скачать книгу бесплатно
– Всё ещё больно, – ответил тот, и невольно усмехнулся.
– О, я вижу, вы сегодня в хорошем расположении духа. Это отличный знак.
– Отличным знаком станет отсутствие боли, – съязвил Лео.
– Я не сказал бы, – улыбнулся Теодор. – Если у человека ничего не болит, значит он мёртв.
– В таком случае, порадуюсь, что я жив.
Физиотерапевт, удовлетворившись ответом, кивнул.
– Позитивный настрой очень важен, мистер Грейвс. Я не устану вам повторять это. Помните, что мы работаем не только над физическим восстановлением, но и над психическим. Вы должны верить в свои силы. Ваша решимость – это половина успеха. А теперь приступим.
Леонард сделал глубокий вдох, морально настроившись, и они приступили к упражнениям. Каждый раз, когда он напрягал мышцы, боль напоминала о себе, и уже через мгновение его лицо окаменело от напряжения. Но он не сдавался. Он никогда не сдавался.
– Держитесь, мистер Грейвс, – поддерживал Теодор. – Помните, что каждый шаг вперёд – это победа.
– Тогда пойдемте праздновать дважды, – с трудом выдавил Леонард, делая второй шаг.
Одним вечером, спустя несколько месяцев с начала физиотерапии, Леонард и Теодор сидели в небольшом кафе неподалёку от центра, обсуждая успехи и планы на будущее.
– Вы проделали огромную работу, Леонард, – сказал Теодор, поднося к губам чашку чая. – Мало кто так блестяще справляется с физиотерапией, как вы. Не подумайте, что это лесть, но вы один из лучших моих клиентов. Только не говорите другим.
Леонард рассмеялся.
– Я буду платить на двадцать процентов больше, если вы чаще будете возить меня пить чай и говорить комплименты вместо физиотерапии.
– Тогда нам стоит обновить контракт. Скажите, где поставить подпись.
Теперь они смеялись уже оба.
Когда веселье утихло, Леонард вмиг стал серьёзным, его задумчивый взгляд скользнул за окно. Прохожие заполоняли улицу, но он смотрел словно сквозь них.
– Я должен справиться, Теодор. У меня нет другого выбора. Родители оставили мне огромную ответственность, и я не могу их подвести.
Теодор улыбнулся, положив руку на плечо Леонарда.
– И вы не подведёте. Уж я-то знаю, насколько вы сильный человек. Главное – верить в себя и не сдаваться.
– Позитивный настрой, – ёрничал Лео и искренне улыбнулся.
– Именно. Если бы мы не шутили тридцать процентов времени, кто знает, где бы мы с вами сейчас были.
Леонард почувствовал, как внутри него поднимается волна благодарности и решимости. Он знал, что впереди ещё много трудностей, но был готов к ним.
Физиотерапия приняла роль ежедневного ритуала и отняла у него больше шести месяцев жизни. Каждое утро начиналось с новых вызовов, и Леонард принял это как неизбежную часть своей новой жизни. Благодаря Теодору, обладающему огромной силой и бесконечным терпением, он заново стал ходить и научился принимать своё тело. Физиотерапевт и сам когда-то прошел сложную реабилитацию, поэтому его опыт оказался бесценным и впечатляюще эффективным.
К концу реабилитации Леонард выглядел абсолютно здоровым, и лишь едва заметная хромота напоминала о пережитом. В его взгляде появилась решимость и готовность сделать следующий шаг, взяв на себя ответственность за свою жизнь и семейный бизнес.
Обязательства
Прошёл год с момента катастрофы, унёсшей жизни родителей, прежде чем Леонард взял бразды правления семейным делом и начал чувствовать себя в бизнесе, как рыба в воде. Ему был всего двадцать один год, и он успел проучиться в Гарварде лишь два курса до того момента, когда на каникулах прошлым летом его судьба в корне изменилась. Он взял паузу в обучении, и теперь понимал, что, возможно, никогда не вернётся из академического отпуска.
Привыкший к беззаботной жизни, теперь он стоял перед грандиозной задачей – управлять делами корпорации и унаследованным имуществом. Всё это раньше казалось чем-то далеким и абстрактным, но сейчас нефть, лаборатории и забота об империи Грейвсов легли на его плечи. Ещё до того, как он успел осознать своё положение и ответственность, адвокаты и менеджеры принялись осаждать его вопросами и предложениями, требующими незамедлительного решения. Период официального траура подошел к концу и следовало браться за дело.
Бизнес семьи был для Леонарда единственным маяком в море пустоты. Погружаясь в работу с головой, он скрывал за маской решимости и железной воли глубокую тоску по чему-то большему. В этом мире крупного бизнеса царили жёсткие условия, а ставки были настолько высоки, что малейшая ошибка могла привести к краху всего, что Грейвсы выстраивали поколениями. Он готовился к этой роли с рождения, но не знал, что её придется играть так скоро.
Ранним утром, когда солнце только начинало освещать небо, Леонард стоял у окна своего кабинета, наблюдая за пробуждающимся ото сна городом. Рука машинально скользнула по гладкому полированному столу, перешедшему ему от отца вместе с тяжелым бременем долга.
Дверь распахнулась, пропуская в кабинет высокую фигуру Робертса. Его взгляд, холодный и расчетливый, скользнул по столу, словно оценивая ситуацию на поле боя. Безразличное выражение его лица скрывало бурю эмоций, которые этот мужчина привык держать под контролем.
– Доброе утро, мистер Грейвс, – начал он, слегка кивнув. – Нам нужно обсудить несколько срочных вопросов.
Леонард, вынырнув из своих мыслей, повернулся к адвокату.
– Что случилось, Робертс? – спросил он, ощущая, как внутри него начинает подниматься волна тревоги.
Мужчина положил перед ним документы.
– Появились сведения, что конкуренты из «НордТех» пытаются перекупить ведущих учёных из наших лабораторий. Они предлагают крупные суммы, и некоторые специалисты уже начали переговоры.
Леонард схватил документы, быстро пролистал их и остановился на одном из отчётов.
– Кто они? – холодно спросил он, изучая имена учёных, которых пытались переманить.
– Среди них есть две важные фигуры: доктор Кроуфорд и профессор Уэйт, – ответил Робертс. – Оба работают над ключевыми проектами.
Гнев, подобно раскаленному металлу, потек по венам Леонарда. Он с силой сжал кулаки, костяшки пальцев побелели. Но в тот же миг его остудила ледяная трезвость. Он быстро взял себя в руки, подавив эмоции.
– Мы не можем позволить себе потерять таких специалистов. Организуйте видеоконференцию с директором «НордТех». Я хочу поговорить с ним лично.
– Но, мистер Грейвс… – начал было Робертс, но Леонард поднял руку, останавливая его.
– Это срочное дело.
– Конечно. Я всё сделаю, – согласился Робертс.
Через несколько минут на экране ноутбука Леонарда появился директор «НордТех», Джозеф Кинг. Его тонкие губы, как обычно, были сжаты в напряжённую линию, а лицо скрывалось в тени, придавая глубоко посаженным глазам почти зловещий вид. Он производил впечатление человека, который всегда держит при себе свои карты.
– Мистер Грейвс, – начал он, слегка наклонив голову, – Вы очень удачливый молодой человек. У меня выдалась пара свободных минут, и вот вы уже завладели ими.
Леонард не стал церемониться.
– Я знаю, что вы пытаетесь переманить наших учёных, Кинг. И хочу сказать лишь одно: вы не сможете этого сделать.
Джозеф усмехнулся.
– Мистер Грейвс, рынок свободен, и ваши сотрудники имеют право выбирать, где им работать. Мы предлагаем им лучшие условия, только и всего.
Леонард наклонился ближе к камере, его глаза отражали абсолютную уверенность и спокойствие.
– Наши условия и так лучшие в отрасли, Кинг. И если вы продолжите свои попытки, я лично прослежу, чтобы ваша компания больше не могла участвовать в тендерах и потеряла все ведущие контракты. У нас достаточно ресурсов и связей, чтобы уничтожить вас.
Директор «НордТех» замер, оценивая серьёзность угрозы. Он, оценивающе, словно разыгрывал партию в покер, не сводил глаз в Леонарда. Тишина затянулась.
– Хорошо, мистер Грейвс, – наконец ответил он, медленно кивнув. – Я же говорил, что вы очень удачливый молодой человек. На этот раз ваша взяла. Но это не конец, помните об этом.
Экран погас, и Леонард почувствовал, как начало спадать напряжение. Он выиграл этот раунд достаточно легко, но знал, что впереди ещё множество битв, которые могут даться сложнее.
Вечером, вернувшись в особняк, погружённый в тишину, он медленно прошёл по длинным коридорам, полным теней и воспоминаний. Остановившись перед портретом отца, Леонард почувствовал, как внутри пробуждается невидимая сила, словно открывается второе дыхание.
– Я не подведу тебя, отец, – прошептал он. – Я справлюсь.
Глава 4
Отчаяние
Леонард сидел в темноте своей комнаты, слушая, как капли дождя монотонно барабанят по окну. Несмотря на успешно пройденный курс физиотерапии, его тело, словно старый механизм, продолжало давать сбои. Он был не тем, что прежде, до аварии, и из-за этого чувствовал себя заточенным в собственных недостатках, как птица в клетке. Внутренний монолог о потерянных возможностях разрывал его на части. Он вспоминал, как когда-то отлично играл в теннис, легко бегал по утрам и ходил в тренажерный зал. Теперь всё это казалось далёкой мечтой, недостижимой и жестокой. Все, на что он был способен после жуткой автокатастрофы – неспешный шаг, приправленный хромотой.
"Неужели, это всё, что меня ждёт впереди? – мысленно спрашивал он, глядя на отражение в зеркале. – Неужели я никогда больше не смогу быть прежним?". Борьба с депрессией оказалась куда труднее, чем работа над над физической формой, и каждый новый день приносил отбирал часть надежды на светлое будущее.
Поддавшись отчаянию, Леонард принял решение, загоревшееся лампочкой в его сознании, обратиться к одной из лабораторий собственной компании. Он понимал, что риски велики, но не мог позволить себе оставаться «тем хромым и несчастным парнем» до конца своих дней. Он не хотел мириться с мыслью о том, что его амбиции и желания будут навсегда похоронены под тяжестью физического состояния, которое как никогда прежде было далеко от идеала.
Встреча с Кроуфордом
Леонард стоял в просторном кабинете доктора Ричарда Кроуфорда, главного хирурга лаборатории. Это был человек с седыми висками и проницательным взглядом, который повидал многое и не принимал поспешных решений.
– Доктор Кроуфорд, – начал Леонард уверенным голосом, но скрытая напряженность отражалась в каждом слове. – Вы знаете, что эта лаборатория – любимое детище моего отца, и я могу просить о любом эксперименте, о любой процедуре, которую сочту необходимой.
Доктор Кроуфорд, скрестив руки на груди, посмотрел на Леонарда с лёгким подозрением.
– Мистер Грейвс, мы находимся лишь на стадии разработки этой технологии. Такая операция ещё никогда не проводилась на человеке. Вы должны понимать все риски.
Леонард, сохраняя хладнокровный вид, подошёл ближе.
– Я знаю обо всех вероятных исходах, доктор. Но не зря вас пытался переманить Джозеф Кинг. Вы лучший в своём деле. К кому ещё я могу обратиться, если вы единственный во всем мире способны помочь мне?
Кроуфорд вздохнул, понимая, что спорить бессмысленно. Он видел решимость в глазах Леонарда, упёртость, граничащую с отчаянием.
– Вы должны быть уверены, что это то, что вам действительно нужно, – сказал он тихо.
Леонард почувствовал, как его напористость дрогнула, и в голосе засквозили оттенки отчаянья.
– Доктор, я умоляю вас. Это мой единственный шанс на нормальную жизнь. Я беру на себя всю ответственность, если что-то пойдет не так. Вы можете не беспокоиться о рисках. Попытка будет удачной, она должна быть удачной.
Ричард Кроуфорд долго смотрел на Леонарда, взвешивая все за и против. Наконец, он кивнул.
– Хорошо, мистер Грейвс. Мы сделаем всё возможное. Но прежде мне нужно осмотреть вас.
Доктор пригласил Леонарда сесть на кушетку, освещенную ярким светом. Тот, скрывая волнение, осторожно сдвинул брюки до колена, обнажая блестящий протез, заменявший потерянную в катастрофе ногу. В комнате повисла тишина, нарушаемая лишь монотонным звучанием вентиляции.
Доктор подошёл ближе, и сосредоточился на креплении. Взгляд Кроуфорда был внимателен и сконцентрирован. Коснувшись края протеза, он ощутил гладкую поверхность металла. Аккуратно проведя пальцем вдоль стыка, где искусственная нога соединялась с бедром, он пристально изучил детали конструкции и поврежденную конечность. Закончив осмотр, доктор выпрямился и поднял взгляд на Леонарда. Голос Кроуфорда оставался спокойным, но в нём послышалась нотка тревоги.
– Вы действительно уверены, что хотите пройти через это? – спросил он. – Мы говорим о процедуре, которая не имеет прецедентов.
Голос Леонарда был ровным и решительным.
– Доктор, я повторюсь. Я знаю о рисках и буду благодарен за простую попытку. К тому же, это операция поможет в ваших исследованиях, не так ли?
Задумавшись, будто эта мысль раньше не приходила ему в голову, доктор Кроуфорд кивнул.
– Последние эксперименты прошли весьма успешно. Я думал, что готов, мистер Грейвс. Это вмешательство – первое из своего рода, но я сделаю всё, чтобы справиться.
Лицо Леонарда озарила улыбка.
– Я благодарен вам, доктор. В данный момент вы – мой единственный шанс… а я – ваш.
Ричард Кроуфорд положил руку на плечо Леонарда:
– Давайте их используем.
Перерождение
Леонард пришел в себя с ощущением, будто только что родился заново. Воздух источал запах антисептика и стерильности, голова ещё кружилась, но сознание стремительно возвращалось. Он попытался пошевелить пальцами правой ноги, и лёгкое покалывание постепенно переросло в приятное тепло. Пальцы послушно откликнулись, отчего глаза Леонарда округлились от изумления и восторга.
Он осторожно провел рукой по гладкой коже, не обнаружив ни единого шрама, ни следа операции. Нога выглядела и ощущалась как настоящая, органичная составляющая его тела, в которой не осталось и тени напоминаний о потере. Леонард медленно сел, и поставив обе ноги на холодный пол, поднялся. Новая конечность поддавалась каждому движению, словно всегда была его неотъемлимой частью.
– Мистер Грейвс, вы должны быть осторожны, – сказал доктор Кроуфорд с большого экрана, висевшего напротив кровати. Его голос звучал сдержанно, но в глазах мерцал огонь интереса и не скрываемой радости. – Реабилитация займет какое-то время, прежде чем вы привыкнете пользоваться новой ногой. Не спешите.
Леонард поспешно кивнул, но его внимание было полностью поглощено удивительными ощущениями. В груди разгорался огонь эйфории. Каждое движение, каждый шаг – всё это было новым опытом, но одновременно казалось таким привычным. Он делал движения осторожно, словно ребенок, только что начавший ходить, и чувствовал, как новая нога, живая и сильная, поддается его воле.
– Доктор, это чудо! – голос Леонарда дрожал от льющихся через край эмоций. – Я не верил, что это возможно, но теперь…
Он замолчал, не в силах выразить словами захлестнувшую его бурю чувств. В этот момент весь мир сузился, оставив в центре непередаваемые яркие ощущения от предвкушения безграничной свободы. Кровь била в висках, сердце бешенно стучало, а глаза сияли, отражая внутреннее солнце. Все, что было прежде, казалось далеким и неважным. Теперь у него появилась новая нога, а с ней – новая жизнь, полная возможностей.
Когда Леонард вернулся к повседневной жизни, она словно засияла новыми красками. Даже воздух будто бы наполнился свежестью, а реальность восстала из мрака и стала источать чистую, несмолкаемую музыку. Каждый день стал похож на пиршество ощущений, в котором любое движение вызывало всплеск эндорфинов и желание использовать возможности своего тела по максимуму. Леонард хотел вновь почувствовать вкус свободной и беспечной жизни, но больше всего на свете его сердце стремилось вернуться на теннисный корт, по которому он скучал все то время, пока хромота и протез удерживали его вдали от любимого спорта.
Одним из его давних партнеров по теннису был Карлос, худощавый и выносливый мужчина с неукротимым азартом в глазах. Он был великолепным и достойным противником, чья стойкость и мастерство неизменно подогревали дух соперничества. Именно Карлос стал первым свидетелем возвращения Леонарда на корт, когда тот вновь решил взять в руки ракетку.
– Нога перестала болеть, – говорил Лео, улыбаясь и уклончиво избегая истинных объяснений. В его глазах блестел лукавый огонек, который не давал партнеру по теннису углубляться в расспросы.
Наконец-то Леонард вернулся, и Карлос не в силах был скрыть охватывающую его радость. Все остальные игроки на корте казались ему детьми по сравнению с Грейвсом, не способными даже и близко приблизиться к тому уровню игры и страсти, который был тому присущ.
Лео вновь взял ракетку в руки, чувствуя лёгкость и уверенность в каждом движении. Он и Карлос обменялись красноречивыми взглядами.
– Ты готов? – спросил Карлос, подбрасывая мяч в воздух. Его вопрос прозвучал как вызов.
Леонард кивнул, чувствую, как его мышцы напряглись в ожидании первого удара. Сердце колотилось, словно барабан, а в груди поднялась волна адреналина. Игра началась.
