вампир взглянул на меня и бесшумно вышел на заснеженную улицу. А у нас с Борисом возникла нетривиальная ситуация, ибо дневного общения у нас ещё не было. Я не была уверена, что ему не будет нудно наблюдать за моими дневными занятиями. По счастью, Борис открыл мой ноутбук и погрузился в пространство Интернета, дав мне возможность умыться и позавтракать. Хотя это было несколько неожиданно: оказывается, он неплохо разбирается в современных технологиях.

Пройдя невзначай мимо него пару раз, я бросила взгляд на монитор, ― он смотрел какие-то англоязычные сайты с минимальным дизайном ― сплошной текст. Дальше я со своим любопытством не продвинулась, посчитав своё поведение назойливым. Ведь он не докучал мне своим вниманием! Я постаралась заняться своими делами.

При том что вёл он себя тихо, мне трудно было выкинуть из головы мысль о его присутствии в доме. Так уж я устроена, я всё время прокручивала в голове ситуацию: вот я готовлю обед, а там в комнате сидит вампир! Это жутко мешало. Промаявшись так часа два, я с радостью откликнулась на предложение пойти прогуляться. Даже в мороз и по бездорожью!

Холодное зимнее солнце освещало заснеженную равнину, по которой петляла едва видимая глазу дорога, уходящая к синеющему на горизонте лесу. Легчайшие снежинки медленно опускались с прозрачного неба, сверкая в морозном воздухе хрустальными гранями. Ветра почти не было, но щеки ощущали бесконечное холодное дуновение зимы над заснеженными полями. Я пряталась от этого зимнего великолепия в куртке на меху, зимних сапогах, тёплой шапке и варежках, рассчитывая на то, что прогулка не затянется. Борис спокойно вышагивал рядом, как и был дома, в легком свитере и брюках, снисходительно надев стёганую жилетку, чтобы не выглядеть совсем уж вызывающе. Я знала, что ему не было холодно, но, тем не менее, не могла привыкнуть к этому зрелищу. Его легкие кожаные ботинки противно поскрипывали по притоптанному снегу.

– Пробежимся? ― Борис хватает меня за руку и увлекает с дороги за собой по снежной целине; мне приходится бежать за ним, сначала легко и весело, потом, чуть оступаясь в снегу и хватая губами стылый воздух. Наша пробежка взвихрила лёгкий снег, и я смотрю из-под полуопущенных ресниц на убегающие по слабому насту змейки снежной пыли. Щёки мои горят от мороза и бега. Борис, не мигая, смотрит на меня, словно раздумывая о чём-то. Я почти не сомневаюсь в том, что последует дальше, но тут он переводит взгляд в сторону леса, и я вижу движение на его лице.

Я едва успела повернуть голову, чтобы разглядеть чёрную точку на снежной целине, как Борис рывком развернул меня и буквально потащил за собой. Я попыталась ещё раз оглянуться, но в темпе, взятом Борисом, это было практически невозможно. Вряд ли мы двигались так дольше минуты, как он чертыхнулся, схватил меня и, взвалив на плечо, на нечеловеческой скорости понёсся к дому. В районе сада мы затормозили, и он поставил меня на снег, не дав, впрочем, задать вопрос, что это всё значит.

– Я должен сейчас уйти, ― без обиняков объявил он мне, как только мы переступили порог дома, ― Не выходи никуда.

– Подожди, ― попыталась остановить его я, ― Не лучше ли будет, рассказать мне, что происходит?

– Всё узнаешь. Пока сиди тихо! ― скомандовал он и исчез.

Конечно, я никуда не выходила остаток дня. Да, в общем-то, зимой в деревне идти особо некуда. Вечером я разглядела в зимнем сумраке фигуру Григориуса, занявшего привычный пост во дворе. Похоже, всё было очень серьёзно.

***

– Что вчера так испугало Бориса, ― интересуюсь я на следующий день у Григориуса, сменившего свой ночной пост во дворе на мою веранду. Кормить мне его не надо, так что мы заняты только чистым общением.

– Спрашивай такие вопросы у босса сама. Я затрудняюсь, ― честно отвечает Григориус, поглядывая на то, как я отпиваю кофе из чашки.

Кормить я их не кормлю, но вопрос этот никогда не выходит у меня из головы. Чем-то ведь они должны питаться? И их здесь ещё летом было около двадцати. Вопрос серьёзный. Где и как происходит их охота ― мне было не ведомо. Есть такое предчувствие, что рано или поздно, но эта проблема предстанет передо мной во всём своём откровении, но лучше пусть будет поздно, раз уж вовсе этого не избежать.

– Послушай, Григориус, с тобой желает познакомиться девушка с моей работы. Ты ей приглянулся, ― перевожу разговор.

Григориус плотоядно ухмыляется, что совсем не идёт его романтическому и даже строгому облику.

– Превосходно! Я согласен, представь нас!

– Мне не очень хочется! ― тяну я, ― Ты укусишь бедную девушку?

– Если ей повезёт, ― радуется Григориус, ― то только укушу. Давно у меня не было смертной…, ― (мечтательное выражение на лице)

Тема секса всегда заводила Григориуса с пол оборота. Он уже вожделенно поглядывает и на меня.

– Успокойся, пожалуйста. У тебя длительное сексуальное голодание?

Григориус мрачнеет. Мой вопрос повис в воздухе. Каждый раз при намёке на Драгану он замыкался и грустнел. За несколько месяцев со дня того предательского поступка Драганы он не говорил о ней и не упоминал её имени, что заставляло меня сомневаться в его искренности.

Мой единственный в это воскресенье собеседник умолк, оставив меня в тишине коротать выходной. Вечером он так же молча снова занял свой пост. Я пожала плечами в ответ на это упрямство. Вот, не буду его ни с кем знакомить! Как обычно, не было никаких вестей от Бориса. Свои вопросы я могла отложить в долгий ящик.

***

Утро понедельника выдалось не только морозным, но и ветреным. Это я смогла оценить, забираясь в машину к Григориусу, который выглядел сегодня подчеркнуто дежурно. Обиделся? За что? Промолчали всю дорогу. На выходе у конторы он придержал меня за руку и тихим, но от этого не менее убедительным голосом практически приказал:

– Ты сейчас меня познакомишь!

– Да ну, ― попыталась выкрутиться я, ― Она, может, пришла уже! Времени ― без пяти девять, наверняка, она уже там!… Ты знаешь, что такое «девять»? И что означает слово «часы»? ― я опустилась до откровенного хамства.

Вампир не отреагировал на мои наглые выпады, припечатав меня одной рукой к сидению и не давая возможности двинуться с места. Этот поворот в его настроении меня смутил, никакого насилия с его стороны я ещё не испытывала, полагаясь на его лояльность.

– Не понимаю причин такого резкого обращения со мной, ― заметила я, стараясь не глядеть в лицо Григориусу. Как выйти из этого положения?

– Я на работу опоздаю, ― мрачно закончила я.

Григориус не отреагировал и на этот раз. Я глубоко вздохнула, пытаясь придумать убедительный довод. В этот момент от автобусной остановки засеменила в сапожках на каблучках невысокая фигурка Лизы, которая, вероятно, только подъехала. Вот мне повезло!

– Вот она! ― прошипела я, ― Пусти! Я позову её.

Григориус откинулся на сидении, и на лице его появилась приятная расслабленная полуулыбка.

– Лиза! ― позвала я бухгалтершу, высовываясь из машины, ― Подойди сюда, пожалуйста!

Лиза остановилась, глядя в нашу сторону и соображая, что к чему, потом, видимо, правильно оценив обстановку, заулыбалась и приветливо замахала рукой: ― Да! Привет, Марьяна!

Я смотрела, как она подчеркнуто не торопясь подходит к нам с улыбкой на губах, и мысленно посылала себя к чёрту. Сейчас я выдам ей не очень счастливый лотерейный билет. Если с ней что-то случится, как я буду себя чувствовать?!

– Если с ней что-то случится, не сомневайся, я убью тебя, ― прошипела я Григориусу. Он торжествующе взглянул на меня.

– Вот мой друг ― Гриц, ― мстительно сказала я, представляя его Лиз, ― А это моя коллега ― Лизавета.

– Григорий?! ― радостно откликнулась Лиза, ― Какое хорошее имя!

– Он любит, чтобы его звали Гриц, как самые близкие друзья, ― вылезая, сказала я и, не оглядываясь, зашагала к конторе. Мне не хотелось слышать и знать, как и о чём они договариваются. Всё равно мне будет всё рассказано в подробностях.

За обедом я равнодушно выслушала восторги Лизы по поводу «Григория», но про назначенное свидание она мне ничего не сказала. Бог с ними, ― подумала я, ― не могу же я уследить за всеми вампирами этой местности.

Вечером в ста метрах от конторы меня ждал Борис. Мы вышли с Лизой одновременно, и я видела, как она сначала обрадовалась, увидев знакомую машину, а потом сникла, разглядев на водительском месте Бориса. Завтра она наверняка спросит меня, так чья же это машина. Если сказать, что у Григориуса нет своей, то, может, это снизит его привлекательность в глазах бухгалтерши? Вот только вампир уже её не отпустит, если она ему приглянулась.

Мы приехали домой по темноте. Едва войдя в дом, я не выдержала и, развернувшись, к вошедшему вслед за мной Борису, спросила:

– Ты мне расскажешь, наконец, что произошло позавчера? От кого мы бежали по снегу?

Он кисло посмотрел на меня:

– Они опять ведут охоту. На меня и Григориуса.

– Почему «опять»? Что изменилось сейчас? Вы что-то нашли?

Борис не смотрел на меня, он сел на диван и уставился в пространство:

– Поверь, тебе лучше не знать слишком много. Ты не должна стать источником информации в их глазах. Они охотятся за мной.

– Мне можно ничего не бояться?

– Боюсь, что нет. Ты можешь стать средством, с помощью которого они постараются добраться до меня.

– ?!..

– Поэтому тебе нужно быть рядом со мной по возможности постоянно, ― сказал он, располагаясь на диван, ― Иди ко мне!

Я нехотя присела рядом. Он привстал и осторожными движениями снял с меня свитер и юбку, закинув их на стоящее рядом кресло. Потом, остановившись на этом, приобнял меня и улёгся со мной на диван. Я лежала в его прохладных объятиях, голова моя покоилась на его каменном плече, свою голову он наклонил к моей, почти касаясь губами затылка. Если бы я слышала его дыхание, эта поза была бы такой привычной! Вместо этого я ощущала холод его кожи и стальную мощь его неподвижного тела. Плавным движением он прикрыл пледом мои стынущие ноги…

Глава 2. Зимние забавы

Борис оставался у меня на ночь всю неделю. Но что бы вы там ни думали, совсем не с известной целью, потому что как раз всю неделю мы с ним сексом не занимались. Да, как бы невероятно это ни звучало! Не знаю, как бы отреагировал на эту информацию Григориус. Но он не спрашивал, совсем не лез в мою личную жизнь, ожидая, наверное, симметричного поведения.

А его шеф проводил ночи воздержания со мной. Мне оставалось только смириться с очередной странностью его поступков. Несколько раз он буквально укладывал меня спать, убаюкивая словно ребёнка. Потом он оставлял меня и удалялся в другую комнату, где проводил ночь за ноутбуком. В других случаях он сразу удалялся к ноутбуку без нежностей в мой адрес. И мне приходилось коротать время за просмотром телепрограмм.

Так продолжалось до выходных, а в субботу утром Борис оторвался от монитора и сообщил, что покинет меня на некоторое время. Не исключено, что ему просто надоело моё общество.

Как только он удалился, а я было собралась заняться подзаброшенными делами, в дверь постучали. Оказалось, это прибыл Дэн, слегка подмороженный и в растрёпанных чувствах.

Бедняга Дэн так и не получил искомой информации и остался на зимовку. Ха-ха, он вынужден был сидеть на своем кордоне с дровяной плитой и дизелем-генератором вместо того, чтобы вернуться в Лондон в свою «штаб-квартиру», если верить ему на слово.

В отличие от вампиров, за которыми он следил, он мёрз в этом плохо отапливаемом домике и страдал от этого, хотя и тщательно скрывал, от меня, во всяком случае, эту свою уязвимость. Вместо того чтобы вести приятную во всех отношениях жизнь в Европе, он торчал на опушке зимнего леса с символической даже по местным меркам зарплатой и без явных сроков окончания своей затянувшейся командировки. Со скуки он стал часто являться ко мне домой и пил чай на веранде с малиновым вареньем. Я смеялась над его незавидным положением.

Может показаться странным, что я принимала его у себя и общалась, учитывая наши с ним отношения. Но жизнь вообще странная штука. При том, что наши интересы было прямо противоположны, мы в этом вампирском окружении, условно говоря, предпочитали держаться друг друга. Видовая поддержка, надо думать. А обстоятельства складывались так, что иногда думать было уже не обязательно ― работали инстинкты.

Дэн в итоге выбрал правильную тактику, подавая нашу сделку как общий интерес. Но к зиме ему стало откровенно грустно, так как мы оба никуда не продвинулись.

Я смеялась над ним, делая прогнозы, что мы так ничего и не узнаем, и ему придётся здесь торчать до второго пришествия. Однажды я придумала другой возможный вариант ― Борис совсем забудет меня, и я так и не смогу выяснить его тайну. А так как к тому времени он меня бросит окончательно, я ещё буду приходить в избушку к Дэну, где он будет на вечном поселении, и буду просить показать видеозапись нашего с Борисом секса, чтобы предаться сентиментальным воспоминаниям!

Тут Дэн не выдержал и тоже решил осадить меня:

– Знаешь ли ты, что, скорее всего, будет, когда миссия Бориса закончится, и все вампиры соберутся отсюда с концами?

– Ну и что будет? Конец твоему Великому Сидению!

– Не совсем. Вернее, не только конец моей миссии, но, вполне возможно, и тебе. Спроси Бориса, что происходит со смертными в случае, если вампир считает нужным закончить с ними связь?

– Интригуешь…

– Нисколько. Миссия смертного в глазах вампира тоже заканчивается. Он не потащит тебя за собой ― в этом нет никакой надобности. И свидетеля оставлять у него тоже нет права. Так что, не смейся раньше времени.

– То есть, в моих интересах, чтобы он подольше здесь сидел? Или получил бессрочное назначение в здешние леса?

– Бессрочные миссии ― это из области фантастики. Даже бессмертный не обрадуется бессрочному заданию. А всем вампирам, прозябающим в здешних местах, наверняка захочется проводить своё бесконечное время жизни в более интересных условиях. Охоты здесь нет, развлечений нет. Скучная примитивная жизнь.

Так значит, вот что меня ждёт. Отставка у Бориса и гибель от его рук? Жизнь постоянно подсовывает непредвиденные подарки.

– У меня тоже могла бы быть миссия! Нет, ― махнула я рукой в сторону Дэна, ― не помогать тебе! Это никакая не миссия, а подлый шантаж. Мы ещё повоюем!…

Предложенный Дэном поворот сюжета был неожиданным и совсем меня не устраивал. После этого разговора я иногда вспоминала о его предупреждении. И каждый раз, припоминая нашу беседу в присутствии Бориса, я вглядывалась в его невозмутимое лицо, тщетно пытаясь представить себе ход его мыслей. Мне не хотелось допускать даже саму возможность такого финала наших отношений. Но что я знала до сих пор о Борисе и о цели его пребывания в наших краях? Если от меня уже ничего не зависит в этой истории, то я хотя бы попытаюсь внести в неё ясность. И не ради Дэна и нашей с ним сделки, а ради себя самой. Чтобы не быть пассивным участником событий, которого с большой вероятностью пустят в расход.

Дэн приходил потом и ещё неоднократно, но до сих пор ничего интересного я ему так и не сообщила. Сегодня я решила немного прощупать почву.

– Скучаешь? ― поинтересовался Дэн, глядя на то, как я достаю чашки, варенье и хлеб.

– Колбасу будешь? ― решила я его подкормить.

– Да, конечно! ― Дэн рассеянно наблюдал за мной, ― Какие вести от Бориса?

– Какие могут быть вести, если он всю неделю пробыл у меня?

– Да ну? ― Дэн был поражён, ― А что стряслось?

– Почему обязательно «стряслось»? Может, он так любит меня, что расстаться не может! Ну что? Где твои прогнозы?!

Про отсутствие секса я докладывать ему не собиралась.

– Не знаю даже, ― Дэн переключился на колбасу, ― Ну, допустим. Тогда что ты смогла выяснить за это время? Он компьютером пользовался?

Кибершпионаж тоже не входил в мои планы. Да и я сама хотела заполучить от Дэна информацию.

– Послушай, ты с кем-то из альтернативной группы общаешься ведь, ну, с Мэттом этим и его дружками… Может, ты знаешь, что там у них стряслось? И что всё это может значить? ― и я пересказала Дэну случай с прогулкой, закончившейся бегством по снегу.

Дэн дожевал колбасу и замер. Было видно, что ему очень не хочется это обсуждать. Но сделка была и в его интересах. Поэтому он без энтузиазма начал свой рассказ:

– Ну, в общем если говорить, то у лесной братии (так он называл вампиров из разных кланов, которые зазимовали в лесу) появилась уверенность, что Борис уже обнаружил то, зачем сюда прибыл. И всем интересно, где это находится. Некоторые «лесные поселенцы» готовы выбить из него эту информацию любыми способами. И кое-кто решился изловить его, чтобы покончить с этой лесной одиссеей.

– И что он нашёл?

–Ты главное узнай, где это место, а что ― не столь для тебя важно.

– Очень интересно! Как я узнаю, где, если я не знаю, что?

– Узнай, какими местами он интересуется, где бывает… мы же всё это с тобой не раз обговаривали! Узнаешь ― спасёшь Бориса от неприятностей!

– Вот не уверена в этом. Мне бы и себя спасти от неприятностей! Кто же так настроен агрессивно?

– Таких немало. В том числе Драгана.

Грустное удивление всё-таки вызвало это имя. Бывший союзник и помощник Бориса, верная подруга Григориуса… Что движет ею в этом противостоянии?

***

Утро следующего выходного дня выдалось солнечным. Я прикинула свои перспективы провести воскресенье в одиночестве. Это обстоятельство ни мало меня не огорчало. Вчерашний визит Дэна затянулся до вечера. Так что мне пришлось накормить его обедом. Возникло подозрение, что он за этим и приходил. Разговор наш не принёс ощутимой пользы ни мне, ни ему, в отличие от котлет и супа. Но вечером я буквально вытолкала его за дверь, сопровождая эту процедуру пожеланиями счастливого пути. Григориус поздно вечером болтался во дворе, подкрепляя версию, что Борис свалил надолго. Поэтому в воскресенье я его практически не ждала.

Как выяснилось, зря. Он появился ещё до полудня. Столь ранние визиты были всё ещё для меня непривычны. Но безлюдье моей улицы и отсутствие возможных посетителей обнадёживали. В моём доме он мог сверкать при дневном освещении сколько угодно, завораживая меня своим неземным видом. Я испытывала эстетическое наслаждение, разглядывая его дневной облик.

Пока я наслаждалась, зазвонил телефон. Это Фёдор проявлял дежурное беспокойство обо мне ― своей пусть не очень близкой, но всё-таки родственнице. Полтора месяца он отсутствовал на заработках, и теперь, видимо, вернулся. Он уже свыкся с фактом, что я с кем-то встречаюсь, но насколько это серьёзно, ещё не определял. Поболтав немного обо всём, мы распрощались. Перед прощанием я попросила Фёдора придти ко мне по возможности и наколоть дров. Борис всё это время пребывал в величественном ничегонеделании, тыкая пальцем в экран смартфона, который дома крайне плохо ловил сеть. Стоило мне положить телефон, он оторвался от экрана и посмотрел на меня:

– Почему ты просила его наколоть тебе дров?

– Я топлю плитку иногда, разве не заметил?

–Я не об этом. Почему ты попросила его? Не меня?

– ??

Я, наверное, больше чем удивилась, представив, что вампир может колоть дрова для своей смертной. Тем более я не могла вообразить себе такую просьбу к Борису. Моя историческая память хранила примеры реакции моего бывшего мужчины на просьбы что-нибудь сделать по дому. Плохо скрываемое раздражение и неудовольствие на лице, а потом ещё и постоянное припоминание его трудового подвига как минимум в течение полугода, ― всё это до сих пор стоит перед моими глазами. С тех пор свои просьбы я отваживалась адресовать только родственникам и наёмным работникам. Что же сказать сейчас Борису?

– Ну, я не знала, ..что ты захочешь это сделать, ― промямлила я, ― Наколи, пожалуйста.

Бориса как ветром сдуло из комнаты. Через минуту я уже слышала стук колуна во дворе. Мне стало смешно, и я, привалившись к стене у окна, вдоволь посмеялась. Потом, внезапно, стало грустно. Я, видимо, уже и не знала, как правильно реагировать на всё происходящее.

Переколов месячный запас за пять минут, Борис явился со двора с разлохмаченными волосами, но, понятное дело, ни разрумяненным, ни утомлённым. Зато что-то игривое зажглось в его тёмных глазах.

– Я заслужил прогулку! ― заявил он, ― Собирайся!

– Как же меры безопасности? ― попробовала отвертеться я.

– Не переживай! Мы опять убежим, если что!

Такой подъём настроения у Бориса я давно не наблюдала. Облачившись в зимние вещи, я последовала за ним. Очевидно, склонность требовать плату за свою домашнюю деятельность свойственна также и вампирам. Надеюсь, он не будет бесконечно напоминать мне: помнишь, я наколол тебе дров! А вот Фёдору можно было бы просто сказать спасибо! Я подавила вздох. Опять прогулка! Зимние моционы не входили в число моих приоритетов.

И представления о забавном у вампиров было слегка своеобразным. Я бы предпочла пройтись на лыжах, в конце концов, чем таскаться по снежной целине, пусть даже меня зачастую переносили на руках. Я ощущала себя безвольной куклой в такие моменты. Мы забирались пешком в такие дали, куда я по снегу ни за что бы не дошла. Становилось жутковато, когда я оценивала преодолённое расстояние. Но очень часто охватывал и безудержный восторг, когда приходило понимание невероятности происходящего и бесконечных возможностей, которые находились сейчас под рукой. Сердце раскачивалось на качелях восторга и страха, замирая каждый раз при переходе от одного к другому.