скачать книгу бесплатно
Гэллегер ощутил знакомый зуд в конечностях. Скоро содержание алкоголя в его организме достигнет того порога, когда высвобождается подсознание. Он снова налил и выпил.
Пожалуй, не следовало так спешить. Обычно Гэллегер смешивал напитки осторожно. В этот же раз члены уравнения сложились в обескураживающий ноль. Он увидел медленно приближающийся к его носу стол, ощутил несильный, приятный даже удар и захрапел. Блейзер встал и потряс его.
– Дивлюсь тому, кто продает вино, ценней вина едва ли что найдешь… – пьяно забормотал Гэллегер. – Пей, пей вино, пурпурное вино, оно ланиты делает алей[18 - Строки из сборника Э. Фицджеральда «Рубайят Омара Хайяма» в переводе О. Румера.].
– Вина хочет, – заключил Блейзер. – Сущая губка, а не человек.
Он снова потряс Гэллегера и не добился отклика. Изобретатель услышал недовольное ворчание и удаляющиеся шаги.
Вот затворилась дверь. Гэллегер попытался выпрямиться, но съехал со стула и больно стукнулся головой о ножку стола.
Подействовало лучше, чем холодная вода. Шатаясь, Гэллегер поднялся на ноги. Чердачная комната опустела, если не брать в расчет его самого и хранящегося в ней барахла. С чрезмерной осторожностью он добрался до двери. Заперто. Серьезная дверь, между прочим. Укрепленная железом.
– Отлично, – пробормотал Гэллегер. – В кои-то веки мне понадобилось подсознание, а оно знай себе прячется. Ну и как же, черт побери, я отсюда выберусь?
Похоже, что никак. Окон нет, с дверью не справиться. Гэллегер поплелся к залежам хлама. Старый диван, коробка с тряпьем, подушки, скатанный ковер. И прочий мусор.
В этом мусоре Гэллегер нашел кусок проволоки, плитку слюды, пластмассовую спираль, деталь кинетической скульптуры и еще кое-какую ерунду. Все это соединил. Получилась штучка, отдаленно смахивающая на пистолет; правда, сходства с яйцом было больше. Результат марсианского машинального конструирования, да и только.
Управившись с этим, Гэллегер вернулся к столу, уселся и исключительно волевым усилием попытался протрезветь. Но к тому моменту, когда за дверью вновь послышались шаги, в голове почти не прояснилось.
Распахнулась дверь, вошел Блейзер и бросил настороженный взгляд на Гэллегера, спрятавшего свое изделие под столом.
– А-а, это ты… Я думал, Макс вернулся.
– Он тоже придет, – пообещал Блейзер. – Как самочувствие?
– Не ахти… Надо еще выпить. С этой бутылкой я уже управился.
Блейзер запер дверь и направился к Гэллегеру, а тот встал. Изобретатель потерял равновесие и шатнулся вперед, и Блейзер не успел среагировать. Гэллегер вскинул руку с нелепым яйцом-пистолетом и сощурился, глядя вдоль «ствола».
Блейзер хотел было выхватить то ли пистолет, то ли дубинку из-под полы. Но диковинное устройство, направленное прямо в лицо, испугало громилу. Рука замерла, не добравшись до цели. Блейзер напряженно гадал, чем ему угрожают. Еще через секунду он бы обязательно что-нибудь предпринял.
Гэллегер не ждал, когда Блейзер перестанет таращиться на устройство. Проявив крайнее неуважение к правилам маркиза Куинсберри, он врезал ногой противнику ниже пояса. Блейзер скрючился, и Гэллегер поспешил развить успех, ринувшись на противника и обвив его в манере осьминога длинными конечностями. Блейзер все пытался добраться до своего оружия, но пропущенный первый удар основательно ослабил его.
Гэллегер был слишком пьян, чтобы должным образом координировать свои движения. Но он компенсировал этот недостаток, оседлав противника и обрушив на его солнечное сплетение град ударов. Тактика себя оправдала. Вскоре Гэллегеру удалось вырвать из руки Блейзера короткую дубинку и крепко приложить ее к виску громилы.
Готово.
Гэллегер встал и взглянул на свое изделие. Интересно, за что Блейзер его принял? Может, за излучатель смертельной радиации? Гэллегер слабо ухмыльнулся. Он нашел ключ в кармане своей бесчувственной жертвы, выбрался из чердачной кладовки и нетвердой поступью спустился по лестнице.
Пока все идет неплохо.
Репутация человека, искушенного в изобретательстве, сослужила ему добрую службу. По крайней мере, она заставила Блейзера отвлечься от очевидного.
Что теперь?
Оказалось, что Гэллегера держали в брошенном трехэтажном здании возле Бэттери-парка. Он сбежал через окно. Не останавливался, пока не забрался в авиатакси, которое помчало его прочь из центральной части города. Переведя дух, он опустил ветровой фильтр и позволил прохладному ночному ветерку охладить потные щеки. Высоко в черном осеннем небе висела полная луна. Внизу сквозь прозрачное днище машины виднелись сияющие ленты улиц, наискось пересеченные возвышенными скоростными автострадами.
Смит. Толстяк Смит. Как-то связанный с УА…
Безопасности ради он расплатился с пилотом и высадился на крыше здания в районе Уайтвей. Там были видеофонные кабинки, и Гэллегер позвонил в лабораторию. Ответил робот.
– Нарцисс…
– Джо, – поправил робот. – А ты еще сильнее напился. Когда же наконец протрезвеешь?
– Заткнись и выслушай. Что произошло?
– Да практически ничего.
– Я про громил. Они приходили снова?
– Нет, – ответил Нарцисс, – но приходили полицейские, чтобы тебя арестовать. Помнишь, сегодня была повестка в суд? Ты должен был явиться в пять часов.
Повестка в суд? Ах да. Делл Хоппер, тысяча кредитов.
– Они еще там?
– Нет. Я сказал, что ты ударился в бега.
– Зачем?
– Чтобы они не болтались тут. Можешь возвращаться хоть сейчас – конечно, если примешь меры предосторожности.
– Это какие же, интересно?
– Ну придумай что-нибудь, – сказал Нарцисс. – Приклей фальшивую бороду. Это уже твои проблемы, я свое дело сделал.
– Ладно, – проворчал Гэллегер, – приготовь крепкий кофе, да побольше. Кто-нибудь звонил?
– Да, был звонок из Вашингтона. Начальник из космической полиции. Не назвался.
– Космическая полиция?! Еще и эти по мою душу?! Что им нужно?
– Им нужен ты, – ответил робот. – Все, до встречи. Ты прервал чудесную песню, которую я пел самому себе.
– Вари кофе, – приказал Гэллегер, прежде чем с экрана исчезло изображение.
Он вышел из кабинки и постоял с минуту, в задумчивости глядя на небоскребы Манхэттена, на хаотичные узоры из освещенных окон: квадратных, овальных, круглых, серповидных и звездообразных.
Звонок из Вашингтона…
Хоппер, у которого лопнуло терпение…
Макс Кафф и его шайка…
Толстяк Смит…
Последний вариант – наилучший.
Гэллегер вернулся в кабинку и набрал УА.
– Извините, сегодня мы закрыты.
– Это важно! – воскликнул изобретатель. – Мне нужно кое-что выяснить. Я разговаривал с человеком по фамилии…
– Извините.
– С-м-и-т, – произнес Гэллегер, разделяя буквы. – Просто взгляните, нет ли его в ваших списках, ладно? Или хотите, чтобы я прямо у вас на глазах перерезал себе горло? – Он порылся в кармане.
– Если вы позвоните завтра…
– Завтра будет слишком поздно! Неужели вы мне откажете в таком пустяке? Пожалуйста! Дважды пожалуйста!
– Извините.
– Я держатель акций УА, – прорычал Гэллегер. – Не зли меня, девчонка!
– Ой!.. Ну ладно, хоть и не положено, но… С-м-и-т? Минутку. А имя?
– Не знаю я имени. Давайте всех Смитов.
Девушка исчезла и вернулась с каталожным ящиком под названием СМИ.
– О господи! – вздохнула она, перекидывая карточки. – Тут, похоже, несколько сот Смитов.
Гэллегер застонал.
– Мне нужен Толстяк! – выпалил он. – Но по этому признаку, наверное, выбирать невозможно.
Секретарша насупилась:
– Порочащие слова? Ну извините.
И отключилась.
Гэллегер сидел, тупо глядя на экран. Несколько сот Смитов! Плохи дела. Еще как плохи.
Минуточку! Ему ведь и правда случилось купить акции УА, когда те упали в цене. А зачем? Должно быть, рассчитывал на их рост. Но акции, если верить Эрни, продолжают дешеветь.
Может, это ниточка?
Он дозвонился до маклера – тот уже был дома. Гэллегер насел на него:
– А ну-ка, поработай на меня. Выясни, почему падают акции УА. Много времени это не займет. И позвони мне в лабораторию. Да поторопись! Не то шею сломаю, усек?
Эрни сказал, что сделает. Гэллегер выпил в баре крепкого кофе, взял такси, хорошенько осмотрелся возле дома и вошел, заперев дверь на два замка. В лаборатории перед большим зеркалом пританцовывал Нарцисс.
– Кто-нибудь звонил? – спросил Гэллегер.
– Нет. Ничего не случилось. Полюбуйся этим грациозным па.
– Позже. Если явятся гости, дай знать, я спрячусь и дождусь, когда ты их выгонишь. – Гэллегер крепко зажмурился. – Кофе готов?
– Черный, крепкий, в кухне.
Но сначала изобретатель направился в ванную. Там он принял холодный душ и кратковременное облучение. В голове прояснилось, и он вернулся в лабораторию с огромной кружкой, полной дымящегося кофе. Уселся на Бурчуна и сделал глоток.
– Ты похож на роденовского Мыслителя, – заметил Нарцисс. – Схожу за халатом – твое несуразное голое тело оскорбляет мой эстетический вкус.
Гэллегер этого не услышал. Он накинул халат, поскольку вспотел, а в помещении было холодновато, и вернулся к питью кофе и глядению в пустоту.
– Нарцисс! Еще кофе.
Итак, уравнение: а (или) b (или) с равняется х. Гэллегер пытается определить значение а, или b, или c. Возможно, это тупиковый путь. Пока что не удалось ничего выяснить о Д. У. Смит остается неуловимым призраком. А от Делла Хоппера (одна тысяча кредитов) никакой помощи.
А может, лучше сразу заняться иксом? Должна же проклятая машина иметь какой-то смысл! Известно, что она ест землю. Но что значит – ест? Материю уничтожить невозможно, она лишь переходит в другие формы.
В машину поступает земля, а на выходе – ничего.
Ничего видимого.
Свободная энергия?
Она незрима, но ее можно обнаружить с помощью приборов.
Вольтметр, омметр… Золотая фольга…
Гэллегер ненадолго включил машину. Она запела устрашающе громко, но никто не позвонил в дверь, и через минуту-другую изобретатель опустил рубильник. Ничего нового он не узнал.
На связь вышел Эрни, добывший затребованную информацию.
– Было непросто, пришлось напрячь кое-какие связи. Но теперь я знаю, почему все время падают акции УА.
– Хвала Всевышнему! Выкладывай.
– УА – что-то вроде генерального подрядчика. Распределяет заказы по субподрядчикам. Взялось организовать строительство большого офисного здания в центре Манхэттена. Однако субподрядчик все еще не может приступить к работе. Заморожены огромные деньжищи, и кто-то намеренно распускает слухи, вредящие акциям УА.
– Продолжай.
– Я собрал всю информацию, до какой только смог дотянуться. На этот заказ претендовали две фирмы.
– Какие?
– «Аякс» и компания некоего…
– Не Смита ли?
