Сольвейг. Заклятие Змеёвых гор

– Как там сейчас Оля? – вздыхал Антон. – Как она справится в одиночку в такую сильную грозу? И зачем она меня не послушалась и пошла одна?

Парень очень переживал, что не отправился вместе с ней, и теперь был сам не свой от беспокойства, буквально места себе не находил. Но тем самым лишь нагнетал обстановку.

– Не переживай, Антонио! Всё будет хорошо! – попытался успокоить его Ромка. Он, пока что настроенный более оптимистично, объяснил:

– Там, наверху, есть отличная пещера. Она не раз проверена знающими людьми. Я ведь нарисовал схему Оле. И, конечно же, она там спряталась. Уверяю тебя, что в этой пещере уж точно лучше и комфортней, чем в нашей маленькой палатке. Будь спокоен!

И тут всё небо осветила нереально огромная молния, и раздался страшнейший удар грома.

– Бедная Олечка! Как ей одной там сейчас страшно! – сокрушался Зябликов.

– Угу. А с тобой ей была бы прямо веселуха. Сидишь тут и тоску нагоняешь! – не выдержал Артём. – Прекращай гундеть! Сейчас ливень утихнет, и мы сразу пойдем наверх и разыщем Олю.

Ботаник сидел как на иголках, и когда гроза закончилась и ураган стих, первый выбрался из палатки. Он принялся ходить вдоль высокого обрывистого склона, заглядывал наверх и пытался разглядеть, не появится ли там их подружка. А потом достал смартфон и попытался до неё дозвониться. Бесполезно.

– Нет здесь связи, Антон, нет! Что ты как маленький? – остановил его Артём. Но у него это вышло довольно нервно. Видно, он и сам уже готов был начать бессмысленно набирать номер Оли.

Парни забрались наверх, но никого там не обнаружили. Они обошли всю округу, облазили кусты, кричали, звали пропавшую подругу. Но напрасно. Никого.

Наконец, Роман нашёл вход в пещеру. К их ужасу, и там тоже никого не оказалось. Но около входа на земле валялась розовая ленточка. Та самая, которой Берёзкина завязывала свои волосы в хвост.

– Это её лента! Оля точно была здесь! Но где же она сама? Где? – закричал Антон, как ужаленный. И истошно завопил:

– Оля! Отзовись! О-ля-я-я!

Ответа Зябликов, естественно, не дождался. Девушки как след простыл.

– Это ты! Ты во всем виноват! – несчастный ботаник, вытаращив глаза, неожиданно накинулся на Ромку и схватил его за грудки.

– Спокойно! – Артём оттащил парня. Тот машинально опустился на землю как потерянный.

Близнецы тоже затихли. Что дальше делать, они не знали. Рома, молча, ходил туда-сюда. Артём, не шевелясь, смотрел вдаль. Гробовая тишина действовала тягостно.

– Так, – наконец, нарушил молчание Роман. – Все быстро успокоились! Больше никаких истерик. Если предположить, что случилось самое страшное…

Он прервал фразу на полуслове и резко завопил:

– Спокойно!

Это относилось к Антону. Ведь бедняга, услышав фразу «случилось самое страшное», побледнел, изменился в лице.

– Спокойно, – повторил Роман, ещё раз мрачно глянув на Зябликова. – Итак, если предположить, что случилось самое страшное… То мы бы уже обнаружили какие-то доказательства этому. Например, тело.

Он снова глянул на ботаника. Тот сжал кулаки и, похоже, уже готов был убить друга за такие слова.

– Мы всё обыскали, уже два раза, но не нашли ничего. Никаких следов и зацепок. Кроме ленточки, – продолжил Роман. Он сделал паузу, поразмыслил и подвел итог:

– Во-первых, повторяю, паника здесь неуместна. Поэтому все успокоились! Во-вторых, все быстро собрались, сконцентрировались на поисках. Ищем долго и усиленно. В-третьих, смотря по обстоятельствам, составляем новый план действий. В-четвертых, кто-то из нас отправляется до ближайшего места, где появится связь, и звонит в службу спасения. Всё.

Он оглядел своих спутников.

– Вопросы есть?

– Есть! – выпалил Антон. – Почему сразу не отправиться за спасателями? Чего мы будем ждать? Почему мы их вызовем только после всех наших поисков?

– Сначала мы ищем сами, – твердо ответил Роман, как точку поставил. – Я так решил. Беру ответственность на себя.

И добавил тоном, не терпящим возражений:

– Я не хочу раньше времени тревожить и пугать Олиных родных. Я верю, что всё хорошо, и что с ней всё в порядке.

Вот такие страсти кипели на берегу после того, как Берёзкина бесследно исчезла. Знали бы мальчики, насколько всё серьёзно.

Глава 14

Ольга долго смотрела на волжские просторы, в бескрайнюю даль. Медитация у реки успокаивала, приносила в душу гармонию. И те редкие минуты, когда удавалось оказаться на пустынном берегу, теперь обрели особенную ценность.

Как всё резко перевернулось с ног на голову. Всего лишь каких-то несколько дней назад скажи кто-нибудь этой девушке, что вскоре ей придётся бродить по лесу в поисках каких-то травок-муравок, она бы сильно удивилась и сказала бы, что такого просто не может быть.

Ведь эта студентка сроду не помышляла ни о какой ботанике и была полностью поглощена музыкой, игрой на фортепиано и мечтами о большой сцене и славе.

«Эх, если бы только я знала, чем грозит эта поездка на лодке! – вздохнула Берёзкина. – Если бы только возможно было себе представить, чем всё закончится! Сто раз бы подумала, прежде чем ввязываться в такую авантюру!»

Теперь у этой девушки было лишь одно оправдание: третьего глаза у неё нет, поэтому и предчувствовать загадочные события и невероятные превратности судьбы она никак не могла.

«Однако сидеть хорошо, но пора и поработать, – вспомнила знахаркина помощница. – Чернава не любит бездельников, это уже понятно. Поэтому всегда придется трудиться хорошо!»

Она встала и принялась за работу. Рвать камыш оказалось непростым занятием. Ни нож, ни жёсткая трава особо не слушались. Но деваться некуда.

Намучилась труженица. Устала. Она истёрла руки, но всё же нарубила, как смогла, целый ворох неподатливых стеблей.

***

Когда Ольга вернулась с большой охапкой камыша, хозяйка удовлетворенно кивнула и пригласила её в дом, к столу.

– Чернава, мы не закончили нашу беседу… – рискнула сказать помощница. Ей не давал покоя сегодняшний начатый разговор. Теперь обязательно надо его завершить, не стесняться.

– Ну, что ж… И на чём же мы остановились? – промолвила ведьма. – Ах, да! Так вот, в нашем мире пещера сначала была совершенно пустая. И очень тихо. Ни грома, ни молний. И вдруг в ней возникла ты. Появилась из ниоткуда. Словно из воздуха. Уже лежащая на земле без чувств, как мертвая. Всё это я тоже видела очень ясно.

Берёзкина вспомнила весь этот ужас и зажмурила глаза.

– И теперь я прекрасно осознаю, что тот сильный удар молнии в гору в твоём мире и есть главная причина всего произошедшего, – подытожила та. – Я это видела своими глазами, как же ясно, как вижу тебя сейчас.

– Перемещение во времени… Машина времени… Значит, это действительно всё-таки возможно… И я на самом деле оказалась в прошлом, – тихо пробормотала Оля, как потерянная. – Уж попала, так попала!

– И вот ты оказалась здесь, в нашем мире. Ты хочешь знать, возможно ли повторить то, что случилось? Реально ли обратно попасть в твой мир? Думаю, что это возможно. В нашем мире в эту гору тоже часто ударяет молния. Причину тому я не знаю. Но так происходит. И возможно, что во время сильной грозы из нашего мира точно также можно попасть в ваш мир. Если, конечно, в тот момент в гору ударит молния.

Гостья со слабой надеждой посмотрела на хозяйку.

– Опасно ли это? Да, опасно. Скрывать не стану, – продолжила та. – Грозит ли это смертью? Да, грозит. Молния легко может лишить жизни человека. И не раз убивала. Но тут ещё есть одна загвоздка…

– Какая же? – Берёзкиной не терпелось узнать всё. Надежда вернуться домой, до того слабая, теперь росла как на дрожжах.

– Во время какой из многочисленных гроз произойдет это таинство перехода из одного мира в другой? Где грань сего волшебства? То мне пока не ведомо. Приходить туда в каждую грозу и ждать смерти? Это очень неразумно. Я так считаю.

– Чернава, но как же быть? Сегодня ночью во время обряда ты этого не видела? Не удалось разглядеть, как всё будет дальше? И чем всё закончится? – воскликнула гостья. Она торопилась всё расспросить, пока ведьма разговорилась.

– Существует много разных заклятий, очень древних. Я их знаю. Одно из них наверняка должно помочь… Вот только какое?..

Ведьма задумалась.

– Но… Ольга, давай пока об этом не будем вести разговор. Рано пока об этом, черед пока не настал. Всему свое время, – она начала говорить уклончиво, явно дальше не хотела говорить на эту тему. – Я должна многое обдумать, чтобы найти какой-то выход и способ помочь тебе.

– Хорошо. Я буду терпеливо ждать, – вздохнула Берёзкина. Ей не давал покоя еще один вопрос. Помолчала и всё же рискнула продолжить:

– Чернава, ты прости меня, пожалуйста, но сейчас меня мучает одна мысль…

Хозяйка вдруг резко бросила на свою помощницу взгляд, острый и пронизывающий. Словно уже всё поняла. Но та решила не увиливать и спросила прямо:

– Вчера ночью ты не посвящала меня в ведьмы?

– А ты этого хотела бы? – быстро ответила знахарка, словно ждала этого вопроса. И сверкнула синими глазами.

– Я никогда… – начала Оля. И остановилась, подбирая слова. – Я никогда ни о чём таком не думала. В моем мире этого нет. Во всяком случае, ни лично я, ни мои родные, мы ни разу за всю жизнь не сталкивалась ни с чем подобным.

Чернава молчала. Тогда гостья продолжила:

– Поэтому ночью мне многое показалось странным. И я хотела бы убедиться, что ничего во мне не изменилось, что я осталась совершенно такая же, какая и была.

– Ольга, ты точно такая же, как и прежде. Ты не изменилась. Я тебя очистила от плохого. Но тайно посвящать тебя в ведьмы я бы не отважилась. Без твоего ведома и согласия.

Знахарка задумалась.

– Да и потом, на самом деле это не так просто… – медленно продолжила она. – Ты знаешь, прежде чем посвящать девицу в ведьмы, та должна некоторое время, довольно долго, побыть в услужении. А иначе просто будет не понятно, выйдет ли из неё какой-нибудь толк. И ученица, как ты уже понимаешь, мне очень нужна.

– Чернава, а почему у тебя не было такой помощницы, ну, или хотя бы простой прислуги по хозяйству?

– Ну, почему же, была. Раньше жила у меня одна девица… – та осеклась и замолчала. Такое ощущение, что она поняла, что сказала лишнее.

– А где же она сейчас? Куда делась?

– Сейчас речь не об этом, – хозяйка явно не захотела продолжать. И вернула беседу в прежнее русло:

– И раз уж у нас зашел такой разговор, раз уж ты сама его начала… Я хотела бы тебя прямо спросить: ты хочешь быть у меня в услужении?

– Я… – начала было Берёзкина.

– Ольга, ты понимаешь, что я не имею в виду быть простой помощницей по хозяйству, прислугой. Я имею в виду, хочешь ли ты стать настоящей ведьмой?

Та от неожиданности не нашла, что и сказать. Повисла пауза, причем довольно продолжительная.

– Я повторяю свой вопрос, – настаивала знахарка. – Ты хочешь стать ведьмой?

– Я не готова… – честно призналась гостья, аккуратно подбирая слова. – Не готова ответить на этот вопрос.

И после очередной паузы, продолжила:

– Могу сказать одно: пока у меня есть хоть один, пусть самый крошечный, шанс вернуться домой, я останусь такой, какая есть. Но очень надеюсь, что он есть, этот шанс! И искренне верю, что ты мне в этом поможешь! И еще надеюсь, что ты не используешь моё доверие во зло.

Она умоляюще сложила руки на груди и добавила:

– А тебе, Чернава, обещаю, что всё это время, пока я нахожусь у тебя, я буду твоей верной и преданной помощницей, ученицей и служанкой!

– Хорошо, – кратко ответила та. И сверкнула из-под ресниц сапфирным взглядом, но при этом не было понятно, разочарована она или нет. Лишь приказала спокойным, ровным голосом:

– Ступай спать. Завтра опять затемно разбужу.

Этому приказу Оля обрадовалась, на сей раз в лес она отправится без боязни. После разговора с хозяйкой гостья почувствовала легкость и находилась в приподнятом настроении, поскольку многие сомнения разрешены.

Но сегодня Берёзкина обо всём этом думать больше не желала. И ни о чём печалиться совсем не хотелось, сейчас ей было совсем не до грустных мыслей. Более того, влюблённая душа уже заранее невольно трепетала от радости, ведь, возможно, она увидит Асвальда.

Глава 15

«Интересно, где теперь ходит этот скандинавский бог? – Ольга мечтательно закрыла глаза. – Нет ли его сейчас где-нибудь тут, поблизости? Возможно, новый лесной знакомый будет искать меня на том же месте, где мы впервые повстречались?»

Знахаркиной помощнице очень хотелось, чтобы этот юноша увидел, насколько она сегодня очаровательна в платье, подаренном Чернавой. И в мыслях уже представляла себе, как предстанет перед этим симпатягой уже не в дурацких шортах, а такая нарядная, женственная.

«Моему шведу», как Берёзкина прозвала Асвальда, явно должно понравиться. В общем, влюблённое сердце при одной мысли о нём снова запрыгало как маленький детский мячик.

Но теперь Оля не стала возмущаться, мол, что за напасть. А просто улыбнулась, и от этого стало так хорошо и тепло на душе, как бывало раньше, когда мама обнимала в детстве.

Чернава сегодня опять велела собирать ту же самую траву. Но когда знахаркина помощница пришла на знакомую поляну, села под деревом и глянула на свои руки, то обнаружила неприятный сюрприз.

Ладони сделались красные, жёсткие и даже с мозолями. Это были последствия вчерашнего сбора камыша. Впрочем, и другая работа по хозяйству мягкости и белизны рукам не добавляла.

Когда травница обнаружила, во что начинают превращаться её музыкальные пальцы, ладони и кисти, она пришла в ужас. И испугалась: «О, боже! Как же я буду теперь играть такими руками?» Но потом вспомнила, где она и в какой глухой век её занесло судьбой или чьей-то злой волей.

«Эх! Не забывай, где сейчас находишься! Вот где ты, а где фортепиано? – задумалась Берёзкина. – Да-а-а… Я есть. Я существую. И я – пианистка, умею играть. Но при этом самого фортепиано нет даже в проекте, оно ещё не изобретено в этом мире. Вот уж действительно, попала, так попала!»

«Ну, ладно, играть теперь не на чем и негде. Но ведь петь-то мне никто не запрещает. Значит, буду петь!» – вздохнула она и принялась тихонько выводить мелодию Грига, свою любимую «Песнь Сольвейг». Негромко, без слов.

Так, под музыку, знахаркина помощница довольно шустро собрала целую корзину травы. Однако долгожданный незнакомец за это время так и не появился. «Жаль, очень жаль», – вздохнула Оля. И даже немного взгрустнула.

Хотя понимала, что это довольно глупо – грустить из-за человека, которого видела один-единственный раз в жизни. Этот парень уж наверняка и думать-то про неё забыл, а она, глупышка, сидит и чего-то ждёт.

И Берёзкина запела: «Зима пройдёт, и весна промелькнёт, и весна промелькнёт. Увянут все цветы, снегом их занесёт, снегом их занесёт…»

***

«Эй, э-э-эй!» – вдруг где-то вдали будто бы раздался чей-то крик, словно кто-то услышал пение.

Оля прислушалась. Тихо. Наверное, показалось. Она продолжила петь.

«Эй! О-оль-га-а!» – снова послышалось вдалеке.

«Меня кто-то зовёт? – знахаркина помощница прервала работу. – Неужели это Асвальд меня нашёл?!»

«Ольга, я здесь! Я уже иду!» – теперь голос уже явно было слышно.

«Нет, значит, не показалось. Это голос Асвальда! Он и впрямь меня ищет и ждёт!» – обрадовалась Берёзкина.

Она ещё не была уверена в чувствах, но сердце уже готовилось выпрыгнуть из груди и нестись, не разбирая дороги, по бурелому и кустам. Навстречу…

«Навстречу кому?» – Ольга вдруг резко остановила сама себя. И тут она неимоверным усилием попыталась собрать в кучу остатки благоразумия, пока они совсем её не покинули.

«Кто тебе этот человек? Ну, вот кто? Никто! – устроила сама себе строгий разнос Берёзкина. – Так что, дорогая, будь добра, постарайся вести себя прилично!»

И ей это удалось. Во всяком случае, пока. И по мере того, как крик приближался, знахаркина помощница становилась всё спокойнее и спокойнее. По крайней мере, внешне.

А что творилось в тот момент в девичьей душе, какие бури бушевали, это уже было не важно. Главное, что со стороны никому не видно.

Наверное, в этот миг какая-то из Олиных прабабок взыграла в генах и показала свой дворянский гонор, упирая на манеры и на то, что приличной барышне так себя вести с молодыми людьми – это дурной тон.

И в итоге, когда на полянке появился мужской силуэт (а это и был Асвальд), эта девушка излучала само равнодушие и холодность. Натуральная Снежная королева, ни больше, ни меньше.

– Ольга, вот я тебя и нашёл, как и обещал! – радостно закричал парень.

И он снова предстал на поляне во всей своей красе: высоченный, светловолосый, статный, стройный, косая сажень в плечах. И все та же умопомрачительная улыбка.

В общем, тот самый типаж, по которому многие современницы Берёзкиной из двадцать первого века сходили бы с ума и падали бы штабелями ему прямо под ноги.

– Здравствуй, Асвальд! – как можно более сдержанно ответила знахаркина помощница и поставила корзину на землю.

– Как я рад, что разыскал тебя!

«Швед» снова просиял. Он приблизился и слегка коснулся девичьей руки. Оля внутренне задрожала, но вида не подала.

– Какое счастье, что я тебя нашёл! – викинг никак не мог унять свой восторг. Этот юноша со всей своей прямотой не считал нужным скрывать свои чувства: что у него было на душе, то и сразу выдавал миру.

– Счастье? Правда? Асвальд, а почему для тебя это счастье?

– Ольга, честно тебе говорю, счастье! Клянусь, я никогда и никому так не радовался!

Едва Берёзкина вновь услышала этот неподражаемый голос, как начала сходить с ума и терять голову. И лишь успела подумать: «Кажется, я пропала!»

Чудный бархатный баритон этого чужестранца, как и в прошлый раз, начал окутывать эту девушку в мягкий плед, который постепенно грозил превратиться в мягкий плен. В него легко угодить, но выбраться почти не возможно.

Парень порылся в кармане, что-то достал оттуда и, сияя, протянул своей новой знакомой какой-то маленький сверток:

– Вот держи, Ольга. Это я приберёг для тебя

– Что это? – спросила она и с любопытством развернула презент, завернутый в чистую холщевую тряпочку.

– Попробуй! Это сладость из дальних-дальних стран. Очень вкусная!

– Похоже, что это халва, – определила Берёзкина по виду и по яркому аромату.

– Как ты сказала? Халва? Не знаю. Я названия не запомнил. Но, наверное, ты права. Знаю только, что эту сладость долго везли на корабле издалека, и она у нас большая диковинка, – пояснил «швед».

Оля откусила кусочек, потом ещё один. Халва оказалась божественно вкусной. Она так нежно таяла во рту. Настоящая восточная сладость.

– Ну что, Ольга? Ведь, правда, вкусно?

– Очень! – призналась та и облизала пальцы, до того было вкусно. Но вместе с халвой таяла и внешняя холодность.

– Я же говорил, что тебе обязательно понравится, – юноша радовался, как ребенок.

– Возьми себе тоже кусочек. Угощайся! – Берёзкина протянула ему лакомство на ладони.

Асвальд наклонился и взял сладость осторожно, губами. И при этом слегка коснулся руки. Едва-едва. Очень нежно. Своими мягкими губами.

Оля тут же почувствовала, как покраснели её щеки. Они просто вспыхнули как огонь. А всё тело, с ног до головы, пронзила дрожь. Словно электрический ток. Что за наваждение?!

Лицо «шведа» тоже покрылось лёгким румянцем. Это выглядело забавно – не часто увидишь воина с пылающими как у девушки щеками.

Знахаркина помощница смутилась. Надо было как-то разрядить атмосферу, а иначе возникла опасность совсем потерять голову. Как же избежать этого?

Глава 16

Повисла пауза. И тут в голову пришло, что надо срочно заговорить о чем-то постороннем, незначительном, о какой-нибудь ерунде. И тут Берёзкина удачно вспомнила о том, что её имя имеет скандинавские корни и изначально звучало как Хельга.

Раз имя Асвальд тоже явно какое-то северное, значит, он должен сразу узнать имя Хельга. И Оля завела такой разговор:

– Если хочешь – называй меня Хельгой. Мне кажется, тебе знакомо такое имя.

– Точно! Вот это по-нашему! Какой же я, глупый, что сам не догадался! – воскликнул юноша. Он немного пришёл в себя после смущения. – Конечно, на самом деле ты Хельга! Прекрасное имя, и оно тебе очень подходит. Теперь я так и буду тебя называть.

«Ну, вот. Похоже, он и, в правду, скандинав», – подумала Берёзкина. И спросила:

– Асвальд, а как ты тут сейчас оказался? Специально меня искал?

– Да я снова за бревном ходил. Дерево выбирал подходящее.

– Вы скоро отремонтируете свой корабль?

– Да, мы уже почти завершаем починку. А ещё решили на острове разбить лагерь. Для него тоже древесина нужна.

– А что, кроме тебя больше некому этим заниматься?

– Так я сам напросился идти в лес. Чтобы тебя найти, Хельга, – просиял «швед». – Ну, и потом я же самый сильный, лучше всех бревна таскаю!

– Хвастунишка! – засмеялась Берёзкина.

– А потом я услышал в лесу твой голос. И сразу направился в ту сторону.

– А где же твое бревно?

– Как услышал твое пение, Хельга, так и бросил его. И побежал на твой голос!

Асвальду явно очень нравилось называть свою новую знакомую по имени. «Такой смешной милый парень! Не смотря на такие серьезные, внушительные габариты», – подумала Оля и улыбнулась.

А сама ещё раз с восторгом оглядела мощную фигуру этого белокурого юноши. До чего же он прекрасен, её «швед»! А впрочем, её ли? Не торопит ли она события? Не забегает ли вперёд?

И тут Берёзкина вдруг встала. Она откинула назад каскад волос, горделиво расправила плечи и предстала перед скандинавским воином во всей красе. Новое ведьмино платье так волшебно окутывало все прелестные изгибы стройной фигуры, чудесным образом облегало её и одновременно скрывало.

Но сегодня в девичьем облике присутствовала ещё одна деталь – романтичный венок. Только что сплетённый из полевых цветов, теперь он так очаровательно оттенял васильковые глаза Оли и превращал её в лесную нимфу.

– Хельга, ты… Ты такая красивая в этом наряде! – восхищенно выдохнул Асвальд. Ему крайне трудно было сдерживать эмоции, и он воскликнул:

– В таких нарядах ходят только богини! Лишь они так выглядят! Ты прекрасна словно Фрейя! И ты тоже богиня!

Берёзкина, как настоящая кокетка, конечно, ожидала комплиментов. Но чтобы её сравнили с богиней?! Знак равенства с Фрейей, скандинавской языческой богиней любви и красоты, вынудил её засмущаться.

– Да-да! А ещё наши девушки в таких же красивых нарядах выходят замуж. Вот и ты, Хельга, сейчас выглядишь словно невеста! – подтвердил «швед».

– Ну, я-то пока замуж не выхожу, – тихо ответила она. – У меня и жениха-то нет.

– Это только пока! Хельга, вот увидишь, я займу это место! – вдруг решительно выпалил тот. – Я заслужу, ты даже не сомневайся!

«Однако, какие у него планы!» – опустив глаза, подумала Оля. Но вслух ничего не сказала. Она просто засмущалась ещё сильнее и не нашла, что на это ответить.

Тут на подмогу неожиданно пришла, вернее, прилетела божья коровка. Она села на девичью руку, яркая, в чёрных крапинках. Очень удачно, чтобы сменить скользкую тему.

Парень переманил насекомое себе на палец. Берёзкина наклонилась к букашке и проговорила знакомый стишок из детства: «Божья коровка, улети на небо, принеси нам хлеба! Вкусного и белого, только не горелого!»

И послушное насекомое расправило крылышки и действительно улетело куда-то высоко вверх. Проводив букашку улыбкой, Асвальд обратил внимание на корзину, стоявшую поодаль, и поинтересовался:

– Хельга, ты снова собираешь всякие травы, как и в прошлый раз. Скажи, ты случайно не вёльва?

– Кто-кто? – удивилась та. Так её еще никто не называл.

– Я говорю, ты, наверное, вёльва?

– Извини, но я впервые слышу это слово. Оно мне не знакомо. Что значит вёльва?

– Ну, это вроде как кудесница или волшебница. Их у нас называют вёльвами. Вот я и подумал: раз ты собираешь травы, получается, ты тоже волшебница. Значит, ты вёльва.

– А-а-а, понятно! Нет, я совсем не волшебница. Я только учусь, – улыбнулась знахаркина гостья. Вот и еще одно скандинавское слово всплыло от её «шведа». И Оля пояснила:

– Просто так получилось, что я теперь служу в помощницах у одной местной ведьмы, то есть, как ты говоришь, у одной местной вёльвы. Правда, я только-только начала обучаться. И сейчас ведьма поручает мне собирать для неё разные целебные травы. Но для чего они предназначены – для магии или для лекарств, этого я ещё пока не знаю.

– Значит, скоро узнаешь. И тоже станешь вёльвой, – со знанием дела заявил юноша.

– Там видно будет. Пока не уверена в этом, – призналась та. В её голове сразу всплыл разговор с Чернавой и заданный ей вопрос: «Ты хочешь стать ведьмой?» И новый знакомый словно почувствовал это.