Мадина

«Береги себя. Скучаю» – получаю короткий ответ, и окончательно убеждаюсь, что я поступаю правильно.

Мадина

В последнее время что-то происходит. Я не могу понять что именно, и меня это очень беспокоит. Лев ходит сам не свой, все чаще уходя глубоко в свои мысли, и не реагируя на окружающую действительность. Что-то явно тяготит его. И мне бы очень хотелось, чтобы он доверился мне, как я ему когда-то, и поделился своими переживаниями. Потому что я не знаю, как вывести Льва на разговор, не ухудшив ситуацию.

Сегодня он вообще не пришел ночевать. Сказал, что у него срочная операция. У меня нет оснований не верить этому мужчине, да и он никогда не врал мне. Но когда Лев пришел домой, его рубашка насквозь пропахла сигаретами и алкоголем. Я не ревную, тем более что мы уже однажды разговаривали с ним на эту тему, и у меня нет поводов думать, что Лев говорит одно, а делает совершенно другое. Меня беспокоит то, что моего мужчину что-то гложет, а он носит это в себе. Как долго он сможет это вынести?

Вот и сегодня вечером он пришел с работы чернее тучи и постоянно бросал на меня странные взгляды. Неужели…неужели это из-за меня? Его стало тяготить мое присутствие, а он не знает, как сказать? Я принимаю решение помочь Льву и все же задаю вопрос за ужином, который крутится у меня на языке уже не первый день:

– Что происходит, Лев? Что тебя беспокоит?

На что мужчина, наконец, отрывает голову от тарелки, смотрит на меня так, будто только что заметил. У него изучающий, тяжелый взгляд, от которого хочется поежиться, но я стойко выдерживаю его и смотрю прямо в глаза мужчине.

– Все нормально, – отвечает он чужим, безжизненным голосом. – У меня голова болит, я не спал почти всю ночь. Извини.

И с этими словами он встает из-за стола и уходит в комнату, даже не взглянув в мою сторону. Я сижу в растерянности, не зная, как себя вести и что делать. В прострации убираю со стола и мою посуду.

Судя по поведению Льва, ему надо побыть одному. И поэтому, как бы тяжело ни было, я ложусь в другую комнату, там, где спала, когда только попала в эту квартиру.

Всю ночь я не могла сомкнуть глаз. Меня очень беспокоило поведение Льва. И признаться честно, мне не хватало его большого и теплого тела, его крепких и в то же время нежных объятий.

Вот так, обуреваемая различными мыслями, одна хуже другой я и проворочалась в холодной постели до утра. Я встала за час до будильника Льва, чтобы приготовить ему завтрак и в твердом намерении поговорить. В конце концов, он сам убеждал меня, что мы не чужие люди и нам надо доверять друг другу. Но все пошло совершенно не по плану.

Я жарила блинчики, погруженная в собственные мысли, прокручивая в голове слова, которые намерена сказать Льву, и не заметила, как он вошел на кухню. Лев обнял меня за талию, прижал к своей груди и положил подбородок на мое плечо.

– Доброе утро, малышка. Почему не спишь?

И меня затапливает радостью от того, что я слышу его расслабленный голос, от того, что в нем больше нет вчерашних ноток напряженности и даже обреченности.

– Доброе. Что-то не спится. Я решила приготовить тебе завтрак.

– Именно эти волшебные ароматы заставили меня подняться с постели, – улыбается Лев, целуя меня в скулу.

Неожиданно он разворачивает меня в своих руках, так, что я оказываюсь с мужчиной лицом к лицу.

– Я тебя обидел вчера? Ты поэтому легла спать отдельно? – серьезно спрашивает Лев.

– Нет, – отвечаю тихо, не отводя взгляда. – Я подумала, что ты хочешь побыть один. И тебе нужно время, чтобы обдумать то, что крутится в твоей голове.

– Я действительно просто устал, малышка. А еще я голоден, – и с хитрой улыбкой он вжимает меня в столешницу. Она больно впивается мне в поясницу, и я кривлюсь. Лев замечает мою реакцию и подставляет руки, чтобы мне не было больно. Однако я накрываю его ладони своими:

– Береги руки, Лев. Они у тебя золотые. Многие этим рукам жизнью обязаны. Ты не имеешь права их повредить.

Лев морщится на мои слова, но ничего не отвечает. Он неожиданно подхватывает меня за талию, заставив вскрикнуть, и сажает на стол.

– Лев, завтрак…– бормочу я, смущаясь и покрываясь румянцем.

Он, не глядя, отключает газ под сковородкой, и нежно проводит по щеке кончиками пальцев.

– А я и собирался позавтракать…Тобой.

Я прикрываю глаза, до сих пор не привыкнув к его откровенным разговорам, как ощущаю нежное прикосновение его губ, которое буквально сразу перерастает в голодный страстный поцелуй. Я обвиваю руками плечи мужчины, чтобы не упасть, и отдаюсь полностью во власть его сильных рук. Неожиданно мне становится его мало, я хочу большего: хочу ощущать прикосновение его кожи, хочу касаться его стальных мышц и чувствовать, как они перекатываются под моими ладонями. Хочу чувствовать, как бьется его большое и сильное сердце.

Я крепко зажмуриваю глаза, потому что до сих пор не могу поверить, что я делаю это. Крепко хватаюсь за края футболки Льва и медленно тяну ее вверх. Мое сердце так гулко бьется в груди, кажется, еще чуть-чуть, и оно выскочит. Я чувствую, как Лев немного отстраняется от меня и помогает снять с себя футболку.

– Моя девочка…Посмотри на меня, – мягко произносит Лев, целуя меня в висок и пододвигая меня к краю, поближе к себе и аккуратно разводя мои бедра в стороны.

Я отчаянно трясу головой.

– Если я посмотрю, я умру на месте, – шепчу я, наощупь касаясь груди Льва. Я медленно веду вниз и, наконец, достигаю желанной цели. Под моей ладонью бьется самое доброе и самое сильное сердце в мире. Быстро-быстро. Тук-тук-тук. В унисон с моим.

– Обязательно наступит момент, когда ты будешь наслаждаться такими мгновениями вместе со мной. Я научу тебя, – Лев опаляет мое ухо обещанием, касаясь языком и слегка прикусывая мочку.

Я не могу сдержать стона и откидываю голову, предоставляя Льву больший доступ. Он покрывает мою шею короткими поцелуями и неожиданно нажимает на плечо, заставляя лечь на спину. Я немного напрягаюсь, но Лев, очевидно, почувствовав мое состояние, дарит мне поцелуй.

– Просто доверься мне, – шепчет он, медленно избавляя меня от одежды.

– Я доверяю.

В этот раз все было совсем по-другому. Нет, Лев не был грубым или жестким. Просто чувствовалось, что ему необходима эта близость, чтобы дать выход всему тому, что у него внутри. Таким образом он пытается рассказать мне, что с ним творится. Сегодня этот секс – для него. Сегодня я хочу забрать все переживания себе, чтобы мой мужчина больше никогда не ходил таким удрученным и хмурым. Я обнимаю Льва ногами за торс и притягиваю к себе за шею для поцелуя. Больше всего я хочу, чтобы мы стали единым целым, чтобы мысли о нашей близости вытеснили все дурное из головы Льва.

Так и происходит: Лев кончает с хриплым стоном и моим именем на губах:

– Моя Мадина…

Глава 16

Мадина

Время неумолимо мчится. Лев очень помог мне с организацией моего «дела»: создал странички в социальных сетях, объясняя мне, что и зачем, как несмышленому ребенку. Хотя, почему «как» – в этом вопросе я им и была, потому что у меня никогда не было личных страничек в соцсетях, и эта сторона вопроса была темным лесом.

– То есть ты не против, если заказчики будут приходить в твою квартиру? – робко интересуюсь у мужчины. – Обещаю, дальше порога они не пройдут, только заберут заказ, оплатят и все, – горячо заверяю, словно Лев мне еще чуть-чуть и откажет. Но это только мои домыслы:

– Во-первых, не «мою» квартиру, а «нашу». Во-вторых, нет, не против, но только без фанатизма, хорошо? Договоримся, что твои тортики для тебя – только хобби, а деньги у нас в семье зарабатываю я. И не надо отбирать мой хлеб.

«Наша квартира», «у нас в семье»…Боже, как сладко это звучит, что я аж жмурюсь от удовольствия и повторяю про себя несколько раз, словно пробуя эти фразы на вкус.

Так и началась моя карьера «кондитера» на дому. Неожиданно, дело пошло на «ура». Нет, не настолько, чтобы открывать отдельную кондитерскую, но все же один заказ в день стабильно я выполняла.

Лев постоянно подшучивал надо мной, открывая холодильник:

– Мдааа, такими темпами нам скоро придется отдельный холодильник покупать под твои кулинарные шедевры. Только куда его засунуть? Может, в тот угол? Что скажете, шеф-повар?

Несмотря на такие добрые подшучивания, мне казалось, что это Лев рекламирует меня без устали, чтобы обеспечить мне приток клиентов. Иначе объяснить свой неожиданный успех я просто не могу.

– Что ты делаешь? – спросила я как-то Льва, и, не удержавшись, заглянула ему через плечо. Нет, я не имею привычки нарушать личное пространство человека, а тем более читать его личные сообщения, но я позвала Льва ужинать уже в третий раз, а он никак не отреагировал!

А оказалось, что этот невозможный мужчина сидит и буквально каждому фото пишет хвалебный развернутый отзыв!

– Эй, ты настолько не веришь в меня, что думаешь, будто я нуждаюсь в дополнительной рекламе?! – я возмущена до глубины души. А Лев лишь хохотнул, и, не отрывая глаз от телефона, продолжил свое занятие:

– Как раз-таки я в тебе не сомневаюсь, малышка! А дополнительная реклама еще никому не помешала! Тем более я пишу абсолютную правду, каждый твой торт – шедевр. Кстати, девочки в клинике в восторге, все просили твои контакты. Я сегодня угостил их тортом, у нас в холодильнике лежала половина того, шоколадного.

Я лишь улыбнулась, с любовью посмотрев на этого невероятного мужчину, и в четвертый раз напомнила о том, что ужин стынет.

В таком ровном ритме пролетело около полутора месяцев. Каждый делал свою работу, а в нашем доме царил мир, уют и покой. Ровно до сегодняшнего утра.

Сегодня я проснулась за пятнадцать минут до будильника совершенно не в духе, и понять не могла причины своего плохого настроения. Вчерашняя клиентка осталась довольна, закидала меня со всех сторон хвалебными отзывами, со Львом тоже у нас все прекрасно, стоит лишь вспомнить сегодняшнюю ночь любви, на этих мыслях я в очередной раз покрываюсь румянцем. Но что-то было не так.

Во-первых, меня раздражало еще только поднимающееся солнце и щебетание птиц за окном, во-вторых, у меня кружилась голова, отчего слегка подташнивало. Давление, наверно. У меня и раньше такое бывало. И я всей душой ненавидела такие дни.

У Льва прозвенел будильник, он его отключил и потянулся ко мне за неизменным утренним поцелуем.

– Любимый, не сегодня, – простонала я, зажмурившись еще крепче.

– Что случилось? – тут же насторожился мужчина, приподнявшись на локтях.

– Ничего, у меня давление, похоже, я еще полежу, ладно? Голова кружится.

– А какой сегодня день? – неожиданно спрашивает Лев.

– Не знаю, – простонала я, не открывая глаз. – Пожалуйста, приготовь себе завтрак сам. Я сегодня не в состоянии.

– Конечно, малышка, отдыхай. И чтобы сегодня никакой работы! Ты меня поняла?

– Угу.

Лев еще что-то делал по дому, где-то журчала вода, звенела чашка и работала кофемашина. Услышав запах кофе, с головой укрылась одеялом, потому что неожиданно затошнило еще сильнее. Я готова была разреветься! Никогда еще так сильно не было плохо с утра.

Неожиданно одеяло было откинуто, и я чувствую на себе пристальный взгляд любимого.

– Ты точно в порядке? Может, отвезти тебя в клинику? Тебя там обследуют.

– Нет, не надо, спасибо. У меня такое уже бывало, к обеду пройдет. Просто от запаха кофе немного мутит, – смущенно пробормотала я, зарываясь носом в подушку.

– Намек понял, сегодня обойдемся без поцелуев, – хохотнул Лев. – До вечера, малышка, я очень надеюсь, что сегодня вернусь вовремя. Я буду звонить. И ты по любому вопросу, если что-то вдруг не так, сразу же набираешь мне.

Я лишь кивнула, не открывая глаз, и Лев ушел на работу.

Дурацкое состояние преследовало меня весь день. Странно, но тошнота отступила после легкого завтрака, состоявшего из чая с лимоном и легкого салата из овощей. Но все остальное было невероятно странным: я с трудом приготовила торт для заказчицы. Несмотря на строгий указ Льва, я не могла подводить людей, которые доверились мне, и уж точно не имела никакого морального права испортить им праздник! А странным было то, что меня начинало тошнить от запаха ванили и шоколада, тошнило от запаха выпекаемых коржей. И я как следует проветрила всю квартиру после того, как заказчица, наконец, забрала свой торт.

Вечером Лев пришел с работы, я встала с дивана, чтобы встретить его, но у меня закружилась голова.

– Держу-держу, – услышала я над самым ухом обеспокоенный голос любимого и ощутила сильные руки на своей талии.

– Все в порядке, просто резко встала, – поспешила оправдаться. Потом неожиданно принюхалась и резко отпрянула.

– Что?!

– Не подходи ко мне. От тебя просто несет сладкими женскими духами, – проворчала я, зажимая нос и рот ладошкой, ревностно оглядывая мужчину.

А Лев пристально посмотрел на меня и от души расхохотался.

– Что?

– Моя малышка ревнует, – довольно произнес он.

– Вовсе нет. Просто очень сладкий запах. И сильный.

– Не может этого быть. Потому что я ни с кем не сплю, кроме тебя, в этом будь уверена. И сегодня у меня не было пациентов – женщин. Единственная женщина, которую я сегодня видел – администратор, когда сдавал карточки больных.

– Передай ей, пусть сменит парфюм. Иначе она одним запахом поубивает окружающих.

Лев снова хохочет, а я хмурюсь, не понимая, что смешного сказала.

– Прости, сама не знаю, что на меня нашло. Я не имею права тебя ревновать, – произношу я виновато. – Просто это недомогание сделало меня ворчливой.

Лев что-то хотел мне возразить, но меня резко затошнило, я зажала ладошкой рот и умчалась в туалет. Когда я вышла, у стены стоял Лев с какой-то коробочкой в руках.

– Сейчас мы будем лечить твое недомогание, – с загадочной улыбкой произнес любимый.

Мадина

– Что это? – недоуменно смотрю на коробочку в руках Льва.

– Тест на беременность.

А у меня глаза округляются в ужасе:

– Ты думаешь…Но…как же так? – потрясенно шепчу я, а у самой бешено сердце колотится.

– Ну, как-как. Как у всех это случается. От секса бывают дети, знаешь ли. А мы с тобой ни в чем себя не ограничивали, – просто поясняет Лев, пожимая плечами.

– Ты уверен?

– Нет, малышка, я не уверен. Но проверить надо. Я его купил еще по дороге не работу, когда с утра ты сообщила мне, что у тебя кружится голова, и сегодня двадцатое число.

– И что?

– А когда у тебя в последний раз были критические дни?

У меня просто падает челюсть от удивления, и я не в силах что-либо сказать. Смущена до предела. Это я должна следить за циклом, а не мой мужчина!

– Перестань стесняться. Я – врач. И такие вещи сразу же просчитываю, – очевидно, мое состояние можно прочесть по моим глазам, и Лев спешит прояснить ситуацию. – Иди, делай скорее. Что тут стоять и гадать.

Я возвращаюсь обратно в ванну, открываю упаковку теста и четко следую инструкции.

– Мадина, что там? – раздается за дверью через несколько минут.

– Я не знаю.

– То есть? Просроченный? Что там показывает?

– Я не знаю, – кричу я. – Мне страшно, – добавляю уже тише.

– Глупенькая. Нечего бояться. Все же уже случилось. Открой дверь, вместе посмотрим.

Я открываю и с растерянностью смотрю на мужчину. Он же просто переплетает наши пальцы и с нежностью смотрит мне в глаза:

– Ну что, на счет три?

Я просто киваю, не в силах что-либо ответить.

– Раз, два… три! – и Лев смотрит на результат, а я, наоборот, зажмуриваюсь.

– Ого! Малышка…– бормочет довольно мужчина. – Да отомри ты, смотри!

Я нервно дышу, ладошки вспотели, но все же я приоткрываю один глаз и смотрю на тест в руках Льва. А там жирный плюсик.

– Это значит…– тяжело сглатываю, не в силах продолжать.

– Это значит, что быть нам родителями! Мадина, спасибо тебе, родная!– Лев подхватывает меня на руки и кружит прямо в ванной, заставив меня взвизгнуть от неожиданности.

– Отпусти меня, я же тяжелая!

– Глупости не болтай!

– Лев, ты рад? – аккуратно интересуюсь, внимательно глядя в любимые глаза.

– Ты шутишь, что ли? Я так счастлив, что готов орать об этом с балкона двадцатого этажа!

А я смотрю на этого сумасшедшего мужчину и облегченно выдыхаю, робко улыбаясь.

– Вот видишь, совсем не страшно. А ты боялась.

– Просто…С моей стороны это глупо и безрассудно, наверно…– робко отвечаю я, продолжая находиться на руках Льва.

– А кто нас осудит, малышка? Зачем оглядываться на чужое мнение? Надо жить так, как хочется. Мы с тобой однажды обсудили этот момент. Я сразу сказал, что готов к ребенку, тем более, от тебя. Решение было за тобой. Чего ты сейчас испугалась?

– У меня ничего нет…Что я могу дать нашему ребенку? И с отцом у меня очень непонятная ситуация, – бормочу я, отведя взгляд.

Но Лев берет меня за подбородок и аккуратно поворачивает мою голову обратно.

– Тебе надо просто любить нашего ребенка. И меня немножко. Всем остальным я вас обеспечу. И вопрос с твоим отцом я решу. Больше это не твоя головная боль.

И я снова поверила своему мудрому и сильному мужчине. Потому что не раз убедилась – он держит свое слово. Мне нечего ему ответить и противопоставить, поэтому я просто целую Льва, вкладывая в этот поцелуй всю свою любовь.

Эйфория от радостной новости испарилась на следующее же утро вместе с возвращением тошноты и головокружения. И если я просто хотела отлежаться, зная, что, как и вчера, мое состояние отпустит, то Лев был озабочен не на шутку. Он порывался отвезти меня в клинику на полное обследование, потом менял свое решение, говоря, что нам с малышом будет комфортнее дома, и он вызовет врача на дом, потом тут же менял свое решение, утверждая, что с собой у врача нет необходимого оборудования, и провести полный осмотр невозможно. И так, споря со мной и с самим собой, прошло все утро.

– Лев, иди на работу, ты опоздаешь, – простонала я. – Со мной все будет хорошо, вчера же все прошло. Сейчас я позавтракаю и тошнота отпустит. Ты же врач, должен понимать такие вещи!

– Да…Я знаю…Но, черт, все равно не могу перестать переживать за вас с малышом! Быть отцом – это так волнительно, оказывается, – усмехается Лев, почесывая в затылке.

– Ты отец всего один день, – саркастично замечаю я.

– И что? Все равно волнительно. И радостно.

– Ты позавтракал? Извини, я сегодня опять не в состоянии встать и накормить тебя…

– Лежи! Отдыхай. Позавтракаю по пути в клинику.

– Почему? – удивляюсь я.

– Потому что я по утрам могу пить только кофе, а тебя от него тошнит, я помню.

От такого чуткого внимания и заботы у меня наворачиваются слезы на глаза.

– Малышка, ты чего? – Лев тут же оказался рядом.

– Просто это …так трогательно…ты такой заботливый…Ты будешь самым лучшим отцом нашему ребенку, – бормочу я, шмыгая носом и кулаком размазывая слезы.

– А ты сомневалась? А сейчас прекращай плакать, будущей мамочке волноваться нельзя. Отдыхай. И чтобы никакой работы! Я буду звонить.

И он действительно звонил. Чуть ли не каждый час. И находил ведь разные поводы! Я понимаю, что таким образом он пытается скрыть свое волнение за мое состояние, и мне даже как-то забавно наблюдать за таким Львом – он носится со мной, как курица с яйцом. Так было всегда, конечно, но узнав, что мы станем родителями, он утроил свою заботу.

– Нам невероятно повезло с папой, малыш, – счастливо пробормотала я, поглаживая абсолютно плоский живот.

И снова звонок.

– Как себя чувствуют мои девочки? – нежно произносит на том конце Лев. – Я соскучился.

– Почему девочки? – со смешком спрашиваю я.

– Потому что я хочу девочку. Ты опять плакала, Мадина? – тут же строгим тоном интересуется мужчина.

– Девочку? Ты уверен?

– Да, а почему тебя это удивляет? И ты не ответила на мой вопрос, – все еще строго разговаривает Лев.

– Все мужчины хотят мальчика. Я немножко. Просто…расчувствовалась, что нам с малышом очень повезло с папой.

– Ты это дело брось, малышка. Вам нужны положительные эмоции. И мальчик у нас обязательно будет. После девочки. Все у нас будет, родная, вот увидишь.

– Я в тебе нисколько не сомневаюсь, любимый.

Но кто же знал, что у нашего тихого счастья будет такой короткий срок?..

Лев

«Счастье переполняет».

Никогда бы не подумал, что это выражение можно будет отнести и ко мне: всегда сдержанному, строго контролирующему себя, можно даже сказать, скупому на эмоции. Но факт остается фактом: с того момента, как тест показал положительный результат, мне хотелось делиться этой новостью с каждым, подходить и гордо произносить: «Представляете, я стану отцом!». И если бы тест не показал две полоски в этом месяце, я приложил бы все усилия, чтобы Мадина забеременела в следующем.

Вот так просто, без каких-либо долгих размышлений и метаний я понял, что Мадина – та единственная, с которой я готов и хочу прожить остаток жизни, та, к ногам которой я хочу положить весь мир и хочу, чтобы она подарила мне детей.

Очевидно, что мое состояние не укрылось от окружающих, потому что даже Арсений не поленился остановиться и спросить:

– Ты прямо весь светишься. Выиграл в лотерею?

– Лучше, Сеня, лучше.

– Ну-ну, – и провожает меня задумчивым взглядом. Но мне плевать.

Как врач, я понимаю, что самочувствие Мадины в ее положении – норма, но, как ее мужчина, не могу перестать волноваться и вообще не представляю, как она, такая хрупкая и маленькая девочка, сможет выносить ребенка. Ладно, будем решать проблемы по мере их поступления.

Весь день я невероятно скучал по моей малышке. Искал тысячу и один повод, чтобы ей позвонить, и чтобы мое поведение не вызывало подозрений. Но что-то мне подсказывает, что Мадина обо всем догадалась и тихо надо мной посмеивается. И пусть. Я сегодня узнал такую новость! Можно чуть-чуть побыть сумасшедшим.

Мысли о Мадине в моей голове «перебивали» мысли о ее отце. Я понятия не имел, что делать и как вытащить из его лап малышку. Я готов ему заплатить любую сумму, какую бы он не назвал, выкупить его дочь, но сомневаюсь, что Мурат Алиев пойдет на сотрудничество со мной. Тем более, если у него есть договоренность с его бизнес-партнером. От него же будет больше пользы, чем от простого хирурга. Хорошо, не самого простого, но все же пользу его бизнесу, в котором, судя по бумагам Матвея, есть огромные проблемы, этот Амирхан принесет больше, чем разовая сделка со мной. Так что возможность договориться полюбовно отпадает. Остается шантаж. Надо внимательно изучить папку, за что-то зацепиться, чтобы потом на этом сыграть. И провернуть мою аферу надо задолго до родов Мадины. Нельзя допустить, чтобы малышка волновалась. А, значит, времени у меня совсем немного.

По дороге домой я останавливаюсь у цветочного ларька. Большое упущение, что раньше я не дарил малышке цветы. Но никогда не поздно исправить свои ошибки. И начну я исправляться прямо сейчас.

– Здравствуйте! Мне нужен самый красивый букет.

– Какой повод? – заинтересованно оглядывая меня, интересуется флорист.

– А что, чтобы подарить букет, обязательно нужен повод?

Девушка уже внимательно осматривает меня с ног до головы, робко улыбается:

– Повезло кому-то с мужчиной.

– Не сомневаюсь.

Я не был очень оригинальным и купил огромный букет из эквадорских роз. Но уже на выходе из магазина, садясь в машину, ощутил первый укол тревоги. Так как я привык не игнорировать интуицию, поспешил домой, полный дурных предчувствий. И в этот раз они меня не обманули.

Входная дверь была приоткрыта. Черт, это дурной знак, очень, очень дурной! Рывком распахиваю дверь и буквально вбегаю в квартиру.

– Мадина! – зову я, надеясь, что приходила клиентка, и моя девочка просто забыла закрыть дверь. Да, бред, да, на нее не похоже, но я готов поверить даже в существование единорогов, лишь бы с моими девочками все было хорошо!

– МАДИНА!! – ору уже во всю глотку в пустоту квартиры, поняв, что моей девочки дома нет.

Сердце колотится, и, кажется, сейчас вообще выскочит из груди, потому что я вижу на столе телефон Мадины. Ситуация повторяется один в один. Так, спокойно. Она могла выйти в магазин, потому что у нее закончился какой-нибудь жизненно важный ингредиент для ее очередного шедевра. Точно! Пойду ей навстречу, а как найду…отлюблю по полной!

Но моим ожиданиям не суждено было сбыться. На пороге возле распахнутой двери меня ждала незнакомая девушка, недоуменно на меня смотрящая.

– Извините, это двести двадцать восьмая квартира?

– Да, что вы хотели? Извините, я спешу.

– Я пришла за заказом…за тортом. Мадина здесь живет?

Я замираю на месте и попадаю под влияние неконтролируемого страха.

– Да. А вы давно с ней разговаривали?

– Где-то минут сорок назад. Мы договаривались с ней на семь, я звонила ей уже в дороге, но она не отвечала. Я просто подумала, что она не слышит…