скачать книгу бесплатно
А затем прибавила, уже мягче:
– Ты же князь Ольденбургский? Я не ошибаюсь?
– Не ошибаешься.
Сетеней вздернула подбородок, и глаза ее вызывающе блеснули:
– Я черкесская княжна из княжеского беснелеевского рода Кануковых.
– Я знаю твоего брата. Черкесского князя Машуку Канукова. Он порядочный и честный человек. Нам не раз приходилось сражаться бок о бок, отбивая нашу землю от проклятого турка. Думаю, он был бы крайне опечален, узнав, что его сестра… Ты наложница какого-нибудь турецкого купца?
Сетеней еще выше вздернула подбородок:
– Я жена младшего брата султана. Я первая Кадын во дворце Топкапы. И если мой муж, не приведи Аллах, станет султаном, я сделаюсь самой могущественной женщиной Стамбула. – Произнесла она все это спокойно с легкой полуулыбкой.
Безусловно, Сетеней была горда тем, что сумела достичь такого положения. Она прошла долгий и сложный путь от рабыни к законной супруге наследника султана. Ее могла ждать горькая участь других женщин – стать просто очередной наложницей в гареме или, еще хуже, продажной женщиной. Но Сетеней была не только неописуема красива, она еще и была непревзойденно умна и хитра. Именно эти качества позволяли ей управлять своим нерадивым супругом.
Младший брат нынешнего правителя Османской империи – Абдул-Азис слыл сущим наказанием. Его умственный уровень был низок, и как человек он был весьма ограничен, что было на руку хитрой Сетеней. Но вместе с тем Абдул-Азис был жесток и имел взрывной характер. Много места в его жизни занимали извращенные наслаждения и распутства. Заняв статус главной Кадын, Сетеней избавила себя от нежелательного разного рода внимания супруга.
Азис имел довольно многочисленный гарем, поэтому Сетеней спокойно существовала и растила дочь, но ровно до тех пор, пока девочка, с возрастом, все более и более не стала походить на белокурого ангела с глазами цвета морской лазури.
Дочь Сетеней как две капли воды была похожа на своего отца, вот только не на Абдул-Азиса. В этом-то и заключалась главная беда Сетеней.
Заметив тень тревоги на лице женщины, Влад нахмурился, медленно окинув ее оценивающим взглядом.
– Что вы хотите? – в более учтивой манере спросил он.
Точно прогнав дурные мысли, женщина тряхнула головой, удивленно взглянув на собеседника:
– У меня есть предложение, которое тебе понравится.
Влад промолчал, ожидая этого самого предложения.
– Если ты примешь его, я дарую тебе то, чего ты желаешь более всего.
Влад продолжил хранить многозначительное молчание.
– Ты хочешь и жаждешь свободы, – улыбнулась Сетеней. – Я помогу тебе.
Ей, безусловно, удалось заинтересовать собеседника, и гнев Влада заметно ослабел.
Но так скоро он не собирался сдаваться.
– Я буду свободен, независимо от того – приму ваше предложение и помощь или же нет.
Опустив голову, Сетеней придвинулась ближе и улыбнулась, тем самым демонстрируя пленнику, что не боится его.
– Если бы ты мог обойтись без моей помощи, то почему же ты до сих пор в невольниках? Почему ты не сбежал? У тебя для этого было, если я не ошибаюсь, где-то месяца три?
Глаза Влада потемнели.
Заметив это, Сетеней протянула руку к его лицу и провела пальцами по уродливому шраму.
Влад вздрогнул под ее нежным прикосновением.
– Откуда у тебя этот шрам? Я не помню, чтобы он был у тебя в нашу первую встречу…
Он оставил ее вопрос без ответа.
На это женщина равнодушно повела плечами и продолжила:
– Я знаю, что ты благородного происхождения, знаю, что стремишься домой, к своей семье… И ты мне очень подходишь.
Если угодно, я прошу тебя о помощи. Какое ужасное стечение обстоятельств привело тебя ко мне, – как бы вслух рассуждала она. – Я не хотела причинить тебе зла, но так уж вышло… И теперь я вынуждена просить тебя о помощи.
Говорят, что у вас – у русских – принято считать долги своих друзей своими долгами. Это так?
Сетеней выжидающе посмотрела в глаза собеседника, неотрывно следящие за ней.
– Так, – был его ответ.
– Я спасла жизнь твоему другу, и чем же он отплатил мне? Оставил меня одну в этой стране… Я слышала, он обвенчался с какой-то русской молодой княжной?
Влад промолчал.
Его прелестная дочь Кити была виновницей всех бед этой непостижимой женщины. Она была разгневана, точно дикая кошка, и очень опасна. Влад мысленно поклялся первым же делом по возвращении домой хорошенько взгреть своего любвеобильного друга. Черт его подери с его смазливой физиономией и с его этим Соловьем.
Князь Щербатский, при всей своей великолепной внешности, имел еще и необычайно богатый и красивый голос, за что и получил прозвище Титулованного Соловья. Буквально все женщины по двум берегам Черного моря сходили по нему с ума. И дочь Влада, Кити, не оказалась исключением.
Разгневанная черкешенка, решив отомстить возлюбленному за предательство, послала по его душу наемников. Вот только вместо нужного ей князя к берегам Константинополя доставили его – Влада.
И немудрено… Именно Влад предложил другу эту идею с переодеванием. В одинаковых костюмах сладкоголосого Соловья мужчин действительно сложно было отличить. Так и произошло… И теперь Владу предстояло вновь выручать своего товарища, ценой собственной свободы и жизни.
– Ты примешь мое предложение, князь? – Ласковый голос черкешенки вывел Влада из размышлений.
Подозрительно прищурившись, он опустился на ковер, вытянув ноги:
– Я хочу знать, в чем будет заключаться моя помощь вам.
Чуть помедлив с ответом, Сетеней что-то произнесла на турецком, и в то же мгновение суетливые невольницы раскинули перед мужчиной скатерть, уставив ее всевозможными яствами.
Пустой желудок Влада тут же громко отозвался на этот добрый жест хозяйки.
– Поешь, – протянув белоснежную руку, как бы приглашая мужчину к столу, произнесла она.
Последние двое суток Владу не давали даже воды, не то чтобы кто-то намеревался его покормить. Его не пришлось долго упрашивать. Он тут же впился зубами в румяный, еще горячий лаваш и, точно оголодавший зверь, оторвав кусок, стал тщательно пережевывать.
Утолив первый животный голод, он смутился и, отряхнув крошки, застрявшие в его бороде, исподлобья взглянул на свою благодетельницу.
– Прошу меня извинить, мои манеры оставляют желать лучшего…
Сетеней понимающе кивнула и придвинулась ближе. Она руками оторвала крыло только что поджаренной голубятины и без аккуратностей и церемоний откусила довольно большой кусок. Светлые струйки мясного сока побежали по ее рукам и подбородку; улыбнувшись, она не стала отирать лицо, а продолжила есть.
Влад тут же последовал ее примеру.
Наконец, наевшись вдоволь, он принял из рук вошедшей невольницы фужер, до краев наполненный красным вином.
Сетеней отказалась, жестом отослав рабыню.
– Итак, – продолжила она разговор, – я предлагаю тебе свободу.
– Что я должен буду сделать для этой свободы?
Сетеней глубоко вздохнула и промолвила:
– Когда будешь уходить, ты должен будешь взять с собой мою дочь.
– Это все? – удивился Влад.
Женщина заломила тонкие белые руки:
– Нет. Я хочу твоего слова – что бы ни произошло, ты не оставишь ее.
Глаза Сетеней в один миг наполнились слезами, точно бездонные колодцы.
– Я не могу доверять никому в этом мире. Поэтому я выбрала тебя. Цена твоей свободы – это цена жизни моей дочери. Тебе это кажется довольно непонятным и глупым, но…
Женщина умолкла. Казалось, она в эту самую минуту принимала для себя очень важное решение. Пристально взглянув на Влада, как бы пыталась определить, могла ли позволить себе быть с ним откровенной до конца?..
– Продолжай, – настойчиво произнес Влад. – Твои тайны умрут вместе со мной. Можешь быть в этом уверена. Даю слово.
– Я знаю, что твоему слову можно доверять, князь, – кивнула Сетеней.
Немного помолчав, она продолжила:
– Все не так просто, как кажется… Мой муж уже давно подозревает, что Гвашемаш – не его дочь.
Сетеней взглянула на собеседника, ожидая осуждения или чего-то еще в его взгляде, но, не увидев ровным счетом никакой реакции, продолжила:
– Девочка еще слишком мала, но очень скоро ее внешность станет неопровержимым доказательством того, что Абдул-Азис не ее отец. Полагаю, вам не нужно разъяснять, какая участь в этой стране ожидает незаконнорожденное дитя?
Казалось, произнеся это, женщина испытала почти физическую боль.
– С тех пор, как муж заподозрил неладное, меня отлучили от дочери и я редко вижусь с ней. На малышку уже было совершено два покушения… А теперь меня нет рядом, и я не могу ее защитить. Для одинокого ребенка жизнь в гареме слишком опасна. Тем более для моего ребенка…
– Ты хочешь, чтобы я выкрал ее?
Уголки рта женщины растянулись в горькой усмешке:
– Если бы это было возможно… Ты войдешь в стены Топкапы как евнух…
– Что?! – воскликнул мужчина. – Этому не бывать!
Все это время сидевший тихо молчаливый евнух разразился безобразным смехом.
Если бы его огромная фигура не подрагивала, сотрясаясь, а глаза не блестели, Влад счел бы, что верзила задыхается.
– Если вы считаете, что я в обмен на свою свободу решу походить на него, – Влад кивнул на Кизляра, – то вы глубоко заблуждаетесь. Я отвергаю ваше великодушное предложение. Суждено мне умереть или вернуться домой, в любом случае предпочту остаться мужчиной.
– Ты только сделаешь вид, – поспешила развеять опасения Влада женщина. – Никто, кроме Кизляра и меня, не будет об этом знать. Ты сойдешь в гареме за своего… – Будто это было проще простого, так легко рассуждала черкешенка. – Тебя приставят к моей дочери… Разумеется, прежде ты должен будешь завоевать доверие Абдул-Азиса. А когда настанет время, я устрою все так, что ты сможешь забрать Гвашемаш оттуда.
Вместе вы сможете быстро и безопасно покинуть дворец Топкапы и Стамбул.
– Всего-то?! – едко заметил Влад. – Твой муж примет меня с распростертыми объятиями и как почетного гостя введет меня в свою святая святых?! Даже я знаю, – вдруг нервно рассмеявшись, заметил он, – что до тех пор, пока мужчина остается мужчиной в полном смысле этого слова, его на пушечный выстрел не подпустят к стенам гарема.
– Ты, безусловно, прав, – согласилась Сетеней. – Но об этом не беспокойся, Кизляр самолично проведет оскопление.
Влад вскинул брови.
– Точнее, лжеоскопление, – тут же исправилась черкешенка. – Все будет устроено так, будто тебя сделали евнухом по всем правилам, прям во дворце.
Влад с совершеннейшей серьезностью уставился на евнуха:
– Ему можно доверять?
Даже не взглянув в сторону своего охранника, Сетеней произнесла по-турецки:
– Открой лицо, Кизляр.
Евнух в ту же минуту покорно откинул с лица темную ткань.
То, что увидел Влад, заставило его поежиться, и весь сытный обед, тотчас же запросился наружу.
Лицо темнокожего мужчины походило на один сплошной шрам. Не было видно ни губ, ни носа, точно все сравняла то ли страшная болезнь, то ли беспощадное пламя.
– Бог мой, – выдохнул Влад. – Это кто его так?
– Когда мы с твоим другом пытались бежать с судна Омира-паши, Кизляр помогал нам. Вот так он был наказан. Некоторым удалось избежать подобного наказания. Твой друг прыгнул за борт, вслед за моей сестрой…
Влад тотчас же припомнил историю, что рассказывал о своих скитаниях Щербатский.
Долгое время ему не давала покоя девушка, младшая сестра Сетеней, что сгинула в пучине морских волн. Щербатский так и не смог простить себе ее смерть.
Влад еще раз бросил беглый взгляд на обезображенное лицо евнуха.
«Хорошо, что Щербатский прыгнул за борт», – пронеслось в его голове.
– Как ты можешь убедиться, – надменно произнесла женщина, – мои друзья мне верны, в отличие от твоих.
