Его мир

Вайлет прерывисто вздохнула и приняла протянутую ладонь, которая, кстати, уже не была такой холодной. Всё ещё не человеческая температура, но очень-очень близко к ней…. Да и вообще сейчас Чарльз был максимально похож на человека.

Наверное, поэтому она не стала ему говорить, что для неё день с ним в любом случае будет испытанием, в замке или нет.

Они встретились взглядами всего на мгновение – в следующее вампир уже резко притянул её к себе и взлетел.

Глава 16. Близость

Полёт был настолько быстрым, что Вайлет ничего перед собой не видела. Пыталась поначалу, но быстро закрыла глаза. Несмотря на сверхъестественную скорость, движение казалось плавным и даже приятным.

Момент приземления всё-таки застал её врасплох. В первую очередь тем, что теперь они буквально замерли, держась друг за друга. Даже, можно сказать, обнимая.

Чарльз не спешил её отпускать, и это сбивало с толку не меньше его пронзительного взгляда, который Вайлет чувствовала, не открыв глаза. Почему-то даже дышать стало совсем трудно, не говоря уж о том, чтобы сделать хоть какое-то движение. Надо было его оттолкнуть? Или, по вампирским меркам, сейчас не происходило ничего существенного?..

Она неосознанно облизнула пересохшие губы, когда всё же открыла глаза и встретилась с ним взглядами. На этот раз Вайлет не могла понять, с каким выражением Чарльз смотрел, но это определённо волновало. Особенно, когда его взгляд скользнул ниже, к её губам…

За последнее время их столкновений Вайлет уже будто и забыла, что изначально Чарльз проявил к ней интерес, как к девушке. Она настолько погрузилась в попытки защитить свою семью от него, в возможность избежать стать очередным вампиром в его клане, что всё остальное существовало словно в другом мире, почти не пресекаясь с ней на самом деле.

Но сейчас только это вдруг встало на передний план. Вайлет интуитивно и ощутимо ярко осознала, что всё это время Чарльз не прекращал видеть в ней в первую очередь девушку. Девушку, которую считал привлекательной. Которую… хотел, что бы это ни значило.

– Где мы? – едва слышно проговорила она, лишь бы хоть как-то отвлечься от этого ощущения.

Помогло не особо, тем более что Чарльз недвусмысленно хмыкнул. Не было никаких сомнений, что он прекрасно улавливал её тревогу. И понимал причины.

А ещё Вайлет продолжала чувствовать его руки на себе. Казалось, он вообще не собирался её отпускать. И почему она сама никак не решалась его оттолкнуть?..

– В местном лесу, – невозмутимо ответил вампир, на что Вайлет всё-таки очнулась и отвела взгляд, чтобы осмотреться. Надо же, и вправду лес… – Он очень хорош для таких, как я. Почти все деревья здесь отбрасывают сильную тень и закрывают даже от самого яркого солнца. Здесь мы можем гулять в любое время суток.

Вайлет сглотнула, осторожно освобождаясь из объятий Чарльза. Теперь, когда она не смотрела на него, это далось легче. Да и он, к счастью, всё-таки разжал руки, позволяя ей отойти.

Она оглянулась по сторонам… Что ж, неудивительно, что вампиры комфортно чувствовали себя именно в таком мрачном месте. На Вайлет же лес вгонял жуть. Тут даже деревья были причудливой и устрашающей формы, да и вообще, пейзаж выглядел излишне гнетущим. Она пыталась вспомнить, где ориентировочно мог находиться этот лес – но ничего знакомого в голову не приходило. Либо Вайлет не обращала на него внимания, либо он всё-таки находился за Торнтоном.

– Не лучшее место для молодой леди? – наблюдая за ней, усмехнулся Чарльз.

Она передёрнула плечами.

– Другого и не ждала.

– Солнце ограничивает мне выбор, – пояснил вампир с примирительной улыбкой. – Замок исключался. Я бы мог ворваться в чей-то дом, внушив хозяевам убраться, но что-то мне подсказывает, ты бы не одобрила.

Вайлет недоверчиво нахмурилась. Видеть вампира чуть ли не дружелюбно улыбающимся, да ещё так уступчиво отвечающим было слишком уж непривычно. Даже пугало. Не столько тем, что, возможно, Чарльз ещё что-то замышлял – сколько тем, что она совершенно не представляла, как с ним таким общаться. И к чему это могло привести.

– С каких это пор ты нуждаешься в моём одобрении? – Вайлет пыталась спросить равнодушно, но в голосе всё равно прозвучали нотки враждебности.

Их взгляды встретились. Чарльз сделал шаг навстречу.

– Я собираюсь отпустить тебя с семьёй, Вайлет, – неожиданно серьёзно заявил вампир. – И не хочу, чтобы наше прощание было чем-то омрачено.

Она прикусила губу, сражаясь с бунтующим желанием заявить, что он не имел никакого права «отпускать» или задерживать её. Это не то решение, которое хоть как-то касалось Чарльза. И пусть не считает свой выбор прислушаться к здравому смыслу чем-то великодушным. Вайлет никогда не стала бы частью его мира.

Но следующей мыслью стало осознание, что ведь она собиралась сегодня общаться с ним иначе. Хотя бы попробовать пойти на примирение. Как бы там ни было, для своей сущности Чарльз не так уж плох. Не факт, что какой-то другой вампир на его месте не обратил бы Вайлет сразу, насильно. Без лишней возни. А он, получается, считался с её чувствами и выбором. Пусть и проявлял это неоднозначно, но всё же, это было. Не стоило его злить.

– Раз уж это прощание, – наконец, проговорила она. – То я согласна. Попробуем сделать вид, будто ничего не было.

Чарльз окинул её вдумчивым взглядом, словно и не ожидал такого быстрого согласия. Вайлет невозмутимо смотрела в ответ, в какой-то момент едва удержавшись от примирительной улыбки. Всё же, перебарщивать не стоило.

Убедившись в отсутствии её сомнений, вампир сел на поваленное дерево, знаком предлагая сесть и ей.

– У меня предложение получше, – загадочно заявил, когда Вайлет осторожно подобрала юбки и села рядом. Не настолько близко, как ему хотелось бы, но всё же. – Попробуем понять друг друга, – ответил на её невысказанный вопрос, когда они встретились взглядами.

Вайлет пожала плечами, неожиданно поймав себя на странном осознании, что ей казалось, Чарльз всегда её понимал. Удивительная мысль, учитывая, что вампир всячески принуждал её к совсем не свойственным ей действиям. Но интуитивно чувствовалось, что правдивая.

Наверное, потому, что Чарльз владел гипнозом и мог прочесть мысли. Да, для этого надо было смотреть в глаза, но, разве обладание такой способностью не наделяло тонким восприятием?

Но озвучить это никак не получалось. Главным образом потому, что Вайлет гнала от себя даже возможность того, что тоже понимала его. Его, безжалостного убийцу и манипулятора!

– Не думаю, что можно говорить о понимании, когда мы живём в разных мирах, – наконец, нашлась с ответом она. – И относимся к разным видам.

– Хочешь знать, как я появился? – неожиданно вместо каких-либо убеждений или возражений, просто спросил Чарльз. – Как появились вампиры?

Конечно, Вайлет думала об этом. В основном, по ночам – уже привыкла засыпать с мыслями о вампире, слишком уж неотвратимым кошмаром тот ворвался в её жизнь.

Но все догадки о том, каким образом появлялись подобные ему, были слишком жуткими. Некоторые из них являлись ей во сне – и то были образы из ада. С рогами, хвостами, копытами и страшными головами. Черти из преисподней выбрасывали некоторых мертвецов на землю, чтобы те приводили в мир мёртвых новых грешников – таким был её последний сон, объясняющий происхождение вампиров.

Да, с каноничным дьяволом Чарльз имел мало общего. Он, конечно, был красив – это сложно отрицать. Даже на казни возмущённая и ненавидящая его толпа заметила это. Так же, как ощутила на себе силу его воздействия – а уж та точно не могла быть божественной природы. Весь облик вампира являл собой воплощение порочности. Не говоря уж о его действиях…

– Ты говорил, что мне лучше этого не знать, – наконец, сказала Вайлет, разрываясь между желанием узнать и страхом убедиться в худших кошмарах.

И только ответив, вдруг поняла, что Чарльз не торопил, не переспрашивал и не начинал рассказов. Просто ждал.

– Я интриговал, – с почти смущённой ухмылкой признался вампир. Вайлет потрясённо посмотрела на него, не веря своим ушам. Звучало слишком уж… по-мальчишески. Совсем не похоже на Чарльза, могущественного чистокровного древнего монстра. – На самом деле, реальность не так страшна. Уж точно не страшнее твоих представлений, – невозмутимо добавил он, будто и не замечая её удивления.

Вайлет отвела взгляд, зачем-то поправив волосы. Пейзаж вокруг больше не казался угнетающим – наверное, она привыкла. И, возможно, так бывает со всеми страхами: изучив их получше, можно освоиться с их существованием и они перестанут пугать. По крайней мере, так сильно.

– Ад существует? – она решила начать с главного, самого тревожного.

И вздрогнула от своего же вопроса. Страх услышать от Чарльза подтверждение чуть не заставил заткнуть уши. Ведь если ад был, то Вайлет точно туда попадёт. За то, что убила, за то, что чуть ли не доверительно разговаривала с воплощением зла, за то… Нет, о последнем лучше не думать. И поцелуй вспоминать ни к чему.

– Я там не был, – неопределённо проговорил Чарльз. – Думаю, он для каждого свой.

Вайлет, наконец, повернулась к нему. Вампир выглядел задумчивым, и у неё появилось ощущение, что речь была не столько об аде как таковом. Слишком размытый ответ, по которому и не поймёшь, отрицал ли Чарльз существование преисподней или подтверждал.

Вайлет решила остановиться на том, что он и сам не знал. По крайней мере, ясно давал понять, что никак с адом не пересекался, а это главное. И хоть немного, но утешало. Вампиры произошли не оттуда, а потому, возможно, не так уж ужасно, что она так легко общалась с одним из них.

– Тогда да, я хотела бы знать, как ты появился, – на этот раз ответ дался проще.

Возможно, это лучшая идея в сложившейся ситуации – отвлечь его разговорами. Ведь у них не только ночь, которая уже почти заканчивалась, но и целый день впереди.

– Людям всегда хотелось больше того, что у них есть, – пространно начал Чарльз, и Вайлет поймала себя на мысли, что ей на самом деле интересно. Не осталось опаски, лишь любопытство. – И я не только о материальном. Идея бессмертия всегда волновала человечество.

Неожиданное начало. Вряд ли это просто были отвлечённые рассуждения… Неужели Чарльз пытался сказать, что тоже когда-то был человеком?

Эта мысль настолько поражала, что Вайлет не сдержала изумлённого вдоха.

– Нет, я никогда не был человеком, – бросив на неё взгляд, сообщил вампир. Будто прочитал её мысли, в очередной раз. Хотя на этот раз пояснение напрашивалось само собой, да и по лицу Вайлет наверняка всё было бы понятно любому. – Но родился у людей. Если можно так сказать, – с усмешкой добавил.

Последнее уточнение сбивало с толку. Хотя, казалось бы, если существовали вампиры, то все остальные монстры из сказок тоже могли. Вайлет не стоило удивляться.

– А почему может быть нельзя так сказать? – осмелилась уточнить она.

И тут же закусила губу, сомневаясь в уместности своего вопроса. Раз уж Чарльз всё равно собирался рассказать о происхождении первых вампиров, наверняка бы раскрыл все детали.

Или нет? Он бросил на неё непривычно задумчивый взгляд, и уж тем более несвойственно быстро его отвёл.

– Начну по порядку, – ей показалось, или Чарльз сказал с излишней осторожностью, будто ему и вправду было дело до того, что Вайлет обо всём этом подумает? – Так вот, идея бессмертия настолько завладела королём, который боялся смерти из-за своих кровавых деяний, что он велел всем учёным разрабатывать эликсир вечной жизни. Любым способом. Ограничений не было никаких.

Вайлет кивнула, когда Чарльз снова на неё посмотрел. Пока звучало не так уж страшно, хотя подчёркнутое заявление об отсутствии запретов на пути создания эликсира немного напрягало. Но, как бы там ни было, получалось, что создали вампиров именно люди? И родители Чарльза стали первыми экземплярами?..

– Совсем скоро часть учёных пришла к выводу, что без экспериментов на людях не обойтись. Поначалу пробовали осторожно, друг на друге или добровольцах, но потом всё расходились, как в опытах, так и в выборе тех, на ком их проводить. На улицах стало небезопасно – любого могли схватить и безнаказанно утащить в темницу, чтобы творить всё, что только вздумается. Как ты уже, наверное, догадалась, некоторые учёные уже не столько ставили эксперименты, сколько наслаждались властью над людьми и возможностью мучить и пытать кого угодно, как захочется.

Вайлет поморщилась, почему-то машинально вспомнив, как собравшийся на казнь народ с удовольствием терзал Чарльза, смакуя его мучения.

Она даже не сразу поняла, что зачем-то вцепилась в его руку, то ли пытаясь остановить от подробных откровений, то ли успокоиться. Что-то не давало покоя, царапало где-то внутри острыми коготками дурного предчувствия.

Их взгляды встретились, и Вайлет вздрогнула, неожиданно остро ощутив своё прикосновение к нему. Яркой вспышкой мелькнуло воспоминание о поцелуе. Совсем неуместное, учитывая их разговор… Но настойчивое. Настолько, что оставлять свою руку на его стало слишком неловко. Но и убрать вот так резко Вайлет почему-то не решалась.

– Я хотела сказать, что подробности экспериментов мне ни к чему, – поспешила нарушить паузу, которая чувствовалась всё острее.

Вот только голос звучал совсем уж сбивчиво, неровно… А Чарльз неожиданно улыбнулся и дразняще медленно опустил взгляд на её губы.

– Я и не собирался их раскрывать. Только лишь те, что повлияли на моих родителей, чтобы ты получила полную картину, – серьёзный ответ слабо сочетался с тем, как вампир смотрел.

Его взгляд завораживал, откровенно демонстрируя, что Чарльз очарован. И как при этом вообще умудрялся продолжать обсуждать страшные вещи? Такое сочетание настолько озадачивало Вайлет, что та никак не могла отвести глаза.

А вот руку давно пора было убрать. Тем более что пальцы уже дрожали так, что даже человек ощутил бы, не то что вампир. Вайлет уже чуть было не сделала нужное движение, но в последний момент Чарльз удержал её руку.

Теперь уже его ладонь накрывала её.

– Мне очень жаль, что я заставил тебя пойти против своей сути, – неожиданно сказал вампир, и было в его голосе что-то совсем уж новое, сбивающее с толку, живое и надрывное. – К сожалению, время мне неподвластно. Если бы мог, вернул назад и не приводил ту девушку в замок.

Вайлет плотно сжала губы. Извинения были лаконичными, но в то же время она не могла не уловить в них слишком многое. Чарльзу действительно было дело до её чувств. Он заставил её убить не потому, что хотел поиздеваться, а потому, что действительно считал её частью своего мира. Хотел облегчить неминуемый переход от человека, к вампиру. Но ошибся. И признавал это. Чарльз! Признавал! Чистокровный могущественный монстр, который привык владеть и собой, и всем вокруг. Вряд ли он когда-либо считал себя неправым и вряд ли придавал значения тому, что для неё было трагедией. Та девушка не значила для вампира ничего. Но он всё равно жалел о её участи, и давал это понять.

А это значило, что Чарльз всё-таки отпустит Вайлет, как и обещал. И, судя по всему, это решение далось ему совсем непросто. Интуитивно она чувствовала это. Знала, что вампир не просто не хотел её отпускать, а странным образом чуть ли не переступал через себя, позволяя ей уехать. Он сказал, что жалел о том, что заставил её пойти против своей сути, но в какой-то степени сейчас сам шёл против своей.

Конечно, можно было относиться к этому как к должному, но Вайлет не смогла. Не теперь, когда впервые за всё это время увидела происходящее его глазами. Во все их предыдущие встречи она относилась к нему так, будто он был частью её мира. Презирала за то, что свойственно его природе. Хотя Чарльз старался вести себя с ней на равных. Он уже давно мог уничтожить всю её семью, а Вайлет насильно обратить и подчинить себе. Но вместо этого Чарльз пытался убедить её, а поняв, что не смог, раскаивался в содеянном.

Разум подсказывал, что будь вампир и вправду таким монстром, каким она настойчиво рисовала его в своей голове, всё было бы совсем по-другому. Едва ли Чарльз тогда вообще интересовался её мнением, не говоря уж о том, чтобы считаться с ним.

Да, Вайлет не могла понять его природу. Но его самого – могла. Сегодня всё будет по-другому. Он открывался ей, и она сделает это в ответ.

Сейчас, пожалуй, Вайлет даже хотела этого. В один короткий момент, в эту ночь и последующий день, Чарльз стал ей близок, как никогда. Никогда ни с кем не было и не будет – включая, конечно же, и его. Вернее, в первую очередь его. Попрощавшись с ним, Вайлет постарается и не вспоминать.

А пока она призналась себе, что, как ни странно, наслаждалась его обществом. Даже при том разговоре, который они вели. Даже при всём, что уже было.

Определённо, Чарльз – самое захватывающее приключение в её жизни. Повторить такое едва ли захочется, но, возможно, и забыть тоже. Он перевернул ей жизнь, и впервые за всё это время Вайлет была готова относиться к этому, как к трамплину для новых возможностей.

У неё точно всё будет хорошо.

Глава 17. Дальность

Её рука продолжала быть в его, а пауза после извинений затянулась слишком ощутимо, но, как ни странно, Вайлет больше не испытывала неловкости ни по одному из этих пунктов. Всё стало гораздо проще с тех пор, как она мысленно примирилась с Чарльзом. И даже простила, по-настоящему.

Конечно, леди было непозволительно разрешать себя касаться или оставаться с мужчиной наедине, но сейчас Вайлет не беспокоили правила приличия. Даже несмотря на отсутствие выбора. Она была готова примерить на себя ту свободу действий и мыслей, которую олицетворял Чарльз. Сейчас они были в его мире, а не в её.

И ей хотелось узнать о нём больше.

– Так что там с твоими родителями? – спросила Вайлет, никак не комментируя его извинения, да и не видя в этом смысла. – Они были добровольцами? Учёными? Или… Людьми, которых похитили для экспериментов?

Последнее она проговорила чуть дрогнувшим голосом. Ведь знала, что человеческая жестокость могла не знать границ, особенно, когда развязывались руки. И от одной только возможности последнего из озвученных варианта становилось страшно.

– Всё сразу, – Чарльз ухмыльнулся, лёгким движением пальцев погладив её ладонь. Вайлет смутилась, но не убрала руку. Наверное, не хотела хоть чем-то сбивать вампира от рассказа. – Сначала учёными, искренне и с энтузиазмом ставившими безобидные эксперименты на других людях. Потом добровольцами, потому что решили, что будет нечестно, если первыми бессмертными станут подопытные, а не они сами. Ну а потом, когда родителям удалось создать чудодейственный эликсир, способный исцелить от почти всех болезней, слух о них распространился по всей стране.

Вайлет нахмурилась, осмысливая. Чарльз не снабжал рассказ подробностями, но картинка прошлого всё равно ярко воссоздавалась в её голове, словно вампир передавал всё через прикосновение. Но ведь не мог.

В тот день, в замке, Чарльз раскрыл ей все свои способности. В этом не было сомнений. Просто стоило ей сейчас принять его сущность и настроиться на его волну, как они словно стали едиными. Странная связь между ними помогала понимать всё без лишних слов.

– Интересно, из чего они сделали тот эликсир, – задумчиво проговорила Вайлет, чтобы пока избежать самой мрачной темы, читаемой между строк. О родителях Чарльза пошла слава по всей стране, и, конечно, у них появились завистники, пожелавшие избавиться от конкурентов, ближе всех пришедших к заветной цели…

От одной только догадки, что было дальше, внутри холодными льдинками расползалось отчаяние. Неужели защиту не обеспечивали даже тем, кто почти преуспел в королевском задании? Не разрешалось использовать для опытов только семью его величества?..

– С тем эликсиром, кстати, ничего сверхъестественного или кровавого, – в отличие от неё, Чарльз был спокоен, даже подводя к самому жуткому. Интересно, сколько всего подобного, что было бы самым настоящим потрясением для неё, ему уже довелось испытать?.. – Вокруг нас очень много природных чудес. Достаточно просто видеть. Эликсир был собран из разных сильнодействующих целебных трав, уникальных для самых разных местностей мира. Вместе эти травы и плоды дали такой эффект. Эффект сильный, спасительный для многих. Но не бессмертие. Хотя мои родители верили, что и его можно достичь, взяв что-то у природы. Её способность к регенерации всегда их поражала.

Вайлет охотно закивала. Почему-то мысль о том, что его родители не участвовали в кровавых деяниях или истязаниях людей, подбадривала. От неё становилось легко, будто то, какими они были, могло хоть как-то оправдать Чарльза. Или её, всерьёз простившую ему убийство.

– Так вот, как ты уже догадалась, моих родителей похитили. Шайка фанатиков, считающих себя знатоками человеческой природы и решивших, что добиться бессмертия можно только сломав и полностью перестроив её, – осторожно начал Чарльз, обдумывая, как преподнести ей суть, не раскрывая лишних подробностей.

Во-первых, Вайлет уже вынужденно пережила убийство, и это лишь сильнее отвратило её от насилия. Ну а во-вторых, она близко к сердцу воспринимала несправедливость и жестокость по отношению даже к тем, кого уже давно не было в живых. И если раньше вампир верил, что это скорее излишняя мягкость, которую можно и стоило убрать, то теперь ему вдруг хотелось с ней считаться. В этом что-то было. Какая-то даже сила. Незнакомая ему, но тем сильнее интригующая. Искренние доброту и сердечность Вайлет нельзя было сломать практически ничем. Ещё недавно она пылала ненавистью к нему, а теперь чуть ли не сопереживала. Да и в толпе была одной из немногих, кого отвращала происходящая казнь, и это несмотря на то, что была единственной реальной его жертвой из всех собравшихся.

И при этой мягкости в ней были так же смелость и стержень, с которыми Вайлет, совсем юная девушка, встретила все подброшенные им испытания на своём пути. А ведь для любого человека они были бы потрясением, и для неё, конечно, тоже. Но она всё равно раз за разом, превозмогая страх и обиду, поступала так, как подсказывала совесть. Делала всё, чтобы спасти собственную семью. И пусть для Чарльза всё произошедшее не было чем-то ужасным, но он примерно представлял, что она чувствовала. И больше он не хотел, чтобы Вайлет приходилось как-либо страдать.

Отпускать, впрочем, тоже не хотел. Даже сильнее, чем когда бы то ни было ещё. Но похоже, выбора тут не было. А Чарльз за свою жизнь и не с таким справлялся, так что пусть Вайлет и вправду будет счастлива человеком, как хотела.

– И каким образом они ломали? – её судорожный вдох и затянувшаяся пауза, которую Чарльз ощутил только сейчас, не оставляли сомнений.

Вайлет всё-таки провела параллель между его словами и тем убийством в замке, когда вампир как раз решил сломать и перестроить её человеческую сущность. И сделал это после того, что произошло с его родителями, а ведь там явно ничего хорошего не случилось.

Эти мысли Вайлет были настолько красноречивы, что не нужно было даже озвучивать их, чтобы Чарльз уловил. Она всё ещё не могла смириться с произошедшим, хоть и простила. Но ничего. Главное, что это не сломало её, а остальное не так важно, ведь вампир решил отпустить её.

– Конечно, не таким, как я пытался тебя, – ровно подметил Чарльз, не видя смысла обходить этот момент. Он и без того возник в мыслях обоих. – Ведь иначе бессмертие к тому времени обрели бы уже очень многие, включая короля.

Вайлет кивнула, без особых эмоций восприняв его упоминание об эпизоде в замке. Она уже думала о другом – о том, как тогда похитители могли превратить людей во что-то иное.

– У них было много идей, – уловив это, продолжил Чарльз. – И все довольно жуткие. Начинали они с относительно безобидного – с ритуалов выхода из собственной плоти. Целью было выбраться оттуда и переселиться в другое тело. По сути, в тех же людей, просто всё более молодых. Достигать пытались разными способами, начиная с ввода в гипнотическое состояние и заканчивая доведением обоих подопытных до полусмерти. В основном, через удушье, чтобы не повреждать телесную оболочку. Душили и одновременно читали заклинания, раздобытые в какой-то пещере.

На этот раз Вайлет не отреагировала даже кивком, слишком уж поглощали мысли. В первую очередь о том, насколько вообще реальными могли быть такие идеи… Что если кому-то всё же удалось достичь бессмертия таким образом, блуждая от тела к телу? Сколько же всего сверхъестественного могло быть в этом мире… Ведь Чарльз же существовал.

– Я не знаю, что сейчас произошло с этой идеей, – бросив на Вайлет быстрый взгляд, продолжил вампир. Как и прежде, он говорил, глядя вперёд, перед собой. – Возможно, кто-то из колдунов воплотил её в жизнь, но, скорее всего, нет. Эти ребята наверняка нашли менее затратный способ достичь вечности, чем скитаться по телам. Ведь даже при успехе этот ритуал требует, как минимум, много времени, и проводить его с каждым… Сомневаюсь, – Чарльз с ухмылкой покачал головой.