Я была рождена, чтобы изменить этот мир

«И долго они ещё будут глаза мозолить?» – подумал он, устало вздохнув.

Дьяволицы о чём-то спорили, ругались и проклинали друг друга всеми известными чёрту способами.

– Говори. – сухо приказал он, указывая взглядом на Лолу.

Она немного замешкалась, посмотрела на сестру, потом на брата и снова на сестру, так и не в силах вымолвить и слова. Сиена закатила глаза, оттолкнула в сторону Лолу и встала на её место перед Иликом.

– В общем, как бы тебе сказать… – Сиена немного помолчала, будто бы подбирала слова, и наконец выпалила: – Служба прошла успешно! Неупокоенных духов изгнали в усопшее озеро и…

Прозвучал громкий и режущий звук ушей, лязг кинжалом по полу.

Лола подбежала к Сиене и, взяв под руку сестру, опешила на три шага назад.

Ало-красные глаза сверкнули за белоснежной полупрозрачной шалью.

Илик наконец поднялся со своего места и, помассировав шею, стал медленно спускаться вниз.

– Вы держите меня за дурака? – с презрением и некой иронией в голосе произнёс Илик.

Сёстры снова переглянулись и опешили ещё на три шага назад.

– Никак нет. – одновременно произнесли они.

Илик спустился вниз по ступеням и встал напротив них. Между ними было расстояние не меньше десяти шагов.

– Тогда, скорее всего, воспринимаете меня за глупого и ничтожного человечешку? – он в упор смотрел на своих сестёр, его глаза полыхали ярким кровавым огнём.

– Нет! Конечно нет. Мы не смеем… – Сиена не успела договорить, как Илик в одно мгновенье оказался подле них. Его устрашающая чёрная аура воздействовала на все точки тела, заставляя жертву биться в сильных конвульсиях. Сёстры схватились за голову и упали на колени около его ног. Было чувство, что плавятся мозги, и в этот момент мыслить рационально никак не выходило, ведь казалось, что кровь бурной струёй польётся из ушей.

– Что вы так усердно пытаетесь от меня скрыть? – он присел около их бездыханных тел, протянул руки к их заплаканным лицам и, взяв за подбородок, приподнял головы сестёр вверх.

– Врать вы не умеете, так почему бы сразу не признаться, в чём дело, вместо того чтобы вызывать мой гнев? – Огонь в его глазах потух, и Илик ослабил хватку.

Лола и Сиена лежали на нефритовом полу, переводя дыхание.

– У нас две новости, и ни одна из них не придётся тебе по вкусу, брат. – произнесла Сиена, помогая встать сестре, придерживая её под локоть.

– Я весь во внимании.

– Первая состоит в том, что из тюремной камеры снова сбежал демон.

– И в чём проблема поймать его как ни в чём не бывало? – сердито обратился к ним Илик.

– В этом и проблема! – вскрикнула Лола.

«Какой же утомительный разговор, впрочем, как и весь сегодняшний день» – Илик потёр виски и со спокойным тоном обратился к сёстрам.

– У меня возникает лишь один единственный вопрос. Почему две дьяволицы, одни из сильнейших стражей преисподней, не могут поймать какую-то сошку? Или вы даже не старались его поймать, а сразу поджали хвосты и рванули к хозяину просить о милости? – последняя фраза сильно ударила по их самолюбию.

Илик наблюдал, как каждый мускул на их лицах изрядно вздрагивает от его последующих слов. Он злорадно улыбнулся и спросил: – Так кто этот злоумышленник, который покинул свою камеру?

– Гайрон. – выпалила Сиена, от одного только взгляда на брата у неё знатно дёргалась нижняя губа.

«Не припоминаю, на моём пути вставало множество переродившихся демонов, но по имени Гайрон в голову ничего так и не приходит» – Князь призадумался и вновь сел на свой трон, подперев голову руками. Серебристые волосы скатились на плечи.

Илик задумчиво смотрел на своих сестёр и никак не мог вспомнить, что это за демон такой.

«Ладно, с этим разберёмся позже» – решил он.

– Что насчёт второй проблемы?

– Как ты знаешь, Микаэль и Рахман захоронили тело Арама на мёртвой земле. – пояснила Сиена.

– Вот только, как мы и предполагали, его душа теперь никогда не сможет упокоиться и бродит по городу Чёрной Розы. – продолжила за сестру Лола.

– Олухи… – тихо произнёс Илик. – Где на данный момент они находятся?

– В центральном зале, Фирс отвёл их туда после того происшествия в пурпурном лесу.

– Нужно найти душу Арама и всё ему объяснить, полагаю, он не до конца понял, что произошло. – обратился Илик к сёстрам.

– Вы отправляйтесь его искать, а я наведаюсь к Микаэлю и Рахману. Всё ясно? – он понизил голос, будто приказывал, и ослушаться никак было нельзя.

Они поклонились ему и вышли через огромные двери, похожие на арку.

"Я должен был остаться с ней до того, как она всё вспомнит, и позже вернуться в преисподнюю вместе, но, как обычно, вселенная делает очередные сюрпризы". – Илик злился, он сжал ладони в кулаки так сильно, что длинные ногти воткнулись в кожу.

– Как ты там, Ева? – прошипел он сквозь губы.

Илик, вынув кинжалы, открыл портал и оказался в просторном центральном зале. Ему не терпелось закончить все дела и снова увидеться с девушкой, которая ещё в детстве оставила глубокий след в его сердце.

Микаэль сидел на длинном тёмно-синем махровом диване, нежно перебирая волосы Рахмана, который, положив голову ему на колени, погрузился в глубокие размышления. Оба они хранили молчание, и в помещении царила умиротворённая тишина.

Илик смотрел на них, и в голове промелькнула мысль: "Это они так скорбят? Думаю, пока не стоит говорить о том, что они ещё могут увидеть Арама".

С ехидной улыбкой на лице он, как чеширский кот, сел на рядом располагающееся кресло. Опустился на мягкую спинку и устало застонал.

– И давно ли вы здесь? – спросил Князь.

Его грубый голос сразу же заставил их пробудиться от своей думы.

Они обратили на него внимание, и Хман тут же встал с колен Микаэля.

– Дня три, если не больше. Трудно понять, сколько времени прошло с того момента, как Фирс перенёс нас в этот дворец.

"Они три дня шатаются по моим имениям, а я даже и глазом не моргнул". – Илик удивился, ведь даже не знал, что эти двое так долго поглощают его дары.

Он тяжело вздохнул и с совсем иным выражением лица посмотрел на парней.

– Наверное, тяжело лишиться близкого товарища?

– По началу он был не совсем принят в нашу компанию… – Рахман не успел договорить, как Илик его перебил.

– Получается, Арам жертва, которую постоянно обременяли? Из-за вашего непочтенного отношения он вскоре и пал в лапы демона, проникший отчаянием и грустью.

– Всё вовсе не так! – возмутился Рахман.

Он посмотрел на Микаэля, которому будто бы было все равно на происходящее, и знатно удивился, ведь в последние три дня он и правда как будто изменился. Хотя нет, он попросту стал другим человеком.

– Микаэль… – обратился к нему Хман.

Он посмотрел на него, не понимая, что от него хотят.

"Как интересно, в теле Микаэля находится чужая душа. Удивительно, как Рахман до сих пор не заметил этого,"– с улыбкой произнёс Илик, демонстрируя свои острые клыки.

Микаэль откашлялся и продолжил: «Да, поначалу этот юноша казался нам высокомерным и заносчивым, но со временем мы все сблизились. Он раскрыл нам свою добрую душу, и нам жаль, что всё закончилось именно так…»

Илик с любопытством думал: «Как же ловко Тизар справляется со своей задачей! Интересно, до какого предела он сможет лгать?» Он с нетерпением ждал, когда же представление достигнет своей кульминации, и зритель осознает свою ошибку.

– В основном Арам поладил с Антрием, хоть по началу они были как огонь и лёд. Горястно представлять, как он воспримет данную информацию о его смерти… – Рахмана снова накрыло очередной волной печали.

"Закончить бы с ними поскорей". – скучающе подумал Илик, хоть они и развлекли его своим рассказом об этом мальце.

Обширные массивные двери разомкнулись, и за их стенами показались две дьяволицы, возле которых стоял дух, облачённый в накидку изумрудного цвета.

"Наконец-то". – чуть ли не вслух произнёс Князь.

Лола и Сиена подошли к стеклянному столу и, обперевшись об него, поманили рукой юношу в накидку.

Микаэль с Рахманом кивнули им в знак приветствия и не до конца понимали, кого они привели.

– Сними капюшон. – велела Сиена.

Парень замешкался, подумав, что это всё таки плохая затея.

– Живо. – повторила Лола.

Он вздрогнул, чуть ли не подпрыгнул от их решительного напора и всё же сделал то, что от него требовали.

«Эх, как же мне его жаль! Либось, наверное, уже раз десять перевернулся в гробу от такого натиска моих сестёр», – Илик с явным волнением наблюдал за происходящим.

Рахман побледнел, его сердце словно готово было выскочить из груди. Дыхание сбилось, и он упал на колени, закрыв глаза обеими руками. Он не мог поверить в то, что происходит. Каждую секунду, проведённую здесь, он винил себя в смерти несчастного мальчика, не сумев помочь ему и допустив его кончину на глазах у двух своих товарищей.

Микаэль же отреагировал совершенно иначе. На его лице отразились не грусть и стыд, а удивление и восторг. Он был шокирован тем, что такое вообще возможно.

Перед ними стоял Арам, опустив голову, словно стыдясь чего-то. Он не решался взглянуть им в глаза.

«Какое удивительное представление». Илик подметил.

– Прости… – прошептал Рахман. На его глазах выступили слёзы. Он и впрямь жалел о случившемся и не мог дать покоя разуму.

– Это и вправду ты? – удивленно спросил Микаэль с нотками восторга в голосе.

Арам наконец поднял голову и, увидев опечаленное лицо раджи, тут же подбежал и сел подле него на колени.

– Прости, прости меня, калиси… Я не мог… – Хман больше не мог выдавить из себя и слова, ведь к горлу подкатил сухой ком.

«Странно, что прощения просит только Рахман. Хотя чему я удивляюсь, для Тизара всё в новинку, ведь его душа не была в свете уже 15 лет, а то и больше». Илик снова усмехнулся своим мыслям.

Рахман попытался прикоснуться к Араму, но не смог. Тот был недосягаем. Его руки прошли сквозь тело Арама, не ощутив тепла доброты и ласки.

– Что с ним стало? – спросил Микаэль и посмотрел на Илика, потом перевёл взгляд на дьяволиц и ждал ответа.

– Отчасти вы сами виноваты в том, что его душа не упокоилась. – заявила Сиена, скрестив руки на груди.

– Вы похоронили его тело на мёртвой земле, что категорически нельзя было делать. – пояснила Лола.

Услышав эти слова, Рахман разрыдался ещё сильнее. Он схватился за голову и громко застонал. Микаэль наклонился к нему и неловко похлопал по макушке, стараясь хоть как-то утешить.

«Эта пьеса начинает меня раздражать», – подумал Илик, потянулся и хотел было уйти. Но в этот момент к нему подошла Сиена и, наклонившись к его уху, медленно прошептала: «Мы выследили Гайрона. Сейчас он в Вельхурте, но, по нашим данным, направляется в столицу, город Карингда, который находится под покровительством Махты».

Глава 25. Прощание и Откровения Евы

После того как Алиса нарушила мой покой, я решила принять душ, чтобы смыть с себя усталость, накопившуюся за последние два дня. Струи прохладной воды стекали по моему телу, возвращая мне ощущение реальности.

«Это то, что мне сейчас нужно», – подумала я с закрытыми глазами, тяжело выдохнув. Как будто с каждым выдохом я освобождалась от груза, который становился всё больше, и я пока не знала, как его разобрать.

Пока я принимала душ, мысли о Нике не покидали меня. Мне не хотелось избегать трудностей и предстоящего разговора, который, как мне казалось, был очень важен для наших отношений. Я надеялась, что Ник понимает, что заблуждается. Ведь все эти пять лет, проведённые со мной, он испытывал совсем не те чувства, о которых думал.

«Сегодня нужно решить, как поступить дальше, и не обманывать ни его, ни себя», – решительно подумала я.

Закрыв кран и облачившись в чистый халат, я вышла на балкон, чтобы в полной мере насладиться свежим воздухом и приятными впечатлениями от прошедшего дня.

Я понимала, что на мои плечи легла большая ответственность и новые проблемы, с которыми нужно было быстро разобраться, пока не стало слишком поздно.

Постепенно ко мне возвращалась память, и я начала осознавать себя как полноценного человека, а не как пустой сосуд. Хотя мои переживания о Микаэле, Рахмане, Антрии и других не исчезли и даже усиливались с каждой минутой, я решила взять эти чувства под контроль и спрятать их в самый дальний уголок своего сознания. И, в общем-то, мне это удалось.

Высушив волосы и собрав их в высокий хвост, я быстро надела белые джинсы, голубую блузку и дополнила образ сапогами-казаками. На самом деле мне было абсолютно всё равно, какие вещи на мне были надеты. Я даже не стала добавлять блеск лёгкому макияжу. В тот момент меня занимали лишь три мысли: как поговорить с Фирсом, как расставить приоритеты с Ником и, наконец, как увидеться с Иликом. Последнее желание было самым сильным, ведь мой друг детства снова делал меня очень уязвимой.

Спустившись вниз по лестнице, я быстрым шагом направилась в гостиную, чтобы застать там Ника и не откладывать наш разговор на потом. Но вместо этого я увидела, как на большом атласном диване кремового оттенка расположились три верных и близких для меня человека, которых я считала семьёй.

Ребята обернулись на шум и, увидев меня, приветливо улыбнулись.

– Добрый день! – сказала я и, подойдя, присела на мягкое кресло рядом.

Недалеко от нас стоял маленький прозрачный столик на деревянных ножках.

Алиса поставила на него кружку с апельсиновым соком. Выражение её лица было не таким жизнерадостным, как обычно, а тоскливым и печальным. Эта шустрая и игривая девчонка словно превратилась в скучную тихоню.

«Кажется, не только мне сейчас так больно на душе», – мелькнула у меня мысль, когда я заметила её состояние.

– Я бы хотела поговорить с Ником. Вы не знаете, где он может быть? – спросила я у ребят.

Они посмотрели на меня с таким странным выражением, словно я задала что-то неразумное и непонятное.

– Он поднимался к тебе примерно полчаса назад, а перед тем, как ты спустилась, Ник подошёл к нам и сказал, что собрал вещи и собирается в аэропорт, – с некоторым удивлением пояснила Аврора.

«Он купил билет на самолёт? Но когда? И почему мне ничего не сказал?» – я пыталась сдержать порыв злости и негодования.

– Мы решили, что он поговорил с тобой перед тем, как вызвать такси, – сказал Мирослав и, посмотрев на мое озадаченное лицо, понял, что ошибся. – Возможно, он ещё не уехал, а ждёт внизу. Ты можешь ещё застать его.

– Спасибо.

Я поспешно поднялась и не раздумывая, надела первое, что попалось под руку – пальто. Отворив дверь, я спустилась по ступеням и через мгновение оказалась за воротами своего уютного дома. На улице снова шёл дождь, а хмурое серое небо казалось мне особенно тяжёлым.

Я внимательно вглядывалась в лица прохожих, стараясь отыскать среди них знакомое лицо. Мимо проносились автомобили, оставляя за собой размытый асфальт. Серая вода с дорог попадала на мои сапоги и джинсы, и одежда почти сразу же становилась мокрой и почти чёрной.

Прохожие, проходя мимо, оборачивались и с презрением смотрели на меня, словно осуждая за что-то. Ветер выл и стонал, вызывая невыносимую боль в ушах. Я закрыла их руками и снова обратила взгляд на небо. Оно приобрело более тусклый оттенок тёмно-серого цвета. Мои веки сомкнулись, и я ощутила озноб от дикого холода. Маленькие, но очень острые капли дождя падали мне на лицо, словно царапая кожу.

«Прости, Ник, что так и не объяснилась», – со слезами на глазах подумала я.

Когда я уже было собралась вернуться обратно, надо мной распахнулся белый зонт, и в этот миг я почувствовала надежду на лучшее. Обернувшись, я увидела светло-карие глаза, которые смотрели на меня с такой безмятежностью и нежностью, что я не могла не обрадоваться их возвращению.

– Ник, – прошептала я, и мои губы задрожали.

– Не стоит здесь стоять и мокнуть, ты можешь сильно простудиться, – сказал он, вложив зонт мне в руки.

– Я должна тебе сказать… – начала я, но он перебил меня, не дав закончить предложение.

– Не стоит оправдываться передо мной. Всё, что я тогда сказал, – правда. Я не собираюсь отказываться от своих слов. Но в глубине души я понимаю, что просто поддался эмоциям. Мне хотелось удержать тебя, Ева, рядом с собой, ведь так страшно снова потерять близкого человека. – Ник говорил, едва сдерживая слёзы. Он запинался на полуслове, как маленький мальчик, и изо всех сил старался попрощаться со мной на позитивной ноте.

– Иди ко мне, – я протянула руки и крепко обняла его, и в этот момент он дал волю своим эмоциям.

– Я люблю тебя, Ник. Так сильно, как не любил и не любит никто другой на этом белом свете. – говорила я, рыдая у него на плече.

– Я знаю, Ева, я знаю. Прости меня, что огорчил тебя. – Он гладил меня по спине, чувствуя некий осадок горечи после той коварной ночи.

– Но теперь у меня и правда не осталось времени, мне нужно уезжать, но обещаю, что буду звонить тебе каждую неделю в воскресенье. – Он нежно отстранился от меня и, поцеловав в обе щеки, сел в такси, которое только что подъехало к тротуару.

– Прощай, Ник, – произнесла я тихо, и эти слова эхом разнеслись вдоль длинной сырой дороги.

Войдя в коридор, я сняла верхнюю одежду и аккуратно повесила зонтик на крючок у стены. Ребята не обратили на меня внимания, увлечённые просмотром какого-то фильма по телевизору, который, как мне показалось, был довольно скучным.

Однако моё внимание привлекла Алиса, стоявшая у окна. Она явно кого-то ждала, и её лицо выражало беспокойство, что меня немного расстроило. Но я была очень рада, что мне удалось попрощаться с Ником.

Эти несколько минут наедине с ним стали для меня глотком свежего воздуха. Признаюсь, на душе стало гораздо легче. Я поднялась к себе в комнату, и мысль о том, что придётся снова принимать ванну, меня не беспокоила.

Переодевшись и высушив волосы, я села за свой рабочий стол, который располагался по правую сторону от моей большой кровати.

Я вертела простой карандаш между пальцами и глубоко задумалась о прошлом.

– Польхея говорила, что моя мама жива, и, если мне не изменяет память, Кера тоже упоминала об этом. Но кто она такая? Ни намёка на это не было… – я замолчала, положила карандаш на гладкую поверхность стола и подпёрла голову левой рукой.

Мой взгляд привлекла шкатулка, точнее, её верхний купол. Она стояла рядом со стопкой книг, и из-за этого её почти не было видно. Я потянулась и поставила её перед собой.

Внутри стояла небольшая скамейка, а вокруг неё росли цветы – пионы и лилии. Напротив скамейки росло апельсиновое дерево. Все детали были тщательно выполнены, особенно плоды на деревьях.

Неожиданно я подумал, что эта шкатулка, возможно, представляла собой конструкцию оранжереи Раханы.

– Илик вдохнул в эту шкатулку новую жизнь! Но как она здесь оказалась? – спросила я, удивляясь, почему она всегда стояла именно на этом месте. И не только здесь, но и в целом в моём детстве, когда я жила с бабушкой.

Стоило мне только подумать об этом, как в моей голове начали появляться яркие образы из прошлого.

Маленькая девочка, окутанная лунным светом и мерцанием звёзд, стремительно направлялась к семейному поместью, крепко сжимая в руке большую шкатулку.

Деревья, словно великаны, склонялись к ней, укрывая от посторонних глаз своими могучими ветвями. Её маленькие ножки уверенно ступали по светлой фиолетовой дорожке, которая начинала светиться при малейшем прикосновении.

Девочка, запыхавшись, вбежала в дом и тихо закрыла за собой дверь. На улице уже стояла глубокая ночь, и она боялась привлечь внимание, особенно Раханы. Ей явно не понравятся ночные прогулки Евы по пурпурному лесу.

Внезапно к девочке кто-то подошёл сзади и, присев на корточки, тихо прошептал: «Привет, малышка».

Этот спокойный и нежный голос вызвал у Евы мурашки по спине. Она обернулась и, не веря своим глазам и ушам, издала жалобный крик.

– Матушка! – воскликнула Ева, с силой обняв Дмитру за шею и вдыхая её родной аромат. – Как же я скучала! – произнесла она, слегка отстранившись и заглянув в тёмно-карие глаза матери. – Даже один день без тебя кажется вечностью! – добавила девочка, не в силах сдержать эмоции.

– Я знаю, милая, знаю, – произнесла Дмитрия, нежно целуя дочку в нос, щёки, глаза и губы, пока та пыталась что-то сказать. – Нет! Даже часа без тебя я не смогу прожить! – добавила Ева, чмокнув мать в макушку, и, взяв её за руку, потащила за собой.

– А где папа? – спросила девочка, не оборачиваясь.

– В наших с ним покоях. Динтар сразу же после прибытия проводил тренировку у твоего брата Тизара и сказал, что малец делает большие успехи.

Ева немного призадумалась и остановилась.

– Может, стоит его навестить? Как ты думаешь? – Она развернулась и посмотрела на Дмитрию своими чёрными, молящими, как у щенка, глазами.

– Малышка, боюсь, твой папа очень устал. – Дмитрия взяла дочку на руки и направилась на второй этаж в комнату Евы.

Когда они поднялись наверх, то увидели девушку, которая сидела у туалетного столика и расчесывала свои вьющиеся рыжеватые волосы. Это была Махта.

Она всегда боялась спать одна и старалась не показывать свою боязнь. Однако каждую ночь девочка приходила в покои Махты, и, пока та рассказывала ей на ночь какую-нибудь историю, Ева засыпала. Со временем это стало привычкой.

Махта не жаловалась, ведь она очень любила эту маленькую девочку, которая приходила к ней каждую ночь и пряталась под одеялом. Пожалуй, это была единственная девушка после Дмитрии, которая так нежно относилась к Еве и старалась не замечать её постоянные капризы.

– Тётушка! – Вскрикнула девочка, сидя у матери на руках.

Девушка обернулась и посмотрела на Еву нежным, но уставшим взором.

– Тише, не кричи, дорогая, а то разбудишь всех, включая Рахану, которая не потерпит подобного поведения. – Сказав это, Махта переглянулась с Дмитрией, и они обе тихо захихикали.

Дмитрия опустила дочку и поцеловала её в обе щёки.

– Доброй ночи, мамочка.

– Доброй, малышка. – Она кивнула Махте и вышла в коридор, закрыв за собой дверь.

Ева подбежала к девушке и стала рассказывать приключения сегодняшнего вечера.

– Тётушка милая, ты не представляешь! – И вновь крикнула девочка.

– Тише. – Закрыла ей рот рукой Махта. – Я тебя и так слышу.

Девушка попутно раздевала Еву, пока та делилась своей историей.

– Я встретила Илика возле радужного водопада! Он починил мою шкатулку! – Ева поставила её на стол.

– А разве она была сломана? Подними руки вверх. – Махта сняла с девочки платье.

– Да! Ещё как! Сегодня в полдень мальчики признались, что разбили мою любимую шкатулку. Я была очень зла! – Ева нахмурила бровки и скрестила руки на груди.

– Вон бочка с водой, иди умойся и в кровать. И что, они даже не попросили у тебя прощения? Ведь этот ларец подарили тебе и Рахману родители, я права?

Ева послушно стала умываться.

– Всё именно так! Позже они извинились и даже смастерили другую. Не похожую на эту, но тоже вполне красивую. – Произнесла девочка.

Она подошла к большой кровати и залезла на неё.

Махта легла рядом и накрыла их обоих тёплым, мягким, шелковым одеялом.

– Значит, они усвоили урок? – спросила Махта, вопросительно посмотрев на племянницу.

– О-о-о, ещё как, видела бы ты их лица. Но я рада, что мы помирились. – Ева придвинулась к Махте и обняла её за талию.

– Тётушка, но я повстречала настоящего волшебника!

Девушка гладила Еву по голове, дабы та стала засыпать. Но, видимо, из-за такого бурного произведенного впечатления на неё Князем преисподней, это удастся не скоро.

– И кто же он?

Ева чуть отодвинулась от Махты, чтобы видеть её лицо. Она посмотрела вверх и прошептала: – Илик… Сладких снов, моя милая тётушка.

Девочка вновь уткнулась в грудь Махте.

– Сладких снов, цветочек. Спи, ни о чем не волнуясь, ведь твой сон оберегают ангелы. – Девушка поцеловала племянницу в лоб и, закрыв глаза, готовилась ко сну.

– И твой сон тоже оберегают ангелы! – Промямлила Ева и наконец уснула.

На следующее утро Ева проснулась в игривом настроении. Надев новый короткий лавандовый сарафан и голубенькие туфельки, она отправилась на кухню. Время близилось к восьми часам утра, и в гостиной уже начался семейный завтрак.

Девочка забежала в буфетную, где по-прежнему хлопотала Джиа. Там она увидела Махту и Дмитрию, которые тихо перешёптывались, стоя у окна. Ей было любопытно узнать, о чём разговаривают её самые близкие подружки. Подойдя к маленькому кухонному столику, она потянулась за шоколадным печеньем, но Джиа остановила её.

– Ева, прошу вас, не перебивайте себе аппетит. Не забудьте, что сначала нужно позавтракать, – произнесла она и, сказав это, отправилась в гостиную, держа в руках большой поднос с глубокими тарелками, наполненными молочной пшённой кашей.