Убийство русалки

скачать книгу бесплатно

Мадам Кригер подошла к мальчику со спины. Время пришло. Сейчас самый подходящий момент.

Она крепко взяла его за руку. Он не почуял неладного. Не поднял глаз. Он позволил увести себя прочь отсюда, прочь от визгов и криков. Его ермолка упала, мадам Кригер заметила, что он искал ее, но только ускорила шаг, чтобы оказаться как можно дальше, прежде чем ее обнаружат. И прежде чем сам мальчик поймет, что держит чужую руку.

Солнце быстро заходило за деревья. Холодные тени стали шире.

Мадам Кригер ненадолго потеряла направление и поспешила в узкий проход за повозками и шатрами. Она должна увести его дальше, вниз к озеру через лес. Мальчик все еще молчал, наверно, думал, что держит за руку служанку.

Но он посмотрел вверх, на нее. Не встревоженный и не обеспокоенный.

– Куда мы идем? – Его голос был полон доверия. Доверия взрослому в том, что тот желает только добра.

– Мы идем есть пирожные, – сказала она. – Вон там.

Может быть, она сможет занять его мысли, пока они не войдут в лес.

– Можно мне пирожное? – спросил паренек. – Я сегодня не завтракал.

Они дошли до конца прохода, который оказывается заблокирован большой повозкой, стоящей поперек дороги. «Спокойно», – подумала мадам Кригер, стараясь думать холодной головой. Не паниковать, надо найти способ увести мальчишку.

– А где папа? И мама? – спросил маленький еврей. Не испуганно, скорее удивленно.

– Они попросили меня погулять с тобой немного. Потому что ты такой милый, – сказала мадам Кригер. Мальчик ничего не сказал, обдумывая ее ложь. Мадам Кригер взвешивала свой следующий шаг. Может быть, они смогут пролезть под повозкой, особенно если мальчик пойдет первым? Как будто они так играют. Но это невозможно, под повозкой полно чемоданов, ковров и ящиков.

– Вот черт. – Мадам Кригер выругалась вслух. Теперь придется идти назад, туда, откуда они пришли. Приблизившись к началу прохода, мадам Кригер увидела, что шум из-за обезьян стих. Посреди площади стоял доктор. Он возбужденно разговаривал с полицейским и жестикулировал. И жена, и служанка бегают повсюду между ларьками, зовут и спрашивают: «Вы не видели маленького мальчика?»

– А я точно получу пирожное? – спросил мальчик. Мадам Кригер открыла мешочек, нашла маленькую бутылочку с «дыханием ангелов» и вылила немного жидкости на белый платок. Может, этого слишком много, может, слишком мало, она не знала, средство должно сработать быстро. Розоватое масло загадочно мерцало, и она отвернулась, чтобы не вдыхать.

– Скоро, – сказала она. – Скоро ты получишь свое пирожное.

И она прижала платок к лицу мальчика. Она крепко сжала ему горло, он мгновение посопротивлялся и побарахтался в ее руках. Наконец, его руки опустились, и он упал на свои согнутые локти. Быстро. Мадам Кригер затащила его обратно в проход, к повозке и к сундукам под ней. Она вытащила один из них, он был тяжелый, но все же пустой. Она поняла это, когда открыла его. Она схватила его за пухленькие маленькие запястья и крепко связала их веревкой, которая свисала с повозок и служила креплением для ящиков. Ради безопасности она повязала веревку и вокруг его шеи, и завязанный рот сделал из его лица гротескную гримасу.

Мадам Кригер работала быстро и споро. Сложила мальчика пополам, привязав колени к груди, и засунула его в сундук. Ей пришлось приложить усилия, чтобы затолкать его внутрь и запереть сундук на две большие ржавые задвижки. Сундук оказалось невозможно закрыть до конца, одна задвижка болталась незапертой, но времени, чтобы найти новый сундук, не было. Мадам Кригер принялась толкать сундук по дороге. Она задохнулась и взмокла. Взвалив ящик на повозку, она положила еще пару штук сверху. Наконец, как будто она убирала декорации после окончания театральной постановки, она накрыла все большим черным ковром.

«Ну вот», – подумала она.

У нее не было времени рассуждать, хороший ли это план. Это было единственное, что она смогла придумать, единственная возможность. Она сможет вернуться позже. Или чтобы достать мальчика из ящика, или чтобы вынести ящик через проход в лес. Сейчас слишком опасно, слишком рискованно находиться рядом. Все искали мальчика. Мадам Кригер увидела это, когда пришла на площадь. Служанка как раз объясняла пожилой женщине, как выглядел мальчик.

– Исак! Исак! – Рядом стояла мать и выкрикивала его имя поверх голов посетителей, чтобы он не затерялся в их беззаботности. Сбежавшей обезьяны в качестве зрелища на сегодня вполне хватило, а сейчас им хотелось веселья и сахарной ваты.

Вдруг доктор встал прямо перед мадам Кригер и схватил ее за руку.

– Вы видели маленького мальчика? Моего сына, мой сын пропал!

Он ее не узнал. Совершенно. Он слишком озабочен собственным несчастьем, чтобы вспомнить, что это ее он видел в мужской одежде. Чтобы вспомнить ее глаза и рот.

– Я видела мальчика, он пошел вон туда, – сказала мадам Кригер, указывая. Но вместо того чтобы слушать, врач увидел кое-что на земле и наклонился. Это была ермолка мальчика. Затоптанная и грязная.

– Минна, Минна, о Минна! – позвал он и показал ермолку подбежавшей жене, которая не смогла сдержать слез.

Мадам Кригер поспешила уйти, смешавшись с толпой, которая наблюдала за сценой, где Пьеро дул в рожок. В ее сердце стучала злоба и ярость.

«Скоро, – подумала она. – Скоро я приведу мальчика назад».

И тогда доктор ее выслушает.

Глава 14

– Не знаю, смогу ли я, – повторяет Молли во второй или третий раз, пока они шли в сторону Народной больницы. Сама мысль об Анне, висящей на конце крана, вызывала у Молли тошноту. Лицо сестры, белое и безжизненное, губы, похожие на бледных дождевых червей. Ханс Кристиан не слушал. Он как ребенок верил, что неживые предметы говорят. И все время останавливался и смотрел на одного или другого равнодушного прохожего, на форму облаков или, как сейчас, на желтый, испускающий пар ручей, который вытекал из водосточной трубы больницы. Неужели этот странный человек и правда сможет найти убийцу Анны? Молли уже начала сомневаться.

Их тени удлинились, солнце клонилось к закату и уже зашло за городские здания. Два привратника стояли, опершись о стены больницы, и разговаривали с молоденькой девушкой. Как они смогут пройти мимо них?

– Есть один-единственный способ, – сказал Ханс Кристиан. – Возможно, убийца оставил свой след. И я не смогу сделать это в одиночку.

Молли остановилась и оглядела больницу. Она когда-то здесь работала. Нормальная работа. Не так уж и давно, как кажется. Но именно так и бывает со всеми девушками, которые продают себя.

Каждый раз, когда проститутка ложится с новым посетителем, к ее возрасту прибавляется двенадцать или четырнадцать недель. Это как с собаками. Время не щадит шлюх и собак. Они с Анной должны были остаться в Онсевиге, теперь она это понимала. Дома вокруг маленькой бухты на Лолланде сто лет назад были убежищем для пиратов, а теперь это просто рыбацкая деревня. Хорошим в Онсевиге считался год, когда не случалось много несчастных случаев, когда никому не приходилось ампутировать руку или ногу, когда урожай не пропадал и лодки не переворачивались в море. Но удача жила в большом городе. Анна и Молли были совершенно убеждены в этом, поэтому они и уехали из деревни. Они смогли бы стать ткачихами в душном зале или солить селедку в гавани, стоя по двенадцать часов в день с руками в рассоле. Но это было не для них, как они думали. Они чувствовали себя полными радости и веры в жизнь, когда ехали на Фейо. В день, когда они уплывали, был полный штиль. Они были вынуждены пойти в Крегенес, найти там местного жителя, который перевез бы их за плату на весельной лодке, но он предложил им расплатиться руками и ртами вместо ригсдалера. Это было предзнаменование. Уже в начале своего пути им пришлось испытать, как мужчины оценивают женщин. В ту ночь они спали в Фейо под звездным небом, а на следующий день нашли большой пароход, который шел в Фортинборгскую гавань. Они неделю плыли на нем до столицы, и когда заходили в порт, мечты о новой жизни почти развеялись, они могли думать только о еде и отдыхе.

Это было десять лет назад. Плюс сто гулящих лет.

Как обычно, в больнице в послеобеденные часы царила суета. Между корпусами, у входа и во дворе шум и хаос, впрочем, как всегда. Бедняки в убогой, грязной одежде, голодные дети с темными пятнами на теле плакали и кашляли.

– Где покойницкая? – спросил Ханс Кристиан.

Молли показала в угол, где в конце короткой лестницы в шесть или семь ступеней во мраке виднелась дверь.

– Если тебе повезет, она будет открыта. Обычно так оно и есть.

– А если нет? – спросил Ханс Кристиан и с ужасом посмотрел на дверь в покойницкую.

– Все еще хуже. Ключ висит в сестринской на первом этаже. Мимо пройти не так легко. Пошли, – сказала Молли.

Молли держалась в тени, когда они прошли мимо толпы, мимо плотника с разорванным сухожилием и молодым человеком, может быть, учеником кузнеца, с обожженным лицом. У остальных не видно серьезных ранений, но они обеспокоены и встревожены, как животные, которых мучает непонятная боль. Все всегда боятся холеры, болезней крови, заразы и Божьей кары.

Угол – единственное место во дворе, где нет людей. Как будто особенный дух, витавший в воздухе вокруг покойницкой, запах смерти, держал всех на расстоянии.

– Ты идешь первым, – сказала Молли и толкнула его.

Ханс Кристиан пересек двор, спустился по лестнице и положил руку на ручку двери. Заперто.

– На, – сказала Молли и протянула ему шпильку для волос.

Он в замешательстве посмотрел на нее.

– Попробуй, получится ли ею отпереть замок, – сказала она, но он ничего не понял. Она подалась вперед перед ним, к замку. Она двигала шпильку вперед и назад, попробовала провернуть ее в замке, но результатом был только скрип и скрежет металла о металл.

– Может, попробуем куском хлеба или скрипкой? – спросил он у нее за спиной. Она надеялась, что он говорил это ради забавы, хотя сама не находила в этом ничего забавного.

– Так не выйдет, – сказала Молли и посмотрела на окно второго этажа. Она вытащила у него платок из нагрудного кармана и прижала к его носу.

– Мы должны забрать ключ, – объяснила она. – Если кто-то спросит, что ты здесь делаешь, скажи, что у тебя кружится голова и кровь идет из носа. Скажи, что ты ждешь горничную, и она скоро придет и заберет тебя. Постарайся притвориться больным. Тогда люди будут бояться к тебе подходить.

– А ты куда? Не уходи. Я не смогу. Здесь воняет, и я ни болен, ни…

Молли поспешила прочь. Она видела, что Ханс Кристиан стоял и косился на дверь в покойницкую, как будто он боялся, что смерть или что-то еще более ужасное выйдет и заберет его.

Она проскользнула мимо очереди, вверх по лестнице и по коридору – повсюду сидели и лежали люди. Несколько из них были пьяны, у многих была красная сыпь по всему телу, похожая на красноватую кору, но большинство было просто изнурено, истощено и безжизненно. Молли подальше обошла тех, кто выглядел самым больным, особенно тех, кто кашлял и тяжело дышал. Всего несколько месяцев назад легочная болезнь свела в могилу одну из девушек на Улькегаде. Неделями после этого Молли снились кошмары про двадцатилетнюю Берту, которая лежала в комнате напротив, задыхаясь от кашля. Несколько девушек пытались вызвать врача, но он так и не пришел.