Его мир

От собственного бессилия затошнило. Внешняя выдержка требовала от Вайлет всё больше сил. Беспомощность снова заполняла сознание – как и почти каждый раз, когда Чарльз был где-то на горизонте.

– Я никогда не говорил с тобой загадками, – невозмутимо откликнулся вампир. – Наоборот, всё всегда было прозрачнее некуда. Я знаю, чего хочу и добиваюсь этого, пока ты утопаешь в эмоциях. Как бы они помогли тебе, когда ты собиралась прийти в город с трупом девушки на руках?

Вайлет похолодела. Значит, Чарльз всё-таки оставался в замке в тот день! И слышал её. Просто не захотел показаться, лишь спрятал тело и ждал, пока она уйдёт.

Ненависть переполняла. Если бы не темница, Вайлет, наверное, бросилась бы на Чарльза, – и наплевать, что ничего бы этим не добилась.

– Тебя бы точно схватили, а в том твоём состоянии, да ещё и с убитой на руках, ты бы не стала сопротивляться. Возможно, даже приняла бы вину. А ломать тебе жизнь я никогда не ставил целью. Поэтому и направил твои эмоции в нужное русло – в злость на меня. Вот почему я не показался тебе в замке. Я знал, что выйдя оттуда ни с чем, ты захочешь уничтожить меня. Пусть и так глупо, на эмоциях, но главное, что не себя обвинишь. А дальше… Почему бы мне не позволить всем этим недоумкам казнить себя? Вздёрнуть вампира на виселице? Какой пустяк. Я даже труп изображу, а ты, наконец, получишь успокоение. Это был единственный способ похоронить ту девушку для тебя – ты его получила, раз уж не позволила мне внушить тебе, что того дня не было.

Вайлет ошеломлённо приоткрыла губы. В словах Чарльза всё было логично, но она слишком уж настроилась на очередную игру, что даже сейчас искала подвох.

Вампир это серьёзно? Задумал весь этот фарс просто для того, чтобы Вайлет могла спокойно узнать всё про убитую, похоронить её и поговорить с родителями?..

Что ж… Даже если это так, то пусть Чарльз не ждёт благодарностей. Да, без его своеобразного участия Вайлет и вправду могла бы натворить глупостей. Увы, ублюдок прав – она была слишком на эмоциях, чтобы убедительно врать. А труп девушки на руках только усугубил бы чувство вины, и Вайлет не вжилась бы в роль жертвы, если бы шла по своему первоначальному плану.

Но Чарльз мог бы сразу ей рассказать о том, что задумал. Вряд ли она была бы против. Но вместо этого он в очередной раз подёргал за нитки, заставляя её поступать так, как ему вздумалось.

К тому же, возможно, Вайлет на полпути и сама поняла бы, что надо действовать иначе. В конце концов, это ведь ей пришло в голову обвинить Чарльза, пусть и с его подачи. Да, если бы вампир не подыграл – личность девушки устанавливали бы гораздо дольше, но наверняка в итоге всё равно сделали бы это и смогли похоронить её по-человечески.

Спектакль Чарльза тут и ни к чему. Да, его бы безуспешно искали, но рано или поздно свернули бы поиски. А выдать очередного несчастного за убийцу Вайлет не позволила бы, контролируя процесс расследования, как и вышло в реальности.

Ведь Чарльз и сейчас не будет наказан. Лишь сыграет роль, нужную только для успокоения народа. Но какой в этом толк, если убийства продолжатся?..

Вампир ведь и «попался» за очередным трупом. И кого, интересно, он убивал в тот раз?..

– А если тебя казнят иначе? Например, отрубят голову, причём утром, под солнечными лучами, – только и сказала Вайлет, стараясь хотя бы голос избавить от эмоций, раз уж внутри те продолжали бурлить негодованием.

Чарльз усмехнулся, и она поморщилась. Ну конечно. Чёртов гипноз. Вампир решал даже то, как именно его держать в заключении и казнить.

– И когда состоится казнь? – сухо уточнила она.

– Сегодня в полночь. Народу это объяснили тем, что я слишком опасный преступник и многие боятся одного моего присутствия, – иронично сообщил Чарльз, многозначительно окинув Вайлет взглядом при словах о страхе. Но она лишь презрительно скривилась. – А потому лучше это сделать, когда большинство будет спать.

Вайлет озадаченно нахмурилась. Значит, к утру Чарльз будет изображать труп на виселице? А что если…

Нет, скорее всего, он всё рассчитал и заранее внушал нужным людям порядок всего предстоящего. Вряд ли стал бы рисковать оказаться под солнечными лучами. Наверняка будет какая-то защита от их попадания или всё будет происходить в помещении.

Но что если Вайлет попробует вмешаться в происходящее и свернуть события в другую сторону?..

Она сглотнула ком в горле, представив, как в таком случае Чарльз «оживёт» при всех и отомстит ей за своеволие, устроив кровавую расправу над всеми присутствующими. В первую очередь, над её семьёй.

Одна Вайлет точно не справится. Успеет ли до полуночи убедить всех, придумать пути решения ситуации и, если что, отступления?..

– У меня есть ещё два вампира, Вайлет, – вкрадчиво заявил Чарльз и она только сейчас осознала, что слишком напряжённо раздумывала под его внимательным взглядом. – Думаешь, они не в курсе моей маленькой авантюры? Впрочем, я справлюсь и без них, но без них у тебя и вправду есть лазейки. Слишком уж я поспешил, желая облегчить твои муки вины, – с кривой ухмылкой заключил.

Вайлет только поджала губы. Не было смысла отрицать перед Чарльзом, что она и в самом деле прикидывала способы его убийства. Более того – и сейчас продолжала.

По крайней мере, его предупреждение о других вампирах заставило её лишь скептически поморщиться, а не сжаться в страхе. Чарльз ожидал, что Вайлет отступит, но вместо этого она думала, а что могли сделать те другие, если вывести его тело утром под солнечные лучи? Вряд ли остальных вампиров они не убивали.

Значит, скорее всего, утром тело Чарльза продемонстрируют народу в помещении. А те вампиры там будут и, в случае чего, не позволят вмешаться? Но с тем же успехом главный кровосос мог бы и сам «ожить» и остановить. Хотел до последнего играть роль, или где-то всё-таки был подвох?..

– Даже человек уловил бы твои напряжённые раздумья, – усмехнулся Чарльз. – Расслабься, ты и так многое получила.

– Отдала больше, – тихо пробормотала Вайлет. – Мне недостаточно.

Она и вправду была в этом уверена. По сути, вампир сломал её, хотел того или нет. Разве что-то могло это исправить?..

Только если его смерть.

Но Вайлет почему-то не смогла выдержать взгляд Чарльза. Готова была повторять свои слова снова и снова, внутренне чувствовала правоту, но смотреть на него при этом не могла.

– Ты не могла не знать, что твой план не сработает, – с интересом вглядываясь ей в лицо, заявил вампир.

Вайлет вздохнула. Не было смысла объяснять ему, что она тогда ничего не знала и не ждала. Просто не могла. Её самой словно не было, какие тут размышления наперёд?

Это скорее в его стиле. И тем невозможнее простить то убийство, тот обман…

– А ты – что твой, – парировала она, имея в виду именно даже не столько это, сколько всю их сделку, в итоге которой вампир рассчитывал убедить её стать одной из них. – Или ты глупее, чем считаешь себя?

Чарльз как-то по-особенному ухмыльнулся, покачав головой. Вайлет сглотнула, чувствуя на себе неотступный взгляд чёрных глаз, даже когда отвела свой. По спине побежали мурашки – на этот раз вампир смотрел слишком загадочно, даже удовлетворённо.

Словно Вайлет не намекнула ему только что на явный просчёт или необоснованную жестокость, а сказала что-то подбадривающее. Иначе к чему это довольное выражение?..

– Как же ты хороша, – с чувством сообщил Чарльз. Вайлет вздрогнула и озадаченно нахмурилась неожиданной искренности в его голосе. Казалось, вампир совсем не чувствовал, что они соперники, и говорил с ней, будто она была его союзником… Если не больше. – Я ещё не встречал девушки твоего возраста, которая бы так глубоко видела. Я определённо хочу тебя себе. Дашь мне ещё один шанс?

– Ни за что, – поспешно выпалила Вайлет, не позволяя вкрадчивым словам пробраться в её сознание.

Ей вовсе не должна быть приятна похвала этого ублюдка. Чем бы там она ни была вызвана и к чему бы ни вела.

И уж тем более её не должны волновать его наглые заявления… Чарльз и сметь думать не должен о каких-то планах на её счёт. Тем более, после того, что натворил. Он ведь даже не потрудился оправдаться после того, как она напомнила ему об этом сейчас! И возражать на её доводы не стал.

– Ты не поняла, Вайлет, – серьёзно возразил Чарльз. – На этот раз всё будет иначе. Подумай…

Многозначительная пауза, блеск в глазах, проникновенный тон… Чёрт возьми, этому вампиру даже необязательно было владеть гипнозом, чтобы заставлять подчиняться, какими бы абсурдными его требования ни были.

И тем он опасен.

Вайлет никогда не позволит ему внушить себе что-либо. А остальное она ещё могла контролировать.

– Послезавтра мы с семьёй уезжаем, – скрывая охватившую её растерянность, непоколебимо сообщила и требовательно взглянула в его невозмутимое при этой новости лицо. – И если ты… Если ты и вправду так восхищён моими качествами, прояви уважение – позволь нам уехать.

– Проведи со мной последний день перед отъездом.

– Это просьба или приказ?

– Зависит от тебя.

Вайлет презрительно усмехнулась, стараясь не обращать внимания на то, как часто забилось её сердце. Она думала, что умерла тогда, с той девушкой. Но Чарльз снова окунул её в водоворот сильнейших и явно живых эмоций.

Вот только желаемого он не получит. Никогда.

– Я буду на твоей казни, – развернувшись к выходу, бросила Вайлет через плечо.

Глава 13. Надежда

Вайлет даже не пыталась ничего сделать. Она ясно увидела в глазах Чарльза во время разговора с ним в темнице – он победит. Вампир, как всегда, рассчитал всё. И, если он был готов рисковать состоянием Вайлет, действуя наугад с убийством той девушки; то своей жизнью уж точно не станет. Казнь состоится именно по правилам Чарльза, и оставалось только смириться с этим.

Несмотря на время, народу собралось немало. Во дворе уже было темно, а значит, опасность так и витала в воздухе. Но людям всё равно хотелось видеть смерть нашумевшего убийцы.

Вайлет бегло оглядывала народ, стараясь не думать о том, насколько всё это фальшиво. Отвратительный фарс, который, наверное, только позабавит Чарльза. Впервые казнь будет развлечением не только для озлобившихся людей, но и для приговорённого.

Вдруг по коже пробежал холодок. Вайлет так и застыла, когда её взгляд наткнулся на явно выделяющегося из толпы человека.

Человека ли?..

Светлые волосы, бледная кожа, ледяной взгляд. Незнакомец смотрел словно сквозь, причём сквозь толпу, ещё будто даже и не уловив пристальное внимание Вайлет. И смотрел с таким презрением, что хотелось закрыть глаза, чтобы сбежать от этого взгляда. Но сделать это было почти нереально. Вайлет обдало жутью.

– Не стоит смотреть на Энтони так пристально и настороженно, – неожиданно услышала она мужской голос совсем рядом. Не было сомнений, что обращались к ней… Вайлет осторожно повернулась и увидела ещё одного явно выделяющегося из людей незнакомца, только с тёмными волосами и более глубоким взглядом. – Он любит, когда его боятся и вряд ли станет это упускать. Не думай, что он не заметил, как ты смотришь.

Вайлет нахмурилась. Впрочем, Энтони как раз уже забылся. Гораздо больше теперь занимал этот незнакомец, почему-то решивший к ней обратиться. Да ещё и так….

Его прямота обескураживала, но в то же время придавала смелости для ответной.

– А с Чарльзом как стоит? – Вайлет нисколько не сомневалась, что вопрос был по адресу.

Это ведь явно один из двух вампиров чистокровного… А вторым был упомянутый Энтони. Но если от того был мороз по коже, то этот, как ни странно, вызывал доверие. Как и Чарльз, он говорил с ней слишком открыто, рассказывая о чудовищных вещах как об обыденных; но было одно существенное различие – даже в самых прозрачных намерениях и высказываниях чистокровного был подвох. А с незнакомцем Вайлет этого не чувствовала. Он просто делился с ней своими мыслями – не имея в этом личного интереса.

– Стой на своём, – серьёзно ответил вампир на её вопрос, не удивившись ни решительности Вайлет, ни упоминанию чистокровного, ни тому, что она осмелилась спросить об этом. – Если он увидит, что ты скорее умрёшь, чем позволишь себя обратить, то, скорее всего, отступит.

В груди стало тесно. Вайлет не сознавала, как такое возможно – этому незнакомому вампиру хватило одного взгляда на неё, одного её вопроса, чтобы понять суть. Она, наверное, сама в полной мере только сейчас смогла сформулировать себе, что действительно скорее умрёт, чем станет вампиром. Более того – скорее позволит убить и близких, какой бы жуткой ни была такая мысль.

Если это понимал незнакомый вампир, то почему Чарльз, чистокровный, обладающий гипнозом, не мог?..

Глаза защипало. Вайлет вдруг осознала, что её собеседник не просто понимал её желание, но и считался с ним. Даже как будто уважал. В отличие, судя по всему, от Чарльза.

– Боюсь, что в этом случае он не отступит, а начнёт шантажировать меня убийством моей семьи, – она даже не удивилась тому, как легко сказала незнакомцу то, что лежало тяжёлым грузом на душе.

Впрочем, он с ней тоже был на удивление открыт.

– Нет, – задумчиво проговорил вампир. – Энтони сам разыскал Чарльза и просил обратить его. А меня Чарльз обратил на поле боя, когда я умирал. Он без труда убедил меня жить дальше, потому что мне совсем не хотелось умирать. Последствия меня не особо волновали. Но после нас с Энтони был ещё один человек… Он отказывался. Снова и снова. Чарльз спрашивал и всячески убеждал несколько раз, но в итоге отпустил этого человека. Не подстраивал безвыходных ситуаций, хотя мог бы. Это не в его правилах, он всегда действует напрямую.

Вайлет перевела дыхание, старательно сохраняя невозмутимость. Но эта новость! Она просто разрывала.

Странно, но не было никаких сомнений, что этот вампир не врал и не вёл какую-то игру. К тому же, если даже допустить такую возможность – разве всё, что он говорил, не подтверждалось действиями Чарльза? Да ведь чистокровный сам утверждал, что посчитал бы собственным унижением «играть грязно» и заставлять Вайлет.

С другой стороны… Рассказанный вампиром случай был слишком хорош для правды. Насколько Вайлет успела узнать Чарльза, тот привык, чтобы всё шло так, как ему хотелось. И добивался этого, нисколько не сомневаясь. Он ведь сам сказал ей, что ему незачем уметь принимать отказы.

– Правда? – едва слышно уточнила Вайлет.

Вопреки всему, она была готова поверить. Слишком уж хотелось.

– Спроси его, он подтвердит, – буднично предложил вампир. – Заодно напомнишь ему о его принципах, чтобы не забывался.

Вайлет озадаченно нахмурилась, не позволяя себе так легко погружаться в желаемое. Всё не могло быть так просто. Чарльз – чудовище. Он легко убивал, обманывал, растаптывал жизни…

А этот вампир? Почему он так просто рассказывал ей обо всём, да ещё и предлагал использовать это как аргумент против Чарльза? Он ведь сразу поймёт, откуда она это узнала. Или… Возможно, не так уж стоило верить новому знакомому? Что, если чистокровный сам подтолкнул его к этому разговору? Это могло быть частью его новой непонятной коварной игры, учитывая, что Вайлет говорила о скором отъезде, а отпускать её явно не собирались.

Она внимательнее посмотрела на стоящего перед ней вампира. Он равнодушно воспринимал затянувшуюся паузу, не торопил с ответом и вообще выглядел отстранённым. Но в то же время Вайлет чувствовала странное безмолвное единение с ним.

А что если Чарльз был жесток не только с людьми, но и с вампирами? Что если не все они одобряли кровавый образ жизни?

А кто-то из них мог бы решиться противостоять ему…

– Не думаю, что ему понравится, что вы мне об этом рассказали, – осторожно отметила Вайлет, прощупывая почву.

Но и это предположение, казалось, не произвело на вампира никакого впечатления.

– Он не говорил что это тайна, так что… – безразлично сообщил собеседник, выдержав многозначительную паузу. И усмехнулся недоумению во взгляде Вайлет. – Мы его вампиры, а не рабы. Ведём себя, как хотим, в рамках дозволенного, а они широки. Ограничений почти нет.

Этот уверенный ответ был тем самым катализатором, чтобы она позволила себе надеяться. Звучало ведь и вправду правдиво. Этот вампир не похож ни на того, кто будет пресмыкаться, исполняя роль пешки в чужой игре; ни на того, кто будет вести свою против чистокровного. Так что, если дело только за тем, чтобы Вайлет не сдавалась…

Она и не собиралась. Чего бы ни стоило.

– Ваше имя – Уильям? – глядя ему в лицо, Вайлет вспомнила слова Чарльза о двух обращённых им вампирах. И раз того, с жутким взглядом, звали Энтони…

– Да, Вайлет, это так, – с лёгкой ухмылкой признал вампир.

Он явно понял, что Чарльз говорил о них с Энтони, и заодно дал ей понять, что чистокровный и им о Вайлет рассказывал.

Она кивнула. Действительно, всё это можно было понять и так. И тем ценнее было осознание – Уильям заговорил с Вайлет просто потому, что мог и захотел. Решил пожалеть, понимал в глубине души, или просто не хотел, чтобы в клане появился новый вампир – неважно. Она даже не сомневалась, что если спросит его, узнает реальную причину. Но этого и не хотелось.

Наверное, верить в то, что и вампиры могли быть человечными, было проще. Так и Чарльз хоть немного переставал настолько ужасать, раз уж воспоминание жуткого убийства так и не покидало её во снах. Так что этим разговором Уильям помог не только тем, что рассказал; но и тем, что вообще подошёл и успокоил, пусть и не выказывая участия.

Получить поддержку от вампира – невообразимо и даже дико, но именно это и нужно было Вайлет сейчас.

– Спасибо за надежду, Уильям, – искренне сказала она.

Его взгляд изменился – стал более внимательным и изучающим. Но недолгим – вскоре вампир посмотрел совсем в другую сторону, загадочно улыбнувшись.

– Кажется, спектакль начинается, – не глядя на Вайлет, пояснил он.

Она тоже взглянула в ту сторону – стражники выводили Чарльза. Виселица уже была готова, народ начал шуметь, волнения распространялись всё быстрее и громче… Напряжение нарастало.

Да уж… Действительно, спектакль. Жуткий, отвратительный и жестокий – как и тот, кто его задумал. И чем это зрелище закончится, никто не мог предугадать.

Оставалось только ждать.

Глава 14. Мертвец

Толпа бесновалась. Народ одновременно и ликовал, и выплёскивал скопившееся негодование. А Чарльз спокойно шагал к виселице, ничуть не теряя достоинства. Ощущение, что это не его вели, а он величественно шествовал к трону, и не стражники, а поданные шли вслед. В какой-то момент Вайлет даже чуть не показалось, что толпа на самом деле восславляла его.

Пришлось сильно зажмуриться и помотать головой, чтобы отбросить это ощущение. Вампир мог одним своим видом внушать что угодно, да пусть хоть все тут перед ним и вправду на колени встанут – Вайлет ему не обмануть. Она знала, кто он на самом деле – жестокий монстр, на счету которого сотни, а то и тысячи (возможно, миллионы!) заглубленных жизней. Не стоило ни на секунду забывать об этом.

Вайлет мелко задрожала, слушая о преступлениях, в которых Чарльза обвиняли, приговаривая к смерти. Неизвестно, кого и на самом деле убил он, а кого просто приписали к нему, не найдя других виновников или объяснений об исчезновении людей. Но наверняка большинство действительно были на его счету. На его или на его вампиров, с одним из которых Вайлет вполне миролюбиво говорила совсем недавно.

Она снова посмотрела на Уильяма – он всё ещё стоял рядом, беспечно взирая на Чарльза. Похоже, её новому знакомому и вправду не было дела до того, что чистокровный мог увидеть их вместе и понять, кто и что ей рассказал. Что ж, значит, глава клана и вправду многое позволял своим вампирам. Но это уж точно не было плюсом для людей, а Вайлет была и будет только на их стороне.

Это осознание заставило её отойти от Уильяма подальше. Смешаться в толпе, быть в окружении людей…

И даже не думать о том, проследил ли за её действиями новый знакомый или, уж тем более, Чарльз.

А народ тем временем продолжал бесноваться, слушая почти нескончаемые описания преступлений приговоренного. Люди уже начинали выкрикивать, что повешение – слишком милостивое наказание для такого, как он.

Вайлет напряглась. Волнения только усиливались – непонятно, как отреагирует Чарльз. Что если палачи и стражники поддадутся настроению народа? Да, вампир явно подчинил их своей воле, но вряд ли всех, кто принимал участие в казни. А даже если всех… Неужели толпа, которая всё яростнее напирала, смирится с этим?

Повешение – позорная смерть, но люди хотели большего. Они мечтали, чтобы Чарльз долго мучился, чтобы прошёл через ад, прежде чем умрёт. Они требовали четвертования, колесования, пыток, сдирания кожи, сажания на толстый кол… Предложения были самые разные, общим оставалось одно – люди хотели насладиться страданиями Чарльза подольше, хотели его крови.

Вайлет было за что его ненавидеть. Он ворвался в её жизнь, испортив всё, сломал её, разрушил веру в будущее, заставил убить… И при этом поселился где-то внутри, да так, что не проходило и дня без воспоминаний об этом вампире. Казалось, он обрёл над ней какую-то власть, да и не скрывал, что именно этого добивался – уже считал её своей и вёл себя так, будто вправе.

Да, Вайлет желала ему смерти. Уже хотя бы потому что это, наверное, был единственный способ избавиться от него. Но ведь этому не быть. К тому же, её не тянуло смотреть на мучения – хотелось, чтобы Чарльз просто исчез. Ещё не хватало, чтобы его казнь приходила ей во снах. Пусть она и была скорее несбыточной – Вайлет видела, как легко затягивались его раны. А те, что действительно могли ему навредить, он вряд ли позволит нанести.

Но как остановить распалившийся народ, который и не подозревал, с кем имел дело? Перекрикивать? Встать против них? Какая глупость…

Палачи тоже выглядели растерянными. Напряжение усиливалось с каждой секундой.

Неужели Чарльз, рассчитывавший всё наперёд, не предвидел этого? Зачем позволил навешать на себя столько преступлений?

Или… Что если он намеренно этого и добивался? Но ради чего?..

Вайлет озадаченно нахмурилась. Тревожное предчувствие всё сильнее сдавливало, и, не выдержав, она мельком посмотрела сначала на Уильяма, потом на Энтони… Оба вампира держались невозмутимо, словно и не слыша толпу. Тогда Вайлет взглянула на Чарльза…

Их взгляды тут же встретились. Ощущение, будто она в пропасть рухнула – глаза чистокровного словно стали ещё чернее, ещё более бездонными… А пытаться разглядеть в них что-то казалось ещё более безнадёжно и пугающе, чем обычно.

А потом Чарльз ухмыльнулся, отчего толпа заволновалась ещё сильнее, а сердце Вайлет заколотилось со стремительной силой.

Было непонятно, чего ждать, но одно стало ясно – такой поворот не удивлял вампира. Он был к этому готов. Предвидел, конечно же.

Вайлет нервно сглотнула и неосознанно попятилась подальше от помоста для казни.

– Замолчите, – властный и спокойный голос Чарльза прозвучал негромко, но тем пронзительнее. Вайлет вздрогнула. Она была уверена, что не одна это ощутила, его слова словно проникли каждому под кожу, пронеслись над всей площадью, вселяя жуткий трепет. – Вы хотели крови? Я вас услышал.

Вайлет шумно вдохнула и медленно выдохнула, чувствуя, как земля чуть ли не уходила из-под ног. Господи, что на этот раз пришло в голову этому чудовищу? Чего он добивался?..

Вайлет лихорадочно качала головой, стараясь поймать взгляд Чарльза. Только бы увидел, только бы услышал. Что он там хотел? Провести последний день перед отъездом вместе?

Да что угодно, лишь бы не было кровавой расправы над всеми собравшимися.

– Не надо, – только и шептала она, неуверенная, что сможет достучаться до Чарльза сейчас. – Не надо, не надо…

Но он больше не смотрел на неё. Взгляд вампира был устремлён словно вникуда. При этом наверняка каждому из собравшихся казалось, что Чарльз смотрел именно на него. Его воздействие было слишком сильно.

Палачи и стражники даже не пытались вмешиваться в происходящее. Они тоже попали под силу влияния вампира и, наверное, их реакция немало влияла на народ. Вайлет по-прежнему чувствовала недовольство толпы, вот только больше никто не решался выразить его вслух. Люди просто недоумённо смотрели друг на друга, ожидая, кто же из них первым нарушит неожиданное молчание. Они не понимали собственного робкого поведения.

– Кто вынес приговор, тот пусть его и исполнит, – спокойно заявил Чарльз и… начал спускаться вниз.

Прямо к озверевшей толпе. С каждым его шагом народ всё больше приходил в себя, все больше распалялся смелостью, яростью, нетерпением. Кто-то даже начал дрожать от переизбытка эмоций, кто-то уже разминал кулаки, кто-то, наконец, нарушил молчание, побуждая и остальных сделать это.

Вайлет растерянно оглянулась на Уильяма. Она не понимала смысл решения Чарльза, он что, собирался продемонстрировать толпе свою сущность? Ведь его раны, какими бы ни были, быстро восстановятся.