Эдем

– Эй, ребята, хватит. Вы оба косячили. Но сейчас важно не искать виноватых, а искать выход. Ситуация с Воном – это серьёзно. У его родителей большие связи, и, если в СМИ всплывёт скандал, нас по судам затаскают. Нетизены нас просто разорвут.

– Натали права, – сказал Юджин тихо, глядя на спорящих. – Мы все здесь, чтобы разобраться с проблемой, а не перекладывать вину друг на друга. Ситуация реально серьёзная. Наша репутация на грани. И нам ещё надо выпустить новый альбом. Если из-за этого скандала будет задержка… это полный провал.

Донхён кивнул и тяжело вздохнул.

– Я в курсе, что тогда мои действия навредили группе, – сказал он, стараясь говорить спокойно. – Я извинился перед всеми. Готов отвечать за свои косяки. Но… Не понимаю, почему Хёнджин всё время об этом напоминает.

– Потому что это был реальный кидок! – вспылил Хёнджин, покраснев от злости. – Ты всех нас обманывал! Скрывал свои встречи, а это реально больно ударило по нам. Моя ошибка с сестрой Вона – это моя вина, я за неё отвечу. Но твои поступки… Они подрывали доверие внутри группы!

Натали посмотрела на Юджина, тот кивнул. Как лидер группы, он должен был найти способ помирить Донхёна и Хёнджина. Ситуация требовала срочного и действенного решения.

– Хорошо, – сказала Натали, беря всё в свои руки. – Пока проблема решена, но помните, это только на время. Неизвестно, что задумал Вон. Никому не говорите про сегодняшнюю драку, я сама разберусь с руководством, чтобы они ничего не узнали. Это только между нами.

– Будете держать нас в курсе событий? – спросил Джэмин, проявляя интерес к дальнейшему развитию ситуации.

– Да, конечно, – ответила Натали. – Я встречусь с менеджером группы Су Хо через пару часов, но помните, что сейчас всё зависит от решений Джи Вона. А пока можете быть свободны!

Все ребята кивнули в знак понимания и начали расходиться, но Хёнджин остался на месте, смотря в одну точку, словно погруженный в свои мысли. Натали заметила это и приподняла бровь, следя за ним.

– Я… Я облажался и перед вами, и перед собой, – сказал он тихо, его голос дрожал. – Хочу кое-что вам сказать, Натали. Можно?

– Конечно, – ответила она, кивнула и села поудобнее, готовая слушать.

Собравшись с духом, он начал:

– Я не хочу, чтобы вы считали меня каким-то ветреным мальчишкой. Мне 25, но иногда чувства берут верх. Соён была классной девушкой, и я ценил время с ней. Знаю, это звучит глупо, как будто я оправдываюсь. Но я пытался быть честным со всеми. Я сразу сказал, что наши отношения несерьёзные, что я слишком занят и что моя жизнь непредсказуема. Она всё понимала, но… всё равно надеялась, наверное. И я, чёрт возьми, сам позволил ей надеяться и не сразу всё прояснил. Я боялся её потерять, даже как друга. Она была рядом, когда мне было плохо, поддерживала. И эта близость… Она меня запутала.

Натали слушала молча, но видела, как Хёнджин страдает и переживает. Он не оправдывался, а просто пытался объяснить, что у него внутри творится.

– Я не ветреный, – повторил он, и его взгляд стал тверже, – просто… я не умею строить отношения. Всегда был занят карьерой, постоянные гастроли, тренировки, интервью… В моей жизни не было места для… стабильности. Я привык к хаосу, к постоянным переменам. И эта неспособность построить что-то надёжное… она пугает меня. Я боюсь причинять боль. Боюсь повторить ошибки прошлого. Может быть, поэтому я и отступил. Может быть, поэтому я и не смог дать Соён того, чего она ждала.

Он замолчал, глубоко вздохнув. В комнате как будто стало тяжелее дышать – столько невысказанного витало в воздухе.

– Я понимаю, Хёнджин, – спокойно сказала она. – Это оченьсложно, но я ценю твою честность. Ты не пытаешься прикрыть свои косяки, а просто… разбираешься в себе. И это уже хорошо.

Хёнджин кивнул, благодарно глядя на Натали. Ему было дико трудно говорить обо всём этом, но он почувствовал облегчение, выплеснув эмоции. Наконец-то он смог признать свои ошибки и слабости.

– Спасибо вам, Натали, – прошептал он, его голос едва слышно. – За то, что выслушали. За то, что вы… понимаете.

Натали улыбнулась.

– Не за что, Хёнджин, – мягко ответила менеджер.

Когда ситуация вроде бы начала утихать, Натали, поговорив с менеджером Ли Су Хо, уладила конфликт с Юн Джи Воном. Однако Хёнджину всё равно предстояло извиниться за свои поступки. Но могла ли она осуждать его за ошибки? Вряд ли. Натали понимала, что любовь – это нечто переменчивое и непостоянное, и именно так ей казалось на протяжении всей жизни. Вспомнила, сколько парней пытались завоевать её сердце – и богатых, и не очень. Но никто из них так и не стал её мужем. Она никогда не решалась на брак, так как боялась, что это может причинить боль. Сидя в своём офисе и глядя через панорамное окно, Натали наблюдала за жизнью, которая бурлила за пределами рабочего пространства.

Люди и сотрудники агентства прогуливались по бульвару, кто-то с удовольствием читал книгу, удобно устроившись на лавочке и потягивая ароматный кофе, в то время как другие погружались в кипу бумаг, сосредоточенно работая, а как-то кормил птиц рядом с прудиком, и эта картина жизни вокруг напоминала ей о простых радостях, которых так порой не хватало. Случай с Хёнджином заставил её задуматься о жизни, о том, сколько всего она успела увидеть и пережить за годы работы в шоу-бизнесе.

Москва, 2018 год. «Воспоминания».

Натали, тогда ещё совсем молодая и амбициозная, стояла на пороге огромного концертного зала «Олимпийский». Задача – организация выступления британской поп-группы, чья популярность стремительно росла. Зал гудел, ожидая начала концерта, а Натали, продравшись сквозь толпу промоутеров и технического персонала, чувствовала, как адреналин пульсирует в венах. Это было совсем другое, чем стерильная атмосфера лондонских студий и агентств. Здесь царила необузданная энергия, запах пота, духов и дешёвого пива. Здесь всё было настоящим, сырым, неотполированным до блеска. Она вспомнила, как одна из танцовщиц потеряла сознание от переутомления прямо перед выходом на сцену, как солист поссорился с менеджером из-за расписания репетиций, и как пришлось решать проблемы с визовой поддержкой в последний момент.

Это был хаос, но хаос прекрасно организованный, хаос, который она подчинила своей воле. После Москвы были Санкт-Петербург, Киев, Минск… Каждый город – это новые лица, новые проблемы, новые победы. Она научилась договариваться с людьми, находила общий язык с людьми самых разных характеров. Перевела десятки контрактов, составила сотни графиков, решила тысячи проблем. Каждый успешно прошедший концерт становился для неё не только профессиональной победой, но и подтверждением собственной силы, способности держать ситуацию под контролем, даже когда вокруг бурлил вихорь непредсказуемых событий. Шоу-бизнес – это не только гламур, но и куча интриг, подстав и предательств.

И вот теперь Натали сидит в великолепном офисе в Сеуле, в самом престижном агентстве «Эдем». Возможно, она слишком много времени посвящала работе? Возможно, она настолько была сосредоточена на своей карьере, что забыла о личной жизни? В офисе стояла тишина, нарушаемая лишь мягким городским шумом, проникающим сквозь закрытые окна. Завершив свои размышления о прошлом, она решила направить все свои силы на работу, ведь у неё было ещё множество задач, которые нужно было выполнить до ухода. Параллельно с тем временем Юджин проводил Хёнджина в медицинский кабинет агентства, где ему аккуратно обработали рассечённую бровь. К счастью, у айдола оказалась лишь небольшая царапина, и, несмотря на то что на его лице остались следы в виде небольших синяков и слегка опухшей губы, разбитой изнутри, ситуация была не столь серьёзной, как могла бы быть.

Доктор предоставил ему болеутоляющее, чтобы облегчить дискомфорт, и после этого вся группа направилась на тренировку с новым хореографом. Этот хореограф был известен своим умением вдохновлять танцоров и привносить в их выступления свежую энергию. Хёнджин, осваивая новые движения, размышлял о том, как начал открываться Натали. С одной стороны, его это пугало, ведь он боялся снова облажаться. Юджин, заметив, что друг отвлекается, сказал:

– Сосредоточься!

Хёнджин дёрнулся, возвращаясь к реальности. Чхве Вон, заметив рассеянность, остановил музыку. Его взгляд был строг, но в нём не было осуждения, скорее, беспокойство.

– Хёнджин, всё в порядке? – спросил он на чистом корейском.

Айдол кивнул, чувствуя, как краска приливает к щекам. Он не мог объяснить, что отвлекает его, не мог сказать, что мысли заняты женщиной, которая старше его на добрых пять лет и которая, к тому же, является их менеджером. Это звучало бы глупо, даже для него самого. Юджин, наблюдавший за всем с хмурым выражением лица, лишь коротко бросил:

– Продолжаем!

Музыка снова заиграла, энергичная и захватывающая. Хёнджин старался изо всех сил сосредоточиться на движениях, но Натали всё равно мелькала в поле зрения. То заглянет в репетиционный зал проверить ребят, то принесёт им воды, то чистые полотенца. Это было так необычно, когда менеджер была одновременно строга, но при этом имела душу и эмпатию. После репетиции, когда пот стекал по лбу, а мышцы приятно горели, Хёнджин остался в зале, чтобы ещё раз попробовать сложный элемент, который никак не получался.

Попрощавшись с группой, он глубоко вздохнул и схватил бутылку воды. Выпил почти залпом, а остатки выплеснул на лицо, пытаясь освежиться. Прохладная вода смочила волосы, стекла по шее и груди. Зеркала репетиционного зала отражали его напряженное лицо, каждую каплю пота и едва заметную дрожь. Он бился над элементом уже час, повторяя снова и снова, но что-то всегда шло не так. То нога не дотягивалась, то рука шла мимо. Разочарование накатывало волнами, заставляя сжимать кулаки. Тело ныло, но адреналин ещё играл в крови, оставляя приятное жжение в мышцах. Он снова и снова повторял движение, пытаясь уловить неуловимую плавность. Грацию, которой ему не хватало. Казалось, Хёнджин зациклился на этом элементе, как на головоломке, решение которой ускользало. Внезапно дверь распахнулась, и в зал вошла Натали. В руках у неё была маленькая бутылочка с водой и полотенце, сложенное в идеальный квадрат. Айдол резко прервал свои движения и замер, а лицо залилось краской ещё сильнее, чем утром.

– Ты ещё здесь? – спросила она тихо, голос был немного хриплый, как будто тоже выдохлась после долгого дня на работе.

Натали поставила бутылку на пол, подошла ближе и осторожно положила полотенце ему на плечо. Хёнджин молчал, только кивнул, чувствуя, как её касание пробегает по коже, словно электрический разряд. Близость, запах – тонкий аромат сладкого жасмина с едва уловимым, но невероятно притягательным оттенком – заставили его забыть о сложных движениях. Она, похоже, заметила, что он смутился, но виду не подала. Её руки нежно обхватили его лицо, а взгляд внимательно изучал черты.

– Тебе нужно отдохнуть, Хёнджин, – сказала она, голос звучал не как приказ, а как мягкая просьба. – Через неделю синяки сойдут, губа опухла. Сильно болит?

Хёнджин стоял молча, а взгляд затерялся в глубине серых глаз. Пальцы, невероятно лёгкие и аккуратные, скользнули по линии опухшей губы, вызывая волну боли, смешанную с непонятным наслаждением. Он инстинктивно прижался к её руке, как будто искал в этом прикосновении утешение от всех эмоций. Натали немного нахмурилась, увидев реакцию, затем провела пальцем по едва заметному синяку под глазом. Айдол с трудом сдержал стон – боль была тупой и ноющей.

– Извини, – тихо сказала Натали, голос звучал искренне и грустно.

– Ничего, всё в порядке, не думай, что я какой-то слабак. Ты же видела, как я его уделал, и смог бы сделать это снова.

– Ну что за упрямый айдол мне достался! – возразила Натали, – я ваш менеджер!

– Мой менеджер, – поправил Хёнджин, чуть улыбнувшись, и эта улыбка, несмотря на синяки, выглядела невероятно очаровательно.

Натали рассмеялась, лёгкий, звонкий смех, который, казалось, развеял остатки напряжённой атмосферы. Она убрала руки, но взгляд остался цепким, изучающим. Хёнджин, привыкший к пристальному вниманию публики, под её взглядом почувствовал себя уязвимым, как обнажённый нерв.

– Я понимаю, ты защищаешь себя, – сказала Натали, в её голосе слышалась усталость, но не раздражение. – Но ты мог бы и пострадать серьёзнее. Юн Джи Вон больше и выше тебя!

Хёнджин отвёл глаза и уставился в пол. Натали была права. Но гордость и упрямство часто создавали проблемы. Он был упрям, как упрямый осёл, как Натали и сама отметила. Ему казалось, что признание своей слабости – это будет признанием поражения, доказательством некомпетентности. А он привык побеждать. Даже в драках.

– В любом случае, я не могу сейчас отдыхать, – перевёл тему Хён. – Мне нужно добить этот элемент, иначе Юджин меня четвертует и отправит на съедение акулам.

Рашман тихо рассмеялась от этого заявления, а затем добавила:

– Четвертовать здесь могу только я! А теперь в душ и в общежитие, такси будет ждать через двадцать минут, всё ясно?

– Да, мисс Рашман, только не ругайтесь! – улыбнулся он, как всегда обаятельной улыбкой.

Но, чувствуя себя одновременно виноватым и невероятно уставшим, Хён кивнул. Натали, строгая, но справедливая руководительница, выглядела сейчас необычайно мягкой. Её обычно холодный деловой взгляд смягчился, уступив место заботе. Он видел, как она, несмотря на видимую лёгкость в словах о «четвертовании», на самом деле волнуется за него. Перегрузки на работе были обычным делом, но Натали, в отличие от многих, не позволяла им слишком углубляться, всегда напоминая о необходимости отдыха. Он послушно направился в душ, мысленно благодаря небеса за то, что Натали есть. Но, вспомнив грозное лицо Юджина, понял, что угроза была не шуткой, ведь лидер не терпел халатности, действительно мог устроить ему «жизнь на коленях», нагрузив лишними тренировками на несколько недель вперёд. Акулы при этом были лишь ярким метафорическим добавлением.

Агентство «Эдем» медленно пустело, оставляя за собой тишину и приглушённый свет от автоматов с водой и кофе. Натали проводила Хёнджина до такси, уверенная, что парень сможет отдохнуть. А сама же задержалась на несколько часов, чтобы закончить последние документы. Когда часы пробили полночь, она вышла из здания. В голове крутились мысли: почему он рассказал о своих отношениях с бывшей девушкой и подчеркнул, что не ветреный? С другой стороны, она занимала должность менеджера и должна была быть в курсе личной жизни своих подопечных.

Ночной Сеул душил густой, влажной жарой, словно огромный, дышащий организм. Воздух, тяжёлый и липкий, висел неподвижно, не давая ни единого шанса на прохладу. Асфальт, ещё хранящий дневное пекло, отдавал накопленное тепло, создавая миражи – искажённые, дрожащие отражения неоновых огней. Натали, обмахиваясь веером, ощущала, как пот холодными каплями стекает по вискам, липнет к шее и спине. Даже веер, казалось, только усиливал ощущение духоты, лишь немного сгоняя влагу с лица. Такси, металлический короб, нагретый до предела, медленно ползло сквозь густой ночной поток машин, напоминая собой перегретую консервную банку. Внутри царила удушающая атмосфера: запах дешёвого освежителя воздуха, сладко-кислый, резкий, смешивался с запахом чего-то гниловато-фруктового, напоминая переспелые манго или личи, брошенные на раскалённом солнце. Натали пыталась игнорировать этот удушающий коктейль ароматов, скребя ногтями по кожаному сиденью, надеясь отвлечься от ощущения липкого дискомфорта.

Пятнадцать минут превратились в бесконечность. Каждая минута протягивалась, словно резина, усиливая чувство нетерпения. Наконец такси остановилось перед отелем. Натали, словно вырвавшись из плена, буквально вылетела из машины, оставив за собой облачко нагретого воздуха. С облегчением она вошла в прохладное лобби, поспешно нажала кнопку лифта и, дождавшись подъёма, уже в номере сделала всё возможное, чтобы избавиться от накопленного за день дискомфорта. Кондиционер тут же заработал на полную мощность, окутывая долгожданной прохладой. Быстрый душ, умывание, причёсывание – все эти действия стали ритуалом избавления от липкости и жары. Наконец-то упав на мягкую постель, Натали ощутила долгожданный покой. Сон пришёл быстро, смывая усталость, забывая об утренней драке, о всех тревогах и проблемах, которые ждали уже завтра. Тишина и прохлада ночи окутали, даря долгожданное забвение.

Новое утро, которое наступило, вновь принесло с собой невыносимую жару и ощущение глубокой усталости. Проснувшись, она увидела тёмные круги под глазами и быстро нанесла тональный крем, чтобы скрыть следы бессонных ночей. Работа в последнее время истощала, словно выжимая все соки, и каждое утро становилось настоящим испытанием. На этот раз она выбрала новый наряд: классические брюки яркого бирюзового цвета и белую блузку с небольшим вырезом на груди, добавляющим лёгкую нотку женственности. На тонком запястье сверкали часы от Dolce &Gabbana – символ статуса и вкуса. Завершали образ стильные туфли на высоком каблуке из чёрной кожи. Прямые волосы, свободно распущенные, обрамляли лицо, создавая элегантный и утончённый вид. Взяв свою сумочку из кожи крокодила, Натали смело направилась в «Эдем». Дорога, хоть и была душной, заняла всего десять минут. Выйдя из такси, она пошла по аллее к зданию – так, как делала всегда. Вдруг её окликнули:

– Натали! Подождите!

Тень подозрений.

Она вдруг остановилась и оглянулась. Этот му